Текст книги "Дар древних"

Автор книги: Александра Потапова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Интерлюдия

Федор, передав Тимошку на попечение соседей, бегом вернулся в дом. Подхватил стонущую Варю на руки, бабка Марья ловко закутала ее шерстяным одеялом, и аккуратно понес в натопленную баньку. В бане было тепло, но не душно, было приготовлено в кадушках горячей и ледяной воды. Сверкали белизной простыни и полотенца, лежала старая, чисто выстиранная рубаха Федора. Бабка Марья ловко расстелила простыню на широкой удобной лавке, Федор держал, убаюкивая стонущую от боли жену.

– Клади потихонечку. Ей бы походить нужно, но не знаю сможет ли, совсем ослабла Варюша, – сочувственно покачала головой Марья.

– Ничего, я смогу, – голос Вари было еле слышно, дыхание ее прерывалось тихими всхлипами, будто ей не хватает воздуха, и она старается сделать вздох поглубже. Федор обхватил ее двумя руками, потихоньку поставил на ноги и крепко придерживая повел к выходу и обратно. Еле успели добрести они до лавки, как Варя снова согнулась от боли. Пальцы ног подогнулись, руки сжались в кулачки, тело бил озноб. Кое как уложив Варю на скамью, Федор замер, держа ее за руки и не зная, чем помочь.

– Плохо дело, Федя. Мне придется сильно помогать Варюше, – бабка Марья аккуратно и быстро ощупывала ее живот. – Ребеночек еще не повернулся так как нужно. Больно ей будет очень. Держи ее крепко за руки и постарайся успокоить. Мне нужно перевернуть малышку, а это ох как не просто.

Федор обхватил своими руками руки жены, они были такие маленькие, по сравнению с его огромными ладонями, прижал их к ее лицу и зашептал, повторяя как молитву, что нужно потерпеть, что скоро все закончится, что он ее сильно любит. Ее, малышку и Тимошку. Варя кричала так, что Федор не слышал собственного голоса, но он только ближе придвинулся к ее лицу и шептал ей, шептал не прекращая. На то, что делает с его женой ведунья он смотреть не мог. Каждый крик и каждая слезинка Вари, были и его тоже. Ему было больно смотреть на ее мучения. И по щекам крепкого и сильного мужчины, стоящего около жены на коленях, текли слезы.

Федор не понял в какой момент Варя замолчала, в его ушах до сих пор стоял крик, и это ее молчание, еще больше напугало его. Но, все обошлось. Варя лежала без сил, но дышала ровно, и Федор решился взглянуть на бабку Марью.

На лице ее проступили морщины, будто бы она постарела сразу на двадцать лет. Волосы, перехваченные лентой, выбились и сейчас свисали мокрыми прядями. Беспрерывно что-то нашептывая Марья глазами показала Федору продолжать.

– Ну, Варенька, начнем. Выпей, чтоб сил у тебя хватило, – протягивая кружку и отводя Варины волосы с лица сказала Марья.

Варя жадно глотала отвар, часть его стекала по подбородку оставляя желтые, резко пахнущие, мокрые следы. Недопив пару глотков, она снова сжалась от начавшейся схватки.

– А теперь давай девка, толкай его сюда! Федор, приподними ее маленько! – Марья отдавала распоряжения и успевала шептать не то наговоры, не то молитвы. И общими усилиями, через двадцать минут, она уже растирала маленький красный комочек. Но крика новорожденной так и не было. Застыв с малышкой на руках, Марья закрыла глаза. На лбу ее проступили вены, пот стекал по вискам неровными дорожками, лицо покраснело от напряжения. Через минуту ее начало мелко трясти, ощущение было такое, что она сейчас упадет без сил. Федор шагнул ей навстречу, чтоб успеть подхватить в случае необходимости. Марья начала что-то тихо нашептывать, распахнула глаза и резко опустила малышку в кадку с ледяной водой. Наконец-то они услышали недовольный, еле слышный писк. Выдохнув от облегчения, Марья закутала ее в отцову исподнюю рубаху и закрыв глаза на минуту замерла. Федор взволновано всматривался в ее выражение лица, знал, что Марья читает судьбы, вот и сейчас ждал, что же она им скажет. С нетерпением завозилась Варя, ожидая ответа. Бабка Марья, вздрогнув и открыв глаза, аккуратно положила малышку к Варе, и устало опустилась на край скамьи.

