Текст книги "Могила чудес, или плач по уфологии"

Автор книги: Александр Рубан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

7

Странным образом это ощущение не проходило, хотя о каком анализе может идти речь – с такой головой, будто всунутой внутрь гудящего колокола, с ватными негнущимися конечностями и с оглушительной пустотой во всем теле. Муравлев был уже на работе, а мистер Боб появился ровно в десять утра и с некоторым удивлением напомнил, что Леонид обещал быть готовым к этому времени. Леонид попытался намекнуть, что ему очень плохо и что вряд ли стоило принимать всерьез вчерашнее обещание, о котором он даже не помнит, но мистер Боб был неумолим. Он влил в Леонида две чашки очень горячего, очень крепкого и очень сладкого кофе и заставил съесть хотя бы парочку разогретых пельменных гренок, после чего состояние Леонида перестало быть столь оглушительным и безнадежным. Ощущение же сверкающего и мучительного непонятного, наоборот, сохранилось и даже усилилось. Поэтому он нисколько не удивился, когда мистер Боб посмотрел на часы и сказал, что, кажется, можно успеть, если поторопиться. Леонид даже не спросил – куда. Лишь спустя два или три часа, на высоте трех тысяч метров, он спохватился и потребовал объяснений. Мистер Боб попросил подождать буквально полторы минуты, пока закончится набор высоты: тогда он сможет передать управление автопилоту и еще раз подробно объяснит Леониду, чем он, мистер Боб, собственно говоря, занимается.

8

Мистер Боб занимался слухами. Любыми. Он разработал несколько методик, позволяющих оценить достоверность информации на основе одного только ее фактографического содержания, без привлечения авторитетных экспертов и вне зависимости от того, из первых ли рук получена информация или из сотых. По одной из последних методик мистера Боба опрос всего лишь десяти носителей информации давал оценку ее достоверности с точностью до порядка. Оказывается, еще в середине 80-х мистер Боб предсказал создание антикоммунистической партии в России (с достоверностью 0,7) и всего лишь на год ошибся в определении сроков. Основной же раздел его диссертации был посвящен "тарелочкам". Анализ информации о неопознанных летающих объектах дал весьма нетривиальные результаты... Информация – это товар. Достоверная информация – дорогой товар. И филиал Института Гэллапа в Новосибирске, основанный всего лишь полгода тому назад, уже полностью окупил все предварительные расходы. Теперь он получает прибыль. Основными клиентами филиала являются мелкие производственные кооперативы (именно и только производственные – таково непременное условие деятельности филиала на территории Советского Союза). Что же касается Российского парламента, то он получает информацию бесплатно. Филиал может это себе позволить. Едва филиал начал получать прибыль, мистер Боб занялся излюбленной тематикой. Ради этого он, если говорить откровенно, основал филиал. Ради этого продал свои методики Институту Гэллапа за процент прибыли в СССР. Первой информацией, которую он подверг статистическому анализу, был тот самый неопубликованный разворот. Опрос двадцати с лишним усть-ушайских энтузиастов от уфологии показал, что их зря поднимали на смех. Достоверность всех – абсолютно всех!– упомянутых в развороте случаев наблюдения НЛО оказалась достаточно высокой: от 0,6 до 0,95. И это при том, что таких НЛО действительно "не бывает". В том смысле, что они слишком... примитивны. Слишком явно производят впечатление выдуманных. Неудачно, дилетантски выдуманных. И все-таки они были. Они летали над севером Усть-Ушайской области вплоть до мая этого года. Все случаи наблюдения НЛО, датированные второй половиной мая и позднее, оказались недостоверными. Такой вот резкий скачок: 0,7; 0,8; 0,9 – и вдруг: 0; 0,1; много – 0,2. Сережа склонен видеть причину в самих методиках. Он полагает, что мистер Боб пристрастен – и это, мол, не может не отражаться на результатах. Если бы Сережа имел терпение подробно ознакомиться с методиками, он убедился бы, что это не так. Методики позволяют объективно оценивать достоверность любых слухов. Что же касается НЛО, то они интересуют мистера Боба не сами по себе и даже не как проявления "инопланетного разума", а лишь как наименее предсказуемый объект статистического анализа. Более того, мистер Боб отнюдь не склонен считать НЛО проявлением "инопланетного разума", ибо он сильно сомневается в его существовании. И в этом смысле он гораздо больший материалист, чем Сережа, который назвал его гипотезу "идеалистическим антропоцентристским бредом". Интересно, что он заговорит, когда они с Леонидом вернутся из "М-ского треугольника"... – Откуда?– переспросил Леонид. Для него было новостью, что они, оказывается, летят не в Шуркино за осколком Маришиного блюдца, а... Ну да, на запад! Солнце все время слева, а ведь уже полдень. Мистер Боб спокойно объяснил, что "М-ский треугольник", он же "Зона" – это .квадратная, два на два километра, территория на берегу реки Сылва, немного южнее Перми. Вот уже несколько лет в Зоне происходит множество загадочных и необъяснимых событий, достоверность которых он еще не просчитывал. Бешено вертятся рамки в руках лозоходцев и даже простых смертных. Летают и приземляются тарелочки, светящиеся шары и другие объекты разнообразной конфигурации. Выходят на контакт с туристами преимущественно ночью – гуманоиды в серебристых одеяниях. Таинственно засвечиваются или остаются чистыми отснятые фото– и кинопленки. Многократно усиливаются способности телепатов и врачей-экстрасенсов. Нарушается радиосвязь. Вразнобой ходят часы. Возникают и движутся изображения неземных ландшафтов на стенах палаток... – Бред!– сказал Леонид. – Возможно,– согласился мистер Боб.– Но неужели вам не интересно будет увидеть все это своими глазами – или, наоборот, убедиться в том, что это действительно бред? – Нисколько,– сердито сказал Леонид.– Мне там нечего делать,– добавил он. – С вами очень трудно разговаривать, Леонид, – вздохнул мистер Боб. – Еще вчера вы были так увлечены... – Я же был... пьян, – сквозь зубы сказал Леонид. Мистер Боб промолчал. "Проклятый американец", – подумал Леонид. – Мне там нечего делать, – повторил он просительно. – Увы, – сказал мистер Боб, – я уже не могу повернуть обратно. Мне стоило больших усилий взять разрешение на этот полет. Если сейчас я изменю курс, то в лучшем случае нам придется потерять несколько суток на неприятные объяснения. В худшем случае нас могут посадить в такой глуши, откуда мы будем выбираться неделями. Это было похоже на правду. – Не отчаивайтесь, Леонид, – примирительно сказал мистер Боб. – Через пять дней мы вернемся: я заказал эшелон и время на воскресенье... Вы там прекрасно отдохнете – ничуть не хуже, чем в Усть-Ушайске. Костер, палатка, река. В реке, говорят, водится рыба, а я захватил спиннинги. Беседы с интересными людьми – там всегда много интересных людей... Отнеситесь к этому, как к неожиданному и приятному приключению!

