Текст книги "Сказка о настоящих слонах"

Автор книги: Александр Шаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Шаров А
Сказка о настоящих слонах

Александр Израйлевич Шаров

СКАЗКА О НАСТОЯЩИХ СЛОНАХ

Алёшка и его отец

Алёшка и отец его, Николай Васильевич Кузнецов, жили вдвоём в маленьком доме возле больничной ограды. Раньше был у них сосед, старый доктор Илья Матвеевич, но он уехал в тёплые страны лечить маленьких людей – пигмеев: они очень слабые и своих докторов не имеют. А через некоторое время уехала в эк-спе-ди-ци-ю Алёшина мама. Как объяснить трудное слово "экспедиция", Алёша не знал. Знал только, что оно означает "далеко-далеко".

Илью Матвеевича Алёшка скоро совсем забыл, а маму помнил.

Сперва помнил и что она говорила, и какие платья носила, и как целовала его, и её голос. А потом многое стёрлось. В памяти осталась только длинная, совсем золотая мамина коса; коса щекоталась, когда Алёшка лежал с закрытыми глазами, а мать целовала его на ночь.

И ещё он помнил песенку, которую мама пела ему, укладывая на ночь:

Спи, моя радость, усни,

В доме погасли огни,

Птички замолкли в саду,

Рыбки уснули в пруду...

Отец Алёшки был учителем и работал в школе рядом с больницей. Иногда он уходил ещё затемно, но Алёшка непременно завтракал вместе с ним; и обедали они и ужинали тоже вдвоём.

Алёшкин отец был очень высокого роста. Когда он возвращался из школы, то часто забывал наклонить голову и стукался о притолоку. Потирая ушибленный лоб, он говорил одно и тоже:

– Эх, искры даже посыпались...

Алёшке было жалко отца, но очень хотелось хоть бы один-единственный разочек увидеть эти искры. Какие они?

Такие, что летят, когда топится печка?

Но ни одной искры Алёшка не углядел и догадался: просто искры невидимые.

Комната у них была большая и хорошая. Только весь её дощатый пол прорезали щели.

Отец часто повторял самому себе, укоризненно качая головой:

– Была бы мама, мы бы уж давно всё законопатили и закрасили, в лучшем виде.

Но мамы с ними не было.

А Алёшке щели нравились. Так хорошо было сидеть на полу и думать-гадать: вот эта щель ведёт в царство подземных жителей – есть такие, Алёшка знал из сказки.

А по этой щели, если бы стать ненадолго гномом, можно было бы выйти к берегу канавы, которая течёт через двор. А после сколотить плот из щепок и спичечных коробков и поплыть в реку, а оттуда в море-океан. Интересно, куда попадёшь, если всё плыть и плыть – в страну, где доктор Илья Матвеевич лечит пигмеев? Или лучше бы в ту страну, где мамина эк-спе-ди-ци-я?!

Чёрное королевство Бурбурдия и королевство Белой Королевы

Пока отец учил в школе, Алёшка не скучал, а играл с ребятами во дворе. А дома у него были книжки-раскладушки – одна с полосатым тигром и медведем; а другая с орлом и кораблём, который вёл по бурному морю, крутил руль-штурвал Чернолицый Капитан, и с китом. Читать он не умел, ему ведь только-только исполнилось три года, но если долго смотреть в книжки-картинки, длинные строки букв под ними каждый раз рассказывают другую сказку.

А если сказка получается старая, тоже не беда, зато самая интересная.

Кроме того, у мальчика были настоящие шахматы. Шахматные фигуры стояли на подоконнике на доске. Как только отец уходил, чёрные и белые войска объявляли войну или посылали гонцов на красивых конях и заключали вечный мир.

В чёрном королевстве Король Бурбурд Злой и Королева Бурбурдина Злющая правили чёрными солдатами-пешками, чёрными конями и слонами и чёрными ладьями, которых все боялись.

А в белом королевстве правила Белая Королева, и, кроме пешек, коней и ладей были у неё ещё белые слоны. Они ходили из угла в угол шахматной доски и охраняли Королеву. Один слон нёс караул днём, а другой – ночью.

Однажды, когда чёрная ладья чуть не взяла в плен Белую Королеву, чтобы продать её навсегда в рабство, один из слонов пересек шахматную доску и столкнул ладью. Да так сильно, что она упала на пол, нырнула в щель и убежала неизвестно куда -только её и видели. С тех пор его стали называть не просто "слон", а – Храбрый Слон Белой Королевы.

