Текст книги "История жизни советского инженера от Сталина до Путина. Книга 1"

Автор книги: Александр Семиколенных

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Александр Семиколенных
История жизни советского инженера от Сталина до Путина. Книга 1

© Семиколенных А.Н., 2022

О книге «История советского инженера от Сталина до Путина»

Автобиографическая повесть Александра Семиколенных – это книга, в которой глубоко проработаны и линия семейно-родословная, и линия лично-производственная. Но обе эти линии проходят через жизнь нашей страны. Причем проходят они настолько гармонично, связанно, что понимаешь: автор с огромным уважением и любовью относится и к своим родным и близким, и к своей стране.

Повествование автора – это очень хороший пример, сколь бережно надо относиться к своим корням. Чувствуется, что для него такое отношение было и остается фундаментальной ценностью. Другой фундаментальной ценностью является отношение автора к своей стране, к работе, которую ему приходилось выполнять на разных этапах своей богатой трудовой биографии. Чувствуется, что в определенной степени Александр Семиколенных является романтиком-идеалистом. И понятно, почему складывается такое впечатление: автор явно сожалеет, что такая великая страна, как СССР, в которой он по праву видит много хорошего, перестала существовать. Ведь именно здесь автор получил прекрасное образование, именно в этой стране сложилась значительная часть его блестящей трудовой биографии, именно этой стране было отдано столько сил и времени. Поэтому чувства эти вполне можно понять и разделить их с ним.

Очень информативен и поучителен рассказ автора о том, как проходила приватизация в России в самом начале 90-х годов прошлого века. Это живой рассказ человека, погруженного в те эпохальные события и, что называется, на собственной шкуре испытал все «прелести» приватизации. Рассказ автора о приватизации опровергает достаточно популярное мнение, что это, мол, «красные» директора все растащили, что они будто бы и стали главными бенефициарами приватизации. Безусловно, среди старого директорского корпуса были и такие, но были и те, которые, как Александр Семиколенных, болели за судьбу руководимых ими предприятий. До последнего они пытались сохранить их, используя популярные тогда организационно-правовые формы в виде арендного и «народного» предприятий.

Для читателей книга интересна еще и тем, что в ней можно найти и полезный опыт. В качестве примера следует выделить простые, но очень важные практические навыки: вечером проанализировать, что получилось, а что нет и почему за день, плюс составить в голове план на день завтрашний. Казалось бы, это же очевидно. Конечно, очевидно, но ведь далеко не все используют такие простейшие вещи.

Особо следует выделить тот жизненный этап биографии автора, когда после карьерных высот начальника главка в ГКВТИ СССР и генерального директора крупного ПО он был вынужден в 1993 году пойти на работу рядовым специалистом-экспертом (правда, в Контрольное управление Администрации Президента Российской Федерации). Такой вот крутой поворот, но автор берет и делает свою работу так, как только он и может: добросовестно и с инициативой. Хороший пример для подражания.

Можно только порадоваться, что Александр Семиколенных нашел время для написания данной книги. Она получилась, потому что написана неравнодушным человеком, человеком, болеющим за свою семью, свою работу, свою замечательную страну. Вот такая неравнодушная книга получилась.

Игорь Николаев

Доктор экономических наук

Автор в своем рабочем кабинете в Счетной палате России. 2009 год

Предисловие

Вот и закончилась в 2010 году напряженная трудовая жизнь на государство и где-то, конечно, и на себя.

Интересная получилась трудовая биография, все время мысли стали возвращать меня к различным ее эпизодам. Правильно ли я поступал, часто резко меняя направления своей трудовой деятельности, и были ли другие варианты. Ответ – да, все правильно, если все начать сначала, ничего бы не изменил, так бы и поступал.

Конечно, с исчезновением страны, где ты родился и начал свой трудовой путь, и завершением его совершенно в другой стране, да еще с другой общественной формацией, так сказать, от социализма к дикому госкапитализму, получились как бы две жизни.

