Текст книги "Попрыгунчик ч.1 (СИ)"

Автор книги: Алексей Калинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

полка, все записи печати и подписи имеются. Пять боевых вылетов на

штурмовку и благодарность от командования. Всё было хорошо, пока

аэродром не разбомбили, вместе со всеми самолётами и техническими

службами. Завершающим аккордом, стал десант немецких парашютистов и

бой, на взлётной полосе. После рукопашной схватки, их осталось двенадцать

человек. Собрав оружие и боеприпасы, захватив продукты, они забрали

единственную оставшуюся полуторку и поехали на ней за семьями. Только

далеко не уехали, атака истребителей на полуторку и их осталось двое.

Добравшись до села и дома, они успели только забрать семьи, когда в него

вошли немецкие танки.

Потом две недели по лесам и полям, неделю назад они расстались со второй

семьёй, у них сильно заболела дочка, и они решили остаться, в одном из сёл.

Дальше пошли одни и вот вчера, встретили нас. Предложение стать пилотом,

нашего партизанского отряда, Семён принял сразу. Светлану назначили

поваром отряда, она со слов Семёна, отлично готовит. Светлана, тоже

согласилась. Это хорошо! Девчат ей в помощь и Семён поможет с тяжёлым,

если что надо.

Отправил парней на мотоцикле, докапывать землянки, на общем совете

решили копать пока две, для мальчиков и для девочек, плюс туалеты. Нечего,

антисанитарию разводить. Навес для боеприпасов уже сделали, стаскали

туда, всю стрелковку, патроны и гранаты. Здесь у озера, решили поставить

палатки, под маскировочной сеткой, а к зиме, уже плотно переехать в новый

лагерь. Что будем зимовать, парни удостоверились после ежевечерних

прослушиваний сводок сов информбюро, пришлось проводить полит

собрание и объяснять всем, текущий момент и будущие перспективы. Народ

озадачился и после долгих споров решили, что я частично прав, в своих

выводах и смирились, я с облегчением выдохнул, мне тут только

политических дебатов не хватало.

Через какое то время, пришли Егор с Семёном и извинились, наивные, будто

я не видел их перешёптываний и переглядываний. То, что меня хотят

сместить, я понял сразу, что им и сказал, а потом напомнил Егору наш

разговор, сказав, что я могу в любой момент, просто прыгнуть куда хочу и

кувыркайтесь вы тут сами, как хотите. Командир я временный и про это

сказал сразу, в подчинение ни к кому не пойду, могу и сам воевать не хуже

вас, а может и гораздо лучше и эффективнее. Если все решают от меня

отказаться, я ухожу и всё, на этом разговор окончен. Парни ушли хмурые, а

я решил озадачиться запасным аэродромом для себя, так на всякий случай.

Благо такой у меня есть, но сначала закончу с этим.

Две недели спустя, мы закончили обустройство лагерей. Делали всё по уму, с

прицелом на будущее. Я рассчитывал довести численность отряда до 30-40

человек, но основной костяк, кто про меня всё знает, будут жить только

здесь. Приготовили пути отхода. Вырыли четыре землянки, две под жильё,

одну под кухню и одну под штаб, где буду жить я и мой заместитель. Также

сделали две укреплённые как дзоты пулемётные точки, снайперские лёжки на

деревьях и минные поля. Единственную тропу к нам, заминировали

авиабомбами, на случай попытки проехать к нам на тяжёлой технике. В

планах, прокопать подземный ход к оврагу, к своей технике. Сейчас,

занимаемся заготовкой дров на зиму и учёбой.

Николай с Егором, занимаются установкой печек и хитрой системой

отопления землянок. Обещают использовать только две печки, для отопления

всех землянок, благо ремонтная мастерская со сварочным аппаратом, а труб

разных и батарей чугунных для отопления, я из гарнизона натаскал.

Да я не сказал, все землянки сделали двухкомнатными. Во вторых комнатах

сделали, в одной оружейную, это комната где находится, всегда готовое к

бою оружие и боеприпасы, в другой столовую рядом с кухней, в женской

землянке швейную мастерскую. Землянки сделали в три наката, обшив

изнутри досками, поставили двухъярусные кровати и сделали, где надо

лежанки. С настоящими дверями и банными окнами сверху, чтобы днём

было светло. Это я выменял, в соседнем селе на сапоги и солдатское нижнее

бельё. Будем делать баньку, но чуть позже, пока в озере моемся. В общем,

наладили быт и условия проживания. Технику укрыли специальными

щитами, а сверху натянули маскировочные сети.

