Текст книги "Том 4. Пьесы 1865-1867"

Воевода (Сон на Волге)
1-я редакция ^*

Комедия в пяти действиях, с прологом, в стихах

Пролог

ЛИЦА:

Нечай Григорьевич Шалыгин, воевода.

Облезлов, подьячий, товарищ воеводы.

Семен Бастрюков, богатый дворянин, бывший губной староста.

Степан Бастрюков, его сын.

Неустройко, ключник воеводы.

Бессудный, шут воеводы.

Неждан, земский староста.

Роман Дубровин, беглый посадский.

Влас Дюжой, богатый посадский.

Настасья, жена его.

Смирной и Дружина, посадские из лучших людей.

Несмеянов, старик.

Брусенин, Цаплин, Тыра, посадские из средних людей.

Баим, стрелецкий сотник.

Гришка Жилка, отставной подьячий.

Резвый, слуга Бастрюкова.

Бирюч.

Дворяне, дети боярские, посадские, стрельцы, служилые люди, воеводские слуги и всякий народ. Слуги Бастрюкова.

Площадь в городе. Налево ворота воеводского двора, несколько узких домов, в углу проезд в городские ворота, на заднем плане гостиный двор с лавками; за ним городская стена, которая постепенно понижается к правому углу. Через стену видна Волга и ее берег, направо, на первом плане, приказная изба, под ней лавки, далее, на небольшом возвышении, низкая каменная ограда и ворота с тремя каменными ступенями; далее спуск и видны крыши домов.

Действие происходит в большом городе на Волге, в половине XVII столетия.

Явление первое

Несмеянов, Брусенин, Цаплин и Тыра стоят против воеводских ворот. Посадские и народ в глубине. Выходят из ворот с посада: земский староста, Смирной и Дружина и становятся у приказной избы, ближе к авансцене; все им кланяются. Из приказной избы выходит бирюч, надевает шапку на длинную палку и поднимает ее вверх; ребятишки окружают его и смотрят ему в глаза, разиня рот.

Голоса

 
Бирюч идет, бирюч! Снимайте шапки!
 

Бирюч

Слушайте-послуша́йте, государевы люди, старшие и меньшие и всякого чина люд, от мала и до велика! По великого государи наказу, ведомо вам буди, чтобы вы посадские и уездных всяких чинов люди и сотские, и пятидесятские, и десятские разбойников и татей и смертных убойцев и ведунов и всяких воровских людей у себя не таили и не держали и, имая их, приводили к воеводе. А буде ж вы, посадские и уездных всяких чинов люди и сотские, и пятидесятские, и десятские, забыв страх Божий и не помня душ своих, учнете разбойников и татей и убойцев и ведунов и всяких воровских людей у себя держать и таить и понаровки им чинить; а после того те воры и ведуны в сыску будут мимо вас, и учнут на вас говорить, что вы их знали и воровство за ними ведали, и ведая то их воровство, таили и их укрывали и про них не объявливали, и тем людям, кто таких воров учнет укрывать и у себя держать и воровство их таить, от великого государя быть в смертной казни, безо всякого милосердия, а дворы и животы взяты будут на великого государя бесповоротно и разданы в исцовы иски. ( Идет к посаду, дети за ним.)

Тыра

 
Проваливай подале, мы слыхали!
 

Брусенин

 
Не первый раз, не новая новинка!
 

Цаплин

 
Мы думали, что свежи, ан всё те же.
 

Земский староста

 
Разбойников и татей и убойцев
В посаде нет, разбойничья приезду
Не держим мы; так ни́почто и кликать.
 

Смирной

 
Да кличь не кличь, немного проку будет,
Коль не ловить. По селам, по деревням
Разбойники и днем и ночью грабят,
По пустошам становятся станами,
Имать бы их!
 

Дружина

 
Твоими бы устами
Да меду пить! А кто имать-то будет?
Стрельцов у нас, людей служилых мало,
Шалыгину и на посаде дела
Довольно есть.
 

Староста

 
Ему бы и искать-то.
 

Смирной

 
Не до воров ему, поминки любит…
И сысканных-то в люди распускает,
Берет на них и сто рублев, и больше.
 

Дружина

 
А я скажу, что воевода сыщик
Лихой у нас. Он девок на посаде
Да по клетям добро как раз разыщет,
Не утаишь.
 

