Текст книги "Глупцы и Герои. Дилогия в одном томе"

Автор книги: Алексей Жидков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Несли его долго. Этот переход, даже с учетом того, что он постоянно терял сознание, казался вечностью. До места добрались только с рассветом.

Базой оказалась узкая землянка под корнями большого дерева. Тут была комната, в которой был небольшой угол с мягким настилом, куда и переложили Сергея.

В очередной раз, придя в сознание, он понял, что из его рук торчат капельницы, а к телу подключены и другие приборы. Кто-то протирал его лоб мокрым полотенцем.

– Жить буду, – подумал Сергей.

– Похоже что так, – услышал он подтверждающий голос Меняло. – Каким бы невероятным это не казалось.

Глава 13
Коридор. Новая угроза

Осенью Коридор был особенно красив. Это время года разительно отличалось от других. Зимой было все усыпано синеватым снегом. Летом в лесах все было устлано сине-зелеными листьями растений и травой, а в пустыне все было серо и изредка кое-где пробивались синие травинки. Ну а весна была промежуточным состоянием между синим снегом и синей травой, так что тоже не отличалась разнообразием.

Осенью все было по-другому. В скалистых пустынях между расщелин появлялся мох, который цвел шестью разными цветами, постоянно изменяя свой оттенок в течение суток. Серая, унылая пустыня наливалась яркими красками и меняла свой пейзаж каждый час.

А в сильный дождь, мох попадал в образовавшиеся ручьи, которые становились разноцветными и, смешиваясь друг с другом, приобретали сотни различных цветов и оттенков. Это было неописуемо красивое зрелище.

В лесной зоне большинство деревьев и кустарников меняли свой окрас с синего и зеленого на красный и оранжевый. На некоторых деревьях вырастали ярко-розовые и фиолетовые плоды. Они были не очень вкусные, но очень красивые. Трава тоже изменяла свой цвет на желто-оранжевый. И распускалось множество цветов, самых причудливых форм и расцветок. Некоторые из них испускали маленькие облака цветного дыма, а некоторые имели множество мелких и легких лепестков, которые сдувало порывами ветра и они разлетались, как стая бабочек.

Те немногие представители флоры Коридора, которые не были уничтожены тварями, тоже меняли свою окраску на яркие, пестрые цвета. Было довольно забавно наблюдать за ярко-фиолетовыми и розовыми грызунами.

С места обзора, находящегося на возвышенности, где сейчас расположилось патрульное звено Джона, вид был особенно потрясающ.

– Тьфу мля, блевать от этого разноцветья тянет.

Дабан открыл забрало шлема и сплюнул на землю.

– Когда уже н-на, кончится н-на, эта гребаная осень н-на.

– Не обращайте внимания на Дабана, – спокойно сказал Даниэль группе стажеров. – Он всегда такой. Ему никогда ничего не нравится. Зимой он ругается на синеву снега. Весной и летом на серость камней. А ты, Дабан. Ну, сколько можно. Будь хоть немного культурнее.

Дабан посмотрел на Даниэля, буркнул под нос что-то вроде: «Куда н-на еще культурнее-то», – со щелчком закрыл забрало шлема и стал спускаться с холма.

Полное патрульное звено на Коридоре состояло из двух гравициклов и четырех человек. Два водителя и два стрелка-наблюдателя. При стажировке в каждое звено добавляли еще двух стажеров, один гравицикл и по возможности одного тренера. Одного стажера брали водителем, второго наблюдателем, но их обязательно распределяли по разным гравициклам. В учебной группе было только шесть тренеров, поэтому они сопровождали только шесть групп. Остальные стажеры патрулировали без тренеров под присмотром старшего звена.

Даниэль был старшим патрульного звена, в котором состоял Джон. А Дабан его заместителем. Третьим у них была Илона Сенкевич, пожалуй, самая возрастная патрульная на планете. Дабан в шутку говорил, что она бороздила степи Коридора еще до того, как сюда прилетели люди. С ними также был тренер Сторак и стажер Кончиза Санрайз, самая младшая и самая неуклюжая курсантка их группы.

