Текст книги "Сказка без названия"
Автор книги: Алексей Ерошин
Жанр:
Сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
Сразу после завтрака Леля заскучала. По правде, она заскучала за завтраком, потому что не очень-то весело есть манную кашу. Даже с малиновым вареньем. Леля гораздо больше любила есть оладушки. Такие румяные и пышные, политые абрикосовым джемом. Но оладушков не было, и на улицу идти не хотелось: там шел дождик, все было серое и мокрое. Поэтому Леля листала журнал и гуляла глазами по картинкам. А что еще делать, если на улице осень и дождь?
Когда явился Шиша, Леля разглядывала фотографию зеленого лужка возле маленькой речки. Над речкой плыл туман, а на лужке стоял на задних лапках какой-то забавный зверек. Передние лапки он сложил на животе, задумчиво глядя непонятно куда.
– Хорошее место, – сказал Шиша, взобравшись на спинку дивана, чтобы лучше видеть картинку. – Мне бы такое подошло. Люблю, когда рядом речка. Можно сидеть и шлепать по воде ногами.
– А зачем шлепать по воде ногами? – спросила Леля.
– Не знаю, – сказал Шиша. – Просто так. Если есть вода, почему бы по ней не пошлепать?
Леля не стала возражать. В самом деле, почему бы не пошлепать по речке? Ведь это не то же самое, что шлепать сапогами по холодным лужам на тротуаре. Попробуйте сами – сразу почувствуете разницу. Но тут Леля подумала, что Шиша однажды найдет себе подходящее местечко, поселится там, и больше не будет приходить. Если у вас есть братишка или сестренка, то без друга можно как-то прожить. Но ни братишки, ни сестренки у Лели не было, а Шиша никак не хотел оставаться навсегда. Дождик все барабанил в стекло, и Леле стало совсем грустно. Так, что даже захотелось поплакать. Но Леля изо всех сил сдержалась и сказала:
– Видишь, там уже занято. Там живет какой-то зверек.
– Глупости, – отмахнулся Шиша. – Это же суслик, он живет под землей. А я буду жить наверху.
– Все равно, – сказала Леля. – Вдруг он тебе не понравится? Соседи бывают разные. Некоторые забывают закрыть кран. У нас из-за таких один раз было наводнение.
От этих слов у Шиши в глазах словно зеленые лампочки сверкнули, а его нос-фигушка так и завертелся от интереса.
– Вот это здорово! – хихикнул он. – Самое настоящее пакостное приключение! Наверное, весело было?
– Ужасно весело, – согласилась Леля. Но потом вспомнила, как долго пришлось вытирать воду тряпками, и добавила, – только ужасно мокро.
Однако Шиша уже не желал слушать никаких возражений.
– Идем скорее, – сказал он.
– Куда? – удивилась Леля.
– Как это – "куда"? С новыми соседями знакомиться!
Шиша схватил Лелю за руку, соскочил со спинки дивана и прыгнул прямо в картинку. Леля и моргнуть не успела, как оказалась на самом настоящем зеленом лугу. А трава на этом лугу росла высоченная, выше головы. И Шиша почему-то стал очень большой, почти с Лелю ростом. У нее от этого на секундочку даже дух перехватило. А когда дух вернулся на место, Леля удивленно спросила:
– Как ты это делаешь?
Шиша хихикнул в ответ:
– Я же не удивляюсь, когда ты буквы в слова превращаешь!
– Это совсем другое дело, – возразила Леля. – Читать очень просто!
– Кому как, – снова хихикнул Шиша. – Тебе легко буквы в слова складывать, а мне легко чудеса делать. И хватит болтать, а то в гости опоздаем.
Тут Леля поняла, что это не трава такая высокая, и не Шиша вдруг вырос. Это Леля сама стала маленькой.
