Текст книги "Алый пепел заката (СИ)"

Автор книги: Алексей Лавров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Впрочем, Егор Женьке каждый раз радовался и не упускал случая наговориться на разные интереснейшие темы, всё-таки он жутко умный и много чего знает. Вернее, его заинтересовал дедовский трофей, те японские каракули – что ж такого брат сумел вычитать?

Женя поначалу скупо отвечал, что по большей части это дневник, случайные записи, впечатления, хайку – трехстишия с фиксированным числом слогов в строках. Достоверными эти сведения назвать нельзя, остаются догадки, да и тех бы не возникло, если бы Евгений не увлекался Японией предвоенного периода и времён Второй Мировой Войны. Без понимания реалий очень закрытого общества, другой культуры, иной шкалы ценностей, понять что-либо в записях невозможно.

Да и с полным представлением он бы ничего не сообразил, если бы не рассказ деда о секретной лаборатории. Он лично пристрелил японского учёного, когда тот без ног и задницы на одних руках кинулся на него, чтобы загрызть. Такое поведение трудно объяснить болевым шоком, скорее это результат применения боевых стимуляторов. Егор же слышал об отмороженных террористах, получивших несколько пуль и продолжавших стрелять? Так вот разработки подобных препаратов начались давно, а японцам с их камикадзе сами боги велели заняться.

Жека предположил, что доктор Такахаси был биохимиком, разрабатывал такие вещества, и многое в его записях стало проясняться. Дневник он вёл с давних пор, но нерегулярно, так что хронология получилась очень приблизительная. Начал его вести с момента болезни жены, вернее, в тот день, когда узнал, что её болезнь неизлечима. Редкий для него случай, записал простыми словами, что всё – надежды нет, и даже он бессилен ей помочь. Доктор готов был на любой риск, на что угодно, лишь бы продлить её дни… минуты! Он считал минуты и писал об этом в дневнике.

После смерти жены учёный будто вспомнил о сыне, все его стихи посвящались парнишке. Жека даже смог его себе представить – высокий, стройный, большеглазый. Ему было лет двенадцать-тринадцать, когда умерла мама перед самой войной, Жека судил по карандашным наброскам и характерным для этого возраста стихам-загадкам. Хайку задуманы таким образом, что кроме образа в них часто заключён вопрос, порой с ответом на предыдущее трёхстишие в цепочке – отец с сыном, похоже, так просто разговаривали.

Запись о начале войны вторая, сделанная прямым текстом, без иносказаний. Доктор радовался, что его журавлёнку ещё мало лет, а война, как он считал, не должна продлиться долго. Вообще, Такахаси являлся патриотом, даже шовинистом, и много сил уделял работе. С началом войны появились заметки о его исследованиях. Что-то о древней жизненной силе, заключённой в простейших организмах, об утраченной человеком жизнестойкости. Даня бы посмеялся, узнав, что  они тоже выращивали какие-то грибы.

Война затягивалась, появились стихи о воинском духе и решимости, о готовности идти до конца через любые испытания и потери. Всё чаще проскальзывал фатализм, усталость, чувство бессмысленности происходящего. Доктор иногда обращался к богам, только бы сын пережил войну.

Наконец, начался короткий период простых записей. Его журавлёнок пропал. Такахаси побежал в полицию, там развели руками – парнишка уже большой, поищите его в притонах. Долго искать не пришлось, доктора навестили очень вежливые люди и рассказали, что мальчик наркоман, должен им много денег, поэтому его не отпускают. Показали фотографии, чем он вынужден заниматься ради дозы.

Их интересовали не деньги, они сказали, что знают о разработках Такахаси.

– Нам нужен ваш препарат, дайте его нам, и вопрос будет решён. – Таковы были их слова.

Доктор дал согласие, но с условием, что с сыном будут хорошо обращаться и позволят им ежедневно созваниваться. Бандиты заверили, что нет проблем, заметив при этом, что уважаемый учёный разумный человек.

– Как он это описал! – Покачал головой Женя. – «Вряд ли кто-нибудь ещё в мире настолько ошибался в людях»!

Доктор передал бандитам партию препарата, в тот же вечер журавлёнок позвонил домой. Рассказал, что у него теперь хорошая чистая комната и вкусная еда, ему сделали укол и его никто не трогает. Даже спросили, не желает ли он чего-нибудь. Он попросил бумагу, кисти и акварель, ему не отказали.

