Текст книги "Хочу сниматься в кино"

Автор книги: Александр Синюков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Александр Синюков
Хочу сниматься в кино

Суздаль
(Маленькая повесть)

Глава 1. Съёмки!

Было это в 1997 году. Был самый конец мая. Я год как окончил ГИТИС. Числился в одном театре, но почти ничего там не играл. Искал работу на «Мосфильме». И вот случайно «сел на хвост» одной киноэкспедиции. Снимали исторический кинофильм в Суздале к 850-летию Москвы. И для главного персонажа – князя – потребовались оруженосцы. Вот на одного-то из них меня и утвердили. Это была работа, это были деньги!

– Только выезжать надо срочно, завтра утром! В девять часов встречаемся на Курском вокзале, у автобусов, – предупредила симпатичная ассистентка по актерам Аллочка.

Холодным утром мы собрались на Курском вокзале. Вместе со мной ехало еще два артиста. Один из них – Борис – был вторым оруженосцем князя. Другой – Николай – сотником.

В Суздале я до тех пор никогда не был. Оказалось, от Курского вокзала до города Владимира идет автобус. С остановкой в Петушках. Тех самых Петушках Венедикта Ерофеева! (Роман «Москва-Петушки» я уже к тому времени прочел). Во Владимире пересадка – и в Суздаль. Три часа до Владимира, и от Владимира час до Суздаля – всего четыре с лишним часа. Путь показался долгим. Потом мы еще добирались до туркомплекса. В общем к точке назначения приехали уже за полдень. Помню, меня удивила цифра, что в Суздале всего 20 тысяч жителей. «И это – ГОРОД?» – думал я. (Впоследствии я оказался на съемках в городе с населением 6 тысяч человек – Мышкине. Том самом Мышкине, где есть музей мыши, музей валенок и музей водки. Я посетил все, кроме последнего). И еще удивило, что название Суздаль мужского рода. Я раньше думал, что женского. Сам город мне сразу понравился. Когда мы в него въезжали, вовсю светило солнце. Блеск куполов слепил глаза. Всюду зеленели сады.

На следующий день начались съемки. Опускаю многие подробности. Например, что нас поселили сначала в какие-то холодные коттеджи на территории бывшего пионерлагеря и дали по три байковых одеяла на брата. Только под ними по ночам можно было согреться. Из-за таких условий один из нас – троих новоприбывших актеров – очень расстроился и на следующий день уехал обратно. Тот самый Николай, который должен был играть сотника. Опускаю наш первый на редкость дождливый и холодный съемочный день (там же, на территории пионерлагеря), и как мы после него в столовой в приказном порядке отогревались водкой. Кстати, никто не заболел! Слава Богу нас через несколько дней перевели из мерзлых коттеджей в туркомплекс (потому, что везти на сьемки было далеко). Там уже были человеческие условия, главное – тепло! Опускаю съемочные будни, когда, бывало, мы в небольшие обеденные перерывы шли нашей богатырской колонной в близлежащую столовую в Гостином ряду и ели там в кольчугах, не снимая приклеенных бород и усов… Столовая была не самая лучшая. Порой во время обеда кто-то даже ловил в супе таракана. На это все реагировали по-разному: женщины визжали и отказывались от еды, а мужчины вылавливали таракана и, со словами: «Суп-то с мясом!», продолжали преспокойно есть дальше… В холодные дни во время съемки наши кольчуги становились ледяными, и мы мерзли под ними, а в жаркие дни – накалялись как огненные и мы жарились. В качестве оруженосцев мы с Борисом овладевали хотя бы примерными навыками обращения с боевым мечом. Нас обучали бородатые ребята из какого-то военно-исторического клуба. Они тоже снимались в фильме. Колоритные личности! Опускаю имена известных актеров, которые снимались в этом фильме… Хотя, назову некоторых: Николай Олялин, Борис Химичев, Лидия Федосеева-Шукшина, Александр Филиппенко… Особенно приятно было, что мы с Борисом сошлись на общей любви к рок-музыке, в частности к группам «Зоопарк» и «Крематорий»… Вообще, Боря оказался мировым парнем, фанатом рок-музыки, мы прямо-таки подружились. Жили вместе в одном номере туркомплекса. Боря обладал низким приятным голосом. У него были грузинские корни. Он привез из Москвы гитару. И мы пели друг другу по вечерам песни Майка Науменко, Виктора Цоя, Александра Башлачева и Армена Григоряна. Я перейду скорее к основным событиям этого повествования. Потому, что эта повесть, в общем-то, не про кино. Впрочем, и про кино тоже…