Мы с Семёном специально на Шторьхе вокруг летали, ничего не заметили.

Хотя знали, где искать и куда смотреть. Мы с ним теперь, постоянно летаем

кругами. Ищем брошенную технику и оружие, я потом прыгаю и собираю в

разные места.

Девчата довольны, все землянки украсили своей вышивкой и половиками.

Когда успели сделать, удивляюсь. Я им достал швейную машинку Зингер,

сменял на сапоги и керосин, постановили у себя в землянке и теперь всех

обшивают. Народ ходит довольный и весёлый. Только я злой, это всё мелочи,

у нас основная масса боеприпасов и вещевого довольствия лежит на улице, а

это не есть гут.

Авиагруппа в лице Семёна и Светланы проживают в одной из палаток, рядом

с большим озером, а мы здесь. Нужны ещё люди, а где их взять? Кого

попало, я не хочу, мне нужны спецы, а к пацану никто не пойдёт. Дилемма.

Посоветовался с мужиками, предложили прокатиться по сёлам, поискать

раненых. Умная мысль, а пока, мы постоянно тренируемся. Я их по лесу

гоняю, уже вешаются, но ходить стали гораздо тише и следов почти не

оставляют. Случайно наткнулись и перебили семейство волков, из шкур

наделали чуни на обувь, собак со следа сбивать. Учу их, ориентироваться в

лесу и по карте, основным фразам на немецком. Как правильно ползать по -

пластунски и снимать часового, маскироваться на местности, частично

снайперскому делу и частично минному. Как сделать растяжку или

заминировать автомобиль, элементарной конспирации и основам

делопроизводства. По утрам бегаем, вообще физподготовке и стрельбе, я

уделил очень много времени, рукопашный бой, метание ножей и других

смертоносных предметов. Делаю из них, машины смерти. Парни скрипят, но

терпят. Только мой авторитет растёт, не по дням, а по часам. Теперь, они ко

мне, только командир обращаются и никак иначе. Зауважали черти!

Девчата тоже постоянно тренируются, учу их стрелять с двух стволов и

метать ножи. Делают поразительные успехи, мои юные сестрёнки-

красавицы, я просто удивлён. Жаль времени на всё не хватает, хотя сплю по

четыре-пять часов.

Теперь, нам нужно разработать план операции, по уничтожению

прибывающего начальства фашистов. Пора партизанскому отряду Призрак,

громко о себе заявить!!!

Вчера весь день, придумывали бомбы, для подрыва складов. Дистанционных

взрывателей пока нет, бикфордовым шнуром воспользоваться мы тоже не

можем, его у нас нет, вот и гадали, как нам их подорвать. В итоге сошлись на

том, что надо снаряжённые бомбы подвесить на верёвке, а верёвку при

помощи горящей свечки пережечь.

Так и сделали, только пришлось Василию, со мной прыгать. Мне бомбу не

поднять, да и один я, просто не справился бы. Кто – то же и на шухере,

постоять должен и бомбу подержать, пока я верёвку привязываю. Мы с

Васей сначала на склад боеприпасов прыгнули, я там немножко пошалил,

потом на склад ГСМ пробрались. Склад ГСМ просто подожгли, только я там

тоже пошалил, сначала несколько десятков бочек в разные места перетаскал,

про запас. Потом прыгнули на километр от аэродрома и я, вернувшись

прыжком на склад, поджёг свечки, осталось только дождаться взрывов,

посчитать потери, забрать самолёты и домой. Тут как раз удачно, все

фашисты стали строиться перед складами и начальство к ним, в полном

составе пришло, а тут как жахнет! Обломки даже рядом с нами падали, я

даже пожалел, что дальше не прыгнул, но пронесло.

