Текст книги "Право сильного (СИ)"

Автор книги: Александр Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 3

В этот раз, в такой же солнечный денек, в парке было более многолюдно. Группа школьников, сидя на лавочке, глядели в экраны смартфонов, купленных ими недавно. Смартфоны в то время стали экзотическими игрушками, позволить их себе могли далеко не все, но из правил бывали исключение, как эти школьники. На них была хорошая, красивая форма, которая выделялась из остальных фасоном и материалами. Такую себе тоже мог позволить не каждый, потому ребята сразу выделялись на фоне других, привлекая к себе внимание.

Школьник плавно крутил смартфон в разные стороны, будто бы использовал его как рулевое колесо. Из динамиков доносился рев гоночного мотора.

– Не понимаю, – сказал один из школьников. – Вот на фига родители нам их купили?

– Как на фига? Мы же лучше остальных. Папа говорит, что надо всеми средствами это демонстрировать. Вот он и подговорил ваших родителей сделать такие подарки. У остальных нищебродские коммуникаторы, доступные всем, а у нас раритетные смартфоны.

Школьник, увлеченный игрой в гонки, возбужденно встал, став нервно расхаживать из стороны в сторону. Друзья не обратили на его движения внимания, продолжив обсуждать что-то свое. Школьник, ведя свой автомобиль к победе, сам не заметил, как побрел по дорожке, и метров через тридцать прошел мимо лавочки, на которой сидела еще одна компания.

 Только вот тут были не дети богатых родителей. Одетые в дешевые обноски, неблагоприятного вида ребята наблюдали за школьником, игравшим в игру, раскрасневшимися глазами. Рядом с ними стояли наполовину пустые бутылки пива.

– Дин, брать будем? – пухлый хулиган обратился к высокорослому парню лет пятнадцати.

Дин был белобрысым. Его бледная кожа, покрытая алыми пятнами, напоминала кожу заядлого курильщика. Взгляд у него был остервенелый, остекленевший от алкоголя. Дин ощущал шум в голове, легкость в теле, и смелость, придаваемую выпитым. Он отрыгнул, взглянул на своих подопечных, и одобрительно кивнул.

Как только школьник развернулся, и побрел в обратном направлении, хулиганы встали, преградив ему путь. Он, увлеченный игрой, не заметил их, и врезался в грудь Дина.

– Ты что тут встал? – дерзко начал школьник, подняв глаза на Дина, и тут же побледнел.

– А ты что мне сделаешь? – Дин сунул руки в карманы. – Толстый, попроси у него телефон.

Пухлый хулиган протянул к школьнику руку, сказав:

– Дай посмотреть.

У школьника перехватило дыхание. Он без колебаний отдал толстяку телефон, хотя понимал, что больше не увидит его. Толстяк сунул смартфон в карман, и школьник с надеждой взглянул на него, глазами выпрашивая девайс обратно.

– Ребята, отдайте...

– Вали отсюда, пока я тебе зубов не убавил, – Дин сделал школьнику затрещину, ладонью ощутив гладкие волосы.

Школьник умчался прочь, не оглядываясь, и даже не подумав о том, чтобы предупредить друзей.

– Всех под шмон, и канаем отсюда, – скомандовал Дин, увидев школьников на лавочке. – У этих навара нормально будет.

Хулиганы взяли лавочку в окружение.

Школьники встали, но уйти не успели. Дин выскочил как черт из табакерки, заблокировав им путь к отступлению.

– А ну по тормозам, сявки, – угрожающе сказал Дин.

У школьников от страха подкосились колени, вид Дина заставил их безвольно сесть обратно на лавочку. Дина будто бы окружало невидимое защитное поле, которое отталкивало людей страхом, не позволяя пройти. Дин угрожающе навис над школьниками, поставив одну ногу на лавочку. Он дышал на школьников перегаром, и ухмылялся, видя их боязнь.

– Игрушки давайте свои сюда.

Школьники переглянулись.

– М-мама убьет, – сказал ближайший к Дину дрожащим голосом. – Н-не надо.

– Че сказал? – нахмурился Дин, пытаясь заглянуть школьнику в глаза, но тот испуганно прятал их. – В глаза мне смотри, – Дин схватил школьника за подбородок, и лицо жертвы тут же исказило страхом.

