Текст книги "Возвращение Завгара (СИ)"

Автор книги: Александр Курзанцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Хороший, я же не спорю. Очень удачная кандидатура, в наши планы вписалась практически идеально. И главное, как удачно они все от него забеременели, не знала бы, подумала, что тут специально кто-то постарался.

– А это точно не тайная канцелярия? – с подозрением взглянул на неё муж.

– Нет, – покачала головой женщина, – Петя тут сам молодец. А что самое хорошее, что его даже подталкивать особо не пришлось. Очень инициативный молодой человек.

– Как бы ему эта инициативность боком не вышла, – опять не сдержался чтобы не побурчать великий князь.

– Ой да ладно, – княгиня оживилась, пихнула мужа в бок, – смотри-смотри, начинается.

И оба титулованных супруга принялись внимательно вглядываться и вслушиваться в происходящее.

* * *

– Дамы, не стесняйтесь! – громко заявил я, проходя в столовую первым и тут же, пока не началась драка за право задвинуть за мной стул, юркнул на место что было во главе длинного застеленного кипенно-белой скатертью стола. – Проходите, присаживайтесь, на любые понравившиеся места.

Заранее мы размещение, кто-где, не прорабатывали, но тут в полной мере сработал принцип старшинства и по правую руку от меня, первое и самое близкое место заняла боярыня, за ней уселась Мирослава и, потом, Семёнова. А по левую расположилась Марина и уже за ней девчонки со взвода, разом стушевавшиеся на фоне авторитёток, как я, посмеиваясь, про себя стал прозывать троицу из Русланы и двух подполковниц: Мирославы и Марины.

За очерёдность и у них разборок не произошло, сели как во взводе, по бывшим должностям, командира взвода, командира отделения и секретчица. После чего наступила легкая пауза.

Глядя, как обе стороны посматриваю друг на друга, я поймал себя на мысли, что пытаюсь эти безмолвные перестрелки взглядов расшифровать. Но пока дальше изучения дело не шло. Обе стороны просто, по сути, изучали друг-друга, будучи не знакомы до этого.

Впрочем, лёгкая полуулыбка блуждающая на губах боярыни сразу ясно давала всем присутствующим понять, что они ей не ровня, да и обе мои любимые старшие официры тоже держались с подчёркнутым достоинством. Правда мне показалось, что вот как раз между ними, стоило их взглядам на миг пересечься, легкая искорка соперничества всё же проскочила.

В остальном всё было более-менее ровно.

Тут подоспели слуги, и стало не до переглядываний.

Описывать, что нам подавали из еды, я не буду. Что зазря слюной давиться. Скажу только, что дворцовые повара были как всегда на высоте, о чем, чуть погодя, когда с первым было покончено, тут же не приминула упомянуть Руслана. Промакнув губы салфеткой, посмотрела на меня и полным достоинства голосом произнесла, – Пётр Алексеевич, передайте мои искренние поздравление поварам, они как всегда на высоте.

– Обязательно передам, – заулыбался я, посмотрел на продолжавших скованно чувствовать себя за столом бывших курсат и поинтересовался уже у них, – Света, Вика, Кристина, а вам понравилось?

– Да, – чуть с заминкой, хором ответили те.

– Илана? – я повернулся к чуть вздрогнувшей Семёновой, что, похоже, задумалась о чём-то своём.

– Ах да, – девушка закивала, – конечно!

Марина с Мирославой тоже выразили полное удовлетворение и я дал отмашку заносить второе.

Нет, общую неловкость и скованность это не сняло, но все, особенно самые молодые в этой компании девушки, всё же чуть подрасслабились.

А после успешно опробованного второго потекла, чуть с паузами и заминками, но уже более свободная беседа.

– Марина, какими судьбами здесь? – словно бы невзначай поинтересовалась Мирослава, глядя на бывшую подчиненную.

– По счастливой случайности, – ослепительно улыбнулась та в ответ, – здесь нашлась для меня вакансия кураты по боевой подготовке охраны.

– Неплохо для майоры.

– Уже подполковницы, – чуть склонила набок голову Марина.

– Растешь… – с легкой задумчивостью протянула безопасница, – и всегда так удачно появляешься там где Пётр…

Тон, с которым она это говорила, мне сходу не понравился. Было в нем что-то завуалировано опасное, и даже чуточку угрожающее. Нужно было срочно этот разговор прекращать.

