Текст книги "Гарри Элизабет Поттер и Осознанное решение (СИ)"

Автор книги: Александра Мнишек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

31 июля 1980 года

– Посмотри, какая она хорошенькая. Красавица. Похожа на тебя, – умилялся мужчина, бережно держа на руках младенца.

– О, прекрати, Джеймс. Даже отцовские чувства не оправдывают такой грубой лести: новорожденные не отличаются особой красотой. И она совершенно точно не во всем похожа на меня, – женщина кивнула на хохолок черных волос.

– Она вырастет замечательной.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась женщина. – А еще очень надеюсь, что она пойдет в меня. Девочка с твоим характером – это больше, чем сможет вынести Хогвартс.

– Как мы ее назовем? – мужчина мечтательно улыбался.

– Мы уже выбрали имя, ты знаешь.

– Лилс, но то было имя для мальчика.

– Боже, Джеймс, Гарри закрыл меня собой. Если бы не он, у тебя вообще не было бы дочери. А возможно и жены. Когда он умирал у тебя на руках, ты клялся назвать первенца его именем. Звучало, между прочим, безобразно пафосно.

– Лилс, но девочка? Может, хотя бы «Харриет»?

– Джеймс Поттер, учись уже отвечать за свои слова, – фыркнула женщина.

– Я не против отвечать за них, но не совсем уверен, что будет справедливо, если за них будет отвечать наша девочка.

– Я люблю тебя, ты знаешь?

– Я знаю, милая. Я тоже тебя люблю.

31 июля 1981 года

– Нужно спрятаться, – глухо произнес черноволосый мужчина, запуская руку в и без того растрепанную шевелюру.

– Спрятаться? Зачем? Неужели ты всерьез думаешь, что этот чокнутый маньяк посчитает нашу дочь подходящим для себя соперником?

– Девочка моя, – вмешался в разговор седобородый старик, – мы не знаем, не можем знать, что придет ему в голову. Вы в опасности. Фрэнка и Алису я уже предупредил, они обещали надежно укрыться. Вам тоже нужно позаботиться о себе.

– Не волнуйтесь, профессор, есть у меня пара идей. Джеймс, Лили, вот увидите, мы обведем всех вокруг пальца!

– Сириус, почему у меня такое чувство, что ты все это воспринимаешь как игру? Как одно большое остросюжетное приключение?

Названный Сириусом лающе рассмеялся и задорно подмигнул возмущенной женщине.

31 июля 1982 года

– Хм, сова вернулась и сверток при ней.

– Бедный Невилл, – покачала головой рыжеволосая женщина. – Джеймс, я все понимаю, но отказаться даже взять наш подарок? О чем только Фрэнк думает?

– Знаешь, Лилс, надо просто дать ему время. Я бы тоже не хотел никого видеть, если бы, хм…

– Если бы я предала собственную семью и привела в дом сам-знаешь-какую-замечательную-компанию? – фыркнув продолжила за него женщина. – Но мы же не вламывались к нему в гости, только вежливо предложили заглядывать к нам. И поздравили Невилла с днем рождения.

– Как ты можешь шутить на тему тех событий? Меня до сих пор бросает в пот от одной мысли… Мы ведь верили ему! Мы верили Хвосту, а он мог запросто выдать нас этому убийце. Да я радуюсь, каждый день радуюсь, – самому от себя противно! – что у нас родилась девочка, а у несчастного Лонгботтома – мальчик.

– Прости. Питер и Алиса… Кто бы мог подумать, верно? Это ужасно. Действительно ужасно.

– Не знаю, родная. Может быть Августа что-то подозревала. Не зря же она отказалась оставлять внука с невесткой. Она была проницательной женщиной. Как ты думаешь, может быть Фрэнк не хочет нас видеть из-за Хвоста? Мы ведь дружили…

– Сомневаюсь. Он же знает, мы тоже были обмануты. Более того, загнали себя в ловушку, которая только чудом не захлопнулась. Если бы Питер выжил, я бы лично пустила его на перчатки с меховой оторочкой. А Фрэнк… Я думаю, он боится директора.

