Текст книги "Круто ты попал! (СИ)"

Автор книги: Александра Шервинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Студенты! – голос воина заполнил собой площадку перед замком. – Сегодня ваше первое утро в академии, и в ближайшие дни вам предстоит понять, что всё, что вам рассказывали – неправда.

Студенты удивлённо запереглядывались. и раздался чей-то радостный шёпот «ну я же говорил!», но тут воин продолжил.

– Всё не так, как вам рассказывали, – повторил он и сделал театральную паузу, – всё гораздо хуже! Вы все оказались здесь по одной простой причине: от вас нет никакой пользы, и мы это положение дел исправим. В ближайший год вам предстоит доказать всем, и в первую очередь себе, что вы являетесь не просто бессмысленной нагрузкой к родительскому кошельку, а что-то представляете сами по себе. Ни один из вас в течение года не покинет территорию академии, ваши родители подписали все соответствующие документы.

– С какой стати вы распоряжаетесь нашими жизнями? – неожиданно прозвучало из толпы студентов. Все посмотрели на говорившего, и Бенджи увидел парня, которого часто встречал при дворе, когда оказывался там: это был Кайл Морриган, младший сын министра внешней торговли, известный забияка и задира. Он с вызовом смотрел на возвышающегося над всеми воина, и на его лице не было страха, а было бесконечное презрение ко всему вокруг. – Мне, – тут Кайл пренебрежительно усмехнулся, – никто не указ. Тем более – какой-то наёмник.

– Это ты мне, малыш? – мягко, даже нежно проговорил огромный воин и шагнул на ступеньку вниз. Студенты дружно отхлынули от крыльца, но Морриган, хоть и побледнел, но остался стоять там, где и раньше. – Мне? – повторил воин. – Лейтенанту Аш-Арбиэлю, наследнику древнейшей династии Освэша?

И тут Бенджи, который вместе со всеми, затаив дыхание, следил за стычкой, понял, что на воине нет шлема, а рога – это самые обычные рога… демона. Морриган ещё сильнее побледнел, но не отступил.

– Я согласен, – сказал он, и в голосе его стало заметно меньше презрения, – по статусу вы даже выше меня. Но я не признаю вашего права решать, что мне делать и как жить. Во сколько вставать и чем заниматься.

– У меня есть такое право, – лейтенант подошёл к Кайлу почти вплотную. – Это право сильного.

– Это мы ещё посмотрим! – воскликнул Морриган и гордо заявил. – Я прекрасный боец, меня никто не может победить!

– Ты? – в голосе лейтенанта было столько насмешки и пренебрежения, что Морриган побелел, а на скулах вспыхнули алые пятна. – Ты слабак. Ты силён только на фоне хилых, тех, у кого учителя были не такие хорошие, тех, кто меньше времени провёл в драках. Легко быть львом среди котят. Против настоящего воина ты не выстоишь и пяти минут. Да что там пяти – и трёх не продержишься.

– Откуда вам знать? – прошипел Кайл.

– А мне не надо знать, – невозмутимо ответил демон, – я вижу, как развиты твои мышцы, насколько сильны ноги, как ты держишь голову – мне этого вполне хватает.

Стоящие на крыльце общежития ректор и капитан Харви, а также смутно знакомый Бенджамину молодой человек переглянулись, но не сделали ни малейшей попытки вмешаться в происходящее. Внимательно прислушивающийся виконт уловил слова капитана, обращённые к ректору Холверту:

– Ставлю на полминуты, не больше. Мальчишка на первый взгляд неплох, но против Биэля у него шансов – как у тебя против Хасида в вычислениях: вроде и цифры у вас одинаковые, только у него получается баланс, а у тебя полная чушь.

– Я тоже не думаю, что он продержится больше, – согласился совершенно не обидевшийся на капитана ректор, из чего Бенджи сделал вывод, что они не только коллеги, но и друзья. – Хасид, что скажешь?

– Нашёл, кого спросить, – усмехнулся крепыш, – я исключительно в качестве зрителя. Но раз Харви говорит, значит, так оно и есть.

