Текст книги "Падение: Новый Хранитель"

Автор книги: Александр Вер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Подруг сдуло как ветром, сразу же. Муж продержался полгода и тихо ушёл, назвав её бездушной. Только мать поддерживала дочь в новой ипостаси, несмотря на совершенно иное лицо и телосложение. С сухими и красными глазами она гладила искусственные волосы на голове дочери у маяка на берегу, где они сидели плечом к плечу. Иногда на лавочке у двухсот метрового дерева. Того самого – дуба-кратос.

Ната возвращалась от родителей в свой отдел и сознательно уходила в работу, чтоб обслужить данное ей министерством тело. Последние двадцать лет ей отдавал приказы Альб. Ната исполняла их. И не заботилась о будущем. Не думала о том, как возможно покинуть отдел, уйти на пенсию и жить для себя. Это разомкнуло бы бесконечный круг, но казалось невыполнимым. Первая поломка; у неё не окажется средств на ремонт и тело сгинет, вместе с ней. Чтобы постоянно поддерживать функции организма, ей снова нужно выполнять приказы Альба. И снова тратиться на ремонт. И выхода из этого нет. Бесконечный цикл.

Встреча с Бети разбавила её неосознанное и даже незаметное для себя самой одиночество. Как только Ната вошла в дом высокого дипломата, то поразилась, что мать – Тильда Канн тут не бывает. За всё время они так и не познакомились. Тильда – большая шишка в политике и учёном мире Топала носилась по всему Союзу и была нужна везде. Но, похоже, не знала, что нужна своему ребёнку.

Альб говорил о людях, угрожавших высокопоставленному дипломату. Тильду – одинокую женщину собирались шантажировать единственной дочерью, которая, вроде как, и не нужна была ей. В первую встречу девочка сидела в своей комнате после занятий одна, никому не нужная, шмыгала носом и рисовала безрадостные рисунки.

Ната, не желая сидеть без дела, последние два месяца носилась с Бети. Девочка оказалась очень умной, живой и общительной. Они ходили вместе по игровым аттракционам, детским магазинам. Ната – сотрудница отдела по борьбе с сепаратистами, стреляющая без промаха, потерявшая счёт жертвам, одевала куколок и поила пластиковых воспитанниц Бети с ложечки. Девочка уже видела в ней друга и всегда бежала за помощью. Больше не к кому. В доме два охранника у ворот и двери, водитель и повар, совсем неинтересные собеседники для Бети. Иногда заходили преподаватели и странноватого вида медики, которые неизменно раз в неделю обследовали девочку, хотя выглядела Бети абсолютно здоровой.

Если бы не эта дурацкая поездка в космопорт, чтобы забрать у одного из капитанов подарок от матери. Испуганные ребячьи глаза не шли из памяти.

Организация, о которой говорил Альб, оказалась слишком продвинутой. Никто не предупредил Нату о гранатомётах, ракетах и боевых андроидах. Как ловко они подловили машину на загородной дороге! Тупые железки с ограниченным интеллектом исполняли чей-то приказ. У всех без исключения андроидов стоят блокираторы для послушания. Машины с искусственным интеллектом всегда кому-то принадлежат, и ими командует кто-то. Человек, ну, или, на худой конец, синтет. Он должен был находиться неподалёку в тот момент. Впрочем, подробности ещё предстояло выяснить.

Ната представила, насколько зол сейчас Альб за этот провал, но злой на себя она казалась в ещё большей степени. Куколок дальше поить не хотелось, и наплевать на лишение премии и его косые взгляды. “Дай мне только их адрес, Альб”, – думала она.

Предстояло только решить, как справиться с андроидами. И кого взять с собой на штурм. И оснащение подобрать. И оружие взять – бронебойное! Максимального калибра! И осмотреть местность, не вызывая подозрений, чтоб заварушка прошла гладко. И как Бети не зацепить. И как… Много всяких “и”.

Ближе к рассвету ноги зашевелились в тестовом режиме. Ещё через полчаса Механик окончательно затих. Но опечаленная Ната не торопилась вставать. Она погрузилась в себя и не хотела тревожить сон Создателя.

