Текст книги "Шпаргалка для ленивых любителей истории. Короли и королевы Англии"
Автор книги: Александра Маринина
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
«Жадность фраера сгубила»,
или Любящие кузены
Генриха погнали метлой из Англии, и он осел во Франции, под крылом у короля Карла Шестого, который принял опального кузена английского короля со всем гостеприимством и выделил ему резиденцию. Но и полгода не прошло – скончался Джон Гонт, первый герцог Ланкастер. Поскольку Генрих был единственным выжившим на тот момент сыном, рожденным в законном браке, все папашино имущество должно было отойти ему, а имущества того было ох как немало!
Опупевший от собственного величия король Ричард Второй решил, что ему все можно и законы не для него писаны, посему он единолично, своей властью, продлил изгнание Генриха Болингброка на неопределенный срок и конфисковал в свою пользу все его богатое наследство, включая обширные земли и три десятка замков по всей Англии. Проще говоря, нарушил не только закон, но и свое королевское слово, а попутно проявил прямо-таки недетскую жадность. Общество было в шоке: таким манером можно ведь у кого угодно отобрать собственность! Это что же у нас за король такой? Тиран, а не король! А если еще про списочек вспомнить, в котором неизвестно кто упомянут, то ни один землевладелец и ни один лорд не могли отныне спать спокойно.
И Генрих, взяв с собой всего 300 солдат, отправился в Англию возвращать свое кровное. Улучил момент, когда Ричард Второй непонятно с какого перепугу решил устроить себе командировку в Ирландию, хотя никакой служебной необходимости в той поездке не было, а страну оставил на попечении еще одного своего дядюшки, Эдмунда, герцога Йорка (смотрим в список и видим, что это четвертый сын Эдуарда Третьего). Эдмунд был и руководителем слабым, и полководцем никудышным, и страну от разгневанного Генриха Болингброка защитить не смог. Вообще-то, бедняге Эдмунду можно только посочувствовать, он ведь приходился дядей и королю Ричарду, и изгнаннику Генриху, они оба его родные племянники, и политика политикой, а душа-то за обоих болит…
Генрих ничего такого насчет короны и престола в виду не имел, он хотел только наследство вернуть, но по мере продвижения по стране видел, как в его войско вливаются восставшие лорды и недовольные королем вассалы, и понял, что позиции-то у нынешнего короля весьма шаткие, чтобы не сказать гнилые. Не станет народ такого короля защищать и спасать.
А Ричард все проспал. Пока до него дошли известия о вторжении Генриха, прошло целых шесть дней (эх, не было мобильных телефонов!), да пока он корабли собирал – минуло еще две недели. За это время Болингброк как раз все успел. Тем более дядя Эдмунд, герцог Йорк, вовремя почуял, что дело короля Ричарда Второго явственно пахнет керосином, и быстренько сдался Генриху.
Конечно, совсем уж без боя Ричард не отступил, он попытался выкрутиться из ситуации путем переговоров, но толку не вышло. Закончилось тем, что самоуверенного и самовлюбленного короля заточили в маленькой каморке в одном из замков, потом перевезли в лондонский Тауэр. И – вишенка на торте – одним из двух его надзирателей стал сын того самого графа Арундела, которому по приказу короля отрубили голову за то, что он вместе с дядей Томасом посмел погрозить пальчиком тогда еще совсем юному Ричарду Второму. Вот как судьба, бывает, поворачивается… Короче, прежде чем кого-то обидеть, сто раз подумайте: как бы чего не вышло.
Что ж, перед Генрихом открылись приятные перспективы. Он после смерти отца, Джона Гонта, унаследовал его титул и стал герцогом Ланкастером. Учредили специальный комитет, который должен был рассмотреть дело «об отстранении короля Ричарда и об избрании на его место герцога Ланкастера». Вообще-то, у парламента не было полномочий свергать королей, но Ричарда вынудили все-таки подписать отречение от престола, после чего Генрих Ланкастер объявил, что в силу прямого кровного родства с королем Генрихом Третьим он имеет право надеть корону. И почему именно с Генрихом Третьим? У него и с Эдуардом Вторым такое же прямо кровное родство, и с Эдуардом Третьим… Наверное, у Генриха Третьего репутация была получше, на него ссылаться было приятнее. Ну ладно, допустим, Эдуард Второй и в самом деле не та фигура, родство с которой радостно признавать, но дедушка Эдуард Третий-то чем Генриху не угодил?
