Текст книги "Спокойная жизнь"

Автор книги: Александр Филичкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Лечение зуба

От нового места работы, до Самарской площади, где жила любимая бабушка Верочки, было всего семьсот с чем-то метров. Восемь минут спокойного пешего хода в сухую погоду.

Теперь, женщина могла ходить к ней даже в обед. За полчаса легко удавалось сбегать туда, посидеть со старушкой около четверти часа и быстро вернуться обратно.

После того, как Верочка, при помощи Паши купила себе небольшую «однушку», отношения с бабушкой понемногу наладились. Вера Степановна, переписала всю свою собственность на дорогого сыночка, живущего в далёкой Москве. Она уже не боялась, что кто-то выселит её из квартиры и иногда разрешала к ней приходить.

Как все, много пожившие люди, она совершенно не помнила, куда только что положила очки. Зато в мельчайших деталях могла поведать о том, что было с ней лет тридцать назад. Иногда одинокой старушке очень хотелось поговорить с милой внучкой. Однажды, она рассказала такую историю.

У Веры Степановны были, пусть и не очень красивые, но удивительно прочные зубы. И вдруг, один из них начал легонечко ныть. Он был коренным и располагался с левой стороны верхней челюсти.

Неприятное чувство, продолжалось уже больше недели. К сожалению женщины, у неё не было свободного времени, чтобы сходить в поликлинику и заняться лечением.

В конце концов, зуб заболел. Причём, заболел с такой потрясающей силой, что сорокалетняя женщина всю ночь не могла глаза сомкнуть. Она страдала без сна до наступленья утра.

Измученной Вере Степановне не помогали никакие народные средства. Не действовали ни частые полоскания солью и содой, разведенной в тёплой воде, ни разжёванный анальгин, ни другие лекарства, имевшиеся в домашней аптечке.

Кое-как дождавшись рассвета, женщина выскочила из тесной квартиры и бегом помчалась к врачу. Благо, что кабинет стоматолога находился не так далеко от жилья.

Вера Степановна уже подходила к зданию клиники. Этот момент, в черепе что-то тихо взорвалось. В левой части её головы появилась пульсация, возникло ощущенье давления и неслыханной тяжести. Женщине стало так плохо, что она покачнулась и едва устояла на вдруг ослабевших ногах.

Она печально подумала, что во всём виноват разболевшийся зуб. С трудом продолжила путь, зашла в поликлинику и двинулась в регистратуру. На её счастье, стояло жаркое лето. Вся молодежь и люди среднего возраста отдыхали на турбазах за Волгой. Старики и старухи находились за городом, никто ничем не болел. Да и когда им болеть? Ведь, в это время на даче, множество дел.

Без всяких проблем, женщина записалась на приём к стоматологу и тут же направилась к его кабинету. Оказалось, что там нет ни одного пациента. Она сразу вошла в настежь открытую дверь, Увидела, как врач ей кивнул, мол, давай, проходи, и без сил опустилась в жёсткое, неудобное кресло.

Стоматолог взглянул на проблемное место, хмуро сказал, что лечить бесполезно, а нужно всё удалять. Он сделал укол новокаина в воспалённые десны и подождал какое-то время, чтобы анестезия начала действовать.

Затем, взял блестящие клещи страшного вида. Сунул в распахнутый рот пациентки, ухватил щипцами за зуб и с удивительной силой вдавил его в верхнюю челюсть.

Раздался отчётливый, скрежещущий хруст. Длинные корни тотчас обломились. Костный нарост покинул привычную лунку. В том месте, где он находился, появилось большое отверстие.

В тот же момент, из возникшей дыры ударил поток ярко-красной, дымящийся крови. Она мгновенно наполнила рот пациентки и устремилась наружу. Одновременно с этим, женщина внезапно почувствовала, что ей стало значительно легче.

Металлический обруч, давивший на мозг, бесследно исчез. Колокольный набат в голове немедленно стих. Нестерпимый напор, изнутри разрывающий череп, быстро слабел.

Испуганный врач, принялся останавливать струю алой крови. Стоматолог немедленно понял, что не может справиться с ней. Эскулап сунул пациентке лоток, куда могла бы стекать животворящая жидкость, и пулей выскочил из своего кабинета. Он помчался к хирургу и позвал коллегу на помощь.