Я смотрел на горящий аэродром, здания и самолёты и думал, что же там так

бумкнуло? Что-то слишком сильно бабахнуло, на такое, я не рассчитывал. Ну

да ладно, получилось так, как получилось. А получилось в принципе

замечательно, проверяющему начальству и основной массе пилотов и

технических специалистов, пришёл бальшой трындец! Технику тоже изрядно

повредили, одних самолётов за три десятка горело. Из них восемь новеньких

мессершмиттов, с зелёненькими сердцами на борту и множественными

отметками сбитых самолётов. Теперь всё, отвоевались болезные. Это уже

Семён отметился, разбомбил остатки целых самолётов, а в конце из пушек и

пулемётов, прошёлся по живым фашистам. Складам вооружения и ГСМ,

мастерским и диспетчерской тоже каюк, а вот наши самолёты, что стояли с

краю лётного поля, почти не пострадали. Это очень хорошо, а то я

присмотрел ещё самолётов, трошки для сэбе! Щоб було! Вдруг надо, а у меня

уже есть. В хозяйстве, всё пригодится.

А если честно, захотелось мне очень, научится летать. В прошлой жизни был

опыт, летал на Як – 52 сам, целых два раза. Семён меня на Шторьхе обучал,

значит надо ковать железо пока горячо. Вот стоящий с краю двухместный У-

2 я и прихватизирую. Добегаем с Василием до самолётика, я сажусь на место

пилота, а Василий сзади и раз! Мы дома! Тут же прыгаю обратно и под

шумок начинаю таскать всё, что ещё можно. Целые зенитки, машины,

самолёты. Яков добежал до наших и забрал всех мужиков. Дружными

усилиями откатили самолёты и остальную технику к кустам и

замаскировали. Приземлившийся Семён осмотрел самолёты и показал

большой палец, значиться не ошибся, я буду летать. Ура – ура!!!

Вася умудрился ещё и портфель по дороге прихватить, с чемоданчиком. Они

там валялись, никому не нужные, вот Вася и забрал их с собой. Хороший

такой портфельчик опечатанный, кожаный. Я его как раз, сейчас и вскрывал,

а мужики чемоданчик. У них быстрее получилось, судя по радостным

крикам. Посмотрел, что они нашли и понял их радость, две бутылки

французского коньяка, да табак и сигары, отличный набор для бритья с

ремнём для правки лезвия, одеколон, маникюрный набор. Хоть будет чем

нормально ногти подстригать, а то ножом не очень удобно.

Рассказал мужикам, о разгроме аэродрома и нанесённом фашистам уроне, в

живой силе и технике, мужики довольны. Тут же при них, записал в боевой

журнал наши достижения и письменно и устно выразил парням

благодарность, за отличную службу. Без них, я бы не справился. Обломал

мужиков с выпивоном, вечером без проблем, а пока у нас много срочных дел.

Мужики согласились со мной, хотя и с обидой.

Я их успокоил, сказал вечером, накроем отличный стол и всем отрядом

отметим, нашу первую удачную операцию, с вручением памятных подарков

отличившимся отличникам боевой и политической подготовки.

С подарками я давно придумал, когда в разбомблённой бригаде, нашёл

коробку с орденами и медалями, да разными значками. Там же были и

разные бланки с печатями, я всё подобрал, но пока не разбирался, а ещё

собрал у убитых целые часы, фонарики, компасы и ножи. Вот это всё и буду

вручать своим бойцам. Немного подумав, решил всем сделать записи в

красноармейских книжках, а у кого нет выдать, с печатью войсковой части

комполка Левашова. Будем как настоящий партизанский отряд, а не банда

лесных головорезов.

Вечером построил отряд и произнёс торжественную речь, коротенько минут

на сорок (шучу!), объявил всем без исключения благодарность от имени

командования, то есть от меня. Все дружно гаркнули – Служим Трудовому

народу, а я начал выдачу слонов.

Первым вызвал Василия, вручил ему наручные часы, компас, фонарик,

отличный нож НР-1.В конце объявил, что за находчивость, проявленное

мужество и героизм при уничтожении вражеского аэродрома Василий

представлен к награде, медали – За Отвагу и повышением в звании до

младшего сержанта. Как только будет подтверждение наградных из центра,

Василий её сразу получит.

Затем вызвал Семёна и объявил, что за отлично проведённый вылет и

удачную штурмовку, с уничтожением живой силы и техники противника,

представил Семёна, к ордену Красной Звезды. После подтверждения из

центра, награда также будет вручена герою.