Алёшка заболел, но зато нашёл верного навсегда друга

Однажды под осень Алёшка всё утро пускал бумажные корабли в большой луже, промочил ноги и к вечеру заболел.

Две недели он бредил, метался в жару, а потом вдруг, ранним утром, когда отец ещё спал, почувствовал себя как будто совсем здоровым. Он попробовал встать, но почему-то сразу упал и, пока не подбежал отец, так и не смог подняться на ноги.

С того дня мальчик лежал в кроватке, которую отец пододвинул к окну. Сквозь стекло он видел, как его друзья идут в детский сад и возвращаются оттуда.

Теперь, когда Алёшка заболел, отец в каждую получку дарил ему новые игрушки: "конструктор", из которого можно построить мост, ветряную мельницу и подъёмный кран, оловянных солдатиков, заводную грузовую машину, паровоз с вагонами. Мальчик делал вид, что радуется подаркам, но не любил их. Оставшись один, он засовывал игрушки под стол или под шкаф, куда добирался, держась за стену, стол и стулья. Он не любил подарки потому, что это всё были "больные игрушки", то есть пришедшие вместе с болезнью. А любил он только то, что сохранилось с далёких пор, когда он был совсем здоровым: футбольный мяч без камеры, набитый тряпками, и шахматы с шахматными странами – Бурбурдией и королевством Белой Королевы.

Он очень любил эти игрушки. Но вот беда: жители Бурбурдии и страны Белой Королевы исчезали один за другим – пешки-солдаты, кони, слоны и ладьи, даже короли и королевы. Вероятно, им было скучно с больным мальчиком, который всё лежит и лежит, и они отправлялись в другие, тёплые страны.

Они уходили через щели в полу, а дальше плыли по канаве, рекам и морям.

Как-то, когда Алёшка проснулся осенним утром – дождь бил в стёкла и в комнате были сумерки, – он увидел, что на доске в самом углу стоит один-единственный Храбрый Слон Белой Королевы.

Слон стоял выпрямившись, как часовой. Отец ещё спал. Алёшка осторожно положил слона на ладонь и спросил на ухо:

– Ты мой верный слон?

– Нет, – ответил слон тоненьким, неслышным голосом. – Я храбрый и верный слон Белой Королевы. И если бы чёрная ладья ещё раз напала на неё, я бы ещё раз защитил её грудью, даже если бы погиб при этом. Я Храбрый слон Белой Королевы и никогда ей не изменю.

Алёшка в первый раз за всю болезнь чуть не заплакал.

Нет, он действительно заплакал. Когда одна слезинка упала на голову слона, тот вытянулся ещё больше, как только мог, и сказал:

– Да, я слон Королевы, но тебе я тоже верный и навсегда друг. И тебя я тоже буду защищать от Бурбурдов. И ты не плачь, потому что я никуда и никогда не уйду от тебя.

– Даже в тёплые страны? – спросил Алёшка, всхлипнув в последний раз.

– Я не уйду от тебя ни в какие страны. Конечно, если только Бурбурды не нападут на мою Королеву и она не...

Слон не закончил фразы и замолчал. Алёша огляделся и увидел, что отец одевается. Он понял, что слон замолчал, потому что всё, что он рассказывал, это секрет. А секреты могут знать одни только верные и навсегда друзья. Алёшка ужасно обрадовался, что у него есть такой друг.

Алёшкин отец был, как говорят, мастером на все руки. Однажды он вернулся вечером с работы и вкатил в комнату удобное мягкое кресло на больших колёсах с дутыми шинами. С тех пор каждый воскресный день Алёшка с отцом отправлялись гулять. Чаще всего мальчик сидел в кресле, которое катил отец, а иногда Алёшка сам брался за ручки кресла. Ему ведь каждый день по два раза делали уколы и давали синие и жёлтые таблетки, и он уже немного держался на ногах, хотя быстро уставал.

Слон Королевы потерялся, а после нашёлся

Храброго Слона Королевы Алёшка тоже брал с собой на прогулку, чтобы тот не скучал. Раз, когда они переходили улицу, Алёшка поскользнулся, упал и выронил слона. Улица была в мутных лужах, а по канавам и водостокам текли бурные ручьи.

