Текст книги "Противостояние. Обретение мечты"

Автор книги: Александр Тарасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 31 страниц)

Глава 27

  То, что творилось в научном секторе на момент моего прибытия можно охарактеризовать одним простым словом – бардак.

  Начнём с того, что элементарно выйти из гравитоннеля без сложностей я не смог. Кто-то заблокировал выход такой горой оборудования и всевозможных коробок, что буквально завалил доступ к входному створу. Два отдела в это самое время с упоением ругались, споря, кому проходить первыми. Воспользоваться автоматами и перенести всё необходимое по коридорам крейсера им на ум как-то не пришло.

  Еле протиснувшись между уже начавшей крениться коробкой с оптическим трансформаторомт и рядом блочных мобильных накопителей, я придержал падение хрупкого прибора и попытался было обратить внимание на проблему логистики, но в итоге не смог докричаться до распалившихся научных деятелей. Пришлось самому поставить на пол злосчастный ящик, пока он не навернулся и кого-нибудь не угробил. Думаете, заметил кто спасение полумиллиона рублей? Щаз...

  Дальше пошло ещё веселее. Меня самым натуральным образом чуть было не сшибли в коридоре два дурня, отключивших компьютерное управление гравитележки и с высунутыми языками переправлявшие ещё несколько громоздких ящиков к выходу. Хорошо еще я успел предвидеть опасность и прыгнуть вверх, благо потолки по четыре метра. Пропустив так и не заметивших меня лаборантов понизу и насладившись видом проплывающего подо мной нагруженного транспорта, я аккуратно приземлился на пол. Понять бы ещё, чем им автоматика не угодила, и где был Умник в этот момент.

  Я проводил тележку взглядом и с ужасом понял, что это уже третий отдел и сейчас в коридоре будет не иначе, как драка. Послал сообщение об инциденте, это вам не шутки, а если бы на моём месте оказался кто-то не такой прыгучий?

  Нет, обратно определённо стоит пойти пешком. Я доверяю, конечно, Умнику, но от дураков защиты пока не придумали, тут и высококлассный искусственный интеллект ничем помочь не сможет, когда эта груда научного оборудования поплывёт по системе гравитранса в ангар.

  В пятом отделе, у ксенобиологов, как Мамай прошёл. Большая часть мобильного оборудования отбыла в известном направлении, из сотрудников имелись в наличии только две молодые девушки, одну я вроде бы даже знал, Инга, кажется.

  – Добрый день, – произнёс я, войдя в непривычно просторное помещение, – а где все?

  Обе сразу оживились. Их либо забыли в суете, или (что вероятнее) посадили за расчеты, а с собой не взяли. Вот эти несчастные и заскучали, не зная куда свою кипучую энергию применить, а тут я.

  – Организуют новую экспедицию. Алгомар передал данные для посадки и свернул боевую защиту, так что в этот раз всё пройдёт без эксцессов и с собой берут больше оборудования.

  – л-Гортар, – машинально поправил я, – а оборудование всё увезли? А то меня зайти просили, проверить результаты остаточного воздействия.

  – Вовсе нет, стационарные камеры никуда не денешь – они на то стационарными и зовутся. Раздевайся, залезай в камеру. Сейчас посмотрим, что такого интересного у тебя внутри, – обе захихикали.

  Ну-ну, это первые несколько раз, ещё на 'Колобке' я, краснел и стеснялся всех и каждого. А после третьего десятка всевозможных процедур понял, что и докторов, и учёных (ну кроме озабоченных ассистенток) интересует именно наука и конечный результат, а не анатомические особенности конкретного индивидуума.

  Поэтому я разоблачился и лёг на низкую кушетку. Поёжился, ведь никакого подогрева не предполагалось. Этот, если его позволительно так назвать, прибор, имевший трёхметровый диаметр, не имел внутри даже освещения и не даром назывался камерой нулевых излучений. Вся оболочка сферы обрабатывалась в несколько слоёв энергонным покрытием, а снаружи защиту дополнял каскад поглотителей, не пропускавших внутрь ни эрга, блокируя даже нейтринные излучения и гравиполя.

