Текст книги "Темный Волхв (СИ)"
Автор книги: Александр Сохань
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
Остальные единицы времени отсутствовали напрочь, за ненадобностью. Здесь никто ни куда не спешил.
Больше одного дня, ни какой халявы волхву не предоставлялось, чтоб не осел в поселении, так как число жителей было жёстко ограничено, сколько человек с ним пришло, столько должно было и уйти. Да они и сами больше двух дней никогда не оставались, спеша по одним лишь им известным делам.
Ещё неформал узнал, что назвавшись Огненным Перуном, он подтвердил свой статус второй степени. Имена вроде Димка, или другие уменьшительные. Свойственно только бестатусным волхвам, и если бы он тут же не поправился. Его бы там же и грохнули. Так, что как он понял, во избежание иссцесов, он может называться или своим полным именем, Дмитрий, Или статусным, Огненным Перуном. Когда же он растеряет статус, то своё имя выговорить не сможет, так как автопереводчик, каким – то образом, работающий у всех волхвов, не сможет его перевести.
И последнее, когда он попытался узнать у аборегеннов, как они определили, что он тёмный волхв, они предложили ему посмотреть на себя в зеркало. За окончанием этого разговора они и подошли к воротам города.
Город встречал их, да впрочем, ни как не встречал. Ворота открыли два сонных стражника, закутанные с головы до ног в плащи, на подобие того, который Грамыка одолжил Димке. Народу на улицах не было, видать, желающих мокнуть под дождём, ради того чтобы поглазеть на прибывший караван, не нашлось.
– Вот, если господин волхв изволит, то может остановиться в этой таверне, – ткнул староста, на довольно приличный домик. – Мы только товар сдадим и тоже подойдём. Вы пока можете выбрать себе комнату, и что-нибудь перекусить, здесь выбор еды то ого го, не то, что у нас.
Неформал тактично решил промолчать. Кроме предложенной медовухи, местные аборигены его так ничем больше и не покормили.
– Я вам всё щас подмагну, затараторил Грамыка, видя растерянность на лице волхва. Я вот только быстро до ветру и вернусь, и так всю дорогу терпел, – и умчался в поисках потаенного места.
Дмитрий вздохнув, поднялся по ступенькам, открыл дверь и шагнул вовнутрь здания.
– А, с караваном пришёл? Что хотел? – заговорил стоящий возле подобия барной стойке, довольно упитанный мужик.
– Да мне бы комнату снять, – ответил Дмитрий, обводя взглядом довольно просторное помещение, освещаемое с помощью полтора десятков канделябров, утыканных свечами. До электричества данная цивилизация по ходу не дошла.
– Две серебряных, – надменно сказал мужик, скрестив руки на груди. В зале послышался дружный шорох, и Димка разглядел в полумраке пару десятков столов, с сидевшими за ними людьми.
Хорошо, сказал он, – выкладывая золотой, – сдача будет?
– Шикует деревня, – съязвил упитанный, – может, ещё и девку возьмешь? – спросил он, и вытолкнул вперёд непонятно откуда взявшую девицу.
– Обойдусь, – ответил неформал, вешая мокрый плащ на стоявшую у входа вешалку. Но потом, приглядевшись к утончённой фигурке девушки, добавил. – Ну, разве чуть погодя, я бы сначала хотел… – договорить он не успел.
– Меченный! Ходок! – Раздался с зала дружный крик. А девица, пару раз моргнув, заорала такой пронзительной сиреной, что на несколько мгновений просто оглушила всех находившихся в зале. Местный аналог оповещения о ядерной катастрофе.
– Где? – в бешенстве заорал Димка, схватив посох и водя глазами из стороны в сторону, ища неведомого противника.
– Волхв! – заорали опять в зале, – Черный!
При этих словах, девка перестала изображать сирену, закатила глаза и грохнулась на пол, перелетев через стоявшую позади неё скамейку, облокотив, задранные вверх, раздвинутые ноги на лавку, и обнажив при этом ни чем не прикрытый срам.
– Теперь я обязан на ней жениться, – почему то мелькнула в голове у Дмитрия, и тут же он чуть не взвыл от негодования. Облитые пчелиным испражнением татуировки светились, в полумраке таверны, ярким зелёным фосфором.
