Текст книги "Носители духа"
Автор книги: Алексей Осипов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Носители
Духа
Составитель: А. И. Осипов
© Алексей Ильич Осипов, 2013 год. Составление, предисловие, жизнеописание, комментарии, иллюстрации.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Знание законов духовной жизни и тех опасностей, которые стоят на пути христианина – одно из необходимых условий верного достижения им горнего Иерусалима. Исключительную важность приобретает такое знание в настоящее время, когда, с одной стороны, в Россию бурным потоком нахлынули всевозможные «духи» и появились бесчисленные варианты духовности; с другой – святоотеческое понимание духовной жизни и мудрость применения ее законов к психологии и возможностям современного человека в силу многих причин становится все большей редкостью. Незнание же этих законов приводит к тому, что многие, даже искренне ищущие люди, нередко увлекаются внешне притягательными, но, по-существу, далекими от Священного Предания Церкви формами духовности, в результате чего в лучшем случае они остаются без плода, в худшем – впадают в самомнение и прелесть, нередко оказываются в сетях сект, губя свои души и расстраивая свое физическое и психическое здоровье. Всё это имеет самые серьезные последствия не только для их жизни, но и жизни всей Церкви и общества в целом.
Такой, например, насущный вопрос для верующих, как поиск духовного руководителя и характер отношений с ним, может служить хорошей иллюстрацией сказанного. Потребность иметь духовника, который мог бы оказать действительную помощь в д у ховнойжизни, часто превращается в поиски батюшки, который решал бы за меня все вопросы моей мирскойжизни. Можно видеть и священников, которые вступают на путь такого руководства, внешне копируя практику древнего мон а шеского послушанияи перенося ее на отношения с мирскими людьми, нанося тем самым, как правило, непоправимый духовный и нередко психический вред и себе, и своим чадам. Не понимая того, кто может быть духовником и что это значит, не зная такой простой вещи, что священный сан и монашество сами по себе не наделяют человека мудростью, ложно представляя себе подвиг послушания (редкого даже в монашеской среде), такие батюшки и их чада вместо устроения духовной жизни начинают, увы, игру в «старцы-послушники». Все это, естественно, приводит и тех, и других не к христианскому смирению и духовному возрастанию, а, напротив, к еще большему самомнению, фанатизму, прямой духовной (а иногда и телесной) гибели, возникновению внутри Церкви «православных» тоталитарных сект. Примеров этого сейчас, к сожалению, не мало. Не случайно святые Отцы настойчиво предупреждали: “ Полезно открывать свои помыслы отцам, но не каким попало, а старцам духовным, имеющим рассуждение, старцам не по телесному возрасту и с е динам. Многие, увлекшись наружным видом старости и выск а зав свои помышления, вместо врачевства получили вред от неопы т ности слышащих” (преп. Кассиан Римлянин).
В силу чрезвычайной важности этой проблемы для современного верующего приведем несколько высказываний по данному вопросу самых авторитетных русских наставников духовной жизни 19–го века: святителей Игнатия (Брянчанинова) и Феофана (Говорова).
Святитель Игнатий: « Советуйся с добродетельными и р а зумными отцами и братиями; но усваивай себе советы их с кра й ней осторожностью и осмотрительностью. Не увлекайся сов е том по первоначал ь ному действию его на тебя! ...Тщеславие и самомнение любят учить и наставлять… Они не помышляют, что могут нанести ближнему неисцельную язву нелепым советом, который принимается неопытным новоначальным с безотчетл и вой доверенностью, с плотским и кровяным разгорячением! ... Им нужно произвести впечатление на новоначального и нравственно подч и нить его себе! Им нужна похвала человеческая! Им нужно прослыть святыми, разумными, прозорливыми старцами, учит е лями!” (Творения. СПб. 1905. О жительстве по совету. Т. 5, с.77).