Они стали пробираться по лугу, как путешественники по джунглям в кино. Вокруг них сердито жужжали потревоженные шмели. Огромные, как вороны, но лохматые и полосатые, как тигры. Леле даже показалось, что один из них негромко пригрозил: "Осторож-жнее, пож-жалуйста, не то уж-жалю!". И еще отовсюду доносилось чавканье: это завтракали гусеницы, толстенные, как диванные валики – зеленые гладкие, рыжие лохматые, пятнистые, полосатые, самые разнообразные. Шиша пояснил, что гусеницы вообще долго завтракают, иногда целый день. Одну гусеницу куда-то тащили муравьи. Она была такая длинная и толстая, что муравьев потребовался целый отряд. Гусеница упиралась всеми свободными ногами, но это ей не очень помогало.
– А куда ее несут? – спросила Леля.
– Обедать, – ответил Шиша, как-то странно ухмыльнувшись.
– А мне кажется, ей совсем не хочется…
Шиша на это ничего не ответил, а Леле некогда было долго думать про гусеницу. Мелкие букашки так и шныряли под ногами, она все время боялась на кого-нибудь нечаянно наступить. Упавшие сухие травинки походили на бурелом. Перелезать и перепрыгивать через них было ужасно утомительно. Леля очень скоро вспотела, запыхалась и начала уставать.
– Зачем ты сделал меня такой маленькой? – сердито спросила она, когда путешественники остановились отдышаться.
– Затем, что суслики очень боятся, когда громадные девочки бегают по лугу, – ответил Шиша.
– И вовсе я не громадная, – возразила Леля. – Мне же только шесть лет!
Шиша ехидно захихикал.
– Это для твоей мамы ты маленькая девочка. А для суслика – здоровенная, как пожарная каланча. Когда ты по траве бегаешь – у него, может, потолок обваливается и люстра падает. И хватит стоять, а то до вечера не дойдем.
Он поймал Лелину руку в свою жесткую ладошку и потащил девочку дальше.
– А что суслик ест? А нора у него большая? – спрашивала Леля на ходу, снова совершенно запыхавшись. – А у суслика, правда, люстра есть?
– Откуда я знаю? – сердито проворчал Шиша. – Я же с ним еще незнаком!
Наконец путешественники выбрались из травы и увидели земляной холмик, на котором стоял суслик. Он стоял в той же позе: на задних лапках, как столбик, а передние лапки держал на животе. При этом суслик смешно шевелил губами, будто что-то про себя повторял.
– Здравствуйте! – сказала ему Леля.
Шиша тоже сказал: "Привет!". Если вы хотите познакомиться с соседом, то нельзя показаться ему невежливым. Но суслик совсем не боялся показаться невежливым. Он только покосился на гостей черным глазом и снова уставился неизвестно куда.
– Шиша, суслик не отвечает, – пожаловалась Леля. – Может, он говорить не умеет?
– Глупости, – нахмурился Шиша, – он просто невежа. Эй, ты! Нехорошо молчать, когда с тобой разговаривают!
Суслик снова неохотно покосился на гостей. Потом недовольно пошевелил усами и заунывным потусторонним голосом сказал: "По-жа-луй-ста-не-ме-шай-те. Ра-зве-не-вид-но-что-я-о-чень-за-нят?". Если вы не знаете, что такое потусторонний голос – попробуйте заунывно сказать это в банку из-под компота, и сразу все поймете.
– И вовсе ты не занят, – проворчал Шиша. – Нечего притворяться!
Суслик, наконец, опустил голову и вздохнул.
– Ну, все. Оно ушло.
При разговоре суслик очень забавно присвистывал. Наверное, потому, что у него были слишком длинные передние зубы. Такие длинные, что даже не помещались во рту.
– Да-да, – подтвердил он, – с-совсем ушло. Я в этом с-совершенно уверен.
– Кто ушло? – спросила Леля.
– Вдохновение, – пояснил суслик. – Вы его с-спугнули.
– И никого тут не было, кроме нас, – опять проворчал Шиша. – Лично я никого не видел.
– Конечно, не видел, – согласился суслик, – оно же н-е-в-и-д-и-м-о-е. И очень пугливое.
– Ясно, – сказал Шиша, – кажется, он чокнулся.
