Текст книги "Кир Торсен против Черного Мага"

Автор книги: Александр Абердин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 71 страниц)

Кир пожал плечами и ответил:

– Валяй, ищи.

Он хотел было добавить, что и сам не в восторге от этого отеля, который уже не казался ему ни просторным, ни удобным, но тут двустворчатые двери широко распахнулись и к нему на шею бросилась Эльза, громко воскликнув:

– Кир, милый, я уже думала, что не дождусь тебя к ужину! Где ты пропадал столько времени?

Поцеловав девушку в обе щёки, он сурово сдвинул брови и с притворной строгостью воскликнул:

– Цыть, малявка! Ты почему ещё не в постели?

Подхватив девушку на одну руку, словно маленького ребёнка, Кирилл шагнул в полутёмный холл и он тотчас вспыхнул яркими огнями. Пораженный неожиданным зрелищем, он так и замер у порога. В просторном холле Северной башни, ярко освещённом какими-то белыми, светящимися шарами, парящими под потолком, собралось десятка четыре с лишним людей, – его друзья, несколько знакомых ему магов, Роджер с толпой молодых дворян, молодые дамы в красивых нарядах, аббат Ренье в малиновом камзоле, а рядом с ним Калюта в камзоле из золотой парчи, весь красный то ли от смущения, то ли от удовольствия. Не было среди них только Тетюра и Фелиции. Выступив вперёд, Роджер весело сказал:

– Кир, друг мой, мне сделалось скучно и я подумал, что ты будешь не против, если мы заглянем к тебе на ужин. Северная башня всегда славилась своим гостеприимными хозяевами и я надеюсь, что ты тоже не станешь менять традиций. Право же, теперь, когда у нас появилась надежда, мы можем позволить себе хотя бы немного веселья.

Рядом с графом стояла обворожительная красавица лет двадцати пяти с чёрными, как вороново крыло, волосами, уложенными в причудливую прическу, украшенную маленькой короной. Девушка была одета в сине-голубое платье с пышными рукавами и глубоким декольте. Её лицо с изящно подведёнными, восхищенными глазами, было обращено к Киру, а чувственный рот с ярко-алыми губами внезапно вызвал у него дрожь во всём теле, что тотчас почувствовала Эльза и, сердито нахмурившись, дернула его за мочку уха. Ему сразу же стало понятно, что именно эта девушка была истинной виновницей позднего визита графа в Северную башню. Спустив Эльзу с рук, Кир обнял её за талию и шагнул в холл, говоря на ходу:

– Роджер, ты даже не представляешь себе, как я рад видеть тебя и всех твоих друзей! Ребята, девочки, я действительно чертовски рад видеть вас у себя в гостях.

После того, как все гости были ему представлены, Сеймур, одетый в расшитую золотом ливрею, торжественно провозгласил, что рыцарь Кир Торсен приглашает всех к столу. Они поднялись в ярко освещенный обеденный зал, в котором возле стен стояло два десятка слуг, а на террасе за распахнутой настежь дверью сидели музыканты. Под звуки медленной, красивой мелодии гости расселись за столом. Ещё тогда, когда они весело смеясь поднимались по широкой лестнице, юный граф предложил свою руку Эльзе и пошел вперёд, а Кир оказался бок о бок с его спутницей, которую звали Изольда.

К его полному восторгу этот поздний ужин был начисто лишен какой-либо чопорности и помпезности. Гости действительно пришли отужинать и выпить немного вина, веселя друг друга шутками и весёлыми замечаниями. Кир, уже успевший познакомиться с мастерством графского повара, вовсю нахваливал его стряпню и предлагал отведать Изольде, сидевшей слева от неё, то одно, то другое блюдо, не забывая и о своём желудке. В какой-то момент его отвлек каким-то вопросом аббат Ренье, ухаживающий за какой-то магессой и когда он вновь повернулся к своей гостье, то её за столом уже не было.