Мои слова о связи с центром, произвели просто ошеломляющее действие, все

удивлённо на меня поглядывали.

– А вы думали я здесь, самодеятельностью занимаюсь? Нет. Я выполняю

прямой приказ Члена Военного Совета фронта, Дивизионного комиссара

Залесского, по созданию партизанского отряда, на временно оккупированной

территории Беларуси. После создания отряда, я должен выйти на связь, для

получения приказа, о наших дальнейших действиях. Вот такие пироги. В

связи с этим, всем бойцам партизанского отряда Призрак, вручаются

красноармейские книжки, у кого они есть, делается запись о прохождении

службы в партизанском отряде.

Вызывая всех по очереди, вручал памятный подарок, каждому свой. Внятно

объяснял, о вкладе в победу над фашизмом данного товарища, нисколько не

умоляя, а наоборот, подчёркивая, что каждый вносит свой труд в общую

Победу. Кто подвигом на поле боя, а кто и подвигом в тылу. Все бойцы у

кого не было, получили по пистолету и ножу, наручные часы, фонарик и

компас. Девчата тоже, только им я выдал ножи с ножнами и маленькие

пистолеты с кобурой, тоже подобрал на аэродроме пока бегал, а ещё сапожки

и маленькие зеркальца, всё же девчонки. Сапожки кстати, я в гарнизоне

нашёл! Увидел и прибалдел, это же дефицит ужасный, сапоги маленьких

размеров, даже себе подобрал новенькие хромовые, две пары, а уж как

радовались девчата!

Назначил Семёна ответственным за нашу авиагруппу и матчасть, вручив ему

командирскую сумку и случайно найденные солнцезащитные очки,

немецкие, трофейные. Пока бегал по аэродрому подобрал, удивившись, что

они целые, хоть и были забрызганы кровью. Все остались довольны

подарками, грустно вздохнув, я махнул рукой Николаю, разливай. Гулять,

так гулять.

Хорошо посидели, даже я рюмочку за Победу и товарища Сталина выпил.

Попели песни, частушки и поплясали немножко. Я спел несколько песен из

будущего, переделав их под современные реалии. Народ сильно

впечатлился. Гармошку трёхрядку, я в гарнизоне нашёл, а Николай отлично

на ней играет. Вот и подобрали быстренько мелодии, а несколько раз спев,

даже перепели на несколько голосов. Особенно всем понравилась песня, про

геройский партизанский отряд. Это я так, песню из кинофильма

"Белорусский вокзал" перепел. Все остались довольны. Никто не упился и не

подрался, достойно отпраздновали.

Портфель, я вскрыл только утром и задумался. Документы шибко важные,

их бы в Москву, аналитикам. Хорошие выводы могут сделать. Надо идти к

связнику и связываться с комиссаром, перекинуть ему документы, а уж он

разберётся, куда их дальше, всё обдумав и посоветовавшись с Семёном и

Егором, принял решение, прыгаю к связнику. Предупредил девчат и прыгнул

поближе к селу.

Глава 5.

Вроде всё спокойно, оставляю оружие в приметном месте, и закинув за спину

сидор, смело направился на встречу. Подходя к дому связника, сделал круг

на всякий случай. Вроде чисто, стучусь в ворота. Открывает мужик с

бородой и спрашивает, чего надо? Снимаю с плеча, заранее захваченный

старый хомут и показываю, что надо отремонтировать. Махнув рукой, мужик

развернулся и пошёл к сараю. Одной ноги у него нет по колено, идёт на

деревяшке. Всё сходится, закрываю ворота и иду за ним.

Во дворе, просто невероятно красивая, блондинистая девчонка, развешивает

на верёвку постиранные простыни. Обалденная фигурка, длинные

распущенные волосы, вытянулась на цыпочках закидывая простынь, на

солнце платье слегка просвечивает, я вижу красивую юную грудь и

невероятно длинные и стройные ножки, невольно сглатываю и спотыкаюсь о

пустое ведро, которое стоит посреди двора. Девчонка заливисто хохочет, а я

красный как рак подпрыгиваю и бегу за мужиком. Мужик останавливается и

недовольно качает головой:

– Всё бы тебе Янка, над хлопцами изгаляться! Иди лучше квасу нам принеси,

егоза!