– Не надо, – взмолился школьник, зажмурившись.

– Примочки давайте свои! Живо, терпилы!

Школьники испуганно глядели по сторонам. Бежать некуда, но страх за собственное здоровье был сильнее рационального мышления. Один из школьников, сидевший дальше всех, рванул с места, словно напуганная антилопа.

Толстяк, среагировав на резкое движение, прямо на ходу встретил школьника ударом по лицу. Школьник упал на спину, схватившись за нос, и заревев.

– Выделываться будешь?! – Дин начал давать жертве затрещины. До слуха всех присутствующих доносились шлепки и болезненные вскрики. – Выделываться будешь?!

– Нет! – школьник закрыл голову и взвыл жалобным голосом. – Нет! Не буду! Только не бейте, пожалуйста!

Школьники протянули телефоны вместе со всем тем, что было в карманах. Вспотевшие от страха ладони дрожали, глаз ребята поднимать не смели, признав полное и безоговорочное поражение. Дин довольно ухмыльнулся, собрав урожай, а затем отошел, взглядо отдав хулиганам молчаливый приказ.

Хулиганы набросились на школьников, как на загнанную дичь, и повалили на землю, став пинать.

Тем временем в школе начинался урок психологии. Ученики сидели за высокотехнологичными столами, которые одновременно были обучающими экранами, и говорили во весь голос. Вик безразлично глядел на свой экран, не обращая на суету вокруг никакого внимания. Ему это было чуждо. Он совершенно не понимал ребяческой беззаботности, не испытывая никакого желания приобщаться к толпе или веселиться.

Ученики перебрасывались фразами, смеялись, и кидались друг в друга бумажками, но Вика старались не трогать. На его кулаках были видны ссадины. Ребята смотрели на них с опаской, полагая, что Вик мог проявить к окружающим агрессию. Никто не знал его истории, но учителя требовали от учеников в классе снисхождения по отношению к Вику. Любой другой на его месте чувствовал бы себя белой вороной, но ему было плевать.

Так комфортнее всего, когда тебя не пытаются приобщить к остальным, сделать частью коллектива, и навязать свою игру.

Учитель, черноволосый мужчина лет тридцати, прошел к своему столу.

– Класс! Тихо! – скомандовал преподаватель, и все умолкли. – Взгляните на ваши столы.

Вик опустил глаза на экран. Там был изображен мальчик тучного телосложения, а над ним парила надпись: «Изменения характера в силу изменения внешности». Увидев виртуального толстяка, ребята рассмеялись, явно испытывая к нему презрение.

«Ложь» – пронеслось в голове Вика. Он поднял безразличный взгляд на учителя.

– И так, вы видите перед собой мальчика, имеющего плотный тип телосложения.

– Так и говорите, что толстожопого, – раздалось с последних парт.

Класс взорвался хохотом.

– А ну тихо! – прикрикнул учитель, стукнув ладонью по столу. – Не злите меня!

Ребята стихли, лица их сразу стали сосредоточенными, а взгляды внимательными. Дженни, сидевшая у стены, была самым спокойным учеником в классе. Отличница, пример для подражания, ученик, о котором мечтал практически каждый учитель. Спокойный, бесконфликтный, трудолюбивый и управляемый ученик. Так же Дженни была очень красивой. Ее яркие светлые волосы волнами сходили почти до самой поясницы, а мягкие черты лица отражали нежный характер.

На ее лбу была маленькая родинка.

Дженни была единственной, кто вызывал у Вика эмоции. Она казалась ему другом, казалась панацеей от всех бед и травм, чего парень совершенно не понимал. Почему только она пробуждала в нем чувства?

Оставалось загадкой.

– И так, – начал учитель. – Прежде, чем рассказать вам об особенностях формирования человеческого характера, хотелось бы узнать, каков уровень вашего понимания в данном вопросе. Вообразите себе ситуацию. Парень, которого вы видите на своих экранах, неожиданно взял себя в руки. Похудел, стал стройным и статным. Как думаете, какие изменения произойдут в его характере? Ответ на оценку. Дженни, расскажи.

Девочка встала, как подобает любой прилежной ученице. Стоило ей вытянуться в полный рост, как сердце Вика затрепетало, глаза заблестели, будто бы он увидел клад.

