Текст книги "Игрушка"

Автор книги: Алексей Евтушенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]

Игрушка

– О! А это что такое? – Оружейник сделал несколько шагов в сторону, наклонился и поднял с пыльной, давно не знавшей дождей и ремонта, мостовой некий предмет. – Смотрите, какая забавная штука!

Экипаж космического грузовика класса С «Пахарь» в составе Капитана, Штурмана, Механика, Доктора и Оружейника третий день торчал в районе экватора на самом большом материке кислородной планеты Новенькая и отчаянно скучал. Не скучал только еще один член экипажа – корабельный робот Умник, по самые ушные сенсоры занятый тяжелым физическим трудом.

Дело в том, что неделю назад с Земли поступила вводная: изменить курс, прибыть на Новенькую и погрузить на борт остатки оборудования и собранных материалов, которые группа космоархеологов, незадолго до этого проводящая на Новенькой изыскания, не смогла забрать с собой – в их корабле самым банальным образом не хватило места.

И вот теперь, пока Умник с помощью вспомогательных механизмов осторожно загружал в трюм «Пахаря» ящики, мешки и коробки, а затем надежно их там крепил, люди от нечего делать в который уже раз прогуливались по улицам заброшенного города, который, собственно, и являлся объектом исследований ученых.

Ничего интересного, с точки зрения Капитана, Штурмана, Механика, Доктора и Оружейника в этом городе не было. Ну, город. Ну, построенный неведомой цивилизацией на высокогорном плато самого крупного материка планеты неизвестно когда. Ну, сравнительно хорошо сохранился.

И что?

За годы и годы работы в Большом Космосе экипаж «Пахаря» повидал всякое. Капитан, Штурман, Механик, Доктор и Оружейник давно превратились в живые легенды ГКЗ (Гражданский Космофлот Земли), а корабельный робот Умник, благодаря своим уникальным качествам и, практически, человеческим чертам характера, был, вероятно, самым известным роботом за всю историю роботостроения. Казалось, что сама госпожа Фортуна, древняя богиня счастья, случая и удачи, избрала этот корабль и его экипаж для своих капризов, забав и экспериментов. Иногда веселых, но чаще откровенно жестоких и опасных. Впрочем, она же и внимательно следила за тем, чтобы ее любимцы в конечном счете остались живы и с честью выпутались из любой, самой безнадежной ситуации.

Так что экипаж «Пахаря» пережил достаточно, чтобы не испытывать особого интереса к чужому заброшенному городу на чужой же планете. В конце концов, именно для того, чтобы его исследовать здесь и побывали недавно космоархеологи, верно? Вот пусть и делают теперь выводы – на то они и ученые. А мы, простые работяги космоса, потом с удовольствием эти выводы почитаем. Если, конечно, они будут изложены в доступной форме.

Однако время куда-то девать было надо – не мешать же Умнику, который и сам со всем прекрасно справлялся! – вот и шатались каждый день после штатных работ на корабле четверо из экипажа (один по Уставу всегда должен был находиться на борту) по объекту недавних исследований. Разглядывали необычную, но явно гуманоидную, архитектуру, лениво рассуждали и даже спорили о том, как так могло получиться, что этот город – единственный, найденный на планете, и, кроме него, вообще никаких видимых следов бывшей или существующей разумной жизни на Новенькой не обнаружено.

Честно сказать, и сама планета была довольно странной. Обычно флора и фауна на кислородных планетах довольно разнообразна и поражает воображение ученого и просто путешественника не меньше, чем флора и фауна родной Земли. Есть, разумеется, исключения – планеты, на которых жизнь едва теплится. Но такие всегда или находятся в системе старой, умирающей звезды или отстоят слишком далеко от светила – на самой границе «зоны вероятного существования белковой жизни».

Новенькая же не подходила ни под одно из этих условий. Ее звезда еще отнюдь не состарилась, и расстояние от планеты до светила было самым оптимальным, учитывая класс и размеры местного солнца. И при этом жизнь на Новенькой особым разнообразием не отличалась. Да, были тут и мхи, и травы, и цветы, и деревья. А также насекомые, рыбы, птицы и звери. Не говоря уже о бактериях и микробах. Но, например, тех же млекопитающих было обнаружено всего с десяток видов, птиц – четырнадцать, рыб – двадцать с чем-то, насекомых – около сотни… Смех да и только. С точки зрения того же Доктора подобная скудость животного и растительного мира представляла гораздо большую и будоражащую воображение загадку для ученых, нежели этот одинокий город.

