Текст книги "Всемирная история в 24 томах. Т.1. Каменный век"

Автор книги: Александр Бадак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 39 страниц)

ЭНЕОЛИТ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ

Племена Южной и Средней Европы по уровню своего развития были во многом схожи с трипольцами.

Для многих из этих племен характерен значительный объем производства изделий из меди. В горах Средней Европы, особенно в Рудных, уже в III тысячелетии до н. э. успешно разрабатывались месторождения меди. Позже они надолго стали рудной базой для Средней Европы.

Земледельческие племена, располагавшиеся к северу от бассейна Среднего Дуная, также жили в больших поселках, строили большие дома с несколькими печами или очагами.

Особенно яркими примерами сказанному являются так называемые леншельские и иорданмюльские поселения Верхней Австрии, Чехословакии, Северной Венгрии, Южной Германии и Юго-Западной Польши.

В альпийской зоне Северной Италии, Австрии, Германии и Швейцарии свайные поселения на озерах рисуют, в сущности, ту же картину хозяйства и общественного устройства.

Что же касается населения областей Франции, особенно в первой половине III тысячелетия до н. э. до для него характерно более низкое развитие производительных сил.

Население, оставившее памятники так называемой сеноуазо-марнской культуры, знало, по-видимому, земледелие, возникшее здесь еще в весьма раннее время неолита, однако оно не являлось основной отраслью хозяйства. Как и раньше, большая роль отводилась охоте, как и раньше, люди обитали в землянках.

Это же касается и районов Германии, расположенных между Эльбой и Одером. Только во вторую половину III тысячелетия до н. э. здесь начали большое значение придавать земледелию и скотоводству.

Во второй половине III тысячелетия до н. э. с большим успехом начала развиваться материальная культура в областях по верхнему и среднему течению Рейна. В этой части Германии и Франции кроме открытых поселений начали строиться и обширные укрепленные убежища, которые служили укрытием в случае опасности для жителей окрестных поселений.

Как установили археологи, эти укрепления иногда достигали очень больших размеров – например, Майенское и Урмицкое, – хотя постоянно обитаемый поселок на их территории по своим размерам был схож с соседними, неукрепленными поселениями.

Значит, огромная укрепленная площадь служила только в качестве временного пристанища людей окрестных поселков, и громадные оборонительные сооружения сооружались с помощью всего населения окрестных поселков. Кстати,

для постройки оборонительных сооружений в Урмице было перерыто 60 тыс. куб. м земли, были воздвигнуты прочные бревенчатые башни и палисады. Вероятно, эти укрепленные убежища были центрами объединения родовых поселков. Они свидетельствуют о высоком уровне развития племенной жизни.

Свои специфические черты имела культура северных областей Франции и Германии. Наиболее характерным ее представителем является район Нормандии и Бретани, где в период энеолита наибольшего развития достигла так называемая мегалитическая культура.

В своей основе она была земледельческой, для нее также характерно развитие племенных объединений, с которыми связаны мегалитические – т. е. построенные из огромных камней – сооружения. Их как правило воздвигали в память о выдающихся жителях рода или племени (менгир), они также служили в качестве родовой усыпальницы (дольмен) или в виде родо-племенного святилища (кромлех).

Здесь, вероятно, необходимо небольшое пояснение. Менгир – это одиночно поставленный большой камень, дольмен – склеп из больших каменных плит, а кромлех – сооружение из менгиров, поставленных по кругу.

Большое число этих сооружений, а также огромный вес камней, из которых их строили, свидетельствуют, что они могли воздвигаться только с помощью целого племени.

Много общего с жизнью племен мегалитической культуры имела жизнь населения Северной Италии.

Одним из самых значительных центров меднорудного производства в Западной Европе в период энеолита был Пиренейский полуостров. Здесь, особенно между Альмерией и Картахеной, раскинулось множество поселков металлургов.

Интересно заметить, что в этой области археологи в каждой раскопанной древней хижине обнаруживают медную руду или же обломки глиняных тиглей для плавки меди, или слитки меди, которые древние жители готовили для обмена. О многовековом и широком развитии производства меди свидетельствуют груды шлака и битых тиглей. Причем, это производство явно было рассчитано не только на местные нужды.