В это время, в открытую дверь заглянул очередной пациент. Он увидел какую-то женщину, сидящую в кресле. Всю её покрывала свежая юшка ярко-красного цвета. Мужчина вытаращил на неё изумлённые очи и мгновенно исчез. Из коридора донёсся быстро удалявшийся голос: – Кровищи там, словно голову бабе отрезали.

Прибежали сразу трое врачей, и принялись хлопотать около тяжёлой больной. Однако, они ничего не могли с ней поделать. Зашить дырку во рту было никак невозможно. У раны не имелось краёв, которые можно было бы плотно стянуть.

Наложить жгут на шею нельзя, женщина умрёт от удушья. Нужных лекарств, под рукой, как всегда не нашлось. Оставалось только одно – восполнить потерю живительной жидкости и сделать прямое переливание крови. Медсёстры забегали по всем кабинетам и стали спрашивать у встречных людей: – У кого первая группа?

Постепенно, поток алой юшки замедлился сам. Затем, остановился совсем. Медики тщательно осмотрели больную. Заглянули в глаза. Проверили её состоянье тонометром и с облегченьем вздохнули. Кровяное давление женщины уже приблизилось к норме.

Врачи провели короткий консилиум. Они, пришли к общему мнению и сообщили пациентке вердикт: – Нам всем повезло, что зуб удалили именно в данный момент. Какое-то время назад, у вас в голове лопнул крупный сосуд.

Кровь начала изливаться в ваш мозг. Если бы её не удалили из черепа, у вас бы случился сильнейший инсульт. От этого, у вас бы произошёл паралич. А скорее всего, вы бы умерли у нас на руках.

Женщину переодели в чистый медицинский халат. Отвели в кабинет зав поликлиникой, где напоили её крепким чаем с огромным количеством сахара. Затем, дождались, когда она придёт в то стояние, которое называют нормальным, посадили в машину врача-стоматолога и довезли до самого домой.

По дороге ей рассказали, кое-что интересное. Раньше, когда медицина, ещё не достигла современного уровня, инсульт называли апоплексическим ударом. Лечили его, лишь одним, проверенным средством – «отворяли кровь пациенту».

То есть, делали больному кровопускание. Резали ему вены в районе запястья и сливали в подставленный тазик излишнюю кровь. Тогда её называли «дурной». Такой варварский метод иногда помогал выжить даже самым тяжёлым больным.

Вера Степановна перенесла первый инсульт без всяких последствий и прожила совершенно здоровой ещё тридцать лет. Ну, а второй инсульт, это уже другая история. Куда более грустная.

Внимание окружающих

Июльский день приближался к концу. Раскалённое солнце висело в обесцвеченном небе. Оно лило на землю лучи слепящего света и нагревало её до африканского уровня.

Утомлённая несусветной жарой, Верочка вернулась с работы и заявила с порога: – Хочу ледяную окрошку!

Так уж случилось, что Паша тоже был дома. Муж сидел в положенном по законодательству отпуске. В последнее время, он от безделья, увлёкся сочиненьем рассказов. Сейчас занимался своей писаниной, и не хотел отвлекаться от очередной интересной истории.

К тому же, он знал, как много всяких продуктов нужно порезать для летнего кушанья, которого вдруг возжелала жена. Ему было жаль драгоценного времени, что придётся потратить на лёгкую овощную похлёбку.

Мало того, Паша её не очень любил. Съешь большую тарелку и вроде бы сыт, но пройдёт полчаса и ты снова голодный, как волк. Хоть опять отправляйся на кухню, лезь в холодильник и хватайся за ложку.

Немного напрягшись, Паша спросил у супруги: – А кто будет делать окрошку?

– Я! – заявила жена и убедительно ткнула указательным пальцем меж высоких упругих грудей. Против таких аргументов, муж ничего не смог возразить. Он облегчённо кивнул головой. Вспомнил, что у них есть в наличии дома, и понял, что кое-чего не хватает. А не хватало им самую малость: укропа, петрушки, зелёного лука, редиски и кваса.

Сам он предпочитал окрошку на «азербайджанский» манер. То есть с айраном, который легко заменить обычным кефиром, немного разбавленным холодной кипячёной водой.

Верочка любила овощную похлёбку на квасе, а для сытости добавляла в неё мелко порубленную ветчину и ложку сметаны. Хотя если сметаны добавить ещё парочку ложек, то такая окрошка будет похожа на ту, что нравится Паше. В крайнем случае, он её так и доест.

