Текст книги "Исповедь охотника на вампиров (СИ)"

Автор книги: Александр Абердин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Да, вампиров не интересуют поэты и музыканты, писатели и художники, выдающиеся артисты и учёные. Они заскорузли в своём мироощущении, застыли в развитии на уровне раннефеодальных отношений. Хотя вампиры и любят красивые интерьеры и ювелирные украшения, изысканные наряды и вообще обожают роскошь, к числу особых ценителей их никак нельзя отнести. Все они убогие и глубоко ущербные существа, хотя и прекрасно разбираются как в современной науке, так и в технике, но это достигается лишь тем, что они превращают в вампиров учёных в важных для них областях и потом получают от них знания с обратным током крови с содержащимися в ней пиронами. Зато все они пекутся о соблюдении пресловутых Шести Традиций, хотя и понимают их весьма своеобразно. Чтобы потом не возвращаться к этому, я расскажу о них сейчас. Они таковы:

Первая Традиция, – Маскарад, гласит: Ты не будешь раскрывать Твою природу тем, кто не одной с Тобой Крови. Это правило вампиры соблюдают очень строго и даже тогда, когда молодые вампиры уже обрели способность вернуть себе облик молодых людей, в первые годы он ещё занимаются по привычке сексом, не делают этого до того момента, пока не разыграют сцену своей собственной смерти и похорон. Только после этого вампиры преображаются, но и тогда ведут себя, как все люди.

Вторая Традиция, – Владение, гласит: Твоё владение – Твоя собственная забота. Все другие оказывают Тебе уважение, пока они в нём. Никто не может оспаривать Твоё слово в Твоём владении. Если у тебя хватает на это сил и ума. В противном случае другие вампиры мигом вышвырнут такого лорда из его владения, а то и того хуже, убьют без малейшего сожаления.

Третья Традиция, – Потомство, гласит: Ты будешь повелевать другим только с разрешения Твоего старейшины. Если Ты создашь другого без позволения старейшины, Ты и Твоё потомство будете убиты. Враньё! Вампиры живут по правилу прямой вассальной зависимости, вассал моего вассала не мой вассал, а потому всегда помнят, что для убийства вассала нужно иметь очень серьёзный повод, иначе вассалы убитого могут накинуться на тебя всей кодлой и тогда гореть князю синим пламенем. Поэтому даже монархи вампиров действуют очень осторожно.

Четвёртая Традиция, – Расчёт, гласит: Те, кого Ты создаёшь – Твои отпрыски. Пока Твоё потомство не будет отпущено, Ты направляешь их во всем. Их грехи искупать Тебе. Есть такое дело, но князья и монархи не вершат суд, этим занимается Высший Трибунал Вампиров. Всё ещё занимается.

Пятая Традиция, – Гостеприимство, гласит: Уважайте владения друг друга. Когда Ты приезжаешь в другой город, Ты представишь Себя Тому, кто правит там. Без его согласия Ты ничто. Применяется избирательно, а вообще-то вампиры на неё давно уже наплевали.

Шестая Традиция, – Разрушение, гласит: Тебе запрещено уничтожать другого из Твоего рода. Право уничтожения принадлежит только Твоему старейшине. Только старший из вас объявит охоту на Кровь. Хотя Разрушение прерогатива Высшего Трибунала Вампиров, вампиры убивают друг друга почём зря, если кто-то дал к этому повод и оказался слаб.

Так что вампиры неукоснительно соблюдают только одно правило из шести – Маскарад, да, и то лишь потому, что боятся быть раскрытыми, ведь нормальные люди их тут же убьют. Если они не журналисты, те точно захотят взять у вампира интервью. Правда, первого же такого журналиста обязательно убью уже я и жалеть его точно не стану. Впрочем, среди журналистов часто встречаются вампиры, а потому я и мои друзья убили их уже не один десяток, правда, все они считаются пропавшими без вести. В любом случае вампиры, особенно лорды, очень любят поговорить о Шести Традициях и постоянно сетуют на то, что вампиры нынешнего времени трактуют их так, как им вздумается и что на них нет никакой управы. Тем не менее они соглашаются, что жизнь вампиров стала намного приятнее и интереснее. Со своей стороны я добавлю, и намного короче, потому, что однажды троим кровососам очень сильно не повезло.