**

Парут проснулся и открыл глаза. Ната сразу ему улыбнулась. Только улыбка вышла какая-то съехавшая и неудачная. Старик, придерживая её за локоть, помог покинуть ложе, Ната приняла помощь для виду, из уважения и прошлась под одобрительное кряхтение.

– Мне так жаль, что я вам больше ничем не могу помочь. Вам не влетит на работе за прогул? – спрашивал Парут.

Она надевала выцветшие ненужные ему рубаху и штаны, поданные им из шкафа, когда в тазу еле слышно что-то хрустнуло. Ната поморщилась и прикинула, в какой кредит ей обойдётся полный ремонт. После такого приключения ей грозила замена корпуса, на чём настаивал и сам Создатель. Но денег на это нет. Ведь за провал министерство, наверняка накажет её кредами. Расстройство передалось старику. Он потёр подбородок и радостно предложил:

– А хотите, я вам сделаю подарок?

– Вы?! Мне?!

Вернувший ноги к жизни, Создатель предлагал ещё и одарить! О таком почёте можно было только мечтать. Ната со счастливым лицом повернулась.

– Да, вам! Всё равно она у меня без дела стоит, – Парут поднял многозначительно палец. – Только обещайте, что вы её не продадите. Никогда!

Он добавил:

– Я хочу, чтоб ОНА обрела своего хозяина.

– Кто?

– Пантера.

Ната удивилась:

– Какая пантера?

Она повертела головой, не понимая, откуда в небольшом двухэтажном домике может взяться большая чёрная кошка родом с Земли, которая скакала через обруч на далёком по времени цирковом представлении. Парут указал на дверь подвала:

– Я вам покажу.

Он тараторил, пока они спускались по лестнице:

– Я создавал её много лет. Мозг взял в зоопарке у безнадёжно больного животного. Деталей в корпорации было валом. А переехал сюда – и её некуда применить. Понимаете? Ведь мыть посуду и стряпать она не годится. Хе… Что с ней делать – ума не приложу. Вот она!

Старик указал направо от лестницы, где во тьме поблескивала толстая с руку решётка. На первый взгляд, решётка пустовала, однако, чёрным на чёрном в ней двинулась навстречу недобрая тень. На уровне живота загорелись два жёлтых раскосых овала размером с кулак.

Ната испуганно остановилась, предчувствуя скверное, и дождалась, пока Парут не щёлкнет выключателем. Как только разлился свет, она отшатнулась. На неё смотрела огромная кошка – устрашающее создание, покрытое чёрной как смоль гладкой шерстью.

Пантера подозрительно щурилась, размахивала длинным хвостом и переступала с лапы на лапу. Пол трясся от каждого шага, а застоявшийся воздух гудел звучанием приводов. Клацали по бетону стальные когти. Весь подвал буквально дрожал от её присутствия. Похоже, до этого она просто лежала и не издавала ни звука, иначе её было бы слышно ночью.

Ната отступила на шаг. Если это пугающее существо вздумает проломить решётку и набросится – ей несдобровать. Да что там ей? Напавшие позавчера андроиды казались смешными игрушками по сравнению с этим чудовищем.

Пантера склонила голову набок и открыла пасть. Из алой глотки вырвался настолько пронзающий до нервов рокот, что воздух затрясся и сдавил голову. В унисон зазвенели железки в углу. Испуганная Ната подумала, что голова её взорвётся, настолько сильно заложило новые силиконовые перепонки. Отчаянно хотелось сбежать.

Спокойный вид Создателя совсем не впечатлял. Счастливый старик сложил руки на животе и довольно наблюдал за своим исчадием ада.

– Сегодня у неё хорошее настроение. Вы ей понравились.

– А что было бы, если б я ей не понравилась? – с тревогой спросила Ната.

– Тогда бы она отвернулась и не замечала вас!

Ната решила, что не нравиться этому существу гораздо разумнее и безопаснее! Но позволить себе такую роскошь, ей было не суждено. Парут настаивал, а взбунтоваться она не могла.