– Что значит – "чокнулся"? – спросила Леля.
Шиша пояснил:
– Ну, двинулся. Ополоумел. Слетел с катушек. Короче, с ума сошел. Слушай, что-то мне расхотелось тут жить. Даже поговорить будет не с кем. Один сосед, и тот чокнутый.
– Вовсе я не чокнутый, – обиделся суслик. – Просто я с-сочиняю с-стихи.
– Ну, это почти одно и то же! – хихикнул Шиша. – Что толку от соседа, который только и знает, что стоит столбом и бормочет. И даже не здоровается.
– Вы еще не познакомились, а уже ссоритесь! – сказала Леля.
– Очень мне надо с вами знакомиться! – сердито сказал суслик. – Я вас, между прочим, с-сюда не звал! Пришли, вдохновение вспугнули, да еще дразнятся!
– Все! – проворчал Шиша. – С меня хватит. Пойдем поищем другого соседа.
– Я устала, – сказала Леля, – давай немножко здесь посидим.
Шиша нахмурился, даже бороду сердито растопорщил, но сел на камешек и стал ждать, пока Леля отдохнет. По правде, она не очень-то устала. Просто никогда раньше не видела настоящего суслика, да еще вдобавок поэта, и хотела его как следует рассмотреть.
– Скажите, очень трудно сочинять стихи? – спросила Леля.
– Для этого нужен особый талант, – уклончиво ответил суслик. – Надо уметь рифмы придумывать. Это такие похожие слова, только немножко разные. В общем, надо, чтобы с-складно получалось. Понятно?
– Немножко, – призналась Леля. – Я знаю несколько стишков, только не умею их сочинять.
Суслик почесал затылок и предложил:
– Ну вот… Придумай рифму… – тут он поглядел вокруг в поисках чего-нибудь подходящего, – например, к с-слову "речка".
– Свечка, – нашлась Леля. – Печка. Еще колечко.
– А у тебя талант, – заметил суслик. – Ты знаешь?
Леле показалось, что это суслика совсем не обрадовало. Тут и Шиша нашел рифму.
– Крылечко! – крикнул он, подскочив с камешка. – Дощечка!
– У тебя тоже талант, – совсем грустно сказал суслик. – Только это еще не все. Теперь надо еще с-стих сочинить. А это с-самое трудное.
– А вы уже много стихов сочинили? – спросила Леля.
– Не то, чтобы много… – замялся суслик, – и не знаю, будет ли вам интересно…
– Ужасно интересно! – призналась Леля. – Прочитайте хоть один стишок! Ну, пожалуйста!
– Ну, я не знаю… – снова замялся суслик. – Все это так неожиданно. А вдруг твой приятель не любит поэзию?
– Ну, хоть самый маленький! – попросила Леля. – Шиша, ты ведь любишь стишки? Скажи ему…
– Гречка! – сказал Шиша. – Овечка! Уздечка! – видно, ему понравилось искать рифмы.
– Ну, ладно, – вздохнул суслик. – Если вы так просите…
Для начала он встал в драматическую позу. Между прочим, это не так просто. Сами попробуйте: правую ногу отодвиньте назад, левую руку спрячьте за спину, закройте глаза, голову откиньте, а правую руку приложите ко лбу. Только не ладошкой, а другой стороной. Видите, как трудно? Это потому, что искусство требует жертв.
Леля и Шиша присели поудобней на камешек и приготовились слушать, а суслик встал в драматическую позу и выдержал драматическую паузу. Простойте в драматической позе целую минуту, и вы узнаете, что такое драматическая пауза. Не очень легко, но я уверен, что так делают все настоящие поэты. Потом поэты ВДРУГ широко раскрывают глаза. Так быстро, что зрители подскакивают от неожиданности. И только потом поэты начинают читать стихи заунывным потусторонним голосом. И Леля с Шишей тоже подскочили от неожиданности, а суслик заунывным потусторонним голосом прочитал: "Над-ре-кой-ту-ман-по-вис…". После этого суслик убрал ото лба лапку и немного поводил ей в воздухе.