– Он станет более уверенным, станет успешнее и лучше, из-за изменения к нему отношения его самооценка вырастет.

– Неплохо Дженни. Садись. Тебе пятерка за старания. Вик, мне интересно услышать твое мнение на этот счет.

Но Вик не реагировал. Он смотрел на Дженни влюбленными глазами, не слыша ничего. Из мира грез его вырвал возмущенный крик учителя.

– Вик Вандер! Когда с тобой говорят, надо смотреть собеседнику в глаза!

Вик демонстративно опустил взгляд на экран, почувствовав, как внутри что-то будто оборвалось. Сладкий мир эмоций отпускал его сразу же после того, как он переставал смотреть на Дженни. Она вдохновляла в него жизнь, и даже не догадывалась, какое сильное влияние оказывала.

– Какая разница, в стол при разговоре смотреть, в глаза, или в жопу? – хладнокровно отрезал Вик. Класс снова взорвался хохотом. – Разве от этого поменяется смысл сказанного? Неужели ты думаешь, что от изменения направления взгляда будет варьироваться информационная полярность слова? Вот взять слово жопа. Оно одинаково возмущает тебя в не зависимости от того, в глаза я тебе смотрю, или в стол. Какое это тогда имеет значение?

Учитель стал гневно раздувать ноздри, побагровев от злости и возмущения. Казалось, он сейчас швырнет в Вика первую попавшуюся вещь, но вместо этого глубоко вдохнул, и успокоился.

– Точно же, Вик Вандер, – снисходительно произнес учитель, начав играть на публику, и захотев подавить оппонента общественным осмеянием. – Ты же у нас особенный, а значит, к тебе нужно особенное отношение.

– Кто засмеется – побью, – сказал Вик, тут же заглушив зарождающиеся в классе смешки. – Я кулаки далеко не об грушу разбил.

У ребят, сидевших за столами впереди Вика, возникло желание обернуться, угрожающе на него взглянув, но страх не позволил им. Лица их окаменели. Ребята отчетливо понимали, что Вик не шутит, ведь у него уже давно сформировалась репутация, о которой вслух всем было страшно говорить. Вик не был хулиганом, но боялись его больше, чем хулиганов. Даже школьные хулиганы боялись Вика.

Учитель с возмущением посмотрел на Вика, а Вик взглянул на него с привычным хладнокровием, давая понимать, что это будет битва один на один. Без помощи извне.

Учитель вызов принял.

– Ну, раз ты такой умный. Вик Вандер, ответь на поставленный мной вопрос. Докажи всем, что ты умный. Выйди к доске.

– Мне не надо кому-то что-то доказывать. Я читаю, чтобы применять свои знания для извлечения выгоды из окружающего мира, а не показывать всем, какой я умный.

– Ну-ка, выйди к доске, – произнес учитель грозно. – И встань, когда с тобой говорит преподаватель.

– Я посижу, – ответил Вик. – Или тебе меня плохо слышно?

– Да, – сказал учитель. – Плохо слышно.

– Как ты тогда понял мой вопрос?

Учитель не нашел ответа, потупив взгляд.

– Хорошо, отвечай с места, – кивнул он, покраснев.

Любому другому ученику уже влепили бы кол, выгнав из класса, но Вика приходилось терпеть.

– Я не хочу отвечать. Ответ не может быть объективным, как и ваша оценка. Это трата времени.

– Почему это? – возмутился учитель.

– Изменения в характере похудевшего зависят от того, к какому социальному кластеру он относится, в каких условиях вырос, и как сам смотрит на полноту. Дженни ответила на вопрос, беря за фундамент идеи, управляющие гражданским социальным кластером на Ирдиане. В нашем обществе полнота порицается, пусть вы и пытаетесь пропагандировать толерантность. А теперь давай представим, что толстяк попал в социум, в котором полнота – эталон здоровья и красоты. Что тогда произойдет после того, как он похудеет? Изменения приобретут знак, ровно противоположный тому, что перечислила Дженни. Какая тут может быть объективность?

– Психология, – хмуро начал учитель, – наука, основанная на правильных взаимоотношениях людей друг с другом. Она включает в себя перечни социальных черт характера. Мы не животные, мы....

