Текст книги "1942. Воздушная война в Заполярье. Книга первая (1 января – 30 июня)."
Автор книги: Александр Марданов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Александр Александрович Марданов
1942: Воздушная война в Заполярье. Книга Первая (1 января–30 июня)
© Марданов А.А., 2020
© ООО «Яуза-каталог», 2020
Вступление
В 1942 году на самом северном участке советско-германского соприкосновения линия фронта в основном оставалась стабильной. Здесь продолжали вести боевые действия те же авиационные соединения, что и в 1941 году: ВВС Карельского фронта, ВВС 14-й армии, ВВС Северного флота, германский 5-й Воздушный флот. Хорошо сохранившиеся документы этих авиасоединений и объединений позволили составить подробную хронику боевых действий, которая обрисовала всю картину воздушной войны в Заполярье в 1942 году.
При составлении хроники боевых действий советской авиации в 1942 году в качестве основных источников использовались: ежедневные оперативные сводки штабов ВВС Карельского фронта, 7-й Воздушной армии, ВВС 14-й армии, ВВС 19-й армии, ВВС Северного флота, 122-й ИАД ПВО, авиационных частей; разведывательные сводки; дневники авиационных частей; оперативно-разведывательные сводки штаба Мурманского дивизионного района ПВО и др. Эти документы сохранились очень хорошо за все дни 1942 года, и по ним составлена ежедневная хроника со всеми значимыми событиями. Эти же оперативные документы позволили составить полный список всех боевых потерь советской авиации на Севере, а также большинства небоевых потерь. Сведения о небоевых потерях и повреждениях самолетов также дополнены из дел авиационных соединений по авариям, поломкам и катастрофам самолетов. Не удается определить все номера наших потерянных самолетов, отмеченных в различных документах, так, номера потерянных самолетов ВВС Северного флота есть, но они даются без указания даты понесенных потерь. В тех случаях, когда удалось найти номера самолетов с датами потери, они приведены в тексте.
В качестве основных источников по боевым действиям немецкой авиации в Заполярье с 1 января по 31 декабря 1942 года использованы документы с ежедневными боевыми донесениями 5-го Воздушного флота в штаб финских ВВС, хранящиеся в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО, фонд 500, опись 12452, дела 449, 450, 523). Также в качестве источника по хронике боевых действий истребительных частей 5-го Воздушного флота люфтваффе использованы книги: Eric Mombeek «Eismeerjager. Zur Geschichte des Jagdgeschwaders 5» и Jochen Prien, Gerhard Stemmer, Peter Rodeike, Winfried Bock «Die Jagdfliegerverbände der Deutschen Luftwaffe 1934 bis 1945. Teil 9/III», в которых в хронологическом порядке приведены описания боевых вылетов, воздушные победы и списки потерь. Главным источником по потерям самолетов 5-го Воздушного флота являются списки потерь 6-го отдела управления генерал-квартирмейстера Генерального штаба люфтваффе «Flugzeugunfälle und Verluste bei den Verbänden» (в тексте будут упоминаться как сведения генерал-квартирмейстерства люфтваффе). Также использован список потерь 5-го воздушного флота с сайта www.luftwaffe.no. Важным источником является список потерь 5-го Воздушного флота, опубликованный в книге Hannu Valtonen «Luftwaffen pohjoinen sivusta», авторы которого дополнили потери самолетов из списков генерал-квартирмейстерства люфтваффе сведениями из других немецких документов.
При написании книги большую помощь оказал Игорь Викторович Борисенко, который предоставил немецкие оперативные документы, принял активное участие в их переводе, в составлении хроники ударов советской авиации по морским целям противника и его военно-морским базам, а также сделал существенные добавления по немецким морским документам (NARA Т-1022, roll 2153) при составлении хроники авиационных ударов 5-го Воздушного флота по конвою PQ-16.
Значительную помощь в выяснении отдельных вопросов также оказали Мирослав Эдуардович Морозов, Андрей Дмитриевич Латкин, Михаил Валерьевич Тимин и Андрей Борисович Михайлов.