В этом месте вы можете спросить: неужели кроме Генриха Болингброка, герцога Ланкастера, не нашлось в тот момент ни одного человека, имевшего право на трон? Как так получилось, что при том немалом числе сыновей у Эдуарда Третьего в итоге остались только два потомка мужского пола, внуки Ричард Второй и Генрих? Вопрос правильный. Ибо был еще один претендент, прав у которого было даже больше, чем у Генриха, сына Джона Гонта.
Представляем вам Эдмунда Мортимера, 5-го графа Марча. Откуда он взялся? А он прямой потомок Лайонела, герцога Кларенса, второго сына Эдуарда Третьего. У Лайонела сыновей не было, зато была дочь Филиппа Плантагенет, которая умерла совсем молодой, но успела выйти замуж за Эдмунда Мортимера, 3-го графа Марча, и родить сына Роджера, который, в свою очередь, подрос, женился и родил сына Эдмунда. Путем несложных подсчетов получаем вывод: Эдмунд Мортимер – праправнук короля Эдуарда Третьего, и поскольку он происходит от второго по старшинству сына, Лайонела, то и прав на корону у него больше, чем у потомка третьего сына, Джона Гонта. Вот такой расклад. (К слову заметим, что Мортимеры – потомки того самого Роджера Мортимера, любовника Изабеллы Французской Волчицы. Надо же, как бывает забавно…)
И быть бы Эдмунду новым королем, если бы не возраст: ему на момент освобождения престола было 8 лет, а Англия слишком хорошо помнила, что получается, когда на трон садится король-мальчик. Нет, этих приключений никто больше не хотел.
Генриха Ланкастера короновали, и стал он королем Генрихом Четвертым. Принялись судить-рядить: что делать теперь с низложенным Ричардом? Пока решали – все само сделалось. Тело Ричарда, бывшего короля, нашли в тюремной камере без признаков жизни. Как он умер – до сих пор неизвестно. Может, сам, а может, и не сам.
Не был бы он таким жадным, не захапал бы себе наследство Ланкастера – глядишь, все и обошлось бы…
Отступление
Давайте снова вернемся к Шекспиру и посмотрим, каков же был Ричард Второй в представлении драматурга. И вообще зададимся вопросом: а все ли у Шекспира правильно? Можно ли полагаться на то, что он сочинил?
Ответа нет. Шекспир нередко отступал от исторической правды, и тому наверняка было множество причин. Во-первых, история как наука не стоит на месте, постоянно проводятся все новые и новые изыскания, находятся ранее неизвестные рукописи, проводится более тщательное сопоставление установленных фактов, не прекращаются археологические раскопки и обнаруживаются разные интересности. То, что считалось «точно установленным» 500 лет назад, не может считаться истиной сегодня. Во-вторых, Шекспир творил не в безвоздушном пространстве; он жил в стране, населенной людьми и имеющей правителей, а это означало, что пьеса должна «соответствовать». Иначе не будет ни постановок, ни денег. С властью приходилось поддерживать хорошие отношения, и это не могло не сказываться на драматургическом произведении. И в‐третьих, Шекспир творил. В принципе. Он создавал произведение, а не писал газетные репортажи, и для него на первом месте все-таки были драматургия образов и конфликты, а не точное соответствие историческим реалиям. А в‐четвертых, он, как и любой автор, использовал своих персонажей для того, чтобы донести до зрителя (читателя) какие-то собственные мысли, вкладывая их в уста действующих лиц и заставляя произносить то, что они вряд ли говорили на самом деле (если речь идет об исторических персонах).