– Да тут, может быть, и вообще никогда разумная жизнь не возникала, – рассуждал он вечерами в кают-компании за бокалом знаменитого на всю обитаемую Вселенную коктейля Умника «Милый Джон». – Да и откуда бы она взялась при такой, я бы сказал, эволюционной лености местной природы?

– А как же город? – возражал Штурман. – Вот он, перед нами, и от этого факта никуда не денешься.

– Вообще-то, – замечал Механик, – появлению города может быть дано и другое объяснение. Например, неизвестные колонисты. Уж кому-кому, а нам такие случаи известны. Прилетели, выстроили город, пожили некоторое время и улетели обратно.

– А чего улетели-то? – удивлялся Оружейник. – Место, вроде, неплохое.

– Да не понравилось им, вот и улетели, – давал объяснение Механик.

– Или случилось что-то на их родной планете, – добавлял Доктор.

– Или опасность неведомая обнаружилась, с которой они не сумели справиться, – включался в изобретение гипотез Капитан.

– Или просто все умерли, – заключал Штурман, уже забывший, что он собирался спорить с Доктором. – Так бывает.

– Да уж, – вздыхал Оружейник. – И еще как бывает.

И они просили Умника смешать им еще по коктейлю и начинали вспоминать, как это на самом деле бывает. Благо, что вспомнить было что.

Но двух дней и вечеров им вполне хватило, чтобы выдвинуть и обсудить с десяток предположений, начиная от простых и банальных и заканчивая самыми экзотическими. И прийти к окончательному выводу, что данный случай, хоть и небезынтересен, но отнюдь не уникален и лучшее, что они могут сделать – это поскорее закончить погрузку и отправляться домой, на Землю, куда они и следовали до того, как был получен приказ изменить курс.

Однако по всем расчетам выходило, что раньше, чем еще через два дня улететь не получится, – Умник безапелляционно заявил, что жертвовать сохранностью чужого оборудования и ценных археологических материалов ради ускорения процесса он не намерен, а если люди настаивают, то пусть грузят сами, а он, Умник, в таком случае умывает манипуляторы.

Экипажу пришлось дружно вздохнуть и согласиться со своим роботом. Самим заниматься грязной и тяжелой работой никому не хотелось. «Лучше два дня поскучать, чем один попотеть», – заключил Капитан, и возражать ему никто не стал.

Вот и пошли Капитан, Механик, Доктор и Оружейник на третий день, оставив в корабле Штурмана (была его очередь дежурить), снова в порядком уже осточертевший чужой город, намереваясь от нечего делать обследовать большое красивое здание на северо-западной его окраине, в которое до этого они пока еще не заходили.

А буквально через триста метров, на улице, по которой они проходили до этого не один раз (а уж о космоархеологах и говорить нечего), Оружейник и сделал свою находку.

– Что там у тебя? – лениво осведомился Капитан, останавливаясь.

Механик немедленно воспользовался заминкой, чтобы закурить, и к Оружейнику сразу подошел только Доктор.

– Вот, – сказал Оружейник и протянул Доктору найденное. – Смотрю, лежит себе под стеной в тенечке. Что это, Доктор, как думаешь?

Доктор принял от Оружейника странную, напоминающую абстрактную скульптуру, конструкцию их неведомого материала и недоуменно повертел ее в руках.

– Хитрая штука, – сказал он.

– И непонятно из чего сделана, – добавил Оружейник. – Это не металл и не пластмасса, точно.

– И не дерево, – пробормотал Доктор. – Композит?

– Может быть, – кивнул Оружейник. – Но уж больно легок.

– А ну-ка покажите, что тут у вас, – подошел Капитан.

Следом за ним, дымя сигаретой, приблизился и Механик.

Находка пошла по рукам.