9

Около шести часов вечера они были уже в Перми и вскоре тряслись на ночь глядя в арендованном у частника "запорожце" по направлению к Зоне. "Запорожец" был доверху нагружен разнообразным походным снаряжением, которое они битый час перетаскивали из Бобовой "Сессны". Удивительно, как оно в ней умещалось, и как эта стрекоза вообще смогла взлететь с таким грузом – один лишь компьютер мистера Боба занимал почти все заднее сиденье "запорожца"... Уже в темноте, свернув с асфальтированной дороги на проселочную и остановившись на обочине, мистер Боб поинтересовался у Леонида, умеет ли он водить машину, Леонид честно ответил, что один раз пробовал. – И что же?– спросил мистер Боб. – Да как вам сказать... – Ага! – произнес американец, твердо выговаривая "г", и объявил привал. Не выходя из машины, они подкрепились консервированными бобами (в банках с химическим подогревом) и горячим кофе (из термоса), после чего мистер Боб извлек из-под сиденья саперную лопатку и показал Леониду, в каком месте следует закопать уже ненужные банки. Леонид не стал спорить, он просто спихнул в ту же ямку несколько разбитых бутылок и обрывки полиэтилена, валявшиеся поблизости. Когда он вернулся к машине, мистер Боб спал, откинувшись на спинку сиденья, а сиденье Леонида было занято, расстеленной на нем крупномасштабной картой. Надо полагать, картой Зоны (она была обозначена слабо заштрихованным квадратом) и прилегающих окрестностей. Леонид не стал открывать дверцу, чтобы не будить мистера Боба, и разглядывал карту через стекло, но мистер Боб тут же проснулся сам. – Садитесь, Леонид,– сказал он, освобождая место. – Осталось немного. – Где вы ее взяли?– спросил Леонид, имея в виду карту. – Очень далеко отсюда,– ответил американец.– Это "спейс-фото", – объяснил он,– аэрокосмическая съемка. – Разве они продаются?– хмуро удивился Леонид. – У вас – нет.– Мистер Боб улыбнулся.– По крайней мере, пока... Поехали?

