Текст книги "Мечта на поражение"

Автор книги: Алексей Калугин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Со всех сторон доносилась беспорядочная стрельба. Казалось, каждый поставил перед собой задачу выпустить как можно больше пуль.

Еще один пес прорвался к окопу и, прыгнув на Фондю, запутался в сетке. Вскочив на ноги, Муха принялся молотить его прикладом, в темноте порой попадая не по собаке, а по отмычке. Перепуганный до смерти Фондю орал протяжно и громко.

Перехватив автомат под мышку, Вервольф другой рукой выхватил из ножен штык-нож. Чтобы не промахнуться в темноте, он включил подствольный фонарик и с размаху всадил широкое лезвие в покрытый мокрыми язвами собачий бок.

Муха ударил собаку ногой. Та перевернулась на спину и, щелкнув челюстями, едва не поймала «монолитчика» за лодыжку. Вервольф прижал горло собаки каблуком и одним взмахом распорол ей брюхо.

Сунув окровавленный нож за пояс, «грешник» снова поднял автомат и развернулся к брустверу. Но стрелять уже было не в кого – получив отпор, собаки отошли за линию огня.

Гупи включил фонарик, чтобы оценить ситуацию.

– Все целы.

– Да, вроде бы, – Муха протянул Фондю руку, чтобы помочь подняться.

Отмычка что-то бессвязно бормотал и делал резкие движения руками, как будто пытаясь счистить с себя налипшую грязь.

– Убери падаль, – кивнул на мертвую собаку Рикошет.

Гупи посмотрел на дисплей детектора. Им удалось уложить шестерых псов. Неплохо. Но осталось еще более двух десятков злобных тварей. Собаки снова сбились в плотную стаю. А в стороне от них, на самом краю зоны охвата ДЖФа, появилась новая отметина. Вожак подошел ближе. А это значит, что целиться и попадать в слепых собак станет еще труднее.

– Надо включить свет! – громко и нервно произнес Рикошет.

Пока это был не приказ и даже не требование – он всего лишь высказывал свое мнение.

– Нет, – Гупи вставил в автомат два новых магазина. – Дай гранаты для подствольника.

– Сколько?

– Три.

Рикошет достал из рюкзака три гранаты и через Слоника передал их Гупи.

– Надо включить свет! – снова повторил он. – Собакам это по барабану – они и без того слепые. А мы их хотя бы видеть будем!

– Никогда слепых собак не видел? – рассеянно поинтересовался Гупи.

Он был занят тем, что переносил показания детектора жизненных форм в ПДА. Когда ему это удалось, он переключил ПДА в режим автономной работы по азимуту и включил звуковое оповещение об отклонении от курса.

– Слушай, Гупи, если мы не включим свет, нас всех тут сожрут!

– При свете, в темноте – какая разница, – Гупи коснулся ногтем виртуальной кнопки «Выполнить», поднял голову и улыбнулся. Он вообще любил улыбаться в темноте, когда никто не видел его улыбку.

Гранаты, что передал ему Рикошет, Гупи прицепил к петлям разгрузочного жилета, под левую руку, на самоотстегивающихся карабинах.

– Собаки снова пошли кругом, – сообщил Муха.

– К черту все! Включайте фонари! – крикнул Рикошет и первым включил тот, что был ближе.

Широкий конус мервенно-белого света, вспоров темноту, не столько осветил пространство вокруг, сколько ослепил людей. А темнота сделалась еще более плотной, густой и даже, как будто, жирной, точно разлившаяся нефть.

Коротко, почти без замаха, Гупи прикладом автомата ударил Рикошета сзади по шлему. «Монолитчик» не вырубился, но ткнулся лицом в земляной бруствер. Чего, собственно, и хотел Гупи – не больно, но унизительно.

– Выключи фонарь, – велел Гупи Слонику.

Отмычка тут же выполнил распоряжение.

– Муха, следи за ДЖФом. Собаки используют теперь другую тактику. Скорее всего, стая будет двигаться по спирали, постепенно стягивая кольцо. Отдельные твари станут неожиданно бросаться на нас. И, если хотя бы одной из них удастся прорваться, следом за ней рванет вся стая…

– Пошла! – крикнул Муха. – Трепло! Прямо на тебя идет!

– Где? – растерянно вскрикнул отмычка.