Информацию по найденным самолетам в Заполярье предоставил руководитель поисковой группы «Икар» Владимир Валерьевич Чернышов.
В качестве источника информации по результатам атак советских подводных лодок использована книга М.Э. Морозова «Подводные лодки ВМФ СССР в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Летопись боевых походов. Часть 3. Северный флот».
Автор выражает искреннюю благодарность всем, кто оказал помощь при написании книги.
Январь 1942 г.
Отстояв в июне – сентябре 1941 года Мурманск, Кандалакшу и Лоухи, советские войска сохранили стратегически важные морские «северные ворота» страны, позволившие в кратчайшие сроки осуществить столь необходимые для нашей страны военные поставки по ленд-лизу в самый критический период 1941–1942 годов. С января 1942 года конвои стали приходить в порт Мурманск, который, в отличие от архангельского порта, не замерзает круглый год. В связи с этим события в небе Заполярья в 1942 году стали развиваться по нарастающей вокруг союзных конвоев, а также мурманского и архангельского портов. Интенсивность воздушных сражений в 1942 году достигла максимума, но не сразу. В начале года полярная ночь и плохие погодные условия не позволили авиации сторон действовать с максимальной интенсивностью. В этот период советское командование предприняло значительные меры для усиления авиации на Севере.
Довоенная фотография проспекта Сталина в Мурманске
Летчики 145-го ИАП на фоне ЛаГГ-3
В конце 1941 и начале 1942 года в авиации Карельского фронта, в том числе в ВВС 14-й армии, шел интенсивный процесс формирования новых авиационных частей, а также боевой подготовки летного состава. 16 декабря 1941 года в составе ВВС 14-й армии началось формирование нового, 760-го ИАП. Для формирования 760-го ИАП часть опытных летчиков была взята из 145-го ИАП и 147-го ИАП, так, командиром 760-го ИАП был назначен бывший командир эскадрильи 145-го ИАП майор Зайцев. В начале января в формируемый 760-й ИАП были переданы первые 8 «Харрикейнов» из числа прибывших по поставкам союзников, их быстро собрали, облетали, после чего началось переучивание летного состава. 18 января был облетан последний из двадцати «Харрикейнов» 760-го ИАП. В процессе подготовки 760-й ИАП по частям стал приступать к боевой работе. До 18 января 12 ЛаГГ-3 15-й серии 145-го ИАП, недавно полученные с завода-изготовителя, еще находились на аэродроме Кочкома южнее города Беломорска. В начале января 1942 года основную боевую работу в Заполярье в основном вели ВВС Северного флота, а также 147-й ИАП ВВС 14-й армии, в котором, кроме боевой работы, параллельно шел интенсивный процесс обучения летного состава.
Бомбардировщик ДБ-3Ф
1 января 1942 года боевой состав советской авиации на мурманском и кандалакшском направлениях был следующим:
Таблица 1
Боевой состав ВВС Северного флота 1 января 1942 года
(ЦВМА, ф.787, оп. 0015945, д. 12, «Журнал учета боевого состава частей ВВС СФ»)
Таким образом, ВВС Северного флота на мурманском направлении 1 января 1942 года в своем составе имели 18 бомбардировщиков (3 Пе-2, 4 ДБ-3Ф‚ 1 ТБ-3 и 10 CБ), из них исправными были 13 бомбардировщиков (3 Пе-2, 7 СБ, 2 ДБ-3Ф и 1 ТБ-3), что составляло 72,2 %; 75 истребителей (28 «Харрикейнов», 4 МиГ-3, 13 И-16, 14 И-153 и 16 И-15бис), из них исправными были лишь 38 истребителей (15 «Харрикейнов», 2 МиГ-3, 4 И-16, 8 И-153 и 9 И-15бис), что составляло 50,7 %; 18 гидросамолетов (5 Че-2, 2 ГСТ и 11 МБР-2), из них исправными были 17 гидросамолетов, что составляло 94,4 %.
