Текст книги "Красавица и чудовище (СИ)"
Автор книги: Александра Плен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Прекрасный замок. Как будто знаком и не знаком. Играет музыка, роскошно одетые мужчины и женщины танцуют в огромном, великолепно украшенном зале. Бал? Праздник? Мужчины пьют, разговаривают, флиртуют с женщинами. Те смеются, кокетничают. Все они увешаны драгоценностями, в ушах и на запястьях сверкают бриллианты.
Но все происходящее в зале имеет свой центр. А центром является молодой темноволосый мужчина. Именно его беглый скучающий взгляд страстно ловят глаза всех находящихся здесь женщин, именно к нему стараются подойти поближе мужчины, чтобы поднять вместе бокалы. Именно он здесь хозяин.
Мужчину нельзя назвать красавцем в полном понимании этого слова. Но никто бы не посмел назвать его обычным. Его лицо, фигура, осанка излучают такую мощь и силу, что всех окружающих охватывает трепет и подгибаются колени. Высокий умный лоб, твердый квадратный подбородок, ровный точеный нос. И глаза, которые, казалось, прожигают насквозь, выворачивают душу, заставляют трепетать сердце. Все в нем говорит о такой безграничной силе и превосходстве, что это даже пугает.
Вдруг к мужчине подходит красивая, броско и дорого одетая молодая женщина.
– Дорогой, – произносит она просительным тоном, – нам нужно поговорить.
Мужчина насмешливо кривит губы.
– Лиона, я тебе уже все сказал в нашу прошлую встречу, – высокомерный обидный тон заставляет женщину вздрогнуть и чуть ссутулиться. – И что ты здесь делаешь? Я же попросил больше не докучать мне.
– Но милый… – лепечет она, и я вижу слезы, которые блестят у нее на глазах. Гости, стоящие рядом, начинают перешептываться, показывая на женщину пальцами и снисходительно кривя губы.
– Ты мне надоела, Лиона, – громко и резко произносит мужчина и отворачивается. – Если не хочешь неприятностей – проваливай. Найди себе другого любовника.
– Но я люблю тебя, – уже почти в голос рыдает женщина, заламывая руки, – не бросай меня. Я что угодно сделаю… Не бросай…
Она падает на колени, цепляясь за его брюки. Ее громкие безутешные всхлипы и мольбы разрывают сердце на части. Но только не сердце этого мужчины. Он даже не смотрит на нее. Отталкивает ногой протянутую к нему руку и идет прочь.
Следующая сцена.
Большой, прекрасно обставленный кабинет. Много книг, тысячи, возможно десятки тысяч. За дубовым письменным столом сидит тот самый молодой мужчина. Что-то сосредоточенно пишет, зачеркивает, хмурит брови. Рядом стоит полупустая бутылка вина и бокал.
Открывается дверь и в комнату входит женщина в глухом плаще – Лиона из прошлой сцены.
Мужчина поднимает взгляд и брезгливо морщится.
– Я тебя предупреждал… – начинает говорить он, но женщина быстро прерывает поток ругательств.
– Последний раз, – она преданно смотрит ему в глаза. – Я уйду, правда. Но исполни мою последнюю просьбу. Ты же знаешь, как я люблю тебя. Я буду вечно хранить в памяти этот последний раз…
Женщина расстегивает плащ и тот темной горкой падает у ее ног. Она стоит полностью обнаженная. Прекрасные линии точеной фигуры мягко светятся в полумраке кабинета. (Наверное, в этом месте во сне мне было стыдно, возможно я даже покраснела).
Снисходительный насмешливый взгляд мужчины блуждает по ее телу. Вверх, вниз, задумчиво оценивая, так покупатель выбирает на ярмарке товар… Женщина стоит, молитвенно сложив руки, и шепчет: «Пожалуйста, в последний раз… Я так люблю тебя…».
Мужчина вальяжно встает, выпрямляется во весь свой высокий рост и медленно идет к женщине, расстегивая на ходу брюки.
– Ты уж извини, Лиона, – произносит с ленцой, – будет быстро и, боюсь, ты ничего не почувствуешь.
– Ничего, – шепчет женщина, – мне хватит.
Следующая сцена (сон сжалился надо мной и не показал подробности того, что между ними произошло).