Была она около сорока сантиметров высотой (или длиной) и двадцати пяти толщиной (в самом широком месте), вся сквозная и дырчатая, состоящая из десятков, соединенных друг с другом, разноцветных шариков, кубиков, пирамидок, тетраэдров, октаэдров и прочих объемных геометрических тел, сделанных непонятно из чего. И, действительно, не тяжелая для своих размеров.

– Грамм двести, – рассудил Капитан, взвешивая конструкцию на ладони. – Максимум – двести пятьдесят.

– Полный стакан, – уточнил Оружейник.

– Что там у вас? – связался с ними Штурман.

– Да вот Оружейник какую-то интересную штуковину нашел, – ответил за всех Доктор. – Не можем понять, что это такое.

– У нас этих штуковин уже чуть ли полон трюм, – сказал Штурман. – А что за штуковина?

– Принесем – увидишь, – пообещал Механик и добавил, – Капитан, может, действительно, на борту займемся ею вплотную? Что толку здесь ее в руках вертеть без инструментов и приборов?

– Тоже верно, – согласился Капитан и протянул находку Механику. – На, спрячь в рюкзак. И вообще, ты у нас Механик – тебе с ней и разбираться.

– Э! – обиделся Оружейник, – Вообще-то, это я ее нашел.

– Ну, значит и тебе тоже, – благодушно согласился Капитан. – Пошли дальше, нам еще через полгорода шагать.

Механик сидел в корабельной мастерской и курил вторую сигарету подряд. Перед ним на рабочем столе под светом лампы матово поблескивала найденная Оружейником штуковина. Именно штуковина, потому что другого названия для нее не пока не придумывалось. Оружейник, потерявший терпение и покинувший мастерскую пятнадцать минут назад (остальные ушли еще раньше), в сердцах обозвал ее, было, хреновиной, но потом взял свои слова назад.

– Для хреновины она все-таки слишком забавная, – сказал он. – И даже красивая. Все, не могу больше. Ты как хочешь, а я пошел спать. Утро вечера мудренее.

И ушел, оставив Механика одного.

Механику же спать не хотелось совершенно. А хотелось ему узнать об этой штуковине хоть что-то. Потому что вот уже битых четыре часа загадочная находка не давала ответа ни на один поставленный перед нею вопрос. И даже, наоборот, эти вопросы только множила.

Единственное, что удалось – это ее измерить (42 сантиметра в высоту и 26 в самом широком месте) и сосчитать количество объемных геометрических тел, из которых она состояла (138), но дальше… Дальше начинались сплошные чудеса.

Начать с того, что определить ее массу не представлялось возможным. Равно, как и вес. То есть, когда ее брали в руки, то вес, а, значит, и масса, ощущались. Полный стакан, как справедливо заметил Оружейник. Но стоило ее из рук выпустить и поместить на электронные весы, как масса куда-то пропадала, и в окошке насмешливо светились одни нули. Один главный и восемь после запятой.

То же и с объемом. Древний, еще Архимедом придуманный способ, основанный на погружении тела в воду, ничего не дал. Штуковина в воду просто не погружалась. Совсем. Лежала себе на поверхности и не вытесняла даже миллионной доли кубического сантиметра.

– Как это может быть? – недоуменно вопрошал Капитан и снова брал разноцветную находку в руки. – Я же чувствую ее вес!

Механик только пожимал плечами, а Доктор отвечал, вероятно, миллиарды раз произнесенной человечеством фразой насчет друга Горацио и того, что не снилось всяким там мудрецам.

Пробовали и другие методы.

Но спектрометр радостно показывал, что вещества, из которого штуковина сделана, в природе не существует, всевозможные излучения, включая самое жесткое радиационное и мощное лазерное, отскакивали от шариков, кубиков и прочих составляющих, как горох от стенки, а «царская водка», которой Механик в отчаянии капнул на один из оранжевых кубиков, благополучно испарилась, не оставив после себя на поверхности оного ни малейшего следа.

В исследовательском азарте Оружейник предложил засунуть находку под стальной гидравлический пресс, но Механик наотрез отказался.