Оттолкнув его, на бруствер окопа упал Шрек. Рядом с ним – Гейтс. Оба вояки разом открыли шквальный огонь. Не целясь, в темноту. Во вспышках изрыгающих пули винтовок мелькнуло подброшенное выстрелами тело с раскинутыми в стороны лапами.

Молодцы, ребята, мысленно похвалил американцев Гупи. Мыслят конкретно, действуют прямолинейно, но выучка у них отличная. И снова, уже в который раз, – они-то какого лешего в это ввязались?

– С другой стороны! Рикошет!…

– Есть!

Рикошет смог подстрелить собаку, только когда ее оскаленная, брызжущая слюной морда возникла перед самым дулом автомата.

Прикладом столкнув мертвую собаку с бруствера, «монолитчик» перезарядил автомат и протер перчаткой забрызганный кровью объектив инфравизора.

– Мы их перебьем! – азартно выкрикнул он. – Всех, до последней!

– Этих, может, и перебьем, – более трезво оценил ситуацию Гупи. – Но вожак позовет другого черного пса, и тот пригонит новую свору. А до рассвета еще ох как далеко!

– Хочешь сказать, с рассветом они уйдут?

– Нет. Но по свету мы сможем от них смотаться.

– А сейчас? Что сейчас нам делать?

– Следующей собаке нужно позволить запрыгнуть в окоп…

– Сдурел совсем!

Гупи будто и не услышал возглас «монолитчика».

– Вервольф, ты возьмешь собаку на себя. Накинь на нее сетку, что ли… Ткни разок-другой ножом. Но сразу не убивай. Продержи хотя бы секунд сорок. Остальные в это время – на бруствер и бить по стае, которая рванет следом. Можно будет использовать гранатометы. Перебить всех собак все равно не удастся, значит, нужно их рассеять. Я в это время доберусь до вожака – он близко подошел.

– Думаешь, у тебя получится? – спросил Вервольф. Не с сомнением, а так, для порядка.

– Черный пес будет занят управлением стаей.

– Тебя он все равно заметит.

– Нюх у черного пса плохой, реагирует он только на мысли и чувства. Если все его внимание будет сосредоточенно на стае слепых собак, то, освободив собственный мозг от мыслей и эмоций, можно попытаться подобраться к нему незаметно.

– Это как же так? – озадаченно почесал шею «грешник». – Я, вот, к примеру, не академик, а все равно не могу ни о чем не думать. Все время в голове какие-то мысли крутятся.

– Вот, когда научишься, тогда тебя местные твари трогать не будут. Не все, но многие. Они просто будут принимать тебя за неодушевленный предмет.

– Что, серьезно?

– Меня этому болотный Доктор научил.

– Ну, если Доктор…

– Господин Гупи, я пойду с вами, – решительно заявил Шрек. – Я тоже умею держать свой разум в чистоте.

– Уверен?

– Я занимался йогой.

– Ну, хорошо. Будешь прикрывать меня. Но черного пса, даже если увидишь, не трогай, мне оставь. Его бить наверняка надо. Сам он с нами драться не полезет, а если заметит, то убежит, чтобы позже вернуться с новой стаей.

– Да, господин Гупи.

– Просто Гупи, дружище. Тут у нас без господ.

– Пошла собака! – сообщил Муха.

Гупи посмотрел на дисплей ДЖФа.

Отлично, собака заходит так, что сторона, где притаился вожак, остается почти открытой.

– Вервольф, этого пса нужно брать.

– Возьмем, – «грешник» зашуршал сеткой.

– Рикошет!…

– А, дьявол!…

«Монолитчик» открыл огонь.

Конечно, Рикошет был показушником, но трусом он при этом не был. Поэтому, даже заметив длинное, темное тело несущейся прямо на него собаки, он продолжал старательно и точно вбивать пули ей под лапы, а когда собака взметнулась вверх в последнем прыжке, упал на землю и, как при взрыве, прикрыл голову руками.

Как только собака оказалась в окопе, Вервольф накинул на нее сеть и пнул пару раз по ребрам.

То, что заставило бы обычную собаку завизжать и начать метаться в поисках спасения, только разозлило чернобыльского мутанта. Собака выпростала тяжелую голову из-под сети и, обдав «грешника» трупной вонью из пасти, щелкнула страшными челюстями. Вервольф схватил автомат, сунул его, как палку, зверю в пасть и, навалившись сверху всем телом, прижал его голову к земле.