Зона ничем не поразила воображение Леонида. В первый же день они обследовали ее всю и ничего таинственного не обнаружили. Луг – недавно скошенный, со множеством сухих коровьих лепешек. Леса – очень живые, хотя и порядком истоптанные. Излучина реки – на удивление чистой, и рыба там действительно водилась. И, разумеется, костры и палатки паломников от уфологии. Первые два-три дня в Зоне мистер Боб находился в состоянии крайнего возбуждения, но не терял привычной для него деловитости. Прибыли они поздней ночью, почти под утро. А когда в полдень Леонид выполз наконец из палатки, оказалось, что мистер Боб уже успел перезнакомиться почти со всеми паломниками – уфологами, телепатами, экстрасенсами, лозоходцами и прочими незаурядными людьми, среди которых затесались пятерка обыкновенных туристов на трех мотоциклах и местный пастух. Каждого из них, включая пастуха, американский доктор социопсихологии в течение первых же часов подверг молниеносным опросам по своей методике. После этого он стал надолго уединяться со своим компьютером, то лихорадочно посвистывая над ним, то вдруг срываясь на поиски кого-либо из опрошенных – для уточнений. А их приходилось искать, потому что все – даже туристы – были заняты делом. Кто установлением Контакта, кто обследованием места недавней "посадки", кто картографированием Земли с одновременным нанесением на карту "активных точек" – кто чем. Леонид же пребывал в бездельи, одиночестве и скуке. Он даже рыбачить пробовал, хотя обычно относился к этому занятию равнодушно. Грибов же и ягод в окрестных лесах не обнаружилось. Да и не могло обнаружиться учитывая столь обильные нашествия увлеченных людей, пусть даже очень занятых. Одно время он пытался им подражать, всерьез принять условия игры, но из этого, разумеется, ничего не получилось. Игра была скучной. Даже часы Леонида вели себя безупречно – шли секунда в секунду, в похвальном для них соответствии с сигналами точного времени. Несмелые предложения "чем-нибудь помочь" мистер Боб вежливо отклонял. Леонид, впрочем, и сам понимал, что ничем не может быть ему полезен. При чудо-консервах даже готовить не надо было, разве что вскипятить воду или кофе – да и то – не на костре, а на бесшумном и очень быстром примусе... Безделье, одиночество и скука были уделом Леонида, и обида его готова была вот-вот прорваться наружу – разумеется, в форме присущей ему тихой истерики. Но вечером третьего дня (это была пятница 24 августа, а обратный билет из Усть-Ушайска был у Леонида на утренний рейс 27-го) он наконец понадобился мистеру Бобу. Мистер Боб предложил ему "почтить своим присутствием" ежевечернее собрание паломников у большого костра: он был намерен сделать там доклад о своих исследованиях в Зоне и выражал надежду, что Леониду это будет интересно. Возбуждение американца к тому времени заметно спало, да и деловитости как будто поубавилось, но выглядел он довольным, удовлетворенным, как человек, проделавший значительную часть рутинной работы и предвкушающий последнее веселое усилие на пути к триумфу. И это его довольство казалось особенно заметным на фоне кислых физиономий паломников. Было абсолютно ясно, что ответственность за свои неудачи (то есть за полное и явное отсутствие паранормальностей в Зоне) они целиком возлагают на мистера Боба. Во всяком случае, многие весьма недвусмысленно косились в его сторону. В сторону Леонида косились тоже, причем с первого же дня. Судя по всему, в нем заподозрили официального спутника, приставленного к иностранцу. Несколько раз Леониду пришлось проглотить шпильки насчет "возрастающей роли КГБ в условиях многопартийности"...