– Я даже кувалдой по ней бить не стану, – сказал он твердо. – Вдруг она хрупкая, не смотря на всю свою твердость и непроницаемость? Сломать – не значит узнать. Не уж. Головой думать надо.

– Ну, думай, – не стал возражать Оружейник. – А я действительно больше не могу.

И ушел спать.

Вот и сидел теперь Механик перед штуковиной, докуривал вторую подряд сигарету и пытался думать. Получалось плохо. Мысли бегали по кругу и никак не хотели выстраиваться в свежий и оригинальный узор.

В дверь мастерской постучали.

– Входи, Умник, – разрешил Механик, который знал манеру робота стучать.

Дверь с легким шелестом откатилась в сторону, и в мастерскую вошел-вкатился корабельный робот Умник с подносом в манипуляторах, на котором одиноко высился запотевший бокал, наполненный прозрачной, янтарно светящейся жидкостью.

– О! – обернувшись, воскликнул Механик. – Ты вовремя.

– Я подумал, что вам необходимо подкрепиться, – сообщил робот.

– Совершенно верно, спасибо, – Механик взял с подноса бокал и немедленно отпил из него треть.

Коктейль «Милый Джон» (вариант «Вдохновение»), как всегда, был смешан безупречно.

– Как дела с погрузкой? – спросил Механик, блаженно откидываясь в кресле. – Домой хочется.

– Еще один день, – ответил робот. – Я уже докладывал Капитану. А что это у вас на столе, если не секрет?

Механик, равно, как и все остальные члены экипажа «Пахаря», давно привыкли к тому, что Умник, не чинясь, может влезть в разговор людей или задать самый неожиданный вопрос, а потому и совершенно не удивился.

– Да вот, – сказал он и с удовольствием отхлебнул из бокала, – Оружейник нашел сегодня прямо на улице. Интересная штука, верно?

– Интересная, – согласился робот. – Можно посмотреть?

– Смотри на здоровье, – благодушно разрешил Механик. – Только не сломай.

– Обижаете…

Робот протянул манипуляторы и осторожно взял со стола находку Оружейника.

С полминуты он крутил ее то так, то эдак, разглядывая со всех сторон и, наконец, спросил:

– Конфигурацию менять пробовали?

– Ч-тх-х… – Механик поперхнулся и закашлялся.

– Конфигурацию? – наконец, сумел выговорить он, уже догадываясь, что имеет в виду Умник.

– Ну да, – робот аккуратно водрузил штуковину обратно на стол. – Она же составная. Должна, как мне кажется, менять конфигурацию. В древности у людей были похожие игрушки. Назывались головоломки. Я помню, я читал.

С этими словами он забрал из пальцев Механика опустевший бокал и с достоинством удалился.

– Идиот! – дождавшись, когда Умник скрылся за дверью, Механик хлопнул себя по лбу и схватил в руки находку.

«Нет, не идиот, а идиоты! – весело думал он, разглядывая разноцветную конструкцию так, словно видел ее впервые. – Никто не догадался. Ни-кто. Игрушка. Ну, конечно же! Это же первое, что должно было прийти нам в голову. Но не пришло. И только Умник… Нет, все-таки наш робот – это чистая фантастика. Слава богу, что серьезные ученые считают рассказы о нем не более чем современным фольклором космических бродяг. А то бы давно уже… Хотя нет. Хрен бы мы им его отдали. Самим нужен. Значит, игрушка, говоришь? Ладно, попробуем поиграть».

Первая же попытка изменить конфигурацию находки оказалась удачной. Несколько сцепленных между собой шариков и пирамидок, повернулись вокруг оси и ушли вниз, а на их место с легким щелчком встали пара кубиков и три октаэдра. Еще одно усилие, и снова конструкция изменилась. Щелк, щелк, щелк… Как только Механик осознал принцип, все стало получаться легко и просто, будто он с детства играл в подобные игрушки.

Так. Это наверх. А это уберем вглубь, вот сюда. А если вот эти четыре пирамидки и один тетраэдр развернуть относительно друг друга и сдвинуть вбок…

– Вон оно как! – Механик поставил игрушку на стол, опять закурил и некоторое время с удовольствием разглядывал неузнаваемо изменившуюся конструкцию. – Интересно, а что все-таки должно получиться в конечном счете?

