Текст книги "Далеко-далеко"

Автор книги: Александр Мокин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Мокин Александр
Далеко-далеко

Александр МОКИН

ДАЛЕКО-ДАЛЕКО

Он летел среди звезд. Летел и думал, как это хорошо... Как хорошо быть окруженным молчанием звезд, обласканным космическим ветром. Плыть, лететь, нестись... В даль. В черную даль. Тьму... Метеориты и кометы неотрывно сопровождали его. Эти немые стражи с широко раскрытыми зонтами хвостов давали спокойствие. Рождали уверенность... Астероиды мрачно расступались, чувствуя силу движения немой процессии... Далекие чужие созвездия с мертвым спокойствием провожали их осуждающими взглядами... Неимоверные ощущения переполняли все его бытие. Ему хотелось кричать, выть от радости. И мчаться... Мчаться... Только вперед – к центру Вселенной... Казалось, так было всегда... И он хотел, чтобы так продолжалось вечно... Внезапно все замерло. И кометы, и астероиды и он сам, и даже звезды... Треугольник едва мерцающего вдали созвездия начал увеличиваться. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее. Он присмотрелся... Три точки постепенно превращались в шары. Прозрачные сгустки света. Они летели прямо на него... Несколько мучительных мгновений, и шары заполнили треть свода. Внезапно они остановились, перемигиваясь светло-серыми протуберанцами. Затем два верхних шара медленно подплыли к одинокому нижнему и, слегка соприкоснувшись, подобно каплям росы, соединились в единое целое. Теперь перед ним висела только одна звезда – гигантский шар. Медленно, словно боясь спугнуть парализованную страхом жертву, звезда поплыла к нему, заполняя все большее и большее пространство... "Не-е-е-ет!" – вырвался, наконец, из груди запоздалый крик... Кошмар вспыхнул и угас. – Проснитесь... Проснитесь... – раскачивал перепонку мягкий женский шепот. – Проснитесь... Проснитесь... Он попытался открыть глаза... Боль... Свет резанул, заставив веки немедленно опуститься. – Человек номер три вышел из первой стадии анабиоза, – прожужжал над правым ухом мальчишеский голос. – Включаю вторую стадию пробуждения. Тридцатисекундный период мышечной адаптации. Атрофированность девяносто четыре процента... девяносто три... Голос начал быстрый отсчет назад. "Человек номер три" почувствовал слабое жжение в груди и правой ноге. Постепенно оно распространилось повсюду, сопровождаемое холодными волнами страшного зуда. – ...Два... Один... Адаптация мышечных тканей завершена. Проверка чувствительности. По всему телу забегали мурашки разрядов, заставляя мышцы резко сокращаться. Потом наступила приятная расслабленность. Он попытался снова открыть глаза, но боль вернула во тьму. – ...завершена. Регистрирую активность глазных яблок... Есть варианты. Нужна корректировка очередности! Следует ли отступить от установленной очередности и перейти к третьей стадии? – Да, – коротко ответил женский голос. – Перехожу к наращиванию хрусталика... Мальчишеский голос на секунду умолк. Жжение в глазах. – ...завершено. Проверка оптической системы глаза... Наслоение сетчатки... Коррекция роговицы... Адаптация глазных яблок... завершена. Поняв, что речь идет о его глазах, медленно их приоткрыл. Мягкий свет слегка ослепил, но через минуту исчезли последние размытые пятна, и он смог нормально взглянуть... в потолок. Большего не позволяло крепление, плотно фиксировавшее шею, как, впрочем, и всё тело. – Возврат во вторую стадию адаптации. Повышение уровня адреналина... Прочистка капилляров... завершена. Обнаружены многочисленные солевые отложения. Есть вероятность понижения степени свободы адаптируемого объекта в целом. Предотвращение... завершено, – монотонно твердил едва ли не детский голос. По всему телу пробежала волна тепла. Он попытался подвигать пальцами. Не получилось. Жесткая фиксация не обошла и их. – Перехожу к третьей стадии адаптации. Полная проверка органов чувств... завершена. Зафиксировано триста сорок шесть отклонений от эталонного объекта. Провожу сверку с доанабиозным состоянием. Двести восемьдесят три отклонения совпадают – являются нормой. Коррекция шестидесяти трех... завершена. Нервная система... в норме. Объект приведен в дееспособное состояние. Дезактивация фиксаторов... Вокруг тихо зашипело. Из-под шеи медленно ушел привычный упор, конечности обрели подвижность. Раздался щелчок, и в левую стенку анабиозной камеры втянулась прозрачная крышка, через которую он и созерцал плавные изгибы потолочного рельефа. Схватившись руками за края своей необычной постели, он сел. – Приятного пробуждения, капитан Силов! Очень рада видеть вас в добром здравии! – весело проворковал знакомый женский голос. – Спасибо, Сидни, – ответил капитан, отчаянно разминая шею. Недоработал немного мастер адаптации. Сидни – прима – первое голосовое проявление компина – компьютерного интеллекта, обслуживающего корабль. Силов окинул взглядом остальные камеры, чьи ровные ряды