Текст книги "Запрещенная победа. Заговор против Руси и России"
Автор книги: Алексей Мартыненко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
«В борьбе за Порт-Артур японцы потеряли 110 тыс. человек и 15 кораблей, а 16 кораблей получили серьезные повреждения» [15] (с. 82).
Война, по сути, была Россией к тому времени уже выиграна. Куропаткин писал Витте:
«…на фронте мы стоим тверже, чем стояли когда-либо, и имеем много шансов выйти победителями. Японцы. дошли до кульминационного пункта”» [17] (с. 304).
«…русские перемололи в Ляодуне все японские войска. У Японии не было больше сил вести войну. Крепость же могла сражаться год и больше. И все-таки крепость обманом и хитростью сдали. Русской реакционной интеллигенции и масонам необходимо было поражение России» [18] (с. 96).
Но сдачей крепости, за обладание которой, собственно, и велась эта война, предательства, обрушившиеся в ту пору на ничего не подозревающего Николая II, не заканчивались. Граф Витте, отправленный Николаем II для ведения переговоров, предал Царя и Россию, заключив такой мир, который отдавал победу в войне Японии.
И, вновь, вот какова причина такого предательства, которое совершил обличенный самой большой властью в стране вельможа:
«…Витте являлся председателем одной из лож, заседавших в Петрограде.» [20] (с. 13–14); [19] (с. 218).
Что на сегодня выясняется, председательствовал не только в одной из многочисленных лож в России, но именно он возглавлял эту организацию, уже однажды попытавшуюся совершить в Петербурге, на Сенатской площади, дворцовый переворот.
Причем, и в следующей войне, 1-й мировой, такими же полномочиями, как Адашев с Сильвестром, были наделены уже иные связанные с масонскими кругами предатели Отечества: Николай Николаевич, первый год войны командующий Русской армией, и начальник штаба – Алексеев.
«О масонстве вел. князя Николая Николаевича и его увлечении оккультизмом хорошо известно по многим источникам» [21] (с. 455).
Вот что сообщает об Алексееве Гальперн:
«Последние перед революцией месяцы в Верховном Совете очень много разговоров о всякого рода военных и дворцовых заговорах. Помню, разные члены Верховного Совета, главным образом Некрасов, делали целый ряд сообщений – о переговорах Г.Е. Львова с генералом Алексеевым в ставке относительно ареста царя. Настроение офицерства в это время вообще было интересно. Я присматривался к нему и сам; многое слышал от других, и основное, что меня поразило, это полное отсутствие преторианских чувств. Полный индифферентизм по отношению к Царской Семье. Политической активности в офицерских кругах было немного – преобладало пассивное ожидание неизбежного» [22] (с. 69).
В эти планы был посвящен и Милюков:
«Кн. Львов рассказывал Милюкову, что вел переговоры с Алексеевым осенью 1916 г. У Алексеева был план ареста царицы в ставке и заточения» [22] (с. 92).
А ведь Алексеев, напомним, занимал пост начальника штаба Русской армии! И это именно он – главное лицо заговора против Государя Императора и членов Царской Семьи. А Николай Николаевич, что выясняется – также масон, занимал – пост главнокомандующего…
В лице же изменника Курбского, при Иване Грозном вошедшего в преступный сговор с такими же врагами Русской государственности, что и Николай Николаевич с Алексеевым при Николае II, мы видим, и вновь – во время ведения нашей страной военных действий, ну ничуть не меньшей властью обладающую фигуру:
«в недавнем прошлом видного деятеля Избранной Рады, ставшего главнокомандующим русскими войсками в Ливонии и наместником ее» [9] (с. 639).
Перед переходом в стан неприятеля Курбский обменивается письмами с Радзивиллом, договаривается о получении им финансовой компенсации за предательство. Причем, напоследок выдает врагу секреты предстоящего русского наступления. В январе 1564 г.:
«Сильная московская армия вторглась в пределы Литвы, но гетман Н. Радзивилл, располагающий точной информацией о ее движении, устроил засаду и наголову разгромил царских воевод. Через три месяца Курбский бежал в Литву» [23] (с. 59).
«Становится ясно, что князь Андрей оказывал услуги врагам России уже во время переговоров с ними, причем не безплатно. Он продал свое Отечество, получив за предательство немалые деньги. Русско-литовскую границу беглец перешел с мешком золота, в котором звенели 300 золотых, 30 дукатов, 500 немецких талеров и 44 московских рубля» [9] (с. 638).
История, если в ней никто так и не утрудил себя разобраться, обычно повторяется. Так и случилось, в чем теперь в очередной раз и убеждаемся.
А вот что говорит о Курбском Фроянов:
«Перед нами, так сказать, продавший душу мамоне первый феодальный демократ на Руси – исторический предтеча нынешних российских демократов» [9] (с. 641).
Но на сильнейшую по тем временам армию мира, каковой являлась, безусловно, Русская армия, посыпался в ту пору целый каскад предательств и не позволил ей в считанные месяцы победоносно завершить начатую военную кампанию. Вот как высвечиваются предательства представителей Избранной Рады, когда военные действия в Ливонии еще только начинались:
«военные действия 1560 г. в целом нельзя признать неудачными. Главным результатом их был полный разгром Ордена как военной силы» [24] (с. 48).