Я, прижав к груди хомут, как самое дорогое в моей жизни, опускаю голову и

говорю:

– Извините Кузьма Фёдорович, засмотрелся. Красивая зараза!

– Откуда меня знаешь хлопчик? – удивлённо и подозрительно, смотрит на

меня мужик.

– Да знакомый у нас общий. Привет вам, от Лёньки Гомельского. Просил

передать, что славянский шкаф довезли в целости и сохранности, лежит в

условленном месте, как и просили. Родственники все живы и здоровы, на

курорте отдыхают, винцо пьют и шашлычком закусывают. Просили

передать, что им нравится – по мере моих слов лицо мужика светлело, в

конце он уже улыбался – А у вас как дела, по добру ли погода нынче, не

шалит? Жара, покосу не мешает? – сказал я кодовую фразу, скрестив пальцы

на правой руке.

– Хорошо всё мил человек, намедни грозу обещали, да мимо унесло, стога не

задело. Проходи в сарай, там поговорим – сказав отзыв и глянув по

сторонам, мужик закрыл за мной створку.

Постоял минуту, разглядывая меня, очень пристально и сказал:

– Здравствуй, товарищ Сергей. Рад с тобой познакомиться. Про тебя, нам

сообщили. Как меня зовут, ты уже знаешь, здесь я пятнадцать лет живу. Для

всех, обижен Советской властью, раскулаченный и отсидевший срок, контра

одним словом. У новой власти, ко мне претензий нет, приходили они

агитировали в старосты или в полицаи, но я отказался. Какой из меня

представитель власти, без ноги? Инвалид я, но если нужна помощь, завсегда

её окажу! Чем смогу, только не уточнял, кому именно. Вот так и живу, да

подрабатываю понемногу, скорняком. Семьи у меня нет, вот Янка только,

она одна выжила, остальные все с голоду померли. Вот и живёт со мной,

внучка.

– А какие тогда родственники, на курорте отдыхают? – озадачился я.

– А это, семьи командирские мимо везли, да разбомбили их. Оставшихся в

живых людей, мы и спасали. Хотели вывезти, да немцы шибко быстро

наступали. Боялись, что не успеем, вот и обратились к отступающим

командирам с большими ромбами, они их забрали и пообещали самолётом

вывезти, а потом весточку прислать с проверенным человеком. Вот ты её и

принёс – улыбнулся Кузьма Фёдорович – Ну рассказывай с чем пришёл?

– Дело у меня серьёзное. Про аэродром немецкий слышали? – глянул я на

посерьёзневшего Кузьму Фёдоровича – Документы мы там важные

захватили, надо их в Москву срочно отправить, если есть возможность, если

нет прямого выхода, то связаться и уточнить, куда их доставить. К

сожалению, наша авиация не дальняя, максимум, что можем километров на

двести пятьдесят – триста поближе к линии фронта подкинуть. Где она

проходит, примерно знаем, но не точно.

– Подожди, так аэродром Быхова, ваша работа? – прервав меня, даже присел

Кузьма Фёдорович.

– Да! Партизанского отряда Призрак. Нами уничтожено около 250

специалистов аэродромной обслуги, механиков, водителей, солдат

охранной роты, тридцать два пилота, всё начальство аэродрома и приехавшее

с инспекцией проверка из Берлина. Это примерное количество погибших,

точно пока не известно. Уничтожены склады с боеприпасами и горючим,

восемь истребителей мессершмитт новой модификации, два десятка

бомбардировщиков и примерно пять транспортных самолётов.

Инфраструктуре аэродрома нанесены значительные повреждения, ремонт и

восстановление потребует много времени и затрат.

Захвачены в ходе операции шесть И – 16, шесть И -15 бис, один немецкий

самолёт связи Шторьх, один У-2, один Р-5, два 88– мм зенитных орудия и три

мелкокалиберных зенитки разных систем, плавающий автомобиль, четыре

грузовика, один тяжелый бронеавтомобиль, передвижная авиаремонтная

мастерская, два мотоцикла с коляской и пулемётами, полевая кухня, ну и

ещё там всякого по мелочи – закончил я, махнув пренебрежительно рукой – А

топливозаправщики забыл. Теперь точно всё.

– А сколько вас было Сергей? – спросил Кузьма Фёдорович, смотря на меня,

как на восьмое чудо света.

