Текст книги "В поисках призраков"
Автор книги: Алексей Чумаков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Ну что, добро пожаловать в наши края! – выкрикнул очень пожилой улыбчивый мужчина, поднимаясь по заросшему травой холмику, на котором припарковалась съемочная группа.
– День добрый! – отозвалась Лиза.
– Федор Степанович Притужалов. – Он протянул руку девушке. – Егерь.
– Очень приятно! Елизавета. Хотя вы, наверное, уже заочно устали от меня за эти дни… – ответила она так же шутливо.
– За эти дни? Впервые вас вижу и слышу! – Он улыбнулся еще шире.
– Спасибо. Иногда действительно стоит обнулять историю.
Лиза представила коллег:
– Макс, наш ведущий. Роб, оператор.
Федор Степанович кивнул, приветствуя новых знакомых.
– А это? – он указал на Слима.
– А это бревно, на котором сидит наш звукоинженер.
– Я и слов-то таких не знаю… Кто он, вы сказали?
– Поверьте, в данном случае информация о бревне куда интереснее.
– Ну что, готовы? – спросил егерь, подходя к машине.
Лиза улыбнулась:
– Всегда готовы! Единственное, что бы нам хотелось сделать, пока мы не отъехали, это взять несколько интервью у местных жителей. Мы можем сделать это сейчас?
– Почему нет? Сколько человек вы хотите допросить?
– Проинтервьюировать, – улыбнулась Лиза. – Это не допрос.
– Ну, я по старинке. Уж простите меня, безграмотного!
– Что вы! – Она дружелюбно махнула рукой. – Человека четыре-пять… Чем больше, тем лучше. Надеюсь, и вы нам что-нибудь эдакое расскажете перед камерой?
Он смущенно потупился.
– Ой, я к этому не привык… Неловко как-то…
– Да бросьте, вы справитесь!
Старик пожал плечами:
– Ладно, успею сняться в вашем кино, мы же не прощаемся. Еще надоем вам! – он поправил ворот вязаной кофты. – А что касается местных, то по дороге к тому дому они нам обязательно встретятся. Их тут много в лесу – шастают, не дают мне покоя: кто рыбачит, кто браконьерничает по-тихому… Так что в деревню можно и не ехать. Тем более, обед заканчивается, большинство уже на боковой.
– О, у вас тут сиеста?
– Что? – переспросил егерь.
– Полуденный отдых.
– А, да. Не у нас, а у них. Я не сплю.
– Ну, хорошо. – Лиза открыла дверь машины. – Тогда по коням!
Макс и Слим послушно забрались в машину и пригласили старика. Тот неуверенно улыбнулся в ответ:
– Поезжайте по средней дороге. Километра через полтора упретесь в озеро. Если захотите, там и пообщаетесь на свои темы с местными рыбаками.
Лиза с недоумением посмотрела на собеседника:
– А вы не с нами?
– Я пешком. Ногами путь короче. Я же через чащу пойду, вы там не проедете. Буду ждать вас у озера. Я же говорю, от меня не так просто избавиться!
– Вы уверены, что пойдете пешком? – уточнила Лиза.
Старик кивнул и отошел от машины.
Разная правда
Путь через лес всегда кажется длиннее. Его насыщенные цвета расплываются яркими пятнами, и уже через несколько минут возникает ощущение, будто едешь по кругу. Проезжая по узкой тропинке, съемочная группа пристально вглядывалась вперед в надежде разглядеть через лобовое стекло блеск озера, о котором говорил егерь. Но ничего, кроме уходящей вглубь леса тропинки, не было видно.
– Роб, а ты засек километраж? – поинтересовался Макс.
– Нет, – слегка растерянно ответил тот.
– Думаешь, полтора километра еще не проехали?
Роб пожал плечами.
– Думаю, уже скоро, – присоединилась Лиза. – Мы же по средней дороге едем? Значит, скоро будем. Тут плутать негде, поезжай себе прямо, и все.
– Да, просто едем уже довольно долго! Полтора километра было полтора километра тому назад, – недоумевал Макс.
– Тебе кажется.
Прошло еще несколько минут, и, наконец, вдали сверкнула вода.
– Приехали, – сказал Роб.