В конце уговоров Ната поняла, что ей выпала ответственная миссия: воспитывать последнее творение мастера, в чём нельзя отказать Создателю. Как ни жутко привыкать к такой новости, но Ната с жалким видом согласилась принять неожиданный и совсем не нужный ей подарок. Ведь жить с большим животным, длиной почти три метра, ей предстояло в тесноте однокомнатной квартиры.

Пантеру пришлось везти сегодня же, воспользовавшись грузовичком транспортной компании. Так что, к ночи взъерошенная Ната оказалась у себя дома вместе с ней. Благо, время было позднее, и никто из жильцов многоэтажки не засек их при входе, кроме, перепуганного насмерть, консьержа.

Попав в квартиру, животное обнюхало края мебели и послушно улеглось. Ната с опаской указала пантере на коврик у экрана телевизора. Это место она могла постоянно держать в поле своего зрения. Вдруг что учудит?

Первым делом пантера сжевала этот самый коврик. Улучив момент, когда хозяйка уединилась в душевой, чтобы привести остатки кожи в порядок и вырвать, наконец, этот надоедливый репейник из волос, негодяйка своими металлическими челюстями превратила подстилку в лоскуты. По возвращении Нату ждали лишь пёстрые тряпки, застывшие на морде довольного порчей имущества титанового отродья.

Ната не имела опыта ругани со смертельно опасными киборгами. Оттого, сжав гневно кулаки, благоразумно решила всё же крик не поднимать. Повышать голос на животное, больше походившее на чудовище из кошмарного фильма, показалось ей плохой затеей. Да и на ночь она старалась такие фильмы не смотреть. Ната опасливо нажала кнопку вызова Уборщика и отскочила, поняв, насколько зря она рассчитывала на его помощь.

Робот-пылесос бодро и привычно выкатил свою тушку из стены, где животное его заметило. Пантера радостно подпрыгнула и осклабилась, завидев новую игрушку. Пол затрясся, а робот в поисках спасения полез на стену, потом под журнальный стол. Яростное создание с ужасным грохотом метнулось и достало его там. Стол взлетел и опрокинул полочку с вазой, а пантера играючи замотала Уборщика лапами, будто хотела забить гол в одну из стен.

– Брысь! – завизжала Ната. Сама она скакнула и налетела задом на кухонный стол. Удачно, потому что, сидя на нём, можно было задрать ноги. Так удалось увильнуть от хвоста, который смёл подушку с кровати, и не позволить разгромить, собственно, сам стол под ней.

Уборщик стремился пустить наутёк, судьба его была предрешена. Животное не успокаивалось. С десяток раз стукнув обо всё, что только можно в маленькой квартире, пантера, наконец, перекусила несчастного робота пополам, и тот, пискнув напоследок, замолк. Кошка спокойно улеглась на брызги стекла вазы, зажала передними лапами труп бедолаги и увлечённо принялась жевать половинки.

Ната пожалела о вазе, сломанных полочке и столике, а также о не дожившем до конца гарантийного срока Уборщике. Осторожно обступив довольную морду, она собрала все самые опасные обломки.

“Она вам не доставит хлопот”, – вспомнились ей слова Парута. – “Вы дайте ей имя, и она будет вас слушать”, – наставлял Создатель.

Ната схватилась за волосы и поморщилась от воспоминаний. Ей захотелось выругаться. После уборки она спрятала любые пригодные для игр животного вещи подальше и, почувствовав усталость, бросилась навзничь на кровать, чтобы уснуть.

Глава 2. Альб

Можно ли когда-нибудь переоценить вклад этого человека в нашу историю? Думаю потомки уверенно ответят на этот вопрос, но, несмотря на все разногласия с ним, мне кажется, я уже знаю ответ…

– Грапп Феро “Течение истории”.

Ранним утром Ната разлепила веки и заметила в рассветных сумерках два непривычных для домашней обстановки раскосых жёлтых глаза, которые неусыпно следили за ней. Видимо, пантера не нуждалась в долгом сне и, проснувшись, мирно наблюдала за новой хозяйкой. Ната задумчиво рассматривала свою кошку и прикидывала, как бы её назвать.