Зал молчал шоковым молчанием, завороженный уже непотребным видом упавшей девицы.
– Господин волхв! А вы можете мне какую-нибудь зверюшку наколдовать? – Обстановку разредила, непонятно откуда выбежавшая, девчушка, семи-восьми лет отраду. – А то мама мне обещает поймать, а сама только тряпочные куклы и делает.
Димка, не зная, как помочь ребёнку, отстегнул, от брелка с ключами, пластмассовую голову волка, и протянул её девочке.
– Метка оборотня, – восхищённо пробормотала девчушка. – Теперь я сама буду их ловить. Бабушка всегда говорила, что я особенная, – и, повизгивая от радости, забежала в какую – то подсобку, даже не сказав спасибо.
А неформал подумал, что, в конце то концов, надо прекращать раздавать местному населению, бесплатные плюшки.
Дверь таверны с грохотом разлетелась, и вовнутрь помещения, махая топорами, мечами и оглоблями, ввалилась толпа мужиков, возглавляемая Грамыкой и старостой.
– Да это ж наш волхв, что караван привёл, – поняв, в чём дело, поспешили прояснить ситуацию Грамыка со старостой, и видя недоверчивые лица посетителей таверны, дружно добавили. – Он тёмный.
По залу прошёлся дружный выдох облегчения, и все опять уставились на девицу. Та уже очнулась, но позы не меняла, бестолково ворочая глазами и не осознавая всю нелепость своего положения.
– Господин волхв, вот возьмите сдачу, – упитанный, заискивающе протянул ему несколько серебряных монет. – Ваша комната на третьем этаже, вверх по лестнице, она там одна, не перепутаете. За еду не переживайте, за счёт города, принесём самое лучшее.
Димка шагнул на лестничный проём, не веря, что этот день, принёсший ему столько стрессов и переживаний, всё же закончиться, и с силой захлопнул за собой дверь. От хлопка двери девица, наконец-то пришла в себя, и окрестности оглушил новый вой сирены, но неформалу уже было на это, глубоко наплевать.
Выспаться, как ни странно, ему не помешал ни кто. Следующий день его встретил ласковым солнечными лучами. На маленьком столике стоял, принесённый ночью, поднос с четырьмя деревянными блюдцами, из которых довольно вкусно пахло. В комнате оказался импровизированный ванный уголок. С деревянной ванной, наполненной тёплой водой, и даже деревянным унитазом.
После принятия водных процедур, и дегустации местных блюд. Дмитрий уже с оптимизмом начал смотреть на мир. Впрочем, что на него смотреть, надо домой собираться, а то он и так чересчур здесь задержался.
– Никодим, – представился, спускающемуся волхву, вчерашний Упитанный. – Хозяин этой таверны. Что нибудь заказывать будете?
– Нет, – буркнул неформал. – И так задержался.
– Что и даже золото в ломбарде не обменяете.
В ломбарде? – Смакуя знакомое слово, неформал задумался. – А это где? – Спросил он, всё же, на всякий случай, решившись наведаться в столь популярное, в его мире заведение. Мало ли, мож, что полезного и найдёт, для себя.
– Да здесь рядышком, слева по улице третий домик, там увидите, не ошибётесь. И да, не подскажите, куда путь дальше держать соизволите. В столицу или…. Ну понимаете, народ бы собираться начал.
– Обратно в деревню.
– А ну правильно, как же я сразу не догадался, не за простое же спасибо вы деревни подназвание дали.
Неформала, от услышанного, передёрнуло, и со злостью хлопнув дверью, он выше из таверны и огляделся. Слева, как и говорил Никодим, был ломбард, выделяющийся, по сравнению с другими зданиями своей архитектурой, и толпой народа у входа. Справа же виднелась площадь, посреди которой находился, клубящийся паром фонтан. В центре него торчал четыре фонаря, на подобие того, что разбил Димка в лесу, возле Пчёла. Только эти были белые. Один большой в центре, и три поменьше по сторонам. В очереди стоять не хотелось, и Димка решил сходить к фонтану, посмотреть на местных мажоров, в надежде, что очередь к этому времени рассосётся.