Такахаси мог не сомневаться, что парень говорит не под принуждением, они разговаривали хайку. Это подтверждал сам факт, что ему позволили разговаривать загадками. Учёный ломал голову, кто же его предал Якудзе, и получил ответ прямо у себя в лаборатории. Его младший помощник внезапно забился в конвульсиях, его выкручивало чудовищными судорогами. На глазах сбежавшихся на зов начальника сотрудников сами себя разрывали мышцы, хрустели кости, лопнули глазные яблоки.

Исследования останков дали неожиданный результат, в жировых тканях нашли опиаты, молодой сотрудник оказался наркоманом. Такахаси понял, кто и почему его предал, его смущали только следы собственного препарата, обнаруженные в крови предателя. Зачем наркоман принимал «кровь дракона»?

Учёный искренне считал, что разработал боевой стимулятор, позволяющий отринуть страх смерти, вынести страшную боль и выполнить любой приказ, он думал, что именно поэтому мафия им заинтересовалась. Однако у препарата явно имеются и другие свойства. Такахаси начал новую серию опытов над заключёнными.

– Ты представляешь? – Жека разгорячился. – Он потерял единственного ребёнка – просто не мог не понимать, что потерял! И в это же время начал серию опытов над людьми! Это что-то за гранью…

– А что с ними стало? – несмело спросил Егор.

– Они целовали ему руки. – Пожал Женя плечами. – Они целовали его обувь. «Кровь дракона» возвращала наркоманам ощущения первой инъекции. Доктор понял, что заинтересовало Якудзу в «крови дракона», бандиты решили, что это новейший наркотик.

Он помолчал и глухо продолжил. – Доктор выделил одну группу и лишил их новых доз. Вообще-то, наркоманы нередко гибнут от ломки, но эти сто человек умерли в ужасных муках, никто не выжил.

– А потом? – Прошептал Егор.

– Потом препарат убил остальных, как того предателя. – Безразличным тоном проговорил Евгений.

Однажды прямо в лабораторию за ним пришли хмурые люди в штатском и увезли в машине с чёрными стёклами в тюрьму. Доктор просидел в одиночке неделю или месяц, он не мог сказать точно – на прогулки не выводили, свет в камере не тушили.

Всё это время шло тайное следствие загадочных страшных смертей в семьях политиков и бизнесменов. Однажды его отвели на первый и единственный допрос. Следователь показал фотографии его сына, бандиты и ему давали препарат доктора. Рассказали, что наделало его изобретение в руках мафии.

Зачитали приговор – он приговаривался к высшей мере. Дали лист бумаги и ручку, чтобы написал имена своих сотрудников, кто мог бы за него продолжить работу. Когда закончил писать, его отвели в закрытый двор, живого положили в гроб и забили крышку гвоздями. В гроб поступал воздух, пока не закопали, задохнуться он не боялся. Его куда-то везли, потом несли и надолго оставили в покое. По качке доктор понял, что находится в море. Открыли крышку уже на том острове его новые помощники и зачитали приказ возглавить секретную лабораторию.

– От прошлой жизни у него осталась только записная книжка в кармане лабораторного халата. – Заканчивал Жека рассказ. – Хотя на острове он почти не писал о работе. Какая-то жуть о соке безглазых, кровожадных деревьев без корней.

– Да это же зомби! – Егор едва не поднял руку, как в школе.

– Вот я и говорю, жуть и мистика, наверное, совсем старик крышей поехал. Одно точно – он принимал «кровь дракона», вернее, «алую пыль заката». Модернизировал препарат или просто переименовал под другое настроение, Такахаси в последние дни жизни грезил крушением цивилизации.

– Вот сволочь! – Вспылил Егор и осёкся под насмешливым взглядом брата. Добавил виновато, – хотя понять его можно, конечно.

Жека фыркнул и покрутил головой. – Ладно, давай работать.