С Пиренейского полуострова медь переправлялась во Францию, в которой только в Марнских горах имелись собственные разработки, да и то очень небольшие. Кроме того, она отправлялась в Северную Европу, а также, видимо, на Апеннинский полуостров и в Грецию.

Обнаруженные в Испании расписные сосуды и красная керамика, очень схожие и с южноиталийскими и с Эгейскими, говорят о давних хозяйственных связях этих районов Европы между собой.

С другой стороны, эти связи ярко свидетельствуют о распространении во многие области Западной и Средней Европы, а также в Северную Италию и на острова Средиземного моря своеобразных так называемых «колоколовидных» сосудов. Первоначальным центром изготовления их являлись южные и восточные районы Испании.

КУЛЬТУРА СВАЙНЫХ ПОСТРОЕК

Удивительным памятником жизни земледельческо-скотоводческих племен Европы в энеолитический период являются знаменитые свайные поселения в Швейцарии и соседних с ней областях. Сейчас их насчитывается около четырехсот.

Самые древние свайные постройки археологи относят к III тысячелетию до н. э. Остальные приходятся на начало II тысячелетия, на время, когда уже в большей части Европы шел переход к бронзовому веку.

В свайных постройках археологам удалось обнаружить очень большое количество каменных и костяных орудий – топоров, тесел и долот, служивших для обработки дерева. Многие из них оказались закрепленными в деревянные рукоятки с помощью специальных муфт или втулок из рога.

Благодаря консервирующему действию болотных почв и торфа сохранилось огромное количество деревянных орудий и предметов домашнего быта. Археологи нашли деревянную посуду, столы, скамейки, части лодок, ткацких станков, веретен, луков и других изделий.

Также были найдены зерна растений, остатки сетей, тканей и некоторых других материалов, которые в обычных условиях бесследно исчезают. Это позволяет с большой полнотой и точностью восстановить жизнь и культуру жителей свайных поселений, основой существования которых главным образом было разведение домашнего скота и земледелие.

В то время было известно пять видов домашних животных: свиньи, козы, овцы, быки и собаки. Все они были мелкой породы, что объясняется, видимо, тяжелыми условиями, в которых они содержались, и плохим уходом, а также недостаточным питанием.

Земля здесь обрабатывалась мотыгами из дерева, камня, кости или рога оленя. Мотыгами разрыхляли землю на освобожденных от леса участках около озер.

Хлеб жали с помощью кремневых серпов. Зерно вымолачивали деревянными колотушками и растирали в муку или крупу на каменных ручных зернотерках, которые имели овальную форму.

В болотной почве недалеко от свайных жилищ до нашего времени сохранились следы мякины, смешанной с зернами сорных растений. Были обнаружены даже выпеченные жителями свайных поселений хлебцы. Они имели форму небольших круглых лепешек. Изготовлялись эти лепешки из пшеницы, проса и ячменя. Кроме того, жители свайных поселений сеяли морковь, горох, чечевицу, мак, пастернак и лен. В то время они уже имели понятие и о плодовых деревьях – сажали яблони, а также разводили виноград.

До наших дней сохранились остатки специальных сверлильных станков с лучком. Ими сверлили отверстия в камне. Таким же лучковым сверлом добывался и огонь.

С помощью деревянных веретен, на которые надевались глиняные кружки-пряслица, служившие маховиками, жители свайных поселений пряли лен. Ткани вязали из ниток деревянными вязальными крючками. Также их ткали и на примитивном ткацком станке.

Кроме всего прочего, умели выделывать глиняные сосуды различной формы.

Такой уровень развития хозяйства вел к первобытному натуральному обмену, поскольку очевидно имелась потребность в материалах, которых не было в данном районе, и видимо существовали некоторые излишки продуктов скотоводства.