“ По учению отцов, жительство ... единственно прилич е ствующее нашему времени, есть жительство под руководством отеческих писаний с советом преуспевших современных братий; этот совет опять должно проверять по писанию отцов... Отцы, отдаленные от времен Христовых тысячелетием, повторяя с о вет предшественников, уже жалуются на редкость богодухн о венных наставников, на появившееся множество лжеучителей и предлагают в руководство Священное Писание и отеческие пис а ния. Отцы, близкие к нашему времени, называют богодухновенных руководителей достоянием древности…” (Там же. I,563).
« Если руководитель начнет искать послушание себе, а не Богу, – не достоин он быть руководителем ближнего! – Он не слуга Божий! – Слуга дьявола, его орудие, есть сеть! Не делайтесь рабами человеков(1 Кор. 7, 23), – завещает Ап о стол» (Там же. Т. 6, с. 159).
« Возразят: вера послушника может заменить недост а точность старца. Неправда: вера в истину спасает, вера в ложь и в бесовскую прелесть губит, по учению Апостола(2 Фес. 2, 10–12)» (Там же. Т. 5, с. 73).
Потому «п реподобный Пимен Великий повелел немедленно разлучаться со старцем, совместное ж и тельство с которым оказывается душ е вредным» (Там же. Т. 5. С. 74).
Святитель Феофан: « Так вот какой ныне лучший, благон а дежнейший способ руководствования, или воспитания в жизни христианской! Жизнь в преданности в волю Божию по Божес т венным и Отеческим Писаниям с совета и вопрошения един о мышленных» (Что потребно покаявшемуся... МДА. «Новая книга». 1995. С. 72–73).
« При определении их [духовников] должно употреблять великую осмотрительность и строгое рассуждение, чтобы вм е сто пользы не нанести вред, вместо соз и дания разорение» (Там же, с. 87).
Мысль наших Отцов совершенно ясна: ныне лучший, бл а гонадежнейший, единственный способ руководствования, или воспитания в жизни христианской,– жизнь по совету, а не по беспрекословному послушанию (т.н. «благословению»-приказу), которого столь усиленно требуют от своих чад лжедуховники и которого так жаждут «послушники» (особенно «послушницы»). Святитель Игнатий объясняет при этом причину, по которой руководство советом оказывается наиболее благотворным: « Скро м ное отношение советника к наставляемому – совсем иное, неж е ли старца к безусловному послушнику... Совет не заключает в себе условия непременно исполнять его: он м о жет быть исполнен и не исполнен» (Там же. Т. 5. С. 80). То есть советы духовника, вызывающие сомнение, могут обсуждаться, могут быть отклонены, и в этом нет никакого греха, никакого нарушения отношений. Ибо духовник это не командир, а друг ,который не приказывает, а советует, просит – по примеру Пастыреначальника, сказавшего ученикам Своим: Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями (Ин. 15: 15) .
Другой важный вопрос жизни верующего – это духовная литература. К сожалению, и здесь существует большая опасность, когда книга вместо хлеба, подаст ему камень (Лк. 11:11) лжедуховных наставлений[1], принципиально противоположных святоотеческим.
В качестве яркой иллюстрации таких уклонений можно привести книгу монаха Иосифа Дионисиатиса «Наставник молитвы Иисусовой. Жизнеописание старца Харалампия Дионисиатского» (М. 2005). В ней обычные христианские советы совмещаются с такими наставлениями о молитве Иисусовой, которые прямо противоречат опыту и практике святых Отцов.
Так, только что пришедшему молодому человеку старец Харалампий благословляет: « Первое упражнение заключается в том, чтобы произносить молитву устами вслух, причем как мо ж но более отчетливо и быстро. Но будь внимателен. Когда мы пр о говариваем молитву, приходит сатана и обруш и вает на наш ум целый ворох помыслов и мечтаний. Когда новоначальный произн о сит молитву про себя в уме, нападки лук а вого удушают ее. Но если ты быстро-быстро произносишь ее устами, сат а не не так-то просто успеть посредством различных помыслов ввергнуть тебя в рассеяние...