Джону было жутко обидно. Тренера вошли в звенья с самими неподготовленными курсантами. А Сторак, был старшим тренером и самым опытным бойцом, а значит с ним, по всеобщему убеждению, были самые никчемные курсанты.

О том, что Сторака не раз инструктировали люди из Цитадели и, по сути, приказали не спускать с него глаз, Джон, естественно понятия не имел, поэтому постоянно задавался вопросом – как он оказался в этом звене? Неужели он такой же боец, как малютка Чиза, которая с трудом поднимала ружье даже в режиме минимального веса? Остальные курсанты над ним посмеивались. Даже Салли отпустила несколько язвительных шуточек насчет его боевых способностей. Поэтому Джон, во время стажировки, изо всех сил старался доказать обратное. Его распределили водителем к Диниэлю, а Кончиза была наблюдателем на гравицикле, которым управлял Сторак. В сложившихся обстоятельствах Джон был бесконечно рад точу, что он со Стораком был, хотя бы, на разных гравициклах.

Задача патрулей заключалось в слежении за передвижением крупных стай и патрулированием караванных маршрутов. Одновременно на боевом посту находилось сорок два патрульных звена. Стажеров распределяли в звенья с самыми безопасными районами патрулирования. Районом патрулирования звена Джона была грибная ферма на западе от Городского купола.

– Вон та стая, – Даниэль указал на запад, – обитает здесь уже несколько месяцев.

Джон посмотрел в указываемом направлении и увидел стаю. На ярком, желто-оранжевом фоне, темная стая тварей сильно выделялась и походила на какой-то очаг заражения.

– Приблизительно через месяц, – продолжал Даниэль, – если позволить, у них появится потомство. Так что на следующей неделе сюда прибудет группа зачистки с задачей уничтожить кладку. Несколько точных выстрелов из минометов с этой позиции и кладка будет уничтожена.

Джон включил режим приближения и начал разглядывать стаю. Она расположилась вокруг гнезда, заваленного гниющими тушками мелких зверей и грибами. По всему гнезду были разложены яйца. Большинство, размером с ребенка, некоторые в два-три раза больше и одно огромное, размером с половину вагона гравипоезда.

– А почему не уничтожить отсюда всю стаю, – спросила своим тоненьким детским голоском Кончиза.

– Это уже сложнее, – объяснял Даниэль. – Как только начнем стрелять, они все разбегутся и попрячутся под землю. Могут даже поменять зону обитания, потом их придется заново искать. Пусть лучше здесь сидят под присмотром. Но рождение нового потомства необходимо предотвратить. Особенно вон из того огромного яйца.

– Там группа движется к ферме, – перебил Даниеля своим ледяным голосом Сторак.

Все перевили взгляд в направлении фермы, к которой приближалась группа тварей. Джон насчитал четырнадцать особей. Все размером ниже среднего.

– А вот этого уже допускать нельзя, – сказал Даниэль. – Дабан, Илона, – начал он отдавать команды, – идите сюда, у нас твари у фермы.

Патрульные схватили ружья и подскочили к командиру.

– Ну что ж, – сказал Даниэль стажерам, – вот и вам выпал шанс попрактиковаться в стрельбе. Всем занять позиции. Чтобы уничтожить как можно больше тварей пока группа не разбежалась и не попряталась надо стрелять очень быстро. Так что занимаем позицию и открываем огонь по моей команде. Быстрее, пока они не добрались до фермы, а то потом придется ехать и вывозить оттуда их труппы.

Джон подбежал к краю холма и улегся. Наконец-то у него появилась возможность доказать, что он отличный боец. Вот только, отчего же он так нервничает? Почему так предательски дрожат руки? «Так, надо срочно успокоиться, – думал он. – У меня же прекрасно получается стрелять по мишеням, и тогда с летунами я показал отличный результат. Надо только достичь того же состояния».

– Дабан? – спросил Даниэль.

– Готов н-на, – ответил в своем духе Дабан.

– Илона? – продолжил Даниэль.

– Готова.

– Альген?

– Готов.

От этой переклички Джон заволновался еще больше. Уже скоро спросят его, а он еще даже близко не готов.

– Джон?

