Текст книги "Блэкаут (СИ)"

Автор книги: Александр Левченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Эпоха Хаоса, день 15
Сергей Калашников

Сергей сидел на пороге полицейского управления и доедал паёк, выданный ему по дневной квоте. Как рассказал ему Денис, на любой полицейской базе в обязательном порядке хранится некоторый запас питьевой воды и индивидуальных рационов питания. Их выдают полицейским во время учений, полевых выходов или спецопераций за пределами города. Формируя запас провианта на базе, так же учитывали и возможность возникновения ЧС, когда полиции придется действовать автономно без возможности пополнить запасы. В этом случае еды и воды должно хватить всем сотрудникам полиции и их семьям примерно на четырнадцать дней. Капитан Савин, явно предчувствуя, что режим ЧС может сильно затянуться, ещё с первых дней настоял, чтобы дневной рацион всех обитателей полицейского городка был значительно урезан. Норму действующих сотрудников полиции уменьшили на треть, а у членов их семей – на половину.

По предложению Сергея из полицейских и членов их семей организовали группы, которые ежедневно ходили за водой. В городской черте находилось несколько небольших водоёмов, расположенных в парковых зонах между районами. Однако из санитарных соображений Сергей настаивал на том, что ими лучше не пользоваться, а набирать воду необходимо из источников за чертой города. Каждый день, начиная с самого утра, группы водоносов (так их в шутку назвали обитатели полицейского городка) проходили по пять километров до ближайшего озера, волоча за собой тележки, набитые ёмкостями для воды. Непосредственно на базе эту возу кипятили, остужали и разливали по пустым бутылкам и флягам. Теоретически кипятить воду было не обязательно, поскольку на полицейском складе хранилось достаточно портативных фильтров и препаратов для обеззараживания воды. Но их решили приберечь на экстренный случай.

Кроме того, Сергей, ориентируясь на свой опыт в многонедельных горных походах, придумал отличный способ, как можно ещё сильнее растянуть немногочисленные запасы провизии. Вместо того, чтобы просто раздавать людям индивидуальные рационы питания, которые по большей части представляли собой готовую пастеризованную еду, он предложил варить суп. Содержимое пайков высыпалось в чаны с водой, под которыми разжигались костры, и жёны некоторых полицейских готовили неплохую похлёбку. Правда, для поддержания огня пришлось вырубить почти все деревья на территории полицейского района.

Не забыли и про иные потребности людей, которые возникли из-за отсутствия рабочей канализации. Дабы не превратить полицейский городок в эпицентр зловония и нечистот, необходимо было принимать срочные меры. Пришлось выкапывать большие ямы и из подручных средств сооружать над ними небольшие надстройки, которые Сергей с Денисом называли незнакомым для многих словом «сортир».

В отличие от полицейского городка, где дисциплина и сохранившаяся командная вертикаль позволили наладить более или менее приемлемую жизнь, в самом Беркане ситуация с каждым днём становилась всё хуже и хуже. Хоть продуктовые магазины и опустошили в первые пару дней, но кроме них в городе находились склады со стратегическими запасами продовольствия. Они создавались на случай стихийного бедствия или возможного обвала Фьярского туннеля, когда поставки извне могли прекратиться на долгое время. Но основная трагедия жителей Беркана состояла в том, что в результате блэкаута герметичные ворота всех складов остались заблокированы. Сотни тонн продовольствия, медикаментов и вещей первой необходимости в самый критичный момент оказались недоступны. Взломать ворота стратегических хранилищ вручную было невозможно. Любая техника, способная разрезать толстые стальные ворота, вроде плазменных резаков, оказалась выведена из строя.

Спасательные службы всё же имели на своих складах некоторые запасы провизии, поэтому они организовали несколько пунктов раздачи еды ещё в первые дни ЧС. Но для трёхмиллионного города их запасов хватило всего на несколько дней. Спасателям приходилось работать в очень тяжёлых условиях. Если бы не полиция, охранявшая их, то голодная разъяренная толпа ещё в первый день разгромила бы все их посты. За день до того, как запасы еды у спасателей подошли к концу, капитан Савин смог убедить их отложить хоть какое-то количества пайков для себя и перебраться с семьями на базу полиции.