Ещё минут через двадцать из-за стола встал Роджер и, посетовав на усталость, расцеловал руки Эльзе и покинул обеденный зал. Вслед за ним тотчас потянулись к выходу его друзья, молодые дворяне, а вместе с ними аббат и канцлер. В итоге менее, чем через час в Северной башне остались одни только её постоянные обитатели, что окончательно утвердило Кира в мысли о том, что этот ужин был всего лишь хитрой уловкой Изольды, потребовавшей от Роджера, чтобы он познакомил её с рыцарем Мастера Миров. Ему уже было известно от Фелиции, что дамы из высшего света объявили на него сезон охоты. После того, как Изольда покинула обеденный зал, Эльза, обречённо вздохнув, тихо пожелала Киру спокойной ночи и ушла спать.

Выждав ровно десять минут, а этого времени должно было с лихвой хватить этой девушке для того, чтобы подняться в их общие покои и зайти в свою спальную, Кир стремглав метнулся к дверям, даже не попрощавшись со своими друзьями и побежал к лестнице, перед которой он сбросил с ног ботфорты и освободившись от пояса с мечом и кинжалом и даже камзола, чтобы лишний раз своим шумом не возбуждать в сердце Эльзы ревности. Двигаясь так же тихо, словно он находился во вражеском тылу, Кир, пробравшись в туалетную комнату, снял с себя остальную одежду и бесшумно залез в ванну. Едва только он с замирающим от волнения сердцем осторожно вошел в свою спальную, погруженную во мрак, то сразу же услышал негромкий возглас Изольды, насмешливо спросившей его:

– Надеюсь ты не прогонишь из своей спальной бедную вдову, благородный рыцарь?

– Боже! – Воскликнул Кир – А я уже собрался взять верёвку и идти искать то окно, через которое смог бы влезть в твою спальную, моя госпожа. Как же я счастлив, что гости не стали надолго задерживаться за столом, моя прелесть. Они чертовски приятные ребята, но я всё равно очень рад, что гости ушли так быстро.

Изольда, одетая в одни только короткие панталоны и рубашечку тонкого батиста, соскочила с кровати и бросилась к нему. Обнаружив рыцаря уже совершенно голым, да, к тому же благоухающим французским парфюмом и с влажными волосами, девушка громко застонала от охватившей её страсти, но, всё-таки, не удержалась и спросила:

– Интересно, Кир, как же это ты собирался разыскивать меня в голом виде?

Подхватив девушку на руки, он чиркнул зажигалкой и, прижимая её к своей груди, стал, обходя спальную по периметру, зажигать все масляные лампы, объясняя ей на ходу:

– Изольда, милая, должен же я был сначала обследовать наиболее вероятное место твоего нахождения. Хорош бы я был, если бы сейчас носился, как угорелый, по всему Барилону и искал твой замок.

Впрочем, всей этой болтовни та уже не слышала. Внимание Изольды было приковано к шрамам и татуировкам на его груди и чем светлее становилось в спальной, тем глубже становилось её дыхание и тем сильнее гладила она руками его грудь, плечи, шею. Так было практически всегда. Ещё ни одна подружка Кира не смогла остаться равнодушной к этим экзотическим «украшениям» на его груди. Изольда тоже не была исключением и когда он подошел к кровати, она уже была вне себя от охватившей её страсти и желания. Едва только девушка почувствовала под собой пышную перину, она тотчас стала срывать со своего тела нижнее бельё, мечтая только об одном, поскорее слиться с этим парнем, сильные руки которого были так нежны, а губы столь горячи, в объятьях.

Страсть, охватившая Изольду, быстро передалась Киру и он уже не смог контролировать себя так же чётко, как это с ним всегда было раньше. Он не стал даже пытаться сохранить самообладание и просто всецело отдался чувству, лишь изредка отмечая то, что его тело, действуя автоматически, продолжало оставаться телом опытного и изощренного любовника. Разумеется, в таких условиях и речи не могло идти о том, чтобы их ласки были очень уж долгими. Все, что происходило с ними в эту ночь, более всего походило на извержение гейзера и, как только страсть отбушевала в них, они в изнеможении обняли друг друга и вскоре уснули.

Хотя та башня, в которой поселили Кирилла и называлась Северной, она располагалась таким образом, что как только солнце поднималось над краем огромного цирка, его лучи освещали спальную. С одной стороны это было удобно. Будильник ему уже не был нужен. Правда, по причине своей слабости к женскому полу, за всё то время, что Кир провел на Ильмине, ему ещё ни разу не удалось выспаться, как следует. В этом смысле это утро ничем не отличалось от всех остальных кроме того, что на этот раз и он, и Изольда проснулись с первыми же лучами солнца и тотчас занялись любовью.