– Дамблдор до сих пор не оставил затею забрать ребенка и спрятать у маглов?

– Не знаю точно, мне он свои планы не рассказывает, это ты у него любимчик. Но думаю, что нет, знаешь же, каким… излишне убежденным в своей правоте он может быть.

– Я его пригласил, так что сегодня на празднике узнаем какие-нибудь новости.

– А я надеюсь, что соберется не очень много людей. Последствия этого ужаса: не могу чувствовать себя в безопасности, когда много народа. Так и жду от кого-нибудь пакости. Скорее бы вы уже переловили упивающихся. Пока та же Белла на свободе, я не могу быть спокойна.

– Мы работаем над этим, Бродяга ждет не дождется встречи с кузиной. Так что о ней не волнуйся.

31 июля 1983 года

– Сегодня был отличный день. Я давно столько не смеялась. Девчушка Уизли такая забавная. Ну, а Сириус! Ты уверен, что он рос в фамильном особняке, а не в фургоне цыган-циркачей?

– Ты знаешь, в таких вещах нельзя быть до конца уверенным. А Уизли… Я тут подумал, может быть нам последовать их примеру? Как ты думаешь, еще одна милая девчушка или может быть мальчик, наследник и продолжатель фамилии?

– Джеймс, не начинай, пожалуйста. Я… Меньше всего на свете я хочу превратиться в Молли Уизли. Нет, она хорошая. Замечательная. Но она словно мой оживший детский страх: стать задерганной домохозяйкой с выводком детей.

– Лили, но я же не говорю о том, чтобы завести еще шестерых. Еще один ребенок, может быть два. Мне же нужен сын. Я ведь последний Поттер.

– Джеймс, я… Я уже три года сижу дома. Стираю ползунки, пеку пироги, читаю сказки и наколдовываю танцующих зайчиков. Ты ловишь упивающихся смертью, сражаешься с преступниками, зависаешь ночами с Сириусом на каких-то загадочных дежурствах, после которых вид у вас, как после обычной попойки. И запах, кстати, тоже. Ты живешь той жизнью, которая тебе нравится. А я? Я ведь училась получше тебя. В зельях и в чарах так уж точно. Я не готова еще три года колдовать только на кухне, да для развлечения детей. Я не об этом мечтала. Не так… Ты же гордился мной, когда я сражалась со слугами того-кого-в-приличном-обществе-называть-не-принято.

– Мы были молодыми, тебе было восемнадцать, естественно, мы вместе сражались. И это было здорово. Но ты же не думала так провести всю жизнь? Я гордился, какая ты была боевая, но это же юность, дурачества. Теперь ты стала матерью, не будешь же носиться с палочкой наголо по подворотням Лютного?

– Я могла бы заняться зельями.

– Ты так говоришь, как будто у тебя много предложений.

– Но ведь я ничего и не искала, я уверена…

– То есть, дети в твои планы не входят? И мое мнение тебя не интересует?

– Джеймс, давай поговорим об этом в другой раз. Когда оба успокоимся. Сегодня был замечательный день, давай не будем его портить.

– Мне кажется, ты уже все сказала. О чем тут еще говорить? Я лягу спать на диване.

31 июля 1984 года

– Мама, а с тобой все в порядке? Ты не болеешь?

– Нет, милая, с чего ты взяла?

– Я слышала, как тетя Молли сказала, что если бы с тобой все было в порядке, ты бы уже родила наследника, и, наверное, ты болеешь.

– Что? Нет, моя родная, мама не болеет. Со мной все в порядке. Это с тетей Молли не в порядке. Ты же видела сколько у них детей? Налетели на праздничный стол, как стая саранчи. Со мной было бы не все в порядке, если бы у тебя было столько братьев и сестер.

– Я не хочу братьев и сестер. Они ужасно шумные. И Рон сегодня сломал мою метлу. И нашего кота они напугали.

