Текст книги "Соль"
Автор книги: Александра Зайцева
Жанр:
Подросткам
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
– Никто. Она здесь живёт, но отдельно от нас.
– Сама пришла, – подхватил я.
– Она тихая и не мешает, – закончил Мишка в адвокатской манере, словно Горюх высказался против Девчонки.
– Лады, я понял. Показывайте, чего тут у вас ещё новенького, – закрыл тему тот.
Потом мы жарили сосиски на решётке, а Горюх шатался по барже, бурно радуясь, что всё осталось по-прежнему. Поржал над шариками в грузовой яме, но согласился, что было бы неплохо насыпать их доверху и нырнуть. Осмотрел наши спальные отсеки. Занял дальний, пустующий. Пошатал лестницу на верхнюю палубу и порадовался, что она ещё не развалилась. Искупался. При этом покрикивал, смеялся невпопад и всячески привлекал внимание, но Девчонка даже не выглянула. А сам Горюх к ней в каюту не лез.
Когда стемнело, мы открыли по банке энергетика и засели наверху возле тлеющего костра. Настроение было дремотное, сытое, даже Горюх угомонился и размяк.
– Лягушек так и нет, – заметил он. – Мне здесь всегда не хватало лягушек. Их кваканья по вечерам. И сверчков. Вроде лето, но какое-то ненастоящее, да?
– А в городе тоже нет живности? – спросил Мишка. – Птицы есть? Или кошки? Должны ведь быть.
– Не-а, никого нет. И людей тоже. Тоскливо очень.
– Но всякие нужные вещи зато есть, правда?
– Навалом.
– Ты раздобыл, что искал? – рискнул поинтересоваться я.
– Да, пистолет. Пневматик, но классный.
– И где он?
Горюх резко выпрямился и вперил в меня единственный злобный глаз. Даже в темноте я видел, насколько он злобный. А ещё засёк боковым зрением, как встрепенулся Жека: он, пока шёл разговор, лежал на спине и разглядывал небо, но тут приподнялся на локтях. У меня вдруг невыносимо зачесался кончик носа, наверное, умный нос почувствовал, что сейчас ему будет плохо. Но пронесло.
– Не знаю, – буркнул Горюх.
– Потерял? – посочувствовал Мишка.
– Не знаю! Это… Это хрень какая-то… Слушайте, – Горюх подался вперёд. – Я отлично помню, как взял пистолет, тот самый, который давно хотел, потому что братуха такой оценит, потому что он тяжёлый, и настоящий, и прям по руке сделан как родной, и, понимаете, в нём сила, и вот я его взял, и меня сначала вроде накрыло от счастья, а потом что-то долбануло в затылок, что-то здоровое, но мягкое, и тогда я… тогда я…
Он нервно откашлялся. Помолчал, глубоко вдохнул и закончил:
– Я никогда не тонул, но думаю, примерно так оно происходит. Как по телику показывают, когда чел в замедленной съёмке погружается на глубину. Почти дохлый. И вырубон.
– Как это – вырубон? – пискнул Мишка.
– Я сам не понял. Братуха, кажется, был… дал мне… нет, муть какая-то…
– А дальше?
– Торговый центр дальше. И ваши рожи.
* * *
Я задремал, когда Горюх завёл шарманку про пацана, с которым ушёл отсюда. То был вялый нытик, Костик, кажется, мы с ним и не разговаривали толком ни разу. Поэтому меня не слишком интересовала его судьба. А Горюх и сам был не в курсе, что с ним стало, – они расстались в городе. В общем, ничего важного, наверное.
Мишка тоже уснул. Его коротко стриженная, а потому колючая голова отдавливала мне бедро. Горюх говорил, говорил, Жека отвечал односложно, всё тише и тише, плеск реки, наоборот, усиливался, становился большим, заполнял меня приятным гулом. В черноте светились тёмно-красные угли, мягко мерцали под опущенными веками, расплывались. Пахло дымом. От Мишкиной футболки, от моей, от баржи и всего этого мира. Пахло, качало, несло. Всё дело в реке. Жека смотрит в небо, а надо – в воду, звёзды ведь там. Они отражались и упали. Это же очевидно, почему я раньше не догадался. Надо сказать ему, найти его и сказать, надо сказать, вспомнить потом и сказать…
Вой хлестнул черноту, прошил меня разрядом. Тело подбросило. Мишкина голова дёрнулась, соскочила с моей ноги и ударилась о железный настил верхней палубы. Громко. Гулко. Мишка вскрикнул. И снова вой. И ещё, совсем рядом.
– Какого?!.
– Подъём! – заорал Горюх. Он сгрёб охапку веток из кучи для растопки и швырнул их в кострище. Моментально взметнулось пламя, затрещало, сотворило жуткие тени. Горюх отпрянул, зашипел, должно быть, его обожгло, подбросил ещё хвороста и пнул сонного Мишку, чтобы пошевеливался.
