Текст книги "Тень Тритона (СИ)"

Автор книги: Александр Рыскин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Нет. Видать, он его спрятал где-то, – сказал Морозенко. – Прямо человек-невидимка какой-то. Интересно, за что он Овчарова-то?..

– Нам важно понять, куда Женя отправился после разговора со мной. Где, ты говоришь, его обнаружили?

– Да в парке, недалеко от твоего дома...

– Погоди!..

Трофим поднял ладонь. Какая-то мысль засвербила в мозгу. Что-то весьма существенное... Но вот оформить ее никак не получалось.

– У Андрея была одна версия..., – наконец, заговорил он. – Понимаешь, он не верил, что Тритон служил раньше в нашей армии, а потом переметнулся: в этом случае его легко было бы вычислить. Хотя, судя по всему, боевой опыт у этого мерзавца был, и немалый. Ивановский предположил, что служил он не в России, а в одной из республик бывшего Союза.

– И что нам это дает?

– Да я тут подумал... Если он рискнул сюда, к нам, перебраться – то наверняка имя сменил. А кем ему легче всего прикинуться?

Морозенко помассировал пальцами подбородок.

– И кем же?

– Ветераном, участником боевых действий! Опять же, льготы можно получить какие-то. Одним словом, слиться со средой, стать незаметнее.

– Как хамелеон, что ли?

– Да, пожалуй, это имя ему больше бы подошло... Но для этого ему нужны были бы документы. И желательно не липовые, а настоящие.

– Настоящие? Где ж их взять? Кто их ему выдаст? – удивился Морозенко.

– Верно – никто. А ты вспомни, какая тогда в Чечне неразбериха была, когда отряд Басаева на минное поле заманили!

– Февраль 2000-го? Как же, помню... Мы тогда посчитали, что Тритон погиб. А он выжил. И тогда же, вероятно, сбежал из Чечни, от греха подальше. Он ведь не идейный был, а наемник.

– Согласен – сбежал. Но – как? Просто, куда глаза глядят? Не похоже это на него, ох, непохоже! Скорее всего, Игорь, он завладел чьими-то документами, а владельца ликвидировал. Так что тебе следует поискать списки пропавших без вести за тот период наших офицеров, чином не ниже майора или капитана. Понимаю – работа большая, но... Иначе нам его не найти...

***

Спустя неделю

– Вот, держи, – Морозенко протянул Неделину несколько скрепленных листков формата А4. – Пришлось задействовать все мои связи, да и без конторы не обошлось...

Трофим внимательно вчитывался в имена и фамилии тех, кого, скорее всего, давно уже не было в живых.

– Так, июль девяносто девятого... Нет, это рано. Ага, вот...

Внезапно Трофим прервал чтение и отложил листы. Вздохнул, вроде бы с облегчением. И улыбнулся – странной, печальной улыбкой.

– С тобой всё в порядке? – спросил его Морозенко.

– Теперь – да. Он попался...

Подойдя к металлической сетке, Трофим громко окликнул человека по имени.

Человек обернулся, помахал Трофиму рукой.

– Сейчас выйду!

Они двинулись по аллее, вглубь парка.

– Ну, как дела? – спросил человек.

– Да так, с переменным успехом... Работа, дом... Ты мне вот что скажи... Хотя нет, правды ты все равно скажешь.

Человек внезапно остановился.

– Не понял...

Они стояли под раскидистым деревом, распространявшим вокруг аромат цветения. Где-то вдалеке гуляли мамаши с детьми. Шум проспекта сюда почти не доносился.

– Так вот ты какой..., – сказал вдруг Трофим.

Человек сделал пару шагов и резко развернулся. Теперь они стояли друг напротив друга.

– И долго ты будешь мне тут голову морочить?

– Забавно слышать это именно от тебя, – усмехнулся Неделин. – Тритон...

Человек вздохнул, глядя куда-то вдаль.

– Чего молчишь? Овчарова ты здесь, на этом месте, порезал? Он что, раскрыл тебя? Или ты так, на всякий случай? А джип – джип Ивановского, на котором ты меня сбить пытался – ты его где прячешь? Я ведь тогда видел брелок у тебя и связку – значения просто не придал... Не вышло задавить – так ты на меня этого урку натравил, да? Еще и фотографией моей запасся заранее... А Ольгу, Ольгу Сомову – за что? Она догадалась, да? Или ты побоялся, что она мне про тебя расскажет точно так же, как рассказывала всё тебе? Ты вообще кем ей представился – уж не боевым ли товарищем ее мужа, Ивановского Андрея, которого ты, по приказу Басаева, в ловушку заманил своими ложными радиопереговорами в эфире?..

Несколько секунд молчания, тишины... Трофиму казалось, что сам воздух вокруг них наэлектризован.

– Всё сказал? – хмуро спросил человек.

– Не всё, Лёня. Остальное тебе следователи на допросе скажут.

Трофим заметил – у его визави слегка дернулась правая рука. Небольшой клинок скользнул из рукава куртки и привычно лёг в правую кисть. Тот самый клинок, которым убита была Ольга. И которым тяжело был ранен Евгений Овчаров...