Все стали искать слона: отец, шофёр грузовика, инвалид на деревяшке и многие другие.

Мальчик уже совсем решил, что слон нарочно нырнул и по канаве поплывёт к Белой Королеве, потому что Королева позвала его на помощь. Но инвалид на деревяшке вдруг нагнулся и вытащил слона из лужи.

– Это, что ли, твоя цацка? – спросил он насмешливо, вытирая слона платком. – Было из-за чего реветь. Таких слоников за минуту можно пяток выточить.

Милиционер взмахнул рукой в белой перчатке: трамваи, машины, троллейбусы и пешеходы снова поехали и пошли. Мальчик почему-то обрадовался, когда инвалид, который хвалился, будто может выточить много слонов, затерялся в толпе.

Больше Алёшка не брал слона с собой. Он с отцом уезжал, а слон оставался на подоконнике и смотрел вслед.

Когда Алёшка возвращался, слон рассказывал ему всё, что видел. Старик, которого привезли месяц назад в больницу на санитарной машине, выписался, а молодая женщина, та, что всё сидела и сидела в больничном парке под облетевшим дубом, вдруг встала и пошла, опираясь на костыли. А после отбросила костыли.

А вдоль больничной ограды роют для чего-то большие квадратные ямы. Для чего бы это?

А Алёшка рассказывал про огромный белый цветок, плавающий в бассейне Ботанического сада. И про крошечную девочку – она живёт в самой середине цветка, но её никто на свете не видел.

В другой раз он рассказал слону про дом, где под куполом горят звёзды и движутся друг за другом, будто играют в пятнашки. И в чёрном небе, только не совсем таком большом, как настоящее небо, поднимается и заходит луна.

– Ты не завидуешь мне, что я всё это видел? – спросил мальчик.

– Нет, – ответил слон. – Я тебе ни капельки не завидую. Ты ведь мальчик и спишь по ночам, а я Храбрый Слон Белой Королевы и не сплю: вдруг она позовёт меня на помощь? И я вижу настоящие звёзды и настоящую круглую и жёлтую луну – как она поднимается и как заходит. Но я не завидовал бы тебе, даже если бы никогда не видел настоящих звёзд и настоящей луны, – ведь ты мой друг, а друзьям не завидуют.

– А я смогу путешествовать в эк-спе-ди-ци-и? – по слогам выговаривая трудные слова, спросил как-то Алёшка своего друга. – Ведь для этого надо взбираться на горы и переходить пустыни, а у меня так болят ноги.

– У тебя ничего не будет болеть, – как всегда уверенно и решительно, ответил слон. – Сестра сделает тебе ещё сто уколов, и ты совсем выздоровеешь.

Алёшка с отцом попадают в страну зверей

В тот день отец, уходя в школу, взял с собой старый вещевой мешок. А когда он вечером вернулся, мешок стал круглым, как воздушный шар. На другое утро было воскресенье, но отец разбудил сына даже раньше, чем в будние дни.

Пока Алёшка одевался, он сказал:

– Ты хочешь стать путешественником, как наша мама и Илья Матвеевич, вот мы и отправимся сегодня в первую экспедицию и увидим всех зверей, какие живут на свете.

– Ж-ж-живых? – немного заикаясь от волнения, спросил мальчик. – И медведя, и тигра, и орла, и кита, и кошку, и курицу?

Других зверей, кроме тех, что были нарисованы в книжках-раскладушках, и тех, что жили во дворе, он ведь не знал.

– Про кита не скажу, а вот других зверей мы непременно увидим: и медведя, и тигра, и обезьян, и бегемота, и орлов...

Алёшка быстро оделся, позавтракал, сел в своё кресло, и они покатили по улице, на которой когда-то чуть было не утонул слон. Улица оказалась очень длинной. В конце её был парк, вроде больничного, только гораздо больше и с оградой гораздо выше.

Тут действительно жило множество всяких зверей.

Прежде всего Алёшка с отцом подъехали к просторному вольеру, окружённому сеткой, – это была Страна Кроликов. В ней жили серебристо-белые кролики с белым животом и тёмными глазами, и чёрные кролики с апельсиновым животом, и ангорские с длинной шёрсткой и красными глазами, и огромные кролики-великаны с ушами, свисающими чуть ли не до земли, и кролики совсем крошечные, чуть побольше мышонка. Отец скинул вещевой мешок, развязал его и вытащил много морковок, три кочана капусты, брюкву и нарезал всё это ломтями. Мальчик просовывал угощение кроликам, и они ели, касаясь Алёшкиных ладоней тёплыми, влажными губами.