Глава 5

По совету Тита, я начала упражняться. Сначала слышала только его, гремящего чем-то в кухне, и гул машин за окном. Потом услышала голоса за стенкой, и тиканье часов. У меня в квартире таких часов не было, и я поняла, что это тоже у соседей. К гулу машин добавились голоса пешеходов, цоканье каблуков, шорох листвы, шаги на лестничной площадке, при том, что я находилась в дальней от подъезда комнате, за закрытой дверью, мне показалось это маленьким шажочком к расширению моих возможностей. Я поупражнялась еще немного и поняла, что могу оставлять все звуки и слышать их скопом, а могу разделять и слушать каждый звук отдельно. Вот это уже было интересно. По началу мне было тяжело определить, что и откуда я слышу, именно из-за того, что все сливалось в один сплошной поток, вычленить оттуда и понять, что есть что, было не легко. Научившись разделять, я поняла, что слышать можно намного дальше, когда это один звук. Так я слушала идущего от соседнего дома старичка, до магазина, который находился через три дома от моего. Почему старичка? Шаркающая походка, Тяжелое дыхание, покряхтывание и покашливание. Когда он дошел до магазинчика, гордо именуемого себя супермаркетом, и вошел внутрь, я его как-бы отпустила и услышала остальные звуки. У магазина раздавала листовки, судя по голосу, молодая девушка, говорила заученные слова, раздавался бумажный шорох, и фраза «возьмите пожалуйста». Малыш, выпрашивал у мамы вкусняшку. Скрипело колесо чьей-то сумки-тележки. Шуршали шинами проезжающие мимо магазина машины. Тявкала собачка мелкой породы. Звук сигнала автомобиля меня немного оглушил и вернул обратно в спальню.

Это что сейчас было? Это я сейчас слышала людей на таком расстоянии? Если сначала одного, то потом-то и всех остальных смогла. Вот это дела! Узнать, что получила какие-то знания, и начать осознавать, что вот они, реальны, это конечно удивительно. Представляю сколько мне еще придется удивляться. Что там еще говорил Тит? Видеть и слышать запахи? Ну что ж, начнем. Надо попробовать и то и другое.

До самого вечера не выходила я из спальни. На деликатные постукивания Тита в дверь, я только отмахивалась, а когда вышла «на свет божий» никак не могла прийти в себя. Тит усадил меня за стол и поставил передо мной тарелку. На мой восторженный рассказ он только одобрительно ухмылялся, а когда я взахлеб начала рассказывать уже по второму кругу, велел мне замолчать и поесть спокойно. Уткнувшись в тарелку и съев уже половину, я заметила, наконец-то, что ем великолепно приготовленное жаркое, коего в моем хозяйстве не было.

– Прости, что тебе готовить пришлось, – устыдилась я.

– А что, хозяйка, не угодил? Не понравилась моя стряпня? – Тит выглядел расстроенным и даже слегка отодвинул от себя тарелку.

– Да ты что, вкуснятина необыкновенная. Просто мне стыдно стало, что просидела весь день в спальне и поесть приготовить забыла, – успокоила я домового.

– А, так ты об этом? Так я ж теперь на хозяйстве. Мне это только в радость. Чего ж тебе стыдно-то должно быть. Ты своим делом занимаешься, я своим. А вечерком вместе почаевничаем, поделимся мыслями да делами. Так уж у нас заведено было. Если ты не против, конечно? – тут же придвинул он свою тарелку обратно и принялся уплетать жаркое с большим рвением, даже глаза зажмуривал от удовольствия.

– Да я только за! Мне теперь столько сделать нужно. А с таким помощником и советчиком, вообще не жизнь, а сказка! – обрадовалась я.

Я действительно была очень рада, что Тит не только мой советчик, но и кашевар. Не то чтобы я готовить не умела или не любила, скорее было просто лень. Да и много ли мне одной было нужно. Перекус бутербродами, салатик на скорую руку. Иногда, конечно, я готовила что-то посерьезнее, но редко, чаще просто неохота заморачиваться, да и кафешки никто не отменял. Кафешки – это наше все! Когда я жила с молодым человеком, вот тогда готовила часто и разнообразно. Несмотря на то, что времени на это уходило довольно много мне, в тот момент, это действительно доставляло удовольствие. А когда мы с ним разбежались надобность в кулинарных изысках отпала, и я довольствовалась, зачастую, «подножным кормом». Теперь у меня вместо парня – домовой, или я у него. Ведь это он обо мне заботится.