Огромная машина в полтонны весом никак не могла быть “милахой” или “муркой”, поэтому Ната столкнулась с затруднениями. Она и раньше особой фантазией не отличалась, а теперь после новости о блокираторе ей и, вовсе казалось, что придумать ничего не удастся.

Пантера встала, потянулась совсем как настоящее животное после сна. Вытянула и без того длинные страшные стальные когти и обнажила клыки, сверкнув светящимися в полутьме жуткими кругами внутри глаз. Их вид пугал и мог обратить в бегство кого угодно.

– Как тебя назвать-то а? – спросила Ната, грациозно вышагивающее по квартире, создание.

“Так, надо обратиться за помощью к классикам!”

Ната решительно встала, вспоминая сериалы и фильмы, которые смотрела недавно. Тут же пантера подошла и ткнулась ей в бедро, стараясь потереть ухо, будто у неё там что-то могло чесаться. При этом изнутри раздался чудной скрежет, которому Ната не находила объяснения.

Подумав, что это неполадка Ната стала перебирать в памяти книги по киборго-строению и наткнулась на свой любимый справочник по программированию за авторством Д. Бесс. Нату осенило:

– Я назову тебя Бесс! – потом подумав, исправилась, – Или Бисс?.. Бус. Бас. Бес. О! Бесси! Ты будешь Бесси!

Пантера на последнем слове замерла с чутким выражением и издала звук похожий на клацанье затвора. Её морда выглядела при этом довольной. Ната ещё раз произнесла имя. Пантера снова клацнула и лизнула ладонь новой хозяйке, а потом стала толкать руку, чтобы Ната почесала ей над носом. Похоже, имя ей понравилось.

– Э… Нет, дорогая. Мне нужно на ремонт.

Ната отстранилась от огромной морды и стала быстро одеваться. В этот момент Бесси в игривом настроении живо следила за тем, как Ната натягивает комбинезон, будто хотела сжевать штанину. Пришлось на всякий случай на неё шикнуть. Кошка тут же послушно отступила и продолжила наблюдать сидя. Не ускользало от внимания, как этим утром пантера не переворачивает всё вверх дном, а аккуратно переступает через предметы. Возникало ощущение, что ей осточертело долгое сидение в подвале и она с удовольствием подчиняется, лишь бы остаться. Маленькая квартирка ей, похоже, приглянулась, хотя размерами Бесси явно не вписывалась в комнатушку, как какой-нибудь домашний киберзверёк. Скорее пугающая своей мощью пантера-киборг напоминала военную разработку. Возможно, Создатель что-то недоговорил…

Перед выходом Ната, напустив на себя строгий вид, показушно, но всё же с осторожностью, приказала пантере лежать и ждать возвращения. Бесси в ответ мирно уложила морду на лапы и равнодушно “фыркнув”, как Ната поняла её клацание или хрип, на манер настоящих кошек изобразила на морде покорность. Хотя в покорности трёхметрового монстра всё же оставались нешуточные сомнения.

Думая, что навела порядок в их отношениях, хотя бы на какое-то время, Ната отправилась в Центр Ремонта, где ей необходимо было восстановить повреждённые после травм узлы и нарастить новый кожный покров.

В Центр она попала как раз к минуте открытия, желая поскорее покончить с делом и справиться у Альба о судьбе Бети. Два с лишним часа она пролежала в специальном коконе, где чувствительные роботические щупы наводили порядок на тело. Когда кожный покров был почти восстановлен, заработали системы. И тут же в её мозг по сети поступило сообщение от Альба, сохранённое в специальном рабочем буфере министерского хаба: “После ремонта сразу ко мне на разговор”.

Похоже, из Центра уже сообщили о её визите. “Ко мне” – это значило к нему домой, где они сходились довольно редко. Такие встречи проходили несколько раз в год по разным поводам и затрагивали как правило самые важные темы, о которых не стоило слышать стенам министерских кабинетов. Настроение резко испортилось. Последний раз в своём доме Альб посылал охранять дочь Тильды Канн. Теперь же после похищения Бети Нату наверняка ждал пренеприятный разговор.

Манипуляторы застыли и прозвучал сигнал окончания процедуры. Ната тут же ощупала себя. Новая кожа выглядела отменно и пружинила при нажатии, как положено. Совсем неотличимая от настоящей.