У дальней стенки грунт оказался особенно тяжёлым, одни крупные камни, дело шло медленно. Егор и не заметил, что мысль брата о заваленном секретном подземелье уже не кажется особенно смешной, то и дело спрашивал, как должны выглядеть вентиляционные шахты. Женя спокойно объяснял, стараясь не слишком ехидно улыбаться. Надо же, братишка всё тот же пацан, по-прежнему верит в страшные сказки – он часто доводил малого в детстве россказнями, а тот, отбоявшись, порой наревевшись, снова настырно выпрашивал жутких историй.

Однако пришёл и его черёд напугать брата. Женя вернулся к основной работе, наконец-то, наладилась погода. Он висел на верёвках с ведром краски на карабине и валиком в руке, когда позвонил Егор. Аккуратно зацепил валик за край ведра, снял перчатки, достал из наплечного чехла телефон и услышал напряжённый шёпот брата. – Жека, тут и взаправду какой-то колодец под землю.

– Не вздумай в него спускаться! Закрой чем-нибудь и работай, как раньше!

– Ага, только эта, я тебе уже снизу звоню, вот…

Связь прервалась.

Глава 9

Женя сунул телефон в карман, скинул верёвки с «рогатки» и в два прыжка спустился. Вбежал в подъезд, там целое семейство с двумя детьми и собакой дожидалось лифта. Он поставил ведро с краской и рванул вверх по лестнице. На крыше сразу кинулся к верёвкам, принялся вытягивать, шустро перебирая руками. Два приятеля у стенки лифтовой будки курили в теньке.

Женя крикнул крупному чернявому парню. – Лёха! Отвяжи верёвки.

– Что? – Лениво переспросил тот.

Жека резко обернулся – глядя в его бешеные глаза, Лёхе расхотелось спорить. – Да не вопрос, просто положено говорить «пожалуйста».

– Пожалуйста, Лёш, я очень спешу. – Сдержанно проговорил Женя. – Брат позвонил, упал куда-то…

– Попал? – Переспросил Алексей, развязав узлы и,  бережно, чтоб не измазать в гудроне, отматывая верёвку от вентиляционной шахты.

– Связь оборвалась, хотя попал, конечно. Как всегда, гадёныш мелкий! – Женя уже рывками сматывал стропы. – Подбросишь?

– А Толстый? – Засомневался Лёха. Толстым в бригаде за глаза звали начальника.

– Поймёт Толстый. – Безразличным тоном ответил Женя, забросив смотку на плечо. – Может быть. Так подбросишь?

– Дай хоть переодеться! – Возмутился Алексей.

– Мешки накинем на сиденья. – Жека уже поднялся в лифтовую. – Прихвати парочку.

Лифт удачно оказался на верхнем этаже, ждать не пришлось. Пока спускались, Лёша спросил. – Так ты с верёвками? Он залез куда-то?

– Вроде того, насколько я успел понять. – Ответил Женя, набирая на телефоне номер. По дороге к Лёхиному синему «Марку» слушал длинные гудки. Застелили мешками сиденья, уселись, Женя положил смотку под ноги.

Лёха спросил, повернув ключ зажигания. – Связь-то у него есть?

– Трубку не берёт. – Проговорил Жека тоскливо. – Лёш, давай побыстрее?

– Давай. – Ответил тот. Надавил гашетку, посылая машину в лихой разворот. – Прокатимся!

Женя поморщился от завывания колёс в дрифте. – Резину пожалей.

– У меня сосед шиномантажник. –  Под трели клаксонов недовольных водителей «Марк-2» в заносе вывалился с придомовой территории на дорогу, взревел двигателем. – А тебе не грех лишний раз робу постирать.

Жека, упираясь ногами в пол, бледно улыбнулся приятелю. Каждый имеет право на личное сумасшествие, Лёха тратил весь заработок на тачку и стрит-рэйсинг. Водитель из ленивого увальня, каким он казался в обычной жизни, превратился в робота, продолжение машины. «Марк-2» на ста пятидесяти обгонял всех в произвольном порядке, на сотке в дрифте влетел в правый поворот, взяв дугу  из-за встречки.

Причём, Лёху будто совсем не интересовало, кого там догонит. Он будто с радаром в голове предчувствовал ситуации. Видимо, для других приборов в его черепной коробке места уже не оставалось, настолько свободно он вёл себя в потоке машин.

– Трамплин! – Крикнул Жека, имея ввиду дефект моста на развязке. Что-то не так рассчитали при строительстве, на стыке моста и дороги получился излом.