– Люди? – перебил Вик. – Неокортекс, она же новая кора головного мозга, делающая нас людьми, дает нам много преимуществ, но недостатков тоже не лишена. С одной стороны мы можем творить, чувствовать, создавать прекрасное, но с другой стороны. Она погружает нас в мир социальных иллюзий, из-за которых человек себе не принадлежит. Психология, как и нейронные связи в неокортексе, прогибается под социум.

– Что ты несешь?

Ученики в классе удивленно переглядывались. Кто-то молча смотрел на доску, а кто-то глядел на Вика восхищенно, впечатленный его знаниями и словами, которые он использовал. Никто из них не обладал такими знаниями, никто не имел смелости возразить учителю, и никто даже не подумал бы выразить свое собственное мнение об уроке, на котором присутствовал. Вик доминировал над одноклассниками во всех отношениях, более того, всем казалось, что он начинал доминировать над учителем.

– На планете Земля, – продолжил Вик, – было место под названием Фиджи. Там жили людоеды. Как думаешь, в их кругах порицалось убийство?

– Отсутствие этики и манер привели к их вымиранию.

– Речь не о том, что и кого к чему привело, а о том, что есть социум, и что есть психология. Психология – общественная проститутка, и я очень хорошо ее знаю. Любая наука – общественная проститутка. Науки быть не может. Наука является гибкой из-за особенностей нашего восприятия, а потому не способна быть истинной. Из этого следует вывод, что ответа на твой вопрос про толстяка, правильного, нет и быть не может. Ты не способен поставить объективную оценку за ответ, потому что действительность безотносительна. Ее невозможно оценивать.

– И какой же истины ты придерживаешься? Ты атеист, или ты веришь в бога?

– Никакой. Истины нет. Это фикция, используемая для привлечения людей в социальный кластер и извлечения их них выгоды. Религия и наука только забирает у людей, но ничего им не дает, кроме иллюзий. Вера нужна человеку, и если он хочет верить, то может делать это бесплатно.

– Так! – возмутился учитель, вскочив со стула. – Ты хочешь сказать, что твои знания о психологии более верны, чем в материалах, которые для нас пишут ученые?!

– Нет понятий «верно» или «неверно». Это иллюзия. Точно такая же, как понятия «хорошо» и «плохо».

– Выйди вон из класса! – не выдержав крикнул учитель, сморщившись от злости.

– Хорошо, – Вик молча встал, закинул сумку на плечо, и направился к выходу.

Ребята ошарашенно смотрели на него. Кто-то начал хлопать в ладони, и вскоре весь класс повторил за ним, наполнив помещение аплодисментами с восторженными криками.

– Тихо! А ну тихо! – кричал учитель, но ребятам было плевать. Восстание Вика вдохновило их. Урок сорвался.

Вик вышел из кабинета, и дверь закрылась за ним.

После звонка учитель пришел в кабинет директора. Директор Ричард сидел за своим столом, анализируя какие-то отчеты, и пригласил учителя присесть.

– Что случилось? – не отрываясь от отчетов спросил Ричард. – Кто тебя снова обидел?

– Вандер, – хмуро сказал учитель.

Услышав эту фамилию, директор Ричард на секунду оцепенел. Честно сказать, директору меньше всего хотелось связываться с Виком. Не потому, что тот мог его побить, а потому, что Вандера покрывали. Ричард и рад бы вытурить обнаглевшего мальца из школы, да законодательство, без весомых на то причин, не позволяло ему совершить этот поступок. Ричард взглянул на учителя исподлобья.

– У тебя есть что-нибудь?

– Ну, он впервые обнаглел прямо на уроке. Хорошо, что в обучающие экраны вмонтированы устройства видеонаблюдения. Теперь у меня есть вещественные доказательства.

– И не жалко тебе парня?

– Было жалко, в начале, – кивнул учитель. – Но потом он начал портить мою репутацию. Такое прощать нельзя, директор Ричард. Вы сделаете что-нибудь?

– Ну, – вздохнул Ричард. – Он у меня сам вот здесь сидит, – Ричард приставил палец к горлу, – веришь, нет? Давай, значит, скидывай запись с урока. Есть у меня знакомый инспектор по делам несовершеннолетних. Думаю, что он нам поможет. Запись будет весомым аргументом для запуска дела об отчислении Вандера.