Ната покинула кокон, оделась и нарвалась, как назло, на хамоватую женщину. Сотрудница отказывалась ставить ей роспись в докере. Ната выслушала о новых правилах, по которым гарантийный талон подтверждали, где-то ещё. По всему видно, женщина попросту врала, поэтому Ната разругалась сначала с ней; потом она разругалась ещё с одним мужчиной в халате. Оба вдыхали дым из своих ремитов55
  Ремит – популярная игрушка, дым из которой при вдыхании вызывает эйфорию.


[Закрыть], а глаза их были подёрнуты пеленой одурманивания. От них несло настолько явной ложью, что в конце, устав, Ната хлопнула дверью, не прощаясь, и отправилась на поиски нормального человека.

Она нашла его в дежурной, где замученный покорный инженер, только после того, как проглотил странного вида пилюлю, наконец поставил ей роспись. Недоумевающая Ната поинтересовалась о новых правилах, отчего инженер усмехнулся и вернул ей докер:

– Нет никаких новых правил, – сказал он и отвернулся, не меняя дурацкую улыбку.

Разъярённая Ната, сжимая кулаки, решила убраться прочь из этого проклятого места.

**

На выходе её ждало разыгравшееся утро, косые лучи Денеба ударили в глаза и разогнали теплом испорченное настроение. Ната зашагала вдоль проспекта ТНН к остановке супервагона, откуда собиралась ехать к начальнику. Перед ней сновали прохожие по разноцветным плитам пешеходного длинного проспекта. Проспект опоясывали бетонные со стеклом привычные офисные громадины и широкие приземистые строения, типичные для богатого центра Тетры: гостиницы, офисы и конторы, закусочные и мелкие магазины. Бесконечная лента проспекта начиналась у горизонта и оканчивалась справа небоскрёбом ТНН – венцом местной архитектуры. Корпоративный колосс сужался кверху трапецией на сотни метров, обросший по периметру десятками чёрных грозных пилонов, и накрывал своей тенью почти весь квартал. Внизу у широкого фойе стояли боевые машины охраны и гуляли, скучающие с автоматами наперевес, солдаты. Не жалеющая средств на безопасность, ТНН, готовилась в любой момент обрушить свою мощь на непрошенных гостей, держа у входа в довесок два армейских танка. Так же как и Центр Ремонта, каждый клочок и каждое здание в этом месте принадлежали этой самой богатой корпорации Топала.

Альб жил на противоположной стороне мегаполиса, ехать на такси пришлось бы дольше, чем в супервагоне66
  Супервагон – ветка рельсового общественного транспорта.


[Закрыть]. Собственным авто Ната не обзавелась, так как не испытывала нужды. Её передвижения до этого прекрасно укладывались в рамки вагонных веток или поездок на служебном авто, часто кем-то занятым. На других планетах она и вовсе никогда не бывала. Сорок остановок до дома начальника стали уже привычными, и долгий путь давал время собраться с мыслями к встрече.

Почти бесшумно подошёл вагон, и двустворчатые двери с лёгким шипением распахнулись. Ната предпочла не занимать одно из восьми комфортабельных кресел, а осталась стоять, взявшись за поручень, около двери и прильнула к пластиковому окну, ведь её неустанным ногам боль от долгого стояния не грозила. Хотелось поглазеть на виды проносящейся мимо Тетры и отвлечься от невесёлых предчувствий. Пустой вагон дал плавный старт, рельс увёл кабину вверх, всё выше и выше пока не выровнял её с ближайшим автомобильным полотном, нависшего над городом шоссе. Поначалу оно петляло и водило за собой вагон вдоль улиц, огибая самые высокие строения. За спиной Наты ехали автомобили, а перед ней с высоты метров сорок понеслись здания, улочки, проспекты. Рельс вместе с шоссе скоро выровнял траекторию и пошёл прямо, пронизывая Тетру насквозь. Вагон гнал больше ста километров в час, но часто останавливал у очередной платформы, оборудованной на высоте.