Между тем конфликт, который никто почему-то даже не пытался погасить, перешёл в свою следующую стадию: Кайл, задетый словами демона о его способностях, настаивал на поединке. Лейтенант не соглашался, но и не отказывался, словно ждал чего-то. Наконец Морриган не выдержал и обратился напрямую к ректору Холверту:

– Лорд ректор, – громко сказал он срывающимся от гнева голосом, – я прошу вашего позволения вызвать господина лейтенанта на поединок.

– В академии запрещены поединки, – невозмутимо ответил с крыльца лорд Теодор и добавил, глядя на вспыхнувшего Кайла, – но никто не запрещал тренировочных боёв на защищённом оружии.

– Да какая разница, как назвать, – выведенный из себя Морриган не заметил быстрой улыбки, скользнувшей по губам демона, и Бенджи вдруг понял: если бы лейтенант сам предложил тренировочное оружие, Морриган никогда не согласился бы. А так это вроде как компромиссный вариант, да ещё и озвученный самим ректором.

Капитан Харви спустился с крыльца и достал откуда-то – Бенджи показалось, что прямо из воздуха – две тренировочных шпаги, которые отличались от настоящих только тем, что острие и грани клинка у них были не такими острыми. А в остальном это было самое настоящее оружие, которым при желании можно было если и не убить, то серьёзно покалечить.

– Я, маркиз Кайл Морриган, вызываю на поединок лейтенанта Аш-Арбиэля, – голос Кайла на последних словах слегка дрогнул, но все сделали вид, что так и должно было быть.

– Я, лейтенант Аш-Арбиэль, принимаю вызов маркиза Морригана и обещаю не пользоваться преимуществами, которые даёт мне моё состояние.

– Поединок продлится до потери одним из противников оружия, – провозгласил капитан Харви, – я, капитан Харви Сэльнур, начальник службы безопасности академии, свидетельствую.

Все студенты, к которым потихоньку присоединялись опоздавшие, наивно надеявшиеся за общей суетой скрыться от бдительного ока капитана, сдвинулись, освободив центр площадки.

Кайл, взяв шпагу и сделав несколько пробных выпадов, слегка рисуясь и явно работая на публику, встал в позицию и поднял оружие, демонстрируя готовность к началу поединка. Лейтенант с улыбкой отсалютовал ему и тоже принял боевую стойку.

Первый выпад Морригана был стремительным и красивым, но совершенно не результативным: лейтенант без малейшего усилия парировал казавшийся мощным удар и отвёл в сторону шпагу противника. При этом все прекрасно понимали – даже те, кто не был силён в боевом искусстве, – что демон мог выбить оружие уже сейчас, но пожалел противника.

– Ты слишком резко начинаешь, – спокойно сказал он Кайлу, – твоё тело не успело подготовиться к бою, зачем ты так торопишься?

Морриган, вспыхнув и зло прищурившись, снова кинулся в атаку, и Бенджи про себя ахнул, так как бросок Кайла действительно был мощным и стремительным.

– Так у тебя слишком быстро собьётся дыхание, – невозмутимо продолжал лейтенант, одним небрежным движением отводя в сторону, казалось бы, неизбежный удар и, свою очередь, делая едва заметное движение кистью и останавливая острие шпаги в нескольких сантиметрах от шеи замершего противника.

Следующая атака Кайла была уже более продуманной и осторожной, обманчиво неторопливой, но не зря он так хвастался: неожиданный выпад непременно задел бы любого другого противника, но не лейтенанта Аш-Арбиэля. Он спокойно увернулся, перенеся вес на другую ногу и слегка отклонившись назад, чтобы тут же молниеносным движением выбить шпагу из рук Морригана.

Никто, включая самого Кайла, не смог понять, что произошло: только что шпага сверкала холодными гранями в руке маркиза, и вот она уже валяется на камнях двора. Тяжело дышащий Морриган растерянно посмотрел на невозмутимого лейтенанта, который тоже опустил оружие.

– Как? – с трудом переводя дыхание, спросил потрясённый Кайл. – Как вы так смогли? Это был фирменный удар нашей семьи, мне показал его отец, а ему – дед. От него невозможно уклониться!