Полчаса спустя Кир лежал на спине и ласково улыбался этой красавице, которая лежала у него между его ног, опершись руками на живот, сложив их, словно примерная ученица сидевшая за партой, и внимательно рассматривала шрамы и татуировки. Время от времени она протягивала вперед правую руку и проводила ноготком по какому-либо шраму и чему-то улыбалась. Поднявшись выше, Изольда прилегла рядом с ним и стала водить пальчиком по предплечью его левой руки, на которой был изображен парашютист. Касаясь ноготком купола, она спросила:

– Кир, а на чём висит этот человечек?

Тот ответил девушке:

– Это не просто человечек, малыш, это рыцарь-десантник спускается с небес на парашюте, чтобы вступить в бой.

Изольда кивнула головой и снова спросила:

– Ага, понятно. Значит это ты. А что означают эти буквы, милый, Вэ Дэ Вэ? Что-то очень важное для тебя?

Кирилл положил руку на прохладное бедро девушки и привлек её к себе. Напряженно дыша, он хрипло ответил:

– М-м-м, войска дяди Васи, моя кошечка.

Теперь уже его страсть мгновенно передалась Изольде и она, крепко обвивая шею Кира, простонала:

– Боже, и зачем только Мастер Миров дал нашим мужчинам семь жизней? У тебя жизнь всего лишь одна, но зато в тебе сидит сразу семь самых лучших мужчин, любовь моя! Ты просто невероятен, мой отважный рыцарь.

Здоровенный, светло-рыжий волчина, лежащий на пороге двери, ведущей на лоджию, тихонько завыл, но Изольде его унылое пение нисколько не мешало страстно и изобретательно заниматься любовью. Волк поднялся и трусцой убежал прочь. Полчаса спустя, обессилено лежа на груди своего любовника, посмотрев на волка, вновь вернувшегося на порог и пристально глядящего на неё, Изольда спросила:

– Кир, любимый, скажи мне, это просто дрессированный волк или же колдун-оборотень, который служит тебе?

Кирилл фыркнул и насмешливо сказал:

– Это Бэтмен, дорогая, один мой друг. Ему, видите ли, втемяшилось в голову, что такая красавица, как ты, может быть опасна для меня. Вот он и торчал всю ночь неподалеку от нашей кровати, чтобы цапнуть тебя за твою нежную, очаровательную попку при малейшем признаке угрозы моей жизни.

Девушка крепко прижалась щекой к его груди и сказала, удовлетворённо вздохнув:

– У тебя очень хорошие друзья, Кир, но Бэтмен самый лучший из них. Пусть он каждую ночь в облике волка находится возле тебя, милый. Умная женщина не станет обращать на это внимание, а дура тебе, как я думаю, не нужна даже в постели. Так оно и должно быть.

Кир сердито проворчал:

– Зато мне и даром не нужен этот блохастый телохранитель.

Волк привстал на пороге спальной, зевнул, обнажив свои огромные, белоснежные клыки. Громко клацнув зубами, он захлопнул пасть и как-то странно закашлял, словно рассмеялся над его словами. Изольда с чувством поцеловала его и, поднимаясь с кровати, ласковым голосом сказала:

– Извини, любимый, но мне уже пора улетать. Меня тоже ждут сегодня неотложные дела.

Она соскочила с кровати и, не одеваясь, побежала к распахнутым настежь дверям лоджии. Волк встал и попятился назад. Подбегая к двери, она подпрыгнула и в одно мгновение обернулась птицей. Огромной белоснежной орлицей, и, распахнув свои крылья, улетела. Кир оторопело вскрикнул:

– Блин, охренеть можно!

Однако, вслед за этим он лишь расслабленно откинулся на подушки и закрыл глаза. Волк тотчас направился с лоджии в кабинет и через несколько минут оттуда вышел Камил, уже одетый и при мече. Кирилл же тем временем невольно задумался. С того момента, как он сел на Фрунзенской набережной в тёмно-зелёный «Ягуар», произошло всего несколько дней, а событий в его жизни произошло столько, что ему казалось, будто он находится на Ильмине целый год.

