Текст книги "Волчьи игры. Яд твоей любви (СИ)"
Автор книги: Александра Салиева
Соавторы: Анастасия Пырченкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 5
Николас
Стоило хрупкой фигурке огненной волчицы скрыться за дверью, как я с гневным рычанием впечатал кулак в стену, проделав в той дыру.
– Тварь! – выругался едва слышно, прикрыв глаза, стараясь успокоить натянутые нервы.
И ведь едва не поддался парному притяжению. До сих пор не понимал, как смог остановиться, учитывая, что вот уже несколько часов страдал бесконтрольным стояком. Уйти бы из кабинета и приказать проветрить его, да только духу не находил, избавиться от пропитывающего всего меня и помещение насквозь запаха секса и рома. Разве вообще возможно, чтобы кто-то так пах? Секс и без того имеет свой запах. Но именно её сносил выдержку, как ничьё другое возбуждение. И я, как последний конченный нарик, дышал этим сладким воздухом на манер мазохиста.
– Ваш кофе, синьор Оливейра, – улыбнулась мне появившаяся на пороге Викки с чашкой обозначенного напитка. – Две ложки сахара и чуточку сливок, как вы любите, – прошла в кабинет и поставила посудину на край стола. – Выручка за эту ночь составила…
– Спасибо, Викки, – перебил я своего менеджера, застёгивая рубашку. – Я сам посмотрю по сводной таблице. Можешь быть свободна на сегодня. И за кофе отдельное спасибо. Знаешь ты, когда оно мне необходимо, – невольно усмехнулся. – Брату привет, – махнул на прощание рукой.
– Хорошего дня, синьор Оливейра, – попрощалась волчица и послушно оставила меня одного.
Впрочем, я и сам оставался здесь недолго. Выпил кофе, просмотрел отчётность и отправился домой.
На вилле уже никто не спал. С появлением на свет моего племянника это стало роскошью. Ибо повелевать всеми живущими в доме он научился раньше, чем ходить. Так что я совершенно не удивился тому, что обнаружил на террасе всю семью в сборе. Как раз завтракать начали.
– Всем доброе утро, – присоединился я к ним за столом.
– Доброе, – отозвалась мягко Ангелина, пара брата, с сыном на руках, которого больше интересовали её волосы, чем долька яблока.
Девушка явно не в первый раз уже убрала длинную косу за спину с тяжким вздохом.
– Точно постригусь, – добавила она ворчливо, на что я только шире заулыбался.
Каждый раз это говорит и не стрижёт. Вот и родственник тоже едва заметно улыбнулся на её слова, но комментировать не стал.
– Как жизнь? – поинтересовался он у меня вместо приветствия, демонстративно уделяя внимание кофе и собственному гаджету.
– Всё как всегда, но жить буду, – отшутился на его слова, потянувшись к тостам и яичнице с беконом.
– Не похоже на “как всегда”, – хмыкнул Рафаэль.
– Да? И почему? – уставился я на него в искреннем удивлении сосредоточился на еде. – Я снова что-то пропустил?
Теперь и он сосредоточился на мне. Смотрел долго, пристально. И молчал.
Ну, началось…
Тупая привычка. Можно подумать, от этого я вдруг и сам стану разговорчивей. Вот и промолчал тоже.
– Пропустил, – наконец, соизволил заговорить брат. – Но не ты, а я.
– Раф, а не мог бы ты выражаться точнее? – проворчала Ангелина на слова своей пары. – Что за привычка ходить вокруг да около и играть словами?
– Вот-вот, – поддержал я девушку. – Глядишь, и разговор бы потёк в нужном тебе направлении с самого начала.
– Ммм… То есть будем строить из себя непонимающих и сознаваться не будем? – нисколько не повёлся на наши претензии глава семьи Оливейра.
– Да я вообще не понимаю, о чём речь, брат! – уставился на него с немым укором.
Вот правда, сказал бы уже, что хочет услышать, и всё. Но нет, мы же все экстрасенсы здесь, так должны его понимать. Мысли читать.
– О преподавателях. Английского.
Доложили уже, значит…
Интересно, кому стоит оторвать голову за длинный язык?