Ну, и последнее, о чём я хочу сказать в самом начале своей исповеди, прежде чем перейти к главному, – о расовом составе вампирского племени. Вампиры космополиты и их не волнует, какого цвета кровь у человека. Они охотно высасывают любую и когда выпадает такой случай, поедают плоть человека с любым цветом кожи. Точно так же вампиры делают своими отпрысками кого угодно, выбирая для этого не чёрных, белых или желтых, а тех, кто обладает нужными качествами – имеет большой вес в обществе и государстве, но при этом совершенно аморален, а ещё лучше обладает преступными наклонностями и готов идти к своей цели по трупам. Именно такие дамы и господа привлекают к себе внимание вампиров и из-за некоторых они иной раз даже сражаются насмерть. При этом нужно ещё сказать, что хотя все вампиры и стерильны, мужчин и женщин среди них примерно поровну, но между ними нет никакого различия. Всё равно рано или поздно они приходят к общему знаменателю и становятся жуткими на вид бесполыми монстрами с лысыми черепами.

Вампирам всё равно, какого цвета твоя кожа, лишь бы ты не был безнадёжно туп и не заморачивался на таких глупостях, как мораль, нравственность, этика, доброта, сердечность и все прочие качества, которые делают человека человеком. В первую очередь потому, что всех этих качеств они лишены сами, а благодаря беспринципности своих неофитов и особенно тех выродков, которых вампиры ещё людьми вводят в свой круг и те до глубокой старости претворяют в жизнь их планы, хотя и не все становятся потом вампирами. Использовав их по полной программе, вампиры без зазрения совести отказывают этим выродкам в бессмертии, если выясняется, что не все их планы удалось претворить в жизнь. Ну, это лишний раз доказывает, что верить вампирам нельзя, а уж полагаться на них, и тем более. Зато когда речь заходит о том, чтобы запудрить человеку мозги красивыми сказками о крепости вампирской клятвы, тут кровососам просто нет равных.

Поэтому нельзя сказать, что какой-то отдельно взятый народ любим вампирами и именно его представителей в племени кровососов насчитывается особенно много. Естественно, что китайцев и индийцев среди них намного больше, чем, к примеру, цыган, румын или евреев. Ну, оно и понятно, что Китай с его тремя миллиардным населением, что Индия со своими двумя миллиардами человек, лидируют в вампирском сообществе, но в том-то всё и дело, что вампиры не делают различия между народами и их не волнует национальный вопрос. Хотя нужно признать, все они придерживаются европейских традиций в своём быту, причём таких, какие бытовали в девятнадцатом веке во Франции и Англии, причём в аристократических кругах.

Для начала этой информации вам хватит, уважаемые дамы и господа. В дальнейшем я расскажу вам о некоторых других особенностях быта и поведения вампиров, но самое главное, раскрою несколько секретов, как можно легко и быстро определить, кто он, ваш сосед, вампир или нормальный человек, пусть и с отвратительным характером? Более того, я расскажу вам о том, как можно без особых хлопот убить вампира и при этом полиция, примчавшись по вызову, не сможет предъявить вам никакого обвинения даже не потому, что вы убили вампира. Просто тем, чем можно убить вампира, нормального человека не убьёшь, а если полиция попытается предъявить вам обвинение в убийстве вампира, то любой адвокат, если он сам не вампир, быстро докажет в суде всю абсурдность действий полиции, да, и не верю я в то, что полицейские захотят встать на защиту вампиров.