Мужчина уже полностью одет. Он подходит к столу и наливает себе бокал вина. Женщина со слезами на глазах лежит на кушетке.
– Пошла прочь, – бросает мужчина небрежно через плечо. – Ты получила, что хотела. Убирайся. Чтобы я тебя больше не видел.
– Да, – шепчет женщина, вставая и двигаясь к выходу, – я получила, что хотела. А теперь слушай…
Она поднимает плащ и накидывает себе на плечи. Мужчина насмешливо оборачивается и пораженно застывает. На ладони женщины лежит магический защитный браслет. Его браслет.
– Ты думал, что всемогущий? Ты думал, что можешь вертеть людьми, как хочешь? Но ты забыл, любимый, что я тоже маг. Пусть и не такой сильный, как ты, но снять браслет моего умения хватило.
Мужчина насмешливо фыркает:
– Лиона, что за балаган? Что ты мне можешь сделать? Я же сильнее тебя раз в сто.
– Ты – сильнее меня. Но не проклятия! – и она кричит громко и страстно: – Я проклинаю тебя! Ты – чудовище! Ты чудовище внутри и снаружи! Пусть же внешность твоя изменится под стать внутреннему твоему содержанию! Ты станешь мерзким уродом и страшилищем! Все отвернутся от тебя! Ни одна женщина не взглянет на тебя без содрогания! Вот мое проклятье! Теперь живи с ним.
Женщина заходится судорожными рыданиями, вдруг в ее руке появляется кинжал…
Мужчина бросается к ней, но не успевает – она вонзает кинжал себе прямо в сердце.
****
Проснулась я опять в своей спальне. В белой ночной сорочке. Царапины были обработаны, на столе стоял завтрак. В стакане с водой торчал одинокий тюльпан.
Но мою кожу покрывал липкий пот, а сердце выскакивало из груди. В ушах до сих пор стояли безумные проклятия женщины, а перед глазами – жесткое умное лицо мужчины, его насмешливо прищуренные глаза… «Где-то я их уже видела», – подумала я, но сразу же отмела мысль как бредовую. Это же просто сон! А вот в настоящем меня ждут действительно большие проблемы. Что делать с хозяином? Как вести себя с ним? Понятно, что на те семь месяцев, которые мне осталось здесь провести, я не смогу запереться в своей спальне и не показываться наружу. Нужно брать себя в руки.
Мне одновременно было и жалко Аскара, и я была безумно зла на него. Печаль, гнев, детская обида переполняли меня. Ну почему он не мог остаться в маске? Зачем открылся? Ведь мы же были друзьями! А теперь? Что мне теперь делать с этим знанием?
Для меня очень большое значение имела внешность. Меня с детства окружали красивые вещи, наряды, люди. Год за годом я видела ослепительную красоту матери, миловидность сестер, каждый день любовалась в зеркале своим прекрасным лицом. Я была тщеславным инфантильным цветочком, и уродство пугало меня. Как пугает все странное, непонятное, страшное. Как пугают увечья, извращения, язвы, болезни. Я боялась встречи с Аскаром. И пусть умом я понимала, что ничего он мне не сделает, но страх увидеть опять это лицо (точнее, морду) заставлял тело покрываться мурашками и скручивал узлом внутренности.
Я опять просидела до вечера в комнате. Обед (в отличие от первого завтрака и привычного позднего завтрака) не появился на столике, значит (сделала логический вывод) он хочет, чтобы я вышла. «Это все равно придется сделать, рано или поздно. Отсидеться не получится», – вздохнула я мысленно, приказывая себе встать и одеться. Решительно вышла в коридор. Спустилась вниз, в столовую.
Он сидел за столом. Без маски. Мгновенно, одним взглядом, я охватила высокую сутулую фигуру, все так же укрытую плащом, руки (лапы с когтями?) без перчаток, лежащие на столе, гриву черных густых волос и – самое страшное – жуткую морду чудовища. Я споткнулась. В горле образовался ком. Ноги подогнулись, и я, чтобы не упасть, уцепилась за створку двери.
– Проходи, Бель, – спокойным сдержанным тоном произнес Аскар, – садись.
Я глубоко вздохнула, уткнулась взглядом в пол и, едва передвигая ноги, поплелась на свое место.
