Текст книги "Мясо для машин (СИ)"

Автор книги: Алексей Доронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Доронин Алексей Алексеевич
Мясо для машин

Мясо для машин

Для него все началось со звонка Рози.

Да, именно той самой Рози Уотерс, которая была когда-то его студенткой.

В полтретьего ночи Айпад, который он запрятал на самое дно рюкзака от фирмы "Найк", вдруг зачирикал, как попугай.

Вызов по Скайпу. Какой ублюдок звонит в это время? Тем более, что он больше не профессор университета, а свободный художник.

Выбираясь из спального мешка, Роберт перебирал в голове фамилии и часовые пояса. Это явно кто-нибудь из Европы. Может, лягушатник, с которым он заспорил по поводу интертекстуальных включений из "Уллиса" Джеймса Джойса в его, лягушатника, новой книге. Господи, да кто этого Джойса читает в современном мире. Право, лучше бы он тогда смолчал, а не портил себе нервы.

Ночной лес был тих и спокоен. Шумели вековые сосны, явно стоящие здесь с доколумбовых времен. Исполняли свою арию сверчки под аккомпанемент далекого уханья совы.

Волки так близко к тропе обычно не появляются. Но на случай встречи с ними у него было патентованное средство в виде аэрозольных баллончиков "Bear Spray". Отпугнет куда лучше, чем огнестрельное оружие, и никого не надо убивать.

Убивать он вообще никого не хотел, это было одним из его принципов. Даже змею, которая однажды заползла к нему в палатку, он просто выкинул палкой.

Планшет все никак не замолкал, и Роберт, пока возился с застежками рюкзака, пообещал себе, что обрушит на этого незадачливого идиота весь запас своего красноречия.

Наконец, продукт компании "Эппл" оказался у него в руке.

Открыв вкладку Скайпа, он машинально включил видеосвязь. Желание метать громы и молнии пропало сразу, как только он увидел лицо собеседника.

Да, она почти не изменилась за эти годы. Разве что теперь, наверное, обесцвечивает не только черные волосы, но и седые.

Когда-то они с Рози хорошо проводили время во внеурочные часы.

Он тогда был не одиноким стариком с бурной биографией и несбывшимися мечтами, а молодым преподавателем одного из университетов Лиги Плюща. И да, он имел очень вольные отношения как с девушками из кампуса, так и с общественной моралью. Хотя война во Вьетнаме к тому времени давно закончилась, он носил довольно длинные волосы, курил не только табак и занимался общественной деятельностью. Подписывал письма вместе с другими прогрессивными деятелями и участвовал в маршах на Вашингтон. С тех пор он выступал против многих войн и всё с неизменным "успехом". Последней его акцией была "Захвати Уолл-стрит". Пришлось немного побегать от полиции и даже получить синяк от резиновой пули. Но прелести жизни в свободной стране заключаются в том, что на его биографию это событие пятном не легло и работы не лишило. Хотя, может, и закрыло некоторые двери. В последние годы он работал в менее престижном заведении.

С тех пор миновали четыре президента и целая эпоха. Рози дважды побывала замужем, он три раза успел побыть женатым. И то, что она была у него в друзьях на Фейсбуке, не означало, что между ними были хоть какие-то отношения.

Пока эти воспоминания проносились у него в голове, а глаза всматривались в экран, женщина молчала, хотя рот ее то и дело приоткрывался, как у выброшенной на берег рыбы. Она сидела в полутемной комнате. На заднем плане, за окном, мелькали какие-то вспышки. Что у них там за салют?.. Он попытался вытащить из памяти, из какого города последний раз получал от нее рождественскую открытку? Бумажную, а не по мэйлу. Из Майами? Из Фриско? Черт, не вспомнить.

С какой стати ей понадобилось звонить ему, да еще среди ночи? И что у нее с лицом? Почему на нем даже не страх, а ужас?

– Роберт! Как хорошо... что ты... Никто больше не отвечает! – наконец, выдавила она из себя. Говорила Рози так, будто пробежала стометровку и теперь задыхается. – Я сегодня проснулась... Была не в форме пару дней... Сегодня пришла в себя... Звонила и Джеку... и маме... и всем-всем. Никто не отвечает. Я боюсь!