Ничего другого не оставалось. Не мог же он попросить всех подождать.

– Готов, – еле выдавил он сиплым голосом.

– Кончиза?

– Готова, – взвизгнула Кончиза. Она тоже сильно волновалась.

Джон быстро выбрал тварь в самом центре группы и приготовился стрелять. После наведения на цель спокойствие как-то само пришло к нему. Теперь он был готов. «Ну, держитесь проклятые твари, сейчас мы вам зададим».

– Огонь, – раздалась команда Даниэля.

Раздался грохот выстрелов и Джон нажал на курок. Но выстрела не последовало. Вот тут-то весь его настрой развалился в пух и прах. Он забыл снять ружье с предохранителя.

Твари уже метались из стороны в сторону, а Джон чуть ли не плакал, ругая себя за ошибку. Быстро перекинув рычаг предохранителя, он стал лихорадочно стрелять, но никуда не попадал. Вернее один раз попал. Но в уже мертвую тварь. В суматохе он принял ее за живую и сделал по ней несколько выстрелов.

Через минуту стрельба прекратилась. На поле лежало двенадцать убитых тварей. Две успели спрятаться.

– О-о-отлично, – протянул Даниэль. – Двенадцать из четырнадцати. Замечательный результат.

– Даа, – подтвердил Илона. – Наш новый рекорд. Ну как молодежь? Сколько подстрелили.

– Я, кажется, одного, – закричала радостно Кончиза. – Вон того, который с зеленым пятном на спине. Я два раза по нему попала. Сначала в ногу, а потом в голову.

– Молодец, – похвалила ее Илона. – А ты, Джон?

– Кажется, никого не успел, – ответил Джон, сгорая со стыда.

– Ну, для первого раза это нормально, – попыталась утешить его Илона, от чего стало еще хуже.

– Даа где же тут успеешь, когда господин главный тренер всех перестрелял, – усмехнулся Даниэль. – Сколько у тебя, Альген?

– Не знаю, не считал, – буркнул Сторак. – Пора возвращаться.

Джон как нутром чувствовал, что Сторак им не доволен. Получается, что не зря он определил его в эту группу. Может, даже сейчас сзади себя усадит.

С этими мыслями Джон удрученно побрел к своему гравициклу. Но вдруг, он что-то почувствовал и остановился как вкопанный.

– Смотрите, там еще один, – завизжала Кончиза.

Джон рефлекторно, не думая, развернулся, вскинул ружье и, не целясь, сделал два выстрела.

Он знал, что попал. Даже так – он знал, что попал, еще до того как выстрелил. И действительно, посреди поля лежала убитая им тринадцатая тварь.

– У-у-у н-на, – прокомментировал Дабан. – Фига се выстрел н-на.

К краю холма подошли остальные и молча стали осматривать убитую тварь.

– Два выстрела точно в голову, – констатировал Даниэль. – Хорошая работа… Ну, ладно, возвращаемся.

Джон шел к гравициклу с какой то отупелой решительностью. «Ну что ж, по крайней мере, я не самый безнадежный стажер».

* * *

– Да что же это за пакость-то такая, – возмущался Роджер Риз, сдирая очередного слизня со своих штанов и ботинок.

Он только что вылез из подземного болота, на небольшой участок скалы и начал чистить свою одежду. Они с Салли и другими патрульными находились в огромной подземной пещере, свет в которую проникал только через несколько маленьких отверстий в потолке.

Внутри пещеры было гниющее болото. Как оно здесь образовалось было непонятно, очевидно оползни сливали сюда растения, которые впоследствии здесь гнили. У пещеры были огромные своды, а болото заканчивалось на каменном уступе, за которым был обрыв. Обрыв был глубиной метров в сто, дна не было видно, зато было слышно, что внизу течет подземная река.

– Что же за патрулирование-то такое, – возмущался Роджер. – Каждый день лазим по пещерам с какими-то отходами. Выполняем указания сумасшедшего профессора, мерзкого Лоббитса. То в эту гадость залезь и ту проверь, то в ту залезь и эту принеси – но непременно гадость. Мне кажется, я чувствую мерзкий запах даже через герметичный шлем.