– Вы забыли, что дальше? – спросила Леля.
– Это от волнения, – догадался Шиша, – так часто бывает.
Суслик вздохнул и сказал:
– На самом деле, дальше я еще не с-сочинил. Вы сами виноваты, что спугнули вдохновение. А без вдохновения с-сочинять нельзя. Попробуйте сами, тогда узнаете.
Леля с Шишей хотели попробовать, но не знали, с чего начать.
– Надо все время повторять первую с-строчку, – подсказал суслик. – Это с-сильно помогает.
Они втроем стали нараспев повторять придуманную строчку: "над-ре-кой-ту-ман-по-вис-над-ре-кой-ту-ман-по-вис", и это действительно помогло. Потому что суслик внезапно подскочил на месте и выкрикнул: "Берегитесь, это лис!".
Закон природыВы когда-нибудь пробовали сочинять стихи? Только не врите, я знаю, что пробовали. Я и сам тоже пробовал. Сначала, конечно, у меня ничего не получалось. Только какая-то пакля-шмакля, как у Незнайки. Но потом потихоньку, понемножку стало получаться. Тут главное не бросить это занятие на середине, а все время вертеть в голове разные слова. Вдруг они возьмут, и друг к дружке подойдут, как два кусочка мозаики. У суслика ведь вышло. Не бог весть что, но все-таки…
– Здорово! – воскликнула Леля. – У нас получилось!
Но тут она заметила, что суслик исчез, как под землю провалился. По правде говоря, так оно и было. А камешек, на котором сидели Леля с Шишей, внезапно накрыла чья-то большущая тень. Леля хотела вскочить, но кто-то держал ее сзади за платье. Шиша тоже не смог подняться с места. Но хуже всего было то, что не мог он и колдовать, потому что этот кто-то наступил ему на хвост. И этот кто-то был не кто иной, как лис, про которого крикнул суслик.
– Привет! – поздоровался лис и самодовольно улыбнулся, показав два ряда великолепных острых зубов.
Если вы считаете, что лисы не умеют самодовольно улыбаться, то сильно заблуждаетесь. Лисы так всегда делают, когда им удается новая хитрая уловка. Правда, суслик и на это приветствие не ответил. Он был занят тем, что едва не выпрыгивал из норки, радостно выкрикивая: "С-сочинил! Вы с-слышали? Я это сам с-сочинил!". Шиша тоже ничего не ответил. Он был занят освобождением своего хвоста из-под лисовой лапы. А Леля ничем не была занята.
– Здравствуйте, – сказала она. – Вы, вроде бы, такой вежливый, а наступили мне на платье.
– Я не наступил, – возразил лис, – я тебя поймал за платье, а это совсем не одно и то же.
– А зачем поймали? – спросила Леля.
– С-сштобы с-съесть, конечно! – пискнул суслик. – Он всегда так делает!
– Ничего у вас не получится! – улыбнулась Леля. – Вы же сказочный, поэтому должны с нами подружиться. А друзей нельзя есть.
– Не хочу я с ним дружиться! – пыхтел Шиша, все еще пытаясь вытянуть хвост из-под лисовой лапы. – Невоспитанный грубиян! Кажется, тут все такие невоспитанные!
Лис насмешливо фыркнул и сказал:
– Невоспитанный, но упитанный. Если со всеми дружить, останешься голодным. Закон природы. Поэтому лисы вообще ни с кем не дружат, они сами по себе.
– А мне мама читала сказку про Маленького Принца, – возразила Леля. – Он подружился с одним лисом, потому что приручил его.
– Постарайся сделать это побыстрее, – проворчал Шиша, – пока мы не у него в животе!
Рыжий проныра ответил, улыбнувшись еще самодовольней:
– Меня нельзя приручить, я совершенно дикий лис.
– С-совершенно дикий! – подтвердил из норы суслик. – С-сколько моих родственников переловил – с-страх, да и только. А лягушек и мышей – не с-сосчитаешь!
