Текст книги "Нихт капитулирен!"

Автор книги: Алексей Герасимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

Москва, Кремль

02 марта 1940 г., три часа дня (время берлинское)

– Согласно агентурным данным, концентрация бомбардировочной авиации в Сирии завершена. Караван с войсками продолжает проход через пролив Каттегат, а это пятьдесят тысяч свежих штыков, артиллерия и танки для финнов. Не говоря уже о том, что эскорт каравана по мощи равен всему нашему Балтфлоту. – Берия помолчал. – Коба, с Финляндией надо начинать переговоры о мире, иначе большая война со всей Европой будет неизбежна. Едва только погибнет хоть один английский или французский солдат, как общественное мнение этих стран, пока еще настроенное против войны, изменится кардинально, и Великобритания с Францией обрушаться на нас всей своей мощью.

– Англия и Франция, это еще нэ вся Европа, – задумчиво ответил Сталин.

– Гитлеру я не верю, – покачал головой Лаврентий Павлович. – Он, покуда всем было не до него, покуда в Лиге Наций дружно осуждали нас и снабжали оружием Маннергейма, под шумок поделил Чехословакию на пару с венграми и ляхами, а сейчас концентрирует войска у польских границ. Не для того же, чтоб воевать с Мощицким он это делает? Нет, Коба, я почти убежден, что он готовится ударить по нам вместе с поляками. Они, кстати, объявили мобилизацию.

– Ми тоже концентрируем войска на западных границах и ведем призыв резервистов, но ведь это не значит, что ми хотим ударить по Германии вместе с Польшей. Ты чересчур пессимистично настроен по отношению к будущему, Лаврэнтий. Доложи лучше, что сделано для обороны кавказских нефтяных месторождений и нефтеперерабатывающей промышленности.

Екатерининская гавань, штаб БПЛ СФ

02 марта 1940 г., половина пятого дня (время берлинское)

– Капитан 1-го ранга Виноградов у телефона! – доложил командир бригады подводных лодок Северного флота. По этому аппарату ему могло позвонить только начальство.

– Здравствуйте, Петр Ильич, – раздался в трубке голос с выраженным кавказским акцентом. – Товарищ Сталин вас беспокоит.

Кап-один, под недоуменными взглядами присутствующих в его кабинете офицеров, поднялся со стула с побелевшим лицом, машинально принимая стойку «говорю с большим начальством» и застегивая верхнюю пуговицу.

– Ви, наверное, уже в курсе, – продолжил меж тем Вождь, – что англо-французская буржуазия решила побряцать оружием перед лицом советского народа, и отправила свой экспедиционный корпус в Финляндию.

– Так точно, товарищ Сталин, – теперь пришло время взбледнуть и остальным офицерам. – Как раз сейчас провожу совещание со штабом и командирами дивизионов, вырабатываем план противодействия англо-французским силам в случае начала военных действий, для подачи в штаб Северного флота.

– Оперативно работаете, товарищ Виноградов, – похвалил каперанга Сталин. По-голосу чувствовалось, что он и впрямь доволен. – И какие имеются соображения?

– Соображение одно, товарищ Сталин, – ответил Виноградов. – Выводить бригаду на британские морские коммуникации. Сейчас обсуждаем детали операции.

– Это возможно? – поинтересовался Иосиф Виссарионович. – Я имею в виду – технически.

– Так точно, – ответил Виноградов. – Подводные корабли трех из четырех дивизионов способны достигать британского побережья, а это десять из шестнадцати субмарин бригады. Конечно, придется вывести плавбазы за Нордкин, однако четвертый дивизион и эсминцы Северного флота способны их защитить, в случае обнаружения противником.

– А скажите, товарищ Виноградов, сколько времени потребуется вашей бригаде для начала такой операции, если война с западными империалистами все же начнется? Когда ви, например, сможете рапортовать о первых успехах советских подводников?

Каперанг бросил взгляд на настенные часы.

– Полчаса, – коротко ответил он, и мысленно застонал. Дернул черт за язык, называется… За самоуправство в советском флоте гладят против шерстки.

– Вот как? – удивился Сталин. – Ви хотите сказать, что в зоне досягаемости кораблей вашей бригады находятся британские или французские корабли, вышедшие из Мурманска, или держащие курс на него?