Смирной

 
Потянет, так без сыску
И сам отдашь, пустил бы только душу
Покаяться. Терпенья нам не стало!
Чему не быть, а надоть челобитье
Царю писать.
 

Дружина

 
Храни Господь, помилуй!
От рук его никто не упасется:
Воров берет из тюрем, научает
Поклепом нас, посадских, обносить.
Ты ничего не ведаешь, не знаешь,
А он по воровской язычной молвке
Берет тебя без сыску и пытает
Без царского указу, – мукой мучит,
Огнем палит.
 

Смирной

 
Да с пыток-то поминки
Берет на нас, на выкуп выпускает,
Испродает напрасно.
 

Дружина

 
Обижает
Два года нас. Довольно потерпели,
Пора писать и челобитье.
 

Староста

 
Слышу
Давно уж я, что надо челобитье
Царю послать, да только разговоры,
А дела нет.
 

Смирной

 
Москва нам дорога,
Доймет тебя московской волокитой.
 

Староста

 
Ну брат, ау! Коль завязалась драка,
Так не жалей волос. Во что б ни стало,
Уж только бы избыть его от нас:
Московские убытки разверстаем.
 

Дружина

 
Пойдем в избу: всем миром потолкуем.
Сберем голов, таможенных, кабацких.
 

Староста

 
Он солон им своим примётом, лезет
Во все дела.
 

Смирной

 
Да выборных обрать,
Кого в Москву отправить с челобитьем.
 

Дружина

 
А кто ж писать?
 

Староста

 
Дьячок напишет земский.
Опять бы нам губных.
 

Смирной

 
Не Бастрюкова ль?
 

Староста

 
Он нам родной, мы сами выбирали,
А воевод невесть откуда шлют.
 

Дружина

 
Да мало ль что: мы жили за губными,
Чего бы нам, и умирать не надо;
Так ссорились да воевод просили.
 

Староста

 
Теперь и близко локоть – не укусишь.
Ты подожди, еще губных мы вспомним
И всплачемся об них, да поздно будет.
 

Уходят на посад. Отворяются воеводские ворота, выходят ключник Неустройко с палкой и слуги с метлами.

Явление второе

Несмеянов, Брусенин, Цаплин, Тыра, Неустройко, слуги и народ.

Неустройко

 
Живей, живей! Сейчас пойдет боярин
В собор с гостьми. Чтоб у меня кипело!
Зевать не дам; расправа недалеко!
 

(Грозит палкой.)

 
Примусь учить, так небу жарко будет.
Ворочайся, да живо! Мнется, словно
Медведь ученый.
 

Один из слуг

 
Как еще работать!
Гуляем, что ль? А ты возьми-ка мётлу,
Да помети, чем лаять занапрасно.
 

Неустройко

 
Разинул пасть-то! Цыц! Не в дармоедах,
Не то что вы, живу у государя:
Я день-деньской, как отымалка, мычусь,
На части рвусь, куска недоедаю.
А вам одна забота: завалиться
Подальше где, что днем с огнем не сыщешь,
И спать весь день, пока опухнут бельма;
Мол, все равно, работай не работай,
Накормят даром.
 

Тот же слуга

 
Даром и побьют.
 

Тыра

 
Ну, видно, их не больно жирно кормят:
У нас в посаде только и воруют,
Что воеводские.
 

Несмеянов

 
Коль брюхо сыто,
В чужую клеть за ежей не полезешь!
 

Брусенин

 
Какие воры, страсть! Концов не сыщешь,
И ни суда, ни правды нет на них.
 

Тыра

 
Какой те суд! Вестимо, воевода
Своих людей оправит. Сам не кормит,
Харчей-то жаль, так воровским и сыты:
Чужой-то хлеб дешевле своего.
 

Неустройко

 
Ты, смерд, молчи!
 

Цаплин

 
А ты что за помещик?
 

Шут выбегает из ворот, держась за голову.

Явление третье

Неустройко, слуги, Тыра, Цаплин, Брусенин, Несмеянов, шут и народ.

Шут

 
Ой, ой, убил, убил, прошиб до мозгу,
Проклятый пес, паршивая собака!
Издохнуть бы тебе, как басурману!
И чтоб ни дна тебе и ни покрышки,
Поганому. У! Волк тебя заешь!
 