Мажорами оказались, старый дед, нарезавший круги вокруг водомёта, да дюжина хмурых мужиков с оглоблями, стоящие не ровной кучкой чуть поодаль.
– Проходи, – прокряхтел дед, – Давно ждём. Знали что прейдешь. Зачем пожаловал.
– Да так, просто посмотреть.
Ишь ты, что т слишком много, в последнее время, охотников стало на сферы поглазеть?
– Да больно надо. Я вообще в ломбард, но там очередь, вот здесь обождать, и подумал, или это место для избранных?
– Мож и для избранных. Тебя как кличут то? – и старичок зло прищурил глаза.
– Огненный Перун, важно ответил Димка, уже осознавший значение статусов.
– А по имени, – не унимался дед
– Дмитрий, – быстро сообразил неформал, поняв, к чему он клонит. – А тебя?
– Кузьментий, – отозвался дед, качая пышной бородой, которую прикрывала такая же пышная копна волос. – Глава города и хранитель сфер.
– Тоже мне домовёнок Кузя, – подумал Огненный Перун, при этом сохраняя самое серьёзное выражение лица.
– Четыре города уже погибли на рубежье, вот и приходиться сторожиться. Смутные времена наступают. А имя у тебя чудное, совсем как наше, у других волхвов такие имена, что и язык, сломаешь, а у тебя как у нас.
После этих слов Кузя развернулся, и побрёл прочь, прихватив с собой и свою свиту. Димка же уселся на парапет фонтана, и зачерпнул рукой дымящеюся влагу, и если бы кто нибудь из свиты Кузментия, в тот момент оглянулся, то жизненный путь неформала в этот день бы и закончился, но пока, похоже, что место в Вальхаве ему ещё не подготовили.
Когда неформал подошёл к ломбарду, то людей возле него уже не было. Толкнув железную дверь, он прошёл вовнутрь.
– Медовое вино больше купить не могу, деревенские, которых ты привёл, выгребли все деньги, которые наша семья три поколения копила.
Неформал разглядел в углу просторной комнаты осунувшегося мужика в кресле, укутанного с ног до головы в шерстяной плед.
– Как все? – Спросил он, заранее чувствуя, что его чем-то обделили.
– Вот, – мужик показал на три склянки, стоящие на полке, размером с литр каждая, – отдал сорок тысяч золотых, медовое вино. Теперь я разорен.
– Почему? – Спросил неформал, с навернувшимися от обиды слезами на глазах. Так его обобрали…, а он ещё переживал, что последние деньги у сельчан забрал. Гааады!!! И куда ещё, интересно два литра дели. Ведь в ведёрке было пять литров. Ну, почти.
– Так они сказали, что ты в столицу идёшь, я и скупил на все деньги. Только не сказали, что ты тёмный.
– А что это меняет?
– Ваш удел серые земли. Как сюда, то забрёл, на моё голову? Кстати Батыр, – представился хозяин ломбарда.
– Огне… ну можно просто Дмитрий. – Поправился неформал.
– Да в курсе уже, – опять погрустнел хозяин, – Если есть ещё что интересное, то показывай, нет, то проваливай. Одни беды от вас тёмных.
Димкин взгляд упал на нарисованную рекламную картинку на стене. На ней была изображена обыкновенная российская железная пятирублёвая монета, за которую предлагалась, аж пятьдесят тысяч золотых.
– А это что? – кивнул он на картинку.
– Да, это так, для престижу, – вздохнул Батыр. – Чёрную прислужницу, недавно в столице поймали. Её казнили, а монеты в казну пошли, представляешь, аж восемь штук. Это четыреста тысяч золотом.
Димка представлял. Именно он отдал Лёшке на палёнку последние восемь пятирублёвок. Хоть бы что нибудь себе оставил. Кто ж знал.
– А, за, чем они вам?
– Ты меня-то совсем за дурака не считай, – обиделся Батыр. – Метку оборотня, что девчонке вручил, что? На золотые покупал?
Крыть было нечем. За брелок Димка отдал тридцать пять рублей. Целых семь пятирублёвок. И здесь его обманули. Воспользовались так сказать его добротой и доверчивостью.