Итак, начинаем первый урок. Я дам тебе эти че т ки-трехсотницу, и с вечера ты вместе с нами с о вершишь бдение. Будешь читать девять четок Спасителю: «Господи Иисусе Хр и сте, помилуй мя» и три – Божьей Матери: «Пресвятая Богор о дица, спаси мя». Протянув двенадцать четок, начинай новый круг…
После того как были протянуты первые н е сколько четок, некоторая сладость мало-помалу стала проистекать из гортани и ощущаться на языке и губах. Она напоминала сладчайший лед е нец, с той разницей, что последний через пять-десять минут ра с сасывается. Эта же сладость не умалялась, скорее, наоб о рот, увеличивалась, так что молодой человек с чувством великой бл а годарности непрерывно повторял Б о жественные слова молитвы.
Не прошло и часа, как он[юноша] закончил первые двен а дцать трехсотниц[3.600 молитв: менее секунды на каждую молитву!]. В конце четвертого круга[14.400 м-в!] его душа внезапно затрепетала от слез славословия и благодарения…»(С. 187–190) .И т. д.
Это правило новоначальному в совершении молитвы Иисусовой с ее моментальными сладостнымиследствиями не просто не имеют никакого подтверждения в святоотеческом опыте, но и прямо противоречат ему. Исходя из тщательного изучения писаний, как древних святых Отцов, так и отечественных, святитель Игнатий так писал о правиле совершения молитвы для новоначального: « Первоначально положи себе произносить сто молитв Иисусовых со вниман и ем и неспешностью. Впоследствии, если увидишь, что можешь пронести больше, присовокупи другие сто. С течением времени, смотря по надобности, можешь и еще у м ножить число произносимых молитв. На неспешное и внимател ь ное произнесение ста молитв потребно времени30 минут... Не произноси молитву спешно... делай после каждой молитвы кра т кий отдых и тем способствуй уму сосредоточиваться. Безост а новочное произнесение молитвы рассеивает ум»(т. 5. С. 110). « Новоначальным должно заниматься молитвой понемногу, но часто, чтобы сохранить вкус к молитве и не произвести в уме утомления, от которого происходит оставление моли т вы» (т. 6. С. 276).
У старца же Харалампия видим прямое нарушение этого естественного правила молитвы. Во-первых, ничего непонимающему молодому человеку он благословляет совершить сразу жеогромное количество молитв. Это равносильно тому, чтобы потребовать от обычного нетренированного человека проделать комплекс упражнений профессионального спортсмена. К чему подобный рывок приведет – легко понять. Во-вторых, о. Харалампий требует произносить молитву « быс т ро-быстро»и в качестве назидания говорит о собственном «достижении»: « На один вдох-выдох я могу произнести100 –200 молитв» (С. 211)! Такой молитвы для начинающего христианина святоотеческая исихастская практика вообще не знает. Поэтому, предлагая столь новый метод совершения молитвы Иисусовой о. Харалампий и не ссылается ни на одного святого Отца. Этот метод противоречит не только учению Отцов, но и простому здравому смыслу: при такой немыслимой скорости, когда в течение нескольких часов молитва Иисусова произносится ежесекундно (!)[2], совершенно невозможно сохранить одно из важнейших условий правильной молитвы – внимание. Но « без внимания,– писал святитель Игнатий, – м о литва – не молитва. Она мертва! Она – бесполезное, душевредное, оскорбительное для Бога пустословие»!» (2, 270). « В у п ражнении молитвой Иисусовой… должно начинать с начала, то есть с о вершать молитву со вниманием и благоговением, с целью пока я ния, заботясь единственно о том, чтобы эти три качества п о стоянно соприсутствов а ли молитве...»(Т. 1. С. 225–226).
