Текст книги "Разрыв легенды"
Автор книги: Александр Лонс
Жанр:
Прочая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
– Навыки имеются, – скромно кивнула девушка. – Поэтому способна поддерживать имидж не только ваш как руководителя, но и дела, которому вы служите. Помимо этого генерировать идеи и реализовывать их, но не тянуть приоритеты на себя, оставаясь в тени. Знаю и хорошо чувствую, что такое сдержанность и дистанция во взаимоотношениях с руководителем. Это так просто, хвастаюсь. Скорее всего, это все не входит в оговоренные должностной инструкцией обязанности, но, согласитесь, никто из руководителей не отказался бы от такого видения секретарских функций. Я права? Тут много общего с моими качествами. Хотела бы остаться у вас и после практики, но только когда диплом получу. Кажется, идеально вам подхожу.
– Вы пугаете меня своим профессионализмом, – с искусственной улыбкой сказал я.
– Пугать не хотела. А вообще на прошлой практике была единственной из нашей группы, кто за ошибки в документах ни разу нареканий от шефа не получил.
– Что вас обычно раздражает в коллегах?
Наверное, это у меня был главный вопрос на адекватность. Старался хотя бы приблизительно понять, чего человек никогда не сделает сам. Правда, не факт, если честно. Может, то же самое раздражает его в нем самом? Эту девушку раздражали четыре особенности чужих характеров: наглость, некомпетентность, глупость и болтливость. Еще я спросил, что она думает о сексизме в профессии. Тоже скользкий вопрос, и не каждая честно на него ответит. Инга не стала отрицать очевидное и признала, что сексизм, безусловно, существует и мужчине всегда проще получить и более престижную должность, и более выгодную работу. Но на своем опыте и опыте подруг девушка убедилась, что гораздо острее стоит проблема домогательств. Например, в школьные годы многие девочки жаловались на то, что их трогали в переполненном транспорте. В парке перед академией временами выскакивали какие-то эксгибиционисты. Саму Ингу, похоже, это не пугало, поскольку она могла постоять за себя. К сожалению, в академии у них были и есть преподаватели, которые позволяли себе лишнее, и никто с этим не боролся и не борется.
– А как вы относитесь к возможности удаленной работы? – поинтересовался я.
– Было дело, относилась. Во время пика эпидемии. Материалы для районной газеты готовила, уголовную хронику редактировала, из дома не выходя, – вдруг разоткровенничалась моя собеседница. – Своего редактора лишь однажды в лицо видела, да и то по скайпу, когда знакомилась с ней. Наверное, если мы на улице повстречаемся, друг друга-то и не узнаем. Готовую работу по имейлу высылала, а она мне по имейлу же и отвечала. Так же она верстку высылала или готовый pdf газеты передавала. Гонорар переводила на мой счет. А вообще дома и думается намного лучше, чем под постоянным бдительным взором начальника, и работается эффективнее. Лично мне не так уж нужны обеды в офисной столовой, печенья всякие и свежераспаренные дошираки, да и различные групповые офисные игры тоже как-то без надобности. Все это в прошлом уже и не вернется никогда… Конечно, живое общение ничем нельзя заменить, но нескольких встреч в месяц более чем достаточно. Да, сначала все это забавно, потом начинает утомлять.
Такой график ну очень расслабляет и как-то расхолаживает. Мое сугубое мнение: для постоянной работы нужно иметь некое подобие индивидуального офиса и желательно не в своей квартире.
– Скажите, а какой у нас основной закон? – спросил я, когда Инга закончила свой монолог.
– Конституция, – удивленно ответила девушка. – А что? «Начальник всегда прав»?
– Да нет, все нормально, – усмехнулся я. – Просто вчера половина кандидаток на этот вопрос внятно ответить вообще не смогла, а многие отвечали неправильно. Теперь необязательный вопрос, на него можно не отвечать. Каким спортом занимаетесь?
– Была в женской факультетской сборной по хоккею, но не так давно ушла из-за последствий травмы: контрактура локтевого сустава. – Девушка показала на свой локоть. – Внешне незаметно, работе не мешает, а вот со спортивной карьерой пришлось распрощаться.
– Хоккей на траве? – зачем-то спросил я. На самом деле мне это было, вообще-то, безразлично, да и не мое это дело, чем она там занималась.
– Нет, почему на траве? – удивилась девушка. – На льду, с шайбой.
– Последний вопрос. Самый главный. – Инга вся напряглась. – Представьте, что вы дриада, а за вами гонятся злые орки с самыми нечестными намерениями. У вас с собой только лук со стрелами, причем вы отлично стреляете, но одним выстрелом способны убить только одного орка. Проблема в том, что стрел у вас всего пять, а орков за вами гонится десять. Что делать будете?