– Вот. – Протянул он осколок чёрного, разбитого им фонаря. Свой абгрейд металлиста, он решил не демонстрировать. Мало ли, прибьют за какую нибудь побрякушку, прям здесь. В подвале. И не посмотрят, что волхв.
– Осколок чёрной руны. – Батыр повертел осколок, разглядывая его со всех сторон. – Вещ редкая, но не очень. Денег тебе за него не дадут, а вот алхимикам он интересен. К сожалению наш инкунабула уже год как помер. Я же могу предложить тебе взамен только вот это, – и он протянул ему, украшенный изумрудным драконом, обсидиановый браслет, очень тонкой работы. – Для чего он нужен я не знаю, но у меня таких два, а осколка руны нет, потому и меняю.
Дмитрий решил, что это выгодный обмен. Он же знал, что это ни какая не руна, электрический светильник, ну или то, что от него осталось. А такой браслетик, даже в его мире, стоит не плохих денег, да и прикольный он. В тусовке можно повыпендриваться.
Когда Димка вернулся к таверне, там уже готовился к отбытию огромный караван. Если в город пришло человек двадцать, то обратно собралось как минимум сто пятьдесят. Из всех выделялись деревенские. На холеных лошадях, запряженных в повозки, с подшипниковыми колёсами и железными рессорами. Хорошо одетые, они, весело галдя, перебирали свои покупки в телегах.
– На моих деньгах нажились, – подумал неформал, с обидой глядя на гогочущую толпу.
Хотя, по правде сказать, нажились не все, в стороне от каравана, на завалинке, со скромной котомкой в руках, одиноко сидел Грамыка. Видать не в почёте был.
Между тем к каравану прибились ещё два существа. Девчушка, которой Димка подарил брелок, да и опозоренная им девка из таверны.
– Ей в цивилизацию нужно, перспективу в жизни искать, вот и отправляю дочку, а то загинет её талант здесь, – пояснила подошедшему волхву женщина. – Вы уж присмотрите за ней.
– Обязательно, – кивнул неформал. – А зовут то её как? – Почему то он уже относился к ней как крестнице.
– Микс. шат. ра, – ответила девочка. Универсальный переводчик волхвов, по-видимому, здесь дал сбой. И имя ни как не хотело восприниматься на слух, но Димка быстро нашёл выход из положения.
– Короче нарекаю тебя Микстурой, – повелительно сказал он. Девчушка только рассмеялась в ответ.
– А я, из-за тебя осталась без работы, – сказала подошедшая к нему девушка, опустив взгляд.
– А я тут причём, возмутился неформал.
– А ты меня напугал. Я упала и…, и все меня видели, и платить ни кто не хочет, но не в кухарки же идти.
– И ты решила попытать счастье в другом месте, подытожил враз повеселевший неформал.
– А ты мне сразу понравилась, давай вместе жить, – обратился к ней с предложением подошедший Грамыка.
– У тебя денег нет, а я девушка честная, и очень дорожу своей репутацией, поэтому, за бесплатно, ни с кем жить не собираюсь. Кстати, Анютой меня звать.
– Ну, Анка, ты нигде не пропадёшь, – настроение к неформалу стало понемногу возвращаться. – А почему ты не хочешь другой работай заняться?
– Какой, например?
– Ну, там лавку торговую открыть, или к Батыру в помощницы пойти, – выдал он первое, что пришло в голову.
– Эти занятия для халявщиц, а я хочу жить на деньги, заработанные честным трудом, – сказала девушка и потупила взгляд.
В нутрии себя неформал давился от смеха, но вид сохранял самый не возмутимый, и чтоб, хоть как, то восстановить душевное равновесие, достал сигарету и полыхнул бензиновой зажигалкой. Микстура наблюдала за этим завораживающим действием, широко раскрыв рот.
– Мне такие помощницы и даром не нужны, – высказал своё мнение об Анке, подошедший Батыр. – Я к тебе, Огненный Перун, по просьбе всего города пришёл, обратился он уже к Дмитрию.
– Подназвание не дам, метку тоже – быстро выдал уже ученый неформал.