Тит налил чаю и подвинул ко мне чашку:

– Ну что, Аннушка, результаты действительно поразительные. Еще раз убедился, что ты куда сильнее Анны будешь, – довольно крякнул он. – В первый день добиться такого успеха, просто невероятно. Молодец! Ты теперь все свободное время тренируйся, а еще попробуй не только слушать человека, но и как-бы внутрь к нему залезть, послушать изнутри. Так мысли читать научишься. Это, конечно не скоро получится, но тренироваться надо постоянно. – Я тут же закрыла глаза и попыталась «залезть» в Тита, но услышала только его похрюкивающий смех.

– Ты, Анютка, шутница! Я же тебе сказал, слушай человеков, а ты ко мне в голову собралась залезть. На мне твои тренировки не сработают, не сможешь ты, да и никто не сможет. Так что не занимайся глупостями. Ты ведь на работу завтра идешь? Вот и попробуй там, – хохотал домовой.

После моего, так сказать посвящения, или принятия силы, что ли, я перестала видеть жуткие сны и просыпаться от гулко бьющегося сердца. Пропало ощущение близости темноты и страха. Встала я неожиданно легко, хотя всю жизнь была совой. Я бы даже сказала, что королевой сов. Каждое утро я лежала до последнего а потом еще чуть-чуть, как следствие собиралась в спешке, не успевала позавтракать, только обязательную кружку кофе выпивала. Хорошо работа журналистом позволяет не приходить в редакцию с утра, как у многих заведено. Наша братия подтягивается в редакцию не раньше двенадцати, а то и часам к трем, так что работа для меня просто идеальна. А сегодня самостоятельно проснулась еще до будильника и чувствовала себя при этом отдохнувшей и полной сил. Пока я плескалась в ванной, Тит приготовил шикарный и обильный завтрак.

– Ого, вот это да! Тит, ты уверен, что в меня это влезет? – раздумывая с чего бы начать спросила я.

– Конечно влезет. Ты теперь тратишь куда больше энергии, а восполнять ее пока не умеешь. Ты вчера не обратила внимания на то, сколько съела за ужином, потому как тебе не до этого было, – с явным удовольствием наблюдал как я уплетаю еще теплую запеканку Тит. – Ты была переполнена впечатлениями, вот и накинулась на еду. А сегодня собралась на работе продолжить, ресурсы откуда возьмешь?

Я ошарашено посмотрела на домового.

– Вот то-то же! – добродушно проворчал он.

– Действительно, я сейчас только поняла, – сказала я, едва проглотив первый кусок, – Ты ж мне добавки подкладывал, хотя и в первый раз тарелка была верхом. Я еще хотела возмутиться, но все так восхитительно пахло, и обед я пропустила. Это что я теперь все время так есть буду, это же ужасно? – расстроилась я. – Так меня разнесет, надо будет не только тренировки для развития, а еще и физические нагрузки, и когда мне все успеть?

– Да нет, балда! – шутливо обругал меня домовой. – Говорю же, это временно, ты научишься получать энергию другими способами. Но пока придется немного потерпеть. И, это… – Тит смущенно посмотрел на холодильник. – Надо-бы продуктов закупить. Пока что, есть ты будешь больше. Да и вообще, как ты раньше жила, у тебя же запасов никаких нет? – его прорвало. – У тебя в шкафах две пачки макарон, одна, начатая, риса, стакан гречи и пакет картошки. В морозилке тоже шаром покати, два кулечка. Чем ты питаешься-то? – округлил и без того большие глаза домовой.

– А зачем мне запасы, магазин же рядом? Закончилось – сходил, да купил, – недоуменно уставилась я на Тита.

– Эх, городские… – махнул он рукой.

– Ладно-ладно, я поняла. Напиши, что нужно купить, после работы заеду.

Ох как я не любила эти походы в магазин после работы. Там же полно народу, очереди в кассу, а как обычно открыто всего несколько касс, вместо десяти, жуть, одним словом.

Быстренько собравшись и забрав список продуктов, я выехала на работу, пока Тит не придумал мне еще что-нибудь. Пока я собиралась, он трижды дописывал в свой списочек, я его не читала, но судя по количеству строк мне велено скупить половину магазина.