В свайных постройках Западной Швейцарии археологи нередко обнаруживают длинные пластинчатые ножи и шлифованные топоры, которые изготовлены из своеобразного желтоватого кремня, что добывался и обрабатывался на Нижней Луаре, во Франции. Оттуда же такие изделия доставлялись и в другие районы Франции, нынешней Бельгии и Голландии.

Кроме того, население свайных построек получало янтарь из Прибалтики, а также сюда доставлялись средиземноморские кораллы и раковины.

Впрочем, обмен еще не был сильно развит, он имел ограниченные масштабы, поэтому не мог содействовать разложению первобытно общинного строя.

Первобытно-общинные порядки здесь еще имели прочную основу, о чем свидетельствуют те же свайные постройки. Для того, чтобы вырубить каменными топорами и заострить сотни, даже тысячи свай, потом доставить их к берегу озера, вбить в топкую почву, – требовалось большое количество работников, то есть должен был существовать какой-то коллектив единомышленников. В то далекое время таким коллективом могла быть только родовая община, сплоченная кровными узами.

Каждое свайное поселение и каждая деревня древних земледельцев и скотоводов каменного века являлись как бы одной большой семьей, одним объединением. Все члены этого объединения общими усилиями строили среди озер свое гнездо, которое сообща оберегали от врагов. Они вместе обрабатывали поля, вместе собирали урожай и т. д.

Разделение труда внутри общины, по всей вероятности, носило естественный характер. Мужчины занимались охотой, рыбной ловлей. Они выполняли самые тяжелые работы – расчищали почву под посевы, обрабатывали пахотную землю, строили дома и вбивали сваи, выделывали из камня и кости орудия труда, различную деревянную утварь.

На женщин возлагался уход за посевами, они жали, молотили, растирали зерно на зернотерках, пекли хлеб, запасали продукты впрок, собирали плоды и ягоды, дикорастущие съедобные травы.

По всей вероятности, женщины приготовляли одежду, а также делали глиняную посуду.

Организацией труда и другими общественными делами поселка, как и в других подобных обществах, по всей видимости, управлял совет взрослых членов общины. Повседневной работой руководили выборные старшины и вожди.

Необходимо отметить, что подобные свайные постройки обнаружены и в некоторых других областях Европы – в Северной Италии, Южной Германии, Югославии и в Северной Европе – от Ирландии до Швеции.

Найдены их остатки и на севере России, в Вологодской области и на Урале.

Таким поселением, например, является археологический памятник на реке Модлоне в Вологодской области. Его построили на узком мыске, образованном рекой Модлоной и впадающей в нее рекой Перечной. Археологи обнаружили два ряда домов, основанием которых являлись вбитые в землю сваи.

Все дома в плане приближались к четырехугольнику. Стены делались из плетня, а крышу крыли берестой. На полу домов и между домами были найдены изделия из кости, камня и дерева.

Также обнаружены и янтарные украшения восточнобалтийского происхождения.

ПЛЕМЕНА ЮЖНОРУССКОЙ СТЕПИ В III ТЫСЯЧЕЛЕТИИ ДО Н. Э.

Степные просторы между реками Днепром и Уралом в первой половине III тысячелетия до н. э. заселяли племена, которые занимались охотой и рыболовством. От них в степях по Волге и Дону, в левобережной Украине, а также в излучине и в низовьях Днепра остались многочисленные курганы. Под этими курганами были обнаружены погребения в простых грунтовых ямах.

В курганах, которые относятся к более позднему времени, археологи нашли кости домашних животных, а также остатки повозок. Это свидетельствует о том, что люди, когда-то жившие в этих поселениях, уже начали заниматься скотоводством.

В этих курганах обнаружены и некоторые поделки из меди.

В приморской зоне еще господствовал неолитический быт.

Жизнь местного населения ярко характеризует Мариупольский могильник, который некогда принадлежал племени, жившем на самом берегу Азовского моря.

Это племя главным образом занималось рыболовством и охотой. Оно еще не было знакомо с металлом и в своих обрядах, в быту, в одежде сохраняло те же черты неолитического периода, которые мы отмечали на Северном Кавказе по материалам Нальчикского поселения и могильника.