– Ну, мы что-то подобное и ожидали. Вам волхвам до простых людей как… – Батыр не договори и обиженно махнул рукой.
– А девчонка ни куда не пойдёт, останется в городе, – сказал появившийся невесть откуда Кузьментий, скорее всего намереваясь насолить волхву за его отказ.
– С чего ты так решил? – Вступился за Микстуру неформал.
– Человек с меткой оборотня большая редкость, – пояснил Кузя, – Будет зверьё приручать.
– Ни отдам, – неформал полез в бутылку.
– Ты тёмный иди своей дорогой, без тебя разберёмся, – прищурил взгляд Кузя. А за спиной у него появилась недавняя дюжина с оглоблями.
– Перун дай, – Микстура протянула руки к зажигалке.
Димка, вспомнив свой зарок ничего не давать аборигенам, завёл руку с зажигалкой за спину.
– Я щас отдам, – снизошла до пояснения девчушка, видя его сомнения, и отобрала зажигалку.
– Не осознавая сути закулисных игр взрослых, но понимая, что кто-то хочет её как-то обидеть, она подбежала к не ожидающему, ни какого подвоха от ребёнка, Кузе, и чиркнула под бородой зажигалкой.
Пропитанные благовониями борода и шевелюра Кузи, мгновенно вспыхнули, и тот стал похож на маленького огненного демона, которого бросились тушить прихлебатели из его дюжины.
Микстура, весело смеясь, подбежала и вернула Димке зажигалку.
Возражающих больше не нашлось. Хотя один рьяный сторонник того чтобы Девчонка осталась в городе, всё же появился. Но он тактично решил промолчать. Уж больно дорога была ему его шевелюра, к тому же, недавно вымытая в таверне. Хотя его пятое чувство очень сильно подсказывало, что бед от этого дитя, он ещё нахватается поуши.
Где-то через час, возглавляемый Огненным Перуном караван, стал выходить из города. Подле ворот стоял Батыр, провожая караван.
– Надо валить из этой дыры, – услышал Димка разговор двух молодух.
– Да здесь только одни слабоумные остались, – презрительно согласилась с ней вторая.
Неформалу стало обидно за так радушно принявший его город. Накормили, напоили, девку…, ну да ладно. К тому же требовалось совершить ещё одно дело, которое при наличии детей и женщин в караване, будет затруднительно сделать в дороге. Он зашёл за ворота, и, комментируя свои действия, прокричал Батыру.
– Я ставлю метку на ваш город!
– Спасибо, – смутился тот, – Можно было конечно обойтись и без подобного ритуала.
Глава 3
Персональный волхв Седьмой Лесной
– А зачем ты дым в себя запускаешь, это колдовство такое? – Спросил Грамыка примерно через час, после того, как караван покинул город.
Неформал, от неожиданного вопроса, чуть не проглотил сигарету.
– Нет, это для равновесия души.
– А можно мне тоже душу уравновесить?
Сигарет у Димки осталось всего пол пачки, и он не очень горел желанием с кем-либо ими делиться.
– Нет, это только для меня. – И взглянув на обиженно-погрустневшего Грамыку, подобрал, с земли какие-то засохшие канабиесовые листья, завернул их в бумагу и отдал Грамыки. – На, попробуй.
– А это тоже колдовство?
– Ага, чтоб с духами предков пообщаться, – подмигнул тому неформал.
Грамыка сел на край повозки, чиркнул кресалом, неумело затянулся, закашлялся, а после третей затяжки, плюхнулся на дно повозки и уснул, мирно посапывая.
– Хоть этот отстал, – с облегчением подумал неформал.
До деревни добрались без происшествий. Грамыка так и спал в повозке. Анка пошла, обходить деревню в поисках заработка, а Микстура, окружённая вниманием местной детворы, чувствовала себя королевой. Деревенские же были заняты разгрузкой повозок. Вообщем прокладывать себе путь домой, Дмитрию не мешал ни кто.
Пробежав деревню до опушки, откуда он появился, наш Герой начал искать заветную тропку в лесу. Но, лес стоял глухой стеной, беспросветно поросший плотным колючим кустарником. Неформала начала бить мелкая нервная дрожь. Что-то здесь было не так. Ошибиться он не мог. Тропинка, до Пчёла, должна быть именно здесь, и довольно широкая, чтобы её не заметить.