Неожиданно он понял, что снова зашел в тупик. Да, Умник подсказал ему отличную идею и, возможно, находка Оружейника на самом деле была детской игрушкой или своего рода головоломкой. Но во что было с ней играть? И над чем именно ломать голову? Для того чтобы дать ответ на этот вопрос, надо было не просто знать историю и культуру, живших здесь разумных существ. Надо было знать, как они мыслили и чувствовали. Чем интересовались в окружающем их мире и в самих себе. Над чем смеялись и отчего грустили. Что любили и чего боялись. В общем, надо было попытаться стать ими. Хоть в какой-то мере. А это было невозможно. Во всяком случае, пока.

– Вот и поиграл… – Механик вздохнул, загасил сигарету и поднялся с кресла. Ему отчего-то сильно захотелось спать.

– Спокойной ночи, – сказал он, обращаясь к находке. – Спасибо, хоть в чем-то разобрались.

После чего погасил свет и направился к себе в каюту.

В семь часов утра по корабельному времени людей разбудил сигнал «Общий сбор. Срочно». Следуя инструкции, по данному сигналу экипаж должен был немедленно собраться в рубке управления.

Прерогативой его подачи обладал Капитан, и он же его в данном случае, как тут же выяснилось, и подал.

– Что случилось? – первым осведомился хмурый Штурман, который терпеть не мог, когда его будили раньше времени. – Я такой сон видел…

– Сейчас будет вам сон, – пообещал Капитан и перевел экран в режим внешнего обзора. – Смотрите.

Экипаж глянул и обомлел.

Там, где еще вчера простирался чужой заброшенный город, занимавший площадь в полсотни квадратных километров, теперь не было ровным счетом ничего. Только каменистая земля, да с десяток – другой, разбросанных там и сям, чахлых деревьев.

– Эт-то… как это? – пробормотал Оружейник, зажмурил глаза и мелко потряс головой.

– Ничего не понимаю, – признался Механик. – Место, вроде, то же самое. Я узнаю этот горный хребет на горизонте. Где город?

– Вот и я о том же, – сказал Капитан. – Где город? Вчера он был. Я сам по нему ходил. Вместе с вами.

– Черт возьми, – выругался Доктор, что бывало с ним в исключительных случаях. – Я так понимаю, что мы имеем дело с массовой галлюцинацией. Так. Во-первых, надо срочно провести самый тщательный анализ воздуха внутри корабля. Затем…

– Бесполезно, Доктор, – вздохнул Капитан. – Анализ я уже сделал. Все в норме. И это не галлюцинация.

– Почему вы так уверены? – Доктор не собирался быстро сдаваться. – Случаи массовых галлюцинаций в космосе, вдали от дома, не редкость. Я могу вам привести массу примеров. И потом, не обязательно воздух. О! Что мы вчера ели? Умник! Где Умник?

– Здесь, – сказал робот, появляясь на пороге рубки. – Капитан, я все обследовал до камушка. Никаких следов города. Как будто его никогда там и не было.

– Вот вам и ответ, – с горечью произнес Капитан. – У робота не может быть галлюцинаций.

– У нашего Умника, – сказал Оружейник, – все что угодно может быть.

– Умник, – вздохнул Капитан, обращаясь к роботу. – Скажи честно, у тебя когда-нибудь были галлюцинации?

– Никогда, – ответил робот. – Увы.

– Почему «увы»? – изумился Механик.

– Мне интересно, что при этом чувствуют, – невозмутимо ответил робот. – Видеть то, чего нет… Это, наверное, очень интересно и занимательно.

– Да уж, – пробормотал Доктор. – Занимательней некуда. Ладно, мы отвлеклись, а вопрос остался. Если это не галлюцинация, то что?

Доктору никто не ответил. Все молча смотрели на экран с растерянным и даже обиженным видом. Механик полез было за сигаретой, но передумал – он не любил курить натощак.

– Вообще-то, я накрыл завтрак в кают-компании, – сообщил Умник. – На пустой желудок да еще прямо со сна такие вопросы решать трудно.