Не прошло и недели, как Кирилл простился с Лизой, а он уже даже не мог вспомнить её лица, да и всё, что она говорила о своей любви, казалось ему насквозь фальшивым и то, что через его постель в Северной башне прошло несколько очаровательных красавиц, вовсе не было тому причиной. Впрочем, эта сторона его миссии на Ильмине ему понравилась хотя бы потому, что чуть ли не каждая новая его подружка едва ли не стоила всех прежних. Это его почему-то очень удивляло.

Ничуть не меньшее удивление у него вызывало и то, каким же интересным миром был Ильмин. На первый взгляд это была точно такая же планета, как и Земля, но это только на первый взгляд. Эта планета, явно, была магическим миром и тут Тетюр ему нисколько не соврал. Взять, к примеру, хотя бы ту же Серебряную Вуаль. По той же причине и океан Ильмина был смертельно опасным для людей, хотя и совершенно безопасен для сугубо ильмианской живности. На этой планете мирно уживались как представители земной флоры и фауны, так и местной. Как такое получалось, Кир никак не мог понять, ведь Отцы Пилигримы, появившиеся в этом мире, сразу же нашли в нём очень много земных растений и животных.

Люди появились на Ильмине тысячу четыреста восемьдесят шесть лет назад. Об этом Киру рассказала Гретхен, самая образованная из всех его новых любовниц. Мастер Миров, которому аббат Ренье, как и сам он, поклонялся как Иисусу Христу, перенёс в течение трёх лет с Земли на Ильмин, уже полностью подготовленный им к колонизации, тридцать три больших парусных корабля с рыцарями-крестоносцами, купцами и пиратами. Как только последний корабль пристал к берегу, Мастер Миров сделал моря непроходимыми для людей, которых он расселил весьма оригинальным образом.

Планетография Ильмина была очень подробно изложена в атласе, который Кир нашел в библиотеке. В северном полушарии, не доходя до экватора километров четыреста, на добрых сорок пять тысяч километров протянулся один единственный континент – Палестина. Корабли крестоносцев прибывали в самых различных местах этого континента и потому за ним повсеместно закрепилось это название, ведь все эти люди плыли именно туда. Увы, но это было отребье, собранное со всех концов Европы несколькими баронами, которые затеяли очередной крестовый поход, вышли в море из Неаполя целой эскадрой, но попали в жуткий шторм, после которого некоторые из них оказались на Ильмине.

Феринария лежала на западе Палестины, а провинция Ренделон, отгороженная от остального материка высоким горным хребтом Барьерных гор, являлась её западной оконечностью. Ещё западнее, приближаясь к экватору, лежали острова, захваченные Морбрейном – Рабенорм, Мантирен и Грюнберг, отделенные друг от друга узкими, мелководными проливами, каждый размером примерно с Московскую область, а за ними лежал небольшой, километров тридцать в поперечнике, остров Калеман. Именно с него и началось вторжение врага.

В южном полушарии было разбросано несколько сотен островов, среди которых были и довольно крупные, размером с Гренландию. На этих островах жили одни только маги, которые умели строить летающие корабли, похожие, судя по рисункам в книгах, на самые обычные корабли с крыльями по бортам. Маги не отличались особым гостеприимством и не жаловали непрошеных гостей, отважившихся добираться до их островов на драконах. Выпроваживали они их любыми способами, вплоть до убийства драконов, пленения воздухоплавателей и их последующего принудительного возвращения на материк.

Сами же они постоянно летали через Палестину к Северным островам и даже переселялись на материк. Впрочем, по всей Палестине и так жило довольно большое количество магов. В Барилоне их насчитывалось более пятнадцати тысяч человек и с этим никто не спорил, ведь маги были отличными врачевателями, куда более умелыми, чем обычные колдуны. К тому же маги никогда не доставляли никаких хлопот ни властям, ни простым обывателям.

Палестина была в основном равнинным континентом и помимо Барьерных гор имелось ещё несколько горных массивов, но куда более низких. По сравнению с этим хребтом, некоторые горы которого имели высоту более десяти километров, и лишь два перевала были немного ниже четырёх километров, все остальные были просто карликами, высотой не более километра. Но самой удивительной деталью ильмианского ландшафта были огромные круглые котловины. Некоторые из них достигали в поперечнике ста двадцати километров. Ими была изрыта буквально вся Палестина и только в провинции Ренделон их насчитывалось более семисот штук. Почти в каждом таком кратере стояли города и большие поселки.