На Банковской улице, а вслед и на Торговой вошли пассажиры – пятеро молодых мужчин в строгих костюмах. Не замечая друг друга, они заняли отдельные кресла, морщась и тыкая пальцами в свои докеры. Так совершали свои сделки и покупки заядлые дельцы и торгаши. Их докеры, подключённые к финансовой сети, позволяли моментально что-то купить, а затем тут же продать при необходимости, поиграть на разнице в ценах, или совершить крупные сделки. Простым нажатием ты приобретал завод, движением пальца мог обзавестись сетью магазинов, или притоном, прогоревшим от долгов, но зато с весёлыми танцовщицами, готовыми на всё; акции, товары, пакеты кредитов, доли прибыли. А также судьбы тысяч и миллионов людей по всему Союзу суровые дельцы могли решить одним простым нажатием. Будешь ты сегодня работать, или окажешься на улице в поисках заработка, решали вот эти холодные люди в строгих костюмах.

Вагон миновал широкий проспект, пронизывающий столицу до побережья океана, куда его сопровождали по обе стороны, торчащие головоломкой, разношёрстные торговые дома, биржи, казино – куполообразных, округлых и пирамидальных форм; вся эта сумбурная компания провожала проспект к еле различимой вдалеке полосе из блёстков волн залива Тетра, впадающего в невидимый отсюда Малый океан. Показалась Площадь Культуры.

На огромной Площади Культуры раскинулись оживлённые зоны развлечений. По плитам почти километровой площади бродили разряженные артисты и актёры, раздавая буклетики и продавая детям лакомства с рекламными наклейками; играли и пели уличные музыканты, показывая своё умение и диковинных зверьков, хлопающим и подтанцовывающим зрителям; у декоративных домиков между десяти гигантских стометровых фонтанных чаш, откуда били струи воды, торговали сувенирами, а также тем, чем можно перекусить с семьёй. Семейные жались к правой стороне Площади Культуры поближе к театрам и музеям. Потому что слева стоял нескончаемый ряд публичных домов.

И ночью, и днём они ждали клиента. Рядом со входами в бордели под полуденным Денебом, никого не стыдясь, вульгарно бродили потрёпанные судьбой, или не нашедшие себя в этой каше жизни, вольно одетые женщины всех возрастов.

На Нату вид Площади Культуры никогда не навевал культурного восторга. Не оттого, что она не ценила искусство – в нём она совсем не разбиралась. Её жизнь когда-то могла состояться здесь – на левой стороне. В те самые далёкие дни, когда сбежавшая дочка служителя маяка хотела есть и не знала, как добыть на пропитание. Когда одна подруга заявила: иди туда и заработай, если хочешь жить в моём вонючем углу. Ната сбежала и никогда не жалела, что не ела четверо суток. Блевала желчью, ночуя у мусорки, залитая слезами безысходности.

Ната застыла и пронзительно выглядывала крошечный притон, где она полгода спала в подсобке в обнимку с Уборщиками и щётками, а днём убирала и кидала в стиралку смятое постельное бельё, загаженное спермой клиентов.

С перрона внутрь вагона шагнули две размалёванные хихикающие девицы и, болтая, плюхнулись на задние свободные кресла, чуть ли не в обнимку. Вместе с ними в вагон проник специфический душок. Он отталкивающе, до помрачения, напомнил затисканных и уставших от множества чужих рук не девушек, а измотанных клиентами шлюх. Ната поморщилась, а вот дельцы – нет! Наоборот, с появлением девиц они осклабились и, не отрываясь от экранов искоса проводили молодых блудниц жадными взглядами, после чего снова вернулись к докерам. Но уголки изогнутых губ забыли вернуть на место.

Ната бахнула ладонью по кнопке вентиляции, в попытке избавиться от приторной вони, хотя бы около себя. Загудевший сверху короб, своим гулом приглушил звуки шелестов одежд тех, кто вздрогнул от удара. Спустя пару секунд невыносимый запах понемногу стал уходить. Ната пожалела, что зашла в этот вагон.