Стоп. Неужели взялась за старое? Помнится, тогда она баловалась травкой. Они все ей баловались. Но против вещей потяжелее, которые имели хождение в их компании, Рози яростно возражала.

Ей уже за сорок. Неужели не остепенилась? Да кто ее мог напугать? Ее бывший? Грабители? Пришельцы?

Лицо перед монитором вдруг дернулось и рот исказился в крике.

– Роберт! Они гонятся за мной... Они го... – она сорвалась на плач. – За мной...

Плач в этом месте перешел в вой. Жалобный вой испуганной маленькой собачонки.

– Я слышу... – голос ее почему-то перешел на шепот. – На лестнице... Помоги, спаси, прошу тебя...

"Что там случилось? Теракт? Погром? Какие-то беспорядки?"

В новостях вроде бы ничего...

Стоп... никаких новостей он не смотрел уже много дней. Если быть точным, с позапрошлой субботы. А людей не видел и того дольше. Недели три. Нет, он не уходил в глушь. Оставался, как он думал, в пределах досягаемости цивилизации. Но обходился без нее. Если психика некоторых – как железобетонная стена, то его была скорее карточным домиком. Поддерживать ее требовало едва ли не больших усилий, чем идти вперед. И для этого иногда нужно было отдыхать от людей.

– Рози, – четко и раздельно произнес он, поднося планшет поближе к лицу. Изображение стало нечетким, появились лаги, квадратики пикселей, будто какие-то проблемы со связью не давали нормально проходить видеосигналу. Звук пока был нормальный. – Успокойся. Позвони в полицию. Набери 911.

– Не отвечают, – всхлипнула Рози. – Линия занята. Пять минут назад отвечал автомат... А сейчас... вообще ничего!

– Этого не может быть. Звони еще. Закройся на все замки, – Роберт постарался вспомнить, какие советы дают в таких случаях герои кино и участники телешоу.

– Уже... – слабым голосом выговорила она. – Подожди... они уже тут. Я...

Какой-то треск и свист пошли фоном.

– Они нашли меня... Уже на моем этаже... О господи Иисусе, не хочу... За что? Не надо, пожалуйста... – она ударилась в слезы. Сквозь вздохи и всхлипывания можно было понять от силы одно слово из трех, – ....не люди! Здесь...! ...дверь! ... что-нибудь! А-а-а!

В этот момент ему в голову закралась мысль: а не розыгрыш ли это? Не глупый ли пранк?

Сколько такого уже было. Потом где-нибудь на Youtube покажут его удивленно-испуганное лицо и будут сотни глумливых комментариев: "ха-ха, какой тупой индюк", "купился, олух!".

Да, розыгрыш!!! Эту версию он принял как рабочую.

Хотя... ее мелодраматические взывания не показались ему фальшивыми... По опыту нескольких неприятных историй он знал, что люди в стрессовой ситуации ведут себя именно так и именно такую чепуху мелют.

Какой-то розыгрыш... Ну, точно.

Это... не люди.

"Зомби? Очень смешно. Новый сезон "Ходячих..." вроде как раз снимают. Неужели решили провести промоушн-кампанию? И не боятся разориться на адвокатах?"

В этот момент раздался хруст, с которым может быть выбита хрупкая фанерная дверка. Свист, который до этого был еле слышным, заполнил комнату.

– ... не подходите! – услышал он ее крик. – У меня пистолет!

Она отвернулась от компьютера, лицо ее стало белым, как у призрака. Оружия он не заметил. Последнее, что Роберт увидел, было то, как она вскакивает с места и отшатывается... А в следующую секунду изображение закрутилось, будто камера ноутбука сделала кульбит. На самом деле, конечно, компьютер просто упал на пол.

Какая-то вспышка резанула по глазам.

А дальше стало темно. Но связь не оборвалась. Сигнал шел.

Он ждал примерно полминуты и был вознагражден. Если можно это так назвать.