Мы снимались не каждый день. Иногда были выходные. Ехать из-за одного выходного в Москву не хотелось. Да и незачем было. Мы гуляли по Суздалю. Как это было принято во всех провинциальных городах, в центре была площадь Ленина с памятником вождю. От площади, как и положено, шла улица Крупской (поскольку она была женой Ленина). А вокруг колокольни и церкви. Замечательными достопримечательностями были Гостиный двор и примыкающий к нему каменный Кремль. Они засветились во многих художественных фильмах. Именно по переходам этого Кремля, как нам говорили, бегали стрельцы в фильме «Иван Васильевич меняет профессию». Именно на этой площади перед Гостиным двором танцевал Бальзаминов-Георгий Вицин в «Женитьбе Бальзаминова». И много-много других фильмов снималось здесь. Возле Кремля сохранились старинные деревянные боярские хоромы. Они были основными съемочными объектами нашего фильма. Рядом на большой поляне дополнительно срубили целый деревянный городок, специально для съемок. Этот городок изображал строящуюся Москву 14 века. А сколько же в Суздали церквей и монастырей! Если встать на какой-нибудь из сохранившихся с древних времен курганов, то вокруг по всему горизонту будут одни купола. Со счета собьешься!

Глава 2. «Сорвалось!»

Мой товарищ Борис с самого начала был настроен на знакомство с местными суздальскими девушками. Он вообще был любителем женского пола, и в этом деле имел больший опыт, чем я. Во всяком случае, рассказывал мне много невероятнейших историй из своей донжуанской жизни. Да и постарше он был года на три. (Мне было двадцать пять, а ему двадцать восемь). Я, разумеется, не имел ничего против знакомства с барышнями, но лидерство в этом вопросе с удовольствием предоставил Борису.

И вот как-то мы вышли в город именно с этой целью – познакомиться с местными девушками. Сначала наши усилия ни к чему особенному не приводили. Вообще в Суздале улицы днем абсолютно пустынны. К тому же в этот день стояла жара. Но Борис был уверен в себе. При общении с немногими встречными девушками он «включал» обаяние и хорошую наглость. Сначала ничего не получалось. Но через некоторое время мы, действительно, познакомились с двумя студентками местного техникума (кажется связанного со швейной промышленностью)! Мой товарищ довольно уверенно разруливал ситуацию, поддерживал ход беседы, и вскоре я обнаружил себя в компании худой и высокой кудрявой девушки. Борис шел впереди со второй, невысокой и более полной. Дискомфорта я не чувствовал – кудрявая девушка (ее звали Катя) сама поддерживала разговор. Мы с моим товарищем изначально были в выгодном положении – все-таки столичные молодые актеры на съемках! В историческом фильме! Было что порассказать о киношной жизни. Тем более Катя так заинтересованно обо всем расспрашивала! Я рассыпался соловьем. За разговором мы не заметили, как подошли к общежитию техникума. У девушек были там какие-то срочные дела. Договорились встретиться через час в сквере неподалеку и отправиться куда-нибудь в кино. Сомнений, придут ли они, у нас не было – мы им явно понравились. У меня худая общительная Катя тоже вызвала симпатию. Борис был уверен, что не далее, как сегодня вечером они будут «наши». (Было понятно, что он подразумевал под этим словом).