Наконец, возникшие у юноши, совершившего с такой фантастической скоростью столь большое количество молитв, крайне опасные ощущения сладости, слез славословия и благ о дарения,у старца не только не вызывают никаких сомнений, но, напротив: « Радость отца Харалампия от успеха перв о го урока была безгранична» (С. 191). Святитель же Игнатий по поводу подобных сладостейпредупреждает: « Тщеславие стремится преждевременно к духовным с о стояниям, к которым человек еще не способен по н е чистоте своей; за недостижением истины – соч и няет себе мечты. А сладострастие, присоединяя свое действие к действию тщеславия, производит в сердце обол ь стительные ложные утешения, наслаждения и упоения. Такое состояние есть состояние самообольщения» (Т. 4. С. 499). « Опасно преждевременное получение наслаждения Божестве н ною благодатью! Дары сверхъестественные могут погубить подвижника, не наученного немощи своей» (Т. 1. С. 532). И о. Харалампий сам признает: « Такие прельщенные есть даже у нас на Святой Горе» (С. 185).
Предлагаемый отцом Харалампием метод быс т ро-быстрого совершения молитв давно известен в языческой и неправославной практике произнесения мантр, заклинаний и молитв. Он применяется для скорого достижения сладостныхпереживаний и состояний так называемого сверхсознания – по святоотеческой терминологии – состояний прелести. Поэтому можно себе представить, к каким трагическим последствиям приведет употребление этого метода православным верующим, увлеченным авторитетом афонского старца. Подобный метод не имеет ничего общего с благоговейным, покаянным обращением к личному, живому Богу.
Еще один бедственный пример отступления от пути Отцов видим в книге «Старец Порфирий Кавсокаливит. Житие и слова» (Малоярославец. 2006). Чтобы ясно было, о чем идет речь, приведем несколько выдержек из этой книги.
1. Каково учение о. Порфирия о духовной жизни? «Д ва п у ти ведут нас к Богу: путь суровый и утомительный, с суровыми сражениями против зла, и легкий путь посредством любви. Мн о гие люди избрали сур о вый путь, и «пролили кровь, чтобы принять Дух», доколе не достигли в е ликой добродетели. Я нахожу, что самый краткий и верный путь – это путь любви. Им следуйте и вы...»(С. 204).
Что это за легкий, краткий и верный путь любви, который противопоставляется о. Порфирием пути суровых сражений пр о тив зла? Вот он (выделено нами – А.О.): « Не боритесь за то, чтобы изгнать тьму из клети своей души . Проделайте м а ленькое отверстие, чтобы проник свет, и тьма исчезнет. То же в отношении страстей и немощей. Не воюйте с ними , но прео б ражайте в силу, презирая зло... Не нужно ни дьявола бояться, ни ада, ничего. Должна царствовать любовь ко Христу...
Оставьте все немощи, чтобы не узнал о них с у противный дух и не стал мучить вас и погружать в уныние. Не делайте н и каких усилий к тому, чтобы освободиться от них … И не гов о рите: «Боже мой, освободи меня от того-то», – например, от гнева, тоски. Не хорошо молиться или думать о какой-либо определенной страсти … Не сражайтесь с искушением напр я мую, не просите, чтобы оно ушло, не говорите: «Убери его, Боже мой! »(С. 204). И тому подобное.
Но – Сам Господь заповедует молиться: не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого. Церковь Великим постом призывает с земными поклонами молиться об очищении от праз д ности, уныния, любоначалия, празднословия, осуждения…. Афонский старец Ефрем (Мораитис) понуждает: « Подвизайся , чадо мое, ибо путь Божий узок и тернист – не сам по себе, а по прич и не наших страстей… приложим большой труд, и наши руки будут истекать кровью, а лицо покроется потом». « Уступками не давай пищи своим страстям… Потрудись теперь сколько можешь, ибо со временем, если страсти останутся без надзора, они стан о вятся как бы второй природой, и тогда попробуй-ка совладать с ними ! Но если теперь будешь сражаться со страстями зако н но, как тебе советуют, то освободишься…». « Ради любви Хр и стовой подвизайтесь со всею силою души… Будем подвизаться , чтобы стать сосудами Распятого… Будем сильно подвизат ь ся …» («Отеческие советы» Саратов, 2006, с. 224, 227, 243) (выделено нами – А.О.). Как всё это противоположно учению о. Порфирия! Поэтому совсем не удивительно, что на легкомпути о. Порфирия практически отсутствует главнейшее в духовной жизни – покаяние.