– Я не люблю слово «невозможно», – передавая обе шпаги капитану, ответил демон, – и тебе советую как можно реже его использовать. У тебя неплохой потенциал, Морриган, но твоё тело – это пока сырьё, из которого, впрочем, можно вылепить неплохого даже в моём понимании бойца.

– Почему вы не обезоружили меня сразу? – прозвучал вслед направившемуся к крыльцу лейтенанту вопрос какого-то слегка растерянного Кайла. – Я видел, вы могли это сделать.

– Мог, – не стал спорить обернувшийся демон, – но мне гораздо интереснее делиться своими знаниями, чем просто доказывать собственное превосходство. Понимаешь?

Морриган задумчиво смотрел, как Аш-Арбиэль поднимается по ступенькам к остальным, и о чём-то напряжённо думал. Бенджи хотел пойти познакомиться с кем-нибудь, но тут наступила абсолютная тишина, в которой очень громко прозвучало сказанное кем-то из девушек «ой!».

Бенджамин повернулся и с трудом поборол желание нервно хихикнуть: в дверях общежития стоял, протирая глаза и потягиваясь, облачённый в роскошный шёлковый халат, расшитый сказочными птицами, Огюст Стендридж.

– Ну, и почему с утра такой шум? – спросил он, зевая и прикрывая рот унизанной кольцами рукой.

Через какое-то время его, видимо, заинтересовала наступившая вместо разбудившего его шума подозрительная тишина, и Огюст наконец-то соизволил оглядеться. Он медленно обвёл взглядом площадку перед крыльцом, на которой столпились замершие студенты, потом так же заторможенно повернулся к стоящим на крыльце руководителям академии, которые с искренним интересом за ним наблюдали.

– А почему все тут? – моргнув, спросил Огюст и хотел отступить назад в коридор, но за ним каким-то неведомым образом уже материализовался капитан Харви, и пути к отступлению были отрезаны.

– А у нас тут тренировка, – очень спокойно и даже доброжелательно произнёс в абсолютной тишине лейтенант Аш-Арбиэль, но от этой доброжелательности у Бенджи, да и не только у него, наверное, по спине пробежали мурашки.

Снова повисла тишина, которую нарушал только шелест падающей листвы.

– Халатик симпатичный, да? – ректор повернулся к крепышу. – И птички такие… миленькие. Как считаешь?

– Не стану спорить, – согласился тот, даже не стараясь скрыть предвкушающую улыбку, от которой Огюст как-то слегка сдулся и явно занервничал. – По-моему, это наш, бертринский, шёлк, но я не уверен: слишком много золота. Но в любом случае это, несомненно, новое слово в области одежды для пробежек и тренировок. Очень… ммм… смелое такое слово! Я бы даже сказал – революционное!

– Ну что, господа первокурсники, чего стоим? – лейтенант повернулся к студентам, которые наблюдали за то бледнеющим, то краснеющим Огюстом очень по-разному: кто-то язвительно ухмылялся, кто-то явно вздыхал с облегчением от того, что успел выбежать вовремя, но были и сочувствующие взгляды. – Три круга вокруг замка, потом собираемся здесь на тренировку. Всем понятно? Бегом марш!

Студенты с искренним недоумением наблюдали за тем, как первым отозвался на команду лейтенанта сам ректор и, легко сбежав по ступенькам, неспешно, размеренно дыша, побежал по тропинке вокруг замка. Вплотную за ним бежал крепыш, бывший, судя по всему, тем самым бертринским принцем Хасидом, который отказался от прав на корону и полностью посвятил себя финансовым делам академии. Даже до занятого своими стихами и мечтами Бенджи доходили эти слухи, но он им, естественно, не верил. Кто же, будучи в здравом рассудке, променяет трон на место наёмного работника в академии где-то на задворках королевства.

– А вы, капитан, не побежите? – спросил у подставившего лицо неяркому осеннему солнышку безопасника один из студентов.

