Текст книги "Уничтожение муравьев с помощью бензопилы "Дружба""

Автор книги: Алексей Лавров (мл.)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Уничтожение муравьев с помощью бензопилы «Дружба»

У собаки дружелюбно завилял хвост.

Д. Х. Чейз. Неизвестный переводчик

Глава 1

– Странно это, – заметил Михаил Васильевич Жуков, – мне говорили, что крайний север богат своими оленями. Сколько едем – пока никого не встретили.

– Будут, Мишенька, олени… Будут! – ответила его бабушка Марья Сидоровна, жена того самого маршала.

Жуков отвернулся к окну. Мимо поезда проносилась безлюдная тайга.

– Безрадостное место, – сказал Жуков и вздохнул.

Санаторий «Радость» встретил их сломанным отоплением и сибирским мужиком в лице директора.

– Здраво живете! – сказал директор и презрительно глянул на новую «тройку» Михаила Васильевича.

– Что ему надо? – тихо спросил Жуков у бабки.

– Он поздравляет нас с прибытием, – так же тихо ответила Марья Сидоровна.

– Спасибо, – сказал Жуков.

– Хэка, паря! – осадил его директор. – Кондратий Ряхин я!

Жуков пожал протянутую руку. Директор подул на два сломанных пальца и широким жестом пригласил Жукова и бабку в санаторий. Притом, жест был таким широким, что охватывал и близлежащую тайгу.

– Не дождетесь, – проворчал Жуков и вошел в здание.

Глава 2

К вечеру похолодало. Жуков сидел на кровати, завернувшись в три свитера и две шубы, и курил беломор. Марья Сидоровна ломала табуретки, чтоб развести костер. За окном шумела тайга и выли волки.

– Зачем мы сюда поехали? – пробормотал Жуков, накинув на плечи занавеску.

– Нас попросили, – ответила Марья Сидоровна, – после твоего дела с этим певцом оставаться в городе было небезопасно.

Жуков чихнул. В ту же минуту раздался стук в дверь.

– Кого несет? – заорал Жуков.

– Это Ваш сосед, – раздалось из-за двери, – можно?

– Можно и по-другому, – пробормотал Жуков, но дверь открыл.

В комнату ввалился мужичок в ушанке и кроссовках.

– Здрасьте, – сказал мужичок, – меня зовут Геннадий Ремешок. Я ваш сосед. Живу за стеной. Пришел знакомиться.

Пробормотав все это, Ремешок вытащил из мешка литровую бутыль мутной жидкости, полбуханки хлеба и 750-граммовую банку соленых грибов.

– О, – обрадовался Жуков, – и здесь люди живут!

Через час Ремешок уже почти уговорил Михаила Васильевича идти с ним на медведя. А еще через полчаса стало ясно, что медведей в этих краях нет, так как Ремешок их всех переловил, шкуры содрал, а мясо закопал в лишь ему одному известном месте.

– Щоб не сперли, – объяснил Ремешок.

Ближе к утру Г. Ремешок упал на пол, а Жуков пошел в туалет. В поисках сортира Михаил Васильевич забрался в какие-то темные коридоры и теперь, держа в вытянутой руке зажигалку, брел непонятно куда, бормоча, что идти надо на солнце.

Таким образом Жуков шел очень долго. Наконец, вдали замаячил свет. Жуков радостно заржал и бросился к выходу. Сделав три прыжка, Михаил Васильевич замер на месте. Хмель выветрился за секунду. Перед сыщиком была открытая дверь в чужую комнату. А в комнате прямо под лампой на стуле сидел мужчина. Вполне обыкновенный мужчина, если не считать, что у него не было головы.

Глава 3

Через пять минут от яростного рева Жукова в комнату сбежались все постояльцы санатория и сам директор Кондратий Ряхин. Не хватало только Геннадия Ремешка и Марьи Сидоровны Жуковой.