– А государство не влезет?

– Не влезет. Оно властно только тогда, когда на Вика ничего нет. А теперь есть. В этом случае власть принадлежит корпоративной полиции на Ирдиане. Они могут начать расследование.

– Я понял, – кивнул учитель.

Он встал, и покинул кабинет.

Дженни прогуливалась по школе. Настроение после выступления Вика у нее было с одной стороны приподнятое, а с другой задумчивое. Вот зачем Вандеру нужно было устраивать этот показной бунт, да еще и подбивать на это весь класс? Или он не подбивал.... Дженни нахмурилась. Ей стало ясно, что одноклассники просто потянулись за Виком, как стадо баранов. Она их энтузиазма не разделяла, лишь поражаясь смелости Вандера.

Дженни шагала по коридору в сторону буфета, и Вандер (легок на помине), вышел оттуда, улыбнувшись при виде Дженни. Он пошел ей навстречу.

– Привет, – сказал он. Дженни остановилась, и смущенно отвела взгляд.

– Привет, – сказала она, неловко посмотрев на Вика. – Что это было на уроке? Откуда тебе известны все эти вещи?

– Они тебе понравились? – оживленно спросил Вик, снова удивив Дженни.

Он всегда был холоден, безразличен, но с ней, с Дженни, начинал искриться жизнью, как маленький ребенок.

– Они странные... – Ответила Дженни. –  Никто так больше не думает, как ты.

– Слушай, – Вик вдруг замялся, будто бы собирался спросить что-то неприличное. – А давай сегодня встретимся в парке, и я расскажу тебе всё?

– Ну.... – Дженни задумалась. Сегодня ей нужно было выгуливать котенка, и сначала она хотела отказаться. Но потом решила, что погулять с котенком можно в парке, да даже лучше в парке, ведь воздух там чище. – Ладно, – кивнула она. – Давай. Часа в четыре, хорошо?

– Договорились, – Вик широко улыбнулся.

Глаза у него заблестели. Он, повинуясь внутреннему порыву, радостно засеменил к соседнему коридору, будто бы боясь напугать свалившееся на него счастье своим присутствием. Вик скрылся за углом. Дженни улыбнулась, подумав: «То он совсем взрослым кажется, то как дите малое».

В четыре часа дня Дженни вышла из дома, держа котенка на руках, и оглядела дома высокотехнологичного вида. Пройдясь по улице, она вскоре добралась до парка, и, войдя на его территорию, с наслаждением сделала глоток свежего воздуха.

Прогуливаясь по тротуару, она встретила друзей из параллельного класса, сидевших на лужайке, и приветливо им помахала.

– Эй, – спросил рыжеволосый Леон, подойдя к Дженни. – А ты чего тут?

– Я с Камушком погулять, и с Виком встретится.

– С кем? – Леон расширил от удивления глаза, переглянувшись со своими товарищами.

– Да так, неважно.

– Ты это, зови, если что.... – смущенно предложил Леон.

– Не надо! – отмахнулась Дженни. – Он вас сам всех убьет, да и потом, много вы знаете. Добрый он.

Вик ждал ее около фонтана в центральной части парка. Людей там было немного, лишь редкие компании, сидящие на лавочках. Вик в нетерпении переминался с ноги на ногу, наблюдая за окрестностями, и надеясь быстрее увидеть возлюбленную.

Дженни шла по тротуару, завидев на лавочке впереди компанию хулиганов, которых возглавлял Дин. Когда она проходила мимо, Дин смотрел на ноги Дженни, и вызывающе присвистнул.

– Эй, сосочка, а ты куда это чешешь? Можешь, мне почешешь кое-что? – Дин взял себя за промежность.

Сердечко Дженни сжалось от страха. Она крепче прижала к себе котенка, ускорив шаг, и свернула на дорожку, ведущую к фонтану. Увидев Вика, она широко улыбнулась, испытав сильное облегчение и уверенность в своей безопасности.

Она дошагала до него.

Вик с улыбкой взглянул на котенка. Котенок с любопытством смотрел по сторонам, двигая маленькой головкой, и мяукая. Он был серого цвета, красивый, пушистый, и у Дженни от его вида сердце обливалась кровью. Она гладила его, котенок мурчал, блаженно закрывая глазки.