Таблица 2
Боевой состав ВВС 14-й армии 1 января 1942 года
ВВС 14-й армии на мурманском и кандалакшском направлениях 1 января 1942 года в своем составе имели 9 бомбардировщиков (8 СБ и 1 Пе-2) и 35 истребителей (12 Р-40, 3 МиГ-3, 2 ЛаГГ-3, 6 И-16, 9 И-153 и 3 И-15бис), из них исправными были 24 истребителя (10 Р-40, 1 МиГ-3, 4 И-16, 7 И-153 и 2 И-15бис), что составляло 68,6 %.
В общей сложности в составе ВВС Северного флота и ВВС 14-й армии 1 января 1942 года на мурманском и кандалакшском направлениях имелось:
– 27 исправных и неисправных бомбардировщиков (4 Пе-2, 4 ДБ-3Ф‚ 1 ТБ-3 и 18 СБ);
– 62 исправных истребителя (10 Р-40 «Томагавк», 15 «Харрикейнов», 3 МиГ-3, 8 И-16, 15 И-153 и 11 И-15бис), неисправных имелось 48 истребителей (2 Р-40 «Томагавк», 13 «Харрикейнов», 4 МиГ-3, 2 ЛаГГ-3, 11 И-16, 8 И-153 и 8 И-15бис), процент исправности истребителей был 56,4 %;
Гидросамолет МБР-2 над сопками Заполярья
– 17 исправных гидросамолетов (5 Че-2, 2 ГСТ и 10 МБР-2), неисправным был 1 гидросамолет МБР-2, процент исправности гидросамолетов был 94,4 %.
Состав авиационных сил противника на 1 января 1942 года приводит Эрик Момбек в книге «Eismeerjager. Zur Geschichte des Jagdgeschwaders 5. Band 1», где сказано, что авиационный начальник на северо-востоке Норвегии полковник Холле докладывал о следующих оперативных силах:
– группа пикирующих бомбардировщиков IV(St)./LG 1 – 27 Ju-87;
– отряд бомбардировщиков 1./KG30 – 7 Ju-88;
– отряд дальних разведчиков-бомбардировщиков 1.(F)/124 – 5 Ju-88;
– отряд истребителей-бомбардировщиков 1.(Z)/JG77 – 12 Bf-110;
– отряд истребителей 13./JG77 – 20 Bf-109Е (отряд входил в состав группы JGr.z.b.V).
В этом докладе указаны авиационные подразделения, действовавшие в тот период на кандалакшском и кестеньгском направлениях, где 5-й Воздушный флот сосредоточил свои усилия в течение зимы 1941–1942 гг. В этом докладе отсутствуют сведения об одном отряде бомбардировщиков Не-111 1./KG26 и одном отряде истребителей Bf-109Е 14./JG77 (также входившем в состав группы JGr.z.b.V), которые действовали на мурманском направлении. Также отсутствуют сведения о разведывательном отряде 1.(H)/32 (в который входило также звено «F-Kette Lappland» разведывательных самолетов Do-17), подчинявшегося армейскому командованию.
В немецких документах «Einsatzbereitschaft der Fliegende Verbände» содержатся следующие сведения о боевом составе частей и подразделений 5-го Воздушного флота, действовавших на Восточном фронте 3 января 1942 года:
– группа пикирующих бомбардировщиков IV(St)./LG 1 – 31 Ju-87B/R, из них 19 боеготовых самолетов;
– отряд бомбардировщиков 1./KG30 – 7 Ju-88, из них 3 боеготовых;
– отряд дальних разведчиков-бомбардировщиков 1.(F)/124 – 14 Ju-88, из них 3 боеготовых;
– группа бомбардировщиков I/KG26 – 23 He-111, из них 11 боеготовых самолетов, здесь нужно сделать поправку, что на мурманском направлении действовал только один, 1-й отряд «Хейнкелей-111» 26-й бомбардировочной группы, остальные находились западнее;
– разведывательный отряд 1.(H)/32 – 9 Hs-126, 6 Do-17, из них боеготовых самолетов 5 Hs-126, 1 Do-17;
– отряд двухмоторных истребителей 1.(Z)/JG77 – 16 Bf-110, из них 4 боеготовых;
– истребительная группа II./JG 5 (бывшая JGr z.b.V) – 38 Bf-109E, из них 17 боеготовых самолетов.