– Морока! – обреченно сказал Ряхин и, пронзительно оглядев постояльцев, спросил: – Убивец кто?

Постояльцы смущенно молчали. Признаваться никто не хотел.

– Ты ищи! – Ряхин ткнул пальцем в Жукова.

– Ага, – сказал Жуков, – опять я.

Через 15 минут Михаил Васильевич познакомился со всеми постояльцами и персоналом санатория.

Постояльцев было трое, исключая Ремешка и Жуковых. Двое являлись супружеской парой: Михаил и Анна Скоробогатовы. Притом, после сегодняшней ночи Анна превратилась во вдову. Еще одного звали Георгий Давыдович Поц и он был академиком в отставке.

Персоналом являлись:

Гриша Бурмак – вечно пьяный молодой человек 26 лет, отвечающий за отопительную систему.

Петр Афанасьевич Тушин – повар.

Его помощница Марья Васильевна Ряхина, по совместительству – жена директора.

И их 19-летний отпрыск Ваня – детина с ножом за голенищем.

Иногда к Ване являлась дочь лесника Пистимея, в проторечии – Пистя. В ночь убийства она как раз была у Вани.

Всего восемь человек плюс сам Михаил Васильевич Жуков, его бабка и Геннадий Ремешок. Трое последних убийцами быть не могли.

Жуков начал с отопителя Гриши. Парень мутно смотрел на сыщика и икал.

– Когда отопление починишь? – с ненавистью спросил у Бурмака Жуков.

– Так это… то… все ж, это… как это?

Жуков легонько толкнул Гришу в живот. Отопитель скорчился в углу.

– Ну? – зловеще сказал Жуков.

– Скоро починю, – заверил сыщика Гриша, но, увидя, как Михаил Васильевич на него смотрит, в панике добавил: – сегодня же и починю!

– Смотри у меня, – сказал Жуков.

Следующей Михаил Васильевич вызвал вдову Скоробогатову. Вдова плакала и рыдала.

– Где вы были этой ночью? – спросил Жуков.

Вдова вытерла слезы и, покраснев, прошептала: – У него!

– У кого? – спросил Жуков.

– У Кондраши же, директора.

Жуков хмыкнул: – А жена Ряхина где была?

– Так у него же!

– У кого?

– У Гришки этого, отопителя.

– Как это сложно все, Мишенька, – пожалел самого себя Жуков и спросил: – вы никуда не отлучались?

– Нет, – замотала головой вдова, – и Кондраша не ходил никуда.

Следующей Жуков вызвал жену директора Марью Васильевну Ряхину. Повариха вплыла в комнату и наступила Жукову на ногу.

– Извиняйте! – грудным голосом сказала Марья Васильевна.

Жуков махнул рукой.

К концу дня было выяснено следующее:

1. Анна Скоробогатова и директор Ряхин всю ночь были вместе.

2. Гриша Бурмак и Марья Васильевна Ряхина тоже всю ночь были вместе.

3. Повар Тушин еще вечером ушел в сторожку в гости к другу-леснику, где они всю ночь были вместе.

4. Ваня Ряхин и Пистимея Леонова всю ночь были вместе, но где – пока ясно не было, так как ранним утром они ушли из санатория и еще не вернулись.

5. Академик Поц всю ночь слушал «Голос Америки», но подтвердить это мог только сам «Голос Америки».

Убитый же вечером пошел на охоту вместе с Геной Ремешком. Об этом Жукову сообщила безутешная вдова Анна. Ремешок тоже подтвердил версию вдовы, но добавил, что Скоробогатов на встречу у опушки не пришел и, прождав его 45 минут, он, Ремешок, вернулся в санаторий и пошел в гости к Жукову.