В комнате повисла напряженная томительная тишина. Я пристально рассматривала скатерть, водя пальчиком по цветочным узорам.
– Бель, посмотри на меня, – ровно произнес мужчина.
Я отрицательно мотнула головой. Ни за что! Я и так изо всех сил боролась с тошнотой, желудок взбунтовался, и я понимала, что вряд ли смогу что-нибудь съесть.
– Посмотри на меня, – повысив голос, повторил маг.
Я медленно, с трудом, подняла глаза. Замерев как кролик перед удавом, я глядела в его лицо. Постаралась отрешиться, наблюдать словно со стороны. И у меня получилось! Я немного успокоилась и несколько минут просто рассматривала морду, как картинку в своих книжках с изображением жуткого неизвестного зверя.
Он был не похож ни на кого. Его лицо будто застыло в самый момент превращения, на середине. И это было самое ужасное. Если бы его морда была точной копией морды волка или тигра – ничего страшного, я видела этих зверей и смогла бы привыкнуть. Но в его лице были и человеческие черты – искаженные, перекрученные. Наростами над глубоко посаженными глазами нависали надбровные дуги. Нос был приплюснут, как у собаки, но в то же время ноздри оставались вполне человеческими. Длинные острые клыки выступали над нижней губой (понятно теперь, почему он не мог есть со мной за одним столом: ему бы пришлось снимать маску). Нижняя челюсть была массивной и чуть выдвинутой вперед. Лицо покрывала черная густая шерсть.
– Бель, я остался тем же, – раздался в столовой тихий хрипловатый голос. – Я такой же, каким был два дня назад, месяц назад, четыре месяца назад… Я тот, с кем ты училась магии, с кем шутила и смеялась. Я не изменился, Бель…
Я попыталась улыбнуться, но из губ вырвался только короткий всхлип.
– Ты умная, сильная, смелая девушка, – Аскар разговаривал со мной медленно и терпеливо, как с маленьким несмышленым ребенком, – почему ты меня боишься?
Я опять судорожно вздохнула и опустила взгляд.
– Ты думаешь, я могу наброситься на тебя? Укусить? Съесть? – в голосе прорезались насмешливые ироничные интонации, приправленные ноткой горечи.
Я молчала. Голова кружилась. Похоже, такое сильное нервное напряжение я испытываю впервые в жизни. Ладони заледенели, в желудке образовался тяжелый комок.
– Посмотри на меня! – рыкнул он опять, я вздрогнула и подняла голову. – Ты действительно думаешь, что я могу сделать тебе больно? Навредить тебе?
И тут я обратила внимание, что мужчина тоже едва держит себя в руках. За своими переживаниями я не увидела, что и его всего трясет. Глаза странно блестели. Отчаянием? Болью? Безнадежностью?
– Как это случилось? – тихо спросила я и, видя, что он не отвечает, добавила: – Что с тобой произошло, Аскар?
– Проклятие, – он будто выплюнул это слово. – Каким бы могущественным магом я ни был, против проклятия я бессилен.
– Понятно, что проклятие, об этом я уже догадалась. Что было причиной?
Мужчина прерывисто вздохнул. Словно ему было тяжело об этом вспоминать. Я, не отрывая глаз, смотрела в лицо Аскару. И пусть моя душа корчилась от отвращения и брезгливости, я уже не прятала взгляд.
– Гордыня и тщеславие, естественно, – начал говорить мужчина. – Я был сильным магом, очень сильным, Бель. Думаю, самым сильным из всех живущих сейчас. Я с детства думал, что мир принадлежит мне одному. В двадцать лет я стал властелином своего края. И никто не мог мне противостоять.
Аскар задумчиво рассказывал, а я внимала каждому его слову.
– Маги, богачи, самые прекрасные женщины заискивали передо мной, добивались моей дружбы или любви. Я карал и миловал, ломал судьбы и, играючи, дарил состояния. Я ненавидел невежество и глупость. Презирал слабых, бедных, беспомощных. Я не знал снисходительности и доброты…
Аскар будто специально говорил о себе гадости, раскрывал самые неприглядные черты характера, пытаясь меня то ли шокировать, то ли оттолкнуть.