– Преподаватели как преподаватели, – пожал я плечами. – Знакомая по прошлому. Расстались не лучшим образом. Просто не знал, что она здесь. Вот и всё. А вообще та ещё су… – вовремя заткнулся, вспомнив о племяннике. – Нехорошая волчица, – исправился, чем позабавил мать ребёнка.
– А я-то всё думал, чем же это от тебя так разит. А это, оказывается, теперь так расставания называются, – отозвался как бы между прочим Рафаэль, возвращаясь к изучению информации на своём телефоне.
– Ты сейчас серьёзно собрался при своей паре обсуждать мои сексуальные предпочтения? – посмотрел на брата с насмешкой. – Что сказать, девочка умеет… – махнул рукой. – Умеет, – закончил без уточнений, взмахнув рукой.
– При своей паре, – показательно выделил брат, – о ком попало я рассуждать не буду. Тут ты прав. Но если семью Оливейра ожидает пополнение, то наверное, нам стоило бы об этом знать. Не находишь? – усмехнулся, вновь посмотрев на меня.
Явно реакцию мою оценивать собрался.
Я аж завтраком подавился. Пришлось сперва соку себе налить и глотнуть, чтобы горло прочистить.
– Не с ней – точно! – ответил намного грубее, чем собирался.
А в душе разлилась горечь на собственные слова и зверь недовольно рыкнул, но я привычно проигнорировал его тявканье.
– Угу, – хмыкнула Ангелина, протягивая Витору ещё одну дольку очищенного яблока.
– Помнится, я так же говорила два года назад, – добавила в явном намёке.
– Солнечная моя, а что у тебя там с твоими реформами? – тут же перевёл тему Рафаэль.
– Ну, некоторые пункты уже начали воплощать в жизнь, но вот так сразу, сам понимаешь, невозможно всё поменять, – пожала она плечами. – К тому же...
Если девушка и хотела рассказать более подробно обо всём этом, то её прервало появление Габи, нашей управляющей.
– Прошу прощения, что прерываю ваш завтрак, но там гость. Говорит, к синьоре Оливейра пришёл по срочному вопросу.
Ангелина так и замерла, глупо хлопая ресницами, в искреннем удивлении. Ну да, чтобы к ней, да ещё к нам домой... Не иначе смертник. Всем известно, что дома пару Рафаэля лучше вообще не трогать, ибо эти часы принадлежат только ему.
– Ко мне? – всё так же неверяще уточнила серая волчица.
-Да, синьора, – кивнула Габриэлла.
– Ну, зови, тогда, – мрачно отозвался брат.
– Этот человек попросил о личной аудиенции, – проблеяла управляющая.
– Человек. Личной аудиенции, – повторил за ней Рафаэль, вместе с тем медленно поднимаясь из-за стола.
– Раф, не надо, – тоже поднялась со своего места Ангелина. – Давай я просто узнаю у него, о чём он хочет поговорить, в общей гостиной. Ты всё равно услышишь, -внесла дельное предложение. – А ты пока Витора развлечёшь.
Оборотень на это даже улыбнулся ей понимающе.
– Нет уж, любимая. Раз человеку личную аудиенцию подавай, я ему с превеликим наслаждением её устрою, – последнее тихонько прорычал, разворачиваясь на выход с террасы.
– Габи, пригласи человека сюда, – поспешил я остановить намечающееся безумие. -Мне уже тоже интересно, что это за человек такой. Несведущий, – фыркнул насмешливо. – Сядь, Рафаэль, что ты как пещерный человек в самом деле? -подколол родственника, а Ангелина всё-таки вручила ему их сына наравне с поцелуем в щёку.
Ну вот, теперь точно никуда не пойдёт.
– Какие все нервные, – обречённо вздохнул брат, усаживаясь обратно на стул.
Как раз и гостя провели к нам. Высокий мужчина, лет сорока на вид, лысый и явно офисный планктон. Вот и чемоданчик при нём.
– Доброе утро. Я прошу прощение за своё вторжение, но у меня срочное дело к вам, синьора Оливейра, – чуть склонился в учтивом приветствии.