занимали весь огромный зал. Все они были непривычно черны. Ни мягкого зеленоватого свечения ждущего режима, ни ярко-желтого сияния рабочего. Только мертвая чернота. "Может все уже вышли из анабиоза?" – промелькнула мысль. – Что случилось с остальными ваннами? – Они отключены, – все также весело и бодро отрапортовала Сидни. – Из-за нехватки энергии я дала команду Стасу начать процесс только вашей адаптации. В отношении остальных объектов – проведено экстренное замораживание. Радикальные меры возможны только в клинических условиях Элькорадо. Стас – мастер адаптационного процесса, не знаю, зачем ему сделали мальчишеский голос, – второе голосовое проявление бортового компина. – Немедленно включи все ванны! – прокричал капитан. – Задействуй резерв! – Не могу выполнить приказ! Нарушает Изначальную инструкцию номер девять! – Стерва! – прорычал Силов. – Приказ не идентифицирован, – отозвалась Сидни. Он покрепче уперся руками в борта камеры и, перекинув обе ноги через левую сторону, резко спрыгнул на пол, который покрывал упругий узорчатый ковер. Подбежав к ванне с потемневшей надписью "104", он неуверенно заглянул внутрь. Горечь и боль исказили его властные волевые черты, воспитанные годами ответственности... Капитан всё смотрел и не мог оторвать взгляд от холодных глаз Сильвии. Затем его лицо вновь "надело" маску спокойствия. Медленно, словно боясь потревожить холодный сон невесты, Силов отступил. Этот шаг дался нелегко... Взгляд капитана пробежал по остальным анабиозным камерам, превратившимся в склепы. – Капитан, я фиксирую у вас чрезмерное волнение. Анализ причины показал, что вы взволнованы из-за сложившейся ситуации.– Голос Сидни теперь обрел интонации заботливого врача. – Почему? "Еще и издевается, тварь бездушная!.." – Корабль гасил скорость? – обреченно спросил капитан, опустившись на пол и опершись спиной на стенку одной из камер. – Так точно. Даю краткий отчет... Текущие параметры. Скорость относительно Цели – три километра в секунду. Месторасположение – ориентировочно, сто три целых двести двадцать три тысячных световых года от Цели при сохранении прежней траектории. Причина экстренного торможения – семьсот двадцать четыре часа назад я обнаружила на курсе препятствие, точнее пересечение нашей траектории с траекторией чужеродного объекта. Предположительно – свободного астероида. Столкновение было неизбежно. Я реализовала программу аварийного торможения с отклонением от прежнего курса на оптимальный угол. Требовался поворот чрезвычайно малого радиуса. Большее отклонение могло привести к инерционному дисбалансу биологически активного содержимого звездолета и деста... – Проще говоря, нас бы всех размазало по стенке! – капитан не спрашивал. – Именно это я и хотела сказать. – Препятствие пройдено успешно? – спросил капитан, ожидая отрицательного ответа. – На девяносто три процента, капитан. – Уточни... – Для обхода препятствия требовалась смена курса на больший угол, что было невозможно в сложившейся ситуации. Решающим фактором ошибки стало нелинейное запаздывание отраженного сигнала. Радарная система дала сбой. В программу сканирования радара внесена соответствующая коррекция. "Кому теперь нужна твоя коррекция!" – мысленно возопил Силов. – Кратко охарактеризуй повреждения. – Непосредственного контакта с астероидом не было, капитан... – Это я и без тебя догадался... Если бы мы хоть немного его задели, ты осталась бы совсем без пассажиров, Сидни. Хотя "осталась" – это тоже вопрос... – Повреждения вызваны космическим мусором. От астероида под действием излучений и градиентов температур откалываются многочисленные частички, остающиеся в поле действия его гравитационного поля и образующие поле осколков, в которое мы и попали... Скорость позволяла легкое маневрирование. Через щит прошли только два осколка. Первый – пробил правое крыло второго посадочного модуля. Поломка устранена... Второй перебил главную энергетическую артерию, которая питает корабль. Она напрямую соединена с нейтринным реактором. В результате короткого замыкания, произошедшего за три сотых секунды до полного разрыва кабеля, реактор "пошел в разнос". Автоматически была задействована система "Саркофаг". – Значит, реактор мы потеряли, – мрачно подытожил капитан. – И это ты называешь "препятствие пройдено успешно на девяносто три процента"? – Так точно. Приведенный процентный показатель соответствует числу отраженных объектов к общему числу угрожающих. Число округлено... Задействован аварийный генератор. По причине его маломощности я могла обеспечивать нормальное энергетическое функционирование только одной анабиозной камеры. Изначальная Инструкция номер пять гласит, что первым должен быть выведен из состояния анабиоза капитан... "Чтобы погибнуть вместе с кораблем!" – мысленно добавил Силов и, поднявшись, направился в сторону рубки управления. – Курс прежний! Наши запасы энергии? – на ходу спросил