– И это прекрасно, – поспешно встрял в беседу я, – поэтому предлагаю тост за рост! В карьере! – постаравшись легким каламбуром разрядить атмосферу.

Все дружно выпили. Выпил и я, будучи чуть на взводе, хлопнув сразу весь бокал. И что-то мне подсказывало, что это только начало…

Глава 12

Ужин всё продолжался, а шпильки в адрес друг-друга только усиливались.

– Так вы были курсатами академии? – еле заметным изменением тона выделила слово «были», боярыня, вновь заставив меня нахмуриться.

Девушки чуть насупленно кивнули. После чего Златолесская легко и непринужденно поинтересовалась, – И чем теперь заниматься будете?

Мда, это был удар ниже пояса. Или, если брать ближайшую аналогию в местном лексиконе – «по сиськам». Я был уверен, что девушки, пока, вообще своё будущее, в новой для себя реальности, не представляли. Покосился на продолжавшую с легкой полуулыбкой смотреть на побледневших девиц Руслану и вновь решительно вмешался.

– Как чем? – Деланно удивившись, перевел взгляд на Марину, подмигнул незаметно той левым глазом, за долю секунды до этого осенившись идеей. Продолжил, – Как только можно будет перепоручить дочек нянькам, вернутся в академию. А пока госпожа Ржевская им обеспечит практику здесь. Несколькими мобильными доспехами поместье обладает.

Марина, не моргнув глазом, тут же степенно кивнула, тем самым подтверждая мои слова.

– А великая княгиня? – вопросительно дернув бровью, взглянула на меня боярыня и я тут же важно буркнул, – Конечно вопрос согласован. Предварительно, естественно. Я уже поднял вопрос насчёт оформления академического отпуска, как раз на такие случаи. – Зачем я ещё про академический отпуск – понятие тут неизвестное в принципе, брякнул, я и сам не знал, но соврав в одном, врать пришлось и во всём остальном, вываливая быстрей-быстрей всё, что приходит в голову.

Света с Викой и Кристиной, приоткрыв от изумления рот, сначала посмотрели на меня, впервые услышав о подобном, затем на бывшую курату взвода, а потом, порозовев и воспрянув духом, уже на боярыню. Видя их обретшие уверенность взгляды и выпрямившиеся спины, я мысленно вздохнул и поставил в памяти зарубку, при первой же возможности в великой княгиней этот вопрос обсудить и как-то убедить помочь. Иначе, и самомнение девчонок упадет ниже плинтуса и окружающие тут же не преминут по их чувствам хорошенько потоптаться. Всё-таки, что ни говори, а женщины это и здесь женщины. Соперничество и собственнические инстинкты в них куда как сильны.

Я в который раз прошелся взглядом по девушкам и женщинам сидящим за столом и не мог не почувствовать легкую холодность возникшую между двумя сторонами, словно две политические партии в борьбе за президентское кресло. Ну, в данном случае, за моё тело. Тут не стреляли глазками, тут была пальба навскидку сразу главным калибром. И как это прекратить, как растопить лёд между этими двумя фракциями, заставив жить дружно, я не знал.

– А вы, – вдруг, с удивившей, даже, наверное, саму себя дерзостью, произнесла Кристина, глядя на Златолесскую, – как глава благородного рода, не боитесь тех слухов, что пойдут, когда узнают, что вы делите одного мужчину с простолюдинками?

– Я? Делю? – бровь Русланы дернулась, а голос приобрел вопросительные нотки и похолодел.

– Да, – девушку, похоже, от собственной наглости понесло ещё дальше, – это же, наверное, такой урон чести?

– Ты ошибаешся, – в голосе боярыни послышалась скрытая угроза, – я никого ни с кем не делю.

– Ну как же! – воскликнула было бывшая курсата, – Спать то мы с ним будем все!

– А ну цыц! – я с грохотом ударил ладонью по столу, да так, что здорово её отбил, после чего с шипением замотал кистью в воздухе. Посмотрел на медленно повернувшихся ко мне дам и слегка потупив взор, уже спокойнее произнес, – Давайте не будем про делёжку. В конце-концов, есть давняя присказка, пусть и немного грубоватая – пока кобель не захочет, сука не вскочит. Это я к тому, что сам буду решать, с кем спать, а с кем нет.

Тут лица большинства стали несколько растерянными и я понял, что или присказка им неизвестна, или показалась удивительной идея, что вопрос очередности интима будет решаться не ими. Первой, оправилась от удивления Мирослава и, усмехнувшись, произнесла, – Интересное выражение, я запомню. Как и про остальное.