Таким образом, 3 января 1942 года в группе пикирующих бомбардировщиков IV(St)./LG1, а также в отрядах 1./KG30, 1./KG26, 1.(F)/124, 1.(H)/32 имелось около 65 бомбардировщиков и разведчиков-бомбардировщиков Ju-87, Ju-88, Не-111 и Do-17, из них порядка 30 были в боеготовом состоянии. Истребителей имелось 54 Bf-109E и Bf-110, из них 21 был в боеготовом состоянии. Обращает на себя внимание очень низкий процент боеготовых самолетов к общему числу самолетов в некоторых немецких авиационных частях и подразделениях, вероятно, низкий процент был связан с жесткими зимними условиями.
1–3 января 1942 г.
В январе 1942 года под Мурманском основные ударные силы советской авиации были в составе ВВС Северного флота, и то в очень ограниченном количестве. На 1 января 72-й Краснознаменный авиационный полк (72-й КАП) имел только 13 исправных бомбардировщиков: 3 Пе-2, 7 СБ, 2 ДБ-3Ф и 1 ТБ-3. Задачи перед бомбардировочной авиацией стояли обширные: удары по портам противника, по войскам на линии фронта, ночные беспокоящие налеты по позициям противника, воздушная разведка морской акватории. По этим причинам командование ВВС Северного флота, кроме бомбардировщиков, для ночных действий задействовало и тихоходные гидросамолеты.
Бомбардировщики СБ и ДБ-3Ф 72-го КАП в период 20:05–03:35 произвели бомбардировку порта Киркенес и войск противника. Пятнадцать исправных гидросамолетов МБР-2 и Че-2, а также бипланы У-2 118-го МРАП также отбомбились по войскам противника на линии фронта и в ближайшем тылу. Так, 1 января в период 01:33–03:54 5 МБР-2 произвели бомбардировку войск противника в районе озера Титовское. Один из МБР-2 старшего политрука Бушихина в 02:25 с высоты 5000 метров сбросил 6 ФАБ-50, 10 АО-2,5 и, как обычно, 10000 листовок. Зенитная артиллерия вела огонь, экипаж не доложил о каких-либо попаданиях, но после отхода от цели произошел отказ мотора, летчик произвел вынужденную посадку в районе линии фронта на нашей территории, 3 января экипаж невредимый прибыл в свою часть. Самолет МБР-2 № 113189 позже был списан из-за невозможности доставки самолета на аэродром.
Авиация противника в январе 1942 года основные боевые действия продолжила вести на кандалакшском и кестеньгском направлениях против Кировской железной дороги. 2 января на станциях Пояконда и Чупа наши документы отметили два паровоза, № 6368 и № 6229, поврежденных авиацией противника, по данным Э. Момбека, налет с бомбами совершили «Мессершмитты-110» в период 11:50–14:05.
На море боевые действия также не прекращались. 2 января немецкая подводная лодка U-134 потопила английский транспорт «Вазиристан», который входил в состав союзного конвоя PQ-7. Этот транспорт шел в одиночку, так же, как и второй транспорт – «Колд Харбор». Оба транспорта разминулись с эсминцами сопровождения и шли абсолютно безо всякого охранения. «Вазиристан» был обнаружен немецким самолетом-разведчиком и после наведения с воздуха стал легкой мишенью для подводной лодки. Этот транспорт стал первой потерей в серии союзных конвоев PQ, направлявшихся в Советский Союз.
3 января в разведывательных сводках ВВС Карельского фронта и 14-й армии отмечены два авианалета противника. В 12:30 по городу Кемь отбомбились 3 Ю-88. В 13:04 два самолета противника отбомбились с высоты 2500 метров по станции Кереть, вероятно, это были «Мессершмитты-110», которые, по данным Э. Момбека, в 12:25 вылетели к железной дороге. С нашей стороны нет данных о результатах этих налетов.
3 января в составе 5-го Воздушного флота началось формирование 2-й группы новой, 5-й истребительной эскадры (II/JG5), в которую вошли 4-й и 5-й отряды, бывшие 13-й и 14-й отряды. В этот же день на аэродроме Луостари при посадке получил 15 % повреждений Bf-109E-7 № 3551.
