Текст книги "Озимый цвет"

Автор книги: Александра Елисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

ГЛАВА 6

Эрин отодвинула гардины, и весеннее солнце осветило комнату. Луч света коснулся лица, и я потянулась, лениво разлепив веки.

– Светлого дня, миледи!

Жизнерадостность камеристки заражала, и я, надеясь на хороший день, поднялась с кровати и умылась принесенной девушкой водой. Капли влаги согнали с меня остатки сна. Я взбодрилась и даже не испытала досады по поводу грядущего завтрака вместе с князем Ристрихом и леди Криссой.

– Его светлость велел передать вам это, – кивнула Эрин на плотный конверт, лежащий на прикроватном столике. Я взяла его в руки и заметила сверху приписку:

«Не буду спорить – красный вам к лицу. И. Р.»

Я воспользовалась ножом для бумаги и с нетерпением вскрыла послание. Внутри лежала толстая стопка листов – новый договор. Я начала его читать, к своему сожалению не находя изменений. Князь не любит сдаваться, демоны его…

– Миледи, какое платье вам приготовить?

Я махнула рукой, оставив выбор наряда на усмотрение служанки. Всем моим вниманием завладело содержимое конверта. Я водила взглядом по строчкам, выискивая новшества. Неужели Ристрих передал мне старый вариант?

Нет, все-таки он пошел на уступку в одном из вопросов. Неслыханная щедрость с его стороны! Я не нашла никаких требований к своему гардеробу, но в остальном ничего не поменялось.

Я не сомневалась, что Ристрих и добавил-то этот пункт про одежду, потому что догадывался – все равно придется что-то изменить. Куда удобнее убрать заранее введенную лишнюю деталь, чем спорить о тех требованиях, которые нельзя просто так вырезать. Князь не ищет компромисса, он хочет договора, подходящего для него самого. Амбиции и дипломатия – вещи несовместимые.

Думай, Ари, думай… Как все повернуть в свою пользу? Одного желания мало, чтобы заключить выгодную сделку, нужно кое-что еще.

Я взяла перо и снова выделила тревожащие меня моменты, не упустив ни единой детали. Не оставив подписи, я протянула бумаги Эрин и велела немедленно их отнести. Князю будет достаточно моих пометок, чтобы понять, что я не готова с ним согласиться. Сейчас его благосклонность решает мое будущее, но я не отступлю. К счастью, срок, установленный Лили, еще не прошел. У меня есть несколько дней, чтобы пробить броню железного упрямства Ристриха.

Когда камеристка вернулась, то начала мне помогать со сборами. По ее лицу я не смогла прочитать, как повел себя Ино. Пока Эрин шнуровала платье, я допытывала ее:

– Каким тебе показался настрой князя?

– Весьма благодушным, – миролюбиво заметила она.

– Он удивился?

– Нет, он просто взял бумаги и отпустил меня, больше ничего не сказав.

Ино наверняка тоже не думал, что я немедленно соглашусь со всеми требованиями. Но я не успокоюсь, пока договор не перестанет представлять угрозу моему будущему.

Когда Эрин привела меня в порядок, я решила кое-что сделать, прежде чем отправиться на завтрак. Князя нужно… подтолкнуть к выгодному для меня решению. Задумка возникла в голове еще вчера, но только сейчас я взяла бумагу и принялась за ее исполнение. Времени, хотя его и оставалось немного, хватило. С довольным видом я оглядела результат своих трудов и ухмыльнулась. Взглянуть бы на Ристриха, когда ему донесут о моей проделке! Надеюсь, не придется долго ждать, и он вскоре узнает о провернутой афере.

Спасибо матушке, позаботившейся о моем воспитании, я знала много того, что пригодится в роли жены высшего аристократа, и свободе в Арманьеле, научившей меня не бояться рисковать. Замок может не выдержать моего нрава. Я точно не походила на кроткую мышь, какой все желали видеть княгиню. И не собираюсь становиться безмолвной тенью мужа.