– Я был высокомерным мерзавцем, Бель, и однажды поплатился за это. Проклятие отчаявшегося человека, ожесточенное, закрепленное смертью. Я ничего не смог с этим сделать, – он развел руками (лапами?), – все мое могущество и власть оказались бессильны перед ним. Я начал превращаться в… это. Буквально за неделю я из нормального человека превратился в монстра. Я больше не мог жить там, в своем замке, и перебрался сюда, в заколдованный лес, подальше от людей. Построил дом, похожий на мой прежний, перенес свои вещи, и вот уже пять лет живу в уединении. Пока твой отец не заглянул в гости…
Я потрясенно смотрела на Аскара. Какая страшная жизнь! Пять лет в таком обличье! Неудивительно, что его характер испортился.
Весь вечер я просидела в своей комнате, думая над его словами. Меня переполняли сострадание и сочувствие к моему несчастному другу и бессилие из-за невозможности хоть что-то изменить в этом несправедливом мире, мире, где проклятия всегда сбываются. Я, естественно, увидела много общего между тем странным сном, который мне приснился в беседке, и его рассказом. Значит ли это, что в том сне я видела Аскара? Видела, как его прокляли?
****
Аскар был прав, что заставлял всегда смотреть ему прямо в лицо, быть смелой и не прятать взгляд. Постепенно, день за днем, я успокаивалась и привыкала. Я уже не вздрагивала, встречаясь с ним глазами во время обедов и занятий в беседке, и желудок перестал бунтовать. Нет, чудовищная морда по-прежнему внушала трепет, но, по крайней мере, я могла смотреть на него без отвращения и тошноты. Человек, как оказалось, существо странное – привыкает ко всему. Привыкла и я. Уже через неделю я, совсем как раньше, подшучивала над ним и озорничала.
– Как вспомню, как кричала тебе «Убей, уничтожь его!», – хохотала я, – а ты – «Не могу. Трудно себя уничтожить».
И скорчила зверскую гримасу. Мужчина искренне рассмеялся. Я на секунду испуганно замерла, оценив набор его зубов, острых, как кинжалы. Зубов хищника. Но тут же выбросила страхи из головы – меня он не обидит.
– А чем ты питаешься? – спросила Аскара с улыбкой. – Я ни разу не видела, чтобы ты ел со мной за столом.
– Тебе будет неприятно это слышать, но я охочусь по ночам, – Аскар внимательно наблюдал за моей реакцией.
– И что? – ахнула я возмущенно. – Убиваешь маленьких безвинных лесных зверьков?
– Ага, – осторожно кивнул мужчина.
– Возьми меня с собой, я тоже хочу! – вдруг заявила алчно. – Хоть бы раз принес кролика или косулю. А то эта птица и форель уже в печенках сидят!
Аскар выдохнул облегченно и криво усмехнулся.
– А ты кровожадная девочка, Бель.
– Еще какая! – заявила я со смешком и откинулась назад, на спинку кушетки.
– Так что все-таки за проклятие на тебе, Бель? – вдруг резко сменил тему Аскар.
Я недовольно нахмурилась, не желая отвечать. Разгладила платье, сорвала цветочек с вьюнка, приколола себе на корсаж, подозвала птичку… Немного поиграла с ней, отпустила… Мужчина молча терпеливо ждал ответа, не отрывая от меня пристального взгляда.
– Совершенно дурацкое, – наконец ответила я, устав играть в молчанку. – Я получила его еще в глубоком детстве, и до сих пор оно не исполнилось. Так что переживать нечего.
– Я беспокоюсь о тебе, – тихо сказал мужчина. – Проклятия всегда исполняются, Бель. Расскажи. Если я хоть как-то могу помочь… Я все сделаю, чтобы…
Аскар прерывисто вздохнул от волнения. Я тоже разволновалась, даже глазам стало горячо и мокро.
– Спасибо. Но ты ничего не сможешь сделать. Проклятие связано с моим замужеством, – тихо сказала я.
– Ты поэтому не хочешь замуж? – серьезно спросил Аскар.
Он вытянул руку над столом и, казалось, хотел, но не решался дотронуться до моей руки. Тогда я сама потянулась и накрыла ладошкой его поросшую шерстью лапу. Такие странные ощущения… Шерсть жесткая, но такая приятная на ощупь… Немного колется и щекочет. Я непроизвольно погладила его шкуру.