В редакции я появилась в непривычно раннее для меня время, чем очень удивила своих коллег, знающих о том, что я паталогический опоздун. Несмотря на то, что и так график не нормированный, я умудряюсь прос… пропустить все, что только можно. Но, ввиду паталогического же везения, мне это всегда сходит с рук. Тем более, что хоть я и не выдающийся журналист, но все-таки не плохой. Со всех сторон посыпались шуточки, что теперь точно ждать снегопада или землетрясения, раз я, в кой-то веки, пришла рано. Даже на утреннюю планерку попала, что уж совсем немыслимо. Думала, что это никогда не закончится, но слава богу все успокоились и, наконец-то, занялись своими делами, а я смогла заняться своими.

Закончив печатать обзор, и решив, что пока есть время и все заняты делами, надо попробовать вчерашние тренировки на своих коллегах, я выбрала себе «жертву». Спрятавшись за монитором, я закрыла глаза и сосредоточилась. Вместо того, чтобы попасть в Надю, сидевшую за соседним столом, я увидела весь наш кабинет и даже себя, сидящую с закрытыми глазами. Нет, это не то! Я пробовала несколько раз, но так и не смогла добиться успеха. Зато я смогла услышать голоса коллег в соседних кабинетах, разговор начальника по телефону и заразительный смех в курилке. Попробовала еще раз «отключив» все остальные раздражители. Я представляла себе Надю, сидящую напротив, печатающую, уткнувшись носом в монитор. Видела, как двигаются ее пальцы. Как бегают по строчкам глаза, как она замирает на секунду и снова быстро мелькающие по клавиатуре пальцы. Я мысленно приблизилась к ней вплотную и шагнула внутрь. Мне на секунду показалось, что я увидела свечение монитора, и это точно был не мой, потому что на моем уже был открыт рабочий стол, с синей заставкой, а я увидела белый лист. В этот момент дверь в кабинет распахнулась и на меня обрушился голос:

– Ань, ты что медитируешь? Или ты так рано сегодня пришла, не выспалась, и решила до-дремать на работе? – засмеявшись своей собственной шутке, Димка Абрамов подмигнул Наде. Надя фыркнула, поддерживая его. – Привет девчонки, мне в курилке уже рассказали, что благодаря Свиридовой нас ждет метеоритный дождь. Я-то, в отличии от некоторых, пришел на работу как обычно, забочусь, так сказать, о безопасности окружающих, – Димка снова заржал и подошел к моему столу. Я открыла глаза, и он как-то неестественно замер под моим взглядом. Я, если честно, сама испугалась. Димка выглядел растерянным, но в то же время, как будто остекленевшим. К сожалению, это заметила и Надежда. Она подскочила к Димке и вцепившись в него руками, крепко тряхнула, при этом преданно заглядывая ему в глаза и зовя его по имени. Все знают, что Надя неровно дышит в сторону нашего главного клоуна и балагура, Димки, который, к тому же сидит за соседним столом. И сейчас она явно испугалась такой его реакции. Она трясла его, и звала, но Димка не реагировал, он так же пристально и безвольно смотрел на меня.

– Ань, что происходит? Почему он на тебя так смотрит? Почему ты на него пялишься? У вас что, что-то было? Ань, ну ты-то не молчи! – подскочила ко мне Надька с выпученными глазами.

– Надежда, успокойся. Что у меня с ним могло быть? Не знаю я что с ним происходит. Может он понял, что его шутки не смешные и впал в ступор от собственной несостоятельности? – отмахнулась от нее я.

– Ань, хорош! Ты же видишь, что что-то не так, – снова вглядываясь в Димку сказала Надя.

– Сейчас разберемся. Может ему водички? Надь, сбегай, принеси, может ему легче станет, – мне кажется я догадываюсь в чем причина такого поведения.

Надя схватила со стола кружку и кинулась к кулеру, стоящему в коридоре. Я встала, и глядя на Димку пошла в сторону Надиного стола. Он медленно поворачивался за мной и не сводил с меня взгляда. Тогда я отвернулась, крепко зажмурившись, попыталась сбросить с себя пристальный Димкин взгляд, и снова повернулась к нему. Димка смотрел на меня широко распахнутыми глазами, но взгляд его стал осмысленным, хоть в нем и сквозил страх. В этот момент в дверях появилась Надя и глядя на то, что с Димкой уже все в порядке, облегченно выдохнула.