Кинув последний взгляд на лист, я хитро улыбнулась. Осталось поднести спичку к фитилю, чтобы порох разнес все ненужное мне. Я окликнула камеристку:

– Эрин, отнеси это как можно скорее экономке.

Девушка неловко поклонилась и пошла выполнять поручение. Даже играя по правилам замка, можно выиграть партию.

Предвкушая, как изменится выражение лица Ино, когда он выяснит, что я натворила, направилась в столовую. К своему удивлению, я обнаружила там только поручителя и Лили, все остальные отсутствовали. Даже не верится, что я спокойно поем, не отбиваясь от колкостей Криссы и не отвлекаясь на пристальные взгляды князя.

Лили скучающе ковырялась в тарелке, но оживилась при моем появлении, а Торви невозмутимо ел безвкусную еду.

Пожалуй, первое, что я сделаю, когда стану княгиней, – сменю повара. Наверное, подгорелая каша в воинском отряде узурпатора и то вкуснее будет, чем блюда на столе Нерстеда.

– Доброе утро, госпожа, – радостно встретил меня Торви.

– Светлого дня.

Слуга отодвинул для меня стул, и я присоединилась к трапезе. Окинув скучающим взглядом стол, я взяла вилку и недоверчиво покосилась на еду. Лили пила травяной сбор, насмешливо поглядывая на меня.

– Лили, помогите.

Она вскинула бровь, по всей видимости, не намереваясь раскрывать результаты проведенной дегустации. В этом замке еще остался человек, готовый упустить шанс меня помучить? Лили ничего не произнесла на невысказанный вопрос, хотя явно поняла, что я имела в виду. Впрочем, ее право. Уж здесь-то я могу справиться своими силами.

Я с опасением посмотрела на яйца. Их же невозможно испортить? Наверное… Вообще-то, я слабо представляла, как их нужно готовить. Но точно – это не самое сложное.

Я взяла в руки одно, наблюдая, как Лили вся подбирается, не отрывая от меня взгляда. Где подвох? Я задумчиво покрутила яйцо в пальцах. Крупное, нежно-кремового оттенка, оно мало отличалось от тех, что я ела прежде. Только удивительно, что в Льен яйца подавали на изящных подставках тонкой работы.

Под настороженным взглядом компаньонки внутренне собралась, взяла ложку, привычным жестом ударила ею по скорлупе и удивленно ахнула. По тарелке растекся тягучий белок с бледным, но все же оранжевым желтком. Оно же практически сырое! Я подняла на Лили ошарашенный взор. Она едва сдерживала смешок.

– Миледи, что-то не так? – испуганно спросил подоспевший слуга, как только увидел мое изумление.

– Лили?.. – вопросительно покосилась на нее.

– На севере Льен не принято долго варить яйца, – снизошла она до пояснений. – Их предпочитают употреблять всмятку.

– Сырыми? Разве это не опасно?

Я нахмурилась, вспомнив, как пару лет назад несколько детей из тех, чьи родители работали в моем доме, побывав в курятнике, несколько дней провалялись в кровати, пока матушка не обратилась к хорошему лекарю.

Северяне безумны! Неужели холод напрочь лишает их способности трезво мыслить?

Лили пожала плечами:

– Пока никто не умер, а если и умер – мы этого не узнаем.

Я тяжело вздохнула и снова перевела взгляд на стол. Скудные блюда совсем не вызывали аппетита.

– Масло? – с надеждой спросила у компаньонки. Не мог же здешний повар испортить абсолютно все!

На этот раз Лили не стала утаивать правду:

– Горчит.

Подумав, что должно же быть хоть что-то, не отличимое от того, что я ела раньше, с надеждой посмотрела на хлеб. Бледно-серый ломоть практически не пах, но не выглядел черствым. Мой страждущий взгляд не укрылся от внимания Лили.

– С желудевой мукой, – разбила она мои надежды. – На севере зерно на вес золота. Даже на княжеском столе обычный хлеб – редкость.

О Пламенный! Это место похоже на темницу!

