Текст книги "Насмешка Артиста"
Автор книги: Александр Лобашов
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Александр Лобашов
Насмешка Артиста
Предисловие
Истинное зло не имеет лица человеческого. Зверская натура влечет к деяниям, расплескивающим ядовитый мрак. Но оболочка у зла все же есть. И она больше всего похожа на людскую. Крадучись внутри социума, это нечто тянет свои клешни к тем, кто больше всего не готов к боли. Оно вмешивается в чужие судьбы, небрежно разрывая призрачные стены безопасности. Оно упивается страданиями и усмехается само себе. Истинному злу приятно чувствовать и свою боль. Это придает ей значимости и напоминает о собственной реальности. И оно разрастается, ширится, заражая все вокруг собственным зловонием бесчестия. Если бы не было тех людей, которые каждый день сражаются с этим кошмаром, мир давно бы уже захлестнуло отчаяние. Отчаяние, что не оставляет ни единого шанса добру.
Вениамин Хлебников. Капитан полиции. Он считался одним из лучших следователей в участке. Работал в отделе убийств. Кошмарная и омерзительная работа. Сталкиваться лицом к лицу с самым жутким злом. Видеть подгнивающих жертв, в глазах которых застыла белесая пелена боли. А ведь когда-то в них теплилась жизнь. Разумеется, следователю приходилось меньше времени заниматься с трупами, чем, например, тем же судмедэкспертам. Но у них был сугубо технический подход. Изучение травм и увечий, химический разбор улик. Мертвая плоть в данном случае – всего лишь материал. Вениамин же исследовал в каждом убитом душу, утраченную из-за действий преступника. Когда смотришь в лицо человека, испытывающего в последние секунды боль и отчаяние, невольно прогоняешь эти переживания сквозь себя. Мало кто знает, но мертвые губы способны сказать иной раз больше, чем живые.
И зачастую мертвецы лишь стонут от агонии. Сотни мелькающих эмоций срываются с бледной кожи под взором Вениамина. Непонимание, страдание и сожаление. В свою очередь эти чувства делились на тысячи разных оттенков, скрывая в себе частички бытия. И вот среди всего этого хаоса пережитого посмертно несчастья Хлебникову нужно было отыскать те самые едва заметные нотки, которые так требовательно ждет незаконченная мелодия расследования.
Но это еще не все. Вонь разложения и сочувствие пострадавшим – не самое худшее. Куда страшнее живые люди. Те, кто что-то знают и могут помочь следствию. Те, кто знают все, но являются инициаторами преступления. Те, кто ничего не знают, но лезут не в свое дело. Вениамин встречал на своем пути ложь и глупость. Порой сам ловил себя на мысли, что слишком слаб, чтобы расследовать дело. Но всегда сжимал волю в кулак и шел до конца. И хорошо бы, когда убийца сам признавался. Многих приходилось искать. Не важно, какой мотив. Глядя в глаза убийце, Хлебников всегда сталкивался с болью, не меньшей, чем у их жертв. Благо, решение о наказании принимать не ему. Главная задача – выйти навстречу злу и заставить его предстать перед законом. Но этого уже достаточно, чтобы постепенно заразиться гадкой болезнью, постоянно прожигающей дух. С этим недугом смотришь на мир уже иначе. Никому нельзя верить. Никто не идеален. Зависть, разврат и тщеславие. Лишь редкие просветы радости жизни иногда заставляют продолжать существование. Лишь несколько людей, ради которых стоит продолжать жить.
Вениамин обычный человек. Чуть выше среднего роста. Серо-карие глаза, каштановые волосы. Грубоватые черты лица. Неплохая физическая подготовка. Отличная меткость при стрельбе. Но главные качества всегда скрываются внутри. Прежде всего, невероятная стойкость при встрече с настоящей тьмой человеческого безумия. Способность держать себя в руках в самых экстремальных ситуациях. Искренняя вера в то, что мир должен быть очищен от зла.