Неустройко

 
Что взлаялся, аль подзатыльник дали?
 

Шут

 
Тебе-то что, холопья образина!
И он туда ж
 

(передразнивает):

 
«Аль подзатыльник дали?»
Ай, батюшки! убил, убил, по темю.
Костыль сломал, собака!
 

Неустройко

 
Пожалеет.
 

Шут

 
Меня-то, что ль?
 

Неустройко

 
Нет, костыля-то.
 

Шут

 
Дьявол!
 

( Воет.)

Тыра

 
По лысине вот этак ошарашит,
И до смерти уходит.
 

Цаплин

 
Длинны руки
Поотрастил! Держал бы покороче;
Уж больно смел.
 

Брусенин

 
Кого ему бояться:
Немало он народу изувечил,
Да терпят все, дают ему повадку,
Не жалются в Москву
 

Несмеянов

 
Не испужаешь:
На трех дубах сидит, четвертым подперт.
 

Неустройко

(шуту)

 
Что воешь-то? Какой детеныш малой!
Не все ль равно тебе, как псу издохнуть
Под палкой ли, иль пьяному под тыном!
 

Шут

 
Не приставай! Всего изъем зубами.
 

Слуги смеются.

 
А вам-то что смешно, холопье стадо?
Самих дерут, как сидорову козу,
У вас самих увечья не проходят.
 

Тыра

 
Влетело, брат!
 

Цаплин

 
Влилось!
 

Брусенин

 
Попало ловко!
 

Тыра

 
Не привыкать!
 

Цаплин

 
Не в первый раз!
 

Брусенин

 
Еще бы!
 

Тыра

 
Ты к носу три.
 

Цаплин

 
До свадьбы заживет!
 

Шут

 
Ну, подвернись который, изувечу!
Коль в волосы иль в бороду вцеплюсь,
Не выпущу; так вся в руках и будет,
Ни волоска живого не оставлю.
 

Тыра

 
Ну, полно ты! Мы шутим. Ты подумал,
Взаправду, что ль?
 

Цаплин

 
Нам что!
 

Брусенин

 
Господь с тобой!
 

Тыра

 
Обиды нет тебе.
 

Цаплин

 
Вестимо, в шутку
Язык чесать.
 

Брусенин

 
Не трожь его, робята!
 

Тыра

 
А ты скажи нам, милый человек,
За что про что обиду терпишь?
 

Шут

 
Даром.
Жениться, черт, задумал…
 

Тыра

 
Так. Ну что же?
 

Шут

 
Дюжова дочь облюбовал.
 

Цаплин

 
Ну, знаем.
 

Шут

 
Я сдуру-то сболтни ему неладно,
Мол, старому жениться ненадолго,
Да часто, мол, и не себе, а людям.
И я-то глуп, шутить связался.
 

Тыра

 
Верно!
Ты с тем шути, кто любит. Ну, и что же?
 

Шут

 
Как вскочит он, затресся, ровно Каин,
Как волк стучит зубамн, словно угли
Глаза зажглись, седая грива дыбом…
Видал ли ты, как окаянных пишут
На папертях? Точь-в-точь.
 

Цаплин

 
Какой бедовой!
 

Неустройко

 
А вот пойти да скаредные речи
Боярину явить; так не пришлось бы
Свести тебя попарить, чтоб до свежих
Не забывал. У нас недолго!
 

Тыра

 
Полно!
Доказчиком не будь. Доказчик первый
Под кнут идет.
 

Неустройко

 
Бросай, робята! Будет!
 

Боярин вышел.

Шут

 
Братцы, схороните!
 

Тыра

 
Беги скорей, покуда не схватили,
Валяй во все лопатки, не догонят!
 

Шут убегает.

Цаплин

 
Стрелой летит. Держи его, робята!
 

Хохот.

Брусенин

 
На лошади, да разве на хорошей,
А на плохой низа́что не догонишь.
 

Тыра

 
Как шкуру-то, робята, соблюдает,
Диви бы бобр сибирской али соболь!
 

Цаплин

 
Ему своя-то, надо быть, дороже.
 