И все же время было упущено: тайные враги сделали свое черное дело – Русь была втянута в войну сразу на несколько фронтов. Но закончился век правления Сильвестра и Адашева в качестве представителей высшей власти на Руси в эпоху Избранной Рады:
«Созванный на Москве собор осудил их как “ведомых” злодеев» [14] (с. 69).
«Но оставшиеся при власти члены упраздненной Избранной Рады. вынуждены были перейти от легальной борьбы к борьбе нелегальной, воплотившейся в разного рода изменах» [9] (с. 627).
Измены представляли собой не только тайный, но и явный вид ведения войны против Грозного Царя.
Если Адашев и Сильвестр были уличены и посажены в темницы, то третий видный деятель Избранной Рады, князь Курбский, бежал за границу:
«Предварительно договорившись с Сигизмундом о награде за предательство, Курбский бежал в апреле 1564 года к врагу, оставив в руках “тирана” жену и девятилетнего сына. “Жестокий царь” и на этот раз проявил благородство и отпустил семью изменника вслед за ним в Литву. Более того, после смерти Курбского его потомки вновь были приняты в российское подданство (Валишевский К. Указ соч. с. 259). Таков был ответ “кровожадного” Иоанна на измену “благородного” Курбского.
В Литве предатель был встречен прекрасно и получил во владение от польского короля город Ковель с замком, Кревскую старостию, 10 сел, 4 тысячи десятин земли в Литве и 28 сел на Волыни (там же, с. 258). Все это надо было отрабатывать и “благородный” рыцарь сел за сочинение “обличительных” писем» [2] (с. 50).
Все вышесказанное подтверждено документально:
«После того, как условия измены были оговорены, Радзивилл отправил Курбскому в г. Дерпт (Юрьев) заверенную грамоту с печатью и обещанием хорошего вознаграждения за измену. Более того, сохранилось письмо польского короля Сигизмунда II Августа, из которого явствует, что Курбский вступил в преступную переписку с поляками еще в 1562 году – за полтора года до побега, когда он пользовался полным доверием царя Иоанна и возглавлял сторожевой полк во время полоцкого похода» [3] (с. 84).
Однако войска Ивана Грозного штурмуют Полоцк. Поляки понимают, что защищаться они больше не в состоянии, а потому предлагают мир. И вновь это странное наше пацифистски настроенное боярство подготавливает очередную измену:
«В этом плане, видимо, нет принципиальной разницы между перемирием с Ливонским орденом в 1559 году, заключенным стараниями Алексея Адашева, и перемирием 1563 года, предоставленном Литве благодаря усилиям бояр и старицкого князя. Оба дипломатических акта являлись предательством русских государственных и национальных интересов. Поэтому их творцов должно и нужно считать изменниками и предателями Святорусского царства» [9] (с. 652).
Именно после этой измены Курбскому пришлось:
«…ехать в Юрьев на воеводскую службу, а не в Москву за наградами и почестями» [9] (с. 653).
Тут же вскрылась и очередная измена: эта законспирированная секта планировала сдать врагу Стародуб. На этот раз Иван IV, понимая, что изменников пора заканчивать увещевать, был с ними достаточно жесток:
«Началось следствие, которое вывело на родственный адашевский клан. В результате. казнены брат Алексея Федоровича Адашева окольничий Даниил Федорович Адашев с сыном Тархом, тесть Даниила костромич Петр Иванович Туров, также “шурья” Алексея Адашева – Алексей и Андрей Сатины. Жестокость наказания была, вероятно, обусловлена не только родственными связями казненных с Алексеем Адашевым, но и тем, что измены приобрели к середине 60-х годов XVI столетия катастрофический для Святорусского царства характер» [9] (с. 654–655).
Это прозрение, когда стало понятным, что нет никакого разгильдяйства, но лишь умышленные предательства своего Царя боярами, пришло после бегства Курбского:
«Царя потрясло бегство (как обнаружилось, заранее и долго планируемое) к Польскому королю князя Андрея Курбского – близкого его друга и одного из лучших военачальников Русии. Что оставалось делать Ивану Грозному? Либо продолжать миловать и прощать предателей, а значит, – погубить в конец великое государство, завещанное ему отцом и дедом, либо сделать смелый шаг и решиться на чрезвычайные меры. Грозный, как истинный государь, сознающий свою ответственность перед Богом и Православным Христианством, избрал второе» [9] (с. 824).
То есть крамолу следовало выжигать каленым железом. Потому как предупреждения уже не действовали и самый, казалось бы, верный и надежный друг, что вскрывало дознание, уже изначально являлся предателем. То же касается и всех иных членов Избранной Рады.