Первая жизнь в СССР по пути инженера, типичная для многих жителей этой уже не существующей, к сожалению, страны. Правда, финиш получился яркий. Завершил первую жизнь начальником главка в Государственном комитете СССР по вычислительной технике и информатике.

Вторая жизнь в России оказалась не менее бурная, но более политизированная и полная рисков. Это и участие в этапе начальной приватизации, и длительная работа (семь лет) в Контрольном управлении Президента России под руководством современного высшего руководства России, потом десять лет в Счетной палате России заместителем Председателя. Можно добавить и еще пять лет работы в Оргкомитете по проведению скандальной Олимпиады в Сочи. В общем, есть что вспомнить и что рассказать.

Получилась автобиографическая книга, может быть, немного перегруженная производственной тематикой. Но мне хотелось передать читателям атмосферу жизни в СССР с личной оценкой прошедших потом политических и экономических трагических потрясений. Может сложиться впечатление, что автор в тексте книги занимается самолюбованием. Прямо супергерой, всегда всех побеждает, всегда прав, все препятствия видит издалека и ошибок не совершает. Я не профессиональный писатель, и именно такой стиль изложения прошедших событий у меня получился. Заранее прошу извинения, у тех читателей, которые будут раздражаться такой манерой изложения эпизодов моей биографии.

Но дело не только в желании поделиться со многими судьбоносными эпизодами жизни СССР и России как бы изнутри участника события, но попытаться объяснить, как так получилось, что мальчишка из обычной семьи с московской окраины добился таких высот в своей карьере. Этот вопрос мне задавали и мои друзья, и, главное, мама. Она прекрасно знала мое окружение и все время спрашивала, «кто твой высокопоставленный покровитель, который помогает продвигаться тебе по карьерной лестнице». Конечно, было немного обидно, что она не верила в способности сына. Но у нее перед глазами было много жизненных ситуаций, когда без блата вопросы не решались, включая и вопросы карьерного роста.

Конечно, не все так просто. Покровители в отдельных судьбоносных этапах биографии были. Прежде чем перейти к изложению в главах книги в хронологической последовательности всех событий моей жизни, приведу один эпизод.

Январь 2001 года. Владимир Владимирович Путин – Президент России. Совсем относительно недавно он был начальником Контрольного управления Администрации Президента России. Моя должность – заместитель начальника Контрольного управления. Я в отпуске, провожу его в санатории в Барвихе. Рано утром в палате звонит АТС1 правительственной связи. Звонок от заместителя руководителя Администрации Президента РФ Владислава Юрьевича Суркова. Просит срочно подъехать в Кремль. Причина: «Есть мнение, что вас надо выдвинуть на должность заместителя Председателя Счетной палаты». Лишних вопросов не задаю, знаю, что у действующего заместителя Юрия Юрьевича Болдарева заканчивается срок пребывания на этой должности, кто предложил, понятно. Обсуждать можно только, как выполнить вышестоящее мнение. Должность выборная и надо найти пути оправдать доверие и победить конкурентов.

Вячеслав Юрьевич Сурков на радиостанции «Эхо Москвы». В центре ее бессменный главный редактор Алексей Алексеевич Венедиктов, справа будущая жена моего сына, сотрудник радиостанции Наталья Валерьевна Никифорова

Глава 1. В начале жизненного пути

Закончилась Великая Отечественная война, и я родился. Если более точно, то это произошло 16 июня 1945 года. На момент моего рождения брак моей матери, Ольги Владимировны Богомоловой, с моим отцом, Серапионом Алексеевичем Семиколенных, еще не был официально зарегистрирован. Отец был женат на другой – Ольге Владимировне Езерской.