Глава вторая
Как я стал вампиром

Теперь, когда вы имеете хоть какое-то представление о вампирах, я расскажу, как меня самого сделали вампиром. Я родился и вырос в Москве, в семье инженеров. Мой отец воевал в гражданскую, был коммунистом, закончил московский университет, как и моя мать, они вместе работали на автозаводе. Закончив восемь классов перед Второй мировой войной, для меня она была Великой Отечественной, я пошел работать на тот же завод и продолжил учёбу на вечернем отделении фабзавуча. В начале войны наш завод эвакуировали на Урал, но моим родителям, как коммунистам, поручили новое дело и они сменили профессию, вместо автомобилей стали изготавливать танки. Вместе с ними пошел на танковый завод и я, где работал по двенадцать часов и больше. В начале сорок четвёртого, когда мне исполнилось восемнадцать, я был призван в армию и меня сразу же отправили на фронт механиком-водителем танка «Т-34», который я знал, как свои пять пальцев, поскольку последние полгода испытывал танки перед их отправкой на фронт, а также ремонтировал подбитые машины.

Воевал я в танковой армии генерала Рыбалко, в разведроте, освобождал Прагу от фашистов. Сделаю небольшое пояснение для тех, кто не знает, кто такие фашисты, это точно такие же твари, как и вампиры, ну, может быть похуже. После войны я служил в танковых войсках ещё два года, а вернувшись из армии поступил в тот же университет, где учились мои родители. Женился, закончил университет, работал на автозаводе, ставшем для меня родным, но в семьдесят втором, когда мне исполнилось всего сорок шесть лет, у меня обнаружили рак и я целых два года лечился. За эти два года из высокого, цветущего мужчины я превратился в худого старика с обритой на лысо головой, но врачи говорили, что болезнь побеждена. Впрочем, я и сам это почувствовал, так как действительно пошел на поправку. В начале семьдесят четвёртого года я поехал в гости к своему фронтовому другу, жившему на Украине, в недавно построенном городе Припять. Мой друг стал учёным-атомщиком и в те годы строил Чернобыльскую АЭС. Да, ту самую, которая потом взорвалась.

На пятый или шестой день, когда мой друг ушел на работу, я отправился погулять. Зима в тот год выдалась почти без снега, но по-московски, если не по-уральски, морозная и реку Припять, на берег которой я пришел, сковало льдом и только на середине реки во льду зияла большая прорубь. Минувшей ночью рыбаки ставили сети. Утро в тот день выдалось солнечное, ясное и морозное. Мне дышалось легко и свободно, чувствовал, что иду на поправку и радовался новому дню своей жизни. Около десяти часов утра, когда я прогуливался по берегу реки, подъехал новенький "Уазик", это такой русский вездеход того далёкого времени. Из него вышло трое. Моложавый полковник в серой шинели и папахе, такой же моложавый мужчина в чёрном кожаном пальто и норковой шапке, и красивая женщина в роскошной песцовой шубе. Мне тогда сразу же подумалось: – "Надо же, такое высокое начальство и без охраны". Эта троица прошлась вдоль берега несколько десятков метров, постояла, поговорила о чём-то и направилась ко мне. Вид я тогда имел вполне приличный, на мне была надета добротная дублёнка, шапка из рыси, на ногах тёплые бурки, – сапоги из толстого войлока, крытые внизу кожей.

Женщина, лет тридцати на вид, очень красивая, высокая, черноволосая, с непокрытой головой, обогнала своих спутников и подошла ко мне. Повернувшись к ней, я вежливо кивнул, но как-то приветствовать её не стал. О ней я сразу же подумал, что она какая-то актриса, очень уж холёным оказалось у неё лицо. Несомненно её следовало бы назвать красавицей, вот только её красота мне показалось слишком жестким, можно сказать хищным, хотя она и улыбалась. Она приблизилась ко мне, улыбка сошла с её лица, а тёмно-карие глаза, вдруг, увеличились. Что произошло дальше, я знаю лишь потому, что восстановил всё в своей памяти, а в тот момент она меня просто парализовала взглядом, лишила возможности сопротивляться. Снова улыбнувшись, она сказала:

– Он готов, господа. Какие будут предложения?

Полковник с хищной улыбкой сказал:

– Выпьем его, раз уж мы обо всём договорились, а тело сбросим в полынью, на корм ракам, леди Изоилла.