Вениамин несколько лет работал в участке. Поймал немало убийц. Но до этого момента он не подозревал, что столкнется со злом, которое во много раз сильнее его…
Убийство в галерее
Серое октябрьское утро возмущало сонливость свежестью прохлады. Редкие листья чернели в грязи вокруг луж. Такси остановилось возле картинной галереи. Вениамин всю дорогу не мог сосредоточиться. Его разум нагло дергала мелодия из динамиков магнитолы. Молодая исполнительница задорно пела о возвышенном, хотя навряд ли сама когда-нибудь испытывала настоящую любовь. А еще этот запах табака. Водитель не гнушался курить прямо в машине. Возможно, ему было наплевать на свою репутацию. Оставить отзыв в профиле – дело секундное. Хотя Вениамин таким образом жаловаться ни на кого не собирался. Он не придавал социальным сетям большого значения. Но есть много людей, которым дай малейший повод, и они настрочат гневную кляузу. По большей мере, чтобы самоутвердиться. Таксист явно понимал это, а значит, не дорожил своим делом. Работал так, как ему хотелось, не обращая внимания на общественное мнение. Вот она – работа для души.
Вениамин расплатился и вышел. Только он ступил на тротуар, как встретил взглядом двух женщин на крыльце. Блондинка и брюнетка. Одна рыдала, вторая ее успокаивала. За перилами красовалась гладкая лужица блевотины, смердящая желчью. Несчастная даже не успела позавтракать, ее вызвали, как только обнаружили тело. Вениамин уже понимал, что ее нужно будет расспросить. Но не сейчас. Проходя мимо, он лишь скромно проговорил:
– Соболезную.
Не успел он взяться за ручку, как вторая женщина обратилась к нему.
– Извините, кто вы?
Вениамин на секунду замер. Взволнованное лицо выдавало в ней не только переживания за убитого. Возможно, тайная любовница. А, быть может, потенциальный подозреваемый. Или и то, и другое вместе.
– Капитан Хлебников. Следователь. Буду заниматься этим убийством.
Вениамин с рождения обладал способностью ощущать, что человек испытывает внутри, лишь взглянув на его лицо. Некоторые называли это чутьем, другие повышенной эмпатией. Женщина, остановившая его, искренне сочувствовала подруге, но помимо сожаления в ее глазах пытался спрятаться непонятный страх.
– Что же вы так поздно? Там уже ваши во всю работают.
Вениамин отвечать на это не хотел. Но он был уверен, что чуть позже сам задаст ей пару вопросов. Хотя один можно было и сейчас.
– Как вас зовут?
– Таня. Татьяна.
– Татьяна, я…
Вениамин не успел договорить. Его перебила девушка в слезах. Она отпустила перила и медленно дотронулась до воротника мужчины.
– Следователь?.. Капитан?.. – чуть не задыхаясь, переспросила она, но тут же добавила со злобой, – Найдите эту скотину! Найдите и посадите на всю жизнь…
– Успокойтесь. Я здесь именно за этим. – молвил Вениамин и машинально коснулся ее ладони.
Холодное кольцо на безымянном пальце.
«Жена убитого, более, чем уверен. А рядом ее подруга, которая не так проста.» – заключил следователь, тихонько открывая дверь.
– Я вернусь к вам обеим чуть позже. А пока постарайтесь прийти в себя.
– Найдите его… Или я сама найду! И сделаю с ним тоже самое!
Вот так плач переходил в гнев, а за тем гнев превращался в истерику.
Вениамин поспешил в помещение галереи. Нужно было взглянуть на тело. Срочно. Пока криминалисты не растащили улики.
Начиная с вестибюля, галерея обладала теплыми тонами барокко. Веяло роскошью и даже расточительством. Картины знаменитого художника по имени Альберт Первороднов заполняли стены уже от самого входа. Среди них были разные жанры – от натюрморта и портрета до широких сцен библейского масштаба. Первороднова считают гением современности.
В этом храме вычурного искусства Вениамину было не по себе.
В коридоре встретился молодой полицейский. Чем-то похож на самого Вениамина, но лицо более задорное. Да и сам по себе парень был активный и подвижный. При виде Вениамина он улыбнулся.
– Здорово, Веня! Тебя Шеф там потерял.
– Привет, Базилио. Ну что там?
– Полная жесть, брат. Иди по коридору до упора, а за тем направо. Там выйдешь в главный зал.
– Тело там, верно?
– Да. Но ты это… будь готов, короче. Я такого никогда не видел. Даже в ужастиках.