Голова у Скоробогатова была отпилена бензопилой. Скорее всего, «Дружбой». Большинство постояльцев и персонала, а именно, Ряхин, Марья Васильевна Ряхина, Анна Скоробогатова и академик Поц, слышали что-то похожее на шум бензопилы. Притом, академик смог назвать точное время – 3 часа 17 минут, так как именно в эти минуты его приемник начал барахлить. Барахлил он около 5 минут. Таким образом, голову Скоробогатову отпиливали с 3:17 до 3:22. Не слышали бензопилы Гриша Бурмак, так как был пьян, Ремешок, так как тоже был пьян, и Жуковы, потому, как были пьяны. Слышали ли пилу Ваня Ряхин и Пистимея, оставалось загадкой, так как молодые люди до сих пор в санаторий не вернулись.

Выяснив все вышеописанное, Жуков пошел к себе похмеляться. В комнате его ждала Марья Сидоровна и директор Ряхин.

– Уповаю! – сказал Ряхин.

– Это дело! – откликнулся Михаил Васильевич, и директор удалился.

Глава 4

Выпив бутылочку самогонки, Жуков лег на батарею и сказал:

– Интересно, где голова?

Марья Сидоровна участливо глянула на внука и покачала седой шевелюрой.

– Не пил бы ты, Мишенька, – пробормотала старуха.

В этот момент в коридоре раздался истошный женский визг. А вслед за визгом в комнату вломилась обезумевшая девушка с русой косой.

– Ну? – спросил Жуков.

– Там… там… – сказав все, что хотела, девушка рухнула в обморок.

Жуков достал с полочки свой любимый кольт 45 калибра и вышел из комнаты. В коридоре напротив его двери у стены лежала чья-то голова. Голова с немым укором смотрела на Михаила Васильевича.

Жуков вернулся в комнату.

– Что там, Мишенька? – спросила старуха.

Жуков закурил.

– Ничего, – ответил сыщик, – очередной мираж.

После этих слов Михаил Васильевич Жуков лег на пол и закрыл глаза.

– Вы спите? – произнес над ним чей-то голос.

– С чего вы взяли? – удивился Жуков, – не имею такой привычки, – и открыл глаза. Перед ним сидела та самая упавшая в обморок девушка.

– Пистимея, – представилась она.

– Финоген Амударьялович, – сказал в ответ Жуков.

– Шутите! – покраснела Пистимея.

– Ближе к делу, – отрезал Жуков, и сам удивился своей смелости.

– Вот так и сразу?! – совсем покраснела Пистимея, – может, выпьем вначале…

В глубине души Жуков понимал, что разговор с самого начала пошел в какую-то не ту сторону.

– Че надо? – заорал Жуков.

Пистимея побледнела и затараторила:

– Мой Ванек то… он такой весь сумасшедший, веселый, любит разное вытворять, везде, где бы мы ни были с ним, и вот, ночью, мы были там, где, в общем, это было, и Ванек-то мой видел все, испужался, болезный, у отца мово хоронится, в погребке, в сторожке, посреди леса темного, посреди речки быстрой-то…

Дальше Пистимея плавно перешла на русские народные сказки, и Жуков, не дослушав, бросился вон из комнаты. Найти Ремешка было делом двух минут.

– Значит, к леснику, – обрадовался Ремешок, – здорово! Я там уж с неделю не был.

Путь был недлинный, и уже через 20 минут Жуков и Ремешок стояли перед сторожкой. Постучавшись, но не дождавшись ответа, Михаил Васильевич шагнул в избу. Лесник сидел за столом. Его голова покоилась рядом.

– Здорово, – сказал Ремешок, – бедная сиротка.

Жуков полез в подпол. Как ни странно, труп Вани Ряхина не был обезглавлен. Ряхин был убит топором. В сжатом кулаке парня Жуков обнаружил нож с кровью на лезвии.

– Убийца ранен, – сказал Жуков, вылезая из подполья. – Ряхин его подрезал. И здорово, по-моему.

– Далеко не уйдет! – заорал Ремешок и бросился вон из избы.

Жуков еще раз оглядел сторожку.

– Интересно, – подумал сыщик, – этот убийца что, пилу в кармане таскает?