– Не только поэтому, – продолжила я, вздохнув. – Я почти забыла о детском проклятии. Оно было странное, непонятное… Просто я хочу замуж по любви.
Аскар удивленно поднял брови.
– Да! – обиженно нахмурилась я. – А что в этом такого? Я хочу, чтобы муж меня любил и чтобы я его любила. А с большинством женихов я даже ни разу не встречалась и не разговаривала. Да и папа почти не выпускал меня из замка. Я даже ни разу не была на балу. (Тут я надула губы.) А Роза, моя сестра, два раза за последний год ездила!
– Тебе нечего там делать, Бель, – странным тоном произнес Аскар, – поверь мне как умудренному опытом человеку.
– Вот если бы мы встретились на балу… – мечтательно произнесла я, одновременно ловя взглядом вспышку мучительного голода в глазах мужчины. Он выдернул свою руку, а я продолжила: – Ты бы пригласил меня на танец, попросил у папы разрешения ухаживать за мной… Правда?
Настроение мужчины поменялось в одно мгновение.
– Ты выдумщица, Бель, наивная и романтичная, – грубо отрезал Аскар. – Скорее всего, все было бы совсем не так.
Он помолчал и холодным язвительным тоном добавил:
– Хочешь услышать, как бы все происходило?
Я неуверенно кивнула.
– Могло быть два варианта развития событий, – жестко произнес он. – Первый. Я бы заметил красивую молодую неопытную девушку. Заинтересовался бы. Увлек. Сделал бы своей любовницей и через некоторое время безжалостно бросил.
Я ошарашенно смотрела на жуткую морду Аскара и не верила своим ушам, а он продолжал:
– Второй вариант. Я бы увидел тебя. Заинтересовался. Но ты богатая невинная девушка из приличной семьи и, возможно, я бы решил, что мне пора жениться. Я бы отвалил твоему отцу гору золота и сделал бы тебя своей женой. Потом, наигравшись, запер бы в замке и заставил рожать наследников. А сам развлекался бы с любовницами.
Аскар замолчал, пристально следя за моей реакцией.
– Нет, – прошептала я потрясенно, – не может такого быть. Я не верю тебе.
– Поверь, – горько произнес Аскар, – может. Такое происходит повсеместно. Я знаю, о чем говорю.
Я изо всех сил боролась со слезами. Горькие обидные слова больно ранили сердце.
– И я бы никогда не узнал, как заразительно ты смеешься, – через некоторое время тихо продолжил Аскар, и я замерла – столько нежности было в его словах, – никогда бы не увидел эти милые ямочки на твоих щеках. Никогда бы не узнал, какая ты солнечная, теплая и светлая. Как ярко блестят твои глаза, когда ты планируешь какую-нибудь каверзу. Как хорошо с тобой просто разговаривать, спорить… Каждый день. Не узнал бы, что смогу…
Голос Аскара совершенно охрип, он резко отвернулся и почти бегом выскочил из беседки.
А я еще долго сидела в саду, ощущая внутри горячий ласковый комочек чего-то удивительного, неизведанного… Будто у меня за спиной выросли крылья. Будто мне только что подарили мир на ладонях.
****
Иногда во мне просыпались странные необъяснимые желания. Мне хотелось дотронуться до Аскара. Погладить жесткую черную шерсть. Провести по большой лохматой голове. Понюхать, как пахнет его мех. Что это? Я пугалась и стыдилась этой непонятной тяги. Стала смущаться и теряться в его присутствии (чего со мной раньше ни разу не было), особенно, когда он начинал смотреть так пристально, горячо, что мурашки бежали по телу и в животе порхали бабочки.
Я, которая боялась всякого проявления уродства как огня! Я, для которой красота являлась если не самым важным, то одним из наиважнейших качеств человека. А теперь, спустя всего несколько недель, я смотрю на его жуткую морду – и не замечаю в ней ничего жуткого!