– То есть, – вдруг уточнила молчавшая до этого Семёнова, – теоретически, если ты вдруг не захочешь, кто-то может остаться без…

– Сладкого? – быстро вставил я, видя, что девушка мнётся.

– Ну… да – кивнула моя бывшая телохранительница, снова покосившись на начальницу и главу рода, делающих вид, что поднятая тема их особо не интересует.

Ох как же я загрузился в этот момент, ища удобоваримый ответ. Публично признаваться, что нет, всем даю – никому не отказываю, было как-то очень неправильно, всё-равно что признать себя шлюхом. А я себя таковым не считал. Ответить что могу отказать, значит внести ещё больший раскол, а то и войну организовать за моей спиной. Нет, надо как-то и себя не унизить, и вопрос равноправия дам не задеть. А ещё, кстати, этот вопрос показал, что секса, таки, все присутствующие тут хотят. Вон как напряглись и тишина установилась. Явно пока ехали сюда, только об этом и думали.

– Теоретически? – уточнил я, не глядя ни на кого конкретно, – могу. Но если бы я не хотел интимной связи с кем-то из вас, то сюда бы не звал. Вот только скажу ещё раз, никто меня делить не сможет, потому что я неделимый, как атом у греков. И в постели вы меня не поделите, потому что с каждой из вас постель у меня будет разная. Считайте, что я как переходящий кубок, сегодня у одной, завтра у другой. Ну как в соревнованиях по шарострелу. Разве команды его делят? Нет, они его выигрывают друг у друга.

– Так ты хочешь, чтобы мы тебя выигрывали? – со странными интонациями в голосе, склонив голову набок, спросила Марина и я с усмешкой кивнул. Вновь буквально озарённый этой спонтанной идеей. Почему бы, как говорится и нет. Главно, чтобы соревнование было для всех на равных условиях.

– Вот только соревноваться будете не в том кто из вас сильнее или быстрее, а в том, кто меня больше заинтересует, – я заулыбался, всё больше оказываясь во власти новой придумки, – и помните, не важно что и как это будет. Главное в первую очередь внимание.

– Понятно кто победит, – тут же фыркнула Светлана, рассеянно ковыряясь в тарелке и разом как-то посмурнев, – у кого денег больше.

– Ошибаешься, – ответил я ей спокойно. Затем ещё раз оглядев всех присутствующих, произнёс, – Будет честным, дать девушкам некоторую фору, поэтому с ними я встречусь в первую очередь. Уточнил, – это с Светланой, Викторией, Кристиной и Иланой, – тут Семёнова встрепенулась, не ожидая, видимо, услышать себя в этом списке, но я только ей улыбнулся, а затем посмотрел на старших женщин. – Прошу вас воспринимать это нормально.

– Ты мой фаворит, – негромко произнесла боярыня, глядя прямо в глаза.

– И воя, – ответил я ей тем же. – Разве вою можно заставить лечь в постель против её желания?

– Нет, – вынуждена была ответить Руслана, не сумев скрыть в голосе легких ноток разочарования.

– А я не против, – внезапно произнесла Марина, – к тому же, какие мы можем предъявлять требования к Петру, если пока даже в официальном браке не состоим?

Фыркнув, Мирослава, сидевшая по другую сторону стола, поднялась, оправила на себе костюм, и гордо задрав голову, произнесла, – Можете сколько хотите соревнование устраивать, только без меня. Я ещё из-за мужика в подобной ерунде не участвовала.

«Ах так?! – подумал я, приходя в тихое бешенство. – Из-за мужика, значит? Ну сейчас я тебе покажу мужика!».

– Позволь провожу, – подскочил я тут же с места, чем вновь ввел остальных в когнитивный диссонанс. Тут-то наоборот, женщины мужчин провожают. Но мне было, честно сказать, плевать.

Подхватив безопасницу под ручку, вышел с ней в коридор, где у входа скучало парочку боевитых фрейлин, тут же подобравшихся при нашем появлении. Просканировав нас внимательными взглядами, и убедившись, что вродё всё в порядке и меня никуда не тащат, я сам иду добровольно, снова расслабились. Пройдя их, я поискал глазами место где мы можем поговорить без свидетелей. Какую-нибудь комнатку подсобного типа. Найдя такую, тут же запихнул Гиржовскую туда, плотно захлопнув дверь за собой.