– Спасибо, Умник, – сказал Капитан. – Ты совершенно прав. Сначала надо позавтракать.

– Тем более что прямой угрозы нам от исчезновения города лично я не вижу, – обрадовался Оружейник. – А вот думать на пустой желудок, действительно, вредно. Верно, Доктор?

– Тебе всегда думать вредно, – заметил Штурман. – Угрозы прямой он не видит… А кривую угрозу видишь? Город-то исчез? Исчез. Значит, есть какая-то сила, которая его того… убрала незнамо куда. И где она, эта сила, спрашивается? Может быть, за ближайшим камушком притаилась, а? Сидит и ждет удобного момента, чтобы и нас тоже…

– Отставить панику, – отчетливо произнес Капитан. – Непосредственной опасности действительно нет. Я проверял. И Умник тоже. Все штатно. Мы, скорее всего, имеем дело с неизвестным явлением природы. А в подобных случаях, никогда не угадаешь, что лучше: немедленно бежать или стоять на месте и не дергаться. Я выбрал второе. Есть возражения?

Возражений не последовало, и экипаж «Пахаря» задумчиво отправился в кают-компанию завтракать.

После завтрака само собой возникло решение обследовать место исчезновения самим. Умнику все доверяли безоговорочно, но хотелось убедиться окончательно.

Решено – сделано. Правда, для страховки все-таки выгрузили боевой вездеход «Мураш» и отправились под защитой брони на нем, оставив Оружейника и Штурмана в рубке управления – подавлять в случае чего любую угрозу из всех имеющихся видов (всего два) бортового оружия.

Впрочем, ни города, ни какой-либо угрозы обнаружено не было, и через час обескураженные и недовольные Капитан, Механик и Доктор вернулись на корабль.

– Кстати, вы заметили, – поинтересовался Доктор, когда все снова собрались в кают-компании, что исчез только город? Собранные космоархеологами материалы и оборудование остались на месте. Умник как раз завершает сегодня их погрузку.

– И что это значит? – осведомился Капитан.

– Понятия не имею, – пожал плечами Доктор. – Я просто обратил на это ваше внимание.

– Действительно, – удивился Оружейник. – Интересно, что скажут нам космоархеологи.

Механик захохотал.

– Город исчез, город исчез… – повторил Капитан и выбил пальцами на столе причудливую дробь. – И сказать нам космоархеологам на это нечего… Исчез темной ночью и не оставил следов…

– О! – поднял вверх палец Доктор. – Кстати о темной ночи. А во сколько именно он исчез? Когда я ушел спать, он еще был.

– Елки колючие! – воскликнул Капитан. – Действительно. Запись!

Через десять минут выяснилось, что город пропал с экранов ровно в 1 час и 8 минут по корабельному времени.

– Так, – подытожил Капитан. – Лично я в это время уже спал. Кто-нибудь что-нибудь помнит?

Немедленно выяснилось, что спали на этот час все, кроме Механика.

– Я возился с игрушкой… – растерянно признался Механик.

– С чем? – спросил Капитан.

– Ну, с этой… штуковиной. Что Оружейник вчера нашел. Вы все ушли, а мне было интересно. Потом Умник принес мне бокал «Милого Джона» и спросил, не пробовал ли я менять ее конфигурацию…

– Чью конфигурацию? – не понял Оружейник.

– Да находки твоей, чью же еще! Это Умник ее игрушкой назвал. Ну, меня и осенило. Она ведь составная оказалась, штуковина эта. Наподобие древних головоломок, знаете?

– Я не знаю, – признался Оружейник.

– Это неважно, – отмахнулся Доктор. – Продолжай, Механик. Что было дальше?

– А дальше я попробовал, и у меня получилось.

– Изменить конфигурацию этой штуковины? – наклонился вперед Капитан.

– Да. Ее даже лазер не брал, вы помните. И вообще ничего. А это сделать оказалось довольно легко. Кубики сюда, шарики туда… Изменил, в общем. Теперь она выглядит иначе.

– И что потом? – Капитан откинулся в кресле и скрестил на груди сильные, покрытые густыми рыжими волосами, руки.