– Скорее всего, ты его действительно чувствуешь, – кряхтя, подтвердила Салли, забираясь на скалу. – Система фильтрации не справляется и не может отчистить воздух.

– Тем более, – уныло согласился Роджер. – Патрульные еще эти хитрожопые. Встали по сухим местам, типа, самые опытные будут нести наблюдение и охранять, а работают, типа, пусть стажеры. Остальные курсанты проходят полноценную стажировку. Как нормальные люди ездят на гравициклах, патрулируют, может, даже тварей убивают. А мы лазим тут, в этих проклятых пещерах, по уши в слизи, в червях и… фууу… вообще непонятно, что за гадость.

В ладонях у Роджера был сгусток слизи, который принимал различные формы и старался заползти вверх по руке. От вида ползущей по его руке слизи Роджера чуть не вырвало.

– Беее, – скорчил он гримасу. – Ну и пакость.

Оторвав слизь от рукава, он замахнулся, чтобы запустить ее подальше. Чтоб даже рядом не было этой гадости и мысли о ней. Куда-нибудь вниз с обрыва, который проходил в трех шагах от их тропы.

И только он размахнулся, как услышал отчаянный крик профессора Лоббитса.

– Сто-о-ой! – орал он. – Куда? Стой! Идиот проклятый! Ты чего творишь? Не вздумай выкидывать! Не трогай это!

Лоббитс орал и упорно пробирался через пещеру. При этом он так торопился, что по пути два раза поскользнулся и грохнулся в лужу грязи.

Тем не менее, подскочив к Роджеру, он проворно достал из-за спины контейнер и протянул его вперед.

– Клади сюда, – скомандовал он, указывая на движущуюся слизь.

Роджер с удовольствием подчинился.

– Замечательный образец, – залопотал Лоббитс, пытаясь вытереть грязь с прозрачного забрала шлема. – Большущий, просто огромный. Такого большого я еще не видел.

К возбужденному Лоббитсу подошел Омар. Поводил каким-то прибором вокруг контейнера и в стороне от него. Удовлетворенно кивнул и сказал профессору:

– Это то, что мы искали. Больше здесь ничего нет.

– Это? – подошла посмотреть заинтригованная Салли на существо в контейнере. – Мы это искали в куче непонятно чего целых шесть дней.

– Тоже мне, искали они, – забрюзжал Лоббитс. – Вы не искали, а просто шлялись тут без дела, под предлогом, что нас надо охранять. Это мы искали, а вы бездельники…

– Ээээ, профессор? – прервал его гневную речь Роджер. – Но нашел то это я.

– Ааа, – махнул на него Лоббитс. – Где этот бездельник, командир отряда. Скажите кто-нибудь ему, что можно сворачиваться и ехать под купол. Надоело мне уже в этом скафандре таскаться.

– Круто! – толкнула Салли Роджера. – Наконец-то завтрашнее патрулирование у нас будет не в куче навоза.

– Будем надеяться, – кивнул Роджер.

– А что это, профессор? – побежала Салли за Лоббитсом. – Какая-то особенная тварь?

– Какая же это тварь, – фыркнул Лоббитс. – Все твари, как ни крути, являются жизненными формами. По Земной квалификации их можно отнести одновременно к рептилиям, насекомым и млекопитающим. А это, – Лоббитс поднял контейнер. – Скорее минерал, чем жизненная форма.

– Минерал? – переспросила Салли. – Но он же движется. Он же пытался залезть Роджеру на плечо.

– Да-да! – поддакивал Роджер. – Еще как пытался. Еле оторвал.

– Ничего он не пытался! – раздраженно возразил Лоббитс. – Он и думать то не может, у него нет разума. Это просто материя, которая улавливает эмоции находящихся по близости живых существ и в зависимости от них изменяет свою форму.

– Профессор, но оно ползло по мне, – не унимался Роджер. – Как слизняк.

– Ползло, говоришь, – хитро улыбнулся Лоббитс. – А куда оно ползло?

– Вверх по руке. Вот сюда к горлу, – сказал Роджер, показывая на свою шею.