– Доброе утро, – мягко улыбнулась ему девушка. – Вы присаживайтесь, – указала на свободный стул. – Габи, распорядись, что принесли дополнительные приборы для нашего гостя, – обратилась к застывшей у порога экономке.
– Нет-нет, спасибо, – тут же замахал руками мужчина. – У меня крайне мало времени. И если позволите, я бы хотел...
– А ты говори по делу и без всей этой хренотени с вежливым подтекстом. Глядишь, и время сэкономишь. Наше общее – перебил его Рафаэль, одарив тяжёлым, давящим взором, на дне которого уже вовсю разгорался настоящий адов пожар.
– Рафаэль! – прошипела Ангелина моему брату, продолжив как прежде улыбаться гостю.
– Что? – невозмутимо отозвался на это альфа. – Он меня и так бесит одним фактом своего существования. Ещё и мямлить теперь будет тут два часа?
Я же с невозмутимым видом продолжил есть.
Повезло мужику, что вообще пустили.
– Да, конечно, – принял серьёзный и деловой вид тот, кого Рафаэль явно уже мысленно расчленил и закопал под ближайшим кустом в качестве удобрения для тех же роз, к примеру. – Меня зовут Марк Стеллон. Я поверенный мистера Лукаса Эмерсона. Он велел найти вас при надобности и передать вот это письмо, – открыл свою сумку и достал оттуда запечатанный конверт, протянув его Ангелине.
– Надеюсь, это не то, что я думаю, – только и пробормотала она растерянно, принимая протянутое и раскрывая.
Некоторое время за столом царила давящая тишина, пока волчица изучала содержимое конверта и вчитывалась в послание, написанное от руки. Причём, по её лицу толком распознать ничего не удалось. Лишь побледнела заметно, не больше, да руки затряслись.
– Солнечная моя, а дай-ка сюда, – обманчиво мягким тоном произнёс Рафаэль и, не дожидаясь её согласия, сам же вытащил бумагу, внимательно вчитываясь в содержимое.
Я же сосредоточил внимание на племяннике, который сидел на руках у отца и увлечённо грыз яблоко, недовольно поглядывая на гостя. Сама Ангелина по-прежнему смотрела пустым взглядом на свои руки, где ещё недавно было письмо.
– А-а... – начала она, но её перебил Рафаэль.
– Ещё какие-то поручения в отношении моей супруги он оставил?
– Да, нужно подписать документы. Они у меня с собой, – похлопал поверенный по чемоданчику на коленях. – Всё, как вы, синьора Оливейра, договаривались с мистером Эмерсоном когда-то.
– Как Лукас умер? – проигнорировал жест поверенного Рафаэль.
Опачки...
Я даже от еды отвлёкся.
– Его убили, – послушно ответил мужчина. – Его и всю его семью. Ядовитыми дротиками, в доме у дочери, когда он её навещал. Кто – неизвестно. Думаю, вам лучше об этом с полицией Нью-Йорка поговорить, синьор Оливейра. Мне лишь приказано было в случае кончины мистера Эмерсона передать право собственности всем его капиталом вашей супруге.
– И сколько этот капитал составляет? – не удержался от вопроса уже я.
– М-м...
– Да говорите, – тяжко вздохнула серая волчица.
Вместо ответа поверенный достал из своей сумки тройку не самых тонких папок и протянул девушке.
– Всё-таки не зря на юридический пошла, – усмехнулась та, забирая предложенное, отложила их на край стола и принялась изучать верхнюю. – Твою ж мать! -ошеломлённо выдохнула на русском и взялась за другую папку. – Охренеть! -дополнила снова на русском.
Рафаэль на это только поморщился, а после вновь достал свой телефон.
– Ясмин, пришли мне на виллу юр.отдел в помощь. Весь, – и тут же отключился.
– А мне посмотреть? – потянулся тоже за одной из папок.
Стоило увидеть обозначенную сумму у самого глаза на лоб полезли. И это только часть наследства Лукаса! Да там же миллионы миллионов! Точнее, миллиардов!
– Слушай, Раф, тебе теперь придётся поднапрячься, чтобы стать достойным мужем
для такой жены, – подколол брата.