– Не совсем так, Иосиф Виссарионович, – Виноградов выдохнул, и решил идти до конца. – В настоящее время в районе Оркнейских островов находятся две субмарины Северного флота: Д-3 «Красногвардеец» и Щ-421. Для их обеспечения к вест-норд-весту от мыса Нордкин выдвинута плавбаза «Двина». Кроме того, в Северном море заканчивает ходовые испытания К-1, также приписанная к моей бригаде.

– И что же, товарищ Головко об этом знает? – мягко поинтересовался Сталин.

– О К-1 знает, об остальных – пока нет, – отчеканил Виноградов, уже представляя, как его забирают сотрудники НКВД.

В трубке послышался легкий смешок.

– Но ведь ви ему доложите об этом, Петр Ильич?

– Так точно, товарищ Сталин.

– Это хорошо, товарищ Виноградов. Командующий флотом обязан знать, где в настоящее время находятся его корабли. Это его прямая обязанность. А скажите, связь с этими подводными лодками имеется?

– Так точно, – кап-один вновь бросил взгляд на часы. – Плановый сеанс связи через двадцать пять минут.

– Тогда знаете что, Петр Ильич? Ви попросите их командиров, от моего имени, завтра, часов так с трех дня, начать прерывать английское морское сообщение. И остальные свои корабли готовьте к походам. А если необходимость в этом отпадет, я вам завтра, до трех часов, перезвоню. Вам понятно задание?

– Так точно, товарищ Сталин.

– Ну, тогда до свидания, товарищ контр-адмирал.

– Я ж не контр-адмирал… – ошарашено произнес Виноградов, опуская трубку.

– Да нет, Петр Ильич, – произнес командир первого дивизиона, Гаджиев. – Думаю, уже контр-адмирал. Не может же товарищ Сталин в таком ошибаться. Верно я говорю, товарищи?

Сирия, французская авиабаза Раяк

03 марта 1940 г., четыре часа утра (время местное)

«Фарман-221» капитана Жака-Мориса Люка резвым зайчиком пробежался по взлетной полосе, подпрыгнул, и неторопливо, как обожравшийся селезень, начал набирать высоту. Следом за ним тотчас же стартовал еще один бомбардировщик, с полным боезапасом. Начиналась операция «Бакинская нефть».

Сам Люка никакой особенной неприязни к русским не испытывал, как и какой-то горячей привязанности к финнам. Ну воюют они себе, и Бог с ними – его это не касается. Коммунисты? И что? Была у него в Марселе одна коммунисточка, так она… Впрочем, джентльмены о таких вещах не распространяются.

Однако, как человек военный, как офицер, он обязан был выполнить приказ, а потому его машина, как и еще четырнадцать таких же, взяла курс на одиннадцать часов. «Фарманы» шли бомбить Одессу. Не испытывая ненависти к будущему врагу, не испытывал он и угрызений совести. С какой, спрашивается, стати? Кто-то улицы метет, кто-то роды принимает, а его работа – бомбы сбрасывать, куда укажут. Ну а то, что там внизу люди… Извините, граждане, вам не повезло – ваш лидер поссорился с Францией. А почему поссорился, так какое ему, капитану Люка, дело? Он не политик, он военный.

Действительно, идея о проведении операции «Кавказская нефть», или, как ее называли участвующие в ней англичане, «МА-6», принадлежала не военным, а политикам. Едва стала ясна неизбежность войны между Финляндией и СССР, Эдуар Даладье, в записке предназначенной для сведения членам правящего кабинета, предложил двум высшим военным чинам – начальнику генштаба сухопутных войск армейскому генералу Морису Гамелену и начальнику морского генштаба адмиралу Жану Дарлану продумать и изложить соображения о «предполагаемой операции по вторжению в Россию с целью уничтожения нефтяных источников». [43]43
  Все цитаты в эпизоде подлинные.


[Закрыть]Даладье имел в виду три возможных варианта действий: перехват в Черном море нефтеналивных судов, прямое вторжение на Кавказ или поддержка освободительного движения кавказских мусульманских народностей.

Несмотря на англо-советские экономические контакты, идея Даладье была активно поддержана и Великобританией, после чего Генеральные штабы обеих держав принялись за разработку плана совместной операции.

Конечно, борьба с коммунизмом, в большинстве западных держав, из национального спорта еще не превратилась в манию, однако изрядная доля доводов за проведение «Кавказской нефти» числилась именно по этой статье. Были и иные причины.