Отец был родом из Вятской губернии из Котельнического уезда. Родился в 1916 году в деревне Ежи (сейчас Шабалинский район) в семье небедных крестьян (как их называли после 1917 года – середняки). В пять лет остался без отца Алексея Афанасьевича Семиколенных. Мой дед был участником Первой мировой войны. Призван в армию в сентябре 1916 года рядовым. После подготовки в учебной роте в январе 1917 года зачислен в повозочную пулеметную команду «Максим» 13 Финляндского стрелкового полка 4 Финляндской стрелковой дивизии, воевавшую на Юго-западном фронте. Участвовал в нескольких боях, но в марте 1917 года попал под газовую атаку немцев и был демобилизован по состоянию здоровья (выписка из приказа по полку: «Нижеименованных стрелков, отравленных удушливыми газами на позиции у д. Хукаловцы, полагать отравленными удушливыми газами и эвакуированными на излечение в дивизионный лазарет 4-й Финляндской стрелковой дивизии и исключить с приварочного, провиантского и чайного довольствия … с 1-го сего марта»). Вернулся домой, долго болел и умер Алексей Афанасьевич в 1919 году.

Ольга Владимировна Богомолова. Мне 1 годик и 1 месяц

Алексей Афанасьевич Семиколенных

Воспитывали отца близкие родственники. Иван Фокич Семиколенных (брат деда отца) был знаменит в деревне как сведущий в медицине. В русско-турецких войнах дослужился благодаря своим способностям до ротного фельдшера. Второй воспитатель, Павел Игнатьевич Семиколенных, был членом партии эсеров. Вместе они научили отца грамоте, заодно играть в шахматы, привили любовь к чтению и знаниям (учебе). Преодолели сопротивление матери отца – Олимпиады Никаноровны Семиколенных (Перминовой) (в хозяйстве нужен был работник) и отправили отца учиться в школу рабочей молодежи, а потом в педагогический техникум.

На своей родине в Кировской области он был уже в 20 лет директором сельской школы и влюбился в одну из учительниц, Ольгу Владимировну Езерскую. Брак был зарегистрирован в 1936 году, родилась дочь Наталья. В 1937 году был призван на военную службу. Служил в Монголии, затем направлен на обучение в Севастопольское зенитной училище, где и встретил вой ну в 1941 году.

Олимпиада Никаноровна Семиколенных в 1965 году

Немного о фамилии Семиколенных. Фамилия чисто вятская. Образовалась вначале в виде прозвища в Вобловицкой волости Вятской провинции примерно 1628 году среди местного финно-угорского населения.

Перевод: Данный документ удостоверяет, что анализ ДНК Семиколенных А. Н. на предмет определения гаплогруппы с использованием теста Single Nucleotide Polimorphism (досл. полиморфного одноядерного) показывает положительную корреляцию со SNP M423+ и отрицательную со SNP Р41.2.

В соответствии с этой классификацией Вы отнесены к группе гаплогруппе I2a2.

I2a2. Балканские страны, видимо, служили местом проживания этой подгруппы группы I в последнем Ледниковом периоде (между 26500 и 19000–20000 лет назад). Сегодня эта подгруппа распространена на Балканах и в Восточной Европе и далее на восток среди славянской языковой группы.

Как следует из выше приведенного документа, моя ветвь родословной принадлежит по генеалогии к южным славянам. Родоначальник моей ветви – предположительно православный священник, приехавший на Вятскую землю с Балкан проповедовать среди местного населения православную религию и согрешивший с монахиней или девушкой из монастырских крестьян рода Семиколенных.

Примерно в 1630 году родился сын Юрий, и как рожденному вне брака ему досталась фамилия матери. В дальнейшем моя линия родословной пошла от «Тимофея Юрьева сына Семиколенных», годы жизни 1651–1724, В архивных документах зафиксировано в 1721 году, что Тимофей проживал с тремя сыновьями в Котельническом оброчном стане Окатьевского погоста в починке Андроповский Пупова Вятской провинции.