Свежий воздух опьянял не меньше, чем сказочная красота вокруг. Огромные деревья склонились над озером, словно желая напиться; прозрачная вода нежно омывала их корни, вросшие глубоко в землю.
Слим выполз из машины и уселся на густую выцветшую траву, покрывавшую берега. Его телефон продолжал издавать хриплые выкрики «Fuck you!», и он с удовольствием покачивал головой, не обращая внимания на коллег. Лиза подошла к воде и огляделась.
– Справа по курсу, – подойдя к ней, произнес Макс.
На берегу, ссутулившись, сидел мужчина. Он поправил удочку и вновь уставился на воду.
– Я его даже не заметила. – Лиза удивленно скривила губы.
Она уверенным шагом направилась в его сторону:
– День добрый!
Мужчина оглянулся.
– Прошу прощения, что беспокою вас. – Лиза подошла ближе. – Уделите нам минуту внимания?
Мужчина снова поправил удочку и встал.
– Здрас-сьте! – сказал он, отряхиваясь.
– Еще раз добрый день. Телекомпания NeTV, программа «В поисках призраках». Слышали о такой?
Тот призадумался:
– Наверное… Я телевизор-то не особо смотрю, но чё-то слышал.
– Приятно, спасибо! Мы снимаем репортаж о заброшенном доме в лесу, хотели бы спросить вас о нем.
Мужчина пожал плечами:
– А что тут спрашивать-то? Дом как дом. Я…
– Подождите, не рассказывайте! – перебила Лиза. – Все в камеру, хорошо?
Тот непонимающе посмотрел на девушку.
– Буквально одну минутку! – выпалила она и поспешила к машине.
Макс и Роб стояли рядом с «Мерседесом». В одной руке у последнего была камера, а в другой – уже собранный «журавль» (микрофон для подзвучки на длинной ножке, который держат над камерой, чтобы он не попадал в кадр). Елизавета не успела сказать и слова, как Роб уже направился к герою интервью. Она посмотрела ему вслед и повернулась к Максу:
– И как быть?
– Получать удовольствие от работы, Лизок.
– А эта тварь так и будет бездельничать, слушать рэп и хамить? – она, не церемонясь, ткнула пальцем в сторону Слима.
– Ну, ему же как-то нужно оправдывать свое призвание.
Лиза снова взглянула вслед оператору и уверенно направилась к тунеядцу.
– У тебя совесть есть? – спросила она.
Тот неторопливо оглянулся и, перекрикивая песню, уточнил:
– Что?
– Выключи.
– Не нравится?
– У тебя совесть есть? – повторила она.
Слим уменьшил громкость.
– Где-то была. А что, хочешь взять погонять? – он не скрывал издевки.
Лиза старалась держать себя в руках.
– Ты звукоинженер, так что иди и работай. Мы не музыку слушать приехали.
– А чё, уже снимаем?
– А ты сюда отдыхать приехал? Не ожидал, что нужно будет работать?
– Подошла бы и попросила звук поставить…
– Роб понял без слов.
– Этот – как собака: все чувствует, но сказать не может.
Лиза пристально смотрела в глаза собеседнику. Ей сейчас многое хотелось ему сказать, но она понимала, что это бессмысленно.
– Иди ставь звук, – отрезала она и пошла к Робу, который уже устанавливал камеры на штативы. Через несколько минут съемочная группа была готова.
Местный житель встал на фоне озера. Он, как и любой человек, впервые оказавшийся перед камерой, тут же замкнулся и растерянно смотрел в объектив.
– Простите, как вас зовут? – улыбнулась ему Лиза, стараясь максимально расположить его к себе.
– Сёма.
– Отлично, Семен. Я – Лиза.
– Ага, – кивнул тот.
– Ну что, приступим?
– Ага.
– Только, пожалуйста, не смотрите в камеру. Смотрите лучше на меня, – она ему дружески подмигнула.
– Ага.
– Моторы идут?
Оператор кивнул. Обе камеры, фронтальная и боковая, были включены.
– Звук?
– Нормалек, – прожевал Слим.
– Итак, – начала она, – вы давно здесь живете?
Рыбак молчал.
– Семен?
– А?
– Мы уже снимаем.
– А, я думал, это вы не мне.
– Вам, вам. Давно вы здесь живете?
– Я жил в соседнем селе, километрах в тридцати отсюда. Потом женился и переехал к жене.