Это было что-то вроде курительной комнаты, с диванчиками, журнальным столиком, парой шкафов и плотно занавешенным портьерами окном. То что надо. В данном случае полумрак и приватность были для меня наиболее важным обстоятельством.

Посмотрел на стоявшую напротив меня, упрямо сложившую руки под грудью женщину. Спросил угрюмо, – Что, опять?!

– Петя, – произнесла та, – я же тебе уже говорила, я в эти игры не играю, я, знаешь-ли, уже не девочка.

– Представь себе, знаю, – ответил я, подходя ближе. – Сам лично тебя не девочкой делал.

Та только вновь фыркнула, бросила, – Знаешь сколько у меня парней до тебя было?

– Таких как я – нисколько, – ответил ей, а затем, заглянув в глаза, спросил, использовав самый сильный имевшийся у меня козырь, – значит, всё-таки, не любишь меня, да?

– Почему? – удивленно переспросила та, – люблю.

– Разве? – я взял её за пуговицу пиджачка, – А если любишь, почему не хочешь даже попробовать побороться за меня?

– Эм… – Мирослава не сразу нашлась, что ответить, а я, меж тем, продолжил давить, – Ты не пытаешься доказать, что любишь. Только слова говоришь – люблю-люблю. А что они значат без доказательства делом? Пустой звук. И я знаю, почему так. Это потому, что раньше тебе всё доставалось просто. По факту твоей должности и принадлежности к роду. Но теперь так не будет. Уж поверь мне.

– Подожди, – произнесла наконец женщина, в чьём голосе апломб немедленно сменился неуверенностью, – тебе же тоже нравилось?!

– Нравилось, – кивнул я, – но что достается даром, как показала практика, совершенно не ценится. Зато чем труднее путь, тем слаще победа. Поэтому, дорогая моя, я теперь скорее член узлом завяжу, чем просто так приду к тебе. А чтобы чуть напомнить, чего ты лишаешься, я покажу тебе это.

Ремень с шорохом покинул своё место на поясе, женское тело, чуть охнув, перевалилось через спинку дивана, оставив пятую точку торчать вверх, а затем, в тишине комнаты раздался первый щелчок.

Через несколько минут мы вышли и пройдя обратно, мимо заинтересованно пялящихся фрейлин, вошли в столовую.

Проводив взглядом молча севшую на своё место Мирославу, я снова занял место во главе стола, и как ни в чем ни бывало спросил, скалясь во все свои тридцать два зуба, – А не выпить ли нам ещё, дорогие дамы?

– И за что будем пить? – уточнила Марина.

– Конечно за любовь! – поднял я бокал, после чего, взглянув на ровно-ровно сидевшую на стуле Гиржовскую, добавил, – и взаимопонимание!

* * *

Минут через пять, когда великий князь с одной из своих женщин покинул комнату, дверца стоявшего там шкафа с легким скрипом отворилась и оттуда медленно, утирая обильно текший пот, вылез Сергеич и ещё раз вспомнив увиденное в щёлку действо, пробормотал, – Он не человек, он дьявола. Чтобы творить такое, такое… Но как же он её ремнём!..

Бросив взгляд на диван, на котором всё и происходило, камердинер вновь застонал, а затем поспешно полез обратно в шкаф. Через пару мгновений послышался звук расстёгиваемой ширинки, сменившийся долгим натужным сопением, а затем, достигнув кульминации, Сергеич издал протяжный стон, – О да!.. – и облегчённо выматерился.

С появлением молодого великого князя весь привычный уклад поместья полетел кувырком и теперь, присовокупив к наблюдениям всё то странное, что происходило и с самим Сергеичем, мужчина твердо понял, здесь явно не обошлось без нечистой силы. И источником её был сам князь. Явно одержимый хозяйкой самой преисподней. Простой мужчина таким быть не мог.

«А если и вправду сама дьявола? – камердинер застыл, прижав ладонь ко рту, и вцепился в неё зубами, чтобы ненароком не вскрикнуть, от страшной догадки. Недаром в князе что-то этакое – женское, сразу почудилось, ох не даром.

– Нужно что-то делать, нужно что-то делать… – повторял он мысленно раз за разом, пока, наконец, его не осенило, – чеснок, святая вода, серебро и крест!».