Мама родилась в 1923 году в Москве. Отец мамы, Владимир Никитович, тоже родился в Москве, в семье купца 2-й гильдии Никиты Семеновича Богомолова.

Прадед мамы Семен Афиногенович был крепостным крестьянином в Ярославской губернии. В 1838 году он оформил себе выкуп из крепостных и, перебравшись в Москву, занялся торговлей. За относительно короткое время он разбогател, завел семью (четыре сына и две дочери), в 1863 году получил статус московского купца 2-й гильдии, был зарегистрирован по фамилии Богомолов, основал торговый дом «Семен Богомолов с сыновьями».

Если все три сына пошли по стопам отца и стали купцами, то старший сын, Иван Семенович Богомолов 1841 года рождения, проявил себя с детства как талантливый художник. Наперекор семье отстоял свое желание заниматься художественным творчеством, а не торговлей. Поступил и успешно закончил в Москве Строгановское училище, потом в Санкт-Петербурге Императорскую академию художеств, был отмечен золотыми медалями еще за свои студенческие работы и вскоре стал знаменитым архитектором, создавшим русский стиль архитектуры. В 1879 году ему было присвоено звание Академика. Из многочисленных его работ можно отметить памятник Пушкину в Москве совместно со скульптором А. Опекушиным, храм Александра Невского в Софии (Болгария).

Семен Афиногенович Богомолов

Он построил много доходных домов в Санкт-Петербурге, в Москве и других местах. В Москве самый известный доходный дом из сохранившихся – по адресу Столешников переулок, 11. Родители помирились с ним, попросили его построить для них на Якиманке, недалеко от церкви Иокима и Анны, каменный трехэтажный дом. Потом последовал заказ дома для братьев – четырехэтажный. Одновременно он создал проект здания музея Строгановского училища. В селе Знаменка, в имении великого князя Николая Николаевича, возвел домашнюю церковь «в высшей степени изящную по формам», в Петербурге на Фурштатской для госпожи Зайцевой построил капитальный каменный дом в четыре этажа с фасадом. В 1886 году в поезде подхватил рожистое воспаление лица и скоропостижно умер. Похоронен на Калитниковском кладбище в 1886 году.

Иван Семеновичу Богомолову установлен там очень красивый памятник. Рядом памятник родителям Ивана Семеновича, выполненный по его проекту, и надгробие его жены Марии Михайловны Богомоловой (Бабуриной). Как в мире все пересекается…

Архитектор Иван Семенович Богомолов

Отец моего деда Никита Семенович Богомолов после смерти своего отца как купец 2-й гильдии вел все торговые дела семьи. Но, кроме этого, он исполнял государственные обязанности, долгое время был управляющим Московским Мытным двором, а потом уже до конца жизни исполнял функции смотрителя (контроль финансов) знаменитой Андреевской богадельни Московского купечества на Воробьевых горах.

После 1917 года Богомоловым пришлось осваивать другие профессии. Мой дед Владимир Никитович стал профессиональным бухгалтером. Во времена новой экономической политики (нэп) работал бухгалтером на Варварке в немецкой фирме, торговавшей музыкальными инструментами, а потом, уже до пенсии, бухгалтером на известной фабрике «Трехгорская мануфактура» в Москве.

Мать мамы, Евдокия Герасимовна Власова, тоже родилась в Москве в 1896 году. Отец бабушки, Герасим Павлович Власов, в момент ее рождения работал управляющим на знаменитой Московской бойне (потом известный Московский мясной комбинат им. Микояна).

Мама бабушки, Наталья Григорьевна Вельтеева, была родом из Смоленской губернии (недалеко от г. Вязьмы). Ее отец и другие родственники были зажиточными крестьянами, владели землями сельскохозяйственного назначения, мельницей и занимались поставками сельскохозяйственной продукцией в Москву. После заключения брака между Никитой и Евдокией (примерно в 1920 году) муж настоял, чтобы жена пошла учиться на учетчика. И бабушка до рождения дочери работала по специальности, на выпуске готовой продукции на Трехгорке, вместе с мужем.