– К горлу, говоришь, – кивнул Лоббитс. – А о чем ты в это время думал? Разве не о том, что ты лазишь по горло в грязи?

Роджер встал с открытым ртом.

– О том, – подтвердил он после длительной паузы.

– Это что же получается? – снова вступила в разговор Салли. – Этот, как вы говорите, минерал, прочитал мысли Роджера и стал их воплощать?

– Ух ты! – Лоббитс посмотрел пренебрежительно. – Сама догадалась или подсказал кто?

– И зачем вам этот минерал? – продолжала Салли, не обращая внимания на подначки.

– Как зачем? – искренне удивился Лоббитс. – Изучать. Это уникальный материал, входящий в связь с биополем живых существ. У меня есть предположение, что Дикобраз не был выращен таким, каким он был, а скорее всего, он как-то вступил во взаимосвязь с большим количеством этого минерала. Так что, этот материал являлся частью Дикобраза, а теперь и Джона.

– Джона? – в один голос переспросили Салли и Роджер.

– Профессор! – резко прервал их разговор Омар. – Поторопитесь!

– Э, профессор, а что там с Джоном? – кричала ему вслед Салли.

Но ответа не было. Лоббитс с виноватым видом во всю прыть ковылял из пещеры.

* * *

– Восточный пост охранения. Слушаю.

– Восточный пост это Центр. Доложите обстановку.

– Обстановка в норме. На территории поста зафиксировано две стаи. Одна оседлая и здесь уже давно, вторая новая, пришла с пустоши, движется в сторону водоема. Скорость передвижения очень маленькая. Угроза для поста и охраняемых объектов отсутствует.

– Вас понял. Скажите, у вас не было перебоев со связью или сильного уровня помех?

– Нет, не было! Вся телеметрия в норме. Нарушения связи не зафиксированы.

– Вас понял. Если будут нарушения, обязательно доложите. За последние два дня северо-восточный отряд фиксировал сильные помехи и перебои со связью шесть раз. Патрули в вашем районе также подтверждают перебои со связью.

– Понял. Принял к сведению. При фиксации нарушения доложу.

– Конец связи.

– Конец связи, – командир восточного поста охранения майор Сергей Бородин выключил передатчик и повернулся к технику.

– Вот так вот, Коля. И у нас, похоже, где-то замудреная тварь ошивается. Так что, ты бди и если чего, сразу докладывай.

– Есть, товарищ майор, – бодро ответил техник. – Как только что-нибудь замечу сразу доло…

Недоговорив, он так и уставился с открытым ртом в потухший экран телеметрии.

– Товарищ майор, – смог выговорить он через пару секунд. – Вся телеметрия пропала.

Командир, несмотря на свой пожилой возраст, лихо подскочил к пульту управления и уставился в экран.

– Быстро перезапусти систему, – скомандовал он, – а я пока доложу в Центр.

– Уже перезапустил, – доложил техник. – Бесполезно. Телеметрии нет. Есть только показания тепловизора. Но на нем никаких изменений. Связи, скорее всего, тоже нет.

– Да, – подтвердил командир, после нескольких попыток соединиться с Центром, соседними постами охранения и патрулями. – Связи действительно нет.

– И чего нам делать? – испуганно спросил техник.

– Следи за приборами, – отдал приказ командир. – Включи сирену боевой готовности.

– Есть, – ответил техник и через несколько секунд раздался сигнал тревоги.

– Ну что же, – прокряхтел командир, натягивая шлем. – Освежим навыки орального управления.

– Оральное управление? – переспросил техник. – Это как?

– А пойду, наору на всех, – хитро подмигнул ему командир и вышел наружу.

Глава 14
Земля. Другие порядки

Каждый раз, когда Сергей приходил в сознание, он видел перед собой одну и ту же девушку – ту самую, которая решила за всех, что его надо спасти. Алиса – кажется, так ее называли.

У нее были большие, добрые глаза, маленький нос, пухлые щечки и губки бантиком. Ее длинные светлые волосы, почти всегда были затянутые в тугую косу. Она была прекрасна, как ангел, о которых много говорил старик Сафрон. Раньше, слушая его рассказы, Сергей никак не мог их себе представить. Но каждый раз, приходя в сознание и видя ее, он понимал, что выглядеть они должны именно так. Ему иногда даже мерещились крылья за ее спиной.