  Внутри генерировалось однородное волновое поле, выступавшее в роли чувствительной мембраны, способной с точностью клеточного сканера отслеживать все потоки энергии в исследуемом объекте. Похожую технику использовали при сканировании Колобка, отличие составляла только куда более высокая чувствительность стационарного комплекса.

  Процедура продлилась минут тридцать, никаких физических ощущений, кроме холода, я не получил и покинул отсек с чувством удовлетворения – одной проблемой на сегодня меньше. Рано я размечтался.

  Сразу меня запихнули в псионический резонатор, затем последовал молекулярный сканер (ещё раз, исследования в медицинском отсеке забраковали, как не идеальные), потом использовали на мне ещё какой-то агрегат. Напоследок меня угостили жёлтой, гадостной жидкости, заставив выпить полный стакан и засадили за очередную версию психологических тестов Ламберта.

  В итоге пять часов спустя я проклял свою доброту и желание помочь родной науке, взбунтовался и предложил Колобка в качестве замены. Замену не приняли, меня, впрочем, отпустили, попросив заходить ещё, им, дескать, понравилось. Садистки.

  В столовой, куда я заскочил успокоить нервную систему и подкрепиться, было людно, но никого знакомого, кому можно составить компанию не оказалось. Шеф-повар так же отсутствовал. Я заказал комплекс, но вкус еды почему-то не радовал, я жевал её, даже не чувствуя вкуса. От нечего делать решил хоть с новостями ознакомиться и развернул экран комма.

  За последние несколько часов в сторону, как там его, 'Странника Силы', отправили уже две платформы, полные оборудования. Вместе с исследователями отбыл Михаил и несколько пилотов, поэтому стоило ожидать, что вскоре и к нам с ответным визитом прибудут новые гости. То-то радости будет биологам, хотя, скорее энергетикам.

  Уже к концу обеда пришло сообщение с кодом готовности. Внутри – приказ готовиться к вылету на 'Странник' через шесть часов и пространное руководство к действию. Значит и до меня дошла очередь. Восемь голодных энергетических вампиров ждут меня! Шутка.

  Следующая пара часов прошла в утомительной беготне.

  Я побывал у энергетиков, прослушав лекцию и получив на кристалл материалы исследований по антиполям. Очень смешно, учитывая специфику контакта и то, сколько про этот тип энергетики может поведать любой гость, полностью из неё состоящий.

  Затем наведался в отдел технического обеспечения, где синтезисты, усилиями универсальных инженерно-производственных комплексов могли создать практически любой материальный объект. Ладно, не любой, конечно, но изделия, не требовавшие для работы сложной молекулярной роботехники, специалисты ОТО выдавали на гора, лишь бы активной массы хватало. Периодически они грешили халявой в виде мелких бытовых заказов, втайне синтезируемых для членов экипажа, ну да все мы люди, в конце концов.

  Техники вручили мне костюмчик, в функции которого входила защита меня от воздействия хаотических полей слабой мощности, которые наверняка будут угрожать мне на борту 'Странника'.

  Канал связи, конечно же, будет транслироваться через Умника, но простейший автономный переводчик мне так же обеспечили, вдруг что случиться и мы с Ар-ва-Кор не сможем даже понять друг друга.

  На скафандр нацепляли какие-то выносные датчики, систему объёмной записи, хорошо ещё это эта техник органично вписывалась в дизайн и была распределена по поверхности ровным слоем. Пришлось надеть на себя этот костюм, чтобы протестировать работу всех устройств. Меня уверили, что чудо инженерной мысли будет доставлено на катер к моменту отлёта, надеюсь не забудут.

  А затем я доплёлся до своей каюты и завалился спать, в надежде, что ничего сверхъестественного больше не произойдёт и мне дадут выспаться как человеку.