Проводив девушек, мы довольные шли по улице, как вдруг услышали, что нас зовут. К нам бежала ассистентка по актерам Аллочка:

– Вот где они! А я их везде ищу! Вы срочно понадобились на съемку! У режиссера поменялись планы! Будем снимать въезд князя в крепость.

– Ал! Скажи, что ты нас не нашла! – попросил Борис.

– Ну да, не нашла! Знаете, какой скандал будет!

Ну что делать, – мы на работе, не отказываться же от съемок! Но и терять удачное знакомство было нельзя. Мы успели забежать в общежитие, сказали девушкам, что не сможем встретиться сегодня вечером, объяснили ситуацию, мол неожиданная работа. Они в ответ с некоторой грустью нам поведали, что завтра утром уезжают на практику и вернутся только через неделю. Вот ведь неудача! Что ж! Договорились встретиться через неделю. Съемки в Суздале, слава Богу, намечались долгие.

– Сорвалось! – сокрушался Борис, когда мы шли к месту съемок. – Надо же, как не вовремя мы понадобились!

Через сорок минут мы в кольчугах и шлемах уже стояли под объективами кинокамер. Светило яркое солнце. И князь торжественно въезжал в ворота Кремля.

Спустя пять дней снова был выходной. Борис с вечера по делам уехал в Москву. А я нет. Одиночество охватило меня. Ложась спать, я решил, что завтра во что бы то ни стало постараюсь познакомиться в Суздале с какой-нибудь девушкой. Ну и что, что без Бориса! Удивительно – но почему-то я тогда не сомневался в успехе. Для меня это было нетипичным. Я всегда был чересчур стеснителен в этих вопросах. Знакомиться с женщинами на улице я не умел. Однако уверенность Бориса, видимо, проникла в меня. Как говориться, с кем поведешься…

Итак, на следующий день я, побрившись и надушившись, направился на поиски приключений. А в этой жизни так устроено, что если что-то очень хочешь, то обязательно получишь…

Глава 3. Встреча возле училища

Было часов двенадцать дня. Стояла замечательная погода. Солнце жарило по безлюдным улицам Суздаля. Всюду зеленели деревья. Я проходил мимо Суздальского художественного училища. Училище было знаменитое, престижное, гордость города. Красивое, видное. Я остановился возле него. Дело в том, что я когда-то учился в художественной школе и поэтому такие объекты вызывали у меня живой интерес.

На скамейке перед училищем сидела юная девушка с летней сумочкой. Увидев меня, она поднялась со скамейки и спросила умоляющим голосом:

– Извините, у вас, случайно, сигаретки не будет?

– Увы, нет, – я отрицательно мотнул головой.

– Жалко!.. – очень огорчилась она. – Я тут приехала, документы привезла для поступления, а училище закрыто…

Оказалось, она сдает экзамены в училище. Один сдала, осталось еще два. Пока она это рассказывала, я её разглядывал. Невысокая, ладная, загорелая. Симпатичное, слегка веснушчатое лицо, небольшой курносый нос, голубые глаза. Топик в крупную полоску обтягивал весьма заметную грудь. Недлинная белая юбка, загорелые крепкие ноги…

– А вы не поступать? – спросила она.

– Нет. Я приезжий… Здесь на работе. Просто гуляю по городу.

– А возьмите меня с собой на прогулку! – вдруг попросила она.

Вот это да! Все складывалось на редкость удачно! Она сказала то, что намеревался, но не решался сказать я. Симпатичная молодая девушка сама напрашивается на прогулку со мной! В этот день мне везло!

– Да, конечно, с удовольствием, – пряча радость ответил я.

– Отлично! Я только сигаретку сейчас стрельну.

Она отбежала на противоположный тротуар. Остановила какого-то прохожего, прикурила. Вернулась с уже зажженной сигаретой в руке.

– Пойдемте!