Но быт племен, живших в приморской зоне, был еще более архаичен. Свидетельством сему может служить хотя бы тот факт, что этими племенами еще не было освоено даже производство глиняной посуды.

Только во второй половине III тысячелетия – несомненно, в связи с тем подъемом, который наметился в экономике Северного Кавказа, начинает быстрее развиваться и население азово-черноморских, прикубанских и прикаспийских степей.

Этот новый этап в истории племен южнорусской степи в период неолита можно рассмотреть на примере так называемых катакомбных курганов в степях между Волгой и Днепром. Свое название они получили от способа погребения в этих курганах: оно производилось в своего рода катакомбах – камерах, которые выкапывались в одной из стенок в нижней части входного колодца погребения.

В это время здесь хозяйствовали племена, которые были тесно связаны с Северным Кавказом. Они воспользовались опытом кавказских племен в производстве меди, в земледелии и скотоводстве.

Вероятно, эти племена образовали несколько объединений, которые в определенной мере отличались друг от друга по некоторым деталям своей культуры.

Необходимо также отметить, что катакомбные погребения на востоке встречаются значительно раньше, чем на западе.

РАССЕЛЕНИЕ ПЛЕМЕН НА ЗАПАД

Можно предположить, что племена, от которых до нашего времени дошли катакомбные погребения, расселялись с востока на запад в течение XXIII в. до н. э. и следующих столетий.

На западе им пришлось встретить сопротивление трипольких племен, однако оно не было успешным. Оттеснив трипольцев со Среднего Днепра, эти племена проникли в Польшу. Там также обнаружены погребения, в которых встречается керамика, близкая к керамике, характерной для катакомбных курганов и для Северного Кавказа.

Что же явилось причиной такого широкого расселения этих племен?

Причину, видимо, необходимо искать в характере их хозяйства. Начинался процесс развития скотоводства, племена становились более подвижными. Что же касается земледелия, то оно не играло значительной роли.

Потребности кочевого скотоводства требовали постоянных переселений. Из-за пастбищ довольно часто могли возникать военные столкновения.

Необходимо отметить, что приручение животных, ровно как и охрана стад, были делом мужчин. По этой причине скот принадлежал мужчине и наследовался не материнским родом, а сыновьями мужчины.

Вероятно, это постепенно привело к концентрации имущества в отдельных семьях, что в конце концов раскалывало родовую общину. Теперь ей противостояла большая патриархальная семья. Членами этой семьи были несколько поколений прямых родственников по отцовской линии, которые находились под властью старейшего.

Рост богатства одних и обнищание других неизбежно приводили к рабству. В качестве доказательства можно привести тот факт, что в то время были не такими уж редкими случаи насильственного погребения в катакомбах невольниц вместе с мужчиной.

Первой формой богатства являлся скот, который позволял создавать значительные излишки продукции.

Племена, которые продвигались на запад, не ограничились только территорией Польши. Катакомбные погребения археологи обнаруживают вплоть до Словении.

Так называемый шнуровой орнамент на местной посуде был самым тесным образом связан с орнаментацией сосудов из катакомбных курганов. Этот орнамент получил широкое распространение в конце III тысячелетия до н. э. на территории теперешних Венгрии, Австрии (в Зальцбурге), а также в северной части Югославии.

Шнуровая орнаментация посуды была широко распространена в Европе, особенно в Северной и Средней, в начале II тысячелетия до н. э. В некоторых областях появились амфоры северокавказских форм – например, саксо-тюрингская керамика. Кроме того, получили широкое распространение типичные для ячменных и катакомбных погребений украшения, и прежде всего жезловидные булавки.

Большие изменения коснулись и хозяйства населения этой зоны. Усиленно начинает развиваться скотоводство, которое во многих районах становится основной отраслью хозяйства. Изменяются в этом направлении хозяйство и культура более древних племенных объединений.

Такие же изменения в то же самое время происходят и на территории, которую еще недавно заселяли племена, создавшие трипольскую культуру.