– Знаю. – Ответил Лёха, и «Марк», наконец, с треском приложился об асфальт. – Я ж в лётное поступал, не взяли по здоровью.

– Психиатра не прошёл. – Предположил Женя, заметив. – Кажись, брюхо поцарапал?

– Ну, подпилил пружины. – Небрежно ответил Лёха. – На картере защита, всё путём.

Остановил у шиномонтажки, дескать, по грунтовке до бокса Дани получится дольше, чем спуститься по лестнице, дорогу в сырость убили совершенно. Выскочили из машины, а из шинки выходят Даня и Егор за ним с пакетом и пятилитровой флягой. Женя споткнулся, аж верёвку выронил. – Вылез?

– Давно. – Пожал Егор плечами. – Уже двадцать второй год пошёл.

– Так я тебя сейчас обратно загоню. – Недобро на него глядя, проворковал брат. – Пинками, сука!

– Ну, я смотрю, спасать никого пока не надо, – проговорил Лёха.

Жека резко к нему обернулся, тот примирительно продолжил. – Толстый может нагрянуть, а нас нет, и никто не знает почему. Поехали?

– Извини, Лёх, спасибо, я позже приеду. – Ровным тоном ответил Женя. – Давай, ток по пути не убейся.

– Брата не убей! – Улыбнулся Лёша, устраиваясь за рулём. Махнул ладошкой и выкатился на дорогу.

– А что случилось? – Поинтересовался Данил.

– Да фиг его знает! Позвал на обед, и всё! – Искренне заявил Егор, демонстрируя брату пакет с пластиковыми контейнерами. – Одного!

– А! – Даня достал сигарету, закурил, присаживаясь на чурбанчик. – Везёт вам. А мой малой где-то застрял, давно уже должен был принести.

– Да придёт скоро! – Обнадёжил его Егор и обернулся к Жене. – Пойдём в бокс, перекусим, я специально на двоих заказал, так соскучился.

Женя взглянул в его ставшие вдруг очень серьёзными зелёные глаза, смешался, нагнулся за верёвкой, ворча, – ну, веди тогда, юморист.

***

В гараже Егор невозмутимо наполнил водой чайник, включил, принялся доставать контейнеры из пакета. Женя, поняв, что сразу объяснений не дождётся, огляделся. На вид никаких изменений, колодцы отсутствуют, нет ничего, что могло бы их маскировать.

– Там сверху решёткой закрыто, я обратно завалил, чтоб в глаза не бросалось. – Спокойно пояснил Егор. – Ты садись уже, покушай.

Женя, присел на перевёрнутое пластиковое ведро у импровизированного столика, спросил. – Что там?

– Борщ на первое, жареная картошка с поджаркой на второе. – Улыбнулся Егор.

– Завалил что? – Едва сдерживаясь, проговорил Жека.

– Да как ты и говорил, бетонная труба квадратная, сверху ржавый козырёк от дождя. Должно быть, раньше торчала наружу, да засыпало оползнем. – Егор с аппетитом принялся за борщ. – Тут у Дани турбинка с диском, так я железо спилил и выбросил, его уже унесли.

– Тогда какого хрена…, – змеем подколодным начал Евгений, но его сразу перебил Егор.

– Гномика кровопийцу не забыл? А я до сих пор помню – под кроватью бы на ночь прятался, да пауков мозгоедов больше боялся.

– Ну… сам же просил страшилок! Я думал, тебе нравится. – Смутился Женя.

– Я тоже подумал, что тебе понравится. – Располагающе улыбнулся Егор едва начавшим  подживать лицом. – Только не рассчитывал, что ты друга притащишь.

Женя демонстративно переключил внимание на еду, обед в целом прошёл в относительном молчании. За кофе вернулся к теме. – Но не просто ж так я к тебе сорвался? Давай хоть посмотрим.

– Обязательно посмотрим. – Согласился Егор. – Только кофе допьём, ага?

Жене пришлось подождать, пока брат не торопясь выпьет два стаканчика кофе, задумчиво нальёт третий. Он спросил раздражённо. – Чего тянем?