Как бы то ни было, Верочка схватила авоську и направилась к двери. Она пошла в том самом виде, в котором вернулась с работы. Жена не стала снимать свой летний брючный костюм, который ей был очень к лицу и к фигуре.

Вернее сказать, это уже не костюм, а скорей комбинезон, сшитый из тонкой матовой ткани. Тёмно-коричневый фон усеивал мелкий желтоватый орнамент, что делало цвет достаточно светлым.

Красивые руки жены открывались по самые плечи. На груди имелся вызывающий вырез большим треугольником. Стройные ноги казались ещё более длинными и манили к себе чувственной округлостью бедёр. Одним словом, очень приятно взглянуть на такую эффектную женщину.

Муж проводил супругу на лестницу. Вернулся к компьютеру и продолжил строчить свои побасёнки. То ли о прошедшей войне с гитлеризмом? То ли о прилёте пришельцев с Альфа Центавра? Он не любил докладывать Верочке, о чём пишет данный рассказ? Мол, захочет узнать, сама всё прочтёт.

Минут через тридцать, раздался звонок. Паша рванулся в прихожую. Открыл тяжёлую дверь и увидел жену, пришедшую из магазина. В руках она держала авоську с овощами и хлебом. Ноша была не очень тяжёлой, но вид у супруги оказался каким-то поникшим.

Муж взял покупки у Верочки. Отнёс их на кухню и стал выгружать на разделочный стол. Минуту спустя, появилась жена. С задумчивым видом она прислонилась к стене и сказала: – Представляешь? Как только я вошла в супермаркет, как на меня стал глазеть какой-то мужчина.

– А что тут такого? – спросил Паша жену: – Ты женщина видная. Вот он и прилип к тебе жаждущим взглядом. Может быть он холостой или в разводе? Ищет себе спутницу жизни. Поэтому, шарит глазами по окружающим дамам. Вдруг, кто-то услышит безмолвный, матримониальный призыв?

– Я двинулась дальше. – продолжила Верочка: – Вижу, на меня пялится прыщавый подросток. А рядом с ним, девочка лет десяти. Дальше уставилась какая-то женщина. Причём, она взирала так пристально, словно мы были с ней когда-то знакомы.

– С этими тоже понятно. У мальчишки период взросления, у девчонки растёт интерес к взрослой одежде, а женщина тебя перепутала с кем-то. Со мной это часто случается. – ответил Верочке муж.

Жена будто не слышала и говорит: – Я набрала овощей и направилась к выходу. Там на меня смотрит кассирша. Причём, настолько внимательно, будто я отдала ей фальшивые деньги. Я едва дождалась, пока она посчитает покупки. Схватила какую-то сдачу и рванула домой.

– Ты очень редко заглядываешь в тот магазин. – попытался супруг успокоить жену: – Тем более, в такой элегантной одежде. Вот и бросилась всем людям в глаза. Ведь там в это время, бывает один и тот же народ, а тут появился кто-то им незнакомый. Поэтому, они и уставились все на тебя.

Вот если бы ты прошла сквозь витрину и, не касаясь земли, ушла к небесам, вот тогда это бы вызвало у всех изумление близкое к шоку. А так, всё рамках привычного. Ну залетела на ферму, райская птица. Поразила всех своим опереньем и исчезла в тумане.

Ганс Христиан Андерсен уже описал такую историю. Только там гадкий утёнок, превратился в прекрасного лебедя, а ты с раннего детства была просто красавицей. – Паша чмокнул Верочку в губы и вернулся к компьютеру.

Жена очень быстро соорудила окрошку и позвала его в малометражную кухню. Они сели за стол. Съели по огромной тарелке холодной похлёбки и совершенно забыли о том разговоре.

Ну, привлекла Верочка внимание тех покупателей, что здесь такого? Мало ли чего не бывает на свете? Может быть, это просто случайность?

У Паши было много разных идей и все они сильно просились в рассказ. Закончив с едой, супруг вдруг спросил: – Чья очередь мыть сегодня посуду?

– Как говорил мой отец. – с усмешкой ответила Верочка: – Наелся, напился, в царя превратился, а цари посуду не моют.

Муж вспомнил, что ужин приготовила Верочка. Он не стал спорить с ней, а, печально вздохнув, начал убирать со стола. Включив горячую воду, Паша сказал: – Твой отец забыл кое-что.

– Что? – заинтересованно спросила жена.