Девицы не обратили на суету внимания и затараторили о своём. Чтобы их не слышать, Ната сосредоточилась на высоком небоскрёбе “Чон” – корпорации, добывающей астероидные ресурсы. Из-за угла "Чона" выплывало самое большое здание на планете – Славное Правительство Топала. Широкий монумент из миллионолетнего известняка восседал на холме и, увенчанный шпилем, смотрел сверху на остальных. Вокруг него прохаживались люди в штатском и по форме, с оружием. Военные принадлежали отряду “Волки” – лучшему подразделению Министерства Порядка. Да и, пожалуй, всего Союза Восьми Планет. Молодые, собранные ребята, гордые своей работой, с эмблемами на плечах. С такого расстояния не различишь, но её знали – золотой, разинувший пасть, зубастый волк.

Ната вспомнила о своей пантере. Вот бы Бесси им отдать!.. Будет бегать по парку и ломать кости нарушителям. Ловить воздух разинутой пастью, как эти волки на эмблемах.

Вокруг Славного Правительства громоздились два крупных здания корпораций и с десяток поменьше. Первый повыше – это “Чон”, а второй пошире – “Антония”, торгующая животными. Оба смотрели в сторону Правительства своими входами с собственной охраной. Её составляли такие же броневики, около десятка у каждой, как и у ТНН, но усиленные орудиями. Солдаты частных армий уверенно прохаживались туда-сюда вокруг чёрных стволов. Но пока орудия молча смотрели в сторону правительственного монолита. Лишь пока.

Правительственное здание не отставало в гонке тщеславия, на склонах окрестного холма, зеленели кустарники и били фонтаны. Но фонтаны были не совсем фонтанами, а кустарники не зеленели просто так. В чашах скрывались встроенные орудийно-ракетные турели, заросли обволакивали бронетехнику “Волков” и с десяток танков, уже заряженных и готовых сорваться в любой момент, по приказу накинуться и разорвать того, кто нарушит спокойствие Власти.

В центре – в сердце Топала, две стороны большой политики, ощетинившись, злобно смотрели друг на друга, готовые вцепиться в глотку при первых признаках слабины. И так уже четыреста лет истории Союза.

Нату о состоянии дел инструктировали каждый год. Она знала о каждом спрятанном орудии. Его расположение, калибр, боезапас. А вдруг выпадет момент ввязаться в драку? Но – пока тихо. Поэтому рядовым гражданам не нужно знать о возможных противоречиях, и никто не смел рассказывать об этом. Кто смел, тот пропадал бесследно.

Здание “Антонии” замелькало яркими буквами бегущих рекламных строк: “Антония” любит вас и ваших питомцев”. Чуть ниже: “Мы любим ваших котиков, а вы любите нас!”

Ната вспомнила, какие эксперименты ставила “Антония” на животных. Иван, кажется, видел своими глазами, и с побелевшим лицом рассказывал об экзекуциях, вскрытиях, отрезанных суставах и пришитых… Нет. Не стоит… Она поморщилась и хотела забыть слова коллеги. От омерзения накатила едкая мысль:

“Котиков… они любят!..”

В негодовании Ната сжала поручень, заставив металл, жалко заскрипеть.

Как назло, следом выросли ядовито-жёлтый фасад Министерства Порядка и мрачная пирамида “Марул”. Нату всегда воротило при её виде. В тёмно-синей пирамиде корпорации “Марул”, торгующей человеческими органами, в бездонных километровых шахтах-подвалах, в бесчисленных холодильных камерах, в ячейке под номером 80006245734 в герметичном футляре лежали живые клетки с наклейкой “Катя Танина”. Последнее живое, что оставляли от человека перед тем, как сознание вселяли в матрицу. Бесконечно долго хранящаяся в холоде протоплазма. Набор хромосом. Гены Наты.

Ната отвернулась. Этот номер она помнила наизусть. Это имя она почти забыла.

Она очнулась, только когда вагон вошёл в промышленную зону. Под заводскими трубами ходили понурые, почерневшие от копоти люди. На вялых ногах они тащились от цехов и зданий, устало переговариваясь, и с обречённым видом садились в ржавые автобусы. Автобусы двигались нескончаемым потоком, перевозя массы грязных работяг, неспособных воспользоваться дорогим супервагоном. Из продолговатых транспортов выходили под хмурое от дыма небо другие люди, чуть более жизнерадостные, но сутулые. Они хлопали друг друга по плечам и, болтая, с вялыми улыбками шли к воротам цехов. Это были те, на чьих плечах лежала промышленность Топала.