Из Страны Кроликов Алёшка с отцом попали к обезьянам. Для них в вещевом мешке нашлись бананы. Старичок шимпанзе, когда брал банан, каждый раз вежливо кланялся, а мартышки хватали угощение жадно, вырывали друг у друга и проглатывали даже не разжёвывая.

Потом они побывали у тигра, которого угостили колбасой, у большой собаки по имени "волк", у львов, у медведей; и для всех у отца хватило подарков. Попугаи очень ловко на лету ловили орехи и с треском раскалывали их твёрдыми клювами.

В Стране Тюленей отец вытащил целлофановый пакет со множеством серебристых рыбок. Алёшка не захотел бросать рыбок тюленям, и отец бросал их сам. Алёшка, конечно, знал, что рыбы мёртвые, но ему казалось, что когда их бросают и они летят, то там, в воздухе, они немного оживают.

Ему даже почудилось, что одна рыбка ожила совсем и улетела. Он теперь смотрел не на тюленей, а в небо и ясно видел, как быстро летит ожившая рыбка.

Алёшка почему-то подумал, что рыбка волшебная. "Есть золотая волшебная рыбка, а это – серебряная".

А потом отец сказал:

– Теперь держись. Мы едем в страну самых главных зверей.

– Разве не лев и медведь – самые главные звери? – спросил Алёшка.

– Лев и медведь – главные, но есть зверь ещё главнее, – ответил отец. – Закрой глаза, и откроешь их, только когда я скажу: "Стоп! Приехали!" Вот тогда-то ты увидишь самого сильного и мудрого зверя.

Алёшка закрыл глаза, и ему почудилось, будто они плывут – всё быстрее и быстрее. Мальчик подумал, что они сейчас попадут в Страну Китов. Уж конечно, кит гораздо больше льва и, если захочет, может даже проглотить его.

Но потом они полетели вверх. Алёшка чувствовал, что они летят; даже сердце замирало в груди и казалось, что земля далеко внизу.

Мальчик подумал, что они летят в Страну Орлов. И он представил себе, как орёл взлетает, держа в когтях и в клюве льва.

Тем временем кресло остановилось, и отец сказал:

– Стоп, машина! Страна Слонов!

Алёшка открыл глаза как мог шире, очень радуясь, что сейчас увидит братьев своего верного друга Храброго Слона Белой Королевы.

Но хотя он вглядывался изо всех сил, слонов он не увидел.

Ни белых, ни чёрных – ни одного слона. Тут не было даже шахматного поля.

– Где же слоны? – удивлённо спросил Алёшка.

– "Слона-то он и не приметил", – сказал отец строчку из басни и улыбнулся, показывая на огромное животное, которое важно прохаживалось на вершине холма за оградой из толстых металлических прутьев.

У этого животного были четыре ноги, толстые, как деревья, серая морщинистая кожа, большие уши и маленькие улыбающиеся глаза; и был ещё длинный, длинный нос ("хобот", – сказал отец), которым он ловко, но неторопливо стал брать плюшки из рук отца и отправлять их себе в рот.

– Это называется "слон"? – тихо и удивлённо переспросил Алёшка.

– Разумеется! – ответил отец, который ведь был учителем и знал всё на свете.

Алёшка больше ни о чём не спрашивал, всё сидел в своём кресле и молчал, хотя они побывали ещё в Стране Белых и Чёрных Лебедей, Странах Черепах, Розовых Фламинго, Горных Козлов – архаров, верблюдов и яков.

"Мальчик устал! – сам себе сказал отец. – Пора возвращаться!"

Дома всё было по-обычному. Храбрый Слон Королевы стоял на подоконнике. Он показал Алёшке на ряд лип с жёлтыми листьями, которые посадили в квадратных ямах, пока Алёшки не было, и спросил:

– А что видел ты?

Алёшка промолчал.

Отец быстро раздел мальчика, уложил его и подоткнул байковое одеяло со всех сторон так, как умел это делать он один – чтобы сразу стало совсем тепло.

А на подушку рядом с Алёшкиной головой отец, как всегда, положил Храброго Слона, чтобы мальчику не было скучно и страшно ночью.