Мысль о том, что это скорее против мифических вампиров, чем демонов, пришла к нему уже позже, но Сергеич решил ничего не менять, вдруг и на дьяволу тоже подействует.

* * *

– Ну как? – поинтересовалась великая княгиня, глядя на мужа.

– Парень справился, – одобрительно и даже чуточку восхищенно ответил тот, глядя как пустеет дворцовая столовая, где слуги принялись наводить порядок, – Даже эту – гордячку ИСБшницу как-то приструнил.

– А заметил, как он ловко начинающийся конфликт в плоскость соревнования перевёл?

Великий князь кивнул, дождался когда, поднявшись с кровати, жена возьмет со столика пару бокалов и один протянет ему, чуть отпил и произнес, – весьма изобретательно, весьма. И это, похоже, не домашняя заготовка, он это придумал прямо на ходу.

– Я же говорила, – рассмеялась княгиня, – что он просто идеальный кандидат. Кстати, – она деловито подняла с прикроватной тумбочки планшет и быстро набрала на нём небольшой текст, – надо обязательно передать канцелярии, что необходимо в таких семейных ячейках культивировать элемент игры и состязания. У нас в шаростреле ведь действительно кубком владеют все на равных, независимо от состава команды. Там и простолюдинки, и благородные вперемешку, и никто не жалуется. Вот пусть мужчины тоже будут своего рода кубком. Только соревнование это будет не внутри семьи, как Петя устроил, а среди таких будущих женских групп. Пусть объединяются заранее в команды для охоты за призом, – княгиня совсем как девчонка захихикала, – надо только грамотно всё обставить. А начнём мы, пожалуй… – тут она ещё раз, прищурившись, так посмотрела на мужа, что тот вздрогнул и севшим голосом спросил:

– С меня?

– Расслабся, – та хмыкнула, – у нас сейчас с закрытых борделей несколько сотен парней психологическую реабилитацию проходят. Где надо и менталисток подключаем. Вот как их в норму приведут, так мы устроим государственный конкурс для женских команд. Поставим условие, чтобы команды были численностью от шести до восьми женщин. Конкурс сделаем в виде командных игр, но так, чтобы свой приз получила каждая команда. Парней будем распределять на все места.

– А как? – влез в рассуждения княгини мужчина, – как собираетесь определять какой парень для первого места, а какой для последнего?

– Устроим голосование в ГИС, с показом на телевидении, – княгиню тоже посетило вдохновение и она азартно записывала все тезисы на планшет, чтобы не забыть, – к примеру возьмем десять команд. Случайным образом выберем десять парней, затем сделаем с ними короткие видео, а затем горожанки пусть голосуют кого из парней на каком месте они хотят видеть. По итогу подсчета, определим кто из парней какое место займет. В итоге и соревновательный момент соблюдён и никто не уйдёт обделённым. Сами соревнования тоже устроим на уровне шарострельных, с обязательной трансляцией по основным телевизионным каналам и ГИС, чтобы шуму побольше. Проводить будем раз в месяц. Итого за два с половиной года народ к этому успеет привыкнуть, а триста семей в итоге разъедутся по России и станут примером для всех остальных.

– А сами парни? – задал естественный вопрос великий князь, – им-то такое понравится?

– После борделя-то? – удивленно взглянула на мужа женщина, – конечно, тем более некоторые психологические установки в них будут заранее внедрены.

– Опять ты… – покачал головой недовольно великий князь.

– Жалеешь парней? Но согласись, им так всё-равно будет лучше.

Тут спорить было бессмысленно и мужчина только кивнул, угрюмо отвернувшись.

– Ну не дуйся, лапуш, – ласково произнесла великая княгиня, откладывая планшет и придвигаясь к мужу. Игриво положила ладонь сначала на его коленку, а затем, медленно начала продвигаться по бедру вверх, пока не остановилась на бугорке между ног. Принялась осторожно поглаживать.

– И когда ты думаешь этот государственный конкурс запускать? – со вздохом произнес великий князь, уступая настойчивым ласкам жены и сам, в свою очередь, запуская руки ей под халат.

– А как наш Петя прогремит во всех новостях и показательную свадьбу устроит.

– А называться как будет, придумала?

Тут княгиня замерла, обдумывая ответ, затем хрюкнула, рассмеявшись и ответила, – Мне что-то кроме – «Давай помужимся!» – больше ничего в голову не лезет.

Князь хрюкнул в ответ и кивнул, – А что, нормально и, главное, очень точно отражает суть.