Владимир Никитович Богомолов с женой Евдокией Герасимовной и дочерью Ольгой

Таким образом, по всем линиям моих родственников у меня выявлены древние крестьянские корни. При этом крестьян совсем не бедных, обладающих способностями находить правильные решения в различных жизненных ситуациях, хранящих семейные православные традиции и не уклоняющихся от исполнения государственных обязанностей.

При рождении я сразу был зарегистрирован по фамилии отца. Как это произошло, мне выяснить не удалось. Родители все эти вопросы, включая первый брак отца, от меня скрывали. Я об этом узнал только в достаточно зрелом возрасте.

Брак моих родителей официально был зарегистрирован 12 мая 1946 года отделом ЗАГС Ждановского района г. Москвы. Когда и как отцом был расторгнут первый брак, мне неизвестно. Но в 1950 году отец поменял имя Серапион на Николая. Были заново оформлены все документы, свидетельства о рождении отца и мое, свидетельство о браке матери и отца. Я стал Александром Николаевичем Семиколенных. Первое свидетельство о своем рождение я так и не увидел, а хотелось бы.

Отец и мама познакомились на фронте под Москвой, примерно в конце 1942 года. Отец сразу после начала войны получил младшее офицерское звание и воевал в зенитном дивизионе, защищавшим небо Севастополя, а потом Москвы на юго-западном направлении у г. Серпухова. Мать сразу после окончания Авиационного техникума в 1942 году (специальность – техник-механик по монтажу самолетов) добровольцем пошла на фронт, закончила курсы военных связистов и тоже начала воевать в зенитных частях, где они с отцом и нашли друг друга.

Серапион Алексеевич Семиколенных в 1941 году

Интересна история, при каких обстоятельствах у них возникла взаимная симпатия. В 82 зенитно-артиллерийском полку, где будущий отец в звании лейтенанта был помощником начальника штаба дивизиона, было много девушек, военных связисток, которые обеспечивали связь внешних наблюдательных пунктов оповещения о воздушном налете со штабами зенитных дивизионов, и штабов с батареями. В один из дней декабря 1942 года отец был начальником дежурной смены по штабу дивизиона, а мама в штабе обеспечивала связь. Ночь дежурства выдалась напряженная, попытки немецкой авиации прорваться на Москву следовали одна за другой, и только к утру все стихло. Отец решил немного передохнуть в своей землянке и попросил другого офицера, свободного от дежурства в этот день, его подменить на несколько часов в штабе. Но что-то пошло не так. Офицер из штаба отлучился, а средства воздушного наблюдения передали, что снова немецкие самолеты идут на Москву в зоне ответственности дивизиона. Время шло на минуты. И Ольга Владимировна, нарушая все инструкции, берет на себя функции дежурного офицера, передает батареям координаты целей и дает команду открыть огонь. Под звуки стрельбы зениток прибежал мой будущий отец и взял, как и положено, командование на себя. Таким образом мать просто спасла его от трибунала, а он обратил внимание, что в дивизионе есть такая смелая девушка, да еще и красивая.

Ольга Владимировна Богомолова в 1943 году

На военной службе мама была с ноября 1942 года по январь 1945 года. Как написано в личном деле, «уволена в запас по семейному положению». «Семейное положение» – это про меня, я должен был появиться в установленное время.

Мама с родителями жили в Москве на Новоселенской улице, между Абельмановской и Крестьянской заставами. В настоящее время этой улице давно нет, застроена высотными домами. Только кинотеатр «Победа» остался напротив нашего бывшего двора. Двор образовывали четыре дома, деревянные, с коммунальной системой заселения. Было несколько и индивидуальных одноэтажных домов деревенского типа.