Девушка задумалась и стала чертить на листочке что-то невидимое для меня. Потом бумажку смяла и сказала, что, когда с ней такое приключилось в последний раз, в палату зашли санитары, у дриады отобрали лук со стрелами и связали ее тряпичными лентами, а орков прогнали в соседнюю палату.
– Хорошо, вы приняты, – весело рассмеялся я. – У вас казуальный креативный подход и отличное аналитическое мышление, как у доктора математических наук на пляже. Мыслите расслабленно, но точно. Обдумываете каждую ситуацию, прежде чем дать окончательный ответ, и всегда анализируете результат. Срок вашей практики станет вашим испытательным сроком, хорошо? Если все удачно сложится и если желание у вас останется, будем работать дальше. Это если не сбежите, конечно, – как можно обаятельнее улыбнулся я. – Да, еще одно, чуть было не забыл об этом. Вам полагается служебный смартфон. Не выключайте его никогда и всегда носите с собой. Вот, возьмите. Не айфон, конечно, но вполне функционален. Там установлен последний андроид.
– Тогда, – ответила Инга, – буду называть вас «шеф». Вы не против?
Я не был против. Шеф – так шеф. Эта девушка мне нравилась. Есть люди, которые нравятся окружающим без всяких видимых усилий. Просто так. А есть такие, и их большинство, которые просто так людям не нравятся. Но бывают и те, кто не нравится вообще никому, ни при каких обстоятельствах. По-моему, эта девушка могла нравиться всем. Кроме того, в ней чувствовались стиль, уверенность в своих силах и была заметна хватка. Очень скоро она вырастет в весьма опасного профессионала.
– Спасибо, – будто школьница, нарочито вежливо поблагодарила Инга.
«За что это?» – мелькнула мысль. «Не верю» – так будто бы любил говорить Станиславский, если полагаться на слухи и анекдоты. Непохожа она на школьницу, да и на отличницу тоже не очень-то похожа. А вот на хоккеистку – очень даже. Девушка точно знает, с какой стороны у бутерброда масло, и у нее нет проблем, как откусить слишком много. В принципе, принимая в качестве помощницы совершенно незнакомую девицу, особо не рисковал. Ничего такого секретного у меня здесь не было, разве что личные данные будущих клиентов, но тут все в порядке. При оформлении трудового договора давалась ужасная подписка о неразглашении, за нарушение которой полагались такие страсти, что лучше даже не говорить.
– Да пока не за что, – уже вслух вымолвил я. – Сегодня у вас как со временем? Отлично. Значит, сейчас будем начинать первый трудовой день. Выполним надлежащие бюрократические формальности и приступим. – Я широким взмахом руки указал на ее рабочее место: кресло на роликах и стол с компьютером. – Вы в бухгалтерии хорошо разбираетесь?.. – Девушка невесело усмехнулась и отрицательно помотала головой. – Очень жаль. А то у меня скопилось множество каких-то угрожающих писем и набралась куча разных счетов, даже не знаю, как с ними поступить…
Глава 8. И вновь продолжается бой
На другой день, придя утром на работу, еще из-за дверей я услышал пение Инги. Пела она хорошо, эмоционально и довольно-таки мелодично:
Как только я вошел, моя помощница сразу же прекратила пение и вроде как застеснялась.
– Хорошо поете, кстати, – сказал я, проходя сквозь приемную и направляясь к своему кабинету.
– Спасибо, шеф. – Девушка явно засмущалась. – Это такая привязчивая бравурная песня о молодом Джоне Ленноне и знаменитой группе «Битлз».
– Да? – Я так удивился, что даже задержался в дверях. – Почему тогда октябрь впереди? И почему он юный?
– А, тут историю надо вспоминать, – укоризненно заметила Инга.
– В самом деле? Просветите меня.