В комнате стало светлее. На стены ложились красные отблески, будто где-то горел огонь.

Она все еще сидела в кресле, в расслабленной позе, уронив голову. Что-то в ее позе ему очень не понравилось.

– Рози! Немедленно ответь мне. Что с тобой? Тебе плохо? Или ты меня просто разыгрываешь, чертова сучка?

Будь она рядом, он бы отвесил ей пощечину. Никто не смеет лезть к нему, пока он не поставил все части карточного домика на место.

Похоже, подействовало. Она широко распахнула глаза.

– Слава богу... – поторопился сказать он.

Глаза были пустые и неживые. Белесые, как вареные яйца, но с большими красными прожилками лопнувших сосудов.

– Не пугай меня больше так. Скажи что-нибудь, а то...

Словно услышав его, она приоткрыла рот. Тут он заметил, что волосы у нее стоят дыбом, будто от фена. Хотя минуту назад были нормальными.

А потом она свалилась с кресла. Быстро, но он успел увидеть, что ее держат за волосы два гибких отростка, похожих на жвалы жука или лапы муравья.

Пустые глаза открылись только оттого, что кто-то потянул ее за волосы.

Тело сработало раньше мозга, и трясущейся рукой он закрыл ее окошко, все еще ничего не понимая. Но звук не отключил, и пока секунды разговора продолжали идти, он слышал работу чего-то похожего на миниатюрные моторчики. Их свист накладывался на звук рвущейся ткани и какой-то треск.

Айпад выпал из руки в траву. Шатаясь, Роберт прислонился к шершавому стволу ближайшего дерева, и его тут же вырвало прямо на муравейник.

Простите, бедняги. Черт возьми, что за дерьмо? Вроде бы он десять лет не пробовал даже "травки".

Бывший профессор университета, увитого плющом, умылся из ручья. Там же сделал хороший глоток, забыв о микробах и о таблетках для обеззараживания воды.

Ущипнул себя за подбородок. До боли. И еще раз за руку. И только после этого подобрал запачканный землей и мокрый от росы Айпад.

Продукт компании Стива Джобса своими четкими линиями вернул веру в то, что все увиденное было плодом паранойи.

"Просто ты спятил, старик. Это бывает".

Связь все еще была. Пальцем он коснулся сенсорного экрана. Но стоило ему взглянуть в окошко, как рациональный мир поплыл. Потому что происходившее на экране напомнило ему однажды просмотренное видео со скотобойни, и окно привычного Скайпа было окном в ад.

Шатаясь, как зомби, в одежде, запачканной землей и рвотой, он доковылял до тропы. Вид прибранной, аккуратной дорожки на время вернул спокойствие.

Можно связаться с рейнджерами, со спасателями. Их телефоны на огромных знаках на каждом шагу.

Но ни один из двух экстренных телефонов не ответил. Черт! Что это значит?

Бред какой-то. В такой глуши, как этот национальный парк экстренные службы должны быть на связи. Люди тут теряются регулярно. Поэтому их поиск налажен и прием диспетчерскими службами звонков – тоже.

Тогда он набрал телефон службы спасения.

"Линия перегружена. Оставайтесь на линии. Время ожидания... пять минут".

Он ждал полчаса, слушая запись про "пять минут"

Потом он нашел в записной книжке номер приемной дорожной полиции.

"Оставьте свое сообщение после..."

В эту ночь он так никуда и не дозвонился. А на следующий день не было уже ничего. Только тишина и знак отсутствия сигнала. Всех операторов.

Где-то должен быть пост смотрителя этого участка тропы. Судя по указателю до него всего четыре мили. Вот туда он и пошел.

Аппалачская тропа – почти две тысячи миль длиной – протянулась по территории четырнадцати штатов. Это известный и популярный туристический маршрут. А он выбрал далеко не самый малолюдный его участок. В это время года тут должно быть полно людей – и не только одиночек, как он, но и семей, и больших групп.

Но только ветер гонял бумажный мусор по аккуратно выложенной бетоном дорожке.