– И как давно? – она выжидающе посмотрела не него.
– А, лет пятнадцать.
– Уже давно. Часто бываете в этих лесах?
– Частенько, правда, далеко не захожу. Вот только на озеро – порыбачу и домой. Бывает, грибы собираю, но тоже по кромке шастаю.
– А почему далеко не заходите?
– Так, а чё там делать-то? – он снова уставился в объектив.
– Семен, смотрите на меня, – напомнила Лиза.
– Ага.
– Спасибо. Ну, и?
– Чё?
– Расскажите, почему далеко в лес не заходите?
Мужчина задумчиво почесал затылок:
– А смысл мне туда заходить-то? Это дети иногда бегают в чащу, но они все пути знают, так что не заблудятся, поди.
– Но, насколько я знаю, в этих лесах пропадают люди?
– Ой, давно было такое, и те не местные. Люди из города троп не знают, вот и пропадают.
– Их же потом не находят?
– Ну, почему же, нескольких находили, – он шмыгнул носом. – Несколько лет назад даже нашли одного живого. Хотя он сам вышел к деревне… Перед этим дней пять ходил-бродил.
– Вы его видели?
– А как же? И не только я, – хмыкнул он. – Спятил парень.
– Расскажите подробнее.
– Так, а чё рассказывать-то? Побродите в этих лесах несколько дней, так и вы с ума сойдете! Ночью такое можно услышать, что и привидится всякое. Тут зверье воет и орет, и деревья живут своей жизнью. Звуки всякие, непривычные городским.
– И что рассказывал тот человек?
– Какой?
– Который заблудился.
– Так я-то с ним не общался! Помню, что всклокоченный был весь, трясся, головой дергал и оглядывался каждую секунду. Все орал: «Оставьте меня! Оставьте меня!»
– Кому?
– Просто орал. Когда оглядывался, тогда и орал.
– А что с ним дальше произошло?
– Не знаю, увезли его, и все. Кто он, откуда, – понятия не имею.
– Интересно. – Глаза Лизы заблестели. Это было то, что нужно.
Максим стоял в стороне и слушал; он улыбнулся, увидев, как загорелась Лиза.
– Лизок, как мало тебе нужно для счастья! Тебе дольку лимона принести?
– Чую, что тут и целым не обойтись, – ответила она и вернулась к интервью:
– Вы сказали, что одного нашли живым. Были и другие? Они были мертвы?
– Ага. На моем веку нашли парня и девушку. Может, лет пять-шесть тому назад, точно не помню, но они тоже были приезжие! Не очень-то приятно все это вспоминать… – Он вздохнул. – Искали всей деревней, плюс милиция из города приезжала. Помню, обшарили весь лес вдоль и поперек. Парня нашли в болоте ближе к вечеру, а девку – только через три дня.
– Как выглядели трупы?
– Ох, ну вы и спросите! – замотал головой местный.
– Это нужно для программы, понимаете?
– Понимаю… – он на секунду задумался. – Парень просто лежал в болоте. Это даже не болото, а шибко заросший пруд. Есть у нас тут место такое – тины много. Может, в ней и запутался, кто ж знает? В самом центре нашли его, пришлось палками цеплять да вытаскивать. Он там дня четыре пролежал, опух, как шар. Жуть! Пока тащили, руку ему оторвали… Некоторым мужикам дурно стало, Степаныч вообще блев… – Он осекся. – В общем, вырвало его.
– А девушка? – продолжила Лиза.
– Ее нашли позже. Ну, тут и меня замутило…
– Расскажите.
Мужчина скривился, вспоминая детали, затем глубоко вдохнул и продолжил:
– Жалко девку! Волкам, лисам да боровам только дай побаловаться мясом, ага, вот и растащили бедняжку на куски по лесу!.. Грудь, живот, лицо были полностью обглоданы, левую руку и ногу так и не нашли. Только по волосам и поняли, что девушка. Жуть!..
Лиза слушала, не перебивая. Ей удавалось сохранять спокойствие и воспринимать рассказ с позиции продюсера программы.
– Семен, а это как-то связано с заброшенным домом?
– Как связано?
– Я не знаю, может, у вас есть предположения?
– Да ну, – он махнул рукой, – дом-то тут при чем?
– Вы были там?