Она его кормила, поила, меняла капельницы и даже утку.

– Сколько прошло времени? – при очередном пробуждении спросил он ее.

– Две недели, – тут же ответила Алиса.

– И как я себя чувствую?

– У тебя сильное отравление организма. Мы все время очищаем тебе кровь и вводим препараты, выводящие токсины. Но ничего не помогает. Твой организм сам является источником и вырабатывает все больше и больше отравы. И откуда ее столько берется?

– Понятно, – протянул Сергей.

– Ты еще должен кое-что знать. Мы уже потратили приличную сумму на тебя. Но те лекарства, что мы приобрели, уже на исходе. Каста решает твою судьбу и чтобы закупить больше препаратов ты должен заинтересовать старейшин. И чем быстрее, тем лучше. Сейчас здесь четверо старейшин из семи. Этого достаточно чтобы принять решение. Как ты себя чувствуешь? Сможешь с ними пообщаться и убедить их? Тогда, когда ты нас нашел, ты говорил что спасти тебя очень важно.

– Да, – напрягся Сергей. – Мне есть чем заинтересовать. Но мысли немного путаются. Лучше перенести.

– Рано утром все старейшины уйдут, и когда здесь снова соберется больше трех, неизвестно. Если ты сейчас их не убедишь купить тебе лекарства, то до следующего случая можешь не дожить.

Эта ситуация не нравилась Сергею. Он еще абсолютно не думал о чем можно говорить, а о чем нельзя и как лучше преподнести свою историю, чтоб ему поверили. Но другого выхода не было. Придется действовать по ситуации.

– Хорошо, – сказал Сергей, – я постараюсь.

Алиса мигом выскочила из комнаты и вернулась назад с шестью мужчинами. У четверых на шее и рукавах были повязаны красные ленты, очевидно именно они и были старейшинами. Одним из оставшихся мужчин был Босой, а последнего Сергей не знал.

Старейшины расселись на стульях вокруг импровизированной кровати Сергея, а остальные встали за их спинами.

– Меня зовут старейшина Маслам, – представился один из старейшин. – А это старейшины Егор, Артын и Боксер. Как нам обращаться к тебе?

– Меня зовут Сергей. Соловьев Сергей, лейтенант объединенных войск планеты Земля, заместитель командира третьего разведывательного отряда, – отчеканил по форме Сергей.

Старейшины недоуменно переглянулись.

– Это твое истинное имя? – спросил старейшина Маслам. – Ты его имел до Исхода?

– Да, – недоуменно ответил Сергей.

– Если хочешь с нами сотрудничать, больше не называй его никому и никогда, – вступил в разговор старейшина Артын. – У нас это… хм… не принято. Ты не из здешних мест?

– Смотря, где я нахожусь? – вопросом на вопрос ответил Сергей.

– Ты не знаешь, где находишься? Почему? Как ты сюда попал? – тут же засыпал его вопросами старейшина Егор.

– Я, – замялся Сергей, он еще не до конца продумал, что будет говорить. – Я был в плену. У снергов. Бежал. Меня захватили в плен полгода назад на территории бывшей Индонезии. Корабль снергов перемещался и я не знаю, где я сейчас нахожусь.

– Ты свободно говоришь на русском языке. Ты славянин? – спросил старейшина Егор.

– Кто? – растерялся Сергей, услышав давно забытое слово. – А да. Я русский.

– Там где ты был до пленения, много славян? – продолжал задавать вопросы старейшина Егор.

– Да, – в недоумении ответил Сергей. Он никак не ожидал, что интерес старейшин вызовет не тот факт, что он был в плену у снергов и бежал, а его национальность. Все последние годы, проживая в интернационалистском обществе, он и забыл про национальное деление. – У нас было много русских. На нашем корабле, до крушения, дислоцировалась крупная российская военная база. Но также есть много людей и других национальностей. А почему вас это интересует?

– Пока вопросы задаем мы, – перебил его старейшина Маслам, – ты просто отвечай. Какая военная техника и вооружение используется в твоей группе, какова ее численность и какова доля славян и арабов?