Теперь я сама подолгу стою перед гардеробом, выбирая платье, в котором появлюсь на совместном обеде. И часто выбираю что-то привлекательное, яркое и даже (сама в недоумении!) открытое. Я не понимаю своих чувств. Если бы Аскар был красивым (пусть даже просто привлекательным) мужчиной, добродушным, мягким, отзывчивым… Но нет же! Он – полная противоположность моим мечтам об идеальном мужчине. Он высокомерный, надменный, гордый, иногда даже грубый и резкий. (И это не считая того, что он урод каких свет не видывал). И пусть большинство его грубостей (как мне кажется) – следствие проклятия, все равно он не очень приятный человек. Почему же меня так тянет к этому заносчивому хаму?
Я помнила о своем проклятии, но ни на секунду не предполагала, что когда-нибудь захочу выйти за него замуж. Против этой мысли восставали все мои чувства. Почему же сейчас я иду в столовую в прелестном воздушном платье с открытыми плечами? Почему мою тонкую талию перетягивает золотой пояс с драгоценными камнями, а на лице в предвкушении встречи с монстром играет озорная улыбка?..
После обеда мы теперь еще долго сидели за столом и разговаривали. Я рассказывала о высокой башне, где провела первые шестнадцать лет жизни, где перечитала сотни книг, где училась магии и мечтала о несбыточном. Рассказывала о родителях, об их любви. О проклятии, что погубило мою маму и превратило отца в мужчину с грустными глазами.
Аскар поведал немного о своей семье. Высокородной семье потомственных магов. Он был младшим сыном самого богатого и самого могущественного в провинции человека. Но так как он с детства проявлял недюжинные способности к магии, отец сам взялся его обучать. Само обучение Аскар вспоминать не хотел. Сказал только, что выжил и этого достаточно… Я даже немного испугалась.
– Ой, как хорошо, что я не проявляла никаких способностей, – рассмеялась я, – мама научила азам, а дальше мы с сестрами и братом сами тренировались. Читали книги, применяли, что могли, на практике. Из одной книги получалось выучить не более десяти заклинаний, да и то самых простых.
– Мне нельзя было не выучить и не отработать каждое заклинание из книги, которую мне давали, – отозвался Аскар. – За любой промах незамедлительно следовала кара.
– А твоя мама?.. – начала я вопросительно.
– Я ее не видел ни разу, – отозвался Аскар, – она была слабым магом, но из богатой влиятельной семьи. Это был брак по договоренности. Сначала, когда я был маленьким, я очень хотел ее увидеть, обнять…
Голос Аскара дрогнул, но он быстро взял себя в руки.
– Но потом, когда я вышел из башни и после уроков отца, я уже не вспоминал о детских мечтах.
Я округлила глаза.
– И что, твои родители не любили друг друга?
По недоуменно приподнятым надбровным дугам и скептически скривленной морде поняла, что сказала глупость.
– Ну и ладно.
Я скрутила из салфетки шарик и запустила его через стол, усилив магическим ветром. Шарик долетел до Аскара и завис перед его мордой. Мужчина превратил шарик в бутон розы и отправил ко мне. Я взяла розу, приколола к корсажу, а сама сделала бумажную птичку и та опять полетела к магу. Так мы и развлекались, перебрасываясь через стол, он – цветами (каждый раз разными, я вся уже была завалена ими), я – бумажными бабочками, птичками и разными насекомыми (их я хорошо научилась делать еще в детстве, когда сидела целыми днями на подоконнике и смотрела в небо).
Атмосфера в комнате поменялась. Глаза заискрились смехом и озорством. Я отправила навстречу Аскару большой красивый корабль с алыми парусами. Тот благополучно долетел до него и приземлился прямо на вазу с фруктами. Я недоуменно похлопала глазами. Игра закончена?
– Я не отпущу тебя, – тихо произнес Аскар, и я замерла, почувствовав в его тоне странную пугающую серьезность. – Называй меня как хочешь – черствым эгоистом, бессердечной сволочью… Но я умру без тебя.
Я задохнулась. Впервые не знала, что сказать. Улыбка сошла с лица.
– Ты стала для меня отдушиной в этом уродливом мире, в моем тягостном существовании. Я за этот месяц больше смеялся, чем за последние пять лет. Да что там пять лет! Больше, чем за всю жизнь, – Аскар пристально смотрел мне в глаза. Что он там высматривал?