2. О какой любви говорит о. Порфирий? Ведь есть благодатная любовь, а есть и пр е лестная, и как достигается истинная любовь – об этом он не говорит ни слова, когда призывает вместо сурового и ут о мительного пути сражений против зластать на легкий путь любви.
С замечательной точностью и силой отвечает на этот неведомый для о. Порфирия вопрос святой Исаак Сирин спросившему подвижнику: « Нет способа возбудиться в душе Божественной любви… если она не пр е победила страстей. Ты же сказал, что душа твоя не препобедила страстей и возлюбила любовь к Богу; и в этом нет порядка. Кто говорит, что не препобедил стр а стей и возлюбил любовь к Богу, о том не знаю, что он говорит. Но ск а жешь: не говорил я «люблю», но «возлюбил любовь». И это не имеет места, если душа не достигла чистоты. Если же хочешь сказать это только для слова, то не ты один говоришь, но и вс я кий говорит, что желает любить Бога... И слово это всякий пр о износит, как свое собственное, однако же, при произнесении т а ких слов движется только язык, душа же не ощущает, что говорит»[3]. Таков закон духовной жизни: « нет способа возбудиться в душе Божественной любви... если она не препобедила стр а стей»!
Отсюда можно понять, из какого источника получил о. Порфирий свои «откровения» не бороться, не воевать, не делать никаких усилийпротив искушений, страстей, немощей, тьмы, зла, но идти легким путем. Этот источник – мечтательность, прелесть, и этот путь «открыт» не теперь. О нем со всей силой предупреждали как древние, так и позднейшие Отцы, в том числе и русские. Он глубоко усвоен католическими аскетами всех рангов святости, его воспринял протестантизм. Все они, вместо очищения сердца от страстей и покаяния, призывают христианина сразу возноситься «любовью» к Богу, к Христу. И этой своей мечтательной беструдностью и романтической сладостью любви уловляют многих «малых сих».
Главной причиной уклонения от истинного пути жизни является незнание святоотеческого аскетического опыта. В этом, несомненно, заключается причина и столь ярко выраженного антиаскетического учения о духовной жизни о. Порфирия, к которому он так настойчиво призывает своих чад. В незнании святых Отцов он признается сам: « Мне нравились и нравятся книги, н а писанные Святыми Отцами: Златоустом, Василием, Григорием Богословом, Григорием Нисским, Григ о рием Паламой и другими. Но, искренне говорю вам, я не читал их…» (С. 245). Его путь прямо идет в русле учения таких великих католических «святых», как Франциск Ассизский, Катарина Сиенская, Тереза Авильская, Тереза Малая, и множества других, которые явно никогда не держали в руках Отцов Добротолюбия и пошли своим мечтател ь нымпутем.
Глубокую оценку такого легкого путидает святитель Игнатий, характеризуя книгу «Подражание Иисусу Христу» Фомы Кемпийского: « Книга ведет читателей своих прямо к общению с Богом, без предочищения покаянием: почему и возбуждает ос о бенное сочувствие к себе в людях страстных, незнакомых с путем покаяния, не предохраненных от самообольщения и прелести, не наставленных правильному жительству учением святых Отцов Православной Церкви. Книга производит сильное действие на кровь и нервы, возбуждает их, – и потому особенно нравится она людям, порабощенным чувственности: книгою можно насла ж даться, не отказываясь от грубых наслаждений чувственн о стью» (Т. 1. С. 255).