– У вас есть пара минут? – Я кивнул. – Хорошо тогда. В октябре шестьдесят третьего года прошлого века двадцатитрехлетний Леннон в первый раз устроил скандал, выступая перед королевским семейством Великобритании. Объявляя следующий номер группы «Битлз», он с озорством вскрикнул: «Тех, кто сидит на дешевых местах, просим аплодировать. Остальные могут ограничиться позвякиванием своих драгоценностей!». «Те, кто на дешевых местах» ответили неистовыми аплодисментами, «остальные», члены королевской семьи, были в шоке. Скандал только содействовал известности «Ливерпульской четверки», и после этого октября Леннон взял на себя роль лидера группы. На концертах он объявлял номера и первым выходил на сцену, хотя на самом деле нельзя сказать, что тот или иной Битл важнее, чем остальные. Если весной шестьдесят третьего года о них знали только в Ливерпуле, то в октябре того же года заговорили по всей стране. Таким образом, тот октябрь сделался переломным для «Битлз». Они всегда боролись за правду и не щадили даже своих жизней. Джон Леннон был застрелен каким-то американским психопатом, Ринго Стар длительно лечился от наркомании и алкоголизма, а Джордж Харрисон долго боролся с неоперабельным раком мозга, сведшим его в могилу. Пол Маккартни вообще всю жизнь стоял за правду. Он одним из первых в рок-бизнесе открыто признал, что употреблял наркотики, причем высказывал весьма скандальные мысли на сей счет. Как-то раз его задержали в японском аэропорту за марихуану в багаже жены. Но Пол никого не выдал и взял вину на себя. Он подвергся пятичасовому допросу, всяческим унижениям, после чего был посажен в камеру, без возможности принять душ и даже без письменных принадлежностей. Сам японский министр юстиции заявил, что Маккартни заработал семь лет за решеткой. Но за музыканта вступились, и Пол провел в камере всего лишь дней десять, после чего ему все-таки позволили вернуться на родину.
Прочитав мне эту маленькую, но весьма поучительную лекцию, Инга нацепила наушники и погрузилась в какую-то работу на своем компьютере.
Ишь ты! Надо же, что она знает, а я даже не в курсе.
Потом я вызвал наших штатных айтишников и попросил за отдельную плату установить переговорную программу между мной и Ингой. Только без всяких там зумов и скайпов, чтобы только я и она, и никого лишнего. Местный сетевик помялся, пожался, но установил и настроил какую-то бесплатную прогу, которая при нажатой малоупотребительной клавише F11 включала прямой переговорный режим. При этом на экране тут же появлялся собеседник, а микрофон активировался для разговора. Инга так не могла: когда она вызывала меня, раздавались некие музыкальные звуки, и я должен был надавить F11 и держать в течение всего разговора. Стоило отпустить клавишу, как все пропадало и возвращалось к прежнему режиму. Даже курсор оставался на старом месте. Очень удобно, а главное – никаких дополнительных устройств на столе. Девушка сразу невзлюбила эту переговорную программу и всеми силами старалась обходиться без нее.
* * *
Минуло несколько дней с тех пор, как я принял Ингу на работу, но ничего нового по делу найти так и не удалось. С другой стороны, везде надо искать частицы оптимизма. Как уже говорил, пришлось взять себе за правило каждый вечер разговаривать с кем-то одним из тех, кто значился в выученном мною списке. Списке, что предоставил Майк Скиннер, админ моего домена. Если номер не отвечал или был заблокирован, я переходил к следующему пункту, а возвращался уже потом, в другое время и с другого номера.
Пока всех мною опрошенных объединяло лишь два момента. Им всем крайне не нравилось, что о них помнят и беспокоят их оттуда, а еще все они хотели попасть туда.
Сегодня это был некто Сергей, представившийся как ученый-футуролог, теоретик фантастики и исследователь альтернативной реальности. Для всего этого нужен теоретик? Вряд ли когда-нибудь в иное время я бы позвонил такому человеку. Но он был одним из «наших» и, судя по некоторым признакам, больше интересовался литературой, чем объективной реальностью. На стандартный вопрос, что он думает о происходящем, футуролог ответил пространно:
– Давно с людьми не поступали в таких масштабах, никто не знает, что будет. Возможно, и ничего. Главное – чтобы у нас не началась эпидемия индуцированных психозов. Что, уже началась? Ну вот, а я не знал. Больше всего нас здесь беспокоят даже не сами психозы у отдельно взятых людей, сидящих по своим квартирам, а возникновение безумных толп. Оравы невменяемых людей. Потока, который все будет крушить на своем пути и в самом тяжелом для вас случае прорвется туда, к вам. Найдутся умники, что откроют какие-нибудь скрытые шлюзы. Медиа развили столь мощную пропаганду, что она начисто ломает психику. Еще раз повторю: обращение человека разумного в человека безумного, в Homo insanus, – вот что кто-то хочет осуществить и чего предстоит опасаться. Надеемся, что у большинства сохранилась крепкая защита для разума.
– Это вы сейчас о чем? – решил уточнить я. Вдруг ошибся? Уж очень это напоминало мне некоторые моменты того инструктажа, что я получил от нашего модератора перед переходом сюда.
– Вся эта эпидемия – заговор мирового правительства!