– Добавить окончание фразы: – в царя превратился, и спать завалился. Поэтому, иди, отдыхай.

Поездка на пляж

Всю неделю стояла несусветная сушь и жара. Температура днём поднималась до тридцати пяти градусов. Ночи стали совершенно тропическими. Воздух не охлаждался ниже двадцати девяти.

Окна квартиры, где жили Верочка с Пашей, выходили на юго-восток. Солнце грело наружные стены с четырех утра до четырнадцати. Этаж был пятый, самый последний.

То есть, находился под крышей. Кровля шиферная, скатная, теплоизоляция стен с потолком недостаточная. Скорее всего, во время строительства, кто-то украл почти весь керамзит и утеплил им полы на своей личной даче.

Проводке было лет шестьдесят, большую нагрузку она не тянула. Если подключить к ней кондиционер, то она тут же полыхнула огнём. Даже электрический чайник и тот вырубал предохранитель в щитке.

Кабели проложены внутри железобетонных панелей. Чтобы их заменить, нужно нанять двух электриков, а после них, сделать ремонт.Возиться с этим, Паша уже не хотел. Верочка тоже. Много ли времени, в Самаре держится такая жара? Две-три недели в году, или даже чуть меньше. Можно и слегка потерпеть.

Температура в квартире не опускалась ниже тридцати с чем-то градусов. Поэтому, приходилось обмахиваться старой газетой или обходиться простым вентилятором.

Ночью Верочка просыпалась в луже горячего пота и с негодованием говорила себе: – Почему же так жарко? – холодный душ помогал, самое большое, на час, полтора.

Теперь всем понятно, как жители пятиэтажек ждали двух выходных? Люди очень хотели съездить на Волгу. По радио постоянно твердили, что вода прогрелась до комфортного уровня. То есть, перевалило за двадцать по устройству дедушки Цельсия. Все просто жаждали проверить их сообщение.

Как всегда, к концу рабочей недели скопилось множество дел. Суббота и часть воскресенья ушла на их завершение. Наконец, в пять часов по полудню, Верочка с Пашей закончили всё, что наметили, влезли в самые лёгкую одежду и обувь и помчались на пляж.

Едва они вышли на улицу, как в небесах появилась лёгкая дымка. В лицо повеяло утренней свежестью.

– Может, вернёмся? – неуверенно спросила жена.

– Шесть дней ты хотела скататься на пляж. – удивился Паша вопросу жены: – А теперь на попятную? Нет уж, раз собрались, то едем на Волгу.

На остановке они не стояли и пары минут. Почти сразу подлетела маршрутка нужного номера. На удивление быстро супруги добрались до «старого» города и вышли у филармонии. По улице Льва Толстого, они направились вниз, к широкой ленте реки.

Всё небо уже затянуло покровом из кучевых облаков. Разгорячённое в автобусе, тело кричало о том, что ртутный столбик опустился значительно ниже, чем раньше. Судя по ощущениям Верочки, он приблизился к двадцати с небольшим. После температуры под сорок, воздух казался довольно прохладным.

Чем ближе они подходили к реке, тем больше встречалось людей, бегущих в обратную сторону. Супруги были, наверно, единственными, кто направлялся к воде. Они едва пробирались сквозь толпу возвращавшихся граждан.

На территории пляжа народ ещё был. Некоторые даже купались. Верочка с Пашей спустились по гранитным ступеням на жёлтый песок. Разделись и развернули подстилку. Её роль постоянно играло старое покрывало с кровати. Жена скинула платье и помчалась купаться.

Пока она плавала, ветер постепенно усиливался. Вода потемнела и сменила свой цвет с ярко-синего на металлически-серый. Появились полуметровые волны. Возник ритмичный прибой. Жена вышла из речки и легла на потную ткань, расстеленную заботливым Пашей.

– Вода просто прелесть. Всё напряжение дня сняло, словно рукой. – переводя дыханье, сказала супруга: – Пойдешь, искупаешься?

– Что-то не хочется. – хмуро откликнулся муж.

Ветер быстро крепчал. Началась небольшая позёмка, состоящая из крупинок песка. По широкому пляжу полетели полиэтиленовые мешки и пакеты. Покатились пустые бутылки из разноцветного пластика.

– Зря мы не взяли с собой полотенце. Холодно стало. – сказала жена.