3. О характере духовного состояния о. Порфирия (и соответственно его учения) свидетельствует следующий очень показательный факт, который приводит он сам. « Чудо, произошедшее со мною на Патмосе – это великое таинство. Оно заключает в себе великий смысл. Я увидел событие Откровения. Увидел св я того Иоанна Богослова, его ученика Прохора, увидел все точно так, как это было. Услышал голос Христа из расщел и ны скалы…» (С. 367).
Это «видение» события Откровения точно так, как это было, и голос Христа из расщелины скалыявляются особенно ярким и очевидным свидетельством духовной беды подвижника. И не дай Бог, чтобы такая беда одного стала верой и бедой многих.
***
Приведенные примеры духовных уклонений показывают, насколько опасно доверие своему опыту, своим личным переживаниям без проверки их духовным опытом святых Отцов. Не случайно, как грозное предупреждение звучит голос Отцов: «Если ты видел монаха павшего, то знай – он поверил своему сердцу».
Духовная жизнь – это не «добавка» к «обычной» церковной жизни, но жизнь по учению святых Отцов, изложивших законы духовной жизни на основе заповедей Евангелия. Эти законы столь же незыблемы, как и законы материального мира. Поэтому отступление от них грозит катастрофой для человека. И одним из важнейших духовных законов (и критериев верного духовного пути) является всё большее в и дение человеком по мере духовного роста своей греховности и той милости Божией, которая очищает душу при покаянии. Это в и дение является залогом приобретения смирения, которое порождает истинную любовь – вершину всех добродетелей. Всё другое в церковной жизни: правильная догматическая вера, подвиги, исполнение церковных предписаний (молитв, правил, постов, богослужений, принятие таинств и т.д.), дела милосердия, благотворительность и т.д. – лишь определенные средства , позволяющие христианину при правильном к ним отношении увидеть первородную поврежденность человеческой природы, свою личную греховность и свое бессилие без покаянного обращения к Богу искоренить страсти.
Пример, с одной стороны, благоразумного разбойника, не имевшего ни знания веры, ни должных дел, но осознавшего всю мерзость своей жизни и покаявшегося, и потому первым вошедшего в рай, а, с другой – осужденных Христом архиереев, богословов, фарисеев и законников, исполнявших все церковные предписания и гордившихся своей праведностью – заставляет со всей серьезностью задуматься над важнейшим вопросом: чтоже спасает человека, чтоесть истинная духовность?
Предлагаемый сборник представляет собой тематический подбор мыслей по важнейшим вопросам духовной жизни известных русских подвижников не столь далекого прошлого. Прежде всего, святителя Игнатия (Брянчанинова) и единодуховных ему: схимонахини Ардалионы (Игнатовой), игумении Арсении (Себряковой), схиигумена Валаамского монастыря Иоанна (Алексеева) и игумена Никона (Воробьева). Приводимые в сборнике высказывания взяты из их бесед и писем к разным лицам. Их мысли освещают главнейшую проблему жизни – путь преображения христианина из состояния греховно-болезненного, страстного в состояние новое, богоподобное, духовное. Ценность этих мыслей для современного христианина вполне очевидна, они нашли всеобщее благодарное признание.
Замечательны эти искренние, любвеобильные строки «последних из могикан»! Их советы, размышления и наставления пронизаны неподдельным чувством смирения, глубоким осознанием своего недостоинства быть чьими-либо учителями. Они видят себя хуже всех тех, которые обращаются к ним за помощью, потому никого себе не подчиняют, не требуют себе «послушания». Они только советуют, постоянно обращаясь к творениям святых Отцов. Уже одно это – не ценнейшее ли сегодня духовное назидание и пастырям, и пасомым!