Мой дом тоже был деревянный в два этажа с печным отоплением, но были подведены холодная вода и газ. Система коммунальная, в квартире на первом этаже, кроме нас, жила еще одна семья военного летчика. Жили дружно. У нас было две комнаты. Одну занимали родители мамы, другую – мы с мамой. С 1946 года уже постоянно стал с нами проживать отец.

Наш дом на Новоселенской улице. На велосипеде – это я

Мое детство прошло в типичном для того времени московском дворе. Ребят всех возрастов было много, во дворе проводили время с утра до вечера. Играли в разные игры, включая футбол, места было достаточно, в городки, лапту. Зимой взрослые обязательно строили для нас ледяную гору. Перехватывали самосвалы, вывозящие снег с улиц, делали достаточно высокий холм, спуск заливали водой. Конечно, был и каток.

Как и положено, в семь лет в 1952 году я пошел учиться в первый класс школы. Учился в целом неплохо, четверки, тройки в основном по русскому языку.

В восемь лет неожиданно увлекся голубями. Сейчас в Москве голубятен осталось считанные единицы. В годы моего детства они были практически в каждом дворе и не по одной. Была голубятня и в нашем дворе. Мне нравилось наблюдать за жизнью голубей. С интересом смотрел, как с ними управляются взрослые. Тогда основной смысл у большинства голубятников в содержании голубей был в заманивании в свою голубятню чужих голубей, затем выгодная их продажа на Птичьем рынке. Он был к тому же не очень далеко от нашего дома. Хозяин голубятни, молодой рабочий лет 25 по имени Николай, живший на втором этаже нашего дома, заметил мой интерес к голубям и стал привлекать меня к процессу. Поручал давать корм, открывать голубятню и выпускать голубей в полет. Рассказал об их породах, как их приучать к своей голубятне, методы заманивания и многое другое.

Коньки в дефиците. Учились кататься на чем «бог послал». Я слева

Дело дошло до того, что мне стали доверять ключи от голубятни, и когда владелец был на работе, мне разрешалось выпускать голубей в полет. Я освоил достаточно быстро этот процесс и, к огромному удивлению хозяина голубятни, даже стал ловить чужих голубей.

Он потом их по выходным дням продавал и часть денег давал мне. У меня впервые появились свои карманные деньги.

Родители были в ужасе! Как же, их сын голубятник! Это же позор, что скажут жители двора, друзья! Со мной пытались справиться и по-хорошему (уговорами, обещанием карманных денег), и по-плохому (ремень, ставить в угол). Но все было напрасно, я уже не мог себе представить жизнь без голубей.

Родители были дома только в воскресенье, остальные дни были заняты работой. Отец часто по военной службе уезжал в командировки, а мать поступила на работу еще в 1947-м в Морской НИИ копировщиком и работала много сверхурочно. Бабушка на мои увлечения смотрела не так критично. К тому же я добросовестно выполнял работы по дому. Дом был с печным отоплением, и надо было три раза в день принести из сарая (каждая семья во дворе имела свой сарай) дрова, уголь, растопить печь. Были у меня и другие домашние обязанности. Моя бабушка по многим вопросам имела свое мнение в семье. Например, после моего рождения она крестила меня в церкви втайне от родителей, особенно отца, который был членом КПСС с 1944 года, и его реакция была предсказуема.

«Крестовые монахи» – красавцы!

Я считаю, что, став голубятником, я получил первый жизненный опыт самостоятельной трудовой деятельности, и хоть и с минимальной, но оплатой. В какой-то мере это была и первая «руководящая работа». Руководил голубями, и результат был положительный.

Конечно, кроме голубей, было много и других событий. Например, мы регулярно с дедом Владимиров Никитовичем совершали большие пешие прогулки, в основном в направлении центра Москвы. До Кремля мы не доходили, но я узнал историю улиц около Таганки, Солянки, Дзержинской площади. Владимир Никитович, как коренной москвич, был хорошим рассказчиком.