Входят воевода, Облезлов, несколько дворян и боярских детей, сотник стрелецкий, несколько стрельцов и слуг.

Явление четвертое

Воевода, Облезлов, Баим, дворяне, дети боярские, стрельцы, слуги и те же, и потом Гришка Жилка.

Воевода

(Облезлову)

 
Ты говоришь, что местом вышло. Верно.
Воистину.
 

(Кланяется народу.)

 
Здорово! Ты послушай!
Поехали мы зверя погонять,
Гляжу: лиса катит из мелколесья
По вырубке в сосняк, вот так и стелет,
Как желтый лист по ветру. Вижу, дело
Выходит дрянь: уйдет, сплутует. Надо
Заворотить, наперерез ударить.
Хлестнул коня по бедрам.
 

(Баиму.)

 
Что за парень
Особняком стоит? Коль наш – не трогай,
А кто чужой, так опроси построже.
 

Баим отходит.

(Воевода, оборотясь к Облезлову, продолжает.)

 
Проехал я шагов не больше с сотню,
И вдруг мой конь, как вкопанный, ни с места.
Как в землю врос. Уж я его и плетью,
И лаской, нет, – дрожит, трясется, уши
Насторожил. Я вижу, дело плохо.
 

Сотник возвращается.

 
Какой-такой?
 

Сотник

 
Из наших, из рыбацкой!
 

Воевода

 
Ну ладно.
 

( Облезлову.)

 
Вот я слез, перекрестился.
Обшел вокруг три раза, зачурался,
И ничего, – мой конь пошел, как надо.
Так вот и знай, что значит место.
 

Облезлов

 
Диво ль!
В большом лесу, где всяка нечисть бродит.
В своем саду я летось заблудился
Средь бела дня! Немало мы дивились:
Брожу кругом, а выходу не вижу.
Такая страсть, что Господи помилуй —
Не доведи вперед, умрешь со страху.
Уж и кричал, кричал, сошлись людишки
Да вывели.
 

Входит Жилка и кланяется воеводе в ноги.

Воевода

 
Всего бывает! Что ты?
 

Жилка

 
И бьет челом, боярин, и являет
Твой сирота, былой подьячий Жилка.
 

Воевода

 
О чем еще, анафема?
 

Жилка

 
О бое
И грабеже денном и об увечье!
 

Воевода

 
Которой раз тебя увечат! Скоро ль
Совсем убьют? Пора бы! Кто же грабил
И бил тебя?
 

Жилка

 
Семена Бастрюкова
Дворовые и скоморохи: Резвый
С товарищи; они ж, боярин, воры,
И картами и зернью промышляют,
И табаком, и воровское держат
И продают, и беглых укрывают,
И на посад насильством в харях ходят
С потехами и с песнями и с зурны
И с домрами, и скаредные песни
И срамные поют и действа деют.
Тебя ж обносят скаредною лаей
И неудобь-сказаемою бранью…
В том жалоба моя тебе и явка.
 

Воевода

 
А грабежу?
 

Жилка

 
Колпак да зипунишко.
 

Воевода

 
За что про что?
 

Жилка

 
Да якобы с тобою
Я стакався составным челобитьем,
Испродаю посадских и убытчу,
Поклепный иск взвожу, корысти ради,
По твоему приказу.
 

Воевода

 
Бастрюкова
Унять давно пора. Зазнался больно,
На шею сел ко мне. Плутам заступник,
Оберегатель земской. Двум медведям
Не жить в одной берлоге. Челобитье
В избе подай мне завтра. Мы посмотрим,
Велим сыскать и, буде виноваты
Доподлинно, людишек Бастрюкова
Не пощадим.
 

Жилка

(кланяется)

 
Ты смилуйся, пожалуй!
И сироту твою не дай обидеть!
 

Воевода идет на ступени к собору.

Голоса

(из задних рядов)

 
Алтынник, пес! Посульщик, кровопивец!
А крест на нем, робята, есть аль нету?
Навряд ли уж. Другой татарин лучше.
 