– Как вам не стыдно! – сказала Леля. – Такой большой, а слабых обижаете!
– Я не слабый! – проворчал Шиша. – Пускай только хвост отпустит – я ему покажу!
– Зато мышки слабые. Разве можно их есть? И лягушки.
– С-суслики! – подсказал суслик, осторожно высунув нос из норки.
Лис опять насмешливо фыркнул:
– Что же я, по-вашему, должен есть?
– С-стебельки! – свистнул суслик. – С-семена! С-сено! С-свеженькое, м-м-м!
– Глупости, – возразил лис. – Когда это лисы ели сено?
– Может, вам поймать рыбу? – предложила Леля.
– Думаешь, рыбе будет приятно попасть к нему в живот? – спросил Шиша, и добавил. – Слушай, рыжий, ты мне, между прочим, весь хвост отдавил.
Лис улыбнулся, на этот раз довольно вежливо, но лапу не убрал.
– А твой приятель кое-что понимает в жизни, – сказал он Леле. – Так в природе устроено, что суслики должны есть траву, а лисы – сусликов. Это моя философия.
– А что такое философия? – спросила Леля.
– Ну, можно сказать, что это взгляд на мир, – пояснил рыжий пройдоха, и вздохнул. – Мое счастье, что мудрый дедушка лис не дожил до этого дня. Слышал бы он, с кем любимый внук болтает о философии – оттрепал бы меня как следует за уши. И поделом. "Не болтай за едой! – говорил он. – Философствовать надо на сытый желудок".
– А я не с-согласен! – возмутился суслик. – Сначала с-спросить надо, а потом хватать!
– Ты же не спрашиваешь траву, хочет она, чтобы ее ели, или не хочет.
На что суслик резонно возразил:
– А чего ее с-спрашивать, если она не может ответить?
– Вообще-то, может, – сказал Шиша. – Пусть этот рыжий отпустит мой хвост, и мы спросим у одуванчиков, нравится им быть твоим обедом, или нет.
– Представляю, какой шум вокруг поднимется! – поморщился лис. – Шагу будет ступить некуда. Только и будет слышно: "Ох, вы меня помяли! Ой, вы на меня наступили!".
– Конечно, – сердито заметил Шиша, – тебе же нравится на всех наступать.
Лис и это замечание пропустил мимо ушей. Конечно, не потому, что лисы плохо слышат. А потому, что слышат они только то, что им хочется.
– И что, все-все-все цветы умеют разговаривать? – недоверчиво переспросила Леля.
– Разумеется, – кивнул лис, – они же живые. А все живые существа умеют чувствовать, думать и говорить. Только надо научиться их понимать.
– И даже самые крохотные?
– Даже самые-самые, – подтвердил Шиша. – Даже микробы, хотя их видно только в микроскоп. И болтать с ними не очень-то приятно: все разговоры о болезнях. Рассуждают, кого бы еще насморком заразить. Фу. Лучше бы уж помалкивали.
– С-совершенно верно, – подтвердил суслик, – пускай помалкивают.
Он сказал это просто для того, чтобы о нем не забыли. Ведь поэты не любят, когда их оставляют без внимания. Они без внимания начинают хандрить и чахнуть. Но Шишу сейчас интересовало другое.
– Не понимаю, откуда ты, рыжий, все это знаешь? – удивился он.
– Дедушка рассказывал. Он был очень мудрый лис.
– А ему кто это все рассказал? – спросила Леля.
Прежде чем ответить, лис почесал правой задней лапой левое ухо, хотя это было нелегко сделать, ведь одной передней лапой он держал Лелю за платье, а другой Шишу за хвост. Попробуйте-ка сами почесать правой ногой левое ухо, тогда увидите, что это совсем непросто.
– Кажется, это был какой-то леший, – наконец, ответил лис.
– А разве лешие бывают? – не поверила Леля.
– С-спрашиваешь! – свистнул суслик, чтобы про него снова не забыли.