Через несколько минут мы были уже на «ты». Девушку звали Женя. Ей зимой исполнилось девятнадцать лет. Она рассказывала, что хорошо рисует, после школы работала у себя в городе Гороховце (недалеко, во Владимирской области) со своим братом – реставратором икон, помогала ему, а потом поехала во Владимир к своему отцу, живет сейчас у него, а вот теперь решила поступить в Суздальское художественное училище. Пока она все это мне говорила, я молча любовался ею – настолько она была юна и непосредственна. В ней было что-то по-хорошему провинциальное. Когда она узнала, что я актер, ее лицо засияло любопытством. Она стала живо расспрашивать о процессе съемок.

Тем временем мы подошли к какой-то церквушке возле Кремля.

– А год назад у меня произошло событие, которое изменило всю мою жизнь… – вдруг очень серьезно сказала она.

– А что случилось?

– Умер мой брат…

На глазах у нее выступили слезы. Мне стало безумно ее жалко.

– Сочувствую тебе…

– Я потом полгода ничего не делала, еле в себя пришла…

Она предложила зайти в церковь. Я согласился. Мы зашли в небольшую церквушку, и она стала показывать иконы, рассказывая, какие из них реставрированы, какие нет, со знанием дела спрашивая что-то у священника. Потом рассказывала мне о процессе реставрации икон. Мне было очень интересно. Никогда раньше не слышал об этом. Мы зашли в другую церковь, в третью… Время летело. Потом я пригласил ее пообедать в небольшом кафе возле Гостиного Двора. Кафе оказалось очень уютным. Мы купили пельмени, кофе. Я тоже что-то рассказывал о себе, о съемках… Было такое ощущение, что мы знакомы месяц.

И тут неожиданно в кафе ввалился вернувшийся из Москвы Борис с нашим общим приятелем Славой, который работал на фильме бригадиром массовки. Увидев меня, они радостно и шумно подсели к нашему столу. «Представь нас своей очаровательной девушке!» Начались шутки, анекдоты… Ребята были мастера на эти дела. При этом они с большим интересом поглядывали на Женины формы. Когда мы с Борисом отлучились в туалет, он удивленно-уважительно спросил: «Старик, где ты подцепил такую классную девчонку?»

Женя вовсе не стеснялась ребят. Она даже учила нас гадать по кофейной гуще. Оказалось, это не просто выражение. По остатку кофейной гущи на дне чашки можно узнать будущее. Женя погадала и мне. Вышло, что меня ждет приятное событие. Когда мы выходили из кафе, вдруг совершенно неожиданно натолкнулись на наших знакомых девушек из швейного общежития. Они как раз входили в кафе. Видимо, их практика уже закончилась. Увидев с нами Женю, они поняли, что мы не теряли времени даром. Борис что-то им такое сказал, а мне продолжение знакомства с ними было уже не важно – так мне нравилась Женя. Девушки исчезли. Внезапно Женя тревожно спросила:

– А сейчас сколько времени?

Была половина седьмого.

– Ой! Я опаздываю на последний автобус до Владимира! Он в семь часов! А надо еще добраться до автовокзала!

Тут мы стали в один голос уговаривать ее сегодня не ехать, остаться ночевать в туркомплексе, есть свободная комната (это было правдой – наш с Борисом сосед-шофер уехал). Она подумала-подумала – и согласилась. Я был очень рад! Мы все пошли в туркомплекс. По дороге я больше молчал, а ребята, перехватив у меня инициативу, активно развлекали Женю разговорами. Мне даже показалось, что я ей больше неинтересен. Я уже злился на ситуацию. Но, не доходя до туркомплекса, она вдруг обратилась ко мне: «Сережа, давай прогуляемся!». Это было неожиданно и жутко приятно. Ребята понимающе хмыкнули и удалились к вечернему костру, где сидела съемочная группа. А мы пошли гулять по окрестностям…