– Странные вы вопросы задаете какие-то, – открыто высказал Сергей свое недоумение.

– Просто отвечай. Это важно для принятия нами решения, – ответил старейшина Маслам.

– Ну, – замялся Сергей и решил немного приврать. – Около шестидесяти тысяч человек, из них военнослужащих чуть более шести тысяч. Несколько сотен кадровых офицеров. Из техники в основном вездеходы. Восемь танков. Множество переносного легкого и тяжелого орудия, – Сергей практически не врал. Он просто описывал свою группу десятилетней давности.

Судя по реакции старейшин, ему верили. Чему он был несказанно удивлен. Лично он никогда бы не поверил, что десять лет можно успешно прятать в одном месте такую большую группу людей и техники.

– Доля славян и арабов? – напомнил ему второй вопрос старейшина Маслам.

– Я же говорил в основном все русские, по крайней мере, военные. Много американцев, европейцев и китайцев. Арабов немного, может процентов пять – десять. У нас нет расового деления, никто этого никогда не считал.

– Нет деления? – удивился старейшина Маслам и все находящиеся в комнате.

Алиса даже не выдержала и вмешалась в разговор.

– Я же говорила, он нам нужен, – выкрикнула она. За что тут же была наказана суровыми взглядами всех старейшин, от чего тихо пролепетала: «Извините», – и забилась глубже в угол.

– Да, – продолжил Сергей, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. – Примерно такая была ситуация до нападения снергов, во время которого я был захвачен в плен.

Если новость про отсутствие национального разделения всех немного удивила, то после этой фразы все в комнате как будто испытали шок. Алиса даже пискнула.

– А зачем снерги на вас напали? – спросил молчавший до этого старейшина Боксер. – Вы с ними что? Воюете?

Вот тут то и настала очередь Сергея испытать шок. Не одним же старейшинам сидеть с глупым и удивлённым видом.

* * *

Вопрос так сильно удивил Сергея, что он просто сидел с открытым ртом и ничего не мог ответить.

– Скажи, что нет! – услышал он голос Меняло. – Скажи, что это была карательная акция по уничтожению повстанцев. А ты был в группе карателей, но струсил и убежал, поэтому тебя и взяли в плен.

Сергей никак не мог сопоставить то, что спрашивают его старейшины, со словами Меняло, но сам он не знал что ответить, поэтому послушался.

– Не-ет, – неуверенно начал он. – К-конечно не воюем… Вернее не все… Была группа… Повстанцев. И ее пытались нейтрализовать… Эээ… Мы сами пытались… А снерги нам помогали. А то у нас, не совсем получалось…

– Чеерт! Менялооо! – вопил он мысленно. – Я вообще запутался. Какие повстанцы? Какое нападение? Я не понимаю чего говорю… и… и чего надо говорить. Я запутался.

– Не суетись, – спокойно ответил Меняло. – Это экспериментальная группа, над которой работали погонщики. Мне были не очень интересны результаты, поэтому я не совсем в курсе. Но с этой группой погонщики поддерживают тесную связь. У них договор с их лидером. Уже давно. Поэтому здесь все живут по другим законам и понятиям. Не как в твоей группе. Не стоит здесь говорить о войне со снергами, а то тебя сразу прикончат.

– Продолжай, – услышал Сергей команду старейшины Боксера.

– А? Чего? – глупо уставился на него Сергей. – Продолжать? Да вроде все.

– Что за группа повстанцев? – жестко спросил старейшина Егор.

– Да так, ничего серьезного, – как мог, тянул Сергей, не зная, что ответить. – Обычные такие повстанцы. Сами не знают, чего хотят.

– Они уничтожены? – продолжил свой допрос старейшина Егор.

– Дааа!!! – быстро ответил Сергей, но тут же заметил явное разочарование на лицах всех присутствующих в комнате. – Но не все, – тут же добавил он и понял, что такой ответ заинтересовал их больше. – Лидер группы остался жив, – решил закрепить он успех и по реакции старейшин понял, что поступил правильно.