Возвращаясь в санаторий, Михаил Васильевич вспомнил, что в ночь первого убийства повар Тушин был у лесника. А ведь Ряхин-младший и Пистимея тоже пошли к леснику. И как это они там не встретились? Жуков решил побеседовать с поваром.

– Почему не встретил? – удивился Петр Афанасьевич Тушин, – как раз встретил. Прибежали Ванька с Пистей туда. Все взмыленные. Глаза огромные. И прыг – в погреб.

– Вы об этом кому-нибудь сказали? – спросил Жуков.

– Ну, так. Отец спрашивал, где Ванька. Я и сказал, что у лесника. А больше никому не говорил.

Жуков пошел к директору. Но в комнате Ряхина не было. У Скоробогатовой директора тоже не было. Не было и самой Анны-вдовы. Жуков пошел по коридорам. Через пару поворотов Михаил Васильевич встретил Марью Васильевну Ряхину в обнимку с пьяным отопителем Бурмаком. Еще через два поворота Жуков наткнулся на вдову Анну.

– Эй, – крикнул Жуков, – постойте!

Но Скоробогатова испуганно вскрикнула и исчезла за углом. Вдалеке раздался странный шум. Как будто что-то пилят. Жуков вздрогнул. Опять пилят! Сыщик бросился на звук.

Глава 5

Шум то приближался, то наоборот. Через три поворота Жуков понял, что пилят в какой-то комнате в параллельном коридоре. Чертыхаясь, Жуков начал искать проход в этот другой коридор. Когда он наконец-то обнаружил маленькую дверь в стене, звук прекратился.

Через секунду Жуков уже стоял в параллельном коридоре. Совсем рядом чувствовалось чье-то дыхание.

– Кто здесь? – спросил Жуков.

– Я, – сказал голос Ремешка.

– Слышал что-нибудь? – спросил Михаил Васильевич.

– Ага. Пилили, вроде.

Жуков открыл первую дверь.

– Ого, – восторженно выдохнул Ремешок, – я завтра же отсюда уезжаю!

Жуков подошел к трупу.

Отопитель Бурмак лежал на кровати абсолютно голый. Его голова покоилась у него в ногах. Притом, член Бурмака был засунут ему же в рот.

– Самоминьет! – изрек Михаил Васильевич Жуков. – Абсолютно дикая история!

Рядом с кроватью валялась женская одежда вплоть до трусов.

– А где Ряхина? – спросил Жуков самого себя.

В следующей комнате было пусто. В других тоже. Санаторий был погружен в тишину.

Ремешок сказал, что пойдет искать директора, и исчез. Михаил Васильевич пошел к себе.

Марья Сидоровна встретила внука бутылочкой самогона и известием, что ей кажется, что в этом санатории не все в порядке.

– Точное замечание, – пошутил Жуков, – а главное – своевременное.

Пистимея сидела в углу и пила чай. Жуков глянул на девушку и спросил:

– Ваня был твоим женихом?

– Ага, – кивнула Пистимея, – но отец говорил, что еще рано об этом думать. А что?

– Ничего, ничего, – успокоил девушку Жуков, – твой отец мертв.

– Ой! – вскрикнула Пистимея. – А Ваня?

– И Ваня, – ответил Жуков.

Пистимея вновь рухнула в обморок.

Марья Сидоровна достала из чемодана компьютер и, с часок пощелкав клавишами, заявила:

– Есть версия, Мишенька!

– Ну? – сказал Жуков.

– Директор Ряхин вместе со Скоробогатовой убивают ее мужа, чтобы Анна стала вдовой. Сын Ряхина это видит и бежит к леснику. Ряхин идет туда, убивает сына и лесника, возвращается в санаторий и застает свою жену с отопителем. Тогда он убивает Бурмака, а жену свою где-нибудь прячет, чтоб потом тоже убить.

Жуков закрыл глаза и пробормотал:

– Но ведь это – сумасшествие!