«Грешник» даже не обернулся, чтобы посмотреть на то, что творилось в той стороне окопа, откуда доносилась непрерывная стрельба и временами ухали разрывы гранат – он делал свою работу. И надеялся, что другие так же добросовестно выполняют свою.

Гупи выбрался из-под накрывавшей окоп сетки, перекатился через бруствер, поднялся на ноги и, пригибаясь, побежал в ту сторону, куда указывал курсор. В зеленоватом полумраке яркой лентой выделялась полоса светящегося мха. За ней – деревья, раскинувшие тонкие ветки, будто пауки, расставившие лапы. Перепрыгнув через светящуюся полосу, сталкер окунулся во мрак и переплетение веток. Теперь даже с инфравизором мало что можно было разглядеть. Гупи забросил автомат на спину и упал на четвереньки.

Слева метнулась серая тень – собака, отбившаяся от стаи.

Гупи упал на бок и сдернул с плеча автомат.

Но еще раньше Шрек располосовал собаку автоматной очередью.

Гупи пополз дальше.

Он все делал автоматически, не задумываясь над тем, зачем это нужно. Сзади доносились звуки боя, но он и на них не обращал внимания. Мир для него превратился в плоскую картинку, звуки обтекали его, будто прохладные воздушные потоки, слегка щекоча открытые участки кожи. Мысли, не успев оставить заметного следа, раскатывались в стороны, точно бильярдные шары на зеленом сукне. Ощущение невесомости. Детского полета во сне. Свободного падения в небытие.

Льнущие к земле ветки хлестали по каске, скребли по спине. Ночная мошкара, реагируя на тепло, липла к губам. Но для Гупи ничего этого не существовало. Был только он, погруженный в тишину и покой, окрашенные в бледно-зеленые цвета. Если Гупи отклонялся от правильного курса, ПДА у него на руке начинал тихо вибрировать, и сталкер механически вносил коррективы в направление движения.

Он что-то искал?

Или бежал от кого-то?…

Что он вообще делает в этом странном, незнакомом месте?

Реальность начала меняться.

Тишина вытеснила все звуки за границы чувственного восприятия. Серебристое марево застило взгляд. Нужно было решать, остаться здесь или провалиться на иной уровень бытия.

Низкий, протяжный, выворачивающий душу вой поплыл над приникшей к земле травой.

Гупи перехватил автомат и перевернулся на спину.

Три медленных, глубоких вдоха, чтобы прийти в себя.

Так.

Теперь он был готов идти дальше.

Вожак находился где-то неподалеку.

Подобраться к собаке нужно так, чтобы не она, а ты заметил ее первым. В отличие от слепых собак, черный пес слишком умен для того, чтобы атаковать вооруженного человека – а других в Зоне не бывает. Он затаится и натравит на врага свою стаю.

Внезапно в голове мелькнула странная мысль, а что, если попросить его просто уйти и увести слепых собак?…

Какого черта!

Получив пинка, мысль свалилась в лузу подсознания.

Пусть лежит там, пока не понадобится.

Вот он!

Гупи замер, прижавшись щекой к сухой, морщинистой коре дерева.

Сейчас он не только не думал, но и не дышал.

Черный пес сидел на задних лапах, всего в каких-то семи-восьми шагах от него. Задняя часть его туловища была закрыта стволом дерева, но голову, грудь и передние лапы, Гупи видел отчетливо. Морда у чернобыльского пса была тупая, срезанная, словно у боксера, но уши стояли торчком. Казалось, пес внимательно прислушивается к тому, что происходит вдали от него. Сейчас он весь был там. Он руководил своей стаей. Его сознание было растворено в сознании слепых собак. Он чувствовал их ярость и злость. Он так же, как и они – нет, сильнее, значительно сильнее! – хотел добраться до людей. Чтобы разорвать им глотки, а потом пожрать их плоть. Если не потревожить его прежде времени, он так и сдохнет, не успев понять, что произошло.

Гупи на секунду прикрыл глаза.

Он был один. В полной тишине и пустоте. Не было ничего. Даже время умерло. Его никто не мог побеспокоить или помешать ему. Он был один.

Гупи тихонько дернул гранату, подвешенную на пружинном карабинчике. Кольцо беззвучно разогнулось, и граната оказалась у сталкера в руке. Он поднес ее к подствольнику, опустил нижний конец в трубу и медленно разжал пальцы. С едва слышным шорохом заряд ушел в подствольник.