– Но, – начала я осторожно, – ты должен будешь отпустить меня через полгода.
И добавила, почти извиняясь:
– У нас договор.
– Думаешь, я не помню? – горько произнес Аскар. – Значит, у меня есть еще полгода, чтобы найти лекарство.
– От проклятия? – уточнила я несмело.
Сердце колотилось. Я впервые услышала от Аскара что-то похожее на… не знаю, как назвать… признание?
– Да, – Аскар был странно тих и задумчив, таким я его еще не видела. – Я ничего тебе не скажу. Никаких заверений, никаких обещаний. Пока я такой (он развел руками), я ничего не могу тебе предложить. И не хочу.
– А если ты никогда… – начала говорить я, но тут же была грубо прервана.
– Нет! Не говори этого! – он практически рычал. – Я избавлюсь от проклятия!
– Иначе, – добавил он уже тише, – нет смысла жить дальше.
Я расстроилась. Вечер, так хорошо и весело начавшийся, закончился тяжело и грустно. Аскар ушел, а я сидела и смотрела на цветы, покрывавшие мое платье, и слезы катились у меня по щекам…
****
Нет! Я все-таки изучу это телепортационное заклинание! Я билась над ним уже неделю, но сдвигов пока не намечалось. Аскар категорически отказывался помогать. Но, сам того не желая, он научил меня многому другому, полезному и ценному – концентрироваться, видеть суть заклинания, разбирать формулы на составляющие. Поняв принцип, можно было трудиться дальше самой. Вот я и трудилась. Вечерами, после обеда, и рано утром до завтрака. Замок блокировал применение телепортации на практике, но ведь когда-нибудь я выйду отсюда?..
А с Аскаром мы крупно поссорились и уже два дня не разговариваем. Странно, конечно, вместе обедать и играть в молчанку. Особенно трудно мне, так как в основном болтала без умолку именно я. А Аскару все едино – только сидит, пьет и пристально смотрит на меня через стол.
В последнее время он часто срывался по поводу и без повода. Мог на целый день запереться в своей лаборатории, выходя только ради совместного обеда. Словно не мог прожить без этих коротких встреч. А за столом молчал, лишь смотрел каким-то болезненным, тоскливым взглядом. Дела шли все хуже и хуже. По-видимому, он уже все доступные заклинания перепробовал, даже те, которые изобрел сам. И ничего не получалось.
А из-за чего была ссора… Я просто спросила его за обедом, как продвигаются эксперименты. И он сорвался.
– Я найду это чертово противоядие! – вспыхнув, прорычал он зло. – Пусть на это уйдет вся моя жизнь и все силы, но я поборю проклятие!
Я сначала мягко попыталась его образумить.
– Это же невозможно. Невозможно побороть проклятие. Ты же сам говорил, что наш мир так устроен, – я грустно развела руками. – Все люди так живут. Все страдают от проклятий.
– Мне плевать на всех! – отрезал Аскар. – Если я и найду лекарство от проклятия, то только для себя одного. Ну, может, еще и для тебя. А остальные пусть и дальше страдают.
Я начала злиться. Его эгоизм и себялюбие иногда принимали такие уродливые формы, что я действительно начинала думать, что все, что он говорил тогда о себе, правда.
– Пусть страдают? – напряженно повторила его слова. – Пусть погибают от сказанных вскользь злобных слов, брошенных мимоходом проклятий? Как невеста моего брата?
Я вспомнила о молодой счастливой девушке, о том ужасном происшествии, и слезы навернулись на глаза.
– В мире много хороших, добрых людей, не магов и им нужна помощь. Они не могут сами себе помочь.
– Добрых хороших людей? – повторил за мной Аскар. – Где ты их видела? Ты, что, семнадцать лет витала в розовых облаках?
– Иногда бедные люди даже не в состоянии накопить на браслет своему ребенку, – почти плакала я, не слушая Аскара.
– Что мне сделали твои «добрые люди»? Одна «добрая» прокляла, остальные сразу же отвернулись от меня, словно я прокаженный, – громко рыкнул в ответ Аскар.
– А что ты им сделал? – крикнула я в ответ. – Жил припеваючи до двадцати пяти, потом его, бедненького, обидели… Заперся в своем прекрасном богатом замке, отгородился от всех проблем. Ничего не вижу, ничего не слышу! Тебе плевать, что происходит вокруг!