4 января 1942 г.
В период 02:49–08:58 7 СБ 72-го КАП, 9 Че-2, 12 МБР-2, 6 У-2 118-го МРАП произвели бомбардировку войск противника, артбатарей и складов. Для ночных авиаударов использовались также и истребители. Подготовка летчиков-истребителей ВВС Северного флота была высокой и позволяла им выполнять ночные штурмовые удары по аэродрому Луостари. В 78-м ИАП было подготовлено для ночных боевых действий 15 летчиков. 4 января в 08:00 аэродром Луостари штурмовал капитан Алагуров на «Харрикейне», после 19 часов атаку повторили еще два «Харрикейна» 78-го ИАП. В донесении противника отмечены ночные налеты, но о повреждениях не было докладов.
На мурманском направлении в эти дни активно действовали в основном истребители Ме-109Е, так как бомбардировщики Ю-87 находились южнее, на кандалакшском и кестеньгском направлениях.
Командир эскадрильи 2-го ГКАП капитан Алагуров
Боевая работа нашей истребительной авиации в период светлого времени суток организовывалась следующим образом. Командующий ВВС Северного флота с рассвета давал команду оперативному дежурному от каждого из авиационных полков 72-го КАП и 78-го ИАП поднять для барража над Мурманском по одному звену «Чаек» и «Харрикейнов». Наиболее устаревшие истребители И-15бис поднимались для барражирования над своими аэродромами. Кроме этого, держались в готовности на случай тревоги звенья МиГ-3, «Харрикейнов» и И-16. На прикрытие аэродромов ВВС 14-й армии по тревоге вылетали истребители И-153, И-15бис, Р-40 «Томагавк» 147-го ИАП, а также И-16 145-го ИАП. В случае появления противника над линией фонта на перехват отправлялись «Харрикейны» 78-го ИАП. С линии фронта в светлое время систематически поступали сообщения о полетах групп истребителей противника в составе 2–7 «Мессершмиттов-109Е» и отдельных разведчиков «Хеншель-126». Действия «Хеншелей» и «Мессершмиттов» были связаны с сухопутными боями, которые велись частями 52-й стрелковой дивизии и 12-й отдельной бригады морской пехоты за высоту 258,3 в районе реки Западная Лица. Кроме этого, с 25 декабря 1941 г. по 6 января 1942 г. в тылу противника действовали 181-й отдельный стрелковый пограничный батальон (ОСПБ) без одной роты и два приданных ему строительных взвода.
В 11:28–12:34 на прикрытие наземных войск на линии фронта 10-й ГвСД и 12-й ОМБР вылетели 7 «Томагавков» 147-го ИАП ВВС 14-й армии, это был первый боевой вылет на новых самолетах Р-40 американского производства. Попутно производилось ознакомление противовоздушной обороны с этим типом самолетов. Встречи с самолетами противника не было.