Восставшая из версальского пепла Германия, из страны стремительно превращалась в державу, вынуждая считаться с собой. Растущая мощь Рейхсвера, а затем Вермахта, а также Люфтваффе и Кригсмарине не то чтобы пугали, но заставляли испытывать определенное опасение. Кровь же войны – топливо – производилась из нефти. «Германия предстанет перед фактом прекращения поступления нефти с Востока и вынуждена будет довольствоваться тем, что она получает из скандинавских и балканских стран», написал в своей докладной записке председателю Совета Министров Гамелен. Конечно, поставки из Советского Союза покрывали только около десяти процентов потребностей Германии, но ведь нефтепромыслы и захватить можно. А отдавать такой жирный куш, как нефтеносные месторождения Кавказа Гитлеру, это чревато боком.

Да и растущая мощь СССР, надававшего по шеям не самой худшей в мире Японской Императорской армии, наводила на размышления о идее Мировой Революции. Может, конечно, русские и впрямь от нее отказались, но лучше было перестраховаться. Ну и война с финнами, разумеется. Нужен же формальный повод для развязывании агрессии против суверенного государства или, по крайней мере, превращения северокавказского региона в очаг вооруженного мятежа.

«Военные действия против нефтяных районов Кавказа должны быть направлены против основных, наиболее важных центров нефтяной промышленности. Это – центры добычи, хранения и вывоза нефти, сосредоточенные в трех пунктах: Баку, Грозный, Батуми…» – указывал все в той же докладной Гамелен. Он считал, что такая операция представляет «большой интерес для союзников», поскольку «поставит Советы в критическое положение, так как для обеспечения горючим советских моторизованных частей и сельскохозяйственной техники Москве нужна почти вся добываемая сейчас нефть».

Конечно же, командование рассматривало не один вариант атаки. «Воздушное нападение на Баку и Грозный должно быть проведено либо с территории Турции (район Диярбакыр – Ван – Эрзурум), либо с территории Ирана, либо с территории Сирии и Ирака (Джизре и район Мосула)», предполагал Гамелен. В результате решено было «заточить» операцию «под Сирию». А чего б и нет? Французская подмандатная территория, где ВВС belle France не обязаны отчитываться ни перед кем, куда они летают, откуда, как часто, и кто еще приземляется на их аэродромах.

Несомненно, штабисты, разрабатывавшие план, были оптимистами. На разрушение Баку отводилось 15 дней, Грозного – 12, Батуми – всего 1,5 дня. Они считали, что «в течение первых 6 дней будет уничтожено от 30 до 35 процентов всех нефтеочистительных заводов Кавказа и портовых сооружений… Для проведения операции будет использовано от 90 до 100 самолетов в составе шести французских групп и трех британских эскадрилий. Французские группы… будут укомплектованы двумя группами «фарманов-221» и четырьмя группами «гленн-мартинов», оборудованных дополнительными резервуарами для горючего; за каждый вылет они смогут сбросить в общей сложности максимум 70 тонн бомб на сотню нефтеочистительных заводов».

Англичане, правда, пытались оттянуть начало операции, перенести ее на май-июнь, но когда стало ясно, что Финляндия вот-вот сдастся, уступили настойчивому требованию Франции начинать операцию как можно скорее. Для того, хотя бы, чтобы отправленные к финнам подкрепления не гибли зря. Расчет, конечно же, был еще и на то, что Красная Армия, ведущая бои на севере, будет деморализована известием о страшном разгроме на юге.

Ничего этого Жак-Морис Люка, разумеется, не знал. Что-то предполагал, о чем-то, возможно, догадывался, где-то что-то краем уха слыхал, но ему, человеку совершенно аполитичному, все это было совсем не интересно.

В настоящее время ему было интересно только одно: сдержат ли турки свое обещание сохранить нейтралитет, и беспрепятственно пропустить его авиагруппу – за остальные группы пускай головы болят у их пилотов, – через свое воздушное пространство, потому как пристроившиеся по краям строя, едва только «Фарманы» пересекли границу, PZL P.24C турецких ВВС заставляли нервничать.

Однако время шло, горы внизу сменило побережье, а затем и волны Черного моря. Турки качнули крыльями – не то желали удачи, не то выражали радость от того, что гости в их воздушном пространстве наконец-то покидают турецкие пределы, – и легли на обратный курс. Под крыльями бомбардировочной авиагруппы потянулись долгие мили морского пространства. За время перелета над морем штурманы трижды давали поправку на курс и вывели машины французских ВВС точно к цели. В лучах яркого утреннего солнца капитану Люка были прекрасно видны и город, и полный кораблей порт, и черные точки летящих от Одессы советских истребителей. Через несколько минут в воздухе стало очень жарко.