  Три часа спустя я проснулся на удивление бодрым и посвежевшим. Заметил, что в последнее время стал высыпаться гораздо лучше буквально за пару-тройку часов, но стоило мне потратить резерв, и если вовремя не разбудить, то в постели я был готов валяться хоть сутки. Странно это, ведь если полное восстановление энергетики происходило часов за восемь, то куда в меня влезали оставшиеся шестнадцать часов?

  Так, или иначе, но до отлёта у меня оставалось некоторое время, которое я решил потратить с пользой?

  Рука сама собой потёрла запястье. Точно, позвоню сестрёнке в госпиталь, надо о Марине справиться, вдруг в себя пришла. Сказано-сделано.

  – Привет, Иль, как дела?

  Сестрёнка выглядела как всегда бодро и весело, но круги под глазами давали представление о цене этой мнимой жизнерадостности. Опять на стимуляторах сидела.

  – Нормально, работаю, а ты чего в такую рань? – она бросила взгляд куда-то вбок.

  – Улетаю через час, решил тебе позвонить, справиться о здоровье пациенток.

  Иллана пожала плечами

  – Да что им сделается. Марина жива, здорова, спит. Я её недолго ещё подержу на восстановительной терапии – пусть в себя придёт, заодно и последствия облучения пройдут. Вторая, зато, проснулась, и даже я её не смогла удержать – помчалась куда-то, здоровая и голодная. Подозреваю, что в столовую, где вот-вот ей поведают о некоем герое, который вытащил молодую и красивую лаборантку с того света. А ты знаешь наш контингент: преподнесут душераздирающую историю стажёра, отдавшего свою кровь за жизнь прекрасной дамы, грудью закрывшем её от инопланетных чудовищ и всё такое. Потом сообщат об одном молодом лейтенанте, да ещё и запись церемонии продемонстрируют. А она, Валерия эта, между прочим, дама очень влюбчивая и донельзя активная...

  Мама, роди меня обратно, только этого мне для полного счастья не хватало. Хорошо ещё, что предупредила.

  – Так, ты меня не видела, я уже улетел, если что, – и, успев услышать смех Ильки, прервал связь.

  Что мне брать с собой? Ничего мне не надо, сбежать бы успеть.

  Я вывел на дверном экране коридор – пусто, вроде. Вышел, и торопливо отправился в ангар, где меня и ещё нескольких счастливцев ждал готовый к старту челнок. Лучше в нём пересижу.

  Лётная палуба как обычно встретила меня мягким гулом силовых установок, лёгким ветерком климатической системы и разноголосицей инженеров, всегда нагруженных работой по самую макушку.

  Как раз недалеко группа техников разбирала один из штурмовиков. Присмотревшись повнимательнее я узнал в нём тот самый 'терминус', который не так давно пилотировал. Ну и чудесно – мне он пока не светит, а профилактика – дело нужное.

  Не профилактика. Присмотревшись, я узнал знакомого начальника смены, деловито чертившего в воздухе какую-то цветную схему. Ещё два учёных, в одном их которых я с удивлением узнал доктора Маркова, и заместитель главного энергетика спорили и пытались этот чертёж поменять. Кажется, я даже голос Умника расслышал.

  Приблизился, поприветствовал всех. Ко мне проявили вполне дружеское внимание, поздоровались в ответ и продолжили спорить.

  – Нет, – доказывал Ипполит Витальевич, – не влезет он, понимаете? Нет у штурмовика нужных технологических отверстий такого размера.

  – Давайте проделаем это отверстие вот тут, что сложного, я не пойму, возьмём лазер, плазму, закажем аналогичную копию вашей брони в ОТО, наконец, но уже с требуемыми параметрами. Вам что, сложно круг провертеть в броне?