Егор поморщился. – Плохо, что Данил тебя видел. Необычно это, понимаешь? Ну, что ты примчался в робе, с верёвкой, вдобавок с товарищем. Я рассчитывал, что ты придёшь сразу сюда.

– Вот ты конспиратор! – Отмахнулся Женя. – Это его гараж, не забыл ещё?

– Вот именно. – Вздохнул Егор. – Ладно, будем считать, что вопросов у него не возникло, прибежал бы уже.

Поднялся, сказав. – Помоги с воротами.

Егор снаружи захлопнул воротину, открытую для вывоза грунта, навалился, Женя вогнал в гнездо запорный штырь. Впустив брата, запер ригельный замок на двери, проворчав. – Хотя бы чужие нос не сунут.

Вдвоём за пару минут освободили от камней решётку. Егор взял турбинку, принялся пилить прутья решётки. Женя огляделся, за что бы привязать верёвки. Совершенно голые стены, к счастью  толстые запорные штыри загнаны в пол и потолок на приличную глубину, за них удалось просунуть концы. Пока привязывал, Егор закончил с решёткой.

Посветили в колодец, примерно в пяти метрах удалось разглядеть ещё одну решётку, решили, что это уже последняя перед самим казематом. Егор пристегнул на пояс турбинку, Жека обвязал его  за поясницу, велел держаться крепко, встегнул верёвку в рогатку и, опершись ногами в пол, начал  потихоньку спускать. Вскоре Егор сообщил, что стоит на решётке, она на петлях, открывается вниз, нужно только подпилить задвижки, а то совсем приржавели, так не открыть. Через минуту Женю ощутимо рвануло, это открылась решётка, но он удержался.

Егор оказался в узкой горизонтальной трубе, сообразил, – «ну, правильно, вентиляция». Сказал Жене, чтоб ослабил немного верёвку. Буквально на расстоянии вытянутой руки заметил справа довольно широкое отверстие, закрытое решёткой. Такими обычно закрывают продухи просто для красоты и порядка, к арматуре их приваривать незачем. Егор сообщил Жене о своих планах, услышал одобрение, умудрился втиснуться поперёк хода, упёрся спиной в стену, ногами в решётку, резко разогнулся всем телом – решётка зазвенела об пол, ноги вылетели наружу. Перевернулся на живот, начал сползать вниз, в последний момент зацепился за край, повис на руках. «Надо было посмотреть, что там внизу», – пришла очень своевременная мысль, Егор разжал пальцы.

По ощущениям, словно с табуретки спрыгнул. Воздух спёртый, мёртвый, словно  законсервированный, но дышать можно. Огляделся – какое-то конторское помещение, однако на столах нет телефонов, в открытых шкафах пустые полки. Отвязал верёвку, пододвинул под отверстие  ближайший стол, залез, как раз хватило роста, чтобы крикнуть в трубу, чтобы Женя спускался.

Для него спуск занял пару минут, ещё через минуту вылез из шахты. Жека отстегнулся, огляделся, тронулись на разведку. Вышли через проход с обычной дверью в коридор. Пошли для начала налево, заглядывали во все двери по обе стороны. Кабинеты и конторы, туалет, просто пустые комнаты непонятного назначения. Наконец, пришли куда-то вроде прихожей, и коридор закончился стальной дверью. Попытки Егора провернуть колесо или повернуть рычаги ни к чему не привели.

– Заблокировали, а то и заварили снаружи, – глухо сказал Жека, – когда все ушли. Это типа канцелярии или управы.

– Пойдём тогда обратно. – Предложил Егор.

– Да, конечно, давай возвращаться. – Поспешно согласился Женя. – Сначала я залезу, потом тебе помогу подняться.

– Да ты что? – Поразился младший. – В обратную сторону пошли, там посмотрим!

– А! Ну, давай глянем, только быстро.

Егор его не понимал, залез ведь в своё любимое подземелье и уже хочет обратно! Женя будто услышал мысли. – Честно говоря, боюсь, что это оно. То есть тот самый завод. Мне часто снилось это в кошмарах.

– Что снилось? – Спросил Егор.

– Вот ты поколение некст! Когда закрыли завод? – Нехотя проговорил Жека, настороженно поглядывая по сторонам.

– Ну, ты говорил, в конце сороковых.

– Так кто работал в те времена на подземных секретных заводах? – Женя поморщился от непонятливости младшего. – Заключённые, бестолочь.