Алёшка закрыл глаза, притворяясь, будто он уснул: сейчас ему совсем не хотелось говорить со своим верным другом, он даже боялся этого разговора.

Алёшка притворился, что спит, а после и в самом деле крепко уснул, но открыл глаза не утром, как всегда, а среди ночи.

Ночь выдалась светлая. Над появившимися вдоль больничной ограды липами ярко горела круглая луна. Проснулся мальчик оттого, что его друг Храбрый Слон Королевы тихонько дёрнул его за мочку уха.

– Почему же ты не рассказываешь мне, что ты видел вчера? – спросил слон. – Разве можно скрывать что-нибудь от друзей!

– Я видел слона, – не сразу и так, будто был в чём-то очень виноват, ответил мальчик.

– Почему же ты не рассказал сразу? И что тут удивительного? Разве я говорил тебе, что я единственный слон на свете? А вообще-то слонов очень-очень много – белых и чёрных.

– Я видел серого слона, – так же тихонько, словно виновато, ответил Алёшка.

– Серых слонов не бывает.

– Но отец сказал, что это слон. А ведь он знает всё.

– Да, твой отец учитель и знает всё, – кивнул Храбрый Слон Королевы, глубоко задумавшись. – Но если твой слон серый, то по каким же клеткам он ходит, скажи на милость? Ведь клетки на шахматной доске только белые и чёрные...

– Он ходит не по шахматной доске, а по траве, которая растёт в слоновнике. А у себя на родине, в тёплой стране, он бегает по лесам и горам, по пустыне, где песок, и по полям, где трава выше деревьев.

– Это тебе тоже рассказывал отец? – спросил Храбрый Слон теперь уже совсем недоверчиво и даже чуть-чуть хихикнул. – В жизни не слыхал о таких чудесах, хотя я живу гораздо дольше, чем ты, и много чего слыхал.

– Да, это мне тоже рассказал отец! – горячо ответил Алёшка. – И если бы ты сам разочек взглянул на серого слона, то тоже сказал бы: вот самый огромный и главный зверь на свете.

– Самый огромный? Что ж, может быть... – задумчиво и немного сердито ответил Храбрый Слон Королевы. – Но ведь главнее быть не самым огромным и сильным, а самым храбрым, самым умным и самым верным. Чёрная ладья тоже была сильнее меня, а я победил её.

Храбрый Слон Белой Королевы и серый слон отправляются в путешествие

– Вот что, Алёшка, – сказал Храбрый Слон Королевы после долгого молчания. – Мы сейчас же пойдём к этому странному серому слону и вместе отправимся на его странную родину, где растёт трава выше деревьев. Мы будем вместе путешествовать и сражаться с чёрными ладьями и другими Бурбурдами и всякими дикими зверями, пока ты сам не увидишь, кто из нас умнее, храбрее и вернее: я, твои старинный друг, или твой недавний серый знакомец. И тот, кто окажется умнее и храбрее, только о_д_и_н он пусть будет называться н_а_с_т_о_я_щ_и_м слоном. А тот, кто окажется глупее и трусливее, пусть больше никогда не станет называться слоном.

– А я смогу путешествовать с вами? – спросил Алёшка.

– Конечно! Ты ведь не больной, какие лежат в больнице, а только немного болел, пока не вылечился. И если тебя не будет с нами, кому же тогда решить, кто храбрее и умнее: я или твой серый великан?

Сказав так, Храбрый Слон Королевы ловко соскочил с Алёшкиной подушки на пол и зашагал к дверям. А Алёшка пошёл вслед за своим другом легко и быстро, не держась за кресло с дутыми шинами, так, будто никогда и не был болен.

У двери Храбрый Слон Королевы взглянул на Алёшку и строго сказал:

– Накинь пальтишко! Нет, не на плечи, а надень его в рукава и застегни все пуговицы. Ведь если родина твоего нового серого друга далеко, придётся плыть по морю. И может быть, корабль попадёт в бурю... А теперь наклонись, я тебе повяжу шарф.

Потом они открыли дверь и спустились во двор так тихо, что не скрипнула ни одна ступенька, и долго шли по улице, не встречая прохожих, и шли по пустым аллеям зоопарка, где спали все звери, пока не очутились у слоновника.

