Алекса́ндр Никола́евич Афана́сьев (11 (23) июля 1826 — 23 сентября (5 октября) 1871) — выдающийся русский собиратель фольклора, исследователь духовной культуры славянских народов.Родился 11 июля 1826 года в г. Богучаре Воронежской губернии, где отец его служил уездным стряпчим. Отец высоко ценил образование и привил эту любовь детям.

Александр Николаевич Афанасьев сначала обучался в воронежской гимназии, затем прибыл в Москву и поступил в Московский университет, где учился в 1846—1849 годах[1] на юридическом факультете и, в то же время, дополнительно слушал лекцииС. П. Шевырева, О. М. Бодянского и Т. Н. Грановского. Ещё будучи студентом, начал сотрудничать в лучших в то время российских литературных журналах (Современник 1847 г. и «Отечественных записках» 1848), в которых были напечатаны его первые литературоведческие статьи.

[править]1849—1862 гг.

Окончив обучение в университете, в 1849 году А. А. Афанасьев поступил на службу в московский главный архив Министерства иностранных дел, где в 1856 году стал начальником отделения, а вскоре правителем дел комиссии печатания государственных грамот и договоров, состоящей при архиве. В этой должности он работал до 1862 года.

Любитель старины, Афанасьев часто приобретал старинные рукописи и книги на толкучем рынке у Сухаревской башни; из находок получилась большая и ценная библиотека, из которой Афанасьев черпал сведения по истории русской культуры.

В журналах «Современнике» (1849—1852), «Отечественных записках» (1850—1860 ), «Архиве историко-юридических сведений о России», издававшемся Калачовым, и некоторых других изданиях им было опубликовано более 68 статей; среди его работ:

«Дедушка домовой», первое его мифологическое исследование (в «Архиве» Калачёва, ч. 1); «Ведун и ведьма» (в альманахе «Комета», изд. Н. Щепкиным; отдельно, Москва, 1851); «Языческие предания о острове Буяне» (во «Временнике общ. ист. и древ. росс.», 1858 г., № 9 — здесь он впервые развил свою натурмифологическую систему славянского мировоззрения); «Зооморфические божества у славян» («Отечественные записки», 1852 г., № 1 — 3); «Несколько слов о соотношении языка с народными поверьями» (в «Известиях акад. наук по отд. рус. языка и словесности», 1853 г.); «Русские сатирические журналы 1769—1774 г.» (в «Отечественных записках», 1855 г., № 3, 4 и 6; отдельно, Москва, 1859 — до сих пор остаётся едва ли не лучшей монографией по истории литературы XVIII в.).

В 1858—1859 гг. он издавал не нашедший достаточной поддержки журнал «Библиографические Записки», где опубликовал:

«Сатиры Кантемира»; «Н. И. Новиков»; «Литературная полемика прошлого столетия»; «Русская книжная торговля» и другие.

В 1860 году издал сборник «Русские народные легенды» (Москва), однако сборник был изъят из продажи цензурой. Этот сборник включал 33 рассказа о жизни святых и Христа с точки зрения народа, некоторые оценки были нетрадиционны и расходились с оценками Русской православной церкви., вследствие чего он вскоре был запрещён по настоянию Святейшего Синода.

Сказки с подобным содержанием, а также эротические сказки вошли в сборник «Заветные сказки», рукопись которого А. Н. Афанасьев тайно переправил в Европу.

[править]После 1862 года А. Н. Афанасьев

В 1862 году в квартире Афанасьева был произведён обыск. После этого он вынужден был покинуть обеспечивавшую его службу. С трудом удалось ему найти место секретаря сначала в Московской думе, а затем в мировом съезде. Но и в это время Афанасьев продолжал свои исследования и труды; в «Библиотеке для чтения» (1864) появились его статьи:

«М. С. Щепкин и его записки»; «Поэтические предания о светилах небесных»,

в «Филологических Записках» (1865 год) он поместил:

«Народные поэтические представления радуги»[2]; «Сказка и миф».

Сотрудничал в это время он и в «Книжном вестнике». В эти же тяжёлые для него годы, при самых неблагоприятных условиях, Афанасьев закончил и издал главный труд своей жизни: «Поэтические воззрения славян на природу» (3 т., Москва, 1865 − 1869), в котором он соединил и привёл в стройную систему всё сказанное им прежде и всё наиболее важное, добытое трудами западных натур-мифологов.