Шиша в ответ сердито нахохлился, сложив ручки калачиком, и проворчал:
– Мне за тебя стыдно. Если есть я, значит, есть и лешие. И кикиморы есть, и водяные. Думаешь, человеческие предки были такие глупые, что все про нас выдумали? Нет уж. Они про нас все-все знали, потому что уважали. Ну, и боялись тоже. А теперь нам ни почета, ни уважения. Даже лис, и тот не боится.
– Если честно, то немножко побаиваюсь, – признался лис. – Иначе давно бы выпустил твой хвост. Пообещай, что не будешь меня превращать.
– Ладно, – сказал Шиша, – обещаю не превращать.
И лис поднял передние лапы, отпустив своих пленников. Шиша немедленно принялся растирать затекший хвост, а Леля принялась отряхивать платье.
– Значит, вы все же не собирались нас есть! – обрадовалась она. – Я это сразу поняла. У вас глаза добрые.
Лис отвернулся и немного смущенно сказал:
– Вообще-то, я совершенно дикий. Просто мы, лисы, не любим необычную еду. Разве можно есть нечисть? Или заколдованных девочек? Вдруг от них расстройство желудка будет? Или хвост облезет.
– От меня, как от микробов, уж точно ничего хорошего не будет, – захихикал Шиша, приводя в порядок растрепанную бороду.
– Нет уж, дедушка бы это не одобрил, – продолжил лис. – Зачем есть что попало, если кругом полно нормальной добычи? Самые заурядные мыши. Обыкновенные лягушки. Ну и, конечно, самые обычные суслики…
При этих словах лис так аппетитно облизнулся, что суслик возмущенно присвистнул:
– С-снова за с-свое?! С-с-сколько можно?!
Вообще-то, вел он себя весьма героически. Если бы кто-то заявил, что собирается вами закусить, то вы бы, наверное, вообще в обморок упали. Во всяком случае, чувствовали себя не совсем уютно. Мне бы, уж точно, это не понравилось.
– А он, между прочим, тоже не простой суслик, – заметил Шиша.
– Точно! – вспомнила Леля. – Он про вас настоящий стишок сочинил. Значит, его тоже нельзя есть.
– Как же мне сегодня не везет! – жалостно вздохнул лис. – Кого ни встречу, все особенные! Придется ложиться спать голодным. А это, между прочим, вредно для желудка.
– Зато полезно для с-сусликов! – пискнул суслик.
Леля осторожно подергала приятеля за руку и сказала:
– Шиша! Ну, посмотри, какой он несчастненький! Ты же сможешь ему помочь, правда?
– Интересно, как? – нахмурился Шиша. – Ты же слышала – он не собирается кушать травку. И потом, это же лис. Он мастер притворяться.
– С-само собой! – подтвердил суслик.
Но если лис и притворялся, то, в самом деле, делал это мастерски, потому что у него вдруг совсем натурально заурчало в желудке. Слышали, как иногда урчит вода в трубах? В точности так же.
– А мне кажется, он и правда голодный, – сказала Леля.
– Но ты же слышала, что едят лисы. Разве тебе не жалко суслика?
– Жалко. И лиса тоже жалко.
– Кому-то из них двоих должно повезти, – сказал Шиша, – или суслику, или лису. Но только не обоим сразу. Это закон природы.
– С-справедливо, – согласился суслик. – Но с-сегодня повезло мне!
Лис при этих словах приобрел уже совсем разнесчастный вид: усы и уши у него повисли, нос наморщился, лапы затряслись, хвост упал на землю. Казалось, еще немного, и он сам упадет, обессилев от голода. Что и говорить, актер он был замечательный.
– Раз он любит самую обыкновенную еду, наколдуй для него самый обыкновенный пирожок, – посоветовала Леля.
– С самой обыкновенной курятиной, – подсказал лис.
Шиша недоверчиво покачал головой, но все-таки стукнул хвостом о землю, и рыжий проныра получил свой завтрак.
– Не воображай, что я буду тебя кормить каждый день, – проворчал Шиша, глядя, как пирожок исчезает в лисовой пасти. – Иначе ты разленишься и разучишься сам добывать еду.