– Бывал пару раз, когда с мужиками на охоту ходили.
– Дом как дом?
– Ну, там не живет никто, – замялся он. – Стоит себе, одинокий. Ночью одному, конечно, жуть. Да и днем мало приятного…
– И за пятнадцать лет вы не слышали никаких историй об этом доме?
– Хм… Я вообще стараюсь не верить во всю эту чертовщину. Хотя люди разное говорят. Я верю и не верю. С одной стороны, Бог есть, значит, и черт неподалеку, – он пожал плечами. – Вы лучше у Пантелеича спросите. Он говорил, что видел там нечисть.
– А где он? – оживилась Лиза.
– Да вот он, за кустом сидит в десяти метрах отсюда. Мы тут вместе рыбачим.
Семен неожиданно свистнул.
– Вот же говно! – заорал Слим, резко отдернул микрофон и снял наушники. – Чувак, я же в ушах тебя слушаю и микрофон держу у твоего рта! Пипец! Ты хочешь, чтоб я оглох на хрен?!
Местный с открытым ртом слушал брань, явно не понимая ни слова. Лиза не выдержала и рассмеялась, а следом за ней и Макс. Один Роб продолжал с каменным лицом смотреть в монитор.
– Пантелеич! – дослушав ругань звукоинженера, крикнул Семен. – Пантелеич, поди сюда!
Несколько секунд спустя кусты раздвинулись, и в зарослях камыша показалось недовольное лицо пожилого мужчины.
– Ты чё орешь, ёп-та? – пробурчал он. – Рыбу распугать хочешь?
– Поди сюда! – продолжал Семен. – Тут телевидение приехало!
Лицо снова скрылось из виду, и через минуту из зарослей вышел человек в спецовке.
– Добрый день, – негромко поприветствовала его Лиза.
– Слушаю, – деловито ответил тот.
Лиза с большим вниманием слушала нового собеседника. В ее голове было много вопросов, но она боялась сбить его с мысли и упустить что-то действительно важное и интересное. Валентин Пантелеевич оказался настоящей находкой для съемочной группы: все, что он рассказывал, было как нельзя кстати.
– Родился здесь, и похоронят меня на этой земле, – начал он свой рассказ. – Еще в детстве часто бегали к тому дому и возвращались только на закате. Бывало, с пацанами и ночью там шастали. Правда, утром получал ремня от бати, но оно и понятно – небезопасно это. Еще моя бабка, царство ей небесное, говорила, что то место проклятое! Земля там гнилая – это точно. Сплетни ходят всякие, одной истории вроде как нет. Кто-то говорит, что когда-то на том самом месте, где стоит дом, было кладбище самоубийц, а кто-то рассказывает про мужчину, который сошел с ума и зарубил топором жену и детей. Разная правда… В любом случае, творится там неладное. Ночью в тех местах лучше не бродить. Да и днем не надо: береженого Бог бережет. Сколько трупов находили в этих местах – все неподалеку от дома! Кто в болоте увязнет, кто на опушке смерть свою найдет… Это уж потом зверье тело по лесу растащит, а умирали все они рядом с тем местом. Бывает, на охоте задержишься, глядь, а уже закат начался. В лесу-то всегда темно, время по-другому тянется… Так и попадал несколько раз в те края с наступлением ночи. И вроде лес как лес, ничего особенного, но страх нападает такой, что ноги уносишь – только пятки сверкают! Сколько раз за свою жизнь ночевал в чаще и на болотах, но такое только там испытывал. Помню, однажды после полудня сел в лесу на дерево поваленное. Сижу, слушаю птиц да отдыхаю перед обратной дорогой. Деревья шепчутся, ветер верхушки теребит. Даже забыл, что тот дом рядом, его за ветвями и не видно было. Отдыхаю, думаю о своем, вдруг слышу – за спиной ветки затрещали. Я ружье выхватил, обернулся – никого. Прислушался – тихо. И нет, чтобы убраться оттуда, я, дурак, снова сел. Думаю: «Охота совсем с ума свела, весь на нервах. Ну, ничего, еще минут пять посижу и домой пойду». Слышу – опять треск. На этот раз ближе. Ну, тут уж точно не послышалось. Понимаю, что не один я здесь. Вглядываюсь – ничего. Вдруг за спиной как будто пробежал кто-то – и в кусты! Оборачиваюсь – опять никого, только ветки качаются. Хм, думаю, животное с людьми так не играет! Не зверь это. Медленно пошел назад, аккуратно ступаю по земле, чтобы не шуметь. Тут опять сбоку ветки затрещали, да так, что погнулись, и кто-то быстро побежал от меня вглубь леса! Кто это – не разглядеть. Ружье держу прикладом к плечу, а самого страх разрывает. Я быстрее попятился назад, боюсь оборачиваться спиной к тому, кто со мной играет, а с какой стороны ждать – знать не знаю. Сделал несколько шагов, остановился и слушаю: тихо настолько, что аж мурашки по коже. Птицы замолкли, ветер стих, словно и не в лесу вовсе. Сердце стучит о ребра, дышать тяжело, вот-вот паника накроет. Несколько раз вдохнул глубоко, шепчу себе: «Пантелеич, успокойся. Успокойся, сукин сын!» А сам потихоньку отхожу подальше от того поваленного дерева. И только я начал успокаиваться, етить твою мать, как вдруг кто-то тронул меня за плечо. Как будто маленькой, очень мягкой ладошкой, но так уверенно, что меня аж шатнуло! И такой холод шел от этой ладошки, словно льдом плечо обожгло…
Все затаили дыхание. Даже Слим прекратил изучать собственные обкусанные заусенцы и не сводил глаз с рассказчика. Валентин Пантелеевич вытер лицо рукой и продолжил:
– Когда я обернулся, там никого не было. Ни единой души. Но я чувствовал, что рядом со мной кто-то стоит. Это вызывало такой ужас, что и передать невозможно. Я уж было хотел бежать, как хруст раздался уже передо мной. Метрах в пяти зашевелился небольшой куст, рядом с ним, как от ветра, согнулась трава. Затем этот «ветерок» пробежался до ближайшей сосны и исчез за ней. Через некоторое время как будто ребенок рассмеялся. Я уставился на сосну, за которой исчез ветер: в самом низу, рядом с землей из-за дерева выглянула голова. Обычная лысая голова, только очень круглая и бледная. Но лицо было маленькое, с младенческими чертами. Представляете лицо ребенка на голове взрослого человека? – Лиза кивнула в ответ. – Оно посмотрело на меня и улыбнулось. Никогда этого не забуду, никогда… – он перевел дыхание. – Дальше помню только лес. Как добрался до деревни – словно из памяти стерли. – Мужчина замолчал.
– Так Пантелеич и познакомился с колобком! – Сёма от души расхохотался.
– Вот бы сейчас тебе лопатой в дюндель залепить, а! – выпалил оскорбленный рыбак.
Съемочная группа все так же безмолвствовала. Лиза не знала, о чем думают коллеги, но ее мысли были противоречивы. Это было именно то, что ей нужно, но в глазах местного был такой неподдельный ужас, что воспринимать заброшенный дом с привычной профессиональной иронией становилось все сложнее.
– Пантелеич, ты лучше расскажи, как ты потом весь дом облев… – осекся Семен. – Как тебя потом рвало весь вечер!
– Да иди ты в пень, дурень! – прикрикнул на него старший товарищ. – Я о серьезном говорю! Перед телевидением, можно сказать, душу наизнанку выворачиваю, а ты мне про блевотину, дубина!
Семен снова захохотал:
– По тебе психушка плачет, Пантелеич!
– По Катьке с полевой, по Витальичу и Синицыну тоже плачет? – еще громче парировал тот.
– Да по всем вам плачет! Кто с дуркой по жизни, тот весь в этих историях, как еж в иголках. Я вот не видел ни хрена и не чувствовал! Не до того нормальным людям.
– Ты ни хрена не видел и не чувствовал, потому что ты слепой и тупой, как старый лось. – Пантелеевич брезгливо скривился. – Все, отстань от меня!
– Ага, а ты шибко умный! Барабашки всякие чудятся от ума, не спорю, – продолжал паясничать Сёма. – Может, у тебя маразм начался или этот, как его… – он на секунду задумался, вспоминая нужное слово, – клинукс, о!
– Ой, – по-детски передразнивая, воскликнул Пантелеевич, – я же говорю, тупой! «Климакс» выговорить не можешь! Во рту говно, вот язык и запутался!