он. – Три целых сорок три сотых мегалория. Силов резко остановился, пораженно осмысливая услышанное. Он был разбит, уничтожен, раздавлен... Но оставался капитаном. – Почему так мало, Сидни?! – дрожащим голосом едва ли не выкрикнул он. – Экстренное торможение и лазерный щит требовали расконсервации энергетического резерва, – спокойно отрапортовал компин. – Изначальная Инструкция номер... – Дура-а-а! – заорал капитан, во мгновение потеряв все напускное хладнокровие. – Приказ не идентифицирован, – прежним тоном парировала Сидни. Силов опустил веки, терзаемые тиком, несколько раз судорожно сжал и разжал кулаки. Сосчитал до десяти. Потом еще раз. И еще... Кровь понемногу отхлынула от лица. Мысли приостановили свой беспорядочный бег. "Спокойно... Спокойно... Думай... Думай... – успокаивал себя капитан, пытаясь вернуть ровное дыхание. – Не время для паники!" – Поиск ближайшей планеты, пригодной для человеческого существования! произнес он, чеканя каждое слово. – Приказ поняла. Приступаю к радарному сканированию... – Отставить! – выкрикнул Силов, едва сдерживая порыв: вырвать из уха сережку контроллер и растоптать. – Давай вместе подумаем! – Давайте, капитан. – С какой скоростью распространяется сканирующий сигнал? – Со скоростью света, – мгновенно услышал в ответ, – которая равна... – Если планета находиться в четырех световых годах от нас, – продолжил капитан, – сколько нам придется ждать рапорта радара о ее существовании? – Около восьми лет, – спокойно ответила Сидни. Силов подождал продолжения. Тишина. "Это же машина, а не человек. А чего ты хотел? Чтобы Сидни извиняться начала? За что? За то, что ты приказы давать разучился. Всё! Стоп. Успокойся! Подумай..." – Безрадарный анализ околокорабельного пространства на наличие планеты пригодной для человеческого существования! – перефразировал приказ. – Уточните "околокорабельный", капитан. – ...Э-э-э... В пределах... куда-нам-хватит-энергии... – Анализирую пространственный шар диаметром десять с половиной световых лет... Вот так вот. Спустя минуту Силов понял, что Сидни затихла надолго. Медленно вернулся к своей анабиозной камере, мерцающей мягким изумрудным свечением. Лег в нее и устало скомандовал: – Сидни. Даю первоочередную серию команд. – Слушаю, капитан. – Привести мою камеру в состояние готовности, но не вводить меня в анабиоз. Щелкнули фиксаторы, намертво закрепляя тело, плавно встала на место прозрачная крышка ванны. – Отключить освещение и искусственную гравитацию. Остановить процесс регенерации кислорода. Переход в режим экономии энергии. – Выполнено. – Выбросить за борт главный нейтринный реактор и прилежащие нерабочие коммуникации. – Выполнено... – А также... Через несколько минут масса корабля уменьшилась вдвое. Силов задумался над тем, что еще можно причислить к балласту, и тут сквозь вереницу мыслей прорвался голос Сидни: – Анализ околокорабельного пространства завершен. Требуемый объект не найден. – Увеличить радиус поиска с учетом текущей массы и энергетических потребностей корабля, – не сдавался Силов. – Увеличиваю радиус до семнадцати целых семидесяти четырех сотых световых года. Анализирую... Оставалось только ждать. Внезапно на опустевший, измотанный мозг нахлынула новая волна мыслей: "Зачем я согласился лететь на Центурион? Приключений захотелось? Вот тебе и приключения... Перелет абсолютно безопасный. Да... Абсолютно... Закрыл глаза – пятьсот пятьдесят лет в объятиях грез, открыл глаза – Центурион в иллюминаторе. Кажется, так говорил Синекс? Чтоб ему... Сколько ж лет прошло на родном Элькорадо? Спросить у Сидни? Зачем? Какая разница?.. Лет триста, наверное... Может, там уже успели изобрести какой-то более быстрый способ передвижения? И вот... Сейчас... Прямо сейчас... Или чуточку позже... Но к "Аргусу" обязательно пристыкуется корабль. Из шлюза выйдет спаситель. Привычная суета вечноспешащих биороботов. Пятиминутная перегрузка ванн с замороженным экипажем, еще пять минут, и мы дома... Нет! Прочь!.. Только мечты... Смотри правде в глаза, цивилизация Элькорадо на закате существования. И именно поэтому ты согласился участвовать в Пятой Колониальной Экспедицией. Ты хотел жизнь... Новую жизнь... А нашел..." – Требуемый объект не обнаружен, – беспощадно ударил по перепонкам спокойный голос Сидни. – По косвенным признакам делаю вывод, что с вероятностью ноль шестьдесят три, на расстоянии около восемнадцати световых лет от нас есть запрашиваемая планета. Прошла минута, прежде, чем Силов наконец произнес: – Взять у всех членов экипажа по два кубика крови и сдать в банк лаборатории клонирования!.. Снять со всех ментальные копии!.. – Выполнено... – Все анабиозные камеры, кроме моей... – Силов осекся. Но затем, резко втянув воздух, выдохнул: – За борт! Капитан не слышал и не видел, как опустел анабиозный отсек. Он просто смотрел и смотрел в потолок... И ничего не видел. Почему он чувствовал себя убийцей?!..