Женщина усмехнулась и ответила:

– Согласна лорд Сервен, хотя я и не испытываю жажды.

Тут я должен сделать одно пояснение. Молодые вампиры первым же делом просят своих творцов дать им новое имя и в общении между собой никогда не называют своего собеседника прежним, человеческим именем. Поэтому и эта троица называла друг друга своими тайными, вампирскими именами. Третий подошедший, внимательно осмотрел меня, кивнул и сказал:

– Я тоже согласен, господа. Есть такое, слуга покорный, ни за что не стану, а вот накормить пиронов, пожалуйста. Наш союз отныне станет вечным, так мы скрепим же его кровью этого больного старика. – Женщина отошла чуть в сторону, а мужчина в чёрном кожаном пальто расстегнул верхнюю пуговицу моей дублёнки, сорвал с меня кашне, обнажил мою шею и сказал, отходя влево – Прошу, леди Изоилла. Старик, к моему удивлению, чист и хорошо выбрит, так что вам это понравится.

Мужчины сорвали с моих рук тёплые перчатки, подняли мои исхудалые, костлявые руки с вздувшимися жилами и поднесли их к своим губам, а женщина сказала:

– Гангрела, Тореадор и Малкавиан, мы теперь вместе.

В следующую секунду все трое прильнули ко мне своими губами, нащупали кончиками языка мои жилы и вонзили в них иглы, но всё произошло совершенно не так, как они того желали и виной тому были их пироны. В моей крови, за время лечения рака, после химиотерапии и радиотерапии произошли довольно большие изменения и все эритроциты в ней оказались деформированы, что очень сильно привлекло к ним пиронов и они буквально хлынули в мою кровеносную систему, вопреки желанию двух вампиров и вампирши. Это произошло так стремительно, что они не смогли этому никак воспротивиться, да, они, собственно, не сразу и поняли, что произошло и за какие-то несколько секунд в мою кровеносную систему проникли миллиарды пиронов трёх различных линий крови или трёх кланов. Если раньше я стоял перед этой троицей, как столб, из-за того, что меня пригвоздила к тому месту своим взглядом дама в песцовой шубе, то после тройного поцелуя вампиров, впал в настоящую кататонию и не мог даже моргнуть глазом, а не то что пошевелиться.

Ещё одна их ошибка заключалась в том, что они вонзили кровеотборники в вены, а не в артерии. Поэтому пироны хлынули в моё тело особенно стремительно, а поскольку трое вампиров присосались к в трёх разных местах, то эти крохотные существа не почувствовали присутствия друг друга в одном сосуде сразу и их проникло в меня гораздо больше, чем требуется для инициации нового вампира. Гораздо больше. Уже много позднее, вспоминая и анализируя события того злосчастного дня, мне в голову пришла мысли, что пироны просто решили покинуть своих симбионтов навсегда. Это, разумеется, шутка, но в любой шутке есть доля правды, а правда заключается в том, что моя кровь оказалась для них очень лакомым блюдом. Однако, уже несколько секунд спустя вампиры, напавшие на меня, поняли, что кормление пошло совсем не так, а точнее вообще превратилось в обряд инициации, причём совершенно противоестественной, а точнее несанкционированной ими и потому неприемлемой. Они отшатнулись от меня и женщина испуганным голосом вскрикнула:

– Что это лорд Генуар? Он не отдал мне свою кровь, а наоборот, сам забрал у меня огромное количество пиронов!

Полковник и мужчина в кожаном пальто быстро переглянулись. Холёный тип в штатском злорадно ухмыльнулся и указал рукой на прорубь. Лицо полковника на мгновение сделалось задумчивым, словно ему не понравилась эта идея, но они схватили меня за руки и быстро потащили к проруби. Полковник всё же спросил на бегу своего напарника:

– Генуар, мы всё правильно делаем? Может быть нужно забрать его с собой и сообщить об этом нашим лордам?