10

Их ждали: место возле костра было уже приготовлено. На мистера Боба, пока он усаживался и листал свои распечатки, смотрели с холодной приветливостью, но его "Приступим, коллега!" было встречено одобрительным гулом. Леонида подчеркнуто не замечали. Мистер Боб начал с того, что кратко изложил суть своей деятельности, упирая не столько на механизм выявления истины, сколько на возможности методик. Закончив, он осведомился, все ли понятно. Один из туристов (никого из присутствующих Леонид даже не знал по имени) поднял руку, и мистер Боб кивнул: – Прошу вас, коллега. – Значит, если я,– начал Турист, воздвигаясь на фоне костра, – вернусь отсюда и распущу слухи, что будто бы я тут вступал в Контакт, вы сможете меня легко разоблачить? Всего лишь опросив тех, перед кем я трепался? – Да,– сказал мистер Боб. – Но не "разоблачить", а оценить достоверность вашей информации. И, скорее всего, оценка окажется близкой к нулю. – А если бы Контакт был? – Оценка будет близкой к единице. Турист сел. На некоторое время воцарилась вежливое молчание, – паломники переваривали услышанное. – Он говорит правду! – заявил наконец Телепат. (Верзила едва ли не длиннее Муравлева, но неимоверно худой, с блестящим, гладко выбритым черепом. Он брил его каждый вечер, готовясь к сеансам предполагаемого Контакта). Телепат обвел отрешенным взглядом собрание и добавил: – По крайней мере, он говорит то, что думает. – Я всегда говорю то, что думаю, – улыбнулся мистер Боб. – Нет,– медленно возразил Телепат. – Сейчас вы солгали. – Помолчал, глядя сквозь мистера Боба прозрачными зеленоватыми глазами, и неуверенно добавил: – Или собираетесь солгать... – Я вижу, вы хорошо подготовились к моему докладу, коллеги, – спокойно сказал мистер Боб. – Тем лучше. Значит, я могу приступить к самому неприятному. – Дай! – сказал вдруг Телепат. Ему поспешно сунули бутылку, он откупорил ее зубами, выплюнул пробку, хлебнул сам и протянул бутылку мистеру Бобу. Расслабьтесь!– потребовал он. – А то я вас плохо вижу. Мистер Боб послушно приложился к горлышку, сделал всем заметный глоток и передал бутылку Леониду. – Ему ведь тоже надо расслабиться? – спросил он у Телепата. – Его я никак не вижу, – равнодушно заявил тот. – А впрочем, пускай, не жалко... Пейте, товарищ, у нас еще есть. Леонид пожал плечами и выпил. Конечно же, это была самогонка – и препротивная. Леонид вернул бутылку, и она пошла по кругу: видимо, все почувствовали необходимость "расслабиться". – Выкладывайте ваше неприятное, господин Роджерс! – с плохо скрываемым раздражением сказал, наконец, хозяин бутылки, Главный Уфолог Страны. (Всегда веселый и общительный колобок с рыжеватыми щетинистыми усиками и пронзительно-синими глазками – на сей раз он сидел насупленный и, неудобно вытянув шею, сверлил мистера Боба неприязненным взглядом из-за плеча Телепата). Мистер Боб снова улыбнулся и стал выкладывать. – До недавнего времени, коллеги, Зона действительно была средоточием необъяснимых явлений. Я установил это с достоверностью, близкой к единице... – А нельзя ли точнее?– перебил Главный Уфолог Страны. – Можно, коллега,– сказал мистер Боб и раскрыл распечатки. – Я оценил достоверность полученной от вас информации, и сейчас буду просто сообщать вам оценки. Итак. Полосатый лилово-зеленый светящийся шар над просекой, второе августа этого года – ноль целых, семь десятых. – Значит, он был! – воскликнул не самый главный уфолог. – Скорее всего, – кивнул мистер Боб. – Но я продолжу. Два трехметроворостых гуманоида в серебристом одеянии, июль прошлого года ноль целых, девять десятых. Разговор с ними – ноль целых, две десятых... Это не обязательно означает, что разговора не было, – предупредил он очередной вопрос. – Но его содержание могло быть искажено или преднамеренно скрыто. Реплик не последовало, и он продолжал: – Упорядоченное движение огней. "Клин", середина августа прошлого года 0,4. "Двойной ромб", 20 августа этого года – 0,9. "Квадрат в круге", май этого года – 0,1. "Квадрат в круге", 21 августа этого года – 0,8 ... И так далее. Вот самое интересное: изображения на стене палатки – так называемое "кино пришельцев". Достаточным для анализа числом носителей информации мне было сообщено только три случая. Достоверность того, что наблюдателям все это не приснилось: Алексей – 0,7; Ашот – 0,95; некто Потапчик из Севастополя – 0,1. – Фантазеров среди нас тоже хватает,– проворчал Главный Уфолог Страны.