  – Да! Правильно. Дырку проделаем. В многослойной броне девятого класса. Про 'изготовим', это вообще ни в какие рамки. А квазиперспективные энергонные капсулы в микрослоях вы тоже изготовите и запрограммируете? Да ни один инструмент в этой броне и царапины не прорежет, а высокой мощности излучатели её попросту уничтожит. Это вам не древний металлолом, куда можно наварить пару броневых плит, это – технология, – последнее слово было произнесено медленно и по слогам.

  – Но я же видел вашу броню с дырками, что тот сыр, – тут доктор посмотрел на меня, а если быть точным, на моё правое плечо.

  – А кстати! А вот и выход пришёл! Василий, попросите вашего любимца проделать вот такое отверстие в броневом покрытии, очень нужно, – передо мной в воздухе возник зелёный треугольник.

  Я глянул на Ивана Демидовича, который только устало махнул рукой в сторону закреплённого на держателе кустка брони и отошёл в сторонку. Да пожалуйста. Ещё в прошлый раз Колобок научился делать в броне отверстия любой формы и размера, подтвердив тем самым развитие своего интеллекта. Как у него получался квадрат или треугольник я не знаю, но факт остаётся фактом. Отверстия всегда строго соответствовали требованиям экспериментаторов.

  – Умник наложи на броню форму, – попросил я, одновременно мысленно представив, чего хочу, и слегка подтолкнув мой шарик к стенду.

  И тут он, что называется, отжёг, лениво плюнув длиной зелёной искрой в сторону детища высоких технологий и оставив в нём заданноё конфигурации пустое место.

  Всё ошарашено разглядывали полученную деталь, я же, более привыкший к финтам своего обормота, быстро смотался, пока дотошные жрецы науки не привезли очередной алтарь с приборами и не вознесли шестичасовую молитву о ниспослании на них великого озарения, привлеча (или, привлекши?) меня с Колобком в роли агнцев, то бишь жертв. Не погнались, слава святым, остались изучать феномен.

  Я поднялся на борт катера. Большая часть пространства отсека была забита всевозможными контейнерами с грузом. В нескольких ящиках с кривыми надписями 'ВАСЯ', судя по всему, находилась и моя его часть. Не иначе, это тот самый костюм, но тогда почему коробок несколько? Выяснять это было недосуг и я выбросил из головы любопытство, занял свободное кресло и попытался расслабиться и поразмышлять.

  По поводу спасённой лаборантки я проанализировал разговор с сестрой и осознал, что Иллана меня конечно же развела. Это как раз в её духе. По вполне понятным причинам Умник все последствия переливания скрыл, выдав за новейшие препараты, Мишка улетел, поэтому и правду рассказать спасённой никто не мог. Ну а умелое обращение с реаниматором – это просто хорошо проделанная работа.

  Через несколько минут, как раз по графику, на борт поднялся пилот, два малознакомых офицера команды и ... наш кок.

  – Виктор Степанович, а вы с нами как? – от удивления я даже не смог свою мысль толком выразить.

  – Родина сказала 'Надо!', да и что я, дурак от лишних рублей отказываться.

  – Да нет, вы что, тоже, ну...ваш пси-рейтинг, короче.

  – Что-то вроде того, – весело заулыбался он. – Ой, да ты не боись, всё путём будет, хочешь морсу хлебнуть, настоящий, клюквенный.

  Он протянул мне разовый термопакет, который я с удовольствием употребил по назначения. Ух, аж зубы ломит от холода, вкуснотища.

  Потом мы как-то плавно переключились на историю этого напитка, мне было прочитана пространная лекция об истории белорусской кухни.

  В процессе беседы мы даже не заметили, как закрылась аппарель входа, а затем катер отчалил от корабля и стало не до разговоров – все включили голоэкраны и с интересом рассматривали выраставшую тушу 'Странника'.