Так, приехали. Вроде бы такой рассудительный человек, можно сказать, ученый, а все туда же. Я-то ждал оригинальности, а тут опять старая жвачка. Удивляюсь здешним людям: они верят в разных богов, чудеса, колдовство и еще во всякие выдумки, но отказываются признавать очевидные вещи. Все это я уже слышал и без него, меня интересовало не это. Я сказал, что именно, но Сергей, похоже, сам был не очень-то в курсе. Или просто не хотел меня слушать.
– Вы поймите, – продолжал он, – у того, кто теряет границы между разумом и безумием, еще сохраняются умения и знания обычного человека. Человека разумного. Он умеет нажимать кнопки и отдавать какие-то приказы, но у него исчезают способности сопоставлять свои умения с остальным миром и последствиями собственных действий. Таких типов обычно называют «зомби». О зомби-апокалипсисе читали все. Если не читали, то хотя бы смотрели и уж точно слышали. Но эти зомби не потому зомби, что съедают чужой мозг, а потому что при сохранении человеческих рефлексов и даже неких возможностей у них начисто теряется человеческое сознание. Если честно, когда принимаюсь думать об эпидемии безумия, что может у нас возникнуть, становится реально страшно. Ведь сначала они разнесут все тут, а потом хлынут туда, к вам… Многие писатели-фантасты еще когда предсказывали нечто подобное. А мировое правительство…
– Чего-то не припомню, – перебил я, – чтобы фантасты предсказали хоть что-нибудь реальное.
– Ну, не скажите! Если прям так, с ходу, то Айзек Азимов предсказал пластиковый проездной билет в виде банковской карточки, поведал о самогреющихся консервах и атомных часах. Артур Кларк уже в год окончания Второй мировой войны предрек искусственные спутники Земли. Много чего. Но наиболее крупным писателем, даровавшим нам серию фантастических романов с немалым числом прогнозов, был Роберт Хайнлайн. Мир его книг столь сходен с нашим нынешним, что тяжело поверить, будто все это написано десятилетия тому назад. Писатель предвидел карманные мобильные телефоны, водяные матрасы, поисковые интернет-системы и много-много всего другого. Ну а уж если покопаться, то можно еще много всевозможных предсказаний найти. Что касается мирового правительства, то, когда последний американский президент что-то захотел сделать по-своему, ему прямо так и сказали: какого, б…ь, х… ты вые…шься? Ну и все. Он сразу же перестал…
– И про эпидемию у фантастов было? – снова перебил я.
Собеседник опять начал сыпать примерами разной степени похожести, а меня его речи стали понемногу утомлять. Ничего нового, одна говорильня. Об этом уже предупреждали. Я же искал чего-нибудь посвежее и пооригинальнее, но по-прежнему записывал речи опрашиваемых фигурантов на диктофон и думал, что надо бы потом подвергнуть эти записи комплексному анализу. Только вот как? По-моему, тут еще нет подобных технологий, да и доступного оборудования тоже нет.
Пришлось спросить, почему сразу не ввели разумные строгие правила и меры защиты.
– Потому и не ввели, что мировое правительство запретило! Это напоминает мне очень старый бородатый анекдот, настолько давний, что существует в нескольких версиях. – Было слышно, как усмехнулся Сергей. – Папа и сын сидят на берегу моря. Жара, солнце печет, вдруг видят, как волной вынесло Золотую Рыбку. Рыбка: «Бросьте меня поскорее в море, а пока еще не бросили, загадывайте поскорее три желания». Отец: «Хочу ящик холодного пива!». Тут бац – появляется ящик с запотевшими бутылками пива. А рядом бегает сын и канючит: «Хомячка, хочу хомячка, проси хомячка!». Отец раздраженно: «В жопу хомячка!.. Ой! Из жопы хомячка!». Вот так и с мерами защиты. Сначала наскоро принимали решения, что-то объявляли и заявляли, а уж потом, получив совсем не те результаты, ликвидировали эти неожиданные последствия. Все куплены, транснациональные корпорации – источники зла, политические партии – лишь клубы извращенцев и каннибалов. Верить вообще никому нельзя, особенно либеральной прессе, политикам, партиям, судам и даже правоохранительным органам, так как все они под контролем мирового правительства.
На этом беседа закончилась. Мой «контакт» больше ничего продуктивного не произнес. Зациклился и на разные лады стал повторять одно и то же. Похоже, он все-таки немного псих. А может, и много. Как тут говорят, «кукухой поехал».
В этот вечер на меня что-то нашло и я решил позвонить еще одному человеку из списка. Зря так поступил. Не надо было ломать схему.