Чтобы хоть как то успокоиться, Дмитрий уселся на поваленный ствол дерева, вытащил из кармана фляжку, и сделал пару глотков душистого напитка. Ну а дальше стало происходить обыкновенное чудо, как только медовое вино приятным теплом разошлось по телу, лес стал потихоньку расступаться, обнажив заветную тропку.
Только сейчас Димке стала понятна ценность данного напитка. Неформал вернулся до ближайшего дома, сорвал с забора деревянное ведёрко и побежал по тропинке к дуплу, в надежде, если хозяин не помешает зачерпнуть медовухи домой, про запас.
Хозяин не помешал. Пчёл валялся дохлый, в шагах десяти от дупла, скрутившись в нереальной предсмертной позе. В дупле же копошилось куча живности, от маленьких зверьков до больших насекомых.
Бесцеремонно раскидав посохом не прошеных гостей, Дмитрий заглянул в дупло. Картина была печальной, только на самом дне осталась небольшая лужица медовухи. Чтобы начерпать последние полтора литра, ему пришлось с головой нырять в дерево.
После опустошения дупла, неформал стал пытаться найти выход в свой мир. Вот тут ему уже пришлось испытать на своей шкуре действия местных природных явлений. Как оказалась, он находился под действием (или правильней сказать, защитой) какой-то сферы. В радиусе двадцати пяти метров от дупла, он мог перемещаться свободно, а дальше была какая-та полупрозрачная воздушная плёнка, от которой, при попытке к ней подойти, его отбрасывало как от резинового батута. Однако сквозь завесу свободно летали насекомые, и передвигались различные зверьки. Теперь стало понятно, как аборигены воспринимают этот мир, и почему не могут передвигаться вне деревни без волхвов. Видимо для этой местности его способности волхва было не достаточно. Ему бы тут самому, не помешал, какой нибудь волхв. Ни какого портала, в свой мир, Димка, естественно тоже не обнаружил.
Усевшись подле дупла, он начал обдумывать дальнейшие действия, впрочем, и так было всё понятно, попал то он сюда из другой, скорее соседней деревни, а за тем уже вышел на Седьмую. Значит, стоило найти эту деревню, а оттуда уже портал в свой мир. Взгляд Дмитрия случайно зацепился за плотные паутинные мешочки, свисающие с некоторых деревьев. После недолгих экспериментов, он обнаружил, что те превосходно держали воду и неформал, недолго думая, перелил в них собранную медовуху. Всего получилось полтора мешочка. Ещё с десяток пустых, он прихватил с собой, пригодятся.
Понимая, что на сегодня походы закончены, он направился в Седьмую Лесную, в поисках ночлега, да и поразузнать, где находиться ближайшая деревня.
На ночлег его любезно приютил Грамыка. Который с восторгом рассказал, как после предоставленной ему Огненным Перуном самокрутки, он сумел пообщаться с духом своей сестры, что умерла лет десять тому назад, оставив ему на попечение свою маленькую дочку. Вдвоём с племянницей Грамыка теперь и жил в маленьком домике. Куда пригласил, акромя неформала, ещё и Анку с Микстурой.
Ночь, – если так можно было назвать сонный период вечного дня, выдалась ужасной. В маленькой комнатке, разместились все пять человек. Всё бы не чего, но две малолетние зверушки, переполненные жизненной энергией, всё время перешёптывались, хихикали и кидались куклами. Чашу терпения переполнила Микстура, прыгнувшая посреди ночи, с какого-то шкафа на спину спящего неформала. Неформал, взбешённый таким непотребством, начал в бешенстве крушить всё вокруг, так что к нему пришлось применять успокающие средства. Брага, стоявшая в чулане, для этого как раз подошла.
Утром невыспавшийся неформал, с больной от похмелья головой далеко не радужно смотрел на новый мир.
Желудок, от недозревшей браги, начал жить своей жизнью, а поднесенная Грамыкой кружка с тем же напитком, в качестве похмелья, сделала свое дело, и содержимое желудка фонтанном вырвалось наружу.