– Вот и хорошо. И я не хочу. Я буду любить только тебя. И никто не будет пугать нам кота. А теперь беги чистить зубы и спать.

Когда девочка уснула, женщина направилась в малую гостиную, где ее муж любил коротать вечера, покуривая волшебные бездымные сигары со сливовым вкусом, которые прекрасно сочетались с выдержанным хересом.

– Джеймс, – вкрадчиво начала женщина, – мне кажется, нам нужно серьезно поговорить.

31 июля 1985 года

– Ох, Сириус, неудачное время ты выбрал для такого объявления. Он теперь весь вечер будет дергаться, а Гарри такое прекрасно чувствует.

– Извини меня, Лили, – мужчина выглядел пристыженным и смущенным. – Я не знал, как это лучше сказать. Вот и брякнул в самое неподходящее время. Но тянуть дальше уже нельзя. Мать совсем плоха. Говоря откровенно, несгибаемая Вальбурга Блэк рехнулась. Я мог игнорировать ее, когда она была здорова и относительно в своем уме. Ты же знаешь, полностью вменяемой я ее никогда не считал. Но сейчас, когда она просто немощная сумасшедшая старуха, я должен позаботиться о ней. Преступников ловить и без меня найдется кому. А бросить ее – это была бы трусость. Я все ж таки гриффиндорец и трусость мне не свойственна.

– Он поймет, должен понять. Позлится, конечно, но поймет. Вы же лучшие друзья.

Мужчина нервным жестом взлохматил себе волосы:

– Я надеюсь, Лилс, я надеюсь. Ты же знаешь, вы – все, что у меня есть. Моя семья.

– Мы тоже тебя любим, Бродяга. Ты самый желанный гость в нашем доме. Да что там, иногда мне кажется, что ты здесь живешь. И крестница в тебе души не чает. Все будет хорошо, вот увидишь.

31 июля 1986 года

– Это просто неслыханно! В собственном доме! Я должна выслушивать упреки от какой-то домашней курицы. А ты? Мало того, что ты безнадежно опоздал. Так еще и пьяный вдрызг. У твоей дочери сегодня день рождения! Мог бы запомнить. В конце концов, тебе же не нужно как Артуру запоминать непонятно сколько цифр. Всего одна дата. Неужели один раз в году нельзя прийти домой вовремя?

– Я, может быть, и не против, как Артур. Чтобы не пойми сколько цифр. Я, может быть, этого и хотел. А не одну дату. Но меня никто не спрашивает. И вообще, я работал. Я все время работаю. И сегодня работал. Я не могу все бросить и уйти на детский праздник – у меня есть обязательства.

– Это с ними ты так налакался? С обязательствами? Гарри тебя так ждала. Сириус только что из шкуры не выпрыгнул, чтобы ее порадовать, а она все на дверь смотрела, ждала, когда ты явишься. Явился. Устроил ребенку праздник.

– Что ты понимаешь. У меня сегодня друг погиб. Это у тебя тут, булочки-цветочки, детские платьица, все чистенько. А я весь день был в дерьме. В дерьме, Лили, понимаешь?

– Ты сам выбрал работу. Ты ее выбрал сам, Джеймс Поттер. Не смей мне выговаривать за то, что она тебя не устраивает. Ты сегодня и так отличился. Притащил это дерьмо домой. На все мои цветочки-булочки. И Молли хороша. Воспитывать меня при моих же гостях! Она-то все правильно делает: и мужа одергивает, как собачонку, и за детьми следит, то-то они такие воспитанные и все в обносках.

– Не смей плохо говорить о Молли и Артуре. Не смей. Они чистейшей души люди. Они столько сделали для победы. А ты. Ты сама ни кната не заработала, а судишь Молли.

– Война закончилась. И закончилась она давно. Так что не нужно мне тут про их заслуги. Они поносят меня, моего ребенка, мой образ жизни. А я должна слушать и кивать? Да ноги этой жирной хамки больше не будет в этом доме. Сегодня Фрэнк первый раз пришел к нам в гости. И такое представление: пьяный аврор Поттер и поборники семейных ценностей Уизли. Самый лучший детский праздник!