– Что это? "Исчезновение на 7-ой улице?" Люди, я хотел побыть без вас совсем недолго. Вы меня поняли слишком буквально...

Вот уже пять лет каждое лето он ездил в места, подобные этому. Он не был ни охотником, ни рыболовом, ни любителем поплавать на лодках или каноэ. Только пешие прогулки. Роберт называл это "Привести в порядок свои мысли". Когда тебе уже за пятьдесят, в голове накапливается определенный багаж не только полезных знаний, но и дряни, от которой очень хочется избавиться. И ладно бы, это были годы сплошных побед. Но когда и в карьере, и в личных отношениях ты подошел к крушению всех иллюзий... когда тебя в очередной раз предали и у тебя хотят отсудить даже дом, где ты живешь... самое время надеть поношенные кроссовки и побыть немного наедине с природой. В ней, думал он, нет той фальши и мерзости, которую несут с собой люди.

Он не любил простых путей и обычно шел параллельно тропе по бурелому. Медведи сюда иногда забредали, но летом, когда они сытые, достаточно при встрече вести себя спокойно, и тебя не тронут. Хотя он еще в первый день при входе в лес заметил, что в этом году животные ведут себя как-то странно. Висело даже предупреждение от службы рейнджеров. "Enter on your own risk". Риск, как выяснилось, был. Однажды его чуть не затоптал здоровенный олень. Ну, предположим, такое бывает... В другой раз мимо него, не обращая внимания на человека, пронеслось целое стадо зайцев, если к ним, конечно, применимо это слово.

Еда умещалось в его рюкзаке – немного слайсов, немного сушеных фруктов и диетических батончиков, несколько бутылок минеральной воды. Вокруг тропы было много беседок с фонтанчиками, где можно пополнить запас, к тому же у него имелись средства для обеззараживания родниковой воды.

Вот и коттедж смотрителя. Дверь распахнута... Нет, она сорвана с петель.

Внутри сладковато-противный, дерущий нос запах. И повсюду следы – странные, маленькие, круглые. Трубка таксофона висит, вымазанная чем-то, похожим на клюквенный сок.

Он знал, что не стоит открывать стеклянную дверь комнаты с надписью "Ranger". Но все же толкнул ее.

Это был первый день его выживания. Потом он еще не раз пожалеет, что не взял из кобуры мертвеца пистолет и не поискал в закрытых шкафах оружия посерьезнее.

*****

Разбудил его, как всегда, писк зуммера. Долгий, надсадный, как надоедливый звон недобитого москита. Раньше это свидетельствовало бы о том, что он оставил Айфон в режиме виброзвонка и уснул, положив его под бок или под голову. И что ему, черт возьми, пора собираться на работу. Принимать душ, бриться, одеваться, выводить из гаража свой Форд и мчаться со всей разрешенной правилами скоростью. Потому что будильник, как любой любитель поспать, он ставил на последнюю минуту перед отметкой «Опоздание».

Но это были ощущения даже не из прошлой, а из позапрошлой жизни. Спешить больше некуда. Теперь он, немолодой профессор изящных искусств из Бостона, уволившийся и выбравший путь дауншифтера, был просто беглецом. Осколком, изгоем без своего угла. А по старинному зданию университета, где он когда-то втолковывал студентам разницу между классицизмом и романтизмом... бродили они.

Твари.

"150 метров" – горело на экране, в приложении, которое раньше ему и в голову бы не пришло открыть.

"140 метров", – значилось там уже через пять секунд.

Он глянул на свое отражение в луже дождевой воды. Мешки под глазами, щетина, сальные волосы, потрепанная одежда. Настоящий бродяга.

В последние дни редко удавалось поспать больше трех-четырех часов.

Роберт встал и, крадучись, пошел по ровному асфальту шоссе "Пенсильвания Тернпайк", обходя брошенные машины. Вскоре расстояние сократилось, но потом тревожные красные точки исчезли с экрана "радара". Значит, его не засекли, просто мимо прошла обходящая свой квадрат территории группа тварей.