– Я свои шесть кругов пробежал ещё до рассвета и делаю это ежедневно, – совершенно спокойно ответил капитан, – можешь утром выглянуть в окно, чтобы проверить, а можешь и присоединиться.

Спросивший парень смутился и молча побежал по тропинке, глядя исключительно себе под ноги.

– Шелдон, кого ждём? – капитан подмигнул Бенджамину. – Поверь мне, умение быстро и долго бегать – незаменимый навык в процессе обучения на том факультете, который ты выбрал.

– А что у тебя за факультет? – спросил у виконта, медленно побежавшего по тропинке вокруг замка, невысокий круглолицый парнишка, лицо которого было Бенджи смутно знакомо, как, впрочем, и многие другие.

– Некромантия, – стараясь не сбить дыхание, ответил Бенджи, – а у тебя?

– А у меня алхимия, – бегущий рядом юноша повернулся к Бенджи и, не останавливаясь, протянул ему руку, – Владислав Лестоф.

– Бенджамин Шелдон, – так же на бегу ответил виконт, пожимая протянутую ладонь. – Приятно познакомиться. А тебя сюда за что?

– За любовь к алхимии, – проворчал мгновенно помрачневший Владислав, – ну, подумаешь, побегала мачеха с синими волосами – что тут такого-то? Не лысая же, правда? А болонка её мне вообще никогда не нравилась… Тявкает, воет – шум один. А ты?

– И я за любовь, только к некромантии, – чувствуя, как начинает колоть в правом боку, ответил Бенджи, – отцу не нравилось, что я в чёрном хожу и на кладбище часто ночую, стихи там читаю…

– Никакого понимания! – вздохнул Владислав и проворчал. – Ты знаешь, как-то я набегался уже.... А это что – ещё только первый круг? А сколько надо?!

– Три, – к покалыванию в боку добавились неприятные ощущения в области пятки, становящиеся с каждой секундой всё сильнее, и Бенджи вспомнил, что второпях натянул сапоги на босу ногу, – кажется, я точно столько не одолею и наверняка умру раньше, чем пробегу даже два, не то что три.

Тут они преодолели очередной поворот и увидели невысокий помост, на котором стоял капитан Харви и отмечал время в очередной таблице. Мимо Бенджи и Владислава легко пробежали перебрасывающиеся шутками и неприлично бодрые ректор и принц и ушли на второй круг.

– Бодрее, энергичнее! Бенджамин Шелдон, что ты плетёшься, как полусонная мышь?

– Я ногу стёр, – проворчал Бенджи, останавливаясь и с трудом стаскивая сапог. На покрасневшей пятке, до которой страшно было дотронуться, красовалась чудесная, образцово-показательная мозоль.

– Правильно ли я понимаю, что ты надел сапоги прямо на босые ноги? – вкрадчиво поинтересовался капитан у вжавшего голову в плечи виконта. – Ну что же ты молчишь, драгоценный мой?

– Я торопился, – прошептал Бенджамин, которому было ужасно стыдно за собственную глупость, – но зато я успел вовремя. Огюст вон вообще в халате вышел…

Тут все трое: капитан, Владислав и Бенджи – фыркнули, вспомнив фееричное явление Огюста в халате.

– А он переодеваться пошёл? – поинтересовался пользующийся передышкой, чтобы отдышаться, Владислав.

– Зачем? – капитан старательно изобразил удивление. – Каждый бежит в том, в чём вышел на тренировку. Студент Стендридж, соответственно, бежит в халате.

– Как – в халате? – оторопел Бенджи и даже на время забыл о травмированной пятке.

– Как? Думаю, что с трудом, – капитан был серьёзен, но его глаза смеялись, – впрочем, это был исключительно его выбор, так ведь?

Бенджамин растерянно переглянулся с новым знакомым, плохо представляя, как можно бежать в халате: он же распахивается, наверное, всё время, а под ним хорошо если есть нижнее бельё. Тоже, конечно, такой себе вариант, но всяко лучше, чем отсутствие вообще чего-либо.

– Но это жестоко, – неожиданно сказал Владислав, исподлобья глядя на капитана, – над ним же все теперь смеяться будут, как ему учиться дальше?