Все это является свидетельством того, что в конце энеолита в Европе происходили большие изменения, которые были вызваны проникновением на запад из степей Восточной Европы населения, несшего с собой много нового как в технике или сельском хозяйстве, так и в керамическом производстве и других областях культуры.

Это является подтверждением предположения некоторых ученых-языковедов, что племена, говорившие на древ них индоевропейских языках, – восточного происхождения, что в свою очередь объясняет наличие родственных языков индоевропейской семьи на огромных территориях от Инда до Западной Европы.

Пришедшие с востока племена в Средней Европе и на Рейне встречались и постепенно смешивались с другой, западной группой племен, которая, вероятно, распространялась из Испании. Это так называемые «племена колоколовидных кубков». Подобное смешение, очевидно, сыграло решающую роль в процессе распространения индоевропейских языков дальше на запад. Они подчиняли и там старые языки неолитической Европы и формировали новые языки – кельтской и других древних западноевропейских групп индоевропейской семьи языков.

Точно такой же процесс в начале III тысячелетия до н. э. происходил и в лесостепной зоне Восточной Европы. На эту территорию также пришли южные племена, которые были связаны с днепровско деснинской группой среднеднепровских племен. Их продвижение отмечено ранними памятниками фатьяновской культуры, названной так по месту находок у села Фатьяново около города Ярославля. Эти памятники вначале были открыты в Брянской, а потом и в Московской области.

Позднее южные племена распространились по всему Волго-Окскому междуречью, неся с собой опыт скотоводства, высокие формы металлургии и керамического мастерства,– то, что еще не было известно местному неолитическому обществу.

Вместе с тем, судьба этих племен здесь сложилась не так удачно, как в Западной Европе. В лесных областях Окского междуречья они были поглощены местными неолитическими племенами, так и не успев применить свои южные формы хозяйства.

Только наиболее восточная их часть, которая остановилась на территории современной Чувашии и Нижнего Прикамья, и дальше продолжала существовать.

-=ГЛАВА 9=-

ПОЗДНЕНЕОЛИТИЧЕСКИЕ ПЛЕМЕНА ОХОТНИКОВ И РЫБОЛОВОВ В АЗИИ И ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ

ОХОТНИКИ И РЫБОЛОВЫ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА

Как отмечалось выше, новокаменный век начинается в лесной полосе Азии и Европы в V – IV тысячелетиях до н. э. Однако своего полного развития он достиг только в конце IV и в III тысячелетии, в период, когда в долинах великих рек субтропиков уже развилось ирригационное земледелие, а также происходил распад первобытно-общинного строя и возникали государства.

В это же самое время в лесах Азии и Европы первобытно-общинный строй находился в самом своем расцвете.

Тем не менее, хотя условия производства еще не позволяли здесь перейти к другой, более высокой ступени развития человеческого общества, охотничьи и рыболовческие племена Севера в этот период уже достигли немалых успехов в области техники, а также постепенно улучшались условия человеческой жизни.

Северо-восточные окраины азиатского материка в ранненеолитическое время оказались заселенными достаточно густо. Жители Дальнего Востока в этот период уже успешно шлифовали камень и, как свидетельствуют обнаруженные археологами его образцы, достигли в этом деле значительного мастерства. Мало того, у этих племен уже появились лук и стрелы, а также широко распространилось гончарное производство. Развивалось рыболовство – новая отрасль хозяйства, которая вскоре стала основой всей жизни этих племен.

Вполне вероятно, что древние жители Приморья по мере перехода от простого собирательства съедобных моллюсков и трав к рыболовству гораздо полнее осваивало и морские просторы. Рыбаки и охотники из прибрежных поселений на лодках, которые изготавливались каменными топорами, передвигались от одного залива к другому, от одной бухты к другой. Вскоре они проникли и на соседние острова, в том числе и на те, на которых до них еще не ступала нога человека.

Развитие рыболовства, собирательства и морского зверобойного промысла, конечно же, оказало огромное влияние на жизнь обитателей Приамурья и других соседних с ним областей, от Камчатки на севере и до Кореи и островов Рюкю на юге. Значительно увеличился рост населения, которое лучше, чем раньше, обеспечивало себя пищей.