Гупи как следует вытер ладони о штаны, чтобы не скользили. Взял автомат. Наклонился в сторону, чтобы лучше видеть собаку.

И в этот миг черный пес дернул головой. Как будто почуял что-то.

Гупи замер и закусил верхнюю губу.

Пес вскочил на все четыре лапы и поднял тупую, как башмак, морду к темному, затянутому частой сеткой переплетающихся веток небу.

Гупи решил, что пес сейчас завоет. Но вожак только челюстями клацнул. Сухо и страшно.

Сталкер понял, что еще секунда-другая – и пес уйдет. Почуял он что или просто решил перебежать на другое место, теперь уже не важно.

Гупи встал на одно колено, вскинул автомат и, почти не целясь, выстрелил в пса из гранатомета.

Почти одновременно с ним ухнул подствольник винтовки Шрека.

За миг до того, как обе гранаты разорвались, черный пес сорвался с места. Собаку не разорвало в клочья, но взрывная волна подбросила ее, перевернула в воздухе и ударила о ствол.

Гупи вскочил на ноги и с криком:

– Мочи его, Шрек! Мочи! – бросился вперед.

Пес-мутант попытался было подняться на ноги, но автоматная очередь сбила его с ног.

Пес снова вскочил – и снова упал.

Гупи и Шрек поливали его свинцом в два ствола.

Любая нормальная собака давно бы уже издохла, но черный пес все еще пытался уйти.

Сухо щелкнул ударивший в пустоту боек.

Шрек сорвал с карабина гранату, кинул ее в подствольник и почти в упор выстрелил в черного пса.

Взрывом мутанту снесло полчерепа.

Пес заскрежетал зубами и забился в конвульсиях.

Странно, но за все это время он не издал ни звука.

Гупи сменил обойму в автомате. Посмотрел на стоявшего рядом с ним Шрека.

– Ну, как?

– Нормально, – кивнул вояка.

Шрек достал пистолет, подошел ко все еще скребущему по земле лапами изуродованному телу черного пса и всадил в него всю обойму.

– Теперь-то сдох? – спросил он у Гупи.

– Хочется в это верить, – улыбнулся сталкер.

Шрек сунул пистолет в кобуру, положил винтовку на плечо, зубами сдернул со свободной руки перчатку, достал из кармана пачку жвачки и протянул ее сталкеру. Гупи сделал отрицательный жест рукой. Вояка сунул пластинку в рот и довольно зачавкал.

– Пойдем назад?

Гупи настороженно глянул по сторонам.

Странно, почему незадолго перед выстрелом, пес поднялся на ноги? Гупи был уверен, что его пес учуять не мог. Нюх у чернобыльской псины такой, что старые портянки не учует. Разум у сталкера был чист, будто у новорожденного младенца. Двигался он бесшумно. Шрек, вроде, тоже все правильно делал. На что же тогда среагировал пес?…

Со стороны окопа все еще доносилась стрельба, но уже не столь интенсивная, как прежде.

– Пошли своему приятелю сообщение, что все в порядке.

Шрек кивнул, отдернул рукав и тихонько зашуршал пальцами по виртуальной клавиатуре на дисплее ПДА.

– Надо возвращаться, – Гупи держал автомат на изготовку, как будто ждал нападения. – Только осторожно.

Шрек коснулся пальцем кнопки «отправить».

– А что?…

Гупи так и не узнал, что хотел сказать ему Шрек.

За спиной у вояки возникла двухметровая мускулистая фигура, словно в латекс, затянутая в блестящую кожу. Голова без ушей, будто продолговатая дыня, глаза-блюдца и щупальцы, мерзко шевелящиеся вокруг рта, словно кровосос подавился, пытаясь проглотить осьминога.

Гупи вскинул автомат, почти положил ствол на левое плечо Шрека, нажал на курок и не отпускал, пока патроны в обойме не закончились.

То, что американец теперь одним ухом ничего слышать не будет – это уж точно. Если бы он еще и дернулся не в ту сторону, то остался бы без головы. Но Шрек среагировал правильно, и весь заряд ушел в морду кровососу.