Он называл такие "патруль". Хуже были "ловчие". Эти шли целенаправленно, по следу человека.

Эх, найти бы необитаемый остров. Но для этого надо как минимум добраться до побережья.

Он нашел цивилизацию, которую оставлял на короткое время, в ужасном состоянии. Повсюду пропало электричество. Тут и там горели пожары, в том числе лесные. Людей не было и некому было их тушить. Слава богу, поблизости не было АЭС.

А отчего не было людей... вот это самый интересный момент.

Они охотились на него. Охотились на всех уцелевших.

Видимо, программа, управлявшая ими, была не так проста. Они менялись. Учились, становились умнее, находили способы обходить те ограничения, которые у них были.

В жизни Роберта Гринберга существовали непреложные истины. И одной из них было осознание того, что жизнь никогда не посылает тебе непосильных задач. Ни в школе, где он был в перьях белой вороны, ни в колледже, где он научился носить эти перья с гордостью. Ни в работе, ни даже в семейной жизни, где оказалось труднее всего.

Но сейчас, похоже, задача была как раз непосильной. Хоть и звучала просто – "остаться в живых".

Он вспомнил, как на третий день после страшного звонка, возле мотеля, стоянка перед которым была запружена машинами, он впервые столкнулся с ними.

Они были настолько увлечены, что вначале не замечали его. Он смог как следует рассмотреть их в туристический бинокль, который подобрал на посту смотрителя тропы.

Одно существо пожирало куски покрышки от старого джипа "Outlander", и

–>выдавливало из себя как пасту, словно паук свою нить – длинную ленту пластика. Его собрат тут же резал эту ленту своей многофункциональной пилой на равные части. Некоторые части отливались в готовые формы.

"Там внутри работает миниатюрный 3d-принтер. Просто и изящно".

Он чуть было не забыл, что восторгается убийцами, жаждущими и его смерти.

Летели искры – другой робот миниатюрной пилой отрезал кусочки металла от капота соседнего седана. Еще один высунулся из старой, с разбитым стеклом, японской малолитражки с пучком проводов, зажатых в "руке". Робот, выполняющий роль сборщика, компоновал их на свободном пятачке, куда они даже постелили лист обычной бумаги раскатав его своими подвижными манипуляторами.

Вот они возятся с аккумулятором, вскрыв капот с помощью своих циркулярных пилок. Разряд, толчок – и тварь оживает! Глаза ее не начинают светиться только потому, что глаз нет.

Да и ничего антропоморфного нет в их строении. Теперь, когда на них не было синтетической ткани, пластика, они выглядели как типичные роботы, какими их представляли в середине двадцатого века. Две ноги, которые вращались в любой плоскости. Два подвижных манипулятора, которые трудно назвать руками, скорее это щупальца. Все крепится к бочкообразному туловищу. Головы нет, но есть что-то вроде сенсорной дуги черного цвета вдоль туловища. Похоже, они сделаны целиком из легких сплавов, а значит, их беговые и аэродинамические качества на высоте. И по болоту пробегут, и по бурелому.

У одного туловище сделано из металла, в котором угадывался бывший дорожный знак.

Это было настолько же просто, насколько и страшно. Вся операция заняла десять минут.

Он вспомнил, что еще до Чумы местом паломничества тварей становились свалки и кладбища автомобилей. Их не раз заставали за потрошением старых машин и другой техники. Тогда разработчики впервые обмолвились, что в созданий вложена возможность авторемонта. Без помощи сертифицированных центров. И если бы на это вовремя обратили внимание...

Если бы...

Но тогда это известие вызвало больше эйфории, чем страха. Еще бы – скоро роботы будут сами себя чинить и освободят цивилизованных людей среднего класса и выше – и от грубого ручного труда, и от мексиканцев с пуэрториканцами.

Он прервал наблюдение и пустился бежать, потому что увидел, как твари пришли в движение и потянулись в его сторону, расходясь полукругом, чтоб взять в кольцо. Новенький собрат бежал вместе с ними рысью.

Была ли у них радиосвязь между собой? Образовывали ли они соты? Связывались ли с существами на соседних территориях?