– И ты, значит, ему сочувствуешь? – заинтересованно взглянул на парнишку капитан. – А почему? Он, как и вы все, был прекрасно осведомлён о том, что утро начнётся с тренировки. Скажи, что мешало ему подготовиться должным образом?

– Наверное, он никогда так не жил подобной жизнью, по нему же видно, – не желал уступать Владислав, – мне кажется, надо было постепенно как-то…

– Нет, Лестоф, – капитан внимательно посмотрел на студентов, – тебе неправильно кажется: с такими, как Стендридж, можно действовать исключительно методами подавления и демонстрации силы, просто потому что они не понимают другого языка. Любая поблажка воспринимается такими, как он, как слабость, как возможность продвинуть свои интересы. Поэтому правила, которые существуют в академии, едины для всех и одинаково обязательны к исполнению абсолютно каждым, включая ректора.

– Я, кстати, хотел спросить, – поднял голову рассматривающий пятку Бенджи, – а почему лорд ректор и его заместитель бегают вместе с нами?

– Потому что они придумывали эти правила вместе с лейтенантом Аш-Арбиэлем и со мной, и лорд Теодор считает, что первым обязан им подчиняться. При этом совершенно не важно, что накануне он лёг очень поздно, занимаясь делами: режим не обсуждается.

– Он и на тренировку с нами пойдёт? – заинтересовался Владислав, протягивая Бенджи руку, чтобы тот мог подняться.

– У него свои тренировки, – усмехнулся капитан, – до которых вам, полагаю, как до Освэша пешком. А вот его заместитель занимается неподалёку от вас. И хотите, я открою вам страшную тайну?

– Да! – хором воскликнули Бенджамин и Владислав.

– Полгода назад его светлость комплекцией не слишком отличался от студента Стендриджа, то есть был, мягко говоря, в теле. И опыт тренировок имел практически отрицательный. Но! – капитан сделал многозначительную паузу. – За полгода он смог привести себя в более чем пристойный вид, хотя далось ему это ох как нелегко, уж можете мне поверить. А теперь подъём и бегом дальше, я и так позволил вам отдохнуть больше положенного.

– А как я побегу? – растерянно показал на снятый сапог Бенджамин.

– Ну, – капитан сделал вид, что задумался, – у тебя два варианта: бежать в одном сапоге или бежать босиком. Выбор исключительно за тобой, Шелдон.

Бенджамин задумчиво посмотрел на сапог, потом на свою босую ногу, потом на дорожку и решительно отставил обувь в сторону, а капитан одобрительно кивнул, прокомментировав:

– В одном сапоге ты имел бы вид не намного более симпатичный, чем Стендридж в халате.

Бежать босиком сначала было неудобно, но потом виконт приноровился не обращать внимания на мелкие камешки, попадавшиеся под ноги и неприятно коловшие ступни. Владислав из солидарности бежал рядом, поэтому они одновременно увидели с трудом шагавшего по дорожке Огюста. Бежать он явно уже не мог, но и без того по его красному лицу струился пот, волосы прилипли ко лбу, он громко и тяжело дышал, с трудом делая каждый следующий шаг. К счастью, портной, шивший ему халат, явно рассчитывал на то, что клиент станет ещё толще, поэтому халат запахивался хорошо и надёжно скрывал тело. В руках Огюст нёс расшитые шёлковые домашние туфли, которые выглядели не менее плачевно, чем их хозяин.

Неподалёку от Огюста с такими же тяжкими вздохами брели две девушки, поддерживая друг друга. В свободной руке каждая из них несла по паре когда-то изящных туфелек на высоком каблучке. Подолы ставших слишком длинными платьев были жутко пыльными и грязными, кружево, украшавшее их совсем недавно, порвалось и несчастными обрывками тянулось сзади.

– Вам помочь? – скорее на уровне рефлексов, чем из желания действительно оказать какую-то помощь, спросил Бенджи, остановившись возле них.

– Себе помоги, – сердито огрызнулась симпатичная блондинка в нежно-голубом платье и покосилась на босые и покрытые пылью аж по щиколотки ноги виконта.