Воевода

(на ступенях)

 
Кричат, а что: никак не разберу я.
Да мм чего? Вы говорите прямо,
Поди сюда вперед и говори!
Из-за людей не слышно. Что ж вы стали?
Ай молодцы! Вы смелые робята!
Из-за людей облает и присядет,
Разинет пасть и тягу. Кукиш кажет
Из рукава, чтоб люди не видали.
Чего же вам? Строптив, сердит я, что ли?
Не милостив? Все это правда ваша,
Я не святой. А знаете ли, дети,
Писание нас учит покоряться
Властителю и доброму и злому.
Строптивого послушать перед Богом
Угоднее. Иль мнится вам, что власти
Людским хотеньем созданы? Что можно
Без власти жить? Что мы равны? Так знайте.
Звезда с звездою разнствует во славе,
Так на небе, и на земле всё так же:
И старшие, и младшие, и слуги,
И господа, и князи, и бояре,
И Господом венчанные на царство
Великие цари и государи.
За чином чин по лестнице восходит
От нас к царю и от царя до Бога.
И всяка власть от Бога. Власть не судят
Подвластные, а только царь, ему же
 

(снимает шапку)

 
Господь вручил нас всех на попеченье.
Из-за чего нам ссориться! Вы дети,
Я вам отец! Не лучше ль нам любовью
И миром жить! Ходите по закону —
И вам целей, и мне милей! За что же
Браниться-то? Не хорошо. Не ладно.
 

(Кивает головой Баиму.)

 
Пошарь-ка там с своими молодцами,
Не сыщешь ли кого из крикунов.
Да не зевай! Того, Баим, не бойся,
Что в виноватых правый попадется:
Не виноват – укажет виноватых.
Переловить, связать и запереть
Всех накрепко в сторожню, там рассудим.
 

Уходят: воевода, товарищ и вся свита, кроме стрельцов. Баим и стрельцы ходят в народе.

Голоса

 
Чего тебе? Ты тише, не толкайся!
Что за напасть! Да что ж вы, драться, что ли?
Робята, наших бьют! Кричите шибче!
 

Несколько голосов вместе

 
Сюда, сюда, робята! наших бьют.
 

С посаду бежит народ. Бастрюков Семен, Бастрюков Степан выезжают верхом на лошадях; за ними пешие слуги: Резвый и другие.

Явление пятое

Бастрюков Семен, Бастрюков Степан, слуги и прежние.

Бастрюков Семен

 
О чем шумят? Что делят?
 

Бастрюков Степан

 
На посадских
Баим напал. Не уступай, робята!
 

Голоса

 
Застой за нас! Безвинно бьют и мучат.
 

Бастрюков Семен

 
Оставь, Баим!
 

Баим

 
А ты что за указчик?
Велел сыскать ослушных воевода,
И сыщем их. Пока найдем да свяжем,
Не отступлю.
 

Бастрюков Семен

 
А как всполох ударим
На весь посад, и ног не унесете!
Как примутся за колья, так держитесь.
Не мятежи чинить, а для наряду
На городу посажен воевода.
Сбирай стрельцов!
 

( Посадским.)

 
Робята, расходитесь!
 

Расходятся.

 
Не тронет вас никто.
 

Баим

 
Не ты в ответе,
А я, с меня и спросят.
 

Бастрюков Семен

 
Ты не бойся,
Я сам скажу в соборе воеводе.
Пусть на меня и сердится, как хочет.
Иди со мной в собор.
 

Баим

 
За мной, робята!
 

Уходят; Бастрюковы, Баим, стрельцы; прислуга уводит лошадей; посадские идут к городским воротам; навстречу им Влас Дюжой и Настасья.

Явление шестое

Влас и Настасья и прежние посадские.

Настасья

 
Вы, смерды, прочь! Не видишь, я иду?
 

Тыра

 
Как не видать.
 

Влас

 
Иди, как люди ходят.
 

Настасья

 
Я кто теперь? фу! Прочь поди!
 

Влас

 
Настасья!
Уймешься ты аль нет?
 

Настасья

 
Фу! Смерды!
 

Цаплин

 
Шире
Народ, навоз плывет.
 

Настасья

 
Да как ты смеешь?
Ты страдник, смерд!
 

(Мужу.)

 
Доправь на нем бесчестье!
Ты знаешь, смерд, я теща воеводе.
 

Брусенин

 
Ну как не знать!
 

Влас

 
Иди добром, Настасья,
Не постыжусь, при всем честном народе
Учить примусь.
 