Тогда он еще не знал, что именно так они и делали, и живой ковер тварей, покрывавший все континенты, уже был связан в единую сеть.

Когда Роберт понял, что они собой представляют, ему хотелось смеяться и плакать.

Даже ему не пришло бы в голову, что апокалипсис начнется с этого.

Не ядерная война, не астероид, не птичий грипп, а это...

Говорили, что их всего несколько десятков тысяч. Ну, максимум – несколько сотен тысяч. На весь мир. Но как они тогда в одночасье, за считанные дни затопили города и устроили людям кровавую баню? Как они оказались на всех континентах и даже на крупных островах? Как они попали за полярный круг в Аляске, в Канаде и России? И даже в Антарктику?

В первый же день, придя в себя, он зашел в интернет. Спасибо микро-спутникам, тот еще работал.

С первой минуты Роберт понял, что Всемирная Паутина почти мертва. Остатки жизни теплились только в самых дальних ее уголках. Остальное пространство пестрело описаниями ужаса этих недель. Кровавыми видео и истерическими воплями последних уцелевших, а также религиозными и параноидальными пророчествами конца света.

Он не смог досмотреть до конца снятое на телефон молодой девушкой видео, как свора монстров врубилась в толпу на вокзале Паддингтон в Лондоне – как нож сквозь масло, оставляя за собой ковер трупов, убитых током (пилы они как оружие нападения не применяли).

Пять следующих он тоже бросил смотреть на середине.

Как они гонялись по Бродвею за людьми среди сверкающих огней неоновой рекламы и афиш мюзиклов. Или как на пляже в Сен-Тропе брали группу людей в кольцо, не оставляя ни одного просвета – и медленно сжимали его, пока визжащие от страха французы и гости Лазурного Побережья падали на колени и молились, пытались зарыться в песок... И этих, и тех, кто пытался драться, постигла одна участь. Только несколько человек сумели проскользнуть или перепрыгнуть через возвышающихся над землей всего на полметра тварей и броситься в воду. Верное решение, десять баллов. Но те из них, кто плавали плохо и не смогли зацепиться, найти себе место на одном из разбросанных по заливу плавсредств, после долгого барахтанья в воде (пусть даже теплой) или сами бросились на берег, или утонули.

Это зомби, если верить Джорджу Ромеро, не бегают. А твари на своих коротких лапках бегали со скоростью марафонца. Не спринтера, а именно бегущего на длинные дистанции атлета. На коротком отрезке тренированный человек оторвется... но у них много времени. Они всегда превосходят в выносливости. Их запас сил бесконечен. Днем они подзаряжаются на ходу от солнечных элементов... И это единственный высокотехнологичный элемент. Остальное – технологии восьмидесятых годов двадцатого века.

А ночью они "сделают" любого бегуна только за счет того, что видят в темноте как кошки – и никогда не споткнутся о препятствие.

Он шел на восток. Шел по ночам, а на привал останавливался в парках и небольших лесах. К сожалению, Национальный парк остался далеко позади, впереди было Восточное Побережье, где застроен каждый клочок. Зато там не будет проблемы с продуктами, хотя они уже начинали портиться. Вначале, когда он брал то, что ему нужно, он оставлял в магазине деньги, потом перестал.

Неподалеку от Гаррисберга он устроился на ночлег на ровной лужайке, поросшей высокой травой, но свободной от деревьев. Это была ошибка. Не зря же говорили бывалые, что на открытом месте от них не убежать, даже если заметить вовремя.

Бывалые... Везунчики. Те, кто, как и он, продержались уже три недели. Те, с кем он поддерживал контакт через спутниковую связь.

Ошибку Роберт понял, когда ночью запищал планшет, и пока он мотал головой и протирал глаза, пищание переросло в сплошной звон. На экране со всех сторон к фигурке человека неслись красные точки – одна, две, три, десять, двадцать!

Роберт огляделся. Луна на небе такая, что светло почти как днем.

Он заметил их поздно. Траву здесь давно не стригли, рост же этих тварей – примерно пятьдесят сантиметров.