– Как хотите, – пожал плечами Бенджи, которого гораздо больше волновал вопрос, где взять силы на третий круг. О том, что дальше предстоит ещё и тренировка, он старался просто не думать.

Но, видимо, физическая форма первокурсников привела руководство в состояние некоторого недоумения, так как, подбежав на последнем запасе сил к крыльцу, Бенджи и Владислав увидели, что студенты стоят и смотрят на неприлично свежего и бодрого ректора: было впечатление, что Теодор Холверт даже не вспотел.

– На сегодня достаточно, – громко сказал он, с непонятным выражением лица оглядывая взмыленных и едва стоящих на ногах студентов. – По результатам контрольной пробежки в нормальной физической форме находится шесть студентов из пятидесяти, но этим они обязаны, скорее, своей расовой принадлежности, чем регулярным тренировкам.

Тут он посмотрел в ту сторону, где слегка обособленной группкой стояли молодые демоны, с лёгким пренебрежением глядящие на остальных, и один погружённый в созерцание высокого дерева альв.

Бенджи так устал, что присутствие сразу нескольких демонов его совершенно не впечатлило. Гораздо больше его беспокоила наливающаяся болью пятка и начинающие гореть и болеть ступни. Но дальнейшие слова ректора чрезвычайно удивили его.

– Я полагаю, – совершенно спокойно продолжил Теодор Холверт, глядя на студентов, – что абсолютное большинство из вас сейчас думает о том, как бы поскорее отсюда уехать. Желание вполне понятное: если ты прожил жизнь пустым местом, то редко хочется становиться кем-то другим. Но это не мои проблемы и не мои заботы. Для разговоров о вашем богатом внутреннем мире, растоптанном нами, у вас есть психолог. Расписание и часы приёма на доске в холле. Так вот, – слегка повысил голос ректор, чтобы перекрыть волной прокатившийся шёпот, – у вас есть возможность покинуть академию раньше времени и продолжить обучение в любом другом учебном заведении либо вернуться к прежнему образу жизни.

– И что это за возможность? – громко спросил Кайл Морриган, явно уставший, но пробежавший все три круга, – Бенджи помнил, как Морриган обгонял их с Владиславом.

– Вы сдаёте нормативы по физической подготовке, зачёты и экзамены по бытовой магии и по выбранной специальности. Список требований тоже висит на доске в главном холле.

– И можно будет вернуться домой? – неверяще спросила нагрубившая Бенджамину блондинка.

– Разумеется, студентка Фоул, – кивнул ректор, но Бенджамин успел рассмотреть смешинки, промелькнувшие в его глазах. – Сейчас у вас есть полчаса для того, чтобы привести себя в порядок и прийти в столовую на завтрак. Для неженок, которым необходима горячая вода, в общежитии есть несколько ванных комнат. Для тех, кто опасается не успеть на завтрак, справа от общежития есть достаточное количество кранов с холодной водой. Завтрак длится сорок минут. Не успевшие ждут обеда.

– Я к холодной воде, ты со мной? – быстро сказал Владислав, повернувшись к Бенджамину. – Насчёт ванной даже не мечтаю – там сейчас будет форменное смертоубийство и выяснение, кто круче и, стало быть, более достоин первым добраться до воды. А я хочу нормально помыться и успеть поесть. Так ты как – со мной?

Обдумав слова приятеля, Бенджамин решил, что в его словах есть определённая логика, и кивнул. Молодые люди отделились от большинства студентов и, прихватив сапоги виконта, быстрым шагом направились туда, где, по словам ректора, были краны с холодной водой. Их примеру последовало ещё несколько человек, в том числе девушка, облачённая в тренировочную форму, а не в платье.

Вожделенные краны обнаружились, как и сказал ректор, справа от мужского общежития, а девушка преспокойно отправилась дальше: судя по всему, возле женского корпуса тоже имелась аналогичная конструкция. Вода, лившаяся из крана, была обжигающе холодной, и Бенджи в первые секунды даже пожалел, что согласился отказаться от горячей ванны, но вскоре тело привыкло, а измученным ногам стало намного легче.