Стемнело. От травы и от деревьев поднимался прохладный пар, дурманяще пахло свежестью. Присутствие рядом молодой привлекательной девушки казалось волшебным. Мы подощли к небольшой реке. перешли по мостику на другую сторону. Я предложил искупаться. Женя сказала, что у нее нет купальника. Это, признаться, я заметил давно. «Но искупаться очень хочется! Что же делать?!» – колебалась она. Наконец она решилась, но с условием, чтобы я на нее не смотрел. Я согласился, и честно старался это не делать, но все-таки, купаясь в стороне, за кустами, кое-что углядел. Женя и так мне нравилась, а смутно увиденное очаровало меня еще больше. Потом мы шли к нашему с Борисом номеру, Женя рассказывала о книге «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» Ричарда Баха. Это было её любимое произведение. Я, честно сказать, тогда его еще не читал. В волнении я ощущал рядом запах ее мокрого лица и длинных волос… Мы зашли в номер. Борис деликатно отсутствовал. Я поставил Жене кассету «Зоопарка». Оказалось, что она о Майке Науменко ничего не слышала. Ей нравилась «Машина времени» и Андрей Макаревич. Особенно песня «Она идет по жизни смеясь». Это была ее любимая песня. (Вообще, я часто наблюдал, что девушкам нравится «Машина времени». Только вот такая штука. Одним нравится, как в этой группе поет Александр Кутиков, а другим – как поет Андрей Макаревич. И эти крайности непримиримы. Я не раз это замечал. Жене нравился Макаревич). Но и «Зоопарком» Женя прониклась, тихонько подпевала. Мне было приятно, что ей понравилась моя любимая группа. Мы прослушали всю кассету.

Это был очень романтичный вечер. Мы вышли на балкон. О чем-то увлеченно разговаривали. Мысль о том, чтобы начать «приставать», сначала меня преследовала, но мало-помалу стала казаться кощунственной. Женя казалась очень юной. Тем более, что она вдруг рассказала мне историю, о том, как подружки однажды зло пошутили над ней, оставив наедине с неуправляемым пьяным парнем. Парень стал приставать, а она его жестко «нейтрализовала». То есть попросту пнула в одно место. С тех пор она «ликвидировала всех подруг», как говорилось в фильме «Служебный роман». А потом она вдруг неожиданно поведала мне о недавнем сне, в котором присутствовал молодой высокий темноволосый человек. И у нее был роман с этим человеком.

– Он вот так вот держал меня за руки.

И она взяла мои руки! И так посмотрела при этом на меня! А я, к тому же, действительно, высокий и темноволосый. Я не знал, что и думать. Обнять, не обнять ее? Я не мог решиться. А Майк Науменко тем временем пел: «Интересно, с кем и где ты провела эту ночь, моя сладкая Н?..».

Было уже за полночь. Тут вдруг явился Борис, удивился нашему романтическому сидению. Я проводил Женю в пустую комнату, предложил располагаться, попрощался. Вернулся к Борису. У Жени в комнате погас свет.

– Старик, иди, пожелай ей спокойной ночи! – подмигнув шепнул Борис. Понятно, что он имел в виду.

Я не пошел. Я боялся ее напугать ночным вторжением. «Она же нам доверилась», – думал я, – «а я буду лезть к ней».

До сих пор не знаю, был ли я прав? По мнению Бориса, конечно, нет. Но что-то меня тогда остановило. Долго я не мог заснуть, весь во впечатлениях и сомнениях, но, наконец, провалился в сон.

Глава 4. Происшествие во Владимире

Проснулся я оттого, что меня кто-то тряс за плечо. Это меня будила Женя. – Мне надо ехать. Проводи, пожалуйста! – шепотом сказала она.

Было раннее утро. Борис крепко спал. У меня, к счастью, снова был свободный от съемок день. Мы с Женей позавтракали в столовой туркомплекса, потом я пошел провожать ее на автовокзал. Погода была отличная. Радостно было идти рядом с Женей. Темы для разговора находились сами собой. Расставаться не хотелось. В результате я тоже сел на автобус и проводил Женю до самого Владимира.

Мы ехали на автобусе и несли всякий веселый вздор. Например, она говорила, что я похож на мудрого кота, а я ей – что она похожа на симпатичную лисичку. Потом мы стали думать, на кого похож Борис. Сошлись на том, что на медвежонка.