  Колобок спокойно сидит на плече, чуть потрескивает искорками и распространяет буквально физически ощутимую ауру спокойствия. Вот ещё одна загадка, кто он такой? По смутным воспоминаниям о снах выходит, что разумнее существо, если вообще не сверхсущество, обладающее возможностями формировать мощнейшие энергетические воздействия чуть ли не четвёртого уровня. На деле – шарик плазмы, который только-только научился питаться самостоятельно. Ну, ещё пару трюков освоил, что не принципиально.

  При этом он всё понимает, буквально мысли читает, когда нужно. Вот только с обратной связью неполадки – нет её в принципе. Ничего, нужно будет у Ар-ва-Кор поинтересоваться, может помогут чем, всё ж они наиболее схожи по всем параметрам, только энергетика противоположного знака.

  Как будто бы действительно читая мои мысли, Колобок замерцал, и на тёплая волна прокатилась по телу от макушки до пяток. Сразу стало легко и как-то по-домашнему уютно, как если просыпаешься утром, за окном уже весна, солнышко светит и никуда сломя голову нестись не надо. Замечательное ощущение, скажу я вам.

  Новый купол мобильного лагеря, раскрывшегося на поверхности тёмного корабля, выглядел гораздо внушительнее первой, неудавшейся попытки. Диметром четыреста метров, он сиял нежно-голубым светом, маня к себе не хуже приводного маяка.

  Десантное судно протекло сквозь силовой барьер, заложило вираж и плавно пошло на посадку. С высоты нескольких десятков метров открылся вид на самый настоящий маленький городок. Если не знаешь, где находишься, ни за что не отличишь это чудо инженерной мысли от небольшого провинциального поселения, наподобие того, в котором я проживал с сестрой до начала наших приключений.

  Полтора десятка зданий разного размера выстроились как по линейке. Высота их повышалась от края купола к центру, где располагался на скорую руку возведённый научный центр – трёхэтажное, овальной формы строение с несколькими арками входов, видимых даже с высоты.

  Площадка, где мы приземлились, располагалась несколько в сторне от основной группы сроений. Выйдя из катера, я заметил, что наше судно не одиноко, рядом столи два 'терминуса' из авиаотряда 'Ломоносова', так, на всякий случай. Значит и Мишка ту где-то, замечательно.

  Вблизи все дома выглядели как самые настоящие, монолитные наземные строения. На самом же деле это была видимость – толщина стенок едва ли превышала миллиметр а вес двухэтажного жилого комплекса составлял килограмм девяносто, не больше.

  Весь секрет крылся в материале, которые в обычном состоянии представлял из себя тончайшую ткань, при желании из неё даже одежду можно было сшить (если найдёте плазменную иглу и лазер для выкроек). Но при подаче на входные контуры энергетического потока, материя обретала неразрушимую прочность, выдерживая самые экстремальные нагрузки.

  Фактически, единственное, что не давало подобной технологии быть внедрённой повсеместно в строительстве – дороговизна материала и потребность в обеспечении большим количеством энергии. Вся развёрнутая база, к примеру, требовала как минимум энергокристалл третьего уровня для нормального функционирование, куда уж такие мощности везде использовать.

  Чего действительно не хватало для полного счастья на базе – так это хоть какого-нибудь декора. А то всё было серым, яркие цвета отсутствовали и ничто не радовало взгляд. Неужели нельзя было хоть как-то облагородить обстановку в которой люди работают по несколько месяцев? Но тот, кто проектировал инфраструктуру мобильных поселений, по всей видимость был донельзя скучным типом, чуждый всему весёлому и радостному.

  Обойдя жилую зону мы довольно быстро вышли в центр, где были перехвачены умниками из лаборатории, тут же забравшими моих товарищей. Мне же навстречу вышел сам профессор Весенин.

  – Добрый день, Васёк, как твоё самочувствие? – поприветствовал меня он.

  – Просто прекрасно, отдохнул, выспался, готов ко всему, – пожав протянутую руку, ответил я.