На всех этих огромных пространствах археологи обнаруживают большое количество древних стоянок и раковинных куч. Только на Японских островах в 1930 г. было насчитано 10 876 неолитических стоянок, 617 раковинных куч, 30 гротов с культурными остатками и 86 неолитических могильников.

В таком же большом количестве неолитические памятники обнаруживаются и в других районах Дальнего Востока.

Большие изменения коснулись и поселений. Если раньше строились маленькие стойбища, то теперь на смену им пришли крупные поселки, появились настоящие деревни каменного века. И это вполне объяснимо, ведь рыбаки и морские зверобои неизбежно оседали в тех местах, где находились лучшие рыболовные тони, где скоплялось большое количество рыбы, а заготовленные впрок запасы рыбы давали возможность проводить круглый год без особо тяжелых забот о пропитании.

Конечно, такой образ жизни отразился и на жилищах. Временные летние постройки типа шалашей или навесов с небольшими очагами зимой постепенно начали исчезать, их заменяли прочные полуподземные строения. Имелись также различные другие постройки типа складов, сушилен для рыбы и т. д.

Несколько позже начали появляться обширные деревни, которые состояли из огромных землянок глубиной до 4 м и окружностью около 90 м.

Остатки таких больших поселений, которые состояли из обширных жилищ-полуземлянок, археологи обнаружили на территории Приморья – как в глубине его, так и вдоль морских берегов.

Одним из таких поселений, например, является поселение, обнаруженное в 1953 г. в долине реки Тетюхе. Древние жилища здесь были расположены на маленьком мыске у речки Монастырки.

Они имели овальную и округлую форму. Глубина достигала 1 м. На дне землянок археологи нашли остатки очагов и мастерских, в которых древние жители выделывали каменные орудия. Здесь же были обнаружены и готовые орудия, а также их обломки. Они дают полное представление о том, каких успехов достигли древние жители каменного века в обработке камня. Кроме того, они говорят, какую большую роль в жизни людей играл этот материал.

Как стало видно из находок, из камня в то время выделывались острые кремневые наконечники стрел, отличные для того периода ножи, острия и скребки разнообразных форм, а также шлифованные тесла и топоры.

Таким образом, это уже была вполне зрелая культура каменного века, которая достигла больших успехов в своем развитии.

Было обнаружено в этих землянках и большое количество обломков глиняных сосудов.

Необходимо отметить и развитие общественных связей между рассматриваемыми племенами, чему очень способствовал оседлый образ жизни. Об этом говорит и то, что при обширных размерах неолитических жилищ сооружение мог построить только целый коллектив людей.

Тесная связь членов этого коллектива, основанная на кровном родстве и общинном хозяйстве, нашла свое отражение и в планировке поселка. Там, где землянки маленькие, они всегда строились целыми десятками на одном месте, так плотно примыкая друг к другу, что напоминали собой пчелиные соты.

У первобытных племен Дальнего Востока еще существовал материнский род. Археологи отмечают, что в то время женщина занимала очень высокое положение, играя в жизни родовой общины весьма важную роль.

Об этом свидетельствуют хотя бы женские скульптурные изображения из неолитических поселений Японских островов. В этих скульптурах показаны мифические владычицы и родоначальницы периода материнского рода.

Вообще же, следует отметить, что древние рыболовы Амура и Приморья создали очень интересное для своего времени бытовое искусство. Особый интерес представляет их керамика, в частности, орнамент из врезанных и расписных цветных спиральных узоров или сложной сетки из широких лент с ромбическими ячейками.

На Амуре неолитическое искусство очень напоминает современное искусство местного населения. На Японских островах обнаруживается такая же родственная связь искусства современной народности айнов с древним неолитическим искусством.

Вместе с тем, неолитическое искусство населения Японских островов, Приамурья и Приморья имеет определенные сходства с энеолитической расписной посудой Китая. Это, видимо, можно объяснить связями между охотниками-рыболовами севера Азии и Японских островов и древнейшими земледельцами Китая.