Монстроид заревел, мазнул по окровавленной морде широкой ладонью со здоровенными, когтистыми пальцами, а другой рукой попытался достать Гупи. Сталкер отшатнулся назад, одновременно выдергивая из автомата пустую обойму.

Упав на землю, Шрек перевернулся на спину, ткнул ствол винотвки кровососу в живот и нажал на курок.

Кровосос взвыл, выхватил из рук вояки винтовку и шарахнул ее о дерево так, что железки в стороны полетели. Но все же, досталось ему крепко. И кровосос исчез, будто растворился в воздухе. Какое-то время, скорее всего, очень непродолжительное, пока не регенерируют поврежденные ткани, кровосос будет неактивен.

Гупи схватил Шрека за руку и рывком поднял его на ноги.

– А теперь, кто быстрее добежит до окопа. Последнего съест кровосос.

Шрек сорвался с места прежде, чем Гупи успел закончить фразу.

Сталкеру это понравилось – толковый парень.

Глава 8

Оставшись без вожака, стая слепых собак утратила былую слаженность и непредсказуемость действий. Да и от пуль они уворачивались уже не так ловко. Какое-то время собаки еще кидались на бруствер окопа, но, потеряв большую часть стаи, оставшиеся в живых, разбежались.

– Гупи, с тебя новая куртка, – объявил Вервольф, едва только сталкер скатился на дно окопа.

– С какого?… – удивился Гупи.

– Обоссала меня твоя псина.

– Это почему же моя?

– Потому что ты велел мне ее держать.

– А я-то думаю, что так воняет? – хохотнул Муха.

– Видно, плохо ты ее держал, – сказал Гупи.

– Неуверенно, – добавил Рикошет.

– Когда дойдем до Монолита… – начал Гейтс, явно собираясь пошутить.

Но Муха в темноте ударил его пяткой в коленку, и американец умолк.

– Разве мы идем к Монолиту? – спросил удивленный Фондю.

– Это присказка такая, – быстро ответил Рикошет. – Сталкерская.

– Мы кровососа подстрелили, – гордо сообщил Шрек, очень к месту сменив тему.

– Серьезно? – удивился Муха.

– Точно, – подтвердил Гупи. – Еле отбились от гада.

– А к нам сюда он не приползет, когда очухается?

– Нет. Кровосос – тварь умная. Он понимает, что нас здесь много и оружие у нас есть. Он завтречка на нас охоту начнет, когда мы сами из окопчика выберемся.

– И что же нам завтра делать? – растерянно произнес Слоник.

– Завтра и поглядим, – Гупи поплотнее задернул полы маскхалата.

Ночь была нехолодная, но сырая, промозглая. Сидеть в такую ночь на мокрой земле, да под открытым небом, – удовольствие на два с минусом.

В окопе воцарила тишина. То ли говорить было не о чем, то ли просто не хотелось. Гупи, так точно, хотел лишь дождаться рассвета. А перед рассветом немного покемарить.

– Чья сейчас очередь дежурить? – спросил Рикошет.

– Моя, – ответил Гупи. – Со мной – Шрек и Фондю.

– Так чего ж мы все сидим?

– А я почем знаю, – усмехнулся Гупи. – Слоник, отдай Шреку автомат. А то у него кровосос винтовку отобрал.

До утра все было тихо. Только собачьей мочой сильно воняло.

Время от времени появлялись бродячие зомби. Если какой из них особо настойчиво лез в окоп – получал прикладом по черепу. Три плоти ходили кругами, то приближаясь к окопу, то снова убегая. В конце концов одна из них пропала – Гупи только визг услыхал. То ли кровосос ее прихватил, то ли зомби кучей навалились.

Шрек сидел молча на своем месте и сосредоточенно наблюдал за вверенным ему участком – сказывалась армейская выучка. Фондю начал было приставать к сталкеру с дурацкими вопросами – как черный пес управляет слепыми псами? можно ли в одиночку справиться с кровососом? зачем зомби жрут, ежели у них все внутренности сгнили? Но Гупи велел ему заткнуться. Ему самому было о чем подумать.