Настасья

 
Толкуй! ты сам не знаешь,
Какая честь на нас.
 

Тыра

 
От воеводы
Пристала к вам?
 

Влас

 
Иди! Народ смеется.
Ишь срам какой! Вот с дурой-то свяжися,
Так, Господи, и жизни-то не рад.
 

Настасья

 
Фу! Смерды! Прочь!
 

Несмеянов

 
Иди своей дорогой,
А мы своей; просторно, разойдемся.
 

Влас и Настасья уходят.

Явление седьмое

Несмеянов, Тыра, Цаплин, Брусенин и потом Дубровин.

Тыра

 
Ишь дура-то, за воеводу дочку
Просватала и думает, что тоже
Боярыня; идет и ног не слышит.
 

Несмеянов

 
На радость ли? Заплакать не пришлось бы!
Старик живет, а жены молодые
Все мрут да мрут. Диковина и только!
Тех жен обеих защекотал до смерти —
От ревности; вот что холопы бают.
Не миновать и третьей.
 

Цаплин

 
Защекочет,
Так не дадут четвертой, заговейся:
Закону нет, и поп венчать не станет.
 

Тыра

 
Да ну его!
 

Несмеянов

 
Робята, не слыхали ль,
Что Худояр на Волге появился
И станом стал невдалеке?
 

Цаплин

 
Так что же!
Тебе-то что ж?
 

Несмеянов

 
Разбойник лютый, бают.
 

Тыра

 
За что ж его разбойником ты лаешь,
Не знаючи? Какой же он разбойник?
Кого разбил? Тебя?
 

Несмеянов

 
Меня не трогал,
Мне грех сказать; не грабил, так не грабил.
 

Цаплин

 
Так покажи других!
 

Несмеянов

 
Чего не знаю —
Не говорю. Казну ограбил, бают.
 

Тыра

 
Ты бай не бай – не наше это дело.
Казну разбил, казна про то и сыщет:
А ты не лай разбойником напрасно,
А называй удалым молодцом.
 

Несмеянов

 
А говорят, что в Нижнем был поиман,
Сидел в тюрьме, достал из печки уголь
И написал он лодку середь полу
Углем и сел, забрал с собой сидельцев,
Плеснул воды да в Волгу и уехал.
Дубровин входит и осматривается.
 

Цаплин

(увидя Дубровина)

 
Никак, чужой? Чего он ищет?
 

Тыра

(подходя к Дубровину)

 
Парень,
Ты из какой Литвы, с какой орды?
От дела ты лытаешь или дела
Пытаешь?
 

Цаплин

 
Сват! Ты ближний али дальний?
 

Тыра

 
Каких родов, из коих городов?
 

Несмеянов

 
Не беглой ли? А может, он, робята,
Коня украл аль мужика убил.
Связать его!
 

Дубровин

 
Эх, дедушка, за что же?
Ты пожалей меня! Связать недолго;
Вязать вяжи, да после не тужи.
Я сам даюсь; один – не ратник в поле,
И дерево одно – не темный лес.
Меня в тюрьму; а сколько нас на воле
Останется, ты всех не перевяжешь;
А у тебя домишко на посаде, —
Чай, бережешь от красных петухов, —
Со всех углов подпустят – плохо дело.
 

Несмеянов

 
Ну, полно ты! К чему ты привязался!
Я пошутил, а ты и вправду.
 

Дубровин

 
Полно,
Шутил ли ты? Да ну, я зла не помню:
Я знаю, ты меня не свяжешь.
 

Брусенин

 
Братцы!
Я признаю его!
 

Цаплин

 
И мне знакомо
Обличье-то, а как назвать – не знаю.
 

Дубровин

 
Я не боюсь и не таюсь: я беглый,
Посадский наш, Роман Дубровин.
 

Тыра

 
Братцы,
И то ведь он. Два года не видались!
Ты где гулял?
 

Дубровин

 
На белом свете много
Привольных мест – и Дон, и Волга-мать.
Где я гулял – там нет меня; теперя
Домой пришел.
 

Тыра

 
Ты хочешь объявиться?
 

Дубровин

 
Ну, нет, зачем! С женой бы повидаться.
Не знаешь, где жена?
 

Тыра

 
У воеводы.
 

Дубровин

(хватается за голову)

 
Ужель к нему попала?
 