– Ляг с другой стороны, так я закрою тебя своим телом. – на полном серьёзе предложил Верочке Паша. В кои-то веки, жена сделала так, как сказал её муж.

Метрах в трёх от супругов находилась пара студентов. У них был пляжный зонтик размером около метра. Очередной порыв ветра выдернул из песка приспособление для защиты от солнца и очень сильно бросил вперёд.

Паша пытался поймать пролетающий мимо предмет, но тот так кувыркался, что мужчина не смог его ухватить. Пальцы скользнули по брезентовой ткани и сжали один только воздух.

Зонт пронёсся ещё несколько метров и попал в группу лежащих парней. Кто-то из них успел задержать железную палку со спицами, которые всё норовили поранить людей.

К ним подбежал щуплый студент. С большой благодарностью хозяин взял изобретение древних китайцев, повернулся лицом к воздушной лавине и сложил большое устройство в тонкую трость.

Меж тем, вода совсем почернела. Волны стали выше и чаще. Грохот прибоя перекрыл шум воздушной стихии. Вершины всех бурунов украсились белоснежными пенными шапками.

Поднятые ветром, песчинки больно врезались в голое тело. Кожа у Верочки покрылась пупырышками. Находившиеся рядом, сопляжники принялись собираться гораздо активнее.

Далеко за рекой, в глубине тёмного леса, внезапно поднялся огромный столб чёрного дыма.

– Смотри-ка пожар! – сказала жена.

– При таком сильном ветре, пожар может раздуть до огромных размеров. – поддакнул Верочке Паша. Они немного посмотрели на дым.

– А ты пошёл бы тушить пылающий лес? – неожиданно спросила жена.

– С какой это стати? – удивился муж вопросу жены: – Пусть МЧС его тушит. У них целая армия сейчас в подчинении. Там одних генералов больше чем в вооруженных силах России. У Шойгу вся грудь в орденах. Не меньше, чем когда-то у Брежнева.

Судя по огромному количеству дыма, пожар не стихал.

Наконец, Верочка тоже не выдержала и, содрогаясь всем телом от большого озноба, сказала: – Пошли-ка домой. Холодно здесь.

Паша не стал возражать. Они принялись собираться. Как это принято в нашей Самаре, жена стала снимать верхнюю часть от купальника одновременно с надеванием платья. Ветер не унимался и с удивительной силой рвал одежду из рук.

– Держи крепче бюстгальтер, – посоветовал Паша: – а то улетит, придётся ловить по всему длинному пляжу.

Сам он взял летние джинсы. Ветер наполнил брючины, как матерчатый конус, что раньше стояли на всех аэродромах страны. Штаны, словно раздвоенный флаг полоскались параллельно земле.

С огромным трудом, Верочка с Пашей всё же оделись. Подгоняемые мощным напором холодного воздуха, они побрели к каменной лестнице, ведущей на набережную.

Песок, обычно истоптанный ногами людей, был уже утрамбован стремительным ветром. Он выглядел так, словно, не очень давно, его разровняли катком для укладки асфальта.

– Давай прогуляемся. – вдруг предложила жена и направилась в сторону речного вокзала.

– Чтобы быстрее добраться домой, нам нужно двигаться в противоположную сторону. – возразил Паша супруге: – Пройдём по парку имени Горького. Поднимемся к площади Куйбышева, а там сядем в автобус. Получиться намного быстрее.

– Хочу прогуляться к речному вокзалу. – настаивала упорная Верочка: – Идти туда намного удобнее. Ветер будет дуть прямо в спину. Да и народу на той остановке никогда не бывает.

Весьма неохотно, Паша согласился женой. Чего не сделаешь ради любимой? Они двинулись в путь, подталкиваемые плотными воздушными массами. К удивлению Верочки, на набережной оказались многие сотни людей. Никто не обращал никакого внимания на ухудшенье погоды.

Меж тем, небо мрачнело всё больше и больше. Вдруг что-то случилось вверху. В покрове чернеющих туч, возник почти ровный, круглый прогал. Свет вечернего солнца прорвался в огромный проём. Он плотным потоком упал на бурлящую Волгу.

Само солнце было скрыто от глаз. Сноп яркого света горел на фоне свинцовой реки. Попав под лучи, вода заискрилась, и обрела необычный золотисто-розовый цвет. Через пару минут, разрыв в небесах затянулся. Сиянье угасло так быстро, как гаснет прожектор в театре.