Вскоре после этого полиция перестала патрулировать улицы города и бороться с мародёрами. На то было несколько веских причин. С одной стороны, спасательные службы прекратили оказывать помощь жителям Беркана, следовательно, больше их пункты раздачи еды не нуждались в охране. С другой стороны, отправлять людей на патрулирование означало отнимать у них последние силы в условиях сильного недоедания. К тому же в городе участились случаи нападения на патрули и перестрелки между образовавшимися группировками. В основном с небольшими бандами, желавшими завладеть огнестрельным оружием «Рубежа». Но порой патрулям попадались и просто обезумевшие психопаты, которые могли внезапно наброситься на любого человека, оказавшегося рядом, с целью его загрызть. По городу начали распространяться слухи, что вспышки бешенства начинают носить всё более массовый характер. Поговаривали даже, что эти безумцы занимаются откровенным каннибализмом, но прямых подтверждений этому у полиции до определённого момента не было. После нескольких нападений, в которых, к счастью, никто из полицейских не пострадал, капитан Савин принял решение не покидать периметра базы без крайней необходимости.

Но перед тем, как окончательно запереться в полицейском городке, капитан Савин приказал осмотреть соседние магазины и перенести на базу всё, что может понадобиться её обитателям. В шутку между собой полицейские называли такие отряды мародёрами. Во время одной из таких мародёрских вылазок многие полицейские обзавелись элитными наручными часами, которые продолжали работать и показывать точное время, поскольку являлись полностью механическими.

Когда Сергей в составе одного из отрядов обследовал крупный супермаркет, он с удивлением обнаружил, что отнюдь не все электроприборы пришли в негодность. Самые простые портативные фонари и лампы, в конструкции которых не использовались сложные электронные схемы и микроконтроллеры, работали исправно. Кроме того, выяснилось, что и обычные химические батарейки, хранившиеся отдельно от приборов, сохранили работоспособность. По итогам той вылазки мародёрская группа, помимо прочего, притащила на базу несколько магазинных тележек, доверху наполненных различными фонарями, лампами и батарейками к ним. Проблема освещения на базе была решена.

На пятнадцатый день после блэкаута в полицейском городке собралось более тысячи человек. Большую часть, само собой, составляли семьи полицейских и примкнувших к ним спасателей. Хоть формально в условиях ЧС вся власть перешла в руки шефа полиции полковника Диаса, но на деле за пределами его кабинета почти всем руководил капитан Савин, и многих жителей полицейского городка это устраивало. Полковнику Диасу категорически не нравилось самоуправство капитана и многие решения, которые он принимал самостоятельно. Пару раз он даже грозил понизить капитана в звании и снять с должности. Но, несмотря на это, Савин продолжал делать то, что считал необходимым, не обращая внимания на реакцию вышестоящих офицеров.

– Приятного аппетита, – послышался из-за спины голос Дениса Савина.

– Спасибо, Дэн. Что нового на фронтах? – доедая паёк, спросил Сергей.

– Сам знаешь не хуже меня. С каждым днем становится всё хреновей и хреновей, а улучшения на горизонте пока не видны, – ответил Денис, присаживаясь рядом.

– Я всё больше убеждаюсь в том, что ты был прав с самого начала. Эта хрень действительно произошла на всей планете, а не только в нашей провинции или паре соседних. В противном случае к нам бы обязательно кто-то прибыл. Но кроме беженцев, непрерывно прибывающих через Фьярский тоннель, до нас так никто не добрался.

– Сергей, есть серьёзный разговор, – в полголоса произнёс Денис.

– Говори.

– Если бы мы не были с тобой знакомы, если бы ты не осел с нами тут, то что бы ты делал? Как бы ты действовал и как выживал?

Сергей слегка задумался. Спустя несколько секунд он ответил:

– В первый день я бы покатался по городу, разведал обстановку, как изначально и планировал. Съездил бы за город, узнал, что творится в остальной части провинции. Запасов в рюкзаке хватило бы на пару дней. После вернулся бы в город, пополнил запасы еды и воды на пунктах выдачи. К тому моменту я бы уже понял, что в ближайшее время ситуация в лучшую сторону не изменится. Так что я бы посчитал логичным скорее свалить из Беркана. И как ты уже мог заметить, немало горожан уже это сделали.

– И куда бы ты свалил?

– Неважно куда. В такой ситуации главное валить как можно дальше от крупных городов, пока есть такая возможность и сил достаточно. Но ведь ты и сам не хуже меня знаешь, что может твориться в голодающем городе. Мы оба читали одни и те же воспоминания людей, прошедших через ужасы городской осады во время войны. Я бы не хотел застать это. Если говорить абсолютно откровенно, то 99% всех жителей Беркана уже, считай, мертвы, но многие ещё об этом не знают. Они не способны выжить без своих смарт-очков, дронов, доставляющих еду на дом, «эфирной сети» и прочих благ цивилизации… Кто все эти люди? Блогеры, геймеры, трейдеры, прилипшие задницами к удобным анатомическим креслам и неспособные даже приготовить себе яичницу. О каком выживании для них может вообще идти речь? Уверен, большая часть из них уже сдохла в своих жилых модулях, не додумавшись спуститься вниз по пожарной лестнице. Шанс на выживание имеет лишь малый процент тех, кто живёт вдали от мегаполисов, ведёт домашнее хозяйство и хранит ствол под кроватью. Ну и, конечно, не будем забывать про сектантов. Они к концу света подготовились лучше всех.