Над Керамикой снова раскатился высокий, протяжный вой.
– Волки? Это волки?!. – заметался Мишка.
– Собаки, мать их!
– Откуда? Что им надо?
– Жрать.
Горюх выхватил из огня горящую палку, поднял над собой, как факел, и рванул вниз. Мы с Мишкой переглянулись. Одновременно вздрогнули, когда снова завыло. Три голоса… четыре.
– Они здесь! Везде! – взвизгнул Мишка.
Я потянул из кострища крупную длинную ветку и выругался – ветка расходилась на множество тонких отростков. Такие полыхают ярко, но недолго. А других не было.
– Подбрось дров! – рявкнул Мишке и рванул к лестнице.
Горюх уже суетился на носу баржи, размахивая факелом. В прыгающем свете то проявлялся, то пропадал тонкий силуэт Жеки, обращённый к Керамике. По берегу носились тени. Много. Они показались мне слишком крупными и быстрыми для обычных собак, слишком зловещими. Это нереально! Глюк или розыгрыш. Точно! Розыгрыш! Они сами выли – Жека и Горюх, а я купился спросонья и теперь вижу, чего нет. Вот засранцы! Я почти убедил себя, что стал жертвой гнусной шутки, но всё равно занёс ветку над головой, так, чтобы искры не летели на волосы, и побежал по краю грузового трюма к парням, к берегу, к ужасу.
Никаких шуток. Тени оказались собаками. Самыми настоящими! Злобные морды, оскаленные пасти… Огнём, спастись можно только огнём! И вот мы с Горюхом – два безумных танцора – дёргаемся во все стороны и расцвечиваем ночь вспышками, словно светомузыкой. Но вместо басов и ударных – лай, рёв и отрывистые команды:
– Отгоняй!
– Бей!
– Не дай им пройти!
И вдруг:
– Помогите! Эй! Кто-нибудь, сюда!
Я оглянулся на Мишкин голос, продолжая хаотично тыкать во тьму горящей веткой. Мишка с Девчонкой волокли несколько тяжёлых пакетов, Жека бежал им навстречу. Что у них там? Я попытался вглядеться, подзатыльник от Горюха вернул меня к делу:
– Слева!
Щёлкнула собачья пасть, слишком близко. Я закричал и ударил палкой. Собака отступила, но тут же бросилась снова. Из тьмы прыгнула вторая, третья. Нам кранты, кранты, ребята, хотел сказать я, но не было и полсекунды на это. А потом полетели камни.
– Разойдитесь! – это Мишка.
– Встаньте шире! Кухня, пригнись! – Жека.
– Ого, артиллерия! – Горюх.
Я шарахнулся в сторону. Горюх метнул свою палку в собак и попятился к остальным. А те высыпали на палубу речные голыши из пакетов, много, целую кучу, и устроили стрельбу по живым мишеням. Девчонкины камни.
Откуда ты знала? Ты ведь подготовилась заранее, чучело!
Девчонка словно услышала мои мысли, повернулась, протянула руку. Хочет что-то дать? Я смотрел на её ладонь, Девчонка – на меня, мимо летели камни, скулили и лаяли собаки, сыпали проклятиями пацаны, в маленькой Девчонкиной ладони лежал обломок кирпича, я смотрел, и тут сбоку прыгнула тень, врезалась в Девчонку, повалила её. Я рванулся к ним, поднимая горящую палку. Подумал, что обожгу Девчонку. Даже увидел на мгновение, как вспыхнут её длинные волосы. Размахнулся и услышал свист. Резкий, невероятно громкий свист, пробирающий до внутренностей.
Всё в момент остановилось. Стихло. Собаки исчезли, просто сгинули во тьме, будто их и не было. А мы остались. Взмокшие, тяжело дышащие, исцарапанные, измазанные сажей. Потрясённые. Я на носу баржи, Девчонка чуть в стороне, остальные возле трюма.
– А это что за монстр был? Который свистел? – прохрипел Мишка.
– Псарь, – ровно ответил Жека, и сразу: – Надо уходить.
– Куда? – напрягся я.
– Подальше отсюда. Они теперь не отвяжутся.
– Да ладно, отобьёмся, – усмехнулся Горюх.
– Отобьёмся? Ну, давай. Сколько их – десяток, сотня? Давай, разберись с этой проблемой, мы ведь из-за тебя влипли. Раньше они только присматривались, а теперь на все сто почуяли возвращенца. Может, откупимся? Дадим им еду? Будешь едой, Горюх? – Жека говорил спокойно, но ярость так и звенела в каждом слове.
– В смысле – из-за меня? Что я сделал? – растерялся Горюх.
– Вернулся, придурок! Зачем? У тебя же был выбор, объясни – зачем?