  – В таком случае не будем откладывать, пойдём поможем восстановить помощника капитана, никто другой на такой подвиг не способен, кроме тебя.

  Дав несколько указаний своему своему заместителю, профессор направился вправо от главного входа, где особняком стояло небольшое одноэтажное здание, выполненное в форме шестиугольника.

  Внутри всё было выполнено в максимально функциональном стиле. Там разместился компьютерный комплекс с вирт-терминалом, кушетка и прикрытое силовым полем помещение, внутри которого на ажурный постамент был водружен полуметровый чёрный куб.

  – Это матрица памяти, – пустился в объяснения мой спутник, – В ней сохранена вся память и структура энергетических связей одного из Ар-ва-Кор. Фактически – это бессмертие, хоть и ограниченное невозможностью мыслить и осознавать себя.

  Профессор попросил меня лечь на кушетку, сам же начал готовить оборудование к активации, по пути объясняя мне суть предстоящей процедуры. Подробности приводит не буду – очень утомительное и сухое повествование получится.

  – Вася, хочу тебя предупредить, – предупредил профессор, – ощущения могут показаться неприятными, ты точно почувствовать слабость и резкую усталость. Не пугайся – это организм таким образом реагирует на скоротечный отток внутренней силы.

  И всего-то? Не стоит даже переживать по этому поводу.

  – Профессор, не волнуйтесь вы за меня. Нам такие упражнения в Академии ежедневно прописывали, я привык уже.

  – Правда? Ну тогда хорошо, ты готов?

  Получив подтверждение, учёный запустил энергоструктуру и процесс начался.

  Как и предполагалось ничего неожиданного я не испыта– неприятно, голова кружится, но терпимо. Куда интереснее было наблюдать, как истаивает вихрями чёрного тумана куб, заключённый в кокон защиты.

  Моя псионическая энергия взаимодействуя с потоком неведомых сил, поступавших откуда-то из глубин 'Странника', вызывала мощнейшую реакцию внутри рабочей зоны. С моей точки зрения, внутри творился непредставимый хаос, рождающий узоры, похожие на ажурные переливы калейдоскопа, только угольно чёрные и таящие в себе угрозу. Что там происходило на самом деле – знают только сами Ар-ва-Кор.

  Спустя всего десять минут я истратил почти весь запас энергии, но положительного результата мы достигли.

  В самое время, как раз к окончанию трансформации, буквально из небытия появился один из пришельцев, сразу же зависший перед заключённым в сферу силового поля собратом.

  Два существа, судя по всему, обменялись какой-то информацией, после чего поле отключилось выпустив воскрешённого на волю. И снова, как и на прошедшей церемонии, возникло и тут же исчезло пронизывающее ощущение потустороннего присутствия, ледяной перчаткой сковавшее тело.

  Оба тёмных шара с минуту не двигались, зависнув над пластиком пола, после чего покинули пределы лаборатории, кружась вокруг друг друга на манер сцепленных невидимой нитью воздушных шариков.

  Сняв данные моей энергетики и посоветовав отдохнуть, профессор занялся делами, а я последовал на выход, где и был встречен л-Готаром.

  Капитан, как оказалось, разыскивал меня и теперь предложил составить компанию ему, изъявив желание продемонстрировать своё судно.

  Великолепно! Я уже думал, каким образом найти капитана 'Странника' и побеседовать с ним, а тут он сам появился, как удачно. Впрочем, я подозреваю, просто так он бы не стал меня искать, видимо так же имел свой интерес. Жаль до этого не было никакой возможности пообщаться – я был занят в медицинском центре, а л-Готар решал дипломатические проблемы, наверняка с нетерпением ожидания пробуждения своих помощников.

  Я конечно же согласился с предложением, давшим отличный шанс разрешить хотя бы часть накопившихся вопросов, и вот мы плавно скользим по изгибам гравитационных полей куда-то в недра гигантского корабля.