– О чём? – Изумился тот – О том, что мы хотим создать свою собственную фратрию и решили стать лордами? Так нас за это точно по головке не погладят, могут даже продержать полгода на хлебе и воде, а потом выставить на солнце, друг мой. Ты этого хочешь? Давай уж лучше убьём и утопим этого старика.

Полковник на бегу сказал:

– Но это же совершенно невероятный случай, Генуар. Корова вместо того, чтобы доиться, чуть было не выпила нас сама. Думаю, что его нужно отдать в руки учёных.

– Нет уж, лучше не надо, Сервен! – Испуганно воскликнул Генуар – Давай сделаем так, как я предлагаю. Пока что убьём этого странного старика и утопим, а потом, когда я вызову вертолёт со своей группой, они найдут его труп и где-нибудь надёжно захоронят. Хотя бы забетонируем его в фундаменте АЭС. – И тут же озабоченно спросил – Или мы уже не лорды фратрии?

Полковник ответил повеселевшим голосом:

– Ну, если замуровать его в фундаменте. – И добавил – Не волнуйся, Генуар, я не намерен отказываться от твоего предложения. К тому же никто не вправе запретить нам создать новую фратрию вампиров там, где её никогда не было.

Вампиры, дотащив меня до проруби, швырнули моё парализованное пиронами тело на тонкий ледок и Сервен, вытащив из кармана шинели пистолет "Макарова", выстрелил мне в грудь. Пуля калибром девять миллиметров, с мягким свинцовым рыльцем, угодила в портсигар, изготовленный из танковой брони, который подарили мне друзья, провожая меня на фронт, а потому ледок, и так треснувший подо мной, проломился и я тут же ушел от сильного удара в грудь под воду и течение Припяти быстро увлекло меня под лёд. Две другие пули пролетели мимо. Хотя Припять и не горная река, её течение стало быстро уносить меня от проруби. Ледяная вода ненадолго привела меня в чувство, но моё парализованное тело не могло даже дышать и я стал погружаться в беспамятство, но всё же увидел сквозь прозрачный лёд, лишь местами присыпанный снегом, как надо мной проплывают в синем небе белые облака. На меня навалилась тьма, я впал в полное беспамятство, а мое тело превратилось в арену сражения между пиронами Гангрелов, Тореадоров и Малкавиан.

Хотя я и не дышал, сердце моё продолжало биться, да, и пироны двигались в моей крови, пожирая лейкоциты и эритроциты, пораженные химиотерапией и радиацией, с огромной скоростью, а потому вскоре встретились. Вообще-то войной это всё же нельзя было назвать, но, тем не менее, пироны трёх разных видов, как бы бросились в рукопашную схватку, и только то, что все они уже успели вкусить моих красных и белых кровяных телец, по странной прихоти судьбы заставило их слиться воедино, но не уничтожить друг друга, а образовать пиронов совершенно нового вида. Они тут же начали с бешеной скоростью делиться и, поедая все больные клетки в моём теле, одновременно преобразовывать его, но уже совсем не так, как это делалось раньше. Они каким-то образом сумели оценить обстановку и понять, что моему телу остро не хватает кислорода и сделали так, что мой мозг не погиб. Всё это произошло очень быстро, к тому же через несколько минут, благо я плыл подо льдом лицом кверху, они подняли меня к самому люду и мне удалось несколько раз вдохнуть воздуха, ведь даже в реке подо льдом встречаются воздушные пузыри и их нужно лишь дождаться.

Ну, а вскоре пироны и вовсе стали получать кислород прямо из воды, через мою кожу, которую они сделали подобной коже лягушки, но я всё равно не очнулся. Наверное мой мозг отключился намеренно, чтобы я не сошел с ума от такого страшного потрясения. Ну, а течение реки уносило меня всё дальше и дальше от проруби, пока не прибило к острову. Небо затянуло тучами, мороз всё крепчал и крепчал, но он уже не был мне страшен, ведь пироны продолжили свою работу, хотя я ничего не ощущал и не осознавал, продолжая пребывать в полном беспамятстве. Так прошел день, за ним ночь, а я всё лежал прямо напротив строящейся Чернобыльской АЭС и моё тело за это время буквально вмёрзло в лёд. Ну, а Генуар тем временем вызвал своих потомков, он оказался крупной шишкой в правительстве тогда ещё Украинской ССР, те прилетели на вертолёте и, пролетев над рекой несколько раз, вскоре обнаружили меня.