И он побежал. Сначала зигзагами, как заяц, потом прямо, как стрела. Вспомнил молодость и годы в университетской команде – регби, легкая атлетика, американский футбол. Не всегда он был «яйцеголовым», хотя и первой звездой не был никогда. Он знал, что твари легко развивают скорость двенадцать миль в час. Достаточно, чтоб догнать и загнать большинство людей. Но шанс есть...

Жаль, что поодиночке они не ходят. И прекрасно координируют свои действия... куда там стае волков.

Тогда это чуть не стоило ему жизни, а бег стоил растянутой лодыжки. Деревья давали хоть какую-то защиту, и он решил идти дальше, следуя за полосами лесных массивов и перелесков. К сожалению, скоро те должны были закончиться. На этой части Восточного побережья среди зоны сплошной урбанизации были только крохотные клочки национальных парков.

Его целью был океан. На берегу он думал найти яхту или катер. Никакой отдаленный горный район или лесная чаща не защитит его так, как водное пространство.

Интересно, сколько осталось на Земле людей? Сколько таких же, как он, везунчиков?

В перерывах между вдохами и выдохами он вспомнил их диалог в чате с Тестером.

Он нашел его на форуме www.i_survived.com. Там теперь собирались те, кто еще не стал мясом для машин. Человек с ником Beta_tester сразу привлек его внимание своей парадоксальной осведомленностью. Он мог быть еще одним сумасшедшим... но что-то в его словах заставляло ему верить.

В воде твари не могли передвигаться. Хотя их не «коротило» от попадания жидкости, поэтому перебраться через небольшой ручей они могли. Дьявольский гений создателей сделал их конструкцию абсолютно водоустойчивой.

Но плавать он их не научил. А сами они еще не настолько эволюционировали, чтоб научиться. Поэтому один из притоков Миссисипи однажды спас Роберту жизнь. Плаваньем он в университете тоже занимался. Недалеко от противоположного берега у него свело ногу. Роберт почувствовал, как та онемела и перестала слушаться "центрального процессора" в голове. После перенесенного стресса можно ожидать и не такого. Он успел подумать тогда, что смерть от утопления не так уж страшна и может быть избавлением. Но инстинкт самосохранения посчитал иначе. Роберт не стал барахтаться, а грамотно поддерживал свою голову выше уровня воды, и вскоре нога вернулась в строй.

"Остров. Мне нужен гребаный остров. Там, где их нет", – думал он, отплевываясь.

Пока он наблюдал, что твари равномерно распределены по земной поверхности. Но на маленьком острове типа Либерти-айленда, они вряд ли будут. Да, он хреновый капитан и штурман... а GPS, похоже, уже отключен... И подобный остров – это голая скала, часто без источника пресной воды. Да и рыбак из него еще более хреновый...

"Dont worry. Be happy!" – маленькая частная радиостанция крутила на FM волнах закольцованный плей-лист с издевательски оптимистичными песнями, под которых людей убивали током и рвали на куски.

"Машина... нужна гребаная машина, – подумал он. – Любая подойдет".

И разбитый пикап сельского реднека.

И лакированный тарантас сутенера или продавца "дури".

И розовый кабриолет гламурной киски.

Но в сердце самой автомобильной нации он смог проехать всего двадцать миль, а потом бросил чужой джип "Landrover", потому что чертовы твари реагировали на быстро движущуюся цель еще активнее, чем на силуэт человека. Они буквально кидались под колеса, выпрыгивая отовсюду, поэтому пришлось останавливаться и, открыв дверцу, бежать.

К тому же любая дорога кишела ими. Даже не "interstate", а просто заасфальтированный кусок земли.

Там, где были машины, там были роботы. Потому что там они размножались. Делали себе подобных.

Несколько раз он видел других людей, но выходить к ним не стал. Поодиночке легче скрываться, а в то, что можно отбиться от тварей, он не верил. Пока он ни разу не видел, чтобы люди побеждали, даже если им удавалось пристрелить пару тварей. Их тут же сметала волна новых.