Я с опаской взяла в руки кусок хлеба. Может, рискнуть и попробовать? Я поднесла его к лицу и скептически понюхала, не сразу решаясь откусить. Наконец осмелилась это сделать.

Все оказалось не так плохо, как я подумала, но все равно вкус был малоприятным. Наверное, арманьельская бумага и то приятнее на зуб! Но выбора не оставалось… Лили снова сделала глоток травяного чая. Может, если запить, будет лучше?

Я подозвала лакея и попросила тоже принести мне напиток. Слуга поклонился и ушел, а спустя минуту появился с подносом. Я удивленно посмотрела на него, когда он поставил передо мной чашку.

– Наверное, вы не расслышали… Я просила чай.

За которым, к слову сказать, и выходить никуда не следовало – чайник стоял на другом конце стола. Но лицо лакея не дрогнуло.

– Простите, миледи, – невозмутимо сказал он. – Но князь Ристрих велел по утрам подавать вам только это.

Я недоуменно взяла в руки чашку с молоком. Посыл Ино остался непонятым. Молоко – это даже лучше, чем то, что северяне громко называют «чаем», но откуда такая забота?

Лили стрельнула глазами в мою сторону, увидела белое содержимое моей кружки и уже в открытую рассмеялась. Торви, сидящий рядом, тоже не сдержал улыбки.

Я смущенно взглянула на них, не находя причины для веселья. На что намекает князь? Почему одна я не понимаю его намеков?

– Лили…

– Да? – весело откликнулась она.

– Что происходит?

– А вы как думаете, миледи? – с любопытством посмотрела она на меня.

– Князь считает меня ребенком?

Я не находила других объяснений. Торви тихо прыснул в кулак и поднял на меня глаза. Совсем не ожидая, что и он поднимет меня на смех, я недобро посмотрела на старика.

– Госпожа… Никто так не думает. У вас в Арманьеле другие порядки, но в Льен есть одна поговорка.

– И? – подозрительно спросила я, не привыкшая ждать хорошего от Ристриха.

– Что молоко полагается… за вредность! – жизнерадостно закончила за него Лили, заливисто смеясь.

Мои глаза расширились от изумления. За вредность?.. Да как он смеет?! Это переходит все границы! Одно дело высказать свои мысли с глазу на глаз, а другое – выставить недалекой особой перед всеми. Даже слуги не скрывали улыбок.

– Раньше в Льен выдавали молоко работникам каменоломни для поддержания силы, – пояснила компаньонка предпосылку появления выражения в царстве, – потом это делать перестали, но фраза до сих пор на слуху.

Щеки опалил жар. Захотелось немедленно встать из-за стола, скомкать салфетку и отправиться выяснять отношения с князем, но не стоит поддаваться на провокации. Я не опущусь до мелочных разборок и буду выше недалеких северян.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Нацепив на лицо холодную улыбку, я невозмутимо сделала глоток молока под внимательными взглядами присутствующих. Они явно ожидали, что я вспылю, но это не тот случай, когда другим позволительно видеть меня в гневе.

Лили с Торви, поняв, что я не собираюсь устраивать скандал, с досадой вернулись к трапезе, слуги по-прежнему стояли на своих местах. Однако я не сомневалась, что по замку еще будет долго ходить история о том, как князь Ристрих смог поставить на место зазнавшуюся чужестранку всего лишь одной кружкой молока.

К сожалению, на Крайнем севере принято считать всех вокруг непримиримыми врагами. Что бы я ни сделала, никогда не завоюю доверия к себе. Моя кровь ярче их праздничных костров, от нее не избавишься. Я всегда буду служить напоминанием слабости Нерстеда, впустившего в дом чужачку.

Но… Хочешь свести на нет старания противника выставить тебя на всеобщее посмешище – не заметь их. Правда, это не значит, что я спущу эту выходку Ристриху.

Я задумалась о возмездии и невольно вспомнила о Криссе. Интересно, а как Финн обошелся со своей сестрой? Она не пришла на завтрак, но ведь и Ино с лордом тоже здесь нет. Нужно все выяснить.