Вертолёт совершил посадку на острове, прямо над тем местом, где я лежал, вампиры поставили армейскую палатку и вскоре вырубили меня из льда. Они даже не стали проверять, жив я или мёртв, но всё же опасаясь того, что я мог превратиться в вампира, положили моё тело, вмёрзшее в лёд, вместе с большим куском льда в большой стальной контейнер, да, ещё зачем-то налили в него воды. Видимо для того, чтобы я не ожил и не попытался выбраться из контейнера, чтобы сбежать от них. Вампиры ждали, когда стемнеет и вскоре я оказался полностью вморожен в лёд. В таком виде они и погрузили меня в вертолёт. После этого они перевезли контейнер по воздуху в котлован, где уже заканчивали монтировать арматуру, выгрузили его в центре, в специально выкопанную яму, и присыпали землёй. На следующее утро котлован начали заливать бетоном. Так я, вдобавок к ледяному плену, оказался ещё и под шестиметровым слоем прочнейшего железобетона. Позднее, как раз на этом фундаменте и был установлен реактор четвёртого энергоблока, который впоследствии взорвался, но это случилось через восемь лет.

И снова произошло чудо. Правда, на этот раз вполне укладывающееся в понятия вампиров. Ну, а может быть мне просто повезло, что я попал в лапы к молодым вампирам, которые в то время ещё не постигли всей вампирской грамоты, "читая" свою кровь. Сами того не подозревая, они сделали всё, чтобы я смог впасть в состояние долгого вампирского сна, обеспечили мне полную темноту, высокую влажность и прохладу, но самое главное, мой желудок и кишечник на тот момент оказались пустыми, а это самое главное требование. Не хватало только одного, специальных консервантов, но мои пироны быстро произвели их и как только вода растаяла, они выделились в неё. Вот так и получилось, что я, едва став вампиром, сразу же залёг в спячку, словно древний вампирский князь или, на худой конец, лорд. Ну, а вампирский долгий сон это особое состояние в жизни вампира и является самой лучшей школой жизни.

Оказавшись в стальном гробу, я не очнулся даже тогда, когда вода полностью растаяла, но вместе с тем всё же пришел в себя и, словно бы погрузился в долгий сон, ушел в мир грёз, но это оказались очень странные грёзы. Ничего не зная о существовании вампиров, меня ведь никто не посвящал в эту тайну, я сразу начал читать кровь, ну, а если выражаться точнее, пироны трёх кланов, трёх линий крови, принялись передавать мне знания, но на первоначальном этапе это происходило странным образом. Не знаю почему, но я превратился в бесплотного духа, летающего над Землёй. Правда, летал я не по собственной прихоти, а переносясь туда, где обитали Гангрелы, Тореадоры и Малкавиане, которые тогда ещё не называли себя так. Ну, в те времена и человеческой речи, как таковой, ещё не существовало. Людям той далёкой эпохи только начали её создать, но вампиры уже разговаривали на языке, созданном Патриархами.

Моё путешествие по миру вампиров началось с появления на свет вампиров третьего поколения, задолго до убийства Патриархов и вампиров второго поколения. Тем не менее я каким-то образом знал, что до той поры, пока Патриархи не уничтожили всех конкурентов человека – неандертальцев, они не породили ни одного отпрыска. Почему они не торопились, я не знаю, но всё же имею одну догадку. Мне кажется, что Бруджи, Гангрелы, Тореадоры, Вентру, Носферату, Тремеры и Малкавиане это инопланетяне, посетившие нашу планету. Из двух имеющихся видов тогда ещё полуразумных существ, неандертальца и кроманьонского человека, они выбрали вид, который сейчас называется Homo Sapiens. В сознание первых вампиров они вложили приказ, не создавать потомков до тех пор, пока те не уничтожат полностью всех неандертальцев, кровь которых вполне годилась в пищу пиронам, в итоге произошло примерно то же самое, что сделал мифический герой Ветхого Завета Моисей, сорок лет водивший евреев по пустыне вокруг страны обетованной, вытравляя из них раба и в итоге пироны Патриархов попросту забыли всё, что они знали о тех, кто их породил.