– Это Камушек, – Дженни представила котенка. – Ты не против? Просто я его в это время выгуливаю.

– Нет, что ты, я совсем не возражаю. Пошли?

Дженни кивнула.

Они прогуливались по аллее. Настроение у Вика было отличным. Вика нельзя было назвать общительным, но рядом с Дженни он расцветал, становясь веселым и разговорчивым. Общались они о психологии. Вик рассказывал Дженни о своей точке зрения, которая все больше начинала казаться Дженни с одной стороны рациональной, а с другой стороны очень эгоистичной.

– Но я не паразит, – подытоживал Вик. – Понимаешь? Если мне кто-то что-то даст, я обязательно отдам ему взамен.

– Ты удивляешь меня, – смущенно проговорила Дженни. – Ведь в книжках вроде написаны все истины, следуя которым, можно знать о мире все, понимать, как все устроено, знать, что делать, чтобы было хорошо...

– Знаешь, есть такой способ манипулирования человеческим сознанием – необходимо показать человеку, о чем надо думать, и не говорить ему, что думать. Он будет считать, что делает самостоятельный выбор и думает своей головой, но на самом деле он не мыслит, выходя за каноны, установленные манипулятором. Я за каноны вышел, и очень много понял.

– А... – начала Дженни, заикнувшись. – Меня научишь?

Вик открыл рот, чтобы ответить, но не успел.

Его перебили.

– Э, соска! – раздался крик вдалеке. Вик увидел Дина, вышедшего на аллею. – Я к тебе обратился вроде! Ты на меня что, хер решила забить?

Дин зашагал к ним, воинственно расправив плечи, и ведя за собой двух хулиганов. Движения Дина были резкими, агрессивными. Лицо у него было злое, недовольное. Он двигал глазами, презрительно глядя то на Вика, то на Дженни.

– А это что, трахаль твой? Ты что, мне изменяешь? Э, пацанчик, – Дин пронзительно свистнул. – Ты че тут забыл? А ну эвакуируйся, быстро!

Дженни испуганно юркнула за спину Вика.

Стоило Дину появиться, как взгляд Вика с живого снова сменился безразличным. В душе в очередной раз что-то прекратило жить. Дин был метрах в пяти, и крикнул, оскалившись:

– Э, борзота! Ты меня че, не слышал?!

У Дженни в груди защемило. Она спрятала взгляд, чувствуя, как тяжелеет в сердце. Ей было очень страшно.

– Давай убежим, – шепнула она, взяв Вика за плечо. – Давай убежим, пожалуйста. Они тебя изобьют.

– Уверена? – спросил Вик, не оборачиваясь. Он произнес это так отстраненно, что Дженни удивилась.

Неужели ему совсем не страшно?

– Канай отсюда, говорю!

Вик смотрел на Дина. Мир посерел в его глазах, время словно замедлилось. Зрачки Вика расширились. Дин шагал словно в замедленном действии, вяло двигал губами, широко открывал рот в крике, приближался метр за метром, но Вик не испытывал никакого испуга. Рефлекс планирования боя, работавший как идеально настроенный механизм, уже давно проявил себя. Схватка была расписана наперед.

«Накажи» – подумал Вик.

Он видел перед собой не людей, а всего лишь куски мяса, набитые кровью с костями. Он видел перед собой угрозу, которую нужно было устранить.

Время вернулось к нормальной скорости, мир обрел краски. Дину оставалось сделать пару шагов, чтобы сблизиться для дистанции удара, но Вик его опередил. Тело Вика напряглось, уже прекрасно зная, что необходимо делать. Ладонь сама сжалась в кулак. Вик встретил Дина длинным ударом в горло, ударив в пол силы. Дыхание Дина моментально перехватило, кадык пронзила острая вспышка боли, Дин захрипел, схватившись за шею. Он открыл рот, вывалив язык, и не мог вдохнуть. Дин рухнул на одно колено, со всей силы пытаясь протолкнуть воздух себе в легкие глубокими вдохами.

– Ах ты сука! – рявкнул один из хулиганов, нанося удар кулаком.