Вася Базилов был самым жизнерадостным полицейским, из всех, что знал Вениамин. Но даже на него увиденное произвело огромное впечатление. Бледный страх на лице. Покрасневшие глаза, и далеко не от недосыпания. Вениамина ждало что-то действительно ужасающее.
Он хлопнул приятеля по плечу и направился по указанному маршруту.
Главный зал был полон полицейских. В центре располагалось нечто. Тело, закрепленное штативом, висело вниз головой, едва не касаясь пола. Кожа и одежда были облеплены чем-то серым. Вокруг было много крови. Вениамин едва сдержал рвотный позыв, не смотря на то, что он много раз видел убитых. Выпотрошенных, обезглавленных, изувеченных до состояния фарша. Этот труп отличался от всех предыдущих. До него мертвецы напоминали скорее «фантик». Останки после пира. А это тело представляло собой «конфетку». Не просто брошенная туша, лишенная жизни, а маленький извращенный шедевр гнусного гения. Именно это вызывало сейчас отвращение в следователе. Не кровь и кишки. Отношение убийцы. Вот чего никогда не видел Вася Базилов. Вот чего никогда не видел и сам Хлебников.
– Веня! Где ты шаришься опять? Полчаса назад уже тут должен был быть! – скороговоркой прокричал начальник Вениамина как только заметил его.
Это был мужичок ростом чуть ниже среднего. Лысоватый, а потому стригущийся под самую минимальную насадку. На нем была форма и погоны майора. Пиджак был расстегнут. Не то от избытка в весе, не то в силу характера. Нос длинный, губы широкие, взгляд шальной.
– Товарищ майор, капитан Хлебников на место происшествия прибыл. – наигранно пробубнил Вениамин, небрежно стукнув себя пальцами по виску.
– Хорош паясничать! Посмотри, какой пиздец тут творится. Ни с того, ни с сего в нашем районе это «чучело»! Сейчас репортеры налетят, а у нас ни хрена. Вообще ни хрена! Потому что почему? Правильно! Наш главный следак забил болт на работу. А Борискин знаешь, что делает? Да-да, тот самый, которого в комиссию пропихнули. Он спит и видит, как мы с тобой, Веня, обсираемся. Он каждый косячок нашего отдела вымучивает. Своих штатных жополизов отправляет, чтобы все фиксировали. А это потом уходит все в Москву, блядь. Понимаешь? Да ни чего ты не понимаешь. Тебе похуй!
– Виноват, Шеф.
Майор плотно сжал губы и нахмурился еще сильнее. Ощутив взгляды окружающих, он обратился к Хлебникову уже спокойнее.
– Дочь в детский сад отправлял?
– Да.
– Ладно. Извини, что выебал.
– Ничего.
– Да, кстати! Видишь вон ту красотку? Это лейтенант Хорниева Дарья Петровна. Перевели в наш отдел из соседней области. Твоя новая стажерка. Не благодари.
– Ты издеваешься? Зачем мне стажерка?
– Все, Веня, не выебывайся. Иди уже работай.
Шеф отправился к выходу из зала. Вениамин же двинулся к трупу, где уже стояла привлекательная девушка, облаченная в полицейскую форму. Сложно было сказать, кого следователь хотел изучить в первую очередь, мертвеца или стажерку. С одной стороны – уникальное убийство, требующее немедленного раскрытия. С другой – спортивная попа и смазливое личико новой сотрудницы.
– Здравствуйте, Вениамин. – проговорила лейтенант, не отрывая взгляда от своего блокнота.
– Я думал, вы меня не заметите. – молвил Вениамин, сидя на корточках и рассматривая окровавленное лицо жертвы.
– Очень смешно. Шеф говорил, что вы будете против стажера. Но я на вашем месте не стала бы пренебрегать любой помощью.
– Да я без сарказма. Вы так пристально всматриваетесь в свой блокнот. Удалось что-то понять по делу?
– Немного есть. Но предлагаю вам сначала осмотреть труп. Его хотят убирать, только вас ждали.
Кожаные ремни удерживали тело на стальном стержне за шею, грудь, пояс, бедро и голень правой ноги. Руки растянуты в стороны и обмотаны плотной проволокой. Левая нога согнута в колене и зафиксирована на весу все той же проволокой. Форма охранника распахнута и залита серым веществом, которое давно засохло.