– В разработке операции участвовал весь личный состав отряда,

непосредственное выполнение проводило пятеро, в боевых столкновениях

участвовало трое, включая меня – спокойно ответил я.

– Вот это да! – раздался сзади восхищённый возглас.

Я оглянулся и увидел внучку, с кувшином кваса в руках. Она смотрела на

меня взглядом, полным восхищения и немого обожания. Её огромные,

невероятно красивые, синие глаза смотрели мне прямо в душу, обещая такое,

что у меня закружилась голова, я попытался ухватиться за что – ни будь

руками и отключился. Пришёл в себя от рук, заботливо поддерживающих

меня за плечи и голоса Кузьмы Фёдоровича:

– Янка, ты совсем сдурела! Что творишь? Прекращай свои ведьмовские

штучки! Паренёк чуть не окочурился, от твоих фокусов! Дай квасу, надо его

напоить.

Затем мне в рот полилась, безумно вкусная жидкость, я схватился руками за

горшок и остановился, только выпив его до конца.

– В жизни ничего вкуснее не пил! – честно признался я глядя на Яну. Её ярко

синие глаза смотрели глубоко в меня, и я стал в них тонуть, внутри меня,

поднялась неведомая волна нежности, мне безумно захотелось обнять её и

никогда не отпускать. Держать её крепко – крепко, укрыть, защищая от всех

проблем и неприятностей. Янка смотрела на меня, и я видел в её глазах, что я

её герой и ей не важно, что мне всего четырнадцать, ну почти пятнадцать.

Время замерло навечно и мы не видели и не замечали, ничего и никого

вокруг, кроме друг друга.

Тут закряхтел Кузьма Фёдорович, и Янка испуганно отпрыгнула от меня и

стыдливо отвернувшись, стала теребить косу, а я попытался надышаться,

вдруг резко появившимся воздухом. Фёдор Кузьмич улыбаясь в бороду,

помог мне подняться и посадил на колоду.

– Иди внучка, собери нам на стол поснедать. Иди милая!– отправил Кузьма

Фёдорович внучку в дом.

Когда она вышла он, хитро улыбаясь, сказал мне:

– Ну, всё! Приплыл ты, Сергей. Много за ней парубков бегает, даже сватались

уже несколько раз, но так как на тебя, она ещё ни на кого не смотрела. Не

боишься?

– Боюсь! Красивая она, а вдруг меня убьют? Кто её защитит? – ответил я,

грызя соломинку.

– А ты сможешь, её защитить? – внимательно смотрел на меня Кузьма

Фёдорович.

– От всего, нет! От многого, да! – серьёзно ответил я, глядя на него.

– Добре, хлопец! Добре, что понимаешь! От всего и я, её защитить не смогу -

грустно сказал дядька Кузьма.

– Ты вот, что? Правду мне рассказал? Ничего не приукрасил? Не верится

мне, что вы впятером такое дело провернули? Тут и батальоном можно не

справиться – сомневался дядька Кузьма.

– Дураку и дивизии не хватит. Наши командиры плюшевые бойцов совсем не

жалеют, думать головой не хотят совершенно. Как сто лет назад воюют, в

штыковую ура! На пулемёты и танки, идиоты. Чем больше в армии дубов,

тем крепче наша оборона, в военное время не работает. Воевать, всем

необходимо учиться, а не политинформации проводить. Русский солдат

самый неприхотливый в мире, может воевать в любых условиях, но

элементарным оружием его всё равно необходимо вооружить и обучить, как

им пользоваться, а не абы как лишь бы значилось на бумаге. Я в отличие от

них, своих бойцов жалею. Хочу, что б не они, бездарно сдохли за свою

Родину, а немцы дохли за свою Родину и Фюрера! А я им в этом помогу с

огромным удовольствием – зло ответил я.

– Не петушись Сергей! Вдруг ты преувеличил потери немцев, а я отчитаюсь?

Стыдно мне потом будет, за ложную информацию – примирительно поднял

руки дядька Кузьма.

– Да нет, потери немцев верны процентов на 90, скорее я занизил. Пересчитал

только то, что видел в бинокль со своей стороны. Жаль с другой стороны

аэродрома не смог, больно много там немцев приехало, не подобраться -

уточнил ему я.