Семен продолжал заливаться смехом, а Валентин Пантелеевич покрутил пальцем у виска и махнул рукой:
– Вот так и живем тут с дебилами по соседству. – Он вздохнул. – Родился здесь, и похоронят меня на этой земле, – повторил он.
Лиза с трудом сдерживала смех, глядя на его разочарованное лицо. Их диалог был настолько искренним и наивным, что не мог не забавлять столичных гостей.
– Вот, – вмешался Слим, – а ты говоришь, что я чушь несу…
Лиза обернулась:
– Ты – озлобленный и надменный, не имеющий царя в голове человек. Не сравнивай себя с этими людьми, умеющими прощать и не злиться друг на друга даже при ругани.
– А ты – сама мать Тереза?
Лиза отвернулась, ругая себя за то, что поддалась хорошему настроению и заговорила с этим охламоном. Роб все так же внимательно смотрел в монитор камеры, а Макс стоял неподалеку и улыбался, наблюдая за всем как бы со стороны.
– Скажите, – выдержав паузу, спросила Лиза, – вы перечислили людей, которые, как и вы, видели призраков рядом с тем домом?
Мужчина взглянул на нее и приподнял бровь:
– Вы тоже меня за сумасшедшего держите?
– О, нет! Мы во время съемок такого наслушались и насмотрелись, что никаких сомнений в существовании потусторонних сил лично у меня нет.
Он недоверчиво прищурился.
– Я вам искренне верю! – Лиза была серьезна. – Я сама не раз наблюдала странные явления.
– Здесь, в деревне людям только дай пищу для сплетен. Из любой правды сделают такое, что и самому верить не захочется.
– Поверьте, в городе этого не меньше.
Валентин Пантелеевич опустил глаза:
– Витальич женщину там видел. Она появилась посреди болота и выла, как волк, что есть мочи. Говорит, кровь в жилах застыла от ее воплей. Синицын детей видел повешенных. Он рассказывал, что смеялись они и раскачивались на веревках, как на качелях: шеи стянуты, глаза и языки наружу, но веселятся, как ни в чем не бывало… Он – мужик бывалый, раньше во флоте служил, но после этого в ту же ночь от инфаркта помер… А за Катюшей вообще до самой деревни мужчина гнался: тело маленькое, сухое, тонкое, неживое. Худой как смерть, а руки длинные, по земле волочатся. Бежит за ней и орет, как резаный! На опушке почти догнал, но успел лишь наотмашь ладонью по спине хлестануть. Видать, дальше леса они не выходят… Слава Богу, девка вырвалась, но синяк с кровоподтеками остался, сам видел. Они же все ко мне сразу! Знают, что я пойму и поверю…
– А что за синяк?
– От шеи и почти до самой поясницы – огромная пятерня отпечаталась. Пальцы длинные и в толщину как три моих! Жуть… Жалко, не было фотоаппарата ни у кого, даже снимок не сделали. Если бы вы увидели, то даже не подумали бы в здешних лесах бродить! – Он сдвинул брови. – Катька в тот же день с братом из деревни уехала. Красивая девка была… Да почему была? И есть, наверно, в Калуге вроде как живет. Ни разу с тех пор не приезжала. Да оно и понятно…
– А что про все это власти говорят?
– Да им-то что? – Он усмехнулся. – Пока не помер никто, вообще внимания не обращали. Это когда трупы начали находить, они забегали, как мандавошки от керосина. Ой! – Пантелеевич испуганно посмотрел на Лизу. – Извините. Испортил пленку, да?
– Нет, мы это вырежем, не переживайте.
– Обязательно вырежьте. А то моя увидит по ящику и пристанет с расспросами, откуда я знаю, от чего они бегают. – Мужчина впервые за весь разговор улыбнулся.
– Значит, власти ничего не предпринимают? – возвращаясь к теме, уточнила Лиза.
– А что они сделают-то? Ну, пройдут по кромке леса местные кривоногие в погонах, да из Москвы пришлют пару человек в костюмах с пузами наперевес. Порасспрашивают нас, а потом на зверей спихнут, мол, кабаны агрессивные стали, и отчалят восвояси бюрократии учиться.