– Ту-ту-у-у, здравствуй, мальчик! – громко протрубил серый слон. Он не говорил, а именно трубил через свой длинный нос-хобот. – Твой отец, которого я помню ещё таким же мальчишкой, какой ты сейчас, угостил меня вчера очень вкусными плюшками. Спасибо ему! И о тебе я слыхал, продолжал слон, взглянув на Храброго Белого Слона Королевы, и с сомнением покачивая умной головой, по бокам которой висели большие серые уши.

– Ты не хочешь называть меня моим настоящим именем?– спросил слон Королевы.

Серый слон не ответил, но продолжал слушать, наклонив к Храброму слону морщинистое ухо.

– Хорошо! – продолжал Храбрый Белый Слон Белой Королевы. – Называй меня п_о_к_а просто – Маленький Слон. А я тебя п_о_к_а буду называть просто Большой Слон. Но мы сейчас же отправимся в путешествие. И будем сражаться с дикими зверями и с чёрными ладьями из Королевства Бурбурдии. А уж после путешествия тот из нас, кто окажется храбрее, умнее и вернее, пусть он один будет называться Слоном, а другой, тот, кто окажется трусливее, пусть никогда больше не станет называться Слоном. Ведь ты не станешь спорить, что мы не очень-то похожи друг на друга. И не может быть, чтобы два таких ужасно различных слона оба были н_а_с_т_о_я_щ_и_е!

– Ту-ту-у, согласен, – протрубил в ответ серый слон.

Он просунул сквозь прутья слоновника длинный хобот, осторожно поднял Алёшку и завернул его хоботом в своё правое ухо, большое, как одеяло: Алёшке сразу стало тепло, мягко и совсем хорошо. А Маленького Слона Большой Слон завернул в левое ухо, да так, чтобы тот мог смотреть на дорогу.

После этого он ловко открыл хоботом ворота слоновника, и они отправились в путь.

На ходу Большой Слон покачивался, и Алёшка не заметил, как уснул.

Путешественники становятся матросами на корабле Чернолицего Капитана и отправляются за море

Проснулся Алёшка на берегу. Вода была такая синяя, несмотря на ночь, что мальчик сразу понял: это – море.

У берега стоял корабль с белыми парусами. Около корабля лежали груды ящиков и стояли большие бутыли с белыми сигнатурками, какие всегда бывают на лекарствах.

Между ящиками, бутылями и кораблём ходил высокий Чернолицый Капитан в клеёнчатом плаще и в белой матросской бескозырке с синими лентами. Алёшка подошёл к нему и спросил:

– Вы скоро пойдёте за море?

– Конечно! – сердито ответил Чернолицый Капитан. – Мне нужно сейчас же отвезти доктору Илье Матвеевичу лекарства в ящиках и бутылях. Илье Матвеевичу совсем нечем лечить пигмеев, а они очень болеют. Нужно немедленно отправляться в плавание, но негодники матросы сбежали и некому погрузить лекарства на корабль.

– Возьмите матросами нас! – попросил Алёшка. – Нам очень нужно попасть на тот берег моря.

– Кто это хочет поступить ко мне матросами?! Ха-ха-ха! – Капитан смеялся так громко, что на море поднялись волны. – Ты -маленький мальчик и это беленькое существо? Вы, ха-ха-ха, хилые малютки, задумали служить на корабле у меня, знаменитого во всех морях капитана?!

Большого Слона Чернолицый Капитан не заметил, потому что была ночь, а ночью, даже самой светлой, серое не видно.

Пока Чёрный Капитан хохотал и хохотал, взявшись за бока, Большой Слон поднимал невидимым в темноте серым хоботом ящики с лекарствами, переносил на палубу и осторожно опускал через люк в трюм. А после он так же осторожно погрузил в трюм бутыли с сигнатурками.

Капитан заметил наконец, что на берегу не осталось ни одного ящика и ни одной бутыли с лекарствами. Тогда он вгляделся в темноту не как прежде, а через капитанскую подзорную трубу и увидел Большого Слона.

– Это ты погрузил лекарства на корабль? – спросил Чернолицый Капитан.

– Я, – ответил Большой Слон.

– А как тебя зовут? – спросил Капитан.

– Большой Слон! – ответил слон.

– Поступай ко мне матросом, – сказал Капитан. – Именно такой матрос нужен моей старой посудине. – Поднимайся на палубу, и мы сейчас же отчалим.