Составители настоящего сборника сочли, что для читателей, которые не имеют возможности познакомиться со всем наследием этих подвижников, убедительнее будет получить ответы на различные вопросы христианской жизни из их собственных уст, а не в чьем-либо переложении. Поэтому здесь приводятся только их подлинные слова. В случае необходимости узнать контекст той или иной мысли можно обратиться к первоисточникам этого сборника, которые многократно издавались в последние десятилетия. Приводимые цитаты даны по следующим изданиям:
Святитель Игнатий (Брянчанинов).Творения .СПб. 1905.
Письма Валаамского старца схиигумена Иоанна. М. 2010.
Путь немечтательного делания. Игумения Арсения и схимонахиня Ардалиона. М. 2003.
Игумен Никон (Воробьев). Письма о духовной жизни. Вн и май себе.Изд. Сретенский монастырь. М. 2011.
А. Осипов
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Святитель Игнатий (в миру Дмитрий Александрович Брянчанинов) родился 5 февраля (по ст. стилю) 1807 года в селе Покровском Грязовецкого уезда Вологодской губернии, и принадлежал к старинной дворянской фамилии. Отец его, Александр Семенович Брянчанинов, паж императора Павла Петровича, был предводителем дворянства этого уезда. Мать, Софья Афанасьевна, родила сына после продолжительного бесплодия, после горячих молитв и паломничеств по святым местам.
Очень способный и не по годам серьезный отрок получил прекрасное домашнее образование, о чем свидетельствует, в частности, знание им нескольких европейских, древнегреческого и латинского языков. Уже с детства Дмитрий выделялся среди всех своих братьев и сестер разносторонними способностями и особой любовью к уединению, чтению и молитве.
Когда Дмитрию исполнилось 15 лет, отец повез его в Петербург для продолжения образования. По дороге в столицу сын впервые открыто высказал желание стать монахом, но отец не обратил на это внимания.
Блестяще сдав вступительные экзамены в Главное Военное Инженерное училище (при конкурсе более четырех человек на место) Дмитрий не просто оказался первым, но и был единственным, которого зачислили сразу во второй класс. Первым по успеваемости он оставался и до конца обучения. В годы учения Дмитрий Александрович был желанным гостем во многих великосветских домах. На литературных вечерах в доме своего родственника президента Академии художеств А.Н. Оленина, Брянчанинов был любимым чтецом и декламатором, а своими литературно-поэтическими дарованиями приобрел благосклонное внимание А. С. Пушкина, И. А. Крылова, К. Н. Батюшкова, Н. И. Гнедича.
Но в шуме и суете столичной жизни Дмитрий не изменил своим духовным исканиям.
В ту эпоху разнообразных мировоззренческих и религиозно-мистических течений он усиленно ищет ответа на вопрос: где же истинная вера? В поисках смысла жизни он много читает различной философской и особенно религиозной литературы. Изучает сочинения восточных и западных подвижников. Вскоре он знакомится с монахами Валаамского подворья и Александро-Невской лавры. Они-то и помогли ему найти то, к чему стремилась его душа. Чтение творений святых отцов, назидательные беседы с иноками лавры, через которых он познакомился со старцем Леонидом (впоследствии оптинский иеромонах Лев ),окончательно открыло ему истинность Православия и укрепило в желании вступить на монашеский путь жизни.
В своей замечательной статье «Плач мой» он так позднее писал о своем душевном состоянии в то время:
«Пред взорами ума уже были грани знаний чел о веческих в высших окончательных науках. Пришедши к граням этим, я спр а шивал у наук: что вы даете в собственность человеку? Человек вечен, и собственность его должна быть вечна. Покажите мне эту вечную собственность, это богатство верное, которое я мог бы взять с собою за пределы гроба!.. Науки молчали.