Тыра

 
Взял насильем,
В тюрьму сажал, а из тюрьмы да на дом
Красавицу твою Олену.
 

Дубровин

 
Дьявол!
Ну, помни ж ты! А что, жива, здорова?
 

Тыра

 
Да говорят, все воет.
 

Дубровин

 
Эко, братцы,
Житье мое! А выходу ей нету?
 

Цаплин

 
Назаперти.
 

Дубровин

 
Ну, только мне и надо.
Спасибо вам на добром слове, братцы.
Увидите жену, так поклонитесь!
Мол, жив еще и помнит. Воеводе
Скажи хоть ты,
 

(Несмеянову)

 
что собираюсь в гости,
Чтоб припасал, чем потчевать. Прощайте!
 

Несмеянов

 
Никак, ушел? Поотлегло от сердца, —
Перепугал, проклятый. Что ж, робята,
Явить аль нет?
 

Тыра

 
А нам какое дело?
Как хочешь ты, а мы и знать не знаем.
Поди являй, а в послухи не ставь —
Во всем запрусь.
 

Цаплин

 
И я.
 

Брусенин

 
Мы не видали.
 

Тыра

 
Вот так-то, брат! ты сСвок, да неловок!
Помалчивай, так сам целее будешь.
 

Выходят из собора: воевода, Облезлов, Бастрюковы, дворяне, дети боярские, Баим, стрельцы, слуги. Посадские и народ уходят в глубину площади.

Явление восьмое

Воевода, Облезлов, Бастрюковы, дворяне, дети боярские, Баим, стрельцы, слуги и прежние посадские.

Воевода

(остановясь, не доходя ворот)

 
Два раза глуп бывает человек:
С младенчества сперва, потом под старость:
Состареешь и поглупеешь, разум
Отымется. Недаром люди стали
Учить меня. Ты думаешь, что дельно
Прикажешь что, а говорят – не ладно.
Плохая жизнь. И вижу сам, что плохо;
Да как же быть? Одно и остается:
Коль стар и глуп, так умных больше слушай.
Вот я велел переловить Баиму
Ругателей, а Бастрюков наехал,
Прогнал его, – что мы не дело, видишь,
Затеяли, мятеж заводим, буйство.
Челом ему за то, что надоумил
Нас, дураков. Вперед умнее будем.
 

Бастрюков Семен

 
Да что ж, и впрямь затеяли не дело.
 

Воевода

(смеется)

 
Ты погоди, дай кончить! Я спасибо
Сказал тебе, чего ж еще! Не в ноги ж…
Другую речь я поведу. Вот, видя,
Что глуп-то я и стар, большое дело
Без вашего, друзья мои, совету
Начать не смел. Что вы приговорите,
Тому и быть.
 

Облезлов

 
Нечай Григорьич, полно
Пытать-то нас. Какие мы советы
Дадим тебе! Ты сам умнее всех.
 

Бастрюков Степан

 
Не дураки и мы.
 

Бастрюков Семен

 
Что смыслим, скажем.
В чем дело-то?
 

Воевода

 
Не знаю, как сказать!
Попутал грех. И молодых и старых
 

(снимает шапку и кланяется)

 
Простить меня прошу. Отцы и братья,
Не осудите! Старому, седому
И стыдно бы, да человек я слабой,
Летами стар, зато душою молод.
 

Облезлов

 
Какой старик, ты лучше молодых, —
И стар, да дюж.
 

Воевода

 
Без бабы не живется;
Греха боюсь, – так вздумал ожениться.
 

Облезлов

 
И в добрый час.
 

Воевода

 
И не о том бы думать,
Молиться бы, да слабость наша.
 

Бастрюков Семен

 
Что же
Жениться-то об эту пору! Сколько
Тебе и жить-то! Было две жены,
Чего ж тебе! И третьей век загубишь,
Коль женишься. Не дело, так не дело:
Тебе-то блажь, а молодежь-то сохнет
За стариками.
 

Воевода

 
Вот что значит ум-то!
Не нам чета. И слушать-то отрада.
От умной головы совету много
Хорошего. А вас про что ни спросишь,
Ответу нет, а только друг за друга
Хоронитесь; а у него как раз
Умен ответ и скор. Развесьте уши
И слушайте Семена Бастрюкова!
Уж если он, такой разумной, скажет,
Что не женись, Нечай Григорьич! – значит,
Что надобно жениться беспременно.
 