Но последней каплей, переполнившей просто удивительнейшее многолетнее терпение Ивана Грозного, явилось предательство именно им самим и поставленного, после смерти Макария, нового Митрополита Московского и всея Руси:
«На наш взгляд, Грозный особенно был потрясен поведением митрополита Афанасия, на верность которого рассчитывал. Да и как не рассчитывать на человека, которому много лет доверял как своему духовнику, которого долгие годы поддерживал и сделал, наконец, Митрополитом… Те, кто обязан был повиноваться царю, приходят к нему с недовольством и неодобрением его политики, а во главе фрондирующих бояр оказывается Митрополит, пользующийся расположением и доверием Государя. Тут было чему поразиться. И здесь он должен был с неприятным удивлением признать, что впервые за все его царствование на стороне оппозиции выступил Митрополит всея Руси. Оппозиция, таким образом, заметно усиливалась и приобретала новое качество наивысшей опасности. Иван Грозный окончательно понял, что без чрезвычайных мер ему не обойтись» [9] (с. 840).
Но понять происходящее – было слишком мало. Надо было что-то делать. Однако ж собравшиеся в ту пору в Москве враги, в отличие от Ивана IV, знали что делать. И действовали. О чем сообщают в своих мемуарах: А. Шлихтинг, И. Таубе и Э. Крузе. Вот как подытоживает имеющуюся информацию Фроянов:
«В этих сообщениях, как нам кажется, отразилась сверхзадача боярской оппозиции: свергнуть с престола Ивана IV и не допустить передачи царской власти по наследству. Ради решения ее враги самодержавного трона готовы были пойти на открытый мятеж. Не случайно Генрих Штаден писал: “Великий Князь из-за мятежа выехал из Москвы в Александрову слободу – в двух днях пути из Москвы; оцепил эту слободу воинской силой и приказал привести себе из Москвы и других городов тех бояр, кого он потребует” (Штаден Генрих. Записки. С. 44). Видно, противостояние самодержца и боярской оппозиции достигло такой силы, что оставаться далее в Москве становилось для Ивана небезопасно.» [9] (с. 847).
Все говорит о том, что против Ивана Грозного был подготовлен мятеж. Он это понял и предупредил заговорщиков – выехал из Москвы.
Причем, судя по всему, армия мятежников росла и крепла не только внутри Руси, но и за ее пределами. О том сообщает С.О. Шмидт:
«многие знатные вельможи собрали в Литве и Польше немалую партию и хотели с оружием идти против Царя своего» [25] (с. 349).
«В организацию и подготовку этого государственного мятежа внесли свой вклад, как видим, и наши западные соседи, испытывавшие по отношению к Русии и ее Самодержцу великий страх и жгучую ненависть. Можно сказать, что нити подготовляемого мятежа не обрывались в боярских дворах, а тянулись дальше, на запад, сходясь в Ватикане, во дворцах правителей западноевропейских государств и в руководящих центрах тайных обществ стран Западной Европы. Оно и понятно, ибо Московская Русь, неожиданно появившаяся в конце XV века на восточных рубежах западного мира, поразила европейцев своей мощью и пространством, приверженностью к Православной вере – схизме, по разумению католиков, протестантов и всевозможных сектантов. С тех пор Запад ведет войну с Россией, явную и скрытую, прибегая к военной силе, интригам и диверсиям. В качестве одной из таких интриг и следует, по нашему мнению, рассматривать участие Литвы и Польши в подготовке антигосударственного мятежа 1564 года в Москве» [9] (с. 848).
Но заговор, повторимся, провалился. Царь опередил предателей и уехал на расстояние, совершенно недосягаемое для неожиданного скоротечного нападения кучки негодяев. А войну против законного Государя – кто же это рискнет начинать в Православной России? Ведь и собиравшиеся на Западе негодяи были способны напасть лишь после неожиданной смерти Монарха, поддержать кандидатуру какого-нибудь ставленника Запада, что-то вроде похода Лжедмитрия. Нападать же на здравствующего Монарха – это верх риска.
Вот теперь, после ухода Царя аж за Троице Сергиеву Лавру, на чьи святыни уж в России русский человек посягнуть никогда бы не решился, и можно было приступать к очищению верхних государственных слоев общества от заговорщиков. При этом:
«Иван Грозный не стремился обзавестись “согласием народных масс на террор”, не выпрашивал “полицейскую диктатуру”, не хотел искать свою власть или “испытать ее силу в народе”. Он потребовал для себя право налагать опалу и казнить “изменников”, подвергавших большой опасности не только его с семьей, но и государство. И исходя именно из государственных интересов, московские посадские люди поддержали Царя Ивана и принудили правящее сословие принять поставленные им условия своего возвращения в Москву» [9] (с. 867).
«Царь не отрекался от престола, сознавая ответственность за народ и страну» [26] (с. 149).
«Перед ним стояла другая задача: окончательно стряхнуть с Самодержавия боярские притязания на власть, бывшие наследием не столько “старины глубокой”, сколько политики Избранной Рады, приложившей много стараний, чтобы переделать русское самодержавство по типу польско-литовской ограниченной монархии»» [9] (с. 875).
Ересь «жидовствующих»
Итак, что же собою представляет тайная организация, столько лет к ряду покушающаяся на законную Богом установленную власть в России? И, главное, почему мы об этой организации не знаем ничего?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