Не думаю, что это произошло случайно и мне видится здесь тонкий расчёт инопланетян, посетивших Землю от шестидесяти, до семидесяти тысяч лет назад. Моя вампирская память уносит меня в древние времена только в тот период, когда появилось на свет третье поколение вампиров, убивших Патриархов, хотя я и знаю о том, что происходило раньше, но только со слов творцов и их творцов. Зато я, словно бы являюсь свидетелем восстания Древних, уничтоживших всех Патриархов и подавляющее большинство своих творцов. Ещё перед моим мысленным взором прошла вся история вампирского племени, начиная с того момента, как были созданы первые кланы. Увы, но историю людей я знаю намного хуже, да, и та представлена мне с точки зрения вампиров. Впрочем, читая линию крови Гангрелов, Тореадоров и Малкавиан, пироны не слишком-то злоупотребляли моим терпением и не вдавались в особые подробности. Уже много позднее я в деталях изучил историю всех семи кланов по линии крови. Естественно, что первыми были три названных мною клана.

Когда ко мне пришло осознание того факта, в какой переплёт я угодил, мой возмёщённый разум негодовал, когда перед моим мысленным взором появлялись различные сцены из жизни вампиров и вампирских кланов. Честное слово, так сильно, как я ненавидел, да, и ненавижу, вампиров, я не ненавидел даже фашистов, когда воевал с ними. Возненавидел я, поначалу, и пиронов за то, что они питаются кровью других людей. Спешу сразу же предупредить всех, ни в какой прямой диалог с этими разумными вирусами я не вступал, все происходило и проще, и сложнее. Как это ни странно, но уже довольно скоро я выяснил, что пироны очень сильно реагируют на эмоции, а они у меня, как вы понимаете, в то время были очень сильными. Выяснив это, я сделал одно очень важное открытие, – даже больше, чем в пище, пироны нуждаются в благожелательном эмоциональном климате и их можно уничтожить в себе элементарной лютой ненавистью к ним, ну, а у меня (ко мне довольно быстро вернулась способность рассуждать, причём рассуждать вполне здраво) вскоре стало понятно, что ненавидеть их самих, как вид живых и разумных существ, с моей стороны просто глупо.

Ещё раз предупреждаю, ни тогда, ни в последствии я не вступал с пиронами в прямой диалог и не задавал им никаких конкретных вопросов, но если начинал о чём-то думать, то в моём сознании иногда появлялись очень яркие образы, объясняющие мне тот или иной аспект жизни пиронов и вампиров. Моя ненависть к вампирам заставила пиронов искать выход из сложившейся ситуации, тем более, что жрать нам в стальном контейнере, размером два с половиной метра в длину, полтора в ширину и метр двадцать в высоту, почти доверху заполненном водой, насыщенной каким-то мощным антисептиком, было нечего. Вот тут-то мне и пригодились знания полученные в университете, а затем в конструкторском бюро. В общем я, как бы предложил пиронам таким образом сбалансировать все биохимические процессы в моём организме, чтобы он смог использовать в качестве пищи то, в чём я вышел минувшей зимой из дома и они приступили к работе. Ну, а я в это время лежал на дне контейнера совершенно недвижимый, сердце моё совершало десять ударов в минуту, наблюдал каким-то внутренним зрением за тем, как из клеток моего тела то в одном, то в другом месте вырастает маленькое щупальце с крохотным ртом и ест одежду.