В 12:16 оперативный дежурный ПВО сообщил на КП ВВС Северного флота о полетах в районе Ура-губы разведчика «Хеншель-126» в сопровождении 5 Ме-109. В 12:15 на перехват самолетов противника в район линии фронта вылетели три «Харрикейна» 78-го ИАП ВВС СФ. Непонятно, почему на перехват были отправлены всего 3 «Харрикейна», которые встретили «Мессершмиттов-109». Очевидно, что здесь снова отрицательно сказался фактор разной подчиненности авиации, ведь в это время с южного фланга фронта возвращались 7 «Томагавков» 147-го ИАП ВВС 14-й армии – и никаких данных о нацеливании их на самолеты противника нет, встречи с противником они не имели. Ведущим тройки «Харрикейнов» 78-го ИАП был младший лейтенант Красавцев, воевавший на Севере с первых дней войны, ведомыми у него были старший лейтенант Курзенков и сержант Бокий. В районе озера Кяделъявр на малой высоте Курзенков заметил приближение с запада пятерки «Мессершмиттов-109», в действительности же, по данным Э. Момбека, в этом вылете разведчика «Хеншель-126» сопровождали 3 Ме-109Е. Вся тройка «Харрикейнов» развернулась на противника и пошла в лобовую атаку. После первых очередей на встречных курсах завязался воздушный бой, который «Харрикейны» вели на виражах и встречных курсах. Вскоре младший лейтенант Красавцев был сбит и погиб. Сержант Бокий получил легкое ранение в голову и на подбитом «Харрикейне» совершил вынужденную посадку в районе Ура-Губы, самолет был эвакуирован с места посадки для отправки в ремонт. Третий «Харрикейн» старшего лейтенанта Курзенкова получил пушечную пробоину в плоскости крыла и пять пулевых пробоин, летчик был ранен в ногу, но сумел долететь до своего аэродрома и нормально посадить самолет, в его патронных ящиках не осталось ни единого патрона. После посадки старшего лейтенанта Курзенкова на поиски двух невернувшихся самолетов были отправлены 4 «Харрикейна» 78-го ИАП. После этого воздушного боя сержанту Бокию засчитали один сбитый Ме-109, но эта заявка на победу не находит подтверждения со стороны противника. На помощь нашим летчикам, ведущим бой, в 12:23 и 12:30 были высланы еще две группы в составе трех и четырех «Харрикейнов» 78-го ИАП, но противника они уже не застали.
Об этом воздушном бое поведал в своей книге «Под нами – земля и море» участник боя Сергей Курзенков: «Над линией фронта повадился чуть ли не каждый день летать фашистский корректировщик «Хеншель-126». Он повисал над сопками вблизи передовых позиций наших наземных войск. Стоило фашисту что-нибудь обнаружить, как он немедленно передавал по радио координаты на свои батареи. Начинался артиллерийский обстрел, а «хеншель» продолжал висеть в воздухе, корректируя стрельбу. Очень уж надоел нашим войскам «костыль» – так его прозвали солдаты за уродливый вид, а сбить не могли: «хеншель» нес на себе немало брони. Наконец солдаты обратились к нам:
– Товарищи летчики, сбейте «костыля». Горячее вам солдатское спасибо скажем…
Начали мы гоняться за «хеншелем», но не тут-то было! Подлетим к линии фронта, еще не видим ничего, а он, предупрежденный немецкими постами наблюдения, находящимися на вершинах сопок, как говорится, уже смотал свои удочки. И снова под нашими крыльями проносятся сопки, темнеют ущелья – и никаких признаков «хеншеля». Его и след давно простыл.
4 января 1942 года утром наше звено опять преследовало «хеншеля», но безрезультатно. Полетали мы около часа вдоль линии фронта и несолоно хлебавши – домой. Я летел последним в тройке и ходил позади «челноком», делая небольшие отвороты то влево, то вправо. Над прибрежными скалами у Урагубского залива сделал очередной отворот вправо, и мне стало не по себе… Несколько «мессеров» неслись вслед с черными дымами. Они догоняли нас.
– Сзади справа атакуют «мессера». Иду в лоб! Поддержите! – успел я крикнуть по радио товарищам, бросая самолет в полупереворот.
Фашисты открыли огонь. В мою сторону понеслись цветным градом шарики разных оттенков.
– Не отворачивать! Не отворачивать! – говорил я себе, уткнувшись лицом в оптический прицел. Несколько раз нажимал кнопку, но ни один из четырех реактивных снарядов – «катюш» – не вылетел из-под крыльев. Тогда утопил гашетку пулеметов. Ливнем брызнули трассирующие пули из двенадцати стволов. Самолет лихорадочно дрожал, а я не отпускал кнопку, пока ведущий «мессер» не блеснул в прицеле грязно-голубым тонким фюзеляжем и будто обрубленными крыльями. Крутой разворот скрыл фашиста за сопкой, и след черного дыма повис в воздухе. Я отпустил гашетку. Пулеметы смолкли. Пара «мессеров» пронеслась рядом слева. Бросив взгляд вправо, увидел еще двух «мессершмиттов». Это была пара прикрытия. По спине пробежали холодные мурашки. Не посмотри вправо – быть бы мне сбитому. Я ринулся во вторую лобовую атаку. «Мессеры» не приняли ее. Они разошлись боевыми разворотами: один вправо, другой влево.