– Это добре! Раз сам подсчитывал, тогда верю! И все равно, как же вы

впятером, такое дело провернули, не представляю! Это ордена, как минимум

всем.

– Считаю, что награды достойны двое. Это наш лётчик, который штурмовал

аэродром и бывший со мной, непосредственно в боестолкновении

красноармеец. Нужно звания повысить остальным, хотел уточнить могу ли

своим приказом это провести, у меня лежит спасённое знамя полка и печати

части. Я собрал, что нашёл, там чистые книжки красноармейские,

командирские удостоверения, разные бланки, ордена с медалями, часть

денежной кассы, ну и много всего, по мелочи. Вот мне и надо знать, могу ли

я своей властью, наградить орденом или медалью, зачислить в состав

партизанского отряда, поставить на довольствие, ну и всё, что с этим

связанно – ответил я озадаченному Кузьме Фёдоровичу.

– Подожди – подожди! Получается, командир партизанского отряда Призрак.

Это ты? И тебя, слушаются и бойцы и лётчики? Но как? Ты ведь совсем,

пацан ещё? – совсем опешил Кузьма Фёдорович – Вот оказывается почему,

мне Залесский, дал указание, отнестись к тебе совершенно серьёзно! Он тебя

знает, лично?

– Ну да! Я ему жизнь спас, нечаянно. Его расстрелять собирались, а тут я.

Положил немцев из пистолетов, да комдив Семёнов ещё помог. Вот потом и

разговорились. Я ему рассказал о своей боевой группе, об уничтоженных к

тому времени фашистах, а он мне предложил создать партизанский отряд. Да

выход на вас дал, если будет, что то серьёзное, вот я к вам и пришёл – честно

ответил я.

– Хорошо Сергей, пойдём поснедаем, а я пока подумаю. Как нам удачней

поступить, в данной ситуации. Тут думать надо, нахрапом всё не решишь -

поднявшись, пошёл в дом, махнув мне рукой.

Быстро перекусив, я собрался уходить. Предупредил Кузьму Фёдоровича,

что забегу вечером. Я же вижу, ему нужно посоветоваться с кем то, а с кем,

он пока показывать не хочет. На прощание, увидел обиженный взгляд Янки,

развёл, извиняясь руки в стороны, показал на наручные часы и пантомимой

изобразил, как моё сердце сильно забилось, выпрыгнуло из груди и улетело к

ней. Янка его поймала и прижала к себе, после чего махнула улыбаясь рукой,

мол, иди уже, герой. Улыбнулся радостно ей в ответ, помахал ладошкой и

закрыв ворота ушёл. Забрал оружие и прыгнул в отряд.

Тут всё в порядке, технику расставляют для обороны аэродрома. Роют

капониры для самолётов, это я им объяснил, что это такое и для чего. Парни

покочевряжились, но согласились. Теперь роют, у нас всё последнее время

связанно с лопатой. Обустраивать нужно много, а народу мало. Долго

спорили, как поставить зенитки, Семёну главное защитить нас от самолётов,

а мне на все случаи жизни. В итоге своим приказом, определил места

установки, указав им сектора обстрела, получилось почти в круговую

оборону. Танки и бронетехника могут подъехать только с одной из сторон,

вот туда и поставил Ахт – ахт, 88-ми мм орудия, чтобы могли и в небо

стрелять и по танкам прямой наводкой. Мелкие зенитки поставил так, что бы

могли бить в лоб заходящим со стороны озера и леса на посадку самолётам,

а одну стрелять и по лесу и вдоль озера. На мой взгляд, получилось неплохо,

один участок остался не прикрытым, но туда мы поставим броневик. Тогда

всё будет тип – топ. Семён походил, подумал, а потом согласился со мной.

Ближе к трём часам дня, меня вдруг охватила, непонятная тревога. Сначала я

не понял в чём дело, все рядом работают, все на виду. Чего я разволновался?

И вдруг, в голове как молния догадка.

Яна в беде! Что – то случилось!