– Правда, он очень хороший? – сказала Женя.

– Правда, – ответил я.

В этом «очень хороший» было что-то очень детское.

Женя, оказывается, жила во Владимире в общежитии не так далеко от автовокзала. Она пригласила меня к себе в гости. У нее была очень уютная комнатка. Посреди на полу лежал большой матрац. Мы пили чай, а Женя показывала свои рисунки. Потом демонстрировала разные красивые платья, которые ей купил отец. Комнату в общежитии ей снимал тоже он. «Чтобы я смогла спокойно рисовать». Рисовала она, и правда, хорошо. В рисунках была романтичность девятнадцатилетней девушки.

Нас обоих обуревало какое-то веселье в этот день. «А что, если её сейчас поцеловать?» – подумал я. И уже было собрался попробовать. Но тут неожиданно она вскочила:

– Не хочу сидеть в комнате! Пойдем, погуляем по Владимиру! – предложила она.

– Пойдем, – несколько разочарованно ответил я.

Во Владимире был яркий солнечный воскресный день. По дороге мы купили лимонаду (вкус был прямо из детства!). Вышли на большую улицу. Не шли – летели, увлеченные разговором.

И тут произошло неожиданное. Вдруг рядом с нами затормозила машина. Из нее выбежал человек лет за сорок в сером костюме, с разозленным лицом и рачьими глазами навыкате.

– Женя, вот ты где! Я тебя ищу по всему городу со вчерашнего дня! Думал, что с тобой что-то случилось! Сейчас заехал в общежитие – мне сказали, что ты только что там была. А куда пошла, неизвестно. Кое-как отыскал!

Рассерженный человек, не обращая внимания на меня, схватил Женю за руку и потащил к машине. Я услышал только её обращенное ко мне виноватое: «Извини!». Машина, взвизгнув тормозами, сорвалась с места. Миг – и я остался один на тротуаре! «Что это было?» – пронеслось в голове. Было понятно, что это и есть ее отец, о котором она так много рассказывала. «Ни фига себе! Суровый папочка!» – подумал я. Довольно невежлив. Даже, можно сказать, груб. Я выпил пару глотков лимонаду. В голове почему-то глупо вертелась фраза из Вильяма Шекспира: «Препятствия в любви только усиливают ее». Я даже не знал, из какой она пьесы. Лишь с иронией повторял ее про себя. Почему с иронией? Потому, что никакой любви ведь, в сущности, не было…

Я один погулял по Владимиру. Одному было скучновато. Часа через два снова пришел в Женино общежитие. «Даже если там отец, я попытаюсь нормально поговорить с ним, чтобы он ничего такого не думал!». Комната Жени была закрыта. Что же! Я купил две банки пива и сел на суздальский автобус. А в голове всё иронично звучало: «Препятствия в любви только усиливают ее!».

Когда я вернулся в туркомплекс, это приключение весь вечер будоражило меня. Вкратце я рассказал его Борису. Он посмеялся: «Какой нервный папашка!» Мы поставили кассету «Крематория», и под приятный голос Армена Григоряна еще выпили с Борисом пива на сон грядущий.

На следующее утро, подходя к съемочной площадке, я увидел… Женю! Она кинулась ко мне:

– Извини меня за вчерашнее! Что я тебя бросила. Это был мой отец!

Я понимающе кивнул головой.

– Я так и подумал. Суровый у тебя папашка!

– Вообще он хороший… Потом я с ним серьезно поругалась. Сказала ему, что могу ездить, куда только захочу, и на сколько захочу!

Я, улыбаясь, смотрел на нее. Было такое ощущение, что она и сейчас продолжает спорить с отцом, так она была в этот момент эмоциональна.

– У тебя съемка?

Да, у меня была съемка, но только до обеда.

– Я пока здесь порисую, – показала она рукой на окружающие поля и долы. – А когда у вас будет обед, снова подойду…