Бастрюков Семен

 
Ты на смех, что ль?
 

Воевода

 
Как хочешь, так и думай;
За что почтешь, не буду спорить.
 

Бастрюков Семен

 
Ладно ж!
Припомни ты! Я сорок лет на службе,
Я сорок лет доспеха боевого
Не скидывал, изранен весь, я земским,
Губным служил по выбору, не ползал,
Не кланялся подьячим по приказам,
Не плакался: пустите покормиться!
Своим кормлюсь всю жизнь. Моя обида
Откликнется тебе; держись, да крепче!
В Москве бывал, туда дорогу знаю.
Не усидишь.
 

Воевода

 
Не страшно. Не грози!
Москва Москвой; готовься сам к ответу.
В поместье ты, как в омуте, уселся
И думаешь, ты царь, тебе суда нет.
Мы выведем на свежую водицу.
 

Бастрюков Семен

 
Меня?
 

Воевода

 
Тебя.
 

Бастрюков Семен

 
Нет, руки коротки.
 

Воевода

 
Длинней твоих. Ты беглых укрываешь,
И зернщиков, и воровское держишь,
И полон двор нагнали скоморохов.
 

Бастрюков Степан

 
Что ж, батюшка, ты смотришь! Что ж он лает!
Царю челом ударим о бесчестье.
 

Воевода

 
Молчи, щенок!
 

Бастрюков Степан

(бросается на воеводу)

 
Ах, старая собака!
Его удерживают.
 

Бастрюков Семен

 
Царю челом ударим, а покуда
Ты бородой ответишь. Без остатку
Всю выдеру.
 

(Бросается на воеводу.)

Воевода

 
Держите их, держите!
Его загораживают.
 

Облезлов

 
Семен, уймись! Безлепочное дело
Затеял ты. Ругаться непригоже
На площади.
 

Бастрюков Семен

 
Не я, а он затеял!
Не уступлю, я сам его не хуже.
 

Воевода

(в воротах)

 
Ко мне, друзья! Запьемте рукобитье!
 

(Бастрюковым.)

 
И вас бы звал к себе, да не взыщите,
Попотчевать вас нечем, не запаслив.
 

Уходит, Облезлов и вся свита за ним. Ворота затворяются; посадские подходят, с ними староста.

Бастрюков Семен

 
И черт с тобой! Ты думаешь, мне надо?
Подавишься твоим куском.
 

Явление девятое

Бастрюков Семен, Бастрюков Степан, земский староста и посадские.

Бастрюков Семен

(посадским)

 
Робята!
С чего он взял, что я ворам потатчик
И зернщикам?
 

Тыра

 
Про то являл сегодня
На площади и подал челобитье
Былой дьячок, прозваньем Гришка Жилка,
И сказывал на вас грабеж и бой.
 

Бастрюков Семен

 
Сыскать его! Эй, люди! По посаду.
По кружечным дворам и постоялым,
По всем рядам, и шалашам, и лавкам,
По кабакам, по всем щелям и норам
Искать дьячка к привести сюда!
 

Староста

(тихо)

 
Боярин, мы желаем челобитье
В Москву свезти на воеводу.
 

Бастрюков Семен

 
Ладно,
Хвалю за то.
 

Староста

 
Да написать не знаем;
А земской наш дьячок писать не хочет,
Боясь того, что, вишь, у воеводы
Сильна рука в Москве.
 

Бастрюков Семен

 
Напишет Жилка.
 

Староста

 
Заставишь ли?
 

Бастрюков Семен

 
А батоги на что?
На самого себя напишет. Руки
Прикладывать путем. Отцов духовных
Просите всех. Мирское челобитье
И выборных я сам свезу к Москве.
Да поскорей!
 

Староста

 
Да хоть сейчас пойдем
Ко мне во двор; как только Жилку сыщут,
Чтоб к нам вели.
 

Бастрюков Семен

(громко)

 
Я к старосте поеду.
Бастрюков Степан
А я домой! Айда!
Подают коня.
 

Бастрюков Семен

 
За мной, айда!
Подают коня.