Прокашлявшись, Димка посмотрел, заполненными слезами глазами, на поднесенную кружку, и новый рвотный порыв опорожнил желудок. На дне кружки плавал разлохмаченный обрывок какой-то грязной тряпки.
По бегающим из стороны в сторону перепуганным глазкам, стало сразу понятно, что дело тут не чисто. Так как маленькие проказницы ни в чем признаваться не хотели, то к ним были применены гестаповские пытки, в виде стояния на коленках по углам комнаты, которые быстро привели к даче правдивых показаний.
Из протокола допроса выяснилось. Две восходящие звезды инквизиции, поймали в чулане, где стояла бадья с брагой, пару черных прислужниц, в облике мышей. Далее, дабы заставить принять их свой истинный облик, инквизиторши бросили живность в спиртосодержащую жидкость, которая в свою очередь должна была способствовать скорейшему их обратному превращению.
Но спиртосодержащее зелье оказалось не достаточной концентрации и две черные прислужницы, не смирившись со своей участью, выпрыгнули из бадьи. За ними тотчас была организована погоня, в результате которой и была опрокинута бадья с брагой. Далее чтобы не обрушить на свои головы гнев взрослых, за причиненный убыток, брага была собрана с плотно устеленного дощатого пола, подвернувшийся половой тряпкой, и вся, до капли, отжатая обратно в бадью, Так что убытка они не нанесли никакого. Зато они признают, что, по их беспечности, по селу теперь гуляют две чёрные прислужницы, и готовы понести за это справедливое наказание. Смягчающим обстоятельством является то, что у одной из прислужниц был выдран хвост, и её теперь легко можно опознать, и в качестве доказательства взору взрослых был представлен мышиный хвост, с кусочками шерсти от основания.
Когда страсти, связанные с деятельностью инквизиции, немного поутихли, выяснилось другое, немного неприятное обстоятельство. Пока все спали, прошёл холодный дождь, после которого стал дуть такой же холодный ветер. Все стали мёрзнуть. Что бы загладить свою вину перед взрослыми, непонятно в чём заключавшуюся, девчонки вызвались сами натаскать дров и растопить печку. Никто возражать не стал. Однако после двухчасового упорного труда, инквизиторши признали своё поражение. Сырые дрова, ни как не хотели разгораться.
Исправить ситуацию вызвался Грамыка. Он зашёл в дом, подошёл к печке, приподнял верхний кружок, дабы оценить ситуацию…. Прогремел мощный взрыв. Печка разлетелась на куски. Взрывной волной выбило окна и двери, снесло крышу. Неформал, пролетев метров десять спиной вперёд, плотно приложился об ворота. Анка, взлетев метра на четыре вверх, описала красивую дугу и воткнулась головой в сено, сверкнув, при этом, своими достопримечательностями. Инквизиторши, упав на пятую точку, синхронно проехали метров пять по траве, дружно хлопая глазами. Грамыка стоял посреди комнаты. Сам он не пострадал, пострадал его волосяной покров. Сгорели волосы, борода, брови и даже ресницы. Цирюльник ему уже точно, долгое время не понадобиться.
Минут через десять, люди начали понемногу отходить от шока. Димка отлип от ворот, Анка вылезла из сена, приняв опять вертикальное положение, у подружек появился осмысленный взгляд, но они по-прежнему продолжали сидеть куклами, хлопая глазами и боясь сделать лишнее движение. Грамыка, после данного происшествия, похоже, ушёл в себя, и возвращаться оттуда не хотел ни как.
Вытащить его из дома, неформалу с Анкой, стоило большого труда. Тут же нашлась и причина взрыва. В ведре, возле печки, горела самая настоящая соляра. С её помощью, в данный момент дружно моргающие две куклы, пытались разжечь сырые дрова. Однако не знание основ химии, привело к воспламенению паров, и столь разрушительному взрыву.
– Твою ж дивизию, – скрипя зубами проматерился Димка. – Чёртовы бабы, одна звездой сверкает при первом удобном случае. Другая… – тут он запнулся, глядя сквозь выбитый проем окна на облысевшую голову Грамыки. – А другая маньячка, пироманка, – это он уже просто подумал, очень сильно опасаясь за свою шевелюру. – Кстати, штаны надо бы Анке купить, а то неудобно как-то, позорит всех.