– Ничего, – Механик закурил и деликатно выпустил дым под стол. – Скучно мне стало. Все равно, думаю, я не знаю, что должно получится в итоге. Оставил ее в мастерской и пошел спать.

– Сколько было на часах? – спросил Доктор.

– Ну, когда я дошел до каюты и разделся… – Механик на секунду задумался, вспоминая. – Кажется, половина второго ночи.

– Все совпадает, – торжественно провозгласил Капитан.

– Да что совпадает-то? – захлопал глазами Оружейник. – Эксперименты Механика и пропажа города, что ли? Капитан, вы шутите? Одно не может быть связано со вторым.

– Почему? – осведомился Капитан. – Мы же не знаем, что именно ты нашел, верно? Так, Механик, а ну-ка тащи сюда эту игрушку, будь она неладна. Только осторожно, хорошо? Не меняй… конфигурацию.

– Я мигом, – Механик загасил сигарету в пепельнице и выскочил из кают-компании.

Он вернулся через десять минут, держа вчерашнюю находку на вытянутых руках.

– Ставь на стол, – скомандовал Капитан.

Механик поставил и сел в кресло.

– Действительно, – признал Штурман. – По-другому выглядит. Вот эти пирамидки с шариками, по-моему, были наверху. А теперь они внизу.

– Наблюдательный, – похвалил Механик. – Верно, так и было. И еще вот это, – он показал рукой, – я сдвинул сюда, а вот это – туда.

– А восстановить в прежнем виде можешь? – прищурился Капитан.

– Легко, – сказал Механик. – Я же механик.

– Капитан, – встревожился Штурман, – может, не надо? Мало ли…

– Надо, – сказал Капитан. – Во-первых, я терпеть не могу нерешенных загадок и неисправленных ошибок. А во-вторых, должны же мы знать, с чем имеем дело!

– Не вижу связи, – пробормотал Штурман.

– И не надо, – сказал Капитан. – Давай, Механик, собирай, как было.

Механик вздохнул, поднялся с кресла и взялся за игрушку.

Щелк…щелк… щелк…

Экипаж синхронно переводил взгляды с рук Механика на обзорный экран.

Щелк.

– Все, – сообщил Механик и отступил на шаг от стола.

– Вот он!! – четыре возгласа слились в один.

Механик посмотрел на обзорный экран и нервно вздрогнул, – город снова был на месте.

– Ни хрена себе игрушка, – опасливо покосился на стол Оружейник. – Похлеще батареи крейсерских плазменных пушек будет. Интересно, что она еще может того… убрать.

– Или создать, – задумчиво произнес Доктор.

– Как ты сказал? – повернулся к нему Капитан.

– Создать, – повторил Доктор. – Мне только что пришла в голову сумасшедшая мысль, что наш город и был создан при помощи этой… игрушки.

– Объясни, – потребовал Капитан.

– Ну, я еще не до конца все обдумал, но смотрите, что получается. На планете нет никаких следов разумной жизни…

Собственно, многое из того, о чем говорил Доктор, они обсуждали несколько раз. Но теперь Доктор выдвинул новую гипотезу, согласно которой находка Оружейника была неким удивительным артефактом, сложнейшим механизмом с непонятным принципом действия, с помощью которого можно было в мгновение ока воздвигать и убирать города.

– То есть теперь окончательно становится ясно, – вдохновенно закончил свою мысль Доктор, – что мы имеем дело с расой, которая основала на Новенькой временную базу – город, который мы все сейчас наблюдаем. Основала с помощью вот этой самой…э-э… игрушки. А потом, когда у нее возникли другие важные дела, покинула планету…

– Ага, – ехидно перебил Оружейник. – Покинула. А игрушку, значит, бросила. Вместе с городом. За ненадобностью. Действительно, зачем она нужна? Да у нас у каждого в рундуке с десяток таких игрушек валяется – бросай, не хочу.

– Да уж, – покачал головой Капитан. – Что-то у тебя здесь, Док, на самом деле не стыкуется. Такими вещами просто так не расшвыриваются. Да если только одну энергию представить, которой она оперирует – это уже … я даже боюсь сказать, сколько термоядерных электростанций получится. Не говоря уже о принципе действия.