– Но это еще ничего не доказывает. – Конечно,– согласился мистер Боб.– Алексей и в особенности Ашот действительно что-то видели. Что именно? Случайные изображения (например, от наложения лунных теней): Алексей – 0,6; Ашот – 0,0. – Как? – в голос переспросили Турист и Лозоходец. – Ноль целых, ноль десятых,– повторил мистер Боб.– Ашот видел НЕ случайные тени. – Ага,– сказал Турист, а Лозоходец кивнул. – Изображения, созданные намеренно кем-либо из присутствовавших здесь (например, шутка): Алексей – 0,5; Ашот – 0,1. И наконец, весь остальной спектр возможностей (в том числе инопланетяне): Алексей – 0,05; Ашот – 0,9. – Ну?! – воскликнул не самый главный уфолог. – Я вам говорил или нет: Ашотик выходил на Контакт! Говорил или нет? – Да,– согласился Главный Уфолог.– Жаль, что он уехал. – Перепугался, чудак! Ехал нас разоблачать – а сам на Контакт вышел. Везет дуракам... Узнать бы, что он видел! У кого есть его координаты? – Потом, – отмахнулся Главный Уфолог.– Господин Роджерс еще не выложил самое неприятное. – О'кей! – сказал мистер Боб. – Я думаю, нет нужды зачитывать весь список – распечатки я вам оставлю. – Он их аккуратно сложил и протянул Главному Уфологу. Тот, поколебавшись, выдвинулся из-за спины Телепата и взял. – Вот главное, что из всего этого следует: двадцать второго августа Зона перестала быть средоточием невероятного. Чудес больше нет, коллеги! – И он стал в упор смотреть на Телепата. – А рамки? – подал голос один из лозоходцев. – Это тоже есть в распечатках, – ответил мистер Боб, не сводя глаз с Телепата. – "Активные точки" в Зоне действительно были, но в ночь со вторника на среду перестали быть таковыми. – И еще часы... – грустно произнес Турист. – Все чаем ходят точно! Даже мои. Всегда отставали, а теперь – секунда в секунду... – Тихо! – Главный Уфолог Страны поднял руку, прекращая начавшийся было гвалт. – Значит, были? – со странной интонацией спросил он мистера Боба. Чудеса? – Да. Я установил это с почти абсолютной достоверностью. – До вашего приезда были, а как вы здесь появились, так их не стало?уточнил Главный Уфолог. Мистер Боб промолчал. – И это всегда происходит там, где вы появляетесь? – Нет, – сказал мистер Боб, слегка оживляясь. – На севере Усть-Ушайской области я еще не был, но там произошло то же самое. А в Бермудском треугольнике, где я бывал неоднократно, – никаких изменений. И в одном старинном замке в Девоншире полтергейст по-прежнему имеет место. – Привидения, что ли? – пробормотал не самый главный уфолог. – Это-то здесь причем?.. Мистер Боб улыбнулся, все так же глядя в глаза Телепату. Казалось, ему доставляет наслаждение эта дуэль взглядов. – Как вы это делаете? – резко спросил Телепат. – Что именно? – осведомился мистер Боб. Телепат закрыл, глаза и помотал головой, обхватив ее худыми мосластыми пальцами. – Я вас не вижу, – глухо проговорил он в землю и стал раскачиваться, как от сильной боли или стыда. Все настороженно молчали. – Может быть, я должен еще раз расслабиться? – участливо спросил мистер Боб. – Нет, – все так же глухо бормотнул Телепат и, приподняв ладонь, посмотрел на мистера Боба одним глазом. – Я уже третий день никого не вижу... произнес он сдавленным голосом, будто заглушая рыдание. – Никого... Скользнул по черепу ладонями, закрыв лицо, и согнулся, едва не уткнувшись бритой головой в землю. "Цирк,– неуверенно подумал Леонид. – Клоунада..." Но это было не так. Никому из присутствующих явно не хотелось смеяться. Тогда Леонид решил, что мистера Боба сейчас будут бить. И снова ошибся. – Видите ли, господин Роджерс, – спокойно и вполне доброжелательно произнес Главный Уфолог Страны. – Не знаю, как остальные, но я почему-то чувствую себя подопытным кроликом. Это очень неприятное ощущение. Мне все время кажется, что вы чего-то не договариваете и что вы делаете это с умыслом... У вас есть гипотеза? – Теория,– поправил мистер Боб.– Теперь это уже теория.