  Исследовательский линкор (в интерпретации Умника) был не просто огромен, он являл собой настоящую крепость в космосе, чудовищно массивную в своём тёмном величии.

  Взять наши, земные корабли, что они из себя представляют? Хрупкую оболочку, укрывавшую разделённое на палубы, отсеки, коридоры внутреннее пространство, заполненное дыхательной смесью. Все конструкционные технические элементы едва ли превышают тридцать процентов от общего объёма, остальное пространство требуется для комфортного существования экипажа.

  Кроме того, человек может существовать в крайне ограниченном диапазоне природных условий и системы жизнеобеспечения, безопасности, запасы пищи и всевозможные службы занимают совсем не малый процент пространства корабля

  В сравнении, 'Странник', при его девяти километрах длины, состоял из плотной массы на девяносто пять процентов. И для обеспечения жизнедеятельности экипажа требовалась всего лишь энергия. Команда корабля не нуждалась в широких коридорах для передвижения и незначительный на общем фоне объём свободного пространства использовался как составная часть механизмов корабля.

  Каюты, залы, рубки, иные корабельные помещения, без которых невозможно даже представить человеческий корабль, Ар-ва-Кор даже не знали, что это такое до нашей встречи.

  Как поведал капитан, большая часть судна создана с помощью аморфного вещества, аналога нашей активной массы, но выполняющего в дополнение ко всему роль мощнейшего накопителя энергии.

  Если подобную технологию удастся воссоздать людям, то мы получим пластичный материал, способный принять любую форму и одновременно это вещество будет обладать возможностью аккумулировать энергию, что, в частности, позволит значительно упростить технологию синтеза материи. Будем надеяться, что наука способна расколоть этот орешек.

  Мне вдруг стало весело. Судите сами: в последнее время в сфере конструирования космических кораблей всё больше групп инженеров вдруг начали работу над концепцией энерголёта – судна, в котором роль материальной составляющей станет вспомогательной, а всевозможные энергетические поля заменят броню, транспортную систему, даже переборки и мебель. Хотя подобного рода проекты пока что был голой теорией, в основном по причине недостаточного развития технологий, но само начало работ уже позволяет судить о тенденциях и перспективах.

  К чему это я? А к тому, что высокоразвитая космическая цивилизация энергетических существ пошла по точно такому же пути, но с противоположным знаком. Ар-ва-Кор сочли материю гораздо более перспективным средством обеспечения безопасности и комфорта во время межзвёздных странствий, хотя наверняка могли создать энерголёт.

  Поделившись своими мыслями с л-Готаром, я в ответ получил подтверждение собственным выводам. Действительно, этот корабль стал вершиной технологического развития расы энергоидов, правда не совсем по тем причинам, что пришли мне на ум. Каждый Ар-ва-Кор сам по себе являлся космолётом, параметры которого зависели от личных способностей в работе с энергопотоками и создании сложные полевых структур. Вот бы людям так!

   О системе тоннелей, сквозь одно из ответвлений которой десант сумел проникнуть внутрь и по которым пролегал маршрут нашего движения, стоит упомянуть отдельно. Разветвлённая паутина служила для формирования внешней защиты, выпуская наружу газообразное облако материи, окутывавшей весь корабль подобно тому, как спрут в момент опасности спасается облаком чернил.

  Вот только если бы обитатель земного океана обладал хоть крупицей возможностей своего космического собрата, то вряд ли бы он имел хоть одного соперника в ареале своего обитания.

  Защитная система Ар-ва-Кор представляла из себя слияние материи и энергии. Корн использовали подобную технологию, но их плазменные поля не шли ни в какое сравнение с хаотической паутиной потоков сил и полей 'Странника'.

  Газообразная масса энергетически насыщенного вещества в любой момент могла отдать накопленную мощь и усилить генерируемые линкором потоки излучений до любой мощности. Фактически, преодолеть подобный, кажущийся дымчатым и прозрачным, барьер можно было лишь исчерпав его энергоресурс, на что у 'Ломоносова', например, силёнок наверняка бы не хватило.