– На, выпей, полегчает, – с мрачным взглядом протянула она Димке кружку.

Димка наконец перестал на меня таращится и перевел недоумевающий взгляд на Надю.

– А что это было сейчас? – Димка переводил ошарашенный взгляд с Нади на меня и обратно и силился понять то, что никак не укладывалось в его голове.

– Это мы тебя хотели спросить, Димочка, что сейчас было! Застыл, как соляной столб, таращился на Аньку как ненормальный. Ты что, ушел в себя, забыл попрощаться? – прошипела Надя, стоя перед ним, сжав одну руку в кулак и до сих пор держа кружку с водой в другой.

– Да я и сам не понял. Правда, как будто ушел в себя. Что-то меня накрыло. Может переутомился? – жалобно глянул на Надю Димка.

– С чего это ты переутомился? – разошлась не на шутку она. – Ты что в две смены пашешь? Из редакции по бабам?

– Да какие бабы, при чем вообще здесь бабы? Я на даче, с родителями был, – сказал покрасневший, почему-то, Димка. – Помочь нужно было, вот и помогал. Все выходные как папа Карло. Может из-за этого и накрыло. Да и жарко сегодня, а кондей сломался, – смущенный Димка, наконец забрал кружку из рук успокоившейся Нади и сел за свой стол.

– Давайте поработаем, для разнообразия, раз уж все мы здесь сегодня собрались, – пропел последнюю фразу Димка, но видя, что шутка не зашла, уставился в монитор.

Мне нужно было подумать и поговорить с Титом обо всем произошедшем. Может он сможет мне объяснить, что это было.

На сегодняшний день у меня планов особых не было, так что я быстренько дописала статью, на которую уже был собран материал, отправила ее на согласование, и сославшись на интервью, которое уже брала на прошлой неделе, но еще не доложилась, я со всеми попрощалась. Собравшись уже рвануть домой, я вспомнила о списке продуктов. Черт, это что вообще такое? Он действительно решил сделать запасы на зиму что ли? Нет, надо этот список подкорректировать. Я заехала в магазин и накидала в тележку то, что, по моему мнению, из этого списка купить необходимо. И этого тоже оказалось довольно много, о чем мне сразу и сказала моя соседка, с которой я столкнулась в подъезде. Милая старушка, увидев количество и объем пакетов у меня в руках, категорично заявила: – Замуж тебе надо, Анюта! Муж помогал бы, что же ты такие тяжести таскаешь, тебе же еще рожать.

– Не, теть Шур, замуж мне пока рано. А пакеты, это ерунда, я же на машине, не в руках тащила.

Тетя Шура покачала головой и медленно вышла из подъезда. Не успела щелкнуть дверь за ее спиной, как перед моим носом появился Тит, смотря на меня таким взглядом, будто я только что, на его глазах убила младенца, молча забрал у меня пакеты и исчез. Так и не хлопнувшая дверь снова открылась. Тетя Шура придерживала ее рукой, пока Аленка, наша соседка со второго этажа вкатывала в подъезд коляску. Тетя Шура с приоткрытым ртом и округлившимися глазами смотрела на мои пустые руки, а я мечтала провалиться, или как Тит, уметь телепортироваться домой в одну секунду.

Дома Тит, обиженный моими попытками дотащить все и сразу, разбирал покупки молча. Хотя я видела по нервно вздрагивающей бороде, его желание высказаться. Я переобулась и сразу пошла принимать душ, улыбаясь на доносящиеся до меня бурчания домового.

Переодевшись и зайдя в кухню, я застала немую сцену. Тит сидел за столом, заваленным покупками, держа в руке написанный им список, который я бросила в один из пакетов, и нервно барабанил пальцами по столешнице.

– Ты мне хочешь что-то сказать? – я приподняла одну бровь и грозно посмотрела на домового.

– Анна, но ты же и половины из списка не купила, – немного смутившись от моего вида промямлил Тит.

– Тит, ну ты сам посмотри, что написал. Куда нужна такая прорва? Мы с тобой что, переезжаем в бункер в лесу? Все магазины поблизости закрывают? Мы ждем роту голодных солдат в гости? Зачем мне покупать по пять килограмм разных круп? Куда нам столько овощей? Картошку, морковку и лук мы с тобой в диван будем засыпать, вместо погреба? – спросила я.