– Нанотехнологии, не иначе, – предположил Штурман. Причем на атомарном уровне. А может, и на уровне элементарных частиц. У нас подобное только в романах пока есть. Фантастических.

– Ну, не знаю, – с легкой обидой в голосе сказал Доктор. – Я могу дать массу объяснений…

– Можно войти? – спросил Умник, появляясь в дверях рубки.

– Входи, – разрешил Капитан. – Как погрузка?

– Заканчиваю, – сказал Умник. – Но я по другому поводу. К нам гости.

– Кто? – не понял Капитан.

– Гости, – терпеливо повторил Умник. – Мальчик и девочка.

– Ты шутишь? – с надеждой осведомился Капитан. – И где же они?

– Ждут снаружи, – объяснил робот. – Я не стал без вашего разрешения приглашать их на борт. Да вы видеокамеру над нижним шлюзом включите – сами увидите, они там стоят.

Штурман быстро шагнул у пульту, и через секунду в правом верхнем углу обзорного экрана, заместив собой часть города и бледно-голубого неба, возникло изображение тех, кто находился прямо возле «Пахаря» – напротив его нижнего шлюза.

Мальчик и девочка.

Дети терпеливо стояли, взявшись за руки, и ждали, когда к ним спустятся взрослые и пригласят внутрь.

На вид – обычные земные дети, одетые в обычную земную одежду: на мальчике – джинсы и рубашка с короткими рукавами, на девочке – незамысловатое чистенькое платье. На ногах у обоих – сандалии.

– Что скажете? – Капитан, прищурившись, обвел экипаж отнюдь не доброжелательным взглядом. – Опять игрушка виновата? Мальчик и девочка… С ума сойти!

– А они похожи, – заметил Штурман. – Как брат и сестра. Брат явно постарше будет.

– Может, это дети кого-нибудь из космоархеологов? – неуверенно предположил Оружейник. – Заблудились, потерялись, а теперь, вот, нашлись…

Механик прыснул в кулак.

– О, господи… – пробормотал Капитан. – Одного я не могу понять. Когда мне это все надоест и я, наконец, уйду на заслуженный отдых? Они что, говорят на нашем языке? – спросил он у робота.

– Да, – ответил Умник. – И очень хорошо.

– А чего они хотят? – поинтересовался Доктор.

– Они хотят поговорить с кем-нибудь из взрослых людей. Так они сказали.

– Хорошо, – вздохнул Капитан. – Идем. Доктор, ты со мной. Остальные ждут нас в кают-компании. И это… Умник… будь готов подать на стол что-нибудь повкуснее. Может, они голодные…

– Я всегда готов, – ответствовал Умник и неторопливо удалился в сторону камбуза.

Когда через пять минут дети в сопровождении Капитана и Доктора вошли в кают-компанию, стол уже был накрыт к чаю: посередине высился объемистый трехлитровый самовар с заварочным чайником наверху, а вокруг стояли пластиковые тарелки с разнообразным печеньем и конфетами, две большие пиалы с самым настоящим вареньем и расписные фарфоровые чашки на фарфоровых же блюдцах, которые вместе с чайником являлись остатками старинного чайного сервиза (кое-что побилось) на двенадцать персон, случайно обнаруженного много лет назад в трюме и так никем потом и не востребованного.

– Здравствуйте, – звонким голосом сказал мальчик и остановился, не дойдя до стола трех шагов.

– Здравствуйте, – повторила за ним девочка и тоже остановилась.

– Здравствуйте, дети – ответили на приветствие Штурман, Механик и Оружейник.

– Садитесь, – предложил Капитан. – Наш Умник, вижу, чай уже приготовил. А чай он, надо заметить, делает замечательный. Впрочем, как и все остальное.

– Спасибо, – наклонил голову мальчик. – Мы совсем не голодны.

– А кто говорит о еде? – удивился Доктор. – Это же просто чай и сладости. Для удовольствия и общения.

– Спасибо, – повторил мальчик и, как показалось Доктору, незаметно вздохнул.

Дети сели за стол, и девочка немедленно потянулась к варенью, а мальчик выбрал конфету.