– Дедушка мне оставил в наследство еще триста тридцать две уловки, – усмехнулся лис, – как-нибудь проживу.
Он с довольным видом улегся в траву, сыто икнул и заметил:
– Ну, теперь совсем другое дело. Теперь можно и пофилософствовать. Или поговорить о прекрасном. Так что там был за стишок?
Леля прочитала, что сочинил суслик, про туман и про лиса. Лис озадаченно почесал ухо. Вы же помните, как у него это ловко получалось? Если люди что-то вспоминают или чего-то не понимают, они чешут лоб или затылок. А лисы чешут ухо. Им так лучше соображается. Только лис все равно не смог сообразить, о чем написал суслик.
– По-моему, ерунда какая-то, – заключил он в конце концов.
– Зато с-складно! – обиделся суслик. – С-начала сам попробуй с-сочинить, а потом говори!
– Это запросто! – согласился лис.
– Ну, дает рыжий! – обрадовался Шиша. – Прямо концерт какой-то!
Они с Лелей приготовились внимательно слушать и снова присели на камешек, а лис присел на траву. Он задумчиво почесал сначала левое ухо задней правой лапой, а потом наоборот, правое ухо задней левой лапой. Не забыли, что лисы так лучше соображают? А ведь это был очень сообразительный лис. И он совсем скоро сообразил что-то вроде песенки. Только не стал вставать в драматическую позу, как суслик, а пропел сидя, помахивая хвостом в такт:
Солнце в небе светит, облака плывут.
В животе у лиса вкусный пирожок.
Красота, красота, жизнь сегодня хороша,
Да и завтра тоже я не пропаду!
Шише с Лелей выступление понравилось. Во всяком случае, они поаплодировали лису. Песенка, может, была и так себе, но пелась она очень обаятельным артистом.
– И с-с-со-со-совсем не с-складно! – пискнул суслик, быстро скрывшись под землей.
Всегда так поступайте, если боитесь, что зубастый артист не любит критику. А лис критику не любил, и был, разумеется, весьма зубастым. Он в ответ немедленно сунул нос в нору суслика и пропел в нее, как в трубу:
– Не очень складно, зато все верно-о-о!
– Это мы еще пос-с-смотрим, кто не пропадет! – свистнул суслик из запасного выхода позади.
Очень полезная штука этот запасной выход. Если вы суслик, то непременно должны выкопать его, чтобы смело возражать лису прямо в то место, которым он сидит. Потому что спереди у лиса зубы, а хвостом он кусаться не умеет.
Лис, разумеется, немедленно развернулся и сунул нос в этот запасной выход. А суслик уже показался из третьей норки. Похоже, что под землей у него был выкопан целый лабиринт с кучей выходов. Ведь суслики очень предусмотрительны. В общем, неизвестно, чем бы это закончилось, если бы небо вдруг не стало темнеть.
– Ой! Кажется, дождик собирается! – воскликнула Леля.
– А мне кажется, уже ночь наступает, – предположил Шиша.
– Это не дождик и не ночь, – возразил лис. – Это кто-то книжку закрывает. Если вы не успеете вернуться – тут застрянете, пока кто-нибудь не откроет эту страницу.
– Бежим! – крикнул Шиша.
Он схватил Лелю за руку, и они нырнули в ближайшую нору. Леля даже не успела испугаться. Внутри было темновато, но по земляным стенам ползало множество разных светящихся букашек. Впрочем, разглядывать их было некогда, потому что Шиша побежал, и Леле пришлось как следует шевелить ногами, чтобы за ним поспевать. Они неслись так быстро, что светлячки на стенах превращались в длинные горящие полоски. А следом бежал суслик, посвистывая: "С-скорей, бегите с-с-скорей!".