– А тебе заняться больше нечем, как об этом думать, да? – съязвил Рафаэль. -Лучше найди мне того, кто с американцами может вплотную пообщаться.
– Да как же не думать, когда тут такие цифры? Мне же завидно! – наигранно обиделся я на это.
– А ты попроси хорошенько, может, Ангелина тебе дарственную напишет за твои красивые глаза, – улыбнулся неожиданно задорно. – Да, ведь, солнечная?
– Как отказать таким глазкам? – по-своему поддержала супруга девушка, вяло усмехнувшись.
Бледность с неё хоть и сошла, но руки продолжали немного трястись от нервного потрясения.
– Как раз чудный подарочек будет ему к свадьбе, – покивал Рафаэль.
Одарил братца мрачным взглядом.
– Что тебя так заклинило на моей свадьбе? – поинтересовался я деланно безразлично. – Ты лучше вот думай, что теперь с этим всем делать. Это ведь всё? -уточнил у нашего гостя.
– Официально, – согласно кивнул тот.
– А про неофициальную часть бизнеса Лукаса моя жена даже слушать не будет, -растерял весь благодушный настрой родственник.
– Неофициальная часть, – всё же продолжил говорить поверенный, – отходит Доминику Аль'Азизу.
– Кто бы сомневался, – хмыкнул Рафаэль.
– Думаю, Демон и так уже в курсе и ждёт, – парировал я.
А уж как рад...
Глава 6
Аделия
Холодные разрозненные потоки с потолка душевой кабины стекали по коже, но жар тела никак не уменьшался. Наоборот, теперь на контрасте с температурой воды, чувствовался только острее, становился практически невыносимым. Я словно заживо горела, без единой искры пламени вокруг. Пожар, что бушевал в самом сердце, справлялся с этим прекрасно. Закрыв глаза, я снова и снова втягивала в лёгкие как можно больше воздуха, пытаясь убедить себя, что, помимо ароматизатора с хвойным привкусом, не было здесь других запахов. Только химия.
Но это совершенно не так.
Лёгкие до сих пор пропитывало отголосками натуральной кожи и табака, дарующими обманчивое ощущение ветра и свободы. К тому же, память услужливо подсовывала картинки из далеко прошлого. И не избавиться от них. Не стереть. Не вышвырнуть из подсознания. Воображение, как наяву рисовало ту самую проклятую ночь, когда я встретила свою пару и темноту в просторном зале, что разбавляли глубокие басы в стиле Garage, да лиловая лазерная проекция…
Лучи скользят вдоль кривых изгибов интерьера ночного клуба, попадая на силуэты движущихся в такт звучащей музыке. А я, как под гипнозом, слежу за этими рваными линиями, запрокинув голову, запустив пальцы в слегка взмокшие волосы, неспешно кружась вместе со всеми по центру танцпола.
Не помню, какой бокал по счёту я допиваю. Память отказывается подчиняться. Да и ни к чему это. Прямо здесь и сейчас для меня существуют только незатейливые ритмы, завлекающие в свой плен, да желанная пустота, сдобренная отравляющими отголосками дыма и алкоголя.
Сегодня я отказываюсь быть “хорошей девочкой”.
Просто забыться…
Снова вдохнуть как можно глубже, в который раз практически умереть, позволив рассудку раствориться во въевшемся в самое нутро одурманивающем запахе одного-единственного, пока весь мир будет лететь ко всем чертям.
Огненный альфа…
Выделяю его безошибочно, с первого же мгновения. Просто потому, что совершенно невозможно не определить, несмотря на окружающую нас толпу. Даже с расстояния в целый зал и более чем пятьсот душ.
Медово-бронзовый оттенок волос сверкает в свете софитов и цветного лазера. Он смотрит прямо на меня, но подходить не спешит. Лишь щурится, пристально разглядывая, не позволяя прервать наш зрительный контакт, пока сам того не пожелает. И будь я проклята, если вообще могу сейчас это сделать. Ощущаю себя приговорённой ведьмой, заживо пылающей в огромном костре. Ни воздуха, ни надежды, ни жизни. Просто потому, что вот этот волк разом становится для меня тем самым воздухом, надеждой и жизнью.