В праздники 1 мая, 7 ноября основным развлечением моим и ребят с нашего двора было пристроиться в колонны демонстрантов и попытаться дойти до Красной площади. Мой личный рекорд был Дзержинская площадь. Милиция была настроена доброжелательно, но решительно. Из колонны «чужих» выгоняли, но свободы не лишали, отправляли домой.

Ребята с нашего двора. Я в центре во втором ряду

Конечно, во дворе не было все так идеально. Были и жесткие драки и между собой, и с ребятами из соседних дворов. Играли в такие игры, как «пристеночка» и «расшибаловка» на деньги, конечно, на небольшие, на медные. Пробовали курить, не обошлось и от попыток дегустировать водку. У меня курение и водка вызвали отвращение, и я больше к этому тяги не испытывал.

Жили во дворе и настоящие бандиты, которые пытались привлечь ребят к своему «мастерству». Но меня от этой напасти и от простого приставания старших ребят с вымогательством денег или требованием из дома им «подарить» какие-то предметы спасали голуби.

Владелец голубятни во дворе пользовался авторитетом, у него был свою круг общения – владельцы окрестных голубятен, которые по выходным собирались в нашем дворе. Здесь было несколько деревянных столов со скамейками, на которых местные жители играли в домино, карты. Один из таких столов обычно по воскресеньям занимала компания владельцев голубятен. Там были и люди в возрасте, лет под 50, так называемые заводчики. Они разводили определенные элитные породы голубей, участвовали в выставках и, конечно, хорошо зарабатывали на их продаже. Накрывали стол, стояли бутылки водки, пива, резали закуску и обсуждали свои проблемы. Я в это время, как обычно, находился во дворе и играл с ребятами в разные игры. И вот однажды Николай подзывает меня к их столу, представляет собравшимся как своего помощника по голубятне и рассказывает о моих успехах в этом деле. Тогда один из сидящих за столом говорит: «Так это ты вчера, оказывается, поймал моего молодого крестового монаха. Больше так не делай!» Раздался общий смех. Николай предлагает мне перекусить и дальше продолжать играть с ребятами. Понятно, что это было на виду всего двора и авторитета среди ребят только добавляло. И Николай, похоже, дал команду по двору меня не трогать в широком понимании этого слова.

Весной 1953 года я заболел корью. В памяти на всю жизнь остался эпизод, когда я принимаю красный стрептоцид, горит в комнате красная лампа, а над моей головой из «черной тарелки» Левитан читает сообщение о состоянии здоровья товарища Сталина. Если мне не изменяет память, то такие сообщения звучали по радио около трех дней. Сейчас по-другому описывают временной интервал ухода И. В. Сталина в мир иной…

С огромной теплотой я вспоминаю празднования Нового года в то время. Конечно, мы в доме ставили натуральную елку. Потолки у нас были высокие и позволяли установить елку высотой до трех метров. Кроме очень красивых старинных игрушек, на нее всегда вешали шоколадные конфеты, мандарины, которые появлялись в продаже только под Новый год. К празднику бабушка Евдокия Герасимовна обязательно пекла торт «Наполеон» огромного размера. Новый год праздновали большой компанией. Обязательно были соседи, из соседнего дома приходила семья брата бабушки Николая Герасимовича, приезжал сводный брат отца Михаил Душин, были офицеры, друзья отца по военной службе. Было очень весело, обязательно пели песни, многие гости хорошо играли на гитаре. Ну а мне, конечно, было приятно получать многочисленные подарки.