– А дом как стоял, так и стоит…
– А что с ним будет-то? Местные теперь ни шагу туда, а детишек чиновников вообще корова языком слизала. Одно время они там гулянки устраивать повадились, а сейчас даже не заезжают в эти края, боятся. Так и стоит он, слухи рождает. Сносить бесполезно! Только нечисть растревожишь… Да и кто это делать будет? Сейчас, тьфу-тьфу-тьфу, вроде угомонились уродцы эти.
– Ну, надеюсь, мы хоть чем-то поможем. Постараемся обратить внимание общественности. – Лиза деловито закивала, прекрасно понимая, что сказала ерунду. Ничем, кроме наплыва сумасшедших, ищущих доказательства собственной правоты, они помочь деревне не смогут.
– Спасибо, дай-то бог! – искренне ответил мужчина. – Господь вам в помощь!
Лизе стало неловко. Она пользовалась им, выклянчивая истории, способные сделать рейтинг. Именно так! А ведь он поделился с ней самым сокровенным. Это был настоящий крик души, в котором было отчаяние и страх за себя и за свою семью. Она отвела глаза. «Боже мой, Лиза… – промелькнуло в ее голове. – Ты превратилась в лживую желтушницу! Это кошмар… Где та девочка, которая хотела делать свою работу во имя людей? Она бесследно исчезла… Поздравляю тебя, Лиза, теперь ты сучка даже в собственных глазах!»
Девушка повернулась к Робу и негромко произнесла:
– Стоп моторы.
Роб и Слим послушно прекратили запись и застыли в ожидании. Лиза вновь обратилась к оператору:
– Роб, сними перебивки с героем, а потом пейзажи, о’кей? Все со штатива.
Роб кивнул, переставил вторую камеру для другого ракурса, а первую направил на руки Валентина Пантелеевича.
– Мы с вами сейчас поговорим, а оператор снимет детали: руки, глаза, в общем, то, что не снимал во время интервью, хорошо?
– А мне где стоять? – непонимающе поинтересовался местный.
– Стойте там же и просто говорите со мной.
– Хорошо.
– Я постараюсь сделать этот материал интересным, и, возможно, откликнутся те, кто сможет вам помочь. Существуют люди, которые занимаются чисткой подобных мест…
– Мы туда с батюшкой ездили. Он освящал те места, но толку мало.
– Попробуем найти научное объяснение этих явлений.
Он пожал плечами:
– Да как ни объясняй, а умерших уже не вернуть…
– В этом вы правы. Но все-таки попытка – не пытка.
– Не пытка, – согласился Пантелеевич.
Роб снял камеры со штативов. Слим на удивление оперативно свернул все шнуры и сложил «журавль» в машину.
– Сняли, – резюмировала Лиза.
В этот момент зазвонил ее мобильный. Это был егерь. В трубке послышался уже знакомый голос, но что именно он говорил, разобрать было невозможно – связь постоянно прерывалась.
– Алло, – сказала Лиза. – Я вас не слышу, алло!
– Вы……ще……ли… М… и… да?
Лиза отменила входящий вызов.
– Тут со связью беда. У озера еще хоть как-то ловит, а в чаще вообще не берет, – сообщил Пантелеевич.
– Я уже поняла, – кивнула она и перезвонила.
На дисплее высветилось: «Соединение не удалось».
Макс подошел к Лизе:
– Егерь?
– Да. Ничего не слышно вообще. Нет сети.
– Ну, он знает, где мы, так что уже должен подойти.
Пантелеевич прислушался к их разговору и робко спросил:
– Вы к дому хотите проехать?
– Да, – отозвалась Лиза. – Дороги мы не знаем, так что ждем егеря.
– Хм… – Он улыбнулся. – Только возвращайтесь засветло.
– Мы туда на пару дней.
– Как это? – Его глаза округлились.
– Нам нужно что-нибудь снять, иначе истории не получится.
– В ночь, туда? – Он поменялся в лице. – Вы все-таки думаете, что я из ума выжил…
– Господи, ну что вы такое говорите? Конечно, мы так не думаем!
Вновь раздался звонок.
– Алло, – Лиза отошла к центру небольшой поляны подальше от тенистого берега. – Алло, я вас не слышу, – на дисплее телефона появилось одно деление сети. – Мы ждем вас у озера. Мы уже взяли два интервью и готовы ехать дальше. Алло! – Связь прервалась.