– Только вот как мне теперь дойти до столовой? – Бенджи скептически рассматривал распухшую пятку, которая выглядела более чем неприглядно. – Сапог я на такую ногу точно не натяну.

Владислав нерешительно посмотрел на Бенджамина и вытащил из кармана маленькую, размером со стандартный амулет, стеклянную баночку.

– Если ты рискнёшь, – неуверенно проговорил он, протягивая приятелю склянку, – то у меня есть экспериментальная мазь от ссадин и синяков. Я никогда не пробовал мазать ею мозоли, но, чисто теоретически, должно помочь.

– А в каком смысле экспериментальная? Я от неё не повторю судьбу болонки твоей мачехи?

– Вряд ли, – засмеялся Владислав, – ты же не станешь её есть?

– Я, конечно, уже очень голодный, но, наверное, всё же не настолько! – расхохотался Бенджамин и взял склянку.

Он аккуратно открутил крышку и вокруг распространился свежий аромат мяты, эвкалипта, мёда и ещё каких-то незнакомых виконту трав. Пахло просто умопомрачительно, и если болонка покусилась именно на эту мазь, то в чём-то Бенджи её даже понимал.

Виконт осторожно взял немного мази и, морщась, смазал пятку, потом прислушался к ощущениям и с удивлением понял, что болит уже гораздо меньше, а отёк спадает прямо на глазах.

– Ты смотри, – в глазах Владислава загорелся исследовательский огонёк, – с мозолями работает даже лучше, чем с синяками. Какой неожиданный эффект… слушай, а у тебя синяка случайно нет?

– Нет, и даже ради твоего эксперимента я не готов им прямо сейчас обзавестись, – на всякий случай отодвинулся Бенджи, – и вообще, давай двигаться в сторону столовой. Ты знаешь, кстати, где она?

– В центральном корпусе, – сказал явно с трудом вернувшийся к реальности Владислав, – мне вчера показали после зачисления. И ты, к сожалению, прав: если я сейчас начну прикидывать варианты добавок, то останусь без завтрака.

Бенджи посмотрел на почти затянувшуюся мозоль и очень осторожно надел сапог: ощущение лёгкого дискомфорта было, но не более того. Шикарная мазь! Нужно будет попросить Владислава сварить такой побольше…

К залу, который действительно располагался в главном замке на первом этаже, приятели подошли, оживлённо переговариваясь и обсуждая, какие перспективы открывает обучение в академии. Ни Владислав, ни уж тем более Бенджамин не были обеспокоены проблемой отъезда: оба планировали проучиться всё предложенное время.

В большом светлом помещении, в котором были расставлены покрытые светлыми скатертями столы, было шумно: студенты разной степени встрёпанности и отмытости рассаживались по местам в ожидании завтрака. Неподалёку, но в этом же зале, стояли столы для преподавателей, за которым устраивались несколько человек, включая ректора Холверта, сменившего тренировочную форму на светло-серую рубашку и брюки, заправленные в мягкие короткие сапожки.

Внезапно над присутствующими поплыл великолепно поставленный бархатный мужской голос:

– Господа студенты! Господа преподаватели! Все вы прекрасно осведомлены о том, что здоровый дух может быть исключительно в здоровом теле, получающем необходимое количество питательных веществ и всевозможных микроэлементов. Питание в академии построено на принципе сбалансированности и тщательно выверенном соотношении белков, жиров и, не побоюсь этого слова, углеводов!

Тут голос замолчал, а потом продолжил уже не так торжественно, зато от души:

– В общем, вы или едите то, что дают, и оздоровляетесь, или не едите. Другую еду можно добыть только в Яблоневке, а это двадцать верст через дикий лес. Так что приятного всем аппетита.

Не успели студенты осознать всю глубину произнесённого монолога, как перед каждым на столе появился поднос, на котором стояла тарелка с кашей, которую украшали ягоды малины, лежало большое яблоко, кусок ветчины, положенный на ломоть свежего хлеба, и стоял стакан чая.