Так прошло несколько лет и всё это время я думал, как выбраться из своего железного склепа. Разговаривая с Иваном, так звали моего фронтового друга, я узнал, какой будет строящаяся атомная электростанция и даже её примерную планировку. Ну, а когда атомный реактор начал работать и через фундамент от него пошел пусть слабый, но всё же довольно чувствительный поток нейтронов, я сразу же понял, что меня погребли прямо под ним. Вот ту-то мне повезло не знаю в какой уже раз. Любое ионизирующее излучение, начиная с ультрафиолетового, достаточной мощности, смертельно губительно для пиронов, но мои-то спасители к этому времени давно уже переродились. В общем случилось так, что слабый поток нейтронов подействовал на них весьма благотворно и в первую очередь это выразилось в том, что они резко сократили потребление моих, а не чужих, лейкоцитов и эритроцитов. Заодно они в который уже раз принялись преобразовывать мой организм, так и не ставший до конца вампирским, но зато чрезвычайно живучим и выносливым.

Наблюдая за их работой, не знаю как, но я научился, словно бы видеть не то что каждый внутренний орган своего тела, но и чуть ли не отдельные клетки. Более того, я научился его видоизменять. Не сам, конечно, но отдавая чёткий мысленный приказ пиронам, заодно объясняя, зачем это нужно сделать. Так мне пришла в голову мысль превратиться в крота и выбраться наружу, ведь что ни говори, но в почве, даже в самой плотной, есть воздух, а также вода и поэтому не всё так плохо, как мне уже стало казаться. Однако, наступил одна тысяча девятьсот восемьдесят шестой год и тот печальный день двадцать шестого апреля, когда в один час двадцать три минуты взорвался реактор четвёртого энергоблока. Лично я ничего, кроме весьма ощутимого толчка, не ощутил. Правда, поток нейтронов в момент взрыва увеличился, но не смертельно для пиронов, что я сразу же почувствовал. Даже наоборот, им понравился этот освежающий "душ", хотя я пришел в ужас, поняв, что в тот момент творилось снаружи.

Прекрасно зная, что там происходит, я сразу же раздумал превращаться в крота и решил подождать. От моей одежды к тому времени мало что осталось и я лежал в своём склепе, заполненном водой, в одном тёплом егерском белье, пробитом множеством дырок пятимиллиметрового диаметра и доедал воротник дублёнки и свои бурки. В правой руке я сжимал своё единственное оружие, тяжелый, большой портсигар, прогнутый пулей из "Макарова". Ну, а вскоре я стал слышать шум и вибрацию, где-то совсем неподалёку пробивали туннель под фундаментом, чтобы проникнуть в зал реактора. В тот момент я понял, что медлить нельзя и принялся за работу. Сталь контейнера оказалась не такой уж и толстой, а силы мои были уже совсем не те, что раньше, и потому я быстро прорезал в нём дыру, нацелившись туда, откуда доносился шум подземных работ, и вскоре, зажав портсигар зубами, стал копать землю руками, на которых вырастил когти, увеличив толщину пальцев, свой собственный тоннель.

Менее, чем за сутки, к тому времени я уже научился довольно точно определять время, мне удалось прорыть тоннель к тому тоннелю, который пробивали ликвидаторы, чертовски мужественные люди. Вот тут-то действительно стало "горячо", но мои пироны держались молодцом и даже не собирались вспыхивать. Вскоре я проделал отверстие и стал наблюдать за тем, как идёт ход работ. На это у меня ушло почти двое суток. Увы, но я прекрасно понимал, что в том виде, в котором я вылезу, мне лучше никому не попадаться никому на глаза. В конце концов, улучив момент, когда в тоннеле никого не было, я выбрался из своей норы и бегом бросился туда, откуда в него приходили люди. Худой, лысый, грязный и, наверное, страшный, как чёрт, я всё же сумел незаметно выбраться из тоннеля и вскоре смог одеться в чей-то белый комбинезон и сапоги. Надев на голову шахтёрскую каску и респиратор, я вышел из опасной зоны поздней ночью и сразу же бросился к каналу, чтобы покинуть АЭС под водой.