Можно, конечно, внедрять роботов и андроидов и некоторые, кто так делал, разорялись. Если под ногами ходят миллиарды тех, кто за банку дешёвой синтетической жрачки готов делать что угодно, то какие к чёрту роботы? С роботами давно экспериментировать перестали. Вон Ирт77
  Ирт – название Земли после катаклизма.


[Закрыть] лежит в руинах после таких экспериментов. Земля – колыбель человечества покрылась мазутом и отказывалась родить. Те, кто там жили – выживали. Жевали скудные урожаи, кору и существовали, умирая от жажды и голода, цепляясь за Родину, отказываясь переехать на благодатные другие планеты.

При виде местных трудяг Ната каждый раз убеждала себя, что исполняет свою страшную работу, ради их же блага. Чтобы не допустить повторения того, что случилось с Иртом! Чтобы, о них продолжали заботиться корпорации, и не было бунтов. А Правительство, в свою очередь, не допустит, чтобы их зацепила эта зараза пропагандной лжи с других планет. Чтобы они не сомневались в том, как нужны своим компаниям-работодателям и своему Славному Правительству.

Сейчас, внезапно для самой себя, она задумалась: а почему правительство, собственно, звалось “Славным”? Альб же сам говорил, что эти “прохиндеи”, как он их назвал, уже лет двести сдают позиции, уступая чужим желаниям и прихотям. Год за годом они теряли одни за другими колонии, спутники, астероиды в руки финансистам, компаниям и всяческим проходимцам в Союзе. Теряли финансовые потоки, лишаясь активов за бесценок. “Давно потеряли не только хватку, но и гордость”, – так Альб говорил, кажется. Мол, Правительство давно забыло собственное уважение и величие. Странно! Альб ругался, но не пояснял, почему тогда правительство продолжали называть “Славным”. Спросить его?

Ната осеклась очень быстро, вспомнив, что бывает за такие вопросы. Начни спрашивать, лезть не в своё дело, строить догадки, предположения, делать выводы о политике Славного Правительства и тут же можно быть уверенным, что тебя взяли на внимание, в деле поставили оранжевую галочку: “ненадёжен”. Создатель абсолютно прав, отказываясь снять ей блокировку, боясь связываться с машиной правосудия. Мудрый старик за свои сто тридцать лет, наверное, испытал на себе эти галочки. Личное дело с такой галочкой подводило под подозрение, что ты недоволен и суёшь нос. Если будешь болтать больше, то галочка станет красная: “опасен”, и ты очутишься на допросе следователей Министерства Порядка, или прочих служб. А если докажут, что ты связан с радикалами – такие связи обязательно найдут, если захочет следователь, значит, ты болтун, мешающий процветать финансовым институтам и власти.

Куда могут завести такие вопросы, люди понимали уже поздно, когда под палками подписывали документы о признании вины. С поломанными костями, залитые соплями и кровью, сами признавались, что стали на скользкий путь. Путь в никуда. К утрате всех привилегий, работы, ипотечного жилья.

Преступников пытали, судили, высылали на каторжные астероиды и спутники, где глоток воздуха они отрабатывали в обязательном порядке. Иначе – тебе не дадут его! Наконец, самых опасных предателей уничтожали. А с Натой никто церемониться не станет. После короткого суда ей просто выжгут матрицу сознания. До конца… До полного выгорания личности.

Зачем тогда Альб при ней ронял такие фразы о Славном Правительстве? Проверял надёжность? Нет. Не стоит заговаривать вовсе! Кто она такая? Там, наверху, сидят умные люди! Они всё знают и решают. Наверное, Альбу, большому и значимому, можно так говорить. А ей, Нате, маленькой шпильке, мелкому винтику. Нет, даже не винтику. А крошечной гаечке, крохотусенькой такой, малюсенькой, в этой колоссальной машине службы государству. Нет. Ей, нельзя!