Я с отцом в 1953 году

Где-то в пятом классе я увлекся радиотехникой. Самостоятельно собрал детекторный приемник, в наушниках которого услышал о запуске первого спутника Земли. По жизни получилось прямо как в песне Марка Фрадкина: «Мы гоняли вчера голубей, завтра спутников пустим в полет». До спутника было еще далеко, но осваивать и конструировать ламповые радиоприемники я уже начал. Одновременно увлекся шахматами. Первое обучение провел отец. Потом стал ходить в шахматную секцию во Дворец пионеров. Участвовал в турнирах. В 1957 году у нас в семье появился телевизор КВН. Это было, несомненно, революционное событие для меня в части восприятия мира во всех его составляющих. Днем, пока не пришли родители с работы, я сидел у линзы, наполненной водой, которая позволяла увеличивать изображение на экране телевизора, и узнавал для себя много нового.

Начиная с 1952 года мы начали регулярно на лето снимать дачу. Было выбрано место сравнительно недалеко от Москвы – в Бутово, в деревне Поляны. Это сейчас там вся природа уничтожена, на бывших сельскохозяйственных полях, где выращивались пшеница и рожь, стоят бетонные коробки, а вместо деревни Поляны широкая асфальтированная магистраль с прежним названием улица Поляны.

А в те годы все было по-другому. Природа была замечательная, в лесах было много грибов, особенно белых, кругом были чистейшие пруды, в которых биологическая жизнь «била ключом». Разные рыбы, многочисленные другие водные обитатели, пиявки, тритоны, земноводные. Земля обрабатывалась, в полях голосили жаворонки. Леса патрулировались конными лесниками, и мы, ребята, даже ветку орешника на удилище боялись срезать. Лес был разбит на квадраты, обозначенные просеками, регулярно убирались засохшие деревья, собирался и сушняк, валежник. Это обеспечивало надежную защиту леса от пожаров.

Переезд на дачу в 1953 году. Справа бабушка Евдокия Герасимовна

На даче была своя компания ребят, мы много купались, основным транспортом были велосипеды, на которых мы совершали дальние, длительные велопоходы. Здесь уже играли не в «пристеночку», а в карты, но на деньги редко. По вечерам, с переходом в ночь, устраивали танцы. В первые годы использовали патефон, а потом появились допотопные проигрыватели. Подключали их к сети очень своеобразно. Просто закидывали на проходящие между столбами оголенные провода свои два провода на ноль и фазу, и танцы начинались.

Отец соорудил рядом с домом, где мы жили летом, стол для настольного тенниса, оборудовал площадку для городков, сделали самодельные городки, и деревенские ребята потянулись к нашему дому, было весело, все играли с утра до вечера очень азартно.

Очень интересный эпизод, как я научился плавать. Обычно все взрослые и дети из окрестных поселков и деревень купались в большом пруду с условным названием «радио», поскольку он был расположен рядом с антеннами какой-то радиостанции, вблизи путей курской железной дороги. Я плавать не умел, и родители надевали на меня надувной круг, и я в нем смело плавал, даже на другой берег. И вот один раз я плаваю, родители на что-то отвлеклись, а я сделал на глубине неловкое движение, потянулся за каким-то предметом в воде и перевернулся, как рыбацкий поплавок. Ноги вверху, на них съехал круг, а голова внизу под водой. Рядом никого, кто мог бы помочь. Какими-то усилиями, уже захлебываясь, мне удалось освободить ноги, круг отлетел далеко от меня, и я неожиданно для себя сам поплыл к берегу. Вот так и научился плавать.

В 1946 году отец успешно сдал экзамены в Артиллеристскую академию им. Дзержинского. Время его учебы в академии мне запомнилось участием отца в парадах на Красной площади. Я очень гордился его красивой военной формой и, конечно, военным кортиком, который я держал в руках и показывал друзьям в окно. После учебы в академии отец служил в Главном артиллеристом управлении и занимался новым для того времени направлением – космической военной техникой. В 1958 году в Министерстве обороны было принято решение улучшить квартирные условия отца и его семьи, нам были выделены две комнаты, тоже в коммунальной квартире, но в самом центре Москвы и уже с центральным отоплением (прощай, любимая печка).