Люка, в отличие от большинства своих товарищей, все же смог прорваться и сквозь истребители, и сквозь плотный огонь зениток, и поразить своими бомбами нефтеналивное судно, однако вернуться домой ему было не суждено. Едва бомбы рухнули вниз, снаряды зениток раскололи его «Фарман-221», и он, огненными обломками, рухнул в порт. Простите, капитан, вам не повезло. Ваш лидер поссорился с СССР.

Из радиообращения Председателя СНК В. М. Молотова к советскому народу.

«Сегодня, в шесть часов утра, не предъявляя никаких претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, военно-воздушные силы империалистических Франции и Великобритании, нарушив воздушное пространство независимой Турецкой Республики, нанесли удар по городам Баку, Грозный, Батуми и Одесса…

…потери среди защитников и мирного населения этих городов оказались незначительны, однако же за каждую каплю крови советских граждан…

…благодаря мужеству, бдительности и высокой боевой подготовке советских летчиков и зенитчиков было уничтожено более пятидесяти самолетов агрессоров, вынудив остальные трусливо бежать, поджав хвосты…

…весь прогрессивный мир, все прогрессивное человечество, единым фронтом выступили против этого вопиющего попрания всех международных норм. Ноты протеста Франции и Великобритании уже направили Португалия, Испания, Норвегия, Болгария, Венгрия и даже Румыния. Даже королевская Румыния, отбросив политические разногласия с СССР, заявила о полной и безоговорочной поддержке Советскому Союзу и объявила о начале всеобщей мобилизации…

…эта наглая провокация империалистов не останется безнаказанной. Кровь погибших вопиет к возмездию! Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!».

Из приказа Главкома ВВС РККА от 08 января 1940 г.

…Дальнебомбардировочным авиаполкам Закавказского и Одесского военных округов приступить к изучению Ближневосточного ТВД, обратив особое внимание на следующие объекты: Александрия, Бейрут, Хайфа, Александрета, Порт-Саид, Никосия, Ларнака, Фамагуста, Алеппо, Суэцкий канал, Стамбул, Измир, Синоп, Самсун, Трапезонд, Мудания, Смирна, Галлиполи, Анкара, Кырыкале, проливы Босфор и Дарданеллы.

Командирам полков, сохраняя строгую секретность, проработать возможные маршруты, бомбовую нагрузку и провести по 2 учебных полета над своей территорией с дальностью и навигационными условиями, соответствующими Ближневосточному ТВД, включая бомбометание и воздушные бои с встречающими истребителями.

Северное море

03 марта 1940 г., три часа десять минут дня (время московское)

Сейнер «Вайт Стар» вытянул сети, и в трюм посыпалась бьющаяся, отливающая серебром на чешуе, рыба. Улов был богатый, и шкипер мог быть доволен.

– Забрасывай, парни! Забрасывай, пока косяк не ушел, – поторапливал он матросов, не зная, что следующим уловом будет он сам.

В полусотне метров от сейнера, в пузырьках воздуха от продуваемого балласта, на поверхность выскочила чудо-юдо рыба «Красногвардеец».

– Это что за хрень? – изумился шкипер.

– Эй, на сейнере, рыбалка кончилась, – донесся до него голос, с ярко выраженным славянским акцентом, из громкоговорителя субмарины. – Садитесь по шлюпкам и уматывайте. Сейчас мы вас топить будем.

Сирия, французская авиабаза Раяк

03 марта 1940 г., четыре часа дня (время местное)

Главнокомандующий французскими войсками в Восточном Средиземноморье армейский генерал Максим Вейган, незаконный отпрыск Шарлотты Бельгийской и Альфреда ван дер Смиссенса, мрачно взирал на деловитую возню механиков через окно штаба. Радоваться, и впрямь, было нечему. «Тридцать две машины. – тоскливо подумал генерал. – Тридцать две. Не полста, конечно, как о том на весь мир трубит Serpe i Molotov, но тоже до чертиков. Огромные, просто ужасные потери. И ладно, был бы с них толк! Никто и не ожидал, что бомбардировка советских нефтеносных районов и портов будет легкой прогулкой – что-то русские наверняка подозревали, но такого разгрома не ждал никто. Проклятые коммунисты даже не дали толком зайти бомбардировщикам на цель. Сначала встретили в воздухе, но это полбеды. И-15 и И-16, быть может, и не такая уж и рухлядь, но плотный строй бомбардировщиков вскрыть Stalineskie Sokoly не сумели. А вот та плотность зенитного огня, та эшелонированость средств ПВО, которую продемонстрировали русские, оказалась настолько неприятным сюрпризом, что к целям бомбометания удалось прорваться всего десяти бомбовозам, причем возвратилось из этих героев только семь».