Вик ловко увернулся, схватил атакующего за запястье, и со всей силы ударил его в локоть тыльной стороной ладони. Локтевой сустав цели хрустнул, кость поломалась, и рука хулигана не естественно выгнулась. Хулиган взвизгнул, брызнув слюной и расширив глаза. Боль была настолько адская, что взгляд на миг потух. Вик сделал хулигану подсечку, хулиган со шлепком повалился на землю, схватившись за руку и начав выть. Из носа его хлынула носовая слизь, а из глаз покатились слезы.

Третий хулиган, испуганно взглянув на товарищей, драться не решился, и попытался сбежать. Но Вик догнал его, схватил, и тот испуганно закрыл голову руками, боясь избиения.

– Пошли со мной, и пострадаешь не так сильно, как должен, – сказал Вик спокойным тоном.

– Не бей, – взмолился хулиган. – Я никого не делал и никого не трогал! Я только тусовался с ними! Я не хулиганю!

Вику было глубоко плевать, нарушил хулиган закон, или нет. Ему лишь хотелось наказать хулигана за нападение. До судьбы человечества и жертв грабежей ему не было никакого дела. Он притянул хулигана к Дину, который до сих пор хрипел, пытаясь продышаться.

Дженни смотрела на сцену боя расширенными от страха глазами. Она прикрывала рот ладошкой, а волосы на голове встали дыбом.

– Вик, не нужно! Они уже все поняли! Хватит! – на ее глаза навернулись слезы. Котенок испуганно полез девочке за пазуху.

– Ты, – Вик обратился к Дину, держа хулигана за воротник. – Извинись перед девушкой.

– Пошел на хер, – оскалился Дин, подняв раскрасневшиеся глаза.

– Я тебя понял, – сказал Вик.

Он отпустил хулигана, а затем с разворота нанес ему мощнейший лоукик в колено. Хулиган взревел от боли, как подстреленный зверь, и рухнул, схватившись за ногу. Он стал перекатываться с бока на бок.

   Дженни вскрикнула, побледнев. Ее сердце билось настолько сильно, будто бы собиралось выпрыгнуть из груди. Представляя, какую боль сейчас испытывали хулиганы, она с трудом могла дышать.

Дин расширил глаза, испуганно взглянув на Вика.

– Если не попросишь прощения, я сломаю ему вторую ногу, а потом убью тебя, – Вик сел перед Дином на корточки, заглянув ему в глаза. Дин не смог выдержать хладнокровного взгляда, и отвернулся. – Понял?

Дин взглянул на Дженни с ужасом. Она видела, как челюсть его дрожит.

– П-прости, пож-жалуйста. Я тебя больше никогда не трону, я тебя з-защищать буду, – стал Дин оправдываться.

– Себя защити. Награбленное давай, – велел Вик.

Дин без разговоров опустошил свои карманы, передав два смартфона и деньги Вику.

– Тебе хана, поял? – прошипел Дин.

– Лучше не надо, – покачал головой Вик, сунув трофеи в карманы. – В следующий раз я вас убью. Без шуток. Таких мразей, как вы, искать никто не станет.

Дин отвел глаза. Вик, оставив хулиганов позади, подошел к Дженни, протянув ей руку. Дженни отшатнулась, боясь, что Вик и ей нанесет вред. Она глядела то на Вика, то на хулиганов, извивающихся от боли.

– Ты чего?

– Страшно, – ответила Дженни, стараясь не сталкиваться с взглядом Вика.

– Хорошо, уходим.

Они покинули аллею, Вик вывел Дженни другим выходом, где сторожа не было, и они шли по улице. Рыжий Леон, с компанией своих друзей, увязался за ними, передвигаясь переулками, стараясь оставаться незаметным. Леон спрятался за мусорным контейнером, дав товарищам команду не двигаться, и наблюдал за парочкой.

Дженни старалась не подходить к Вику слишком близко. Не смотря на то, что он вновь переключился на эмоциональное состояние, она его боялась. Возникало впечатление, будто бы Вик одержим страшным демоном, который иногда просыпался в нем, чтобы насытиться человеческой болью, а затем снова уснуть. Дженни не хотела стать жертвой этого демона, потому захотела попроситься домой. Она нервно гладила котенка.

– Вик, – начала Дженни.