11

"Теория Преосуществления Воображаемого" – так назвал ее мистер Боб, и суть его теории была ясна уже из названия. Воображаемое имеет тенденцию пресуществляться – то есть становиться реальностью. Все. Этого достаточно для объяснения любых чудес. Если кто-либо утверждает, что видел летающую тарелочку или зеленого бородавчатого черта, или как большая, заросшая мохом гора очень долго содрогалась, пока действительно не родила мышь,– это совсем не означает, что он врет. Или что ему померещилось. Все это действительно могло быть. Кто-нибудь (не обязательно сам свидетель) это вообразил – и оно пресуществилось. Как? Это уже технический вопрос. Но давайте не упустим из виду одну чрезвычайно важную тонкость. Может ли кто-либо из присутствующих вообразить целую цивилизацию? Причем во всех подробностях: климатические и погодные условия на чужой планете, все разнообразие растительного и животного мира, жилища, предметы культуры, машины, внешность и характер каждого индивида... Плюс их одежда, привычные каждому жесты, словарь, стихи и музыка-Мистер Боб не может. И он не знает человека, который бы мог. Поэтому внеземных цивилизаций нет. А вот вообразить, как выглядит отдельно взятая летающая тарелочка, сравнительно легко. Или, допустим, внешность пришельца (особенно если черты лица смазаны, как оно чаще всего и бывает). Или даже отдельно взятый, многозначительный и туманный разговор с ним. Поэтому тарелочки и пришельцы есть. Их множество, и они бродят, неприкаянные, в околоземном пространстве, то и дело попадаясь на глаза разным людям. Труднее, но тоже можно вообразить интерьер тарелочки, и даже как она бесшумно отрывается от земли, унося на экскурсию отдельно взятого землянина. Многие утверждают, что побывали на таких экскурсиях,– и достоверность их свидетельств достаточно высока. Кто-то очень хорошо вообразил – и пресуществилось, а счастливчик слетал. Вывод: НЛО есть не что иное, как элементы человеческой культуры. Не менее материальные, чем автомобиль, АЭС или, допустим, телевизор... – А черти где? – спросил вдруг Лозоходец. – Черти? – удивился мистер Боб. – Ну да, черти. Зеленые бородавчатые черти – где они? Где драконы, гоблины, домовые, наяды с дриадами? Почему ни в один из гербариев мира не попал цветок папоротника? Почему ни одна морская русалка не запуталась в рыбачьих сетях? Их плохо вообразили, да? – Резонный вопрос, коллега. А почему не было дельтаплана в древнем Риме? И даже в древней Японии где были и бамбук, и тончайший шелк, не уступавший по прочности болоньевым тканям? Дельтаплан появился лишь после того, как полет аппаратов тяжелее воздуха стал привычен... Я ответил на ваш вопрос? Вся человеческая культура, – продолжал мистер Боб,– есть результат пресуществления воображаемого. Это мучительный и не всегда успешный процесс. Разбиваются опытные образцы самолетов. Рушатся плохо воображаемые архитектурные сооружения. Не получаются стихи, не всегда и не сразу воспринимается новая музыка. Творцам (а точнее сказать: чудотворцам) приходится сражаться не столько с Природой, сколько с инерцией человеческого мышления. И, прежде чем стать электрическим разрядом, огненное копье какого-то из богов успело убить Римана... Но бывают периоды в истории человечества, когда эта инерция ослабевает. В начале века имели огромный успех у публики спириты и оккультисты. И есть основания полагать, что далеко не все они были мошенниками. Столы вертелись, коллеги! Духи великих людей являлись! Другое дело, что интеллект Бонапартова духа наверняка соответствовал интеллекту медиума... И не только отдельные элементы культуры есть результат этого процесса. Сама человеческая история, наше будущее, а возможно, и прошлое – не исключение. В свое время господин Маркс попытался вообразить справедливое устройство общества. Не мне вам рассказывать, насколько успешной оказалась его попытка. Этим политическим выпадом мистер Боб завершил свою лекцию – но должного отпора, как и следовало ожидать, не получил. Лишь Главный Уфолог Страны остался недоволен и не скрывал этого. Да еще, наверное, Телепат, который так и просидел всю лекцию, спрятав лицо в ладони и время от времени печально взглядывая сквозь пальцы на доктора социопсихологии... Обоих явно донимал один и тот же вопрос: Теория Пресуществления Воображаемого объясняла все чудеса Зоны, кроме последнего: внезапного исчезновения чудес в ночь с двадцать первого на двадцать второе. Это даже Леониду было понятно – хотя все эти гуманоиды, шары, "двойные ромбы" и прочее "кино пришельцев" были ему до лампочки. Равно как и насквозь идеалистическая концепция профессора из Вашингтона. Главный Уфолог уже собрался было задать свой вопрос, но мистер Боб его опередил. Вопрос он сформулировал сам, а ответ предложил поискать коллегам. В семь часов утра мистер Боб выслушает его гипотезы. Любые, самые сумасбродные и не обязательно вытекающие из его теории. Его заинтересовала эта загадка, и он не прочь испробовать на ней свои методики. А поскольку методики базируются на статанализе, то нужна статистическая подборка гипотез. Кажется, этого еще никто не пытался проделать: объективно оценить достоверность гипотетической информации,– и коллеги имеют шанс разделить с ним славу научного приоритета. – А филиал Института Гэллапа, который я здесь представляю,– заявил он,готов оплатить ваше участие в моих исследованиях. Долларами.