Объяснялось это тем, что именно в кратерах люди познакомились с драконами и сразу же нашли с ними общий язык, поскольку те оказались очень умными животными. Так что очень многие Отцы Пилигримы из моряков и крестоносцев очень быстро переквалифицировались в драконщиков и с помощью этих крылатых гигантов вскоре обследовали весь Ильмин. Теперь диких драконов можно было встретить только на Северных островах, но те драконы не шли ни в какое сравнение с домашними, которые намного превышали их размерами.

Ильмиане регулярно посещали острова, лежащие ещё севернее Северных островов, заселённых магами. Оттуда они привозили драконью кость, из которой изготавливалась перлитовая мука и делался перлит, удивительно лёгкий, легче воды, и, невероятно прочный материал светлого, почти белого нежно-кремового цвета. В одной из книг Кир узнал, что запасы драконьей кости на некоторых из Драконовых островов были невероятно огромны, ведь все драконы улетали умирать на эти острова и это происходило на протяжении многих сотен тысяч, если не миллионов, лет.

И всё-таки самым удивительным открытием для Кира с первого же дня явилось то, что у каждого ильмианина было семь жизней. На деле всё обстояло так, когда ильмианин умирал от какой-нибудь болезни, сильного ушиба или ранения холодным оружием и при этом его мозг и самые важные внутренние органы не имели значительных повреждений, то он сам собой воскресал уже всего через двенадцать часов изрядно помолодевшим. Однако, это правило распространялось только на тех людей, кому не отрубили голову, не рассекли на части сердце и кого не отравили каким-нибудь ядом. Пищевые отравления в счёт не шли.

За эти двенадцать часов организм залечивал все свои раны и человек вставал со смертного одра. Маги, пользуясь различными магическими снадобьями, умели возвращать к жизни даже умерших младенцев и проделывали это в течение максимум получаса. И почти у каждого были свои собственные приёмы. Так что здравоохранение было поставлено на Ильмине куда лучше, чем на Земле, хотя калек и на нём было предостаточно. Но уже совсем по другой причине и тут Кир был полностью согласен с Тетюром, маги Ильмина, явно, ещё не доросли до понимания того, какова на самом деле природа человеческой физиологии. Именно поэтому очень многие пожилые люди предпочитали умереть от удушья, плотно укрыв лицо несколькими распаренными листьями капусты и спустя двенадцать часов воскреснуть полностью здоровыми. Жаль только, что ампутированных конечностей это им не возвращало.

Поэтому в Барилоне и было так много пожилых людей, ведь многие из них на самом деле были глубокими старцами, которым уже стукнуло по полторы сотни лет. Аббат Ренье, использовавший четыре своих жизни не смотря на то, что не отличался особой праведностью, умудрился прожить уже сто семьдесят два года. Вчера за ужином этот тип ел и пил так, словно только что прибыл из голодного края, и, не смотря на то, что он подцепил себе молодую, симпатичную магессу, так смотрел на Эльзу, что та, порой, краснела. Ясное дело, не назови Кир эту девушку своей сестрой, он сделал бы всё, лишь бы затащить её в свою постель.

Вспомнив о своей названной сестре, Кирилл вздохнул так тяжко, что пожалел сам себя. Всё, что Камил говорил относительно его безопасности было не столь уж серьезным, но из Северной башни ему нужно было непременно съехать уже только потому, что Эльза не должна была мучиться из-за всех его ночных проделок, от которых он вовсе не собирался отказываться. Тем более, что в военном городке имелось вполне подходящее здание, которое он сам уже успел осмотреть вместе с Чарли Бивером и теперь собирался показать Камилу.

Чарли заверил его в том, что местные мастера сделают в этом здании капитальный ремонт всего за неделю. Что же, именно такой приказ он и хотел отдать уже сегодня для того, чтобы обзавестись приличной резиденцией. Вспомнив о ремонте, он подумал: – "Чёрт, а ведь я уже стал привыкать к Ильмину. Нет, мне нужно поскорее приниматься за дело". Но, тем не менее, он не вскочил немедленно с кровати, а уснул.