– А тебя только и интересует, что люди подумают. Как же! Все должно быть идеально, все должны быть счастливы. А я не счастлив, слышишь, ты? Не счастлив!

– Демонстрацию этого обязательно нужно было провести на дне рождения дочери? Больше некогда?

– Да, больше некогда. Ты же не разговариваешь со мной. Ни слова после того, как я передал деньги Дамблдору на организацию сопротивления на случай Его возвращения. Хотя это были мои деньги.

– Если уж ты на мне женился, то это наши деньги. Мои, твои и нашей дочери. И я тоже имею право решать, как и куда их тратить. А ты меня просто перед фактом поставил, что уже отдал!

– А тебе чего-то не хватает? Ты поэтому на работу рвешься? Не хватает на что-то очень важное? Может быть на роскошные мантии? Не такой представлялась жизнь с наследником старого рода? Не оправдались надежды?

– Единственные мои надежды, которые не оправдались, на то, что мой муж – приличный человек. А на работу я рвусь, чтобы не превратиться в курицу, навроде твоей любимой Молли. Еще поговорим о несбывшихся надеждах?

– Я не виноват, что тебя никуда не берут. А ты на мне срываешься. И я даже не напоминаю тебе, что за это время уже успели бы подрасти еще пара малышей. Раз ты все равно сидишь дома, почему бы и не родить мне наследника, а? Но я же в своей семье ничего не решаю. Могу тогда хотя бы собственноручно заработанными деньгами распоряжаться.

– Ну ты и свинья, Джеймс Поттер.

– А ты стерва, дорогая супруга.

31 июля 1987 года

– Так мало было гостей, так непривычно. Но кажется, Гарри понравилось. Как ты думаешь, Лилс?

– Да, совсем по-домашнему. И согласись, неплохая была идея позвать мою сестру? Да, муженек у нее специфический, ворчал весь вечер, но Пет старательно его одергивала. И пирог, который она принесла, был чудесный.

– Да, неплохо получилось, мне кажется, твоего племянника впечатляли порхающие кексы.

– А откуда Сириус притащил живого единорога? Гарри пока не заснула только и твердила, какие у того были глазки, и какая грива.

– Не знаю, – мужчина как-то разом посмурнел.

– Ты так и не простил его? Джеймс, я тебя не понимаю. Это же Сириус, он тебе почти что брат.

– Не надо Лили, не сегодня.

– Хорошо.

После нескольких минут молчания, женщина осторожно погладила мужчину по руке:

– Давай, я сделаю чай.

– Хорошо. А потом расскажешь мне, что я пропустил, пока развлекал беседой Дамблдора.

– О, Невилл был неподражаем. Из него растет настоящий гриффиндорец. Безрассудный и порывистый. Все на эмоциях. Когда я так сказала нашей дочери, знаешь, что она мне ответила? Не поверишь, она сказала, что если Невилл – настоящий гриффиндорец, то она не уверена, что ей нравятся гриффиндорцы. Все смеялись.

31 июля 1988 года

– Поверить не могу! Вот я идиот, как я сразу не догадался. Ты спишь с ним!

– Джеймс, не неси ерунду. Как у тебя только язык поворачивается? Еще и при ребенке! Милая, заткни ушки и считай про себя до ста и обратно.

– Я не слепой, Лили. И не дурак. Хотя нет. Я слепой дурак, раз ничего не понял раньше. А я то думал, чего он все никак не женится. И эти его шутки, что не нашел второй такой замечательной женщины, как Лили.

– Что ты несешь? Это же был детский праздник, неужели ты все равно успел набраться? С собой принес, в потайном кармане мантии?

– Конечно. Что мне еще было делать, когда вам было так здорово и весело вместе? Ну скажи это. Скажи, что я вообще был там лишний. Скажи, что ты жалеешь, что выбрала не того друга.

– Мерлин, какой же ты болван. Ты прекрасно знаешь, как Сириус любит Гарри. Да и кого ему еще любить, у него же есть только мы. Он же твой лучший друг, Джеймс.