Если даже здесь, в помешанной на оружии Америке человек ничего не может противопоставить железякам, то что творится в остальном мире? В Германии? В Голландии? Во Франции? Там, где законодательство в этой сфере гораздо строже.

Сам он тоже мало надежды питал на "Беретту", которую все-таки нашел у одного человека в автомобиле. Тот использовал ее, чтоб вышибить себе мозги, поэтому пришлось долго оттирать оружие тряпкой.

Роберт сильно пожалел, что не ходил в тир, когда попытался подстрелить хотя бы одну из бестий. Плохо, когда ты закоренелый пацифист, а не член "Michigan Militia" и не техасский рейнджер.

Все пули ушли в "молоко". Оказалось, что в тварей очень трудно попасть. Они были верткие, как хорьки. Тут нужен даже не пистолет с большим магазином типа "Глока", а долбанная штурмовая винтовка.

Армия пыталась. Копы пытались.

На экране по ссылкам выживших он видел сотни таких схваток. И почти всегда они заканчивались в пользу монстров.

Разве что авиация могла с ними справиться. Но самолетам надо куда-то приземляться.

Конечно, большие шишки выживут. Есть авианосцы и подводные лодки. Есть стратегические убежища – вроде бункера "NORAD". Но даже их персоналу рано или поздно придется вылезти из своих укрытий.

На его глазах растерзали дюжину копов. После "Оккупая" он не питал к ним теплых чувств, но никто не заслужил, чтоб ему выпускали кишки и вырезали внутренности. Зачем, черт возьми, они это делают? Хотят понять человеческую анатомию? Или им это нравится?

Еще он видел покинутый и забрызганный кровью военный "Хамви" с одиноко торчащим стволом пулемета.

Если верить архивам в пока еще живой Сети, в первые дни их как только не называли. Роботы-убийцы, охотники, железяки, монстры. Потом стали называть просто «тварями». Creatures.

Первые сообщения о нападении их на людей появились месяц назад. Странно, что он его пропустил.

Тогда это было шуткой дня. Люди не верили. Смеялись. Делали "фотожабы".

Только когда из разных стран посыпались сообщения о первых погибших всем стало не до смеха.

Вроде бы первый был в Швеции.

Точнее, была. Женщину лет тридцати убило разрядом тока. Она принимала ванну, когда одна из этих тварей пролезла в окно, толкнула незапертую дверь и прыгнула к ней в воду и пену.

Но тогда это списали на случайность. Личную неосторожность. Мол, она сама привела робота домой.

Вторым был мужчина из Японии девяноста пяти лет от роду. То есть заставший еще войну во славу императора против бледнолицых гайдзинов, ветераном которой он и был. Его смерть настигла на прогулке в лесу возле горы Фудзияма.

Тогда все объяснили возрастом и физическим состоянием погибшего.

Но третий и четвертый погибшие – из Швейцарии и Аргентины – никаких ванн не принимали и были молодыми и сильными мужчинами, хотя один был банкир, а второй бродяга и мелкий воришка. На одного твари напали в горах, на другого – рядом с городской свалкой. Между ними не было ничего общего. Только причина смерти, установленная вскрытием, была одинаковой. Летальный исход от поражения электрическим током

"Брак. Дефект", – была первая реакция пресс-службы компании и отдела по работе с клиентами.

А чуть позже они набрались наглости и заявили, что имело место несанкционированное вмешательство жертв в систему роботов. Мол, они сами с отверткой полезли во внутренности железяк, оттого и погибли.

И только когда произошло еще пять, десять, двадцать случаев, власти демократических государств забеспокоились. Видимо, лобби корпорации было очень сильным.

Весь мир облетело видео, которое модераторы Youtube и Facebook упорно удаляли до самого конца – там на одного парня из Милана, который ничем их не спровоцировал, а просто шел по своим делам по подземному переходу, набросилось три десятка тварей. Итальянец исчез под кучей адских созданий, не успев даже сказать "мама миа". Когда они расступились, его труп был черным от ожогов, хотя парень был не мигрантом и принадлежал к белой расе.