– Да! Мне плевать! Но я не я буду, если не найду это чертово лекарство. Я стану прежним! – Аскар вскочил и заметался по комнате, что-то бормоча себе под нос. – Мне нужно стать прежним, особенно сейчас, когда…
– Если бы я была самым могущественным магом на земле, – тихо начала говорить, пытаясь взять себя в руки и краем глаза следя за его беготней, – я бы прежде всего думала об окружающих, а не о себе.
– Как замечательно, что ты не «самый могущественный маг»! – огрызнулся Аскар, обернувшись.
– Ах так?!– окончательно разозлилась я и тоже вскочила со стула. – Ты эгоист! Самовлюбленный циник! Ты думаешь только о себе! Как хорошо тебе жилось раньше, а вот теперь, когда ты стал таким…
Я мучительно подбирала слова (все-таки не хотелось его обижать – мамино воспитание).
– Каким? – ухмыльнулся он. – Чудовищем? Уродом? Страшилищем?
Я отмахнулась.
– И тебя это ничему не научило, – продолжила я, не обращая внимания на его слова, – ты все равно хочешь стать прежним и все тут. Опять будешь предаваться праздности и веселью? Опять будешь кутить и содержать толпу любовниц?
– Ну, может, не толпу… – услышала я невнятное бормотание в сторону. Но меня уже было не остановить. Я разозлилась не на шутку. Мы стояли друг напротив друга. Я – маленькая, взъерошенная, со сжатыми кулачками, в красивом бальном платье и он – полусогнутая мрачная фигура в плаще, с жуткой мордой чудовища и лапами с острыми когтями вместо рук. Но я его совершенно не боялась. Уже. Я кричала на Аскара, и мне даже хотелось его стукнуть, такой он был твердолобый и упертый.
– Вот! Так чем же ты лучше тех, кто тебя проклял? Что ты вообще хорошего сделал в жизни?
– На себя посмотри, праведница! – злобно рыкнул он. – Сама сбежала из дома, украла кольцо… Не захотела повторять судьбу обычных скучных богатых девиц? Захотела приключений?
– А что в этом ужасного? – воскликнула я. – Что ужасного в том, что я не захотела жить, как все? Не захотела выйти замуж и всю жизнь жить за высокими стенами в замке и рожать детей, одного за другим, чтобы род не прервался?
Я совершенно расклеилась, глаза уже начало пощипывать. Еще немного и начну плакать. Ссора почти лишила меня сил.
– Аскар, – уже примирительно добавила я, тронув его за рукав плаща, – нужно что-то делать. Ты же умный и талантливый… Ты самый сильный маг… Ты сможешь сделать что-то хорошее и для мира в целом…
– Что я слышу?! – ехидный голос Аскара сочился сарказмом, маг резко отвернулся, выдернув рукав из моих пальцев. – Наша правильная и непогрешимая красавица меня хвалит? Я что, удостоился твоего одобрения? А как же «эгоист»? «Самовлюбленный циник»?
В его голосе слышны были и злость, и боль, и страдание.
– Ты… Ты… – я пыталась взять себя в руки и не заорать или не сказать чего-нибудь такого, о чем потом буду жалеть. В итоге просто махнула расстроенно рукой, развернулась и выбежала из столовой, всхлипывая и вытирая слезы рукавом.
И теперь мы уже два дня не разговариваем. Не встречаемся по утрам в саду и не разбираем колдовские формулы. Ну и ладно! Зато у меня больше времени для изучения моего персонального тайного заклинания. И никакие могущественные маги мне не нужны!
****
Я все-таки нашла проход в его личные комнаты! Но исследовать планировала поздно вечером, когда Аскар удалится в лес. Весь вечер я пряталась в саду и ждала, когда он уйдет. Правда, увидев громадную жуткую зверюгу, огромными прыжками несущуюся через сад к ограде, немного струхнула. Легко, словно играючи, зверь перепрыгнул через четырехметровый забор и скрылся в таинственном лесу. «Счастливчик, – подумала я, – умеет так высоко прыгать». Потом встряхнулась и быстренько побежала в лабиринт тайных ходов.