12

Ворочаясь в палатке и пытаясь уснуть, Леонид размышлял о паломниках. Он вчуже сочувствовал им, убившим свои отпуска и ничего не обнаружившим в Зоне. Доллары, конечно, должны их утешить. Гонорар за крушение надежд... Нет, все это было не так просто. Доллары – долларами, но и в теории мистера Боба тоже было нечто весьма утешительное. При всей ее антинаучности. Она даже Леониду чем-то понравилась. Правда, ему не хотелось бы в этом признаваться, но теперь, почти во сне – можно. Идеализм чистейшей воды, а вот – понравилась. Может быть, простотой. А может быть – наоборот. Ибо не так уж она и проста, если разобраться. Он стал разбираться. В пришельцев Леонид не верил, и в Бога тоже, но в неверии своем был нетверд. Это было бы слишком мало – не верить. Или, наоборот, верить. Слишком мало и слишком просто, а природа не терпит простоты. Человек часть природы, и как бы он ни стремился упрощать свои представления, его интуитивно тянет к сложному. Знание сложнее, чем вера или неверие,– и даже фанаты от уфологии пытаются облечь свою веру в некое подобие знания: изучают, систематизируют, строят гипотезы. Так древние схоласты, пытаясь уйти от простой веры в существование ангелов, исчисляли их количество на острие иглы... Мистер Боб тоже нашел свою линию поведения: он оценивает достоверность, усложняя тем самым простенькую схему "верю – не верю". А Леонид, чтобы не осциллировать между этими двумя полюсами, закрепился на третьей позиции: "наплевать". Третья точка – еще одно измерение. "Там, где ты ничего не можешь, ты не должен ничего хотеть". Наверное, это все-таки обидно – ничего не хотеть. Даже там, где ты ничего не можешь. Наверное, поэтому Теория Пресуществления Воображаемого Леониду понравилась. Все-таки, равнодушие не выход из простоты. "Верю – не верю наплевать". Три точки. Плоскость. В английском языке плоскость и пошлость, обозначаются одним и тем же словом. А теория – даже если она неверна – уже выход из плоскости. Из простоты. Заблуждение – это не просто. Заблудиться можно в лесу – так ведь он не плоский! На равнине можно заблудиться – так ведь и она не плоская. Она круглая, и ориентиры скрыты за горизонтом. Или в тумане, который тоже объемен... Но это – для Леонида, которому было наплевать. Паломники же (по крайней мере, большинство из них) примитивнее на целое измерение. Они верят, и теория для них – слабое утешение. Вот мистер Боб и подкрепил ее долларами... Вернувшись к этому глубоко материалистическому выводу, Леонид уснул.