– Ага, – согласилась старуха, – точно. Есть еще версия.

Жуков махнул рукой.

– Анна Скоробогатова любит директора Ряхина, и поэтому убивает своего мужа. Ваня это видит и бежит к отцу. Ряхин идет разбираться с любовницей. Та квасит ему мозги. Ряхин обещает молчать, но сын его молчать не собирается. Скоробогатова узнает от Ряхина, где его сын. Идет к леснику. Убивает обоих. Возвращается в санаторий и по инерции кончает отопителя Бурмака. Ну, как?

– Еще версии есть? – сглотнув, поинтересовался Жуков.

– Да, есть, – ответила Марья Сидоровна. – Этот твой Ремешок работает в Москве в сфере бизнеса. А убитый Скоробогатов был председателем какого-то кооператива. И его отъезд сюда был очень похож на бегство.

– Вот как, – удивился Жуков, – но ведь Ремешок в ночь убийства был здесь.

– Точно.

– И лесника с Ваней он не мог убить. Не успел бы.

Марья Сидоровна кивнула.

– Черт возьми! – воскликнул Жуков и бросился вон из комнаты. Но в дверях нос к носу столкнулся с директором Ряхиным.

– Жинки нет моей! – испуганно пробормотал Ряхин. – И Бурмака нет! И Ваньки нет! Никого нет!

Глава 6

Через пять минут Жуков, ведомый директором, был на месте последнего преступления.

– Здесь Бурмак, – кивнул в сторону комнаты Жуков.

Директор вытер пот со лба.

– Куда ведет эта дверь? – спросил Жуков, показывая в угол, из которого тогда появился Ремешок.

– В кладовку, – пробормотал директор.

Жуков несколько раз выстрелил в замок. Дверь распахнулась. Ряхин включил свет. Его жена была привязана к стулу. Во рту у Марьи Васильевны был кляп.

Ряхин бросился к жене. Жуков – на поиски Ремешка. Но того нигде не было. Михаил Васильевич вернулся к себе. Он открыл дверь и увидел бабку Марью Сидоровну со связанными руками.

Старуха сидела на кровати и виновато смотрела на внука. Потом Жуков увидел ухмыляющегося Ремешка с бензопилой «Дружба» в руке. Другой рукой Ремешок держал за волосы Пистимею. Только помощь охотника мешала девушке рухнуть в обморок.

– Здрасьте! – сказал Ремешок.

– Да уж, – согласился Жуков, – привет!

– Тебе конец, – сказал Ремешок.

– Да и тебе тоже, – ответил Жуков, – когда Ряхина расскажет, кто убил Бурмака и спрятал ее в кладовке, директор тебя прикончит.

Ремешок задумался.

– Надо было ей сразу голову отрезать, – проговорил он.

– Сколько ты заплатил Бурмаку за первое убийство? – спросил Михаил Васильевич.

– Неважно.

Ремешок злобно заговорил:

– Даже это не смог нормально сделать. Если б не этот идиот Бурмак, было бы всего два трупа.

– Скоробогатов и сам отопитель? – спросил Жуков.

– Точно. А так еще ему пришлось свидетелей убирать. Идиот!

Ремешок нажал кнопочку. Заработала бензопила.

– Удобная вещица, – ухмыльнулся Ремешок, – кстати, а почему тебя заставили это убийство расследовать?

– Потому, что я частный сыщик! – ответил Жуков и полез в карман.

– Так у тебя, – побледнел Ремешок, – есть…

– Есть, – сказал Жуков и, вытащив кольт, расстрелял в Ремешка всю обойму.

Эпилог

При осмотре тела Геннадия Ремешка в кармане его штанов Жуковым был обнаружен новенький «Смит-и-Вессон».

– Его погубила экзотика, – констатировал Михаил Васильевич Жуков.

– Ты прав, Мишенька, – согласилась Марья Сидоровна Жукова.

Так закончился третий день отдыха в колымском санатории «Радость».