Кровосос, объявившийся поблизости от окопчика, спутал все его планы. Гупи рассчитывал утречком, как только рассветет, смотаться от этих сумасшедших. Он намеренно назначил Муху в третью смену – насколько Гупи успел понять «монолитчика», тот не будет возражать, когда проснувшийся раньше остальных сталкер вылезет из окопа, чтобы нужду справить. А если и почует измену, все равно стрелять в спину не станет. Пока Муха растолкает сонных Рикошета с Вервольфом, пока объяснит им, что к чему, – Гупи уже далеко уйдет. Автомат он, естественно, с собой прихватит – это ж Зона, здесь даже писают с оружием в руках и со снятым предохранителем. В жилетных кармашках у Гупи имелось шесть запасных обойм. Еще два пистолета с дополнительными обоймами и пять гранат – три противопехотные и две нелетальные. Пакет сухпайка, чудо-инъектор, что он у Стивена умыкнул, баллончик с антисептическим и анестезирующим спреем «Зум» и прочую необходимую в дороге мелочь Гупи успел незаметно рассовать по карманам. Рюкзак и контейнеры с бирюльками придется этим волкам оставить – жалко, конечно, но жизнь дороже. Добравшись до схрона на Янтаре, Гупи экипируется как следует – Рикошет со своими дружками не нашли все сталкерские заначки, – и двинет в бар Крыса. Явится он туда без бирюлек, зато посмешит ребят историей о безумцах, отправившихся на поиски Монолита. А может, кому и карту, что в памяти накрепко отпечаталась, толкнуть удастся. Дураков-то в мире полно. В Зоне их, понятное дело, меньше. Просто потому, что дураки здесь недолго живут. Но все равно встречаются.

Вот такой замечательный план был у Гупи.

Теперь же, когда поблизости бродил кровосос, от плана остались только воспоминания. Кровосос был хитер. Кровосос был коварен. И, сверх того, он был зол на ранивших его людей. К утру он полностью восстановит силы и, не раздумывая, нападет на брошенного всеми одиночку – ему ведь не объяснишь, что Гупи сам решил от всех сбежать. А отбиться от кровососа, имея только автомат и пару боевых гранат – задача почти нереальная. Единственный вариант – завести его в ловушку и, не дав опомниться, добить. Но Гупи здешних мест не знал, и подходящей ловушки на примете у него не было.

Так и не придумав выход из создавшейся ситуации, Гупи сдал дежурство Мухе, завернулся в маскхалат, улегся поплотнее к стенке и моментально заснул. Была у него такая замечательная особенность – когда появлялась возможность поспать, он все проблемы и заботы из головы выкидывал. Как будто и не было их. И спал после этого, как младенец, легко и без сновидений.

Его разбудил усилившийся дождик. Противный, холодный – аж скулы сводило. Если бы не тучи, плотной, сплошной пеленой затянувшие небо, было бы уже светло. А так лишь серый сумрак плыл над землей.

Помимо дежурных, не спал только Вервольф. «Грешник» сидел у стенки окопа, поджав под себя ноги, и, пряча в кулак, смолил сигарету.

Гупи закинул автомат за спину и вылез из окопа.

Черт, как же ему хотелось сейчас нырнуть под ветки изуродованных Зоной вишневых деревьев и рвануть к перелеску! И окажись на месте Гупи менее опытный сталкер, он так бы и поступил. Ведь даже погода была на его стороне! Но кровосос – тварь поганая! – сидел где-то неподалеку и ждал. Гупи ни секунды в этом не сомневался. Хотя детектор жизненных форм монстра не фиксировал. Но Гупи знал, что этот урод здесь! Он будто запах его чувствовал. А потому, справив нужду, Гупи вернулся в окоп.

– Не пора остальных будить? – спросил его Муха.

– Погоди малость, – Гупи посмотрел на часы. – Еще с полчасика. Пусть как следует рассветет.

– А может, и распогодится заодно, – недовольно буркнул Вервольф.

Гупи тоже не нравился дождь. Но поскольку на сей процесс он никак повлиять не мог, то принимал дождь как должное. Льет себе – и пусть льет. Когда-нибудь да перестанет.

Гупи достал из рюкзака банку саморазогревающихся консервов – кролик с рисом и сладким перцем – и дернул за кольцо на крышке. Выждав, как полагалось, минуту, сталкер снял крышку и достал из кармана ложку.

В отличие от большинства взрослого населения, Гупи нравилась консервированная пища. Может, потому, что он вообще ничего не понимал в хорошей еде. Ел без особого разбора что под руку подворачивалось. И только удивлялся, когда слышал от других, что от еды можно еще и удовольствие получать. Вот кофе – это да! Но сейчас для кофе не время. Да и не место. От Вервольфа так разило собачьей мочой, что даже запах свежесваренного кофе вряд ли перебил бы эту вонь.