– Хорошо, – согласился Большой Слон, – но ты должен взять к себе матросами и моих друзей – мальчика Алёшку и вот этого моего друга, которого п_о_к_а мы все будем называть Маленький Слон. Мы с моими друзьями договорились не разлучаться и путешествовать вместе.

– Ну что ж, уговор не годится нарушать. Поднимайтесь на палубу все трое.

Большой Слон снова завернул Алёшку в правое ухо, как в тёплое одеяло, чтобы тот не простудился на пронзительном морском ветру.

Ветер дул всё сильнее с севера на юг, и маленького Слона Большой Слон завернул в левое ухо, но так, чтобы тот мог выглядывать и вовремя увидеть берег той страны, куда плыл корабль.

Когда корабль понёсся по волнам, Большой Слон стал на носу и во весь голос затрубил песню:

Скорее, скорее

На родину мою!

Скорее, скорее,

Ведь я её люблю!

Плыли они долго, и Маленький Слон первым увидел берег.

– Скалы! – крикнул он.

Чернолицый Капитан, к счастью, расслышал голос маленького дозорного и повернул руль.

Но тут разыгралась буря. Волны поднимались всё выше и выше – не волны, а прямо водяные горы.

И хотя Капитан был сильнее всех людей на свете и крутил руль-штурвал как только мог, корабль несло прямо на острые чёрные скалы.

Капитан совсем потерял надежду и сквозь рёв океана крикнул Большому Слону:

– Сейчас мы все утонем. И утонут лекарства. Пигмеи умрут, потому что доктору Илье Матвеевичу нечем будет их лечить. И другие капитаны, мои враги, скажут: "Этот чёртов черномазый капитан, который всегда доставлял груз в срок, утонул, как слепой щенок, вместе со своим чёртовым кораблём и матросами – белой деревяшкой, больным малышом и серым слоном, вместе со всем своим экипажем, нелепее которого уж наверное никогда не было и не будет на свете".

Волшебная серебряная рыбка

Но в то самое мгновение, когда все потеряли надежду, вдруг что-то светящееся прорезало темноту, и Алёшка узнал серебряную рыбку, ту, которая ожила, когда её кинули тюленям, и улетела.

Так вот куда она прилетела!

А рыбка прорезала темноту ночи узким серебряным телом, и за нею протянулся серебряный луч; нет, не луч, а река света. Эта река была окружена темнотой, как берегами, и несла корабль туда, где между острыми скалами открылись ущелье и бухта.

На берегу росло большое дерево.

– Хватайся за ствол! – крикнул Маленький Слон в самое ухо Большому Слону.

И Большой Слон выбросил вперёд хобот так далеко, как только мог. Он обвивался хоботом вокруг дерева, виток за витком, пока корабль Чернолицего Капитана не очутился на берегу

– Ту-у-у-уф! – протрубил Большой Слон, как только он распутал хобот и наклонился к Маленькому Слону, который успел соскочить на песок Ту-у-у-уф, хотя ты такой маленький и у тебя такая крошечная голова, но соображаешь ты лучше и гораздо быстрее, чем я соображаю своей большой головой. И когда окончится наше путешествие и окажется, что я сильнее и храбрее, то и тогда я буду всем повторять, что ты умнее меня, а ведь ум, как говорят учёные– люди и учёные звери, может быть, даже важнее, чем храбрость и сила.

– Хорошо, что ты хоть это наконец сообразил, – ответил Маленький Слон, как бы чуть-чуть посмеиваясь. Но Алёшка отлично знал своего верного друга и понимал, что Маленький Слон очень рад похвале Большого Слона.

– Ты у_ж_а_с_н_о испугался, когда нас несло на скалы? – спросил Алёшка Маленького Слона. – Я ужасно испугался, потому что подумал, что никогда не увижу папу, и тебя, и маму, когда она вернётся из эк-спе-ди-ци-и.

– Хм, – всё так же чуть-чуть насмешливо отозвался Маленький Слон. Я, уж конечно, ничуточки не испугался. Во-первых, я ведь слон, а слоны храбрые. А во-вторых, посуди сам, как могли бы мы разбиться и утонуть?! Ведь тогда никто в целом свете не узнал бы, кто из нас н_а_с_т_о_я_щ_и_й слон – я, который спас Белую Королеву от злой и могучей чёрной ладьи, или наше славное серое чудовище, которое, надо сказать правду, спасло корабль, лекарства для пигмеев и всех нас.