– И что? – До Егора сразу не дошло.

– А то, что, если завод реально завалило, спасать никого не стали. – Зло отчеканил Жека. – Просто ушли, закрыли и забыли. Представь, что мы там найдём?

Егор попытался вообразить цеха, станки и скелеты в робе, хотя вряд ли, люди же, наверняка, пытались как-то выжить. Его передёрнуло, он даже замедлил шаг.

– Вот и тупик. – Заметил Женя, оглядываясь. Правда, совсем тупиком назвать комнату нельзя, налево и прямо стальные двери. Левую дверь пытаться открыть бессмысленно, по периметру виднелся ровный сварной шов. Егор навалился на рычаги другой двери, те с натугой и скрипом подались. Отвернули колесо, дверь немного отошла. Вдвоём сумели открыть, чтобы  пролезть в щель хотя бы боком.

Оказались в обширном помещении, уставленном стеллажами, какое-то хранилище. Отчётливо ощущался запах бумаги, Егор уловил нотку ещё чего-то терпкого. Пошли по первому же проходу, на полках дела в папках, коробки с документами. Женя взял одну папку, даже открывать не стал, обложка исписана иероглифами. На полпути повернули обратно, ясно же, что раз бросили, ничего интересного.

– Но это может быть тем хранилищем? – спросил по дороге Егор.

– Вполне может быть. – Ответил Женя. – Здесь могут быть даже коробки с препаратом, вряд ли в них кто-то заглядывал. Только попробуй их все пересмотри.

– А как думаешь, препарат пропал? – Нерешительно проговорил младший.

– Эй! Ты что себе придумал?! – Весело воскликнул старший, обернувшись. – Решил стать супер-героем? Тоже хочешь бегать на одних руках без ног и жопы? Так я тебе это быстро устрою без всякой химии!

Егор демонстративно отвернулся, брат сказал задумчиво. – Скорей всего, не пропал, такая дрянь не портится. Только как ты определишь дозировку? Даже если у тебя был бы с собой шприц, а? Верная смерть, даже не думай…

Он осёкся на полуслове. Парни точно помнили, в какой комнате спустились, да вот же и стол под дырой и решётка от неё на полу. Но верёвок не было. Женя заскочил на стол, ухватился за край отверстия, подтянулся, заглянул внутрь. Опустился на стол, проговорил. – Сверху не пробивается свет из бокса.

Глава 10

Егор принялся судорожно копаться в кармане, не сразу удалось достать телефон. – Вот гадство, нет антенны!

– Кому ты хотел звонить? – Спокойно спросил Женя.

– Да… Данилу, – растерялся парень. – Чёрт! Ты же запер гараж, войти мог только он! Что же теперь будет?

Женя не мог поднять на брата глаз. Вот теперь можно нагнать сколько угодно жути, только отчего-то совсем перехотелось пугать. Он проговорил. – Данил может заявить в полицию, может попробовать как-то воспользоваться ситуацией или попросту попытается про нас забыть. Тогда одна надежда на Лёху, что станут парни меня искать. Тебя вон уже ищут.

– Ну, Даня гад! – Прорычал Егор, заскакивая на стол. – Только бы не заявил! Давай подсажу.

– Зачем? – спросил Женя.

– Ты меньше. Пролезешь по трубе, потом поднимешься в распорку…

– Как?! – Переспросил Жека.

– Но ты ж альпинист! – Напомнил Егор.

– Спелеолог…

– Тем более!

– А не человек-паук! – Договорил Женя немного нервно. – Тем более что Даня точно закрыл колодец решёткой и привалил камнями.

– Но ведь должны же быть и другие выходы наверх!

– Конечно. – Согласился Жека. – Тоже заваленные сверху и с решётками, а турбинки нет.

– А что делать? – Растерялся Егор.

– Подсади меня, посмотреть-то надо. – Смог улыбнуться Женя.

Егор помог ему залезть в шахту и присел на стол, свесив ноги, в душе наступила странная опустошённость. Осталась одна только мысль: «Вот теперь точно всё». Минут через пятнадцать  Женя вылез из трубы, сказал, присаживаясь рядом. – Так и есть, наша труба закрыта решёткой и завалена. Дальше нашёл ещё один выход метрах в десяти, как и говорил – решётка внизу, наверху, скорей всего, тоже, ещё и козырёк от дождя – колодец пустой, но сверху камни.