До блеска выскоблив консервную банку изнутри, Гупи кинул ее за бруствер. Вытер ложку носовым платком – не очень чистым, зато своим, – и спрятал в карман рюкзака.

– Ну, как? – покосился на сталкера Вервольф.

– Нормально, – ответил Гупи, хотя и не понял, что именно имел в виду «грешник».

Проснулся Рикошет. И первым делом принялся распихивать отмычек. Из-за поднятого им шума проснулись и американцы. Но ежели вояки выглядели хоть куда, то отмычки – хуже некуда.

У Трепла воспалилась и начала гноиться прокушенная зомби щека. Да так, что бедняга даже есть не мог. С трудом высосал из пакетика жидкий мясной концентрат.

– Ты вчера антисептиком рану обработал? – спросил у отмычки Муха.

– Да, – не глядя на «монолитчика», кивнул тот.

Муха подошел к Треплу, подцепил ногтем пленку биоклея на его раненой щеке и резко дернул. Трепло заорал, будто ему зубы пассатижами рвали. Из-под сорванной пленки потек гной.

– Врешь, зараза, – зло процедил сквозь зубы Муха и не сильно, но больно ударил отмычку носком ноги по голени.

Трепло снова завыл от боли.

– Сдохнуть хочешь, придурок?

– Нет… Нет… – испуганно затряс головой Трепло, решивший, должно быть, что «монолитчик» его прямо сейчас и пристрелит. – Я не успел… Честное слово, просто не успел… Думал, и так все заживет…

– Фондю, займись-ка приятелем, – Муха кинул отмычке аптечку. – Обработай все раны как следует и зашей. А будет скулить, врежь по носу. Морда у него от этого уродливее не сделается.

Хуже обстояли дела у Слоника. Парень старался не показывать, как ему плохо, но все и без того было ясно. Поднимался он медленно, скрипя зубами и держась руками за бок. А когда ему понадобилось вылезти из окопа, то без помощи приятелей не обошлось. Стычка с кабаном не прошла для Слоника даром – два, а то и три ребра у парня были сломаны. А поглядев на то, как отмычка ходит, морщась и припадая на левую ногу, Гупи понял, что далеко он с разбитым коленом не уйдет.

Заметив, что Гупи наблюдает за Слоником, Рикошет подсел к сталкеру и тихо спросил.

– Ну, что скажешь?

– Ты планируешь сегодня добраться до окраины Дэд-Сити? – спросил в ответ Гупи.

– Точно, – кивнул Рикошет. – Отсидимся в подвале на окраине, а часа за два до рассвета рванем напрямки через город.

– А снайперы?

– Под утро даже снайперы дремать начинают. Если повезет…

– А если нет? – перебил, не дослушав, Гупи.

Взгляд Рикошета сделался холодным и серым, будто ноготь мертвеца.

– Что ты думаешь о Слонике?

– С ним мы и к утру до Дэд-Сити не дотопаем.

– Точно, – кивнул Рикошет. Как будто Гупи требовалось его согласие. – И что ты предлагаешь?

– Я? – демонстративно удивился Гупи. – Если бы я вел группу, я бы повернул назад.

– Из-за отмычки?

– Потому что не вижу смысла в движении вперед.

– Ну, это не тебе решать.

– Ну, так и иди к черту.

Усмешка, будто трещина на льду, рассекла лицо Гупи наискосок.

– Я спросил, что ты думаешь о Слонике? – напомнил Рикошет.

– Это твоя отмычка.

– Теперь и твоя тоже, – Рикошет сделал паузу. – Если ты идешь вместе с нами.

– А у меня есть выбор? – искоса глянул на «монолитчика» Гупи.

– Нет.

– Тогда от Слоника нужно избавиться.

– Как?

– Это уж тебе решать.

Рикошет быстро и незаметно глянул на Слоника.

– Назад он один не дойдет…

Гупи подождал. Но Рикошет, видно, решил, что неоконченная фраза звучит более внушительно и весомо.

– Ну, тогда пристрели его, – посоветовал Гупи.

– Почему я? – возмущенно прошипел Рикошет.

– А кто? Ты – старший, тебе и ствол в руки.

– Нельзя нам брать его с собой.