Подумав, Маленький Слон сказал ещё:

– Да, я умнее и сообразительнее, но он, тот, которого пока все мы будем называть Большой Слон, сильнее, да, пожалуй, и добрее меня. А ведь доброта, как говорят самые хорошие люди и самые хорошие звери, может быть, важнее даже, чем ум и сила.

Маленький Слон говорил совсем тихо, и Алёшка скорее угадал, чем услышал последние его слова:

– Да, очень жалко, что не может быть на свете двух таких непохожих н_а_с_т_о_я_щ_и_х слонов.

Пока Алёшка и его друг разговаривали, Большой Слон погрузил на широкую сильную спину ящики и бутыли с лекарствами.

Чернолицый Капитан крепко-накрепко перевязал ящики и бутыли морским канатом.

Потом Алёшка закутался в с_в_о_ё, как он теперь говорил, правое слоновье ухо, а Маленький Слон закутался в с_в_о_ё левое слоновье ухо.

– Идите всё прямо и прямо, и вы попадёте туда, куда нужно, – показал Чернолицый Капитан дорогу Большому Слону, а сам принялся чинить корабль.

Он зашивал паруса, разорванные бурей, толстой чёрной ниткой, привязанной к хвосту рыбы-иглы, и часто опускал рыбу-иглу в воду, чтобы она могла вволю подышать. А гвозди, выскочившие из пазов, он забивал рыбой-молотом и тоже часто опускал её в воду, чтобы она надышалась сколько хотела.

Большой Слон шёл по пескам пустыни, и ноги его, сильные и толстые, как самые большие деревья, по колено увязали в песке, так что ему трудно было вытаскивать их. Но он шёл и шёл и тихонько, чтобы не разбудить Алёшку, прикорнувшего в его правом ухе, трубил своё:

Скорее, скорее,

На родину мою!

Скорее, скорее,

Ведь я её люблю!

– Я буду ждать вас до самого утра, даже до полудня! – крикнул им вслед Чернолицый Капитан. – Вы были славными храбрыми матросами, и я буду терпеливо ждать вас, чтобы отвезти домой.

Синие горы

Алешка сквозь сон услышал слова Капитана и обрадовался, потому что он уже сильно соскучился по отцу и по всем-всем, даже по медицинской сестре, которая больно колола его.

Ему даже приснилось, будто он лежит не в слоновьем ухе, а в своей кровати у окна, за которым липы с жёлтыми листьями и больничная ограда. Алёшке приснился странный сон, будто отец тихонько подошёл к нему, потрогал губами его лоб и со всех сторон подоткнул одеяло.

Потом Алёшка услышал, как Капитан, хотя они уже отошли далеко от берега, крикнул вслед:

– Эй, вы! Ловите! Она вам очень пригодится там, в Бурбурдии!

Капитан крикнул это и швырнул им капитанскую подзорную трубу. Маленький Слон ловко подхватил трубу и стал глядеть через неё вдаль.

– Впереди Синие горы! – сказал он. – Но они ещё не близко.

– Очень хорошо, что ты видишь Синие горы, – тяжело дыша, протрубил Большой Слон. – Ведь за Синими горами Страна Свободных Больших Слонов моя родина.

Слон сказал это и снова затрубил:

Скорее, скорее

На родину мою!

Скорее, скорее,

Ведь я её люблю!

Он трубил песню и всё шагал и шагал – сперва через прибрежные жёлтосеребристые пески, потом через чёрные зыбучие пески, увязая в них по самое брюхо и с трудом вытаскивая могучие, как ствол дерева, ноги.

Он очень устал. Он дышал громко и тяжело, но трубил и трубил песню:

"Скорее, скорее на родину мою..."

А на вершине Синих гор Большой Слон остановился.

– Ту-у-у-уф, теперь я посплю немного. Потому что уже давно наступила ночь и я ужасно устал.

Маленький Слон и Алёшка быстро развязали канаты, а Большой Слон осторожно снял со своей спины ящик за ящиком и бутыль за бутылью.

– Я хорошенько отдохну, – протрубил он. – А как только взойдёт солнце, мы пойдём прямо вперёд. Ведь слоны ходят только прямо вперёд. И там впереди моя родина, Страна Свободных Больших Серых Слонов.