Вейган закурил и вернулся к своему столу. Из Парижа и Лондона требовали повторных налетов на СССР, и плевать было политиканам, что более половины вернувшихся машин нуждаются в серьезном ремонте. Генерал покачал головой и невесело усмехнулся. «Я ведь предлагал перебросить больше машин и прикрыть бомбардировщики истребителями с турецких аэродромов. Но нет, им надо было побыстрее, им некогда было с Инёню договариваться. И что теперь? Операция «Бакинская нефть», можно считать, провалилась из-за этих столичных торопыг. А всех собак, конечно же, повесят на меня».

Рим, Палаццо дель Квиринале

03 марта 1940 г., четыре часа дня

Король Италии и Албании, Император Абиссинии, Виктор Эммануил III задумчиво вертел между ладонями чашечку с почти остывшим кофе.

– Скажите, Бенито, – наконец вымолвил он, – отчего наш МИД занял в сложившейся ситуации столь неопределенную позицию? Неужели вы ожидаете, когда свою позицию озвучит Германия?

– Разумеется, нет, Ваше Величество! – ответил дуче. – Однако прежде чем мы определим наш курс в изменившихся условиях, необходимо понять, насколько далеко готовы зайти Франция и Англия в противостоянии с СССР. Да и действия Советов тоже представляют интерес. Если они объявят войну Турции, чтобы добраться до Ближнего Востока, нам волей-неволей придется выступить против них, чтобы взять под свой контроль черноморские проливы.

– Да, – задумчиво ответил Виктор Эммануил, – в Средиземном море и так хватает боевых кораблей, советские вымпелы тут не нужны.

– Я тоже так считаю, Ваше Величество, – сказал Муссолини. – К тому же необходимо понять серьезность намерений англо-французов. Если этот их авиаудар и посылка экспедиционных сил в Финляндию означает настоящую, полномасштабную войну, это одно. А если это всего лишь фикция? Вспомните, государь – мы предлагали защитить от немцев Австрию – и что? Ничего, кроме пустой демагогии с их стороны. Мы предлагали совместную защиту Чехословакии, и опять, кроме болтовни с их стороны, ничего не дождались. Что нам оставалось, кроме заключения «Железного пакта»? Да, Гитлер, конечно, недоумок, но он недоумок деятельный, а Даладье и Чемберлен просто трусливые ничтожества. Да и дружба с немцами уже принесла свои плоды. Сказать по чести, никогда бы не подумал, что в Ливии есть нефть. А они ее разыскали.

– И навязали нам совместную ее разработку, – вздохнул король. – Впрочем, лучше половина от добычи нефти, нежели совсем нисколько, тут вы правы. Меня настораживает иное. Зачем Гитлер стягивает войска к польским границам? Зачем это делают коммунисты я понимаю – Польша союзник Франции, и свои войска те вполне могут высадить и там. Но Гитлер…

– Тут возможны два варианта, – ответил дуче. – Либо Гитлер окончательно сошел с ума и намерен вторгнуться в Речь Посполитую – а это автоматически означает войну Германии с англо-французским альянсом, либо он намерен наступать вместе с поляками. Не оттого ли и был нанесен воздушный удар по советским нефтяным месторождениям?

– Чтобы СССР не мог оказать достойного сопротивления немцам и полякам?

– И чтобы нефть не досталась немцам, – ответил Муссолини. – В любом случае, Чиано вылетел в Берлин для консультаций с Риббентропом. Какие-никакие, но немцы наши союзники.

– А вы не рассматриваете вариант поддержки Гитлером СССР? – Виктор Эммануил наконец поставил чашечку на столик.

– Это крайне маловероятно, Ваше Величество, – покачал головой дуче. – Гитлер, безусловно, сумасшедший. Даже бесноватый. Но не настолько.

– И все же? Какова будет наша позиция при таком варианте?