– Господин Торви, лорд Нерстед забрал мое приданое?

– Да, госпожа.

– А…

– И расписку я с него взял.

Да уж, мой утренний позор забудут нескоро. Появилась малодушная мысль запереться в своей комнате и никогда больше не выходить из нее, но так проблемы не решаются. Придется напомнить окружающим о своем положении.

Но не успела я расслабиться, как мне самой напомнили о кукловоде, дергающем меня за ниточки.

– Миледи, – уже с совершенно серьезным лицом произнесла Лили, – ваш дядюшка, наверное, крайне беспокоится из-за отсутствия вестей.

Разумеется, она докладывала о каждом моем шаге, но это не значило, что я могу не отчитываться перед Дамианом Грасалем, отправившим меня сюда. Я сдержанно кивнула Лили, соглашаясь ему написать, хотя совсем не хотела иметь каких бы то ни было связей с этим интриганом. На его нитях весь Льен держится… Есть ли хоть кто-то, не обязанный владельцу замка Семи Скал и способный остаться вдали от его каверз и поручений?

Я решила выполнить приказ после завтрака, чтобы побыстрее избавиться от груза неприятной обязанности, и взяла бумагу для писем, но не выдавила из себя ни строчки. Тоскливо уставилась на чистый лист, собираясь с мыслями.

Даже несмотря на секретность, приходилось соблюдать осторожность и выдерживать стиль корреспонденции таким, словно меня и адресата действительно связывали родственные узы. Пламенный упаси иметь такого дядюшку!

Лили озвучила свою просьбу достаточно тихо, чтобы не услышали слуги. Я воспользуюсь ее зачарованным футляром, но если чутье Ино каким-то образом позволит ему перехватить письмо, он ничего не узнает – шифр достаточно трудно разгадать. Дамиан Грасаль все предусмотрел.

Итак… «Дорогой дядюшка, – поморщившись, вывела я. – Не серчайте, что столь долго не получали от меня вестей. Жизнь в замке довольно насыщенна, и мне непросто привыкать к переменам, посланным судьбой. Вскоре состоится моя свадьба, и я волнуюсь о будущей жизни. Надеюсь, князь окажется тем человеком, которым я представляю его в своих мечтах. Не могу дождаться того дня, когда назовусь княгиней. Для меня большая честь стать женой такого великого человека, как Вемур Нерстед. Я уповаю на то, что не подведу его, а ваши молитвы вселяют уверенность, что я смогу быть достойной его благосклонности».

Перо в руке замерло, я оторвалась на мгновение от бумаги, задумчиво посмотрев вдаль, и вернулась к ней снова, чтобы побеспокоиться о здоровье пожилого родственника и выразить сожаление, что его не будет на свадьбе. Завершила припиской: «Небезразличная вам племянница». Только закончив послание, я перевела дух.

Раздался стук в дверь. Засуетившись, я поспешно спрятала ключ от шифра и письмо. Едва успела отдернуть руку от ящика, как появился Ристрих – точно нюх у него на тайны!

– Огненная, я по важному делу.

– И вам светлого дня, князь.

Он отмахнулся.

– Что это? – положил Ино передо мной лист, написанный моей рукой всего несколько часов назад.

Эрин сработала быстро. Молодец, девочка! Не ожидала, что все обнаружится так скоро, но мне это только на руку. Тем не менее я не показала своего удовольствия Ристриху. Да, месть – это блюдо, которое подают холодным… Как арманьельский малиновый щербет с листиком мяты… Мм…

– Похоже, что меню.

– Я вижу, что это меню, Арана! – зло процедил он. – Я выхватил его из рук напуганной экономки, когда она прибежала ко мне с вопросом, как заказать арманьельских перепелов и этот… Как его… бар… бардорис?

– Барбарис, – учтиво подсказала я, а сама мысленно посетовала на отсутствие смекалки у прислуги. Досадно, что ей не хватило моих инструкций. Я ведь все расписала – где купить, у кого и сколько что будет стоить. Ни медяка не скрыла. Надо подумать о будущем экономки, если она не в состоянии следовать простой инструкции. Впрочем, расчет не подвел. У Ино желваки просто ну загляденье как вздымаются от ярости.