– Какой ущерб нанесли повстанцы снергам? – тут же спросил старейшина Егор.

– Большой, – решил подпитать подробностями свое вранье Сергей. – Восемь гравитанков только в начале сражения. Потом, наверное, еще больше. Ну и несколько десятков погонщиков.

– Погонщики? – спросил старейшина Егор. – Кто это?

– Ну, мы так называем прямоходящих снергов? – неуверенно ответил Сергей, зарекаясь в дальнейшем говорить подробности.

– Халифы! – заговорили между собой старейшины. – Они называют халифов – погонщиками.

– Не говори больше такого слова, – строго сказал Сергею старейшина Артын. – Называй их – халифами.

– Х…хорошо, – неуверенно ответил Сергей. – Не буду… эээ, вернее буду… буду назвать… эээ… халифами.

– Повстанцы были славянами? – спросил Старейшина Маслам.

Сергей замялся, не зная, что ответить.

– Меняло! – спросил он мысленно. – Чего говорить?

– Говори, что да?

– Да, – сказал Сергей и увидел, что ответ всех удовлетворил.

– Хорошо что ты знаешь что тут к чему, – мысленно поблагодарил Сергей Меняло.

– Да ничего я не знаю, – услышал он в ответ. – Также как и ты гадаю. Мне так трудно мыслить в твоей оболочке.

– Что? – возмутился Сергей. – Я думал, ты понимаешь, о чем говоришь.

– На какие классы и касты делится ваше общество? – спросил старейшина Артын.

– На военных и гражданских, – неуверенно начал Сергей, но вспомнив про интерес к славянам, добавил. – Славяне – привилегированное сословие.

Это примечание вызвало молчаливое ликование в комнате. Сергей понял, что попал в точку. Его новые знакомые так хотели в это верить, что даже не обращали внимания на то, что он противоречит сам себе.

– Ты сможешь найти свою группу? – спросил старейшина Боксер.

– Да, говори, Да, – раздался в голове возбужденный голос Меняло.

– Да заткнись ты, – мысленно ответил ему Сергей. – И без тебя знаю.

– Да! – ответил он старейшинам. – Я десять лет прослужил в разведгруппе, я отлично знаю всю местность в радиусе пятисот километров от нашей базы.

– Хорошо, – сказал старейшина Боксер. – Нам пора идти. Я голосую за продолжение курса лечения.

– Я тоже, – хором ответили остальные старейшины.

– Решено, – подвел итог старейшина Боксер. – Ворон, оформишь приказ и выделишь людей для Алисы. Алиса, закупи все нужное.

– А с тобой, – обратился старейшина Боксер к Сергею, – мы продолжим позже. А пока придумай себе новое имя.

– Соловей, – крикнул Сергей вслед уходящим старейшинам. – Меня зовут Соловей.

* * *

Следующий месяц Соловей проходил интенсивное лечение. Вставать с кровати получалось только ненадолго и то со сложностями. Интоксикация организма уменьшалась очень медленно, но явная тенденция к улучшению радовала и вселяла надежду.

За этот месяц он познакомился с двумя другими старейшинами: Андреем и Споком. Седьмого все это время не было. Ходили слухи, что он отправился в длительный поход. Причем, когда люди о нем говорили, от них исходил страх и восторг одновременно.

Все это время Сергей придумывал и рассказывал все новые и новые подробности о своей общине. О том, что с ним было у снергов, и как он бежал, почти никого не интересовало.

В то же время, он и сам изучал людей, и место куда попал. Как оказалось, его держали на одной из баз славянской касты, которая находилась в десяти километрах от города под названием Мактуб.

Мактуб был центром большой группы людей, общей численностью более ста пятидесяти тысяч человек. Люди в нем были поделены на касты по расовому признаку.

Самыми многочисленными были четыре основные касты – Арабы, Славяне, Азиаты и Негроиды (которые пытались добиться для себя официально названия «Черные братья»). Кроме них было еще несколько второстепенных малочисленных каст. Все касты были закрыты. Переход из одной в другую не допускался. Межкастовые браки не допускались. Даже неофициальное общение представителей разных каст не допускалось.

Каста Арабов была доминирующей.