– Теоретически шансы выбраться есть? – Хрипло поинтересовался Егор.

– Если подумать, они всегда есть, – усмехнулся Жека, – теоретически.

– Нужно что-то, чем долбить бетон. – Задумался Егор. – Решётки вряд ли приварены к арматуре, то же касается козырька. Пролезть в тесном колодце враскарячку нам вполне по силам, для удобства выбьем ступени. Выкрошим бетон, где решётка и козырёк, потом снизу осторожно убирать камни…

– И тебя ими завалит. – Подсказал Жека. – В лучшем случае упрёмся в бетонный пол, если там тоже гараж, а не метров десять сопки. Впрочем, второе предпочтительнее, можно будет хотя бы рыть.

– Значит, надежды нет? – убитым тоном спросил Егор.

– Ну, почему же? – Раздумчиво ответил Женя. – Если не заявится полиция… Даня совсем бросить не должен. Наверное, предложит немножко повыращивать для него грибочков. А мы согласимся, конечно, и примем твой план за основу. Знакомые станут искать, спросят Лёху, с Даней поговорят... – он недобро усмехнулся. – Посмотрим.

– Угу. – Угрюмо согласился Егор, соскочив со стола. – Пойду, посмотрю, чем бетон долбить.

– Давай. – Не стал его останавливать Жека, завалившись спиной на стол.

***

Егор действительно начал с тщательного осмотра помещений, пытаясь отвлечься, унять бурю в душе. Он прекрасно понял брата, тот не хотел называть всё, как оно на самом деле. Полиция не приедет, и это соображение его, как ни странно, огорчало. Никто их особенно искать не станет, оба приезжие, так что умрут здесь от голода и жажды, или, если позволят, быть им рабами и годами рыть землю в тщетных попытках вырваться. Для него лучше бы сразу погибнуть, да это всё ничем от смерти не отличается, даже погребены. Но вот так просто умирать он не согласен! Всё его существо буквально каждой клеточкой протестовало против неизбывности судьбы.

Мысли перепрыгнули на воспоминания о контейнере, где он так же прощался с жизнью. И ему удалось выбраться! О чём он думал тогда? Что зря не принял Витино предложение попробовать тяжёлую дурь. Правильно отказался, ведь… здесь может быть кое-что намного интереснее! И выбраться им не светит… Если он не найдёт препарат сумасшедшего японца. Кто-то должен рискнуть, попробовать этот «алый пепел», тогда у них, возможно, появятся шансы.

«Вот только найти бы его для начала». – Пробормотал Егор, решительно направляясь по коридору прямиком в хранилище.

Пролез в щель, нерешительно оглядел ряды стеллажей от пола до потолка, набитые коробками, чтобы проверить все, потребуются годы. Он вздохнул, снова ощутил слабый терпкий запах. Странный, чужой, неорганический, но странно приятный, даже манящий. Егор вошёл в проход, между полками, оглядываясь и соображая, как могут выглядеть нужные коробки. Они должны быть намного легче, чем с бумагой, ведь препарат, скорей всего, в ампулах или пробирках, их укладывают в вату или солому.

Егор принялся выборочно толкать коробки. Он почти успокоился, мысли потекли в деловом русле. – «Жека сказал, шприца нет, так ведь он же говорил, что трофеи складировали, не глядя, всё подряд, значит, могут найтись и медицинские инструменты – лаборатория же биохимическая, проводились опыты над людьми».

Заметил, что незнакомый аромат ощущается отчётливей. Немного поколебавшись, пошёл вперёд, принюхиваясь. «Просто посмотреть, чем это воняет». – Решил Егор. Дошёл до противоположной стены, огляделся, в правом углу обнаружился накрытый брезентом штабель. «Зачем было в секретном бункере ещё и брезентом урывать»? – Проговорил он про себя, почти уверенный, что это оно. Быстрым шагом подошёл, скинул тент, аромат ударил по ноздрям со всей силы, даже слегка закружилась голова.