– Да мне все равно, как он называется! Ваша выходка слишком дорого обойдется замку.

Я натянула на лицо самую милую улыбку из своего арсенала. Даже зубы сводит от приторности. Будь на месте Ристриха кто-то другой, ни за что бы не поверил, что такая славная девушка, как я, способна провернуть подлую аферу.

– Я желаю провести свою свадьбу в арманьельском стиле, чтобы поближе познакомить северян с обычаями своей страны. Разве в этом есть что-то дурное?

Я даже глазами невинно захлопала, точно куколка, чем еще больше разозлила Ино. Его ярость заполнила все вокруг. Воздух между нами затрещал от напряжения.

– Ваши старания, да в нужное русло! Вы знаете, во сколько обойдется такой пир? Хотя, конечно, знаете… Вы очень скрупулезно подошли к вопросу. Даже примерную стоимость везде написали.

Приятно, когда твои труды ценят. Особенно лестно признание самого князя. Не зря я провела время перед завтраком за делами. Скрывать самодовольство теперь все труднее, но скромность девушке к лицу.

– Вы меня переоцениваете, князь. Общий счет с доставкой вам придется подсчитать без моей помощи.

– Чего вы добиваетесь?

А теперь поговорим серьезно. Я положила руки на стол и наклонилась к князю, чтобы он в полной мере осознал, что я не готова отступить и принять поражение.

– Вы хотите лишить меня собственных денег в непредвиденной ситуации. Я вам этого не позволю.

– И что теперь – из жажды противоречия опустошите ресурсы замка? Одна арманьелка обойдется Вемуру дороже, чем вся прислуга?

– Жажда противоречия – это слишком нелепое чувство, детское. Я его лишена. Мне нужно лишь показать вам: даже находясь в роли невесты, все слуги в замке знают, что я будущая хозяйка. В моей власти многое. Очень многое, князь. Рано или поздно, но вы уедете, а я останусь с Вемуром. Какую супругу вы предпочтете для своего друга? Выбирайте. Не совершайте того, о чем будете жалеть.

– Жене позволено ровно столько, сколько ей разрешает ее муж.

– Будете свечку держать, чтобы удостовериться в своем суждении?

– Нет, – усмехнулся Ристрих. – Вемур не принадлежит к тем мягкотелым мужчинам, что позволяют женщине одержать над собой верх. Я уверен, что он не даст вам вести игры за своей спиной.

– Но, видимо, вы не настолько доверяете своему другу, чтобы не контролировать его будущую супругу.

– Пока его нет, за мной – место главы замка. Я не дам вам здесь все разрушить.

– Ристрих, – утомленная жарким спором, произнесла я, – когда вы поймете, что не нужно искать врага там, где его нет?

– Своими действиями вы лишь подтверждаете, что я все решил верно.

– Вы загнали меня в угол и удивляетесь, что я пытаюсь защищаться. Браво!.

– И что вы предпримите дальше?

Я поднялась и сложила руки на груди, устремив взгляд на князя. Он стоял в гой же позе, не собираясь отступать. Ино – охотник, но его жертва тоже оказалась с когтями.

– Договор, составленный по всем правилам, должен защищать интересы обеих сторон. Я хочу справедливости, как бы громко это заявление ни звучало.

– Сколько еще придется вам объяснять, что положение женщины по определению ниже мужчины? Ваше предназначение – лишь родить крепкого здоровьем наследника и обеспечить комфортную жизнь своему мужу.

– Может, все особы моего пола в Льен и довольны ролью прислуги, но позвольте напомнить, что я родилась не здесь.

– Я бы хотел это забыть, но еще не прошло и дня, чтобы вы не напомнили, – проворчал князь. – Да один ваш вид буквально кричит о неприязни к самому царству и презрении к его жителям!