– Да как же? Ну ведь всегда запас должон быть! – голос Тита, растерянный и чуть не плачущий, меня растрогал. Я присела рядом с домовым, приобняла его за плечи и решила, что нужно с этим что-то делать.

– Тит, ты хороший учитель и помощник. И ты самый замечательный домовой, хотя других я не видела. Ты мне очень помогаешь, но хозяйство в деревне и в большом городе, это огромная разница. В деревне ведь как? Что на огороде выросло, то собрали и едят весь год. Магазинчик один, в котором толком и купить нечего. Привозят товары редко, а самим ехать не всегда сподручно, да и далеко, не наездишься. Я знаю, потому что у меня тетя Маша в поселке живет. И мы, когда к ней едем, по ее заказу целую кучу всего ей из города везем. А тут у нас все есть. На каждом углу. У нас даже в доме есть магазинчик, только я его не люблю и хожу в тот, что подальше, через три дома от нашего, то есть, пять минут до него. И их целая куча вокруг. Я тебе сейчас покажу, – я поднялась и пошла за ноутбуком. Вернувшись в кухню, открыла карту и сказала:

– Вот, смотри. Вот дом, в котором мы живем, а вот магазины вокруг. Это маленькие, а это огромные. Там все можно купить. И продукты, и мебель, и одежду, и технику. А смотри сколько их по городу, таких больших, – я водила пальцем по экрану, потому что на курсор Тит смотрел как на муху, перестав замечать все остальное. Тит заметно успокоился и с интересом наблюдал за моими действиями.

– А это что за странный телевизор такой? – озадачено почесал макушку Тит.

– Этот компьютер. Это лучше всякого телевизора. Это целый мир. Тут можно столько всего найти. Хочешь, я тебя научу им пользоваться и тебе будет веселее, пока я на работе? – спросила я у удивленного домового.

– Научи, мне полезно будет. Ведь я тоже, это, знания-то коплю. А вот компьютера у нас с Анной не было, не обучен я. По телевизору я их видел, конечно, но вроде те по-другому выглядели, – сказал Тит глядя на меня глазами ребенка, нашедшего подарок под елкой. Он мечтательно разглядывал картинки на экране, а я принялась потихоньку распихивать покупки по местам. Тит, оторвавшись от экрана подскочил как ужаленный:

– Ой, хозяйка, я сейчас.

Через две минуты стол был абсолютно чистый, покупки убраны. А Тит, наливал в тарелки ароматно пахнущее харчо.

Медленно и со вкусом попивая свежезаваренный чай, я коротко пересказала Титу странную Димкину реакцию.

– Аннушка, а ты знаешь, что сделала? Во-первых, ты, как я понял, смогла-таки залезть в эту самую Надю. Да не просто залезть, а, как бы тебе это объяснить, подселиться. Слышать мысли ты не начала, а намерения ее уловить должна была. И ты, возможно, действительно видела ее глазами. Пока рано об этом говорить, но если это так, то это значит… – Тит замолчал не договорив, и как я его не дергала, он только отмахивался, отвечая, что объяснит потом. Ну вот, а я так про Димку и не узнала.

Весь вечер Тит ходил в своих мыслях, я не смогла его отвлечь даже компьютером, который так ему понравился. На мои вопросы отвечал односложно, на автопилоте прибирал какие-то вещи, вытирал невидимую моему глазу пыль, отчего я поняла, что ему так легче думается. Ну, у каждого свои методы. Отчаявшись добиться от него сегодня хоть каких-то ответов, я взяла на руки Машку и удобно расположившись в кресле, и легонечко ее почесывая, задала ей давно интересовавшие меня вопросы.

– Расскажи мне как вы жили с Анной. Чем занимались? Сколько тебе лет? Ведь мы с тобой толком и не познакомились.

Машка, тихонечко тарахтя, рассказывала мне про свою жизнь. Как она охотилась на мышей, что жили под полом, как с интересом наблюдала за Анной, варящей зелья и делающей настойки. Как любила она валяться в теплой пыли, под ярким солнышком, и зажмурив один глаз наблюдать за бегающими по двору курами. Ее голос, журчащий у меня в голове и теплый меховой бок, сделали свое дело, и я задремала.