В зале повисла звенящая тишина, нарушаемая исключительно негромким разговором за преподавательским столом. Руководство академии с аппетитом поглощало кашу, не обращая внимания на растерявшихся студентов.

– Это что? – раздался полный изумления голос в другом конце зала.

– Это? – оторвался от своего завтрака принц Хасид. – Сбалансированный завтрак. Кстати, я бы советовал есть кашу, пока она горячая, тем более что время идёт, и скоро у вас потоковые занятия с ректором Холвертом, который будет читать вам курс бытовой магии а заодно и знакомиться с вами получше. И ещё: на доске объявлений появилась новая информация, будете пробегать – рекомендую ознакомиться.

– Но тут же нет еды… – раздался недовольный голос Огюста, который смотрел на поднос так, словно там лежала в лучшем случае лягушка. – А мясо, а пирог, а паштет? Вы же не хотите, чтобы я ел эту отраву? Мне это не по статусу, как и большинству присутствующих. Я прав?

Он оглядел задумчивых студентов, которые почему-то не торопились его поддерживать возмущёнными криками и выражали свою солидарность как-то вяло.

– То есть вы хотите сказать, что мне, принцу, эта, как вы выразились, «отрава», сгодится, а вам не по статусу? – Хасид рассматривал Огюста как редкое насекомое, с таким великолепным презрением, что Бенджи, у которого толстяк не вызывал никакого сочувствия, готов был зааплодировать.

– Нет, – тут же пошёл на попятный Огюст, – вы не так меня поняли! Я имел в виду, что этого же мало!

– Да нормальный завтрак, – неожиданно сказал Морриган и с аппетитом начал есть кашу, – хм… вкусно, кстати…

Большинство студентов молча переводило взгляды с Огюста на Кайла и обратно, а потом всё большее число последовало примеру Морригана. Бенджи бросил взгляд на большие настенные часы и решительно придвинул к себе тарелку.

Как ни странно, но, когда Бенджи допивал ароматный чай, он почувствовал, что вполне себе наелся: не было ощущения голода, но и объевшимся он себя тоже не ощущал. Неужели еда действительно была подобрана с таким расчётом, чтобы просто утолить основной голод? Удивительное дело…

Не успел он выстроить ещё пару версий, как подносы, на которых была еда, исчезли, а вместе с ними словно испарилось всё, что стояло на столах. Некоторые студенты застыли буквально с открытыми ртами, что выглядело невероятно забавно.

– Надо сказать Христофору, что его идея с перемещением еды и посуды была просто гениальной, – услышал Бенджамин негромкий голос ректора. – Но в следующий раз ребят нужно предупреждать хотя бы за пять минут, им стрессов и без того более чем достаточно.

Кто такой Христофор, виконт пока не знал, но заранее проникся к этому могущественному существу искренним уважением.

Студенты, переговариваясь, поднялись из-за столов и медленно потянулись к выходу, когда их нагнал голос ректора:

– Через полчаса жду всех в зале, расположенном в правой башне на первом этаже. У вас будет вводная лекция, а потом – занятия по бытовой магии. Для начала вести их буду я, так как хочу получше узнать студентов нашего первого набора. Итак, до встречи через тридцать минут. И да, обратите внимание на доску объявлений: вся новая информация будет появляться именно там.

С этими словами Теодор Холверт в сопровождении принца Хасида и неизвестной Бенджамину молодой женщины быстрым шагом вышел из столовой и направился, насколько смог рассмотреть через двери виконт, к себе в кабинет на второй этаж.

– Ты не хочешь посмотреть, что там на доске? – голос Владислава вырвал Бенджи из размышлений. – Пойдём посмотрим?

– Давай, – согласился он, и приятели направились в холл, где возле большой доски с прикреплёнными листами бумаги оживлённо переговаривались студенты.

Протолкавшись сквозь достаточно плотную толпу, Бенджи увидел несколько объявлений.

«Украшения, редкие артефакты, деньги и прочие ценности можно оставить на хранение в личной банковской ячейке банкирского дома «Гельвеций и партнёры». Гарантия уровня И-1. Цена договорная.»