Посмотрим, что мы имеем в пьесе «Ричард II» (кому лень читать – можно посмотреть первый фильм из цикла «Пустая корона»). Действие пьесы начинается с того самого разбора полетов между Генрихом Болингброком и Томасом Моубреем, в ходе которого и был назначен приснопамятный поединок. Поединок, как мы помним, состоялся в сентябре 1398 года. Читаем перечень действующих лиц и с немалым изумлением видим в нем «Королеву, жену короля Ричарда». Позвольте, первая жена, Анна, давно скончалась, а новой жене, Изабелле, всего 8 или 9 лет (мы готовы допустить, что между судилищем и поединком могло пройти несколько месяцев). Находим сцену в первом акте, где появляется Королева, и убеждаемся, что она – вполне себе взрослая дама. Но в первом акте «Королевы» совсем мало, буквально пара незамысловатых реплик, которые мог произнести и ребенок. Проверяем по третьему акту. Нет, все-таки взрослая, очень уж осмысленные у нее суждения и переживания. Это что? Это как?
А никак. Авторская вольность.
Как, в трактовке Шекспира, умер король Ричард? О, весьма героически! Заподозрив, что тюремщик принес отравленную еду, он начинает избивать несчастного. На крики тюремщика в камеру входит лорд Экстон со слугами, Ричард выхватывает у одного из слуг секиру, пытается убить Экстона, но лорд наносит низложенному королю смертельный удар. Надо полагать, не кулаком, а холодным оружием вроде меча, рыцарь же. То есть никаких тебе «обнаружен в камере без признаков жизни» и «скончался по неизвестной причине». Рана-то от меча должна остаться вполне красноречивая, какие уж тут неизвестные причины.
А что, Экстон действительно хотел отравить бывшего короля? По Шекспиру выходит – да, собирался. Но все намеками, полунамеками, никаких точных указаний. Новый король Генрих Четвертый «дал понять», Экстон информацию уловил и для верности еще со слугой уточнил: правильно ли понял.
Экстон
Ты тоже слышал, как король сказал:
«Иль не найдется друга, чтоб избавить
Меня от этого живого страха?»
Не так ли?
Слуга
Точные его слова.
Экстон
«Иль не найдется друга?» – он спросил,
Он дважды это повторил, и дважды –
С особым удареньем. Так ведь?
Слуга
Так.
Экстон
И на меня он поглядел при этом,
Как будто говоря: «Не ты ли снимешь
Давящий ужас с сердца моего?» –
Того, кто в Помфрете, в виду имея.
Мне дружба государя дорога
И я его избавлю от врага [3]3
Шекспир У. Ричард II (пер. М. Донского), акт V, сцена 4. Полн. собр. соч. в 8 томах. – М., 1958 г. Т. 3.
[Закрыть].
Вот такой диалог. Но как Экстон искал яд и подсыпал его в блюдо с едой, нам не показали. Мало ли что он слуге сказал! Мало ли как он планировал избавить государя от врага! Персонаж сэр Пирс Экстон не является реальной исторической фигурой, поэтому автор пьесы с легкостью делает из него убийцу, не опасаясь обвинений в диффамации или клевете, и все равно обходится с ним чрезвычайно осторожно, перекладывая основную вину на короля Генриха Четвертого: дескать, намекал и подстрекал, но ничего как бы не доказано.
У двух главных героев пьесы получилось «встречное движение»: Болингброк, ставший по ходу дела герцогом Ланкастером после смерти отца, Джона Гонта, сперва выглядит чистой воды борцом за справедливость и прямо заявляет, что хочет только получить наследство, а о мятеже против законного короля даже и не помышляет. А в конце превращается в коварного убийцу, расправляющегося с опасным потенциальным противником чужими руками; Ричард же на протяжении всей пьесы смотрится именно таким, каким его описали исторические хроники, – слабым, падким на лесть, самовлюбленным, зато в последних эпизодах превращается почти в трагическую фигуру и смерть свою принимает героически.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