– Не уверен. Зато сегодня многое заметил. Все любят Лили. Все без ума от Лили. Снейп, я, теперь Бродяга. Кто еще? Я еще чего-то не знаю?

– Кретин несчастный. Да это я должна высказывать тебе претензии, так ли все чисто с вашей дружбой и вообще дружба ли это. О, я уверена, что он меня любит. Ты ведь это хотел услышать? Но вот только тебя он любит сильнее. И я не хочу разговаривать с тобой, я видеть тебя не хочу. Возвращайся домой, когда проспишься. Отправляйся к Люпину. Вместе повоете на луну о своих загубленных жизнях.

31 июля 1989 года

– Мам, он пришел?

– Ты почему не спишь, моя радость? Уже два часа ночи.

– Я проснулась. Папа пришел?

– Пришел. Спит.

– Он опять пьяный, да?

– Ложись спать, Гарри.

– Не ругайтесь, пожалуйста.

– Не будем, моя радость. Я тут подумала, почему бы нам не съездить в гости к тете Петунии? Тебе же в прошлый раз у них понравилось. Давай в этот раз погостим немного подольше? Дядя Сириус нас отвезет на своем летающем мотоцикле. Ты у меня такая храбрая, совсем не боишься летать.

31 июля 1990 года

– Значит, ты теперь с ним, да? А как все отрицала, какими честными глазами смотрела.

– Нет, не с ним. Пока не с ним. Но думаю над этим. Тебе-то какое дело, мы официально разведены. И вообще, ты пришел сцену ревности устроить или с дочкой повидаться? У нее день рождения между прочим.

– Ты меня к ней пустишь? Неужели?

– Ну, если ты трезвый, то надо ловить момент. Редкий же случай.

– Я слышал, ты отрезвляющее зелье запатентовала. Никак обо мне заботишься?

– Днями и ночами только и думаю, что о тебе. Ты хоть подарок-то сподобился принести, папаша? И я надеюсь, на этот раз мы обойдемся без драк при ребенке? А то надо ж. Львы гриффиндорские – петухи неощипанные.

– Принес. Я ей метлу купил. Говорят, на рынке сейчас лучше нет.

– Она обрадуется. Она тебя ждала. Проходи, что мы на крыльце стоим.

– А симпатичный домик. Хоть и маленький совсем и одни маглы кругом.

– Спасибо, я старалась.

31 июля 1991 года

– Героический аврор Поттер! Идиот безответственный, вот он кто, твой папаша. Всегда мечтала одиннадцатилетие дочери провести в больнице. Потому что мой бывший муженек, гриффиндорский суицидник, именно в этот день…

– Мама, прекрати, – устало перебила девочка. – Не могли же мы не прийти. Целитель Пастолс написал, что они всю ночь боролись за папину жизнь. Ты думаешь, если мы не навестим его, день пройдет радостнее? Даже если вы разошлись, он по-прежнему мой отец.

– Если б он почаще вспоминал об этом, твое детство было бы намного счастливее.

– Достаточно будет, если ты станешь поменьше вспоминать о том, что он не вспоминал.

– Прости, милая. Я ужасно злюсь на него. Если б он сейчас не был таким слабым и жалким, я бы его сама чем-нибудь отравила. Прости. Все. Я больше не буду, обещаю. Знаешь, Сириус приготовил тебе что-то потрясающее. Он даже мне не говорит. Но уже неделю только что не подпрыгивает от возбуждения и предвкушения. Я хотела, чтобы сегодняшний день был для нас действительно праздничным. Ты же знаешь, мы не часто давали тебе повод для радости последнее время…

1 сентября 1991 года

Девочка с жесткими и непослушными черными волосами, заплетенными в две топорщащиеся косички, поправила очки в золотой оправе и решительно шагнула к табурету. Она давно приняла решение. Осознанное решение. Когда шляпа опустилась на ее голову, девочка внятно и непреклонного произнесла про себя: «Только не Гриффиндор».