Вдруг Леле показалось, что стенки тоннеля стали теплыми, мягкими и лохматыми. Не успела она удивиться, как тоннель кончился, и они рухнули вниз. Впрочем, дно было совсем недалеко. Леля встала на ноги и поняла, что Шиша исчез, а она сама снова стала большой и находится в шкафу. Ведь она много раз тут пряталась. Рядом висела на деревянных плечиках бабушкина лисья шуба, а макушка Лели застряла в рукаве маминой кофты. Тут у шкафа открылась дверь, и удивленная мама со шваброй в руках спросила:
– Что ты здесь делаешь?!
Если вам приходится прятаться в шкафу, то старайтесь поменьше пыхтеть и грохотать. Иначе вас очень быстро найдут. Леля старательно скрестила за спиной пальцы, чтобы можно было немножечко соврать, и ответила:
– Я играю в прятки.
Всем известно, что если уж приходится соврать, то надо хотя бы скрестить пальцы за спиной. Это не делает вранье правдой, но можно хотя бы за него не краснеть. Мама Лели это прекрасно знала, ведь она тоже когда-то была маленькой девочкой. Она вздохнула, выставила Лелю из шкафа и отправила ее собирать разбросанные книжки. Когда Леля вернулась в свою комнату, Шиша уже поджидал ее на спинке дивана, беспечно болтая ногами.
– Нет, – сказал он, – это место мне не подходит. Не хочу сидеть в темноте, пока кто-то не захочет посмотреть на картинку.
Леля на это ничего не сказала, хотя очень обрадовалась, что Шиша и дальше останется у них жить. Она взяла книжку и открыла знакомую страницу. Суслик по-прежнему стоял столбиком, сложив передние лапки на животе. Наверное, снова что-нибудь сочинял. Лиса в траве не было видно, но Леля знала, что где-то там он точно есть.
– Ты думаешь, они не смогут подружиться? – спросила Леля.
– Ты же не дружишь с едой, – ответил Шиша, продолжая болтать ногами. – С яблоками, например.
– Значит, и яблоки? – огорчилась Леля. – А я их так любила. Что же мне теперь есть, если все вокруг живое?
– Камни, – хихикнул Шиша. – Они не живые.
– Я не могу есть камни, – возразила Леля. – У меня зубы не очень крепкие. Недавно выпал один, и еще другой шатается.
Если вам жалко свои зубы, не пробуйте жевать камни. Они не очень питательные и совсем невкусные. Любому ясно, что яблоки жевать в сто тысяч раз полезней. Кто не верит, может попробовать, но пусть потом пеняет на себя. А Леле совсем не хотелось пенять на себя.
– Почему все в мире так неправильно устроено? – спросила она. – Почему этот закон природы такой злой?
Шиша снова захихикал, а когда насмеялся, сказал:
– Не злой, а справедливый. Ты съешь яблоко, семечко попадет в землю, прорастет и станет яблоней.
– Значит, яблоку хорошо оттого, что я его ем? – удивилась Леля.
– Конечно, – кивнул Шиша.
– А как же суслик? Ему разве хорошо, когда лис его ест?
– Суслику-то, может, и не очень, – согласился Шиша. – Но всем сусликам вместе это хорошо. Если никто их не будет есть, сусликов станет очень много. Они съедят всю траву и всю пшеницу, и умрут от голода. И коровы, и овцы, и все-все, кто ест траву. И людям тоже не поздоровится. Если суслики съедят всю пшеницу, в магазине не будет хлеба. Потому что закон природы один для всех. Понятно?
– Понятно, – вздохнула Леля. – Но все равно хочется, чтобы все на свете между собой дружили.
– Все у вас, у людей, не как положено, – недовольно заметил Шиша, – все наперекосяк. Потому что люди ужасно упрямые. А закон природы не любит, когда его не уважают всякие упрямые.
Леля на это ничего не сказала, потому что и в самом деле была упрямой, как все нормальные дети. Она взяла краски, альбом и упрямо нарисовала всех вместе – суслика, лиса, Шишу и себя. Как они все вместе сидят на берегу и шлепают ногами по воде. И суслик совсем по-дружески держит лиса за лапу. А потом подумала и нарисовала рядом с лисом пирожок. Так, на всякий случай.