– О сегодняшнем походе, в соседнюю деревню, не могло быть и речи. После знакомства спины с воротами, у неформала болело всё тело. Грамыка не подавал признаков разумной жизни, да и бросать баб в разрушенном доме с блаженным мужиком у него совесть не позволяла. Строго-настрого, наказав малолетним пироманкам присматривать за пострадавшим, и не делать без разрешения больше вообще НЕ-ЧА-ГО, неформал с Анкой отправились к старосте, благо реальную стоимость своей медовухи он уже знал.
Поход в управу, можно так сказать, получился почти удачный. За сто грамм медового вина, был куплен не плохой пятикомнатный домик, плюс сверху десять золотых, и даже Анке штаны выделили, а вот еды ни продать, ни дать не согласились. Мол, на второй день, ни волхву, не его свите, ничего не положено.
– Ну и шут с ними, придумаем что нибудь, – решил Дмитрий.
Развалины встретили их подозрительной тишиной. Первая рискнула заглянуть Анка, и…, не громко ойкнув, закатила глаза и свалилась за крылечко, высоко задрав вверх ноги.
– Вот и штаны пригодились, – подумал Дмитрий, осторожно заглядывая сам. – Твою ж див… запнулся он на полуслове, нервно глотая из фляжки столь драгоценное медовое вино.
Малолетние дарованья, постарались с максимальной точностью выполнить наказ взрослых по заботе о пострадавшем. Грамыка сидел в углу разрушенного дома, обложенный куклами различных зверюшек, девчонки от чистого сердца отдали ему самые лучшие. А ещё, чтобы угодить привередливому волхву, они, используя сажу, измазали лицо и руки беззащитного Грамыки, пытаясь повторить копию татуировок, которые были на неформале. К тому же, татуировки были намазаны и на макушки черепа, ну не пропадать же зря, столь, внезапно освободившейся, большой площади лысины. И теперь, две труженицы, в процессе работы извазюканные с головы до ног в сажу, скромно стояли рядом с таким же чумазым подопечным, потупя взор, и ждали хотя бы маленькой похвалы от тёмного волхва.
Прежде чем вести в новое жилище, эту троицу надо было, как то отмыть. Приблизительно в километре виднелась речка, далековато конечно, но всё же лучше, чем корыто, и неформал, со своей свитой, направился к ней.
– Водные процедуры переросли в приятный пикничок. Девчонки натаскали веток, волхв, теперь уже собственноручно и аккуратно, разжёг костёр. Небольшая речка, была полна рыбы, видать сказывалось отсутствие человека, и подначенная неформалом компания, с дружным смехом жарила их на костре. Вопрос с пропитанием вроде бы был решён. Разомлевший подле костра неформал, глядя на отсутствующий взгляд Грамыки, плеснул в кружку грамм пятьдесят медового вина.
– На, глотни дружище, – сказал он, протягивая потерявшему рассудок, мужику напиток.
Природные инстинкты в разуме не нуждались. Рука Грамыки, отточенным годами движением, ухватила кружку и залила её содержимое своему хозяину в рот. В следующие минуты, взгляд мужика постепенно стал осмысленным. И вот, уже Грамыка. с удивлением ощупывает свою разутую голову, с вопросом, что случилось?
– Ээээ… Беседы с умершимиродственниками не всегда безобидны, – действуя на опережение, сказал неформал.
– Я с дедушкой разговаривал, – сказал, выдохнув Грамыка. – Да так долго, совсем достал старый.
– Знал бы ты, что сам чуть к нему не отправился, – подумал неформал, отмечая при этом ещё одно удивительное свойство медового вина. Оказывается, оно может не только переносить тело, но и возвращать разум. – Интересно, какими ещё возможностями оно обладает?
Он ещё раз взглянул на мужика, и тихонько охнул. Сверху, теперь на лысой голове Грамыки, красовался ровный чёрный круг сажи, который они забыли отмыть. Монах, да и только.