Он так и не отводит взгляда и направляется в мою сторону, отмахнувшись от своего сопровождающего. Наступает медленно. Неотвратимо. Словно ледокол разбивает толпу, двигаясь ко мне. Точнее, все просто расступаются перед ним, провожая пристальным вниманием. Да и я сама не могу не смотреть. Примагнитило намертво. И даже когда инстинктивно отступаю назад, всё равно смотрю только на него одного. На губах волка расплывается предвкушающая ухмылочка, а после я неожиданно для себя оказываюсь прижата спиной к стене…
Теперь уже холодной пластиковой кабины.
Мужчина дотрагивается до ворота моей куртки, а после пропускает сквозь пальцы рыжие пряди распущенных волос. А я, как умалишённая, откровенно наслаждаюсь каждым его едва ощутимым прикосновением, желая только одного – чтоб они никогда не прекращались. И едва не срываюсь на стон, когда оборотень, накрутив один локон на палец, тянет меня ближе к себе, с шумом втягивая в себя воздух, а в его груди вибрирует едва слышное рычание.
– Ром и секс, – произносит он хриплым голосом. – Убойное сочетание. Тебе идёт, – добавляет, отпуская волосы, и проводит пальцем по моим губам.
В горле моментально пересыхает. Внутренности буквально скручивает в отчаянной жажде. И, сдаётся, утолить её может совсем не вода…
Наверное, стоит ответить. Или озвучить свои желания вслух. Но горло будто невидимыми оковами сдавливает. И дышать-то получается через раз.
Сплошное наваждение!
– С ума сойти можно, – выдавливаю из себя едва слышно.
– Тут ты права, – соглашается он, мягко улыбаясь.
Широкие ладони притягивают меня за бёдра ближе к своему паху, позволяя очень отчётливо прочувствовать его возбуждение, которое не может скрыть даже плотная ткань джинс. Моей шеи касается горячее дыхание. Последующий за этим выдох и вовсе будто ожог оставляет.
Да, моя кожа всё ещё горит. И жар, зародившийся в самом сердце, разливается по телу, подобно раскалённой лаве. Словно спящий вулкан пробуждается в самом центре солнечного сплетения, вместе с моим всё ещё неутихающим желанием на грани абсолютного сумасшествия. Проклятый огонь выжигает мои вены, уничтожая изнутри неотвратимо медленно, мучительно.
– Какая же ты вкусная, детка... – тянет оборотень с хриплым стоном, лизнув меня в шею, чуть прикусив тонкую кожу. – Расскажешь мне. как ты любишь? – в очередной раз втягивает в себя воздух, а пальцы пробираются под топ. погладив живот по линии пояса джинс.
Мои ладони повторяют этот путь. От самого горла, где могла бы быть его метка, к болезненно ноющей груди, слегка сдавливая, задерживаясь совсем ненадолго, скользнув ниже, как когда-то это делал сам Николас Оливейра.
– Расскажешь мне. как ты любишь? – звучит в моей голове на повторе. Самоуверенный.
Наглый.
Опасный.
Вот как не поддаться?
– Жёстко
Вряд ли из него выйдет нежный любовник. Такой просто не может им быть. Только не он.
– Гпубоко.
Если уж брать, так без остатка.
– Долго.
А это уже моё личное предпочтение.
Оскал оборотня наполняется предвкушением, и мужчина банально срывает застёжку на моих джинсах. Теперь я и вовсе не дышу откровенно наслаждаясь ощущением чужих прикосновений...
Бёдра уже сводит судорогой, когда пальцы проникают между ног. Так глубоко, как только удаётся в моём положении. Сине-зелёный взор огненного альфы до сих пор со мной, в моей памяти. Как и жар, которым он отравил моё сердце. Движения внутри меня становятся быстрее, резче... Разум практически померк, когда пришедшая волна оргазма вынудила ноги подогнуться. Я практически не почувствовала боли, когда ударилась коленями о гранитную поверхность. Только секундное освобождение. Впрочем, и оно – не достаточно яркое и длительное, чтобы стало действительно легче.
– Сука!