За удовлетворительным ответом, за ответом существе н но нужным, жизненным, обращаюсь к вере. Но где ты скрыв а ешься, вера истинная и святая? Я не мог тебя признать в фан а тизме, который не был запечатлен евангельскою кротостию; он дышал разг о рячением и превозношением! Я не мог тебя признать в учении своевольном, отделяющемся от Церкви, с о ставляющем свою новую систему, суетно и кичливо провозглашающем обр е тение новой истинной веры христианской, через осмнадцать столетий по воплощении Бога-Слова. Ах! в каком тягостном н е доумении плавала душа моя!..
И начал я часто со слезами умолять Бога, чтобы Он не предал меня в жертву заблуждению, чтобы ук а зал мне правый путь, по которому я мог бы направить к Нему невидимое шествие умом и сердцем. Внезапно предстает мне мысль… сердце к ней, как в объятия друга. Эта мысль внушала изучить веру в источн и ках – в писаниях святых Отцов. «Их святость, – говорила она мне, – ручается за их верность: их избери в руководители». П о винуюсь. Нахожу способ получать сочинения святых угодников Божиих, с жадностью начинаю читать их, глубоко исследовать. Прочитав одних, берусь за других, читаю, перечитываю, изучаю. Что прежде всего поразило меня в писаниях Отцов Православной Церкви? – это их согласие, согласие чудное, величественное…
Чтение Отцов с полною ясностью убедило меня, что сп а сение в недрах Российской Церкви несомненно, чего лишены вер о исповедания западной Европы, как не сохранившие в целости ни догматического, ни нравственного учения первенствующей Цер к ви Христовой…
Оно[чтение Отцов] научило меня, что жизнь земную должно проводить в приготовлении к вечности, как в преддв е риях приготовляются ко входу в великолепные царские чертоги. Оно показало мне, что все земные занятия, наслаждения, п о чести, преимущества – пустые игрушки, которыми играют и в которые проигрывают блаженство вечности взро с лые дети».
Окончив Инженерное училище в 1826 году в чине поручика, Дмитрий Александрович сразу же подал прошение об отставке, заявив о желании уйти в монастырь. Это вызвало взрыв возмущения у его августейших покровителей. Родители категорически отказались благословить его на этот путь. Император Николай I вместо отставки предписал ехать ему в Динабург для руководства строительством крепости. Там он скоро сильно заболел, и осенью 1827 года его повторное прошение об отставке было принято.
Прилепившись всей душой к старцу Леониду, он всюду следует за своим духовным наставником, который вынужден был за короткое время сменить несколько монастырей[4]. В 1831 году Брянчанинов принимает монашеский постриг с именем Игнатия в честь священномученика Игнатия Богоносца. И в том же году епископом Вологодским Стефаном был рукоположен в иеродиакона и затем – в иеромонаха.
Вскоре император Николай I вызывает отца Игнатия в Петербург и при личной аудиенции объявляет ему: «Ты у меня в долгу за воспитание, которое я тебе дал, и за мою любовь к тебе. Ты не хотел служить мне там, где я предполагал тебя поставить, избрал по своему произволу путь – на нем ты и уплати мне долг твой. Я тебе даю Сергиеву пустынь, хочу, чтобы ты жил в ней и сделал бы из нее монастырь, который в глазах столицы был бы образцом монастырей». 1 января 1834 года отца Игнатия возвели в сан архимандрита.
Через 4 года его назначают благочинным всех монастырей Петербургской епархии.
Имя архимандрита Игнатия было широко известно. Его хорошо знали и ценили митрополит Московский Филарет (Дроздов), митрополит Киевский Филарет (Амфитеатров), другие архипастыри Церкви, насельники многих монастырей духовные и светские лица, ищущие духовной жизни. Знакомства с архимандритом Игнатием, его советов и наставлений искали многие выдающиеся люди России: М. И. Глинка, К. П. Брюллов, князь А.Н. Голицын, князь А. М. Горчаков, княгиня Орлова-Чесменская, герой Крымской войны флотоводец адмирал Нахимов и др. О нем в своем рассказе «Инженеры бессребреники» писал Н. С. Лесков.