– А что такого? Братуха сказал, ничего страшного, просто развлекуха. Вот и…
Они ругались, Мишка пытался вклиниться с вопросами, но его отпихивали не глядя. Я вертел в руках уже погасшую ветку и не мог поверить, что мы так легко отделались. Девчонка поднялась на ноги и стояла неподвижно, только постукивала чем-то. Стук. Стук. Азбука Морзе? Хочет что-то сказать? Я шагнул к ней, но за спутанными волосами не разглядел лица. Чем она стучит? Руки опущены вдоль тела, если только ногой. На ногах у неё кроссовки с толстой подошвой, белые, в пятнах. У ног – тёмная лужица. Стук. Стук. Капли. Это капли падают на железо. Это кровь?
* * *
Двинули с утра пораньше всей компанией. Но для начала не в большое путешествие, а в торговый центр за снаряжением и провиантом. Теперь никто не дурковал, не потрошил автоматы с мягкими игрушками, не возводил пирамиды из консервных банок. Мы понимали, что игры кончились и нужно многое успеть. Отыскать рюкзаки в спорттоварах, набить их едой, водой, приспособами для костра, лекарствами. В аптечном отделе Девчонке обработали рану: Горюх на удивление ловко залил её сперва перекисью, а потом йодом для верности. Я не хотел смотреть, но когда сняли обрывок футболки, которым ночью перетянули Девчонкину руку, выхватил краем глаза лиловое вздутие с красными отметинами в центре. Похоже, ей неслабо досталось, Девчонке. А она хоть бы хны – ни звука. Может, мы случайно влезли в военный суперпортал и перенеслись в далёкое будущее, а Девчонка – киборг? Или мы участники секретного научного эксперимента, а она – искусственно выведенный человек без нервов? Я даже такому повороту не удивился бы. Но нет, всё-таки видно было, что ей не по себе. Девчонка отворачивалась от Горюха, хотя он бинтовал очень осторожно, а после перевязки отошла от нас подальше.
И ничего не взяла в дорогу. Совсем.
Зато Горюх и Мишка затарились по полной. И вооружились к тому же – хоккейной клюшкой и теннисной ракеткой. Грозные пустынные воины. Ха-ха. Да только мне не было смешно. Я прихватил нож в хозяйственном отделе. Маленький и не особо острый, но в критической ситуации пригодится. Во всяком случае, я на это надеялся.
На пешеходный мост подниматься не стали, впервые пересекли трассу прямо по проезжей части. Растянулись цепочкой: Жека задавал направление, Горюх злился из-за вчерашних обвинений, я всех ненавидел от недосыпа, Мишка оплакивал оставленные в трюме шарики, хотя ему и пообещали, что вернёмся. Девчонка шла последней.
Когда миновали дачи и сделали привал, Жека соизволил объясниться. Пойдём через болото, сказал он, чтобы запутать след. К вечеру доберёмся до заброшенного санатория, что на берегу красного озера, переночуем и опять двинем к реке, точнее, к её притоку. Потому что жить надо у воды.
– Может, останемся на озере? Это ведь тоже вода, – Мишка не хотел уходить слишком далеко от баржи.
– Оно непригодное. Солёное.
– А жратва там есть? – Горюх не хотел соглашаться на Жекин план из принципа.
– Есть. Там тоже посёлок, а значит, и магазин.
– Пошли бы в город по трассе, и никаких забот. – Я не хотел переутомляться.
– Собаки, – отрезал Жека.
Одно слово, и мы готовы топать в любую сторону. Хоть пешком в Австралию, лишь бы не встречаться с ночными тварями.
Если нас преследовали, мы этого не заметили. Бодро вломились в заросли камыша и побрели по влажно чавкающему суглинку. Или что там ещё комками налипает на обувь. В обычном мире нас бы в два счёта загрызли комары и мошки, но не здесь. Слабое, но всё же утешение. Прошло, наверное, много часов, а мы брели и брели между ломкими стеблями в два моих роста высотой. Гуськом и молчком, почти партизанский отряд. Не знаю, как остальных, но меня будто гипнотизировали монотонная ходьба и негромкий шорох жёстких, словно бумажных листьев. Ноги несли сами, взгляд упёрся в Горюхову спину и расфокусировался, мозг будто оцепенел. Поэтому, когда мы вырулили на ровное место и Жека объявил, что впереди озеро, я продолжал шагать по прямой на автомате. Остановила красная лужа с ослепительно-белым ободком инея по краям – не смог её обойти, вспомнив о другой луже, такой же красной, которая прошлой ночью натекла возле белых кроссовок Девчонки. Меня передёрнуло, в голове прояснилось. Присел, опустил в воду кончики пальцев. Они не окрасились, но покрылись плотной маслянистой плёнкой.
– Солевой раствор, – сказал Жека. – И по краю тоже соль.
– А где озеро, Жек? – крикнул откуда-то сзади Горюх.
– Пересохло.
– Получается, мы идём по дну? – Мишка протопал за нашими спинами, с силой впечатывая подошвы в седую землю. Под его ногами похрустывало.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