*** – Проснитесь... – мягко шептала Сидни. – Проснитесь... Проснитесь... Мгновенно ожил Стас, командуя адаптацией пробуждающегося организма. Через час Силов уже выбирался из ванны. Окинул безразличным взглядом опустевший зал, лишь на мгновение остановив его на том месте, где была биованна Сильвии. – Обстановка! – выдохнул капитан. – Искусственная гравитация и процесс регенерации кислорода активированы... – Попробовала бы не активировать, – пробормотал капитан. – Корабль на орбите, – бесстрастно продолжала Сидни. – Энергии – два килолория. Я раскинула парусные батареи. Здешняя звезда дает три килолория в час. Сканирование планеты показало, что ее условия отличаются от элькорадовских в доступных пределах. Результаты тестирования по системе Бранстадта отрицают возможность существования разумной жизни. Планета имеет буйную флору и разнообразную фауну. Картографический анализ закончен. Вы можете... – Сколько выращено клонов за время полета? – взволнованно прервал капитан. – Один. На борту корабля только одна камера клонирования. Клон Сильвии Норберри был выращен в течение недели. Согласно инструкции в мозг переписана ментальная копия сознания. После чего объект был повергнут в анабиотическое состояние на оставшиеся сорок два года полета. Программа клонирования была приостановлена до освобождения камеры. Клонирование остальных двухсот тридцати четырех объектов – в режиме ожидания. – Буди ее, Сидни! Буди! – прокричал Силов. Ему хотелось прыгать от радости, но он сдерживался. С трудом... Не дожидаясь, пока на него будет надета одежда, он выпрыгнул из ванны и, с глубоким сожалением, что выкинул за борт ковер, звонко шлепая по холодному металлическому полу, со всех ног ринулся в лабораторию клонирования... Этот отсек единственный, который Силов не трогал, боясь выбросить что-то важное. "Бр-р-р, холодно!.. Хорошо, что систему обогрева додумался не отключать!.."