Человек оказался девушкой, судя по молодому звонкому голосу. Звали девушку Ольга. Я назвался и произнес пароль.
– Ой, это вы? Я уж думала, никогда не позвоните.
– Вы что, ждали именно меня?
– Не вас конкретно, а просто кого-нибудь с той стороны.
– Расскажите об эпидемии. По-моему, вы должны многое знать. Что думаете?
Так я говорил всегда, и человек тут же реагировал. Правда, зачастую вовсе не так, как мне нужно.
– Слушай, давай на «ты»? А то напрягает. – Я согласился. – Да никто про эту эпидемию ничего не знает! Все врут. Молодежь вообще никому не верит. Наблюдаю за теперешней школотой. У них там какое-то клиповое мышление, взрывы и жизнь, а у нас тут спокойствие, мысли и домик.
– Погоди, погоди, а тебе-то сколько сейчас лет?
– Двадцать, и что?
– Ничего, продолжай, внимательно слушаю. Мысли и домик. Ну и?..
– Ну и вот. Я понимаю, что речь не о телефонах, которые украли нормальное живое общение, а о возрасте. О разнице в возрасте. В то же время я узнала от них много нового.
– Да?
– Да! Узнала, например, что нельзя слово «спасибо» говорить. В нем якобы негативный посыл содержится: ты вроде как человеку ситуацию желаешь, в которой только на бога и надежда. «Спаси бог». Вот и пользуюсь случаем, хочу всем своим врагам огромное «спасибо» сказать.
– Хочешь поговорить об этом? У тебя много врагов?
– Полно. Погоди, сейчас… Еще тогда, когда совсем без денег сидела, понадобился смартфон. Вот и решила новый себе купить. Старый продала, немного деньжат добавила и в подземном переходе другой прикупила. У перекупщиков. Уже бывший в употреблении, но новый на вид и вполне себе замечательный. Хоть на вид-то он и как новый был, а внутри труха оказалась. Недели с ним не проходила, как он взял да и сдох. Так вот, решила правды добиться и пошла с теми перекупщиками ругаться. Иду, телефончик в руках кручу. Тут подбегает ко мне гопник, рвет телефон из рук – и за угол. Я кричу, бегу за ним, поворачиваю – а там уже менты этого грабителя крутят. Повезло, видать. Он, когда повернул, с разбегу прямо в них влетел, зато телефон мой на гранитный пол уронил – и вдребезги. Менты спрашивают: будешь, мол, заявление писать? Говорю, пусть телефон мне новый купит, да и хрен бы с ним. Свободен. Гопник на радостях прямо при ментах в магазин зашел и телефон новый за двадцать тысяч мне купил. Никогда еще так не фартило… а потом вообще полоса везения пошла. Предложили мне стать участницей одного проекта. Надо было приложить фотографию без одежды…
– Погоди, а ментам-то это зачем? Чтобы в магаз идти и телефон покупать?
– А хе-зе… Может, посмотреть хотели, что будет, а может, у них месячник вежливого обслуживания клиентов. Но, вероятнее всего, надеялись того гопника все-таки скрутить и палок себе добавить. Не знаю. Короче, будешь слушать, что дальше со мной было? Или станешь перебивать каждый раз?
– Извини. Больше перебивать не буду. – С этими словами я отключился и очень надеялся, что эта Ольга сама не станет перезванивать мне.
Ну а вишенкой на торте, как тут говорят, подоспело запоздалое письмо из какого-то кадрового агентства.
Анастасия Иннокентьевна Сметанчук сегодня в 18:01
Кому: вам
Здравствуйте! Увидела вакансию на сайте, пожалуйста, сообщите – актуально ли это сейчас для вас? Смогли бы Вы работать с нами как с кадровым агентством? Мы сумеем подобрать для Вас нескольких возможных кандидатов и проведем самостоятельное тестирование – как личностное, так и профессиональное. Подберем персонал только в Вашем городе. Еще напишите – какие вакансии у вас сейчас открыты? Возможно, мы сможем закрыть их все. Если принципиальный интерес у Вас есть, пришлем вам наши тарифы и варианты по кандидатам. У нас – реально низкая комиссия.
С уважением, Анастасия Сметанчук. Старший менеджер по работе с клиентами.
Тарифы она пришлет. Комиссия у нее низкая. Обломалось у вас, уважаемая Анастасия Иннокентьевна Сметанчук, старший менеджер по работе с клиентами. Не нужен мне больше новый сотрудник. Так же как и ваше самостоятельное тестирование не нужно. Как личностное, так и профессиональное не понадобится. Пометил в качестве спама и отправил в помойку, с полной блокировкой этого адреса. Так, на всякий случай.