   Мы продолжали углубляться внутрь судна. Учёные с помощью Умника смогли реализовать на практике принцип диапозитива, сопоставив поток атиэнергии с обычным светом, и теперь на внутреннем мониторе скафандра мир вокруг расцвёл невиданными красками, превратившись из бездонной черноты в красочный ковёр.

  Оказывается чувство прекрасного не чуждо и Ар-ва-Кор, ведь они даже сумели оценить творчество земных художников. Особым расположением почему-то пользовался Сальвадр Дали с его мозголомными фантасмагориямт, в хаосе которых был найден 'глубокий смысл и вершина творческой мысли человечества' (слово в слово мнение капитана). Я долго не мог прийти в себя от смеха, когда это услышал.

  Выслушав до конца историю корабля, я задал давно мучавший меня вопрос:

  – Ар-л-Гортар, могу ли я узнать, почему вы назвали моего питомца Илларом при первой встрече? Вам что-то известно об этом существе.

  – Немногое. Иллары разумны и схожи с нами во всём, кроме полюса энергии и социальной структуры. Иллары по развитию обогнали и вас и нас, давно покинули пределы этой Вселенной. Но знания о них хранятся, и я поделюсь всем, чем знаю.

  – Но мой Кол...Иллар, он не разумен.

  – Мы видели его, он повреждён, сражался, потерял узловую мыслеструктуру, забыв кто он. Осталось только ядро развития. Мы поможем, покажем как создавать хранилище памяти и разума, он увидит, запомнит, но на пробуждение понадобится много дней.

  – Спасибо! – искренне обрадовался я, ведь тогда будет шанс узнать, что же произошло с моим маленьким другом.

  – Он не вспомнит, – как будто прочтя мои мысли, сказал Ар-л-Гортар, – Знания хранятся в сферах, не всё содержится в матрице разума. Но шансы появятся, когда будут разбужены наши целители. Они помогут, подскажут.

  Целители. Когда ещё до них дойдёт очередь. Давайте посчитаем. Я трачу процентов девяносто своей энергии за раз, успешно воскрешая одного из членов экипажа. Восстановление длится часов восемь. Остальные члены команды спасения в худшей ситуации и восполняют силы часов за двенадцать. В итоге команда их девяти псиоников сколько будет трудиться над полутысячей Ар-ва-Кор? Ладно, потерпим.

  Л-Готар оказался на редкость практичным существом. Первым делом он попросил вытащить с того света своих помощников, следующих за ним по иерархии управления, после чего перевёл на них все вопросы, связанные с контролем корабля, сам же углубился в политику, то бишь ушел со мной 'налаживать дружеские контакты'. Вполне они нормальные ребята – шутки понимают, когда объяснишь, где смеяться, работать умеют. Мне нравится такой подход. Даже удивительно, что принципы, о которых нам вещает ксенобиология, оказались верными и для нематериальных сущностей.

  Если другая раса способна переварить стандартный логический ряд, а наши компьютерные интеллекты в свою очередь не сходят с ума от принципиально иных ассоциативных связей, то обе расы с высокой долей вероятности смогут понять друг друга. А там, где находит своё место понимание, недалеко и до взаимных интересов, после чего остаётся только урегулировать процесс обмена информацией.

  Уже потом, путём долгим и трудным, с участием лучших дипломатов, психологов и экономических аналитиков в руках людей сосредотачивается достаточный багаж знаний, позволяющий точно определить, чем нам будет грозить общение с иномирянами. Вырабатывается стратегия в торговле, определяется перечень знаний и материалов для обмена, проверяются возможные конфликты интересов. Малейший просчёт и ситуация может выйти из-под контроля, как это уже случалось при встрече с оргонцами, где стала бессильной дипломатия и вперёд выдвинулся боевой флот, став единственным щитом между жизнью и смертью всей расы.