Девушка расстроенно убрала трубку и, попрощавшись с Семеном и с Валентином Пантелеевичем, села в машину, а за ней и остальные участники съемочной группы.
Рыбаки, проводив взглядом гостей, вернулись к своим делам.
– Ну, что думаешь, Лизок? – Макс вопросительно посмотрел на девушку.
– Ждем, что тут думать.
– Да нет, я про рассказы наших новых друзей.
– А-а-а… Думаю, материала маловато, но на обратном пути заедем в деревню и добьем. Егеря порасспрашиваем, желательно бы еще и женщину разговорчивую найти. А для полного счастья, может, дети местные что-нибудь расскажут…
– Да это ясно!.. Я про все эти неприятные истории.
– Максик, истории как истории. Про невесту-утопленницу из Останкинского пруда и про полтергейст в Нижнем Новгороде – тоже занятные сплетни. И что теперь, по Хованской лучше не гулять и в Нижний не соваться?
Он поднял брови и пожал плечами:
– Ну, если так рассуждать, то можно и на Чернобыльскую м с переехать…
– Ох уж эти ваши мужские крайности! – Лиза мило улыбнулась и уставилась в телефон.
Съемочная группа продолжала в ожидании егеря томиться в машине. Несмотря на солнце, у воды было прохладно, а в креслах «Мерседеса» сидеть куда удобнее, чем на земле, покрытой прорастающей травой и слежавшимися прошлогодними листьями.
Лиза волновалась. Судя по всему, эта съемка была действительно нужна и интересна только ей одной. Роб просто хорошо выполнял свою работу; Макс дорабатывал на проекте последние деньки, поэтому ждать от него инициативы не приходилось; Слим был принципиальным противником работы как таковой. Вынужденное бездействие воспринималось коллегами как шанс вернуться обратно.
– Ну же, черт бы тебя побрал! – не успокаивалась она. – Где ты ходишь?
– Лизок, побереги нервы. Скоро придет, – заверил Макс.
– За это время можно было уже дважды пройтись до деревни и обратно!
В разговор вмешался Слим:
– Может, его призраки чпокнули, пока он плелся к нам? Чувак с удочкой сказал же, что они жестят рядом с тем местом.
Лиза не отреагировала.
– Может, подождем пару дней, – не унимался тот, – и найдем домишко по запаху? Заодно трупешник отснимем. Робот, у тебя есть объектив для макросъемки? – обратился он к молчавшему Робу. – А чё, прикольно будет! Заодно снимем интимную жизнь опарышей!
Лиза задумчиво смотрела перед собой.
– Может, попросить Семена показать нам дорогу?
Макс взглянул на спины рыбаков.
– Давай подождем еще немного, а потом поговорим с ним.
– Ждать не придется, – вмешался Роб. – Пришел.
Лиза встрепенулась:
– Где?
– Справа от нас.
У самой лужайки, меж двух огромных сосен стоял пожилой мужчина. Он смотрел в их сторону и ждал, когда его заметят. Лиза торопливо открыла окно:
– Мы вас заждались! – крикнула она.
Он улыбнулся и махнул рукой, приглашая за собой.
– Садитесь в машину!
Егерь не спеша отвернулся и двинулся в сторону леса. Лиза откинулась на спинку кресла.
– Странный персонаж. Как его зовут?
– Федор Степанович.
– Ну что, давайте за ним…
Они въехали в лес – и очутились в другом мире. За спиной осталась залитая солнцем лужайка, а впереди поджидала прохлада старого леса, скрывавшего свои тайны под покровом вечного полумрака. Егерь прошел глубже и остановился. Съемочная группа подъехала к нему вплотную.
– Федор Степанович, может, все-таки, сядете в машину?
– Да, придется. Путь неблизкий. – Он легко забрался в салон и присел напротив Макса. – Сейчас по прямой метров двести и налево, потом до сгоревшего дерева и направо. Дальше подскажу.
– Сколько всего километров? – уточнил Роб.
– Не меньше пяти, и приготовьтесь – будет трясти.
Роб посмотрел на Лизу, ожидая ее команды. В его взгляде читался вопрос, понять который было несложно. Она ответила уверенным кивком и добавила:
– Все будет в порядке. Поехали.