– Согласен. Дальше что?

Рикошет погладил мокрую коленку.

– Надо как-то этот вопрос решать.

– Ладно, не напрягайся, – усмехнулся Гупи. – Просто, когда дальше пойдем, поставь Слоника в конец колонны. Принесем жертву Черному сталкеру.

– В каком смысле? – не понял Рикошет.

– Кровосос, которого мы со Шреком ночью видели, наверняка за нами увяжется. С таким попутчиком хлопот не оберешься. А так, если Слоника утащит, глядишь, и успокоится.

– Ну, ты, Гупи, и голова! – восхищенно вскинул брови Рикошет. – Я бы до такого не додумался!

Он произнес это так громко, что все посмотрели в его сторону.

«Монолитчик» сделал успокаивающий жест рукой – все, мол, нормально.

– Поэтому-то я по Зоне хожу, а ты в своем тренировочном лагере сидишь, – усмехнулся сталкер. – В Зоне всякую вещь, даже ту, что на первый взгляд никчемной кажется, нужно с умом использовать.

Откинув маскировочную сетку, Гупи поднялся во весь рост и посмотрел по сторонам. В пяти шагах от бруствера, опершись согнутыми руками о голые коленки, сидел зомби в драной гражданской одежде и с тоской смотрел на сталкера. Гупи наклонился, вытянул из рюкзака полпачки галет и кинул зомби.

– На, похрусти!

Зомби схватил упаковку и принялся крутить ее в руках, соображая, как бы добраться до содержимого.

– Тебе нравятся зомби? – спросил, посмотрев на мертвяка, Шрек.

Гупи не нравились зомби. Но он испытывал к ним странное, болезненное сострадание. Почему? Об этом Гупи никому не рассказывал.

– Вот доберемся до Дэд-Сити, там этих зомби столько, что стреляй – не хочу, – сказал Гупи.

И сам удивился. Из его слов следовало, что он вместе со всеми идет в Дэд-Сити.

А что? Конечно же, идет.

Можно подумать, кто-нибудь его отпустит.

Дэд-Сити был для Гупи точкой невозврата. Оттуда он еще мог один, рассчитывая лишь на собственные ресурсы, добраться до знакомых мест. После – уже нет. После у него останется только одна дорога – вместе со всеми к Монолиту. А там слезно просить эту черную громадину, чтобы она вернула его назад, в бар Крыса. Ну, и если нетрудно, пусть еще контейнеры всякими разными бирюльками набьет. Но для начала – кофе. Настоящего, крепкого, свежесваренного кофе. Ему ведь это, наверное, ничего не стоит.

Гупи усмехнулся глупым мыслям.

– Почему зомби собираются в Дэд-Сити? – спросил Шрек.

Тем временем мертвяк, которому Гупи кинул галету, вытянул одну штуку из пачки. Но пальцы его были настолько неловкими, что галета разломилась на несколько кусочков, упавших на землю. Зомби принялся щепотью собирать кусочки галеты с мокрой земли и вместе с грязью запихивать в рот.

– Кто их знает, – пожал плечами Гупи. – Может быть, на них «дятел» воздействует?

– Дятел? – непонимающе переспросил Шрек.

– Так называют радар, работающий в Ржавом лесу, – объяснил Гупи.

– Для чего нужны эти радары?

– Кто бы мне объяснил, – усмехнулся Гупи. – Говорят, это какие-то секретные военные разработки.

– И они до сих пор работают?

– Выходит, что так… На Янтаре радар точно людей по башке бьет.

– Янтарь, Ржавый лес… Сколько всего радаров в Зоне?

– Есть еще один, в районе атомной станции.

– Может быть, это защита? – задумчиво произнес Шрек.

– От кого? – не понял Гупи.

– От таких, как мы, кто хочет до Монолита добраться.

– Да ну тебя, Шрек, – кисло скривился Гупи. – Я думал, ты поумнее других будешь. А по-твоему выходит, что Монолит тоже военные создали. Так, что ли?… Изобрели машину, исполняющую желания, и ничего лучше не придумали, как только засунуть ее на территорию взорвавшейся атомной станции!

Шрек озадаченно потер пальцем переносицу.

– Вот именно! – показал ему палец Гупи. – Подумай над этим как следует!

– Эй, Гупи! – окликнул сталкера Рикошет. – Хорош мне бойцов разлагать!