– Не хочется мне убивать тебя, Трофим, – тихо произнес Спасский. – Вот... Не хочется, а надо...

Атака!.. Трофим успел уйти в сторону, блокировать удар. Его противник вновь бросился вперед. И опять Неделина спасла лишь его реакция. На третьей попытке Трофим поймал-таки Спасского за запястье и нанес удар сверху, ребром ладони, обезоруживая. Но и сам тут же пропустил, прозевал подсечку – Спасский всё же был не рыночный уркаган с гаечным ключом...

Трофим оказался на земле, на асфальте, и видел, как его враг достает из-за спины, из-за пояса пистолет; видел, что он, Трофим, не успевает...

– Бросай оружие, Тритон!

Спасский дернулся, отвлекся, не целясь, пальнул на голос и – побежал прочь.

Мимо Трофима, все еще лежавшего на земле, пронеслись трое в штатском, с оружием. А затем подбежал и Морозенко...

– Ну ты как, в норме?..

– Уйдет..., – прохрипел Неделин.

– Не боись, не уйдет – район оцеплен, контора нам помогает. Они за Овчарова на него злы...

***

Поздно вечером Морозенко усталый, но вполне довольный, сидел в квартире Неделина и под дешевый грузинский коньяк рассказывал Трофиму финал эпопеи с Тритоном.

– Побегал он от нас, конечно, капитально. Из парка к складам рванул заброшенным. Отстреливался грамотно – двух моих парней зацепило. Потом спецназ подоспел... Шашками его дымовыми стали выкуривать. Ну, и... В общем, подстрелили его. Но – до больницы довезли. Без сознания. Тут, откуда ни возьмись, гэрэушники нарисовались – у них тоже к нему свой интерес был. На врачей ноль внимания – ну, борьба с терроризмом, и всё прочее... Вкололи ему какую-то адскую дрянь – он в себя пришел, показания дал. Да и помер...

Морозенко глотнул из своей рюмки.

– И что? Угадал я про него всё?

– Ну... Почти. Джип Ивановского он сразу же после покушения на тебя в лесу сжег. Ольгу он действительно заподозрил в том, что она может проболтаться – в телефоне ее он дневник обнаружил, записи – с кем она, где и как... Там все мужики обозначены были – Л.С. – это он сам, значит... Ты – соответственно, Т.Н. И так далее... Была у нее такая вот фишка. И потом, фотки. Она его пару раз снимала на этот телефон. Тебя тоже... Так у Тритона твое фото появилось. Потому мы телефон и не нашли на квартире после убийства – он его позже в Москва-реке утопил. А ключи от джипа себе забрал. Ольге он представился сослуживцем Андрея – в этом ты был прав на все сто. А Овчаров... Просто он чуть раньше догадался проверить списки пропавших без вести офицеров. Пошел к Спасскому, чтобы прощупать его. Эффект неожиданности, так сказать... Они же были знакомы через тебя, верно?

– Верно. А сам-то он кто? Как его настоящая фамилия.

– Герман Ребров он. Из Молдавии родом. Служил там в полицейском спецназе, в отделе радиоразведки. Коллега он твой, получается... После войны в Приднестровье уволился, подался на заработки в Турцию. Там его и нашел вербовщик от Дудаева. Когда басаевский отряд на минном поле почти весь погиб, он в бега ударился. Ну, и встретил на вокзале в Ханкале одного майора-отпускника, тот к себе на Дальний Восток собирался. Выпили, то да сё... Ребров его подальше от глаз куда-то заманил и – ножичком. Тело в речку сбросил, течением его унесло. Документы, соответственно, забрал. И сам стал Леонидом Спасским. Ветераном Чечни... Кстати, дома у него при обыске мы несколько паспортов нашли, на разные фамилии. Один даже польский паспорт, представляешь? Вот такая история, Трофим Яковлевич.

– А как там Овчаров?

– В себя пришел. Говорит – Спасскому кто-то помешал там, в парке, свидетель случайный – иначе бы..., – Морозенко махнул рукой. – А давай-ка выпьем. За всех за нас, кто оттуда вернулся. И чтобы детям нашим не пришлось через такое проходить...

+++ Эпилог (Сон умирающего)

...Они стояли на вершине какого-то холма. Из-за грязновато-серого тумана вокруг ничего не было видно.

– А ты говорил, что боишься смерти. Теперь вот и сам ты здесь.

– Да, Шамиль. Странно всё это как-то... Может, наша смерть – это сон? И тогда есть шанс проснуться?

– Ты хочешь еще раз через все это пройти?

– Не знаю, Шамиль. Просто... Когда уходишь вот так... В никуда, внезапно... И вдруг... Понимаешь, что больше никогда не вернешься... Это – не то, чтобы обидно, нет. Остается ощущение, что ты что-то упустил. Что-то такое важное и нужное... Хотя... Пожалуй, ты и прав. Может быть, и не стоит нам возвращаться?..

________________________________________________________________

(1) – ОСНАЗ – подразделение радиоразведки (армейск.) (2) – имеются в виду события августа – сентября 1999 года в дагестанских селениях Карамахи и Чабанмахи