На голове три вмятины от ударов тупым предметом. Лицо выражало ужас, с которым жертва испустила дух. Из груди торчала арматура, проткнувшая сердце насквозь. С левой стопы снят ботинок и носок, пальцы согнуты. Все, кроме большого.
Вениамин надел силиконовые перчатки и коснулся воротника жертвы. Гипс.
– Каждое убийство всегда имеет свой мотив, – продолжала Хорниева, пока Вениамин осматривал труп. – Хозяин галереи подтвердил, что ничего не пропало. Да и стал бы убийца ваять из человека скульптуру, преследуя корыстные цели? Мы точно имеем дело с психом.
– Да, тут сразу видно, что поработал сумасшедший, – ответил Вениамин, продолжая изучать тело, – Но даже безумцами что-то движет. В таких преступлениях каждая мелкая деталь имеет огромное значение.
Вениамин стянул с себя перчатки и подозвал парня с фотоаппаратом.
– Дениска, сколько фотографий сделал?
– Как обычно. Штук двадцать – двадцать пять.
– Этого мало. Нужно сделать в пять раз больше. С каждого ракурса, со всех сторон, вблизи и отдаленно.
– Понял. Сделаю.
Фотограф принялся за дело, а Вениамин задумчиво продолжал исследовать мертвеца. Вскоре он обнаружил еще одну интересную деталь. Стержень штатива был телескопическим. Одна из трубок была слегка замята.
«Вот и оружие, которым охранник получил по голове».
– Убийца – ярко выраженный нарцисс. Он хотел причинить боль не столько убитому, сколько окружающим. Это выглядит не просто как попытка нагнать ужас, но и как желание бросить вызов. Это одновременно и крик души, и издевка. Насмешка. Он совершил не просто убийство. Он породил инсталляцию, в которой запечатлена смерть. Возможно, смерть, что произошла раньше…
– Вениамин. – Хорниева прервала монолог следователя, – Это все, безусловно, интересно. Но как оно приближает нас к раскрытию преступления?
– Этот маньяк захвачен своей идеей. Даже если он обладатель гениального интеллекта, в его творении очень много следов. И не только материальных.
Хлебников переключил внимание на лужи крови.
– Охранник был убит не на этом месте, верно? Кровь тянется от того коридора.
– Да. Там все очевидно. Пройдемте, расскажу.
– С удовольствием послушаю.
– Я опять слышу иронию в вашем голосе.
– Расслабьтесь. Я лишь радуюсь, что кто-то что-то делал в мое отсутствие.
– Любите перекладывать свою работу на других, да, Вениамин?
– На самом деле, нет. Живу по принципу «хочешь, чтобы сделано было хорошо – делай сам».
– Полезный принцип. Итак. Вот здесь. Охранник вышел из подсобки, чтобы произвести обход. Убийца выскочил из-за угла и, воспользовавшись эффектом внезапности, ударил охранника по голове тяжелым предметом продолговатой формы. Тем самым разбив висок, на что указывают эти брызги крови на стене. Затем охранник упал, а убийца нанес еще два мощных и четких удара по голове в области темени. Охранник обмяк, и убийца прицельно вонзил в него железный прут. Прямо в сердце. Только после этого убийца взял тело за ноги и перетащил к центру зала.
– И создал свою скульптуру… Да, я вижу аналогично. Самое ужасное, что парень был еще в сознании, когда маньяк протыкал его арматурой. Лицо до сих пор источает ужас.
Вениамин начал расхаживать возле коридора, аккуратно переступая кровавые кляксы. Глаза его были почти закрыты. Он представлял себя в роли охранника, на которого напали, а за тем поменял роль на убийцу. Вместо того чтобы изображать руками удары, он лишь спокойно дирижировал сам себе, представляя все действо перед глазами. Простыми словами, Вениамин воображал себя уже третьим лицом. Несуществующим призраком, безмолвно ставшим свидетелем жестокого преступления. Он как будто перенес себя на несколько часов назад. Но это не давало ему нужной информации. Да, он видел картину почти целиком, за исключением некоторых неважных фрагментов. Но разум требовал еще более глубокого погружения.
– Что происходило до убийства? – молвил он вслух сам себе, а затем оглянулся на стажерку. – Как негодяй пробрался в галерею?