Стараясь унять дрожь в руках, взял ближайшую коробку сверху. От неё-то и пахло, судя по смятому картону, роняли или пинали. Вцепился ногтями, раздирая картон, точно – в соломе уложены пробирки, на две трети полные алым порошком, несколько разбито, содержимое высыпалось.

«Точно пепел». – Егор поднёс испачканные алым руки к лицу, аромат уже пьянил, будоражил. Попробовал успокоиться, сразу пришла мысль, что даже если это тот самый порошок, неизвестно, как его принимать. Значит, нужно продолжить поиски. Подумал. – «Ногтями рвать картон не дело».

Похлопал по карманам, нашёл забытый когда-то шуруп. Взялся за сортировку, похожие коробки с такими же иероглифами откладывал в сторону, остальные вскрывал. Нашёл бутылки с чем-то прозрачным, коробки с ампулами, с бинтами. Наконец, попалась коробка со шприцами ещё в фирменной упаковке. Содержимое одной коробки его озадачило. В подставках закреплены пробирки, как с анализами крови, но плотно закупоренные  сургучом, и кровь точно должна за это время пропасть, в любом случае, не была бы такой алой. Аккуратно расковырял пробку, странный запах стал просто одуряющим.

«Дело ясное, вот эта жидкость уже готовый к введению препарат, разовая доза». – Решил Егор.

Вынул шприц из упаковки, наполнил. Закатал рукав, собрался с духом, решаясь, неожиданно для себя обнаружил, что сомнений нет совершенно. Поискал вену на сгибе, не нашёл. Слышал, что положено колоть именно туда, но, вроде бы, это не принципиально, решил поискать в другом месте. На тыльной стороне ладони проступали жилки, Егор решительно сжал в кулаке шприц, проколол и плавно надавил на поршень. Видимо, попал удачно, и препарата совсем немного, боли не испытывал, лишь лёгкое покалывание.

Посидел, прислушиваясь к себе. Совершенно ничего нового не ощутил, молнии его не пронзали, жар не охватывал, даже барабаны в голове не стучали. Вздохнул, закрыл глаза, постарался сосредоточиться. Нефига. «Попробовать вколоть ещё что-нибудь»? – подумал он и улыбнулся, понятно, что чудес не будет. По крайней мере, сразу их ждать глупо. На душе полегчало, он всё-таки попытался что-то сделать.

Вернулся в первую комнату, увидел спящего на столе брата. «Отличное решение, когда ничего уже не поделать». – Одобрил и улёгся на соседний стол.

– «На этот раз не на полу и не связанный». – Подумалось рассеянно, Егор закрыл глаза и неожиданно быстро провалился в сон без сновидений.

***

Проснулся от трели звонка телефона. Не мелодии вызова, а старого доброго противного дребезжания. Принял сидячее положение, Жека тоже уже сидел, вертя головой. Посмотрел наверх, попросил. – А ну-ка подсади.

Заинтригованный Егор не заставил себя упрашивать, пришёл на помощь. Жека сунул в трубу руку, вынул обратно кулак с зажатой трубкой советского ещё игрушечного телефона.

– Алё, алё! – донеслось из динамика голосом Данила.

Женя потянул, провода до низа не хватало. Прижал трубку плечом к щеке, опёрся на голову Егора, закинул ногу и устроился на братской шее.

– Алё, – сказал он в трубку.

– Ну, значит, живые. – Обрадовался Данил.

– Ты зачем вытащил верёвки? – Перешёл к делу Евгений.

– А почему вы не сказали, что нашли? – Резонно спросил Даня. – Это, вообще-то, мой гараж.

– Да мы ж не знали, что это! – Нашёлся Жека. – Что б мы тебе сказали?

– Теперь знаете? Рассказывай.

– Да просто подземелье заброшенное, сам всё увидишь. Сбрось верёвки!

– А зачем мне торопиться? Вот что вы сделаете, когда вылезете? И зачем вам, вылазить? Егорка же прячется – кто его знает, от кого? Может, мне полицию вызвать, а?

– Что ты предлагаешь? – Спокойно спросил Женя.

– Ну, пока не решил, надо посоветоваться, что с вами делать…

Егор изловчился вырвать у брата трубку, проговорил. – Слышь, ты! лучше сразу звони в полицию. Я ж полюбак выберусь, тогда трындец и тебе, и семейству!