Недоброе почувствовал я в этом маневре и быстро повернул голову назад. Так и есть! К моему хвосту пристраивался «мессер» из первой пары. Его желтый нос угрожающе приближался. Скорее ощутив, чем осознав опасность, я рванул истребитель в крутой разворот с таким глубоким креном, что чуть не «прилип» к обрывистым замшелым скалам. Сумасшедший разворот спас меня от гибели, но не спас самолета. Длинная пушечно-пулеметная очередь зацепила правое крыло. Самолет задрожал, крыло покрылось рваными отверстиями. Мое правое бедро пронзила резкая боль. Скрывшись за сопку, немного отдышался и получил возможность оценить обстановку. Она сложилась не в мою пользу. Своих товарищей я не видел, сигналов по радио не слышал. Словом, остался один против четырех истребителей врага. Передышка длилась считаные секунды, а потом началось… Четыре «мессершмитта», замкнув надо мной круг, один за другим падали в пике и не жалели снарядов и пуль. Я только успевал увертываться. Закрывался от трассирующих ливней за сопками, волчком вращаясь вокруг них, нырял с головокружительной скоростью в ущелья, крыльями чуть ли не зацепляя скалы. А фашисты не переставая стреляли, словно их боезапас не иссякал… Жарко мне пришлось в первые минуты неравного боя. Но постепенно «привык», успокоился, стал лучше видеть и на особо нахальных сам переходил в контратаки. Мой истребитель с ревущим мотором несколько раз повисал за хвостами «мессеров». Я фиксировал в прицеле их хищные силуэты с черными крестами, нажимал гашетку – пулеметы молчали. Трудно передать мое состояние: все двенадцать пулеметов вышли из строя. Вероятно, была разбита воздухосистема пневматического спуска пулеметов, и я оказался безоружным. Фашисты, наверное, догадались, почему не стреляю, и, обнаглев, усилили атаки. Бешено крутился вокруг сопок мой истребитель. Я носился вдоль ущелий, успевая увертываться от снарядов, пуль и от гранитных скал, которые и защищали, и каждую секунду грозили смертью.
Так, вертясь под обстрелом врага над Ура-губой, я увидел костер с высоким столбом черного дыма – догорал наш самолет – и недалеко от него второй истребитель, уткнувшийся носом в пологий скат сопки. Гибель товарищей переполнила злостью, я вошел в такой азарт, что был готов бить фашистов чем попало: винтом, крылом, всем самолетом. Вспомнил про «катюши» – реактивные снаряды. Почему они не сработали? Улучив момент, я нагнулся. Быстро взглянул на левый борт, где была укреплена небольшая коробочка с вращающимся барабанчиком в центре. Так и есть! Барабанчик провернулся. Вмиг установил барабанчик на место. «Катюши» были готовы к действию. В таком воздушном бою я мало на них рассчитывал, но другого выхода не было… Вот свалился на меня один из «мессеров». Летчик начал обстрел. Я – за сопку. Снаряды и пули, кроша гранитную скалу, брызнули во все стороны. Изловчившись, послал «катюшу». Снаряд не попал, он разорвался впереди, но фашистский истребитель шарахнулся в сторону. Я расстрелял все «катюши». Ни одна из них не причинила фашистам вреда, но сбила их наступательный пыл. Бросив взгляд на приборную доску, увидел: кончается бензин. Еще десять – пятнадцать минут полета, и мне падать. Включил радио.
– Я Сокол! Я Сокол! Веду бой! Район Ура-губа. Вышлите помощь!!!