– Вот этого мы пока не знаем. Все двери, окна, замки целы. Сигнализация не срабатывала, хоть она и в исправности. Он проник словно призрак. Скорее всего, убийца имел свободный доступ к помещениям.
– Свободный доступ к помещениям. – задумчиво повторил Вениамин. – Проник словно призрак… В этом что-то есть. Учитывая, что он сотворил с убитым, можно предположить, что весь его план был неким произведением искусства.
– Должна сказать, – добавила Хорниева, – Омерзительным произведением искусства.
Вениамин поднял взгляд и увидел небольшую камеру под потолком.
– Что с видеозаписями?
– Мы уже уточняли. Система пришла в неисправность две недели назад. Записей нет.
– Но красная лампочка горит.
– Мы уже проверяли. Система действительно встала полмесяца назад. Камеры пишут, но не записывают.
– Хм, прямо как я на лекциях в академии.
– Очень смешно.
– Интересно. Почему не починили?
– Говорят, хозяин галереи против. Кстати…
Вениамин прищурился. По взгляду Хорниевой он понял, что сейчас они думали об одном и том же. Девушка продолжила.
– Ключ снятия сигнализации есть только у него. А так же у его заместителя и начальника охраны. Галерею открывает и производит смену каждый из них троих по очереди.
– Круг подозреваемых состоит из троих человек?
– Да.
– Нет.
Хорниева нахмурилась. Она искренне не понимала, почему Хлебников возразил этому факту.
– Убийство спланированное. Каждый из твоих подозреваемых – человек на руководствующей должности. Будь то начальник охраны или основатель галереи. Умный человек не стал бы допускать такую очевидную ошибку.
– Подождите. Во-первых, мы больше ничего не имеем. И должны допросить хотя бы их. Улики есть улики. Во-вторых, с каких пор вы считаете «руководителей» такими умными?
Вениамин слабо улыбнулся.
– Камень в огород Шефа?
– Что? Нет. Я не это имела в виду.
– Шеф не глупый. Хоть может иногда показаться таким. В любом случае, одно из основных качеств людей на руководящих местах – стараться прикрыть свою задницу. Вспомните хотя бы одного руководителя, который был лишен такой особенности? Вот и здесь ситуация патовая. Начальник охраны, каким дураком бы не был, не стал бы устраивать убийство своего подчиненного на месте работы. В какой-нибудь параллельной вселенной такой сюжет и имеет место быть, но в моей практике никогда. Он мог бы убить его в любом другом месте, воспользовавшись преимуществом знакомства и более высокого статуса. Для того чтобы набросить как можно больший круг подозреваемых. Но здесь слишком очевидно. Этих троих хотят подставить.
– Вообще-то, в моей жизни был один человек, который стоял на руководящей должности и никогда не заботился только о се…
– Я верю вам, Хорниева. Бывают исключения, не спорю. Но вы меня не слушаете. В данном эпизоде нет места такой ошибке. Начальника охраны, хозяина галереи и его заместителя просто хотят подставить. Пустить нас по ложному следу. Само место преступления кричит об этом. Но! За то у нас есть зацепка – убийца знал, что камеры не работают. Это точно кто-то из знакомых жертвы.
Хорниева задумалась. По ее лицу было ясно, что она не хотела прощаться со своей гипотезой, но ее наставник был весьма убедителен. Спорить она не стала. Тем временем, Хлебников пытался понять, как можно было обойти сигнализацию, не имея доступа к ее отключению. И кое-какой вариант у него был.
– Этот штатив. А также раствор гипса. Он позаимствовал это все здесь?
– Да. Взял со склада.
– Тогда почему мы здесь стоим? Ведите на склад.
Складское помещение представляло собой большую комнату, лишенную того роскошного оформления, что было на самой выставке. Серые стены хранили в себе множество холстов, незаконченные картины. Кроме элементов живописи, тут встречались остатки материалов для ремонта. Но внимание следователя привлекла огромная деревянная коробка. Внутри скромно лежали вскрытый пакет гипса, засохшие остатки раствора с кистью, а также моток плотной проволоки.
– Штатив был здесь. – молвил Вениамин, облокотившись о край коробки.
– Возможно, но… – Хорниева, не договорив, вскинула брови, наблюдая, как Вениамин залезает в коробку.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