Я почти готова биться головой об стену. И обязательно именно так и поступила бы, если бы это помогло. Так что, вместо продолжения своей рефлексии я просто поднялась на ноги и вышла из душа, не удосужившись даже выключить воду.
Вещей у меня было не так уж и много. Помимо того, в чём прехще преподавала в школе, в основном – банальные джинсы и майки. Удобно и дёшево. Один из таких комплектов я и надела на себя, а всё остальное влезло в небольшую дорожную сумку. Удалось даже до выхода из квартиры дойти. Но вот перешагнуть порог – уже нет, к сожалению. Брат вернулся со смены в клинике раньше, нежели я рассчитывала. Массивная фигура'оборотня так и застыла в прихожейГа в темном взоре отразилось изумление, стоило Боску заметить собранный багаж в моей руке.
-Ада?
Старший из нас нахмурился, так и не отводя от меня взгляда, закрыв за собой дверь, тем самым негласно перекрывая мне путь к отступлению.
– Что происходит? – дополнил он совсем тихо.
И столько тоски в его голосе...
Хоть и спрашивал, но всё понял уже сам.
– Я... – запнулась, не в силах оправдать свою трусость вслух. – Николас Оливейра дал нам сутки на то, чтобы мы убрались из его города, – перефразировала подачу причины своего побега.
Послышался тяжёлый вздох. Оборотень отобрал мою сумку и меня за руку взял, ведя за собой в гостиную, совмещённую с кухней.
– Всё так плохо? – уточнил Боску, усаживая меня на один из стульев около разделяющей на зоны обеденной стойки.
Багаж он бросил на пол, а сам взялся за приготовление кофе.
– Да, – не стала скрывать.
Воцарившееся за этим молчание длилось довольно долго. Мужчине явно требовалось время, чтобы переварить информацию.
– Но он же твоя пара. Неужели невозможно договориться? – наконец, заговорил снова брат, как только напиток в турке начал закипать.
На меня так и не взглянул ни разу. Достал чашку из верхнего шкафа и перелил содержимое посудины из кованной меди в неё, поставив ту передо мной. Я же невольно поморщилась. Лгать ему совершенно не хотелось. Как и оправдываться.
– Он хочет, чтобы я на него работала. В одном из его клубов.
Боску удивлённо приподнял бровь.
– Так сутки, или...
– Я не буду прислуживать этой скотине! – психанула, вскакивая на ноги.
Правда, меня тут же усадили обратно. И показательно пододвинули кофе.
– Но и уехать мы не можем. Ада, – мягко возразил оборотень.
Ещё как можем! По крайней мере, я – так точно! Уже уехала. Почти.
– Он же твоя пара, Ада, – продолжал увещевать Боску. – Да, он злится, и это вполне ожидаемо. Не маленькая, сама понимаешь. Но он остынет. А ты... тоже будь повежливее.
Сердце противно сдавило, но все сопутствующие эмоции я загнала как можно глубже, стараясь не демонстрировать их.
– Дай мне неделю, – дополнил оборотень. – Всего неделю. И обещаю, больше я тебя ни к чему такому принуждать не буду. Пожалуйста, Ада. Потерпи немного.
Неделю?!
В сравнении с обозначенным мною для Николаса сроком в полгода, неделя – ничто. Вот только, стоило вспомнить последнюю нашу встречу. И то количество унижения, которое он заставил меня испытывать. Боли... Ревности... Безумной тяги, которую я не в силах перебороть... Да неделя для меня покажется настоящей вечностью!
– Два дня, Боску, – выдала, как итог своих мыслей. – И ни одного грёбанного часа больше.
Оборотень снова нахмурился.
– Четыре дня.
-Два!
И снова воцарилось молчание. Тяжелое. Гнетущее. Раз за разом разрывающее моё сердце на мельчайшие осколки боли, приправленной горечью.
– Хорошо. Два дня, Аделия. Будь по-твоему. Я постараюсь успеть всё уладить за эти два дня. И, – на губах родственника расплылась понимающая усмешка, – ни одним грёбанным часом больше, – повторил мои же слова, крепко обняв.
Шумно выдохнула в облегчении, обнимая огненного волка в ответ.
– Спасибо.