Я растерянно моргнула. Где он усмотрел в моих действиях нелюбовь к своей стране? Может, я и тоскую по родине, но предубеждения к северянам не испытываю.

– Объясните.

– Ваша одежда.

Я неосознанно посмотрела на себя. Платье, подобранное на сегодня камеристкой, выглядело весьма скромным – закрытое, благородного алого цвета.

Я едва удержалась, чтобы не закатить невоспитанно глаза. Ристрих невозмутимо продолжил, сделав вид, что не заметил моего порыва.

– Красный цвет слишком вызывающ. Даже невесты не выбирают на свадьбу настолько яркие оттенки, а вы используете их в повседневной жизни!

– Но именно этот цвет носила предыдущая династия Льен. Род Фальксов, занимавший трон царства ранее, называл его символом своей семьи. Или вы сомневаетесь в благородстве тех, кому служите? Я прекрасно помню о ваших чаяниях вернуть корону младшему Соколу.

– Не красный, Арана. Бордовый! Даже царям непозволительно так сильно выделяться на фоне остальных.

– Я не желаю выглядеть серой мышью. К тому же…

– Да-да, – перебил он. И этот человек говорит мне о воспитании! – Дом Огненных искр не терпит блеклости. Но вы не в Арманьеле. Вы в Льен! И проведете здесь больше времени, чем прожили там, да благоволят вам боги. Вы выглядите более распущенной, чем куртизанка!

– Ваши оскорбления переходят все границы.

Но Ристрих пропустил мое замечание, словно не услышав. Мне захотелось его ударить, хотя обычно я не испытываю тяги к жестокости.

– Хотели правды – получайте! Всем своим видом вы показываете, что крайне порочны! А ваши манеры… Это совершенно недопустимо для княгини. У челяди больше такта и воспитания, чем у вас. Если северяне потребуют доказательств вашей чистоты, то не думайте, что это я постарался. Вы сами посеяли сомнения в их душах.

Я залилась румянцем. Снова эти намеки о моем целомудрии! Так вышло, что я не имела связей с мужчинами, но не потому, что храню свою «честь», как это принято в царстве. Ристрих явно наслышан о жизни в Арманьеле и, как и многие, полон предубеждений к моей стране. Жители Льен охотно ведут с нами торговлю, ездят отдыхать на жаркое побережье и интересуются нашей культурой, но когда дело доходит до браков, то в сторону арманьелок летят одни оскорбления. Наши мужчины же, напротив, ценятся как хорошие любовники и заботливые мужья, но этими достоинствами, но мнению жителей царства, не могут обладать женщины. Я находила это все жалким лицемерием.

– Позор для князя – пресмыкаться перед своими подчиненными, – холодно произнесла я, не желая оправдываться.

– Это традиции, Арана. Если такая проверка состоится, вы будете опозорены и высланы из замка, а брак расторгнут. Никакое происхождение не поможет вам избежать унижения.

– Я не желаю слушать ваши угрозы. Не думайте, князь, что они меня остановят.

Он неожиданно улыбнулся, но в этом не было ничего светлого и доброго. Так смотрит зверь, ожидающий скорой добычи.

– Если бы вы не сопротивлялись, нашу игру бы было нельзя назвать такой интересной. Но чем ярче вы сияете сейчас, тем быстрее сгорите.

– Пророчество? – неприязненно поморщилась я. – Не замечала у вас способностей к ясновидению.

Он пожал плечами:

– Подумайте, Арана.

– Я уже все решила. Остается порассуждать только вам. А теперь оставьте меня одну. Ваше общество мне претит.

– С радостью, огненная. У меня достаточно забот помимо вашего упрямства.

После его ухода я почувствовала опустошение, словно присутствие князя лишало сил. Следует ли давить на него дальше, если он не захочет изменить формулировки? Ино прекрасно знает, что меня никто не защитит.

Но он ошибается. Был в этом замке еще человек, для которого благородство – не пустой звук. Остается надеяться, что он не успел достаточно очерстветь за свою жизнь и еще испытывает уважение к женщинам.