*** Модуль заходил на посадку. Сильвия упросила капитана отправиться на изучение планеты, пока Сидни будет восстанавливать остальных колонистов. Силов не мог отказать и теперь с вожделением слушал ее ни на секунду не смолкающее щебетание. – Посадка завершена, – раздался голос Стаса, сопровождаемый тихим шипением опускающейся двери, внутренняя сторона которой служила трапом. – Ну что, пойдем прогуляемся? – предложил Силов, машинально проверяя заряд пистолета. – Пойдем, – радостно закивала Сильвия. Пейзаж встретил их хмурой серостью, в нескольких сотнях метров резко переходящей в буйные зеленые заросли. Капитан отметил, что Стас выбрал для посадки на редкость ровную площадку. Не успели они сделать и нескольких шагов, как позади что-то громыхнуло. Земля задрожала. Снова несколько громовых раскатов, и новые толчки земли. Так продолжалось несколько минут. Силов схватил Сильвию за руку и потянул прочь от неизвестности. Внезапно раскаленные, пышущие черным дымом гейзеры извергли первые потоки лавы, которые по вековым желобам сразу же устремились вниз, к посадочному модулю. Не в силах смотреть, Силов отвернулся и углубился в заросли, увлекая за собой Сильвию, в миг остолбеневшую от открывшегося ада и нахлынувшего потока безответных вопросов. Через несколько десятков метров он набрел на огромный пень. Присел на краешек. Рядом примостилась Сильвия. – Ребята нас спасут! – она ткнул пальчиком вверх. – Обязательно спасут. – Да. Ты права, – нарочито уверенно произнес Силов, поднимаясь.

*** Три заблудших метеорита прорвали тонкую оболочку "Аргуса", безмятежно совершавшего свой третий оборот вокруг голубой планеты. Их путь пролегал через нейтринный реактор...

*** – А как называется эта планета? – спросила Сильвия, вставая на цыпочки и срывая с близстоящего дерева странный плод, очень похожий на элькорадовское яблоко. Силов хотел было прикрикнуть на нее. Они же совсем не знали этот мир. Не понятно: что съедобно, а что – нет. Но Сильвия уже, жмурясь от удовольствия, поглощала сочный плод. Свободной рукой сорвала еще один и бросила ему. – Не знаю, – ответил бывший капитан, ловя яблоко. – Тогда давай сами придумаем ему название! – Давай. – Пусть эта планета называется... Пусть она называется... Как малый спутник Элькорадо! – радостно закончила Сильвия и потянулась за очередным яблоком. – Хм-м... Ну что ж... Пусть зовется Землей...

2000 год