Продолжая увертываться от атакующих «мессеров», стал оттягивать их на восток, в сторону зенитных батарей, прикрывавших нашу военно-морскую базу. И вдруг вижу: над самыми верхушками белеющих сопок несутся на максимальных скоростях, расстилая дымы, срезая курс, шесть наших истребителей. Увидели истребителей и летчики «мессеров». Не любили фашисты драться, когда наших бывало больше. Прекратили атаки – и удирать на запад… Садился с большим трудом. Гидросистема выпуска шасси оказалась разбитой. Колеса застряли на полпути, пришлось повозиться, чтобы поставить их на место. Не выпускались и щитки – «воздушные тормоза»… В конце концов, как ни старался, а приземлил самолет лишь на середине летного поля и только на два колеса. Не сбавляя скорости, с поднятым хвостом несся мой истребитель к границе аэродрома, где чернели огромные валуны. Напрасно жал гашетку: тормоза не работали.
Чтобы не врезаться в валуны, я резко толкнул левой ногой педаль руля поворота в надежде, что стойки шасси не выдержат, самолет грохнется на фюзеляж и закончит свой пробег. А он, как флюгарка от ветра, развернулся и, не опуская хвоста, помчался обратно, прокатился почти через весь аэродром и остановился. Я хотел было выпрыгнуть из кабины и не мог: все закружилось перед глазами. Вскочив на крыло, летчики подхватили меня под руки и вытащили из самолета. Только коснулся ногами снега, боль током отдалась в правой ноге.
– Ой, братцы!.. Кажется, ранен…
– Ну конечно, ранен. Смотри, все брюки в крови…
Через полчаса я уже лежал на операционном столе нашего авиационного госпиталя. Хирург Сергей Иванович Дерналов делал операцию. Он искал осколок снаряда, пробивший мне правое бедро».
Для старшего лейтенанта Курзенкова это был первый воздушный бой. Летчик обладал отличной техникой пилотирования, так как перед прибытием на фронт был инструктором в летной школе. Отличная летная подготовка очень помогла старшему лейтенанту Курзенкову в этом воздушном бою. В октябре 1941 года он и еще девять товарищей, в том числе старшие лейтенанты Маркевич, Мозеров, Морозов, Орлов и Шведов, добровольцами прибыли на фронт в состав ВВС Северного флота. В дальнейшем старший лейтенант Курзенков станет асом – и ему будет присвоено звание Героя Советского Союза.
Немецкая интерпретация этого воздушного боя изложена в книге Эрика Момбека «Eismeerjager. Zur Geschichte des Jagdgeschwaders 5. Band 2». Три «Мессершмитта-109Е» отряда 14./JG77, пилоты – лейтенант Якоби, унтер-офицер Вайничке и унтер-офицер Мендль, с 12:04 сопровождали разведчика «Хеншель-126». В районе озера Кяделъявр они встретили группу из 7 «Харрикейнов» (в действительности было всего 3 «Харрикейна») и завязали с ними напряженный воздушный бой, который длился не менее 14 минут. Лейтенанту Якоби и унтер-офицеру Вайничке были засчитаны по одному сбитому «Харрикейну» в 12:19 и 12:32, что подтверждается нашими данными с поправкой на один подбитый и поврежденный на вынужденной посадке «Харрикейн».
С наступлением ночи в период 6:35–21:36 войска противника бомбили 10 МБР-2, 5 У-2, 2 Че-2 118-го МРАП, бомбардировку и обстрел РС автомашин выполнил 1 «Харрикейн» 78-го ИАП. В период 19:00–20:45 на бомбардировку аэродрома Луостари вылетали 5 Че-2 118-го МРАП. На одном Че-2 лейтенанта Макаревича после взлета отказал мотор, летчик произвел вынужденную посадку в районе аэродрома, самолет был отправлен в средний ремонт. Один Че-2 экипажа лейтенанта Трофимова, взлетевший в 19:35, был сбит зенитной артиллерией при бомбардировке складов противника в Титовке, экипаж в составе четырех человек погиб. Донесение немецкого 5-го воздушного флота отметило четыре ночных налета наших отдельных самолетов и сброс бомб в районе Киркенеса и аэродрома, но без каких-либо повреждений. В свою очередь два самолета противника в 20:20–20:31 сбросили бомбы в районе порта и железнодорожной станции Мурманска, повреждения были квалифицированы как незначительные, был разрушен один деревянный дом, один человек был тяжело ранен и два легко ранены .