Историк и фольклорист, Александр Николаевич Афанасьев был глубоким исследователем славянских преданий, верований и обычаев. «Поэтические воззрения славян на природу» — фундаментальный труд, посвященный историко-филологическому анализу языка и фольклора славян в связи с языком и фольклором других индоевропейских народов. Книга Афанасьева является попыткой выявить живые связи языка и преданий, более того, воскресить основы русского мышления. Для своего времени работа была огромным шагом вперёд. К этой книге не раз обращались русские поэты и писатели: А. К. Толстой и Блок, Мельников-Печерский и Горький, Бунин и Есенин[источник не указан 590 дней].

В советское время попытки издания «Поэтических воззрений славян на природу» встретили ряд препятствий. В сильно сокращённом варианте эта книга вышла в начале 1980-х годов после личного указания Ю. В. Андропова[3].

[править]Последние годы

В последние годы Афанасьев обратился к теме сказок в русском фольклоре, разбив их на детские и взрослые. Его последние труды:

«Русские детские сказки» (2 ч., Москва, 1870; 2-е изд., Москва, 1886), изданные также за рубежом «Русские заветные сказки», русские народные сказки эротического содержания; впервые изданы в России лишь в 90-х годах XX века.

23 сентября (5 октября) 1871 года А. Н. Афанасьев умер от чахотки в возрасте 45 лет.

Похоронен на Пятницком кладбище в Москве[4].

[править]Семья Сестра А. Н. Афанасьева была замужем за Германом Фёдоровичем Аммоном; в браке у них родился сын Александр. Лишился очень рано своей матери. [править]Афанасьев-мифолог и критика его взглядов

А. Н. Афанасьев был, безусловно, выдающимся собирателем фольклора, однако уровень его как исследователя фольклора и мифологии был невысоким. Исходя из своей общей теории происхождения народной поэзии из мифа, Афанасьев объявляет и некоторые славянские народные праздники остатками религии поклонения солнцу. Эта теория, как показали позднейшие исследования, ошибочна, но она имела многих сторонников как в Западной Европе, так и в России. В исследовательских трудах Афанасьева поэтизировалась искусственно сконструированная мифология древних славян[5]. Как замечает А. Л. Топорков, Афанасьев

не столько реконструировал древнюю мифологию, сколько завершал её строительство, прерванное введением христианства. Создавая величественную картину славянских языческих верований, Афанасьев выступает не столько как исследователь, но и как сотворец, продолжатель мифологического процесса.[6]

Направление, взятое А. Н. Афанасьевым и Ф. И. Буслаевым, резкой критике подвергли Н. Г. Чернышевский и Н. А. Добролюбов. Они указали на оторванность их теоретических построений от жизни и интересов народа, на недопустимость механических сопоставлений совершенно разнородных явлений, на шаткость и неубедительность выводов[7].

Ошибочность методологических посылок Афанасьева стала очевидна уже к концу XIX века. Крупнейший русский и советский этнограф Д. К. Зеленин писал по этому поводу:

Старая работа А. Н. Афанасьева «Поэтические воззрения славян на природу» в своё время имела большое значение, однако давно уже утратила всякую научную ценность. А. Н. Афанасьев был наиболее последовательным сторонником мифологической школы, возводившей всё земное к небесному началу. Теории Гримма, Шварца и Макса Мюллера доведены им до крайности. В своих работах Афанасьев использовал статьи из малодоступных русских провинциальных изданий, однако даже пользоваться его трудами только как собранием материалов не рекомендуется, так как он не всегда разграничивает объективное изложение фактов и собственные выводы.[8]

Со временем стала очевидна ошибочность и многих лингвистических выводов и сопоставлений Афанасьева[9].

Все вышеперечисленные недостатки не помешали тому, что труды Афанасьева в области славянской мифологии остаются весьма популярными и в наши дни — как среди исследователей, так и среди обывателей. Теория Афанасьева оказала значительное влияние на формирование влиятельной в наши дни теории «основного мифа»[10]. Кроме того, работы Афанасьева пользуются большой популярностью и охотно используются современными неоязычниками.