13

Ему приснилось, что он стоит в очереди в кассу за своими ста шестьюдесятью плюс поясной, плюс северная надбавка – итого триста пятьдесят два, минус налог, плюс премия, которая этот налог слегка перекроет,– и сон был в руку. Мистер Боб расплачивался с паломниками за участие в его исследованиях. Гвалт возле палатки стоял почти такой же, как в стройконторе № 4 в день получки. Прихватив полотенце и мыльницу, Леонид выбрался из палатки, обошел сгрудившихся вокруг мистера Боба "коллег" (мистер Боб выкликал их по своему списку, а они протискивались) и побрел к реке. Был уже полдень или около того, погода, как и все эти дни в Зоне, стояла солнечная – лишь два или три перистых облачка на горизонте. Сухие стебли скошенной травы покалывали босые ступни; приятный ветерок с реки освежал лицо. А Леониду почему-то мерещились молнии, ливень, мокрые листья навстречу... Кто-то его догонял, и, оглянувшись, он увидел, что это был Телепат. Он брел чуть быстрее, чем Леонид, и со странным выражением на лице разглядывал не наши денежные знаки. Держал эти три или четыре бумажки веером, как игральные карты, и смотрел на них, свесив голову вперед и к левому плечу. То ли недоумевал, то ли брезговал. Когда Леонид уже отворачивался, Телепат внезапно брызнул на него одним глазом (почти как давеча на мистера Боба) и негромко, но так, чтобы Леониду было слышно, проговорил: – Иудины деньги... Это Леонида не могло касаться и, он ускорил шаги. Но Телепат, убедившись, что Леонид услышал то, что должен был услышать, окликнул его: – Эй... товарищ!– а когда Леонид все-таки не обернулся, возвысил голос:Гражданин! Ведь это невежливо. Пришлось оглянуться. Телепат стоял, широко расставив ноги, на ощупь засовывал доллары в карман обтерханных вельветовых штанов (было в его стойке что-то ковбойское) и сверлил Леонида своим "сквозным" взглядом. – Скажите, пожалуйста,– произнес он очень и очень вежливо,– если это,' конечно, не секрет: вы что-нибудь ощущаете? – Не понял,– сказал Леонид, настораживаясь. – Ну, вот было чудо, – серьезно объяснил Телепат.– Вы о нем узнали, посмотрели на него – и чуда не стало... В этот момент вы что-нибудь ощущаете? Сожаление. Неловкость. Или, может быть, наоборот – радость... А? – Я вас не понимаю,– повторил Леонид. – Значит, тауматафия – это даже не болезнь? – задумчиво и как бы уже про себя продолжал Телепат. – Значит, это просто способ существования? Как творчество, только наоборот. Строители и саперы. Врачи и убийцы. Чудотворцы и тауматафы... Леонид присмотрелся к нему. Нет, он был не пьян. И не издевался. Кажется, даже не угрожал. Обыкновеннейшее любопытство светилось в его глазах... – Послушайте, – сказал Леонид, внутренне холодея перед неизбежно непредсказуемой ситуацией. – Не кажется ли вам, что вы должны передо мной извиниться? Да, Телепат был непредсказуем. – Извините меня, пожалуйста, – раздельно, с какой-то механической покорностью произнес он и добавил: – Прощайте! – и, повернувшись, ушел. "Все-таки пьян",– с облегчением подумал Леонид, и Телепат немедленно споткнулся на ровном месте, заехал, теряя равновесие, другой ногой в коровью лепешку и чуть не растянулся на шпагат. Леонид вытаращил глаза, глядя, как Телепат, балансируя руками и пьяно вихляясь, подбирает под себя ноги. "В стельку!" – мстительно подумал он, и Телепат, едва шагнув, снова споткнулся. Но не упал, а ловко перекувыркнулся через голову, подпрыгнул – и вот он уже стоит лицом к Леониду, весело и трезво грозя ему худым длинным пальцем. – А вот этого у нас не получится! – радостно выкрикнул он и, повернувшись, побежал прочь ровными длинными скачками. Солнечный зайчик плясал на его загорелом затылке – словно тоже смеялся. Леонид с досадой, но неуверенно плюнул себе под ноги и пошел умываться.