Выпрыгиваю из капонира, бросив лопату и как очумелый, бегу к своим

вещам. Быстро одеваюсь, под удивлёнными взглядами остальных, снаряжаю

запасные пистолеты, досылая патрон в патронник, беру две гранаты ф-1 в

карманы и две немецкие колотушки за пояс ремня, снаряжаю основные

пистолеты и замираю, куда прыгать? Тут резкая боль в груди, я невольно

хватаюсь за сердце и закрыв глаза, хочу оказаться рядом с ней. Прыжок.

Открываю глаза и вижу человек семь, явно бандитской внешности, один

пытается забраться на Яну, двое её держат за руки и двое за раздвинутые

ноги, один затыкает рот, её трусами. Платье разрезано ножом, сверху донизу.

Один стоит на стрёме и вожделенно поглядывает, на тело Янки. Яна

изгибается изо всех сил, не давая пристроится. Всё понятно.

Молча стреляю в бандитов, начиная с того, который пристраивается к Яне.

Стреляю ему в ягодицы, потом отстреливаю бандита, стоящего на стрёме.

Убивать их сразу не хочу, я их казню. Шестнадцати патронов, хватает на

всех. Уроды валяются на земле, держась за свои раны, и громко кричат от

боли. За волосы, стаскиваю с Яны центрового фраера, и оттащив его в

сторону, перезаряжаю пистолеты. Находясь в шоке, тот смотрит на меня в

ужасе.

– Ты посмел обидеть мою девушку, знал ты об этом или не знал, мне всё

равно. Наказание одно – смерть. Приговор привести к исполнению – и

направляю на него ствол пистолета, чувствую спиной опасность и резко

падаю, перекатившись вправо, надо мной пролетают пули.

Стреляет с револьвера, один из парней державших Яну за руку, одним

выстрелом успокаиваю его навечно и добиваю остальных. Некогда мне с

вами церемониться. Испытываю удовлетворение, хоть здесь можно эту мразь

отстреливать на месте, хрен вам, а не адвокаты и продажные прокуроры. Вор

должен сидеть в тюрьме, а убийца и насильник лежать в земле, а не жрать в

три горла и шиковать, на народные деньги.

А то ужас, до чего довели судебно – правовую систему, я при задержании

особо опасного преступника, вооружённого ножом, в вагоне пассажирского

поезда, стреляю ему в плечо, на поражение. Естественно попадаю,

преступника задерживаю, а после выясняется, что преступник то, Я!

Прокурор, чуть не об кончался от радости, что может честного мента, в

тюрьму засадить. Полтора года, меня таскали на оперативные мероприятия, я

уже жалел, что сам, там не застрелился. Такое ощущение, что это не опасный

преступник, подозревался в убийствах, грабежах и изнасилованиях, а тот, кто

его задержал. И если бы прокурор не ушёл с повышением, ещё не факт, что я

бы так легко отделался.

Но оружие, мне больше не доверяли. Так и ходил на задержания, с одними

наручниками. Вдруг, я какого грабителя, убийцу или не дай бог, помощника

депутата, застрелю! Дерьмократические западные ценности, этого не

позволяют, жизнь преступника превыше всего! Зло сплюнув, выдёргиваю у

одного из бандитов со штанов ремень и связываю руки живому бандиту,

решив его попозже допросить.

Подхожу к плачущей Янке и встав перед ней на колени, виновато говорю:

– Прости меня, солнышко! Не сразу сообразил, что ты в беде! Немножко

задержался!

Янка, совершенно не стесняясь своего обнажённого тела, обхватывает меня

руками, сильно прижавшись ко мне, и тоненько плачет. Глажу её

всхлипывающую по спине, по волосам, шепчу ей на ушко, какая она

красивая и как я её люблю, что никто и никогда больше её не обидит, пока я

жив. Что всё у нас будет хорошо и замечательно, никогда больше такое не

повторится. Она отпускает меня и смотрит мне в глаза долго – долго, а потом

говорит:

– Я часто видела тебя в своих снах, ты был то рыцарем на коне и спасал меня

от разбойников, то прекрасным принцем и освобождал меня от злого

волшебника. Всегда, во всех моих снах, спасал меня ты, а сегодня, когда ты

вошёл к нам во двор, я чуть не потеряла сознание от радости. Он пришёл!

Мой принц из снов, пришёл ко мне! А потом, ты засмотрелся на меня и упал,

у тебя было такое удивлённое и растерянное лицо, что я не сдержалась и

засмеялась. Ты не обиделся?