Чудесное представление кончилось. Небо снова нахмурилось. Пошёл редкий дождь. Крупные, словно спелые вишни, тяжёлые капли сыпались сверху. Они шлёпали по голове, спине и плечам, и разлетались мелкими брызгами.

До остановки было ещё далеко. Верочка ускорила шаг. Дождь словно заметил, что она удирает, и увеличил свою интенсивность. Водные струи становились всё холодней и сильней. Жена побежала, Паше пришлось её догонять.

– Куда ты торопишься? – спросил он на бегу. – Ты же только, что вылезла на сушу из Волги. Мокрому дождь нисколько не страшен.

– Холодно! – стуча зубками, бросила Верочка.

Паша вынул из сумки подстилку, на которой лежали на пляже, и набросил супруге на плечи. Завернувшись в старое покрывало с кровати, жена стала похожа на арабскую беженку в потёртом бурнусе.

– Спасибо. – сказала она: – Ты очень надёжный. Ты мой, крепкий тыл.

– А ты, мой бушующий фронт. – с усмешкой откликнулся Паша.

Верочка чуть сбавила шаг, и посмотрела на воду.

– Не видно ни одного корабля. – удивилась она.

– От дождя все попрятались. – откликнулся Паша.

– И куда именно?

– В какой-то гараж.

– Все пароходы? – с сомнением спросила жена.

Скоро супруги вышли к остановке автобуса. Как это часто бывает в таких ситуациях, ни павильона, ни простого навеса там, увы, не нашлось. Десятка два мокрых сограждан торчали под холодным дождём и зябко ёжились на сильном ветру.

Чуть дальше стояла маршрутка с номером, нужным Верочке с Пашей. Они подбежали к дверям тесной машины. Транспорт был забит до отказа. Минивен почему-то не трогался с места. Скорее всего, соблюдал «график движения».

– Странно. – растерянно протянула жена: – Я всегда совершенно свободно уезжала отсюда.

Подкатила другая маршрутка. Замёрзшие под дождём, пассажиры дружно кинулись к ней. Пару минут закрытый автобус стоял рядом с ними. Видно шифёр ожидал, когда они совершенно простудятся. Потом, не открыв двери людям, водитель завёл двигатель и куда-то ехал. С неба лило без передышки на отдых.

– Мы с тобой никогда отсюда не вырвемся! – мрачно выдавил Паша.

– Какой ты пессимист. – ответила Верочка, стуча зубами от холода: – Нужно смотреть в будущее с огромной надеждой в широко отрытых глазах.

– Я так и делаю. Пялюсь вперёд, вытаращив зенки от ужаса. – поёжился Паша.

Верочка накрыла супруга краем своего покрывала. Муж стал меньше дрожать. Да и ей стало намного теплее.

Минут через пять, подъехал новый автобус. Он оказался чуть больше, чем прежний. Люди со зверскими лицами дружно рванулись вперёд. Начался форменный штурм. Так ФСБешники атакуют машины, в которых сидят террористы.

Толкая перед собою жену, Паша не отставал от других. Когда он взлетел по ступеням, Верочка уже находилась в хвосте небольшого салона. Она придержала для него свободное место.

Последними влезли пять или шесть человек. Судя по весёлому виду, они не очень давно, приехали с того берега Волги, где провели уикенд. Будучи сильно поддатыми, они удивительно громко обсуждали свои выходные и ржали над, неизвестными всем окружающим, эпизодами отдыха. Хорошо, что они вышли минут через двадцать. Дальше все ехали уже в тишине.

Весь путь от Волги до дома, автобус тащился по мокрому городу. Дождь лил везде. Воздух освободился от пыли, деревья чисто умылись, дороги заполнились грязными глубокими лужами.

Без десяти восемь, Верочка с Пашей вышли на своей остановке. Лучи яркого заходящего солнца уже осушили асфальт. Ничто не говорило о том, что где-то бушевала стихия.

Зато все пассажиры автобуса были в мокрой одежде. От супругов валили клубы белого пара, словно они только что вышли из бани. Слипшиеся сосульками волосы, оказались забиты мелким песком. Оба выглядели так необычно, что на них удивлённо глазели прохожие.

– Съездили в воскресенье на пляж. – устало протянула жена: – Искупались два раза. В реке, а потом, под дождём.

– Да уж! Хорошо отдохнули! – выдохнул Паша.

В квартире было по-прежнему жарко. Тридцать два с небольшим.