– Стой, – сказал Вик, и они остановились посреди тротуара. – Я сначала тебе сказать кое-что хотел. Слушай, – Вик сначала опустил глаза, а затем набрался смелости, и поднял их на Дженни. – Я хотел сказать, что ты... Ну, ты очень красивая, ты мне нравишься. И даже больше. Я уже давно за тобой наблюдаю, еще с начальных классов. Мне кажется, что я тебя... Ну, я тебя люблю, – вымолвил он, и улыбнулся. Взгляд у него был такой теплый, такой заботливый, что заставило Дженни напрячься. – Давай будем вместе?

Дженни онемела, не сумев ответить сразу.

Минут пять назад Вик избил троих, нанеся им тяжелые травмы, что для многих было бы стрессом. Вик же чувствовал себя так хорошо, и держался настолько непринужденно, будто бы вовсе ничего не случилось. Вика будто подменили. На одной личности нажали «выкл», а на другой «вкл». При обычных обстоятельствах, может, Дженни и ответила бы ему взаимностью, но теперь, когда Вик заставлял ее холодеть одним своим видом, она не могла согласиться.

– П... Прости, но я... Нет, – Дженни отвернулась.

Сначала Вик расстроено вскинул брови, приоткрыв рот, но затем его снова будто подменили. Взгляд стал холодным, сердце ледяным, и исчезли любые намеки на эмоции. Внутри опять что-то оборвалось, и в этот раз окончательно. Вик недобро взглянул на котенка и Дженни.

Дженни бросило в озноб.

«Накажи» – прозвучало у Вика в мыслях.

Он перестал видеть любимую. Перед ним стояла незнакомая девушка, трясущаяся от страха, и державшая в руках котенка.

Два куска мяса.

Тем временем в бойцовском спортзале скоро должна была начаться тренировка. Зал был пусть и просторный, но выглядел довольно бедственно. Стены были серыми, многие лампы на потолке перегорели, а весь инвентарь состоял из старомодных свободных весов. Рэй вошел через дверь, неся на плече тренировочную сумку, переобулся, и побрел к раздевалке. Он был довольно симпатичным и крепким парнем среднего роста, волосы светлые, нос расплющенный, как у боксера.

Пройдя мимо импровизированного ринга, Рэй вошел в раздевалку, и поставил сумку на лавочку. Несколько ребят в спешке переодевались, один из них, смуглый черноволосый крепыш, улыбнулся при виде Рэя.

– Майк, – Рэй улыбнулся, пожав Майку руку. – Как оно?

– Нормально. Готов к боевой практике?

– Как обычно, – вяло отмахнулся Рэй, снимая с себя верхнюю одежду, и оголяя крепкий, мускулистый торс. Рэй переоделся в тренировочную майку и шорты, затем достав из сумки боксерские бинты, обмотал ими руки. – Стоять мне уже не с кем. Знаешь, уже как с грушами. Не понимаю, с кем мне интереснее. То ли с мешком, то ли с человеком.

В раздевалку вошел еще один парень, высокого роста, хилый, с желтой гематомой на щеке. На другой части лица у него был обильный ожог. Парень оглядел присутствующих.

– Всем привет, – сказал он.

– Привет, – хором отозвались ребята.

Парень переоделся, и вышел. Рэй нахмурился. Пытаясь припомнить его, но нужные сведения в памяти отыскать не удавалось.

– Его не было у нас никогда, – сказал Майк. – Он новенький.

– И как он?

– Не знаю. Но кличку ему дали Отморозок. Даже не спрашивай, почему, – Майк поднял ладони. – Тут я тоже не в курсе.

– Ну и ладно, – Рэй выпятил нижнюю губу. – Поживем – увидим.

Ребята построились перед рингом. Тренер, высоченный мужик с пудовыми кулаками, похожими на копыта, стоял перед строем, внимательно оглядывая ребят.

– Так, – сказал он. – Вроде все на месте. Значит, представляю вам новенького. Дилан, шаг из строя.

Отморозок на щеке шагнул вперед. Вид у него был какой-то.... Непонятный. Лицо не выражало никаких эмоций. Ни волнения, ни беспокойства, но взгляд был вполне разумным, человеческим. Однако, несмотря на внешнее спокойствие, Отморозок казался каким-то замученным, забитым.