– Не буду с тобой спорить. Продолжай, пожалуйста. Куда бы ты отправился дальше?

– Скорее всего, поехал бы в туристическую деревню природного парка. Помнишь её?

– Конечно, помню.

– Ну вот. Путь конечно неблизкий, но на велике за день можно добраться. Расположение у неё отличное – предгорье большого хребта, кто попало туда не доберётся. Кроме десятка сотрудников парка с семьями, там сейчас никого быть не должно – спасибо господам сектантам за наведение паники. А вот запасов провизии, особенно туристических рационов, небольшой группе людей хватит на полгода, если не больше. Просто сказка.

– Тогда почему ты до сих пор здесь?

– Ну куда ж я без тебя, дружище? – улыбаясь, ответил Сергей. – У нас обоих ни семьи, ни детей, никакого груза за спиной. Мы могли бы с тобой ранним утром сесть на велосипеды и свалить отсюда. До деревни ехать чуть больше ста километров, к вечеру уже добрались бы. Но ведь ты со мной всё равно не поедешь, верно?

– Верно, не поеду. Людей своих я тут не брошу, а они не бросят свои семьи.

– Значит, и я тебя не брошу. Ну, по крайней мере до тех пор, пока ситуация в этом месте не станет совсем безнадёжной. Не обижайся, но дружба дружбой, а прожить чуть подольше мне всё равно хочется.

– Я всё понимаю. Спасибо тебе, Серёг.

– За что?

– За честность. Это от тебя мне нужно больше всего.

– Всегда пожалуйста, дружище.

– Ещё вопрос. Пока ты не уехал. Как тебе мысль стать бойцом моего спецотряда?

– В смысле? – удивлённо спросил Сергей.

– Я пока говорю лишь о номинальном участии в жизни подразделения. Ты и так уже вторую неделю с нами ошиваешься, так хоть какой-то официальный статус будешь иметь… Ладно, ты пока подумай над предложением, а мне на совещание с бойцами надо идти. Чуть позже продолжим разговор, так что никуда не пропадай.

– Я никуда и не ухожу, до пятницы я абсолютно свободен, – улыбаясь, ответил Сергей.

Протокол беседы с выжившими

Выживший №13: Лиза Вэй, женщина, 29 лет, сержант полиции города Беркан, спецотряд «Рубеж»

– Расскажите о вашем первом контакте с инфицированными.

– Первый контакт был ещё в Беркане во время патрулирования города. Правда, тогда мы ещё не понимали, с чем столкнулись на самом деле.

– Лиза, если не ошибаюсь, именно ваша группа столкнулась с ними впервые?

– Да. Это произошло за день до того, как капитан Савин запретил патрулям выходить в город. Наша группа тогда патрулировала отдалённый район. Обычный патруль в составе пяти человек – четверо копов с щитами и дубинками плюс я с автоматом.

– Извините, с чем? Мне не знакомо это слово.

– С автоматом. Этот термин мы переняли от капитана, в русском языке так называют автоматические штурмовые винтовки. Я думаю, слово автомат произносить как-то проще, чем автоматическая штурмовая винтовка.

– Спасибо, буду знать. Столь небольшая группа с одним стрелком – это был стандартный состав патруля?

– Обычно да. Иногда в группы включали по несколько стрелков, если предстояло идти в более опасный район. Но наш сектор патрулирования считался вполне мирным. Обычные копы, которые шли со мной, несли легкие бронещиты из прозрачного пластика. Такой щит мог спокойно выдержать несколько попаданий почти из любого огнестрела, за исключением особо крупных калибров. В случае контакта с вооруженным противником, щитовики должны были меня прикрывать, пока я веду бой. Такая тактика показала себя очень эффективно, ни один из патрулей не понёс потери в ходе перестрелок.

– Расскажите о первой встрече с инфицированным.

– Как только наша группа прибыла в обозначенный район, тут же подбежали люди и начали наперебой рассказывать про сумасшедшего, бросающегося на окружающих. Сначала мы решили, что это какой-то прикол или западня, но всё же решили проверить. Вошли в один из жилых комплексов, направились во внутренний парк. Двое щитовиков шли передо мной, остальные двое прикрывали сзади на случай, если это окажется засадой… Помню, как впервые увидела эту тварь, до сих пор вспоминать противно. Он сидел на коленях спиной к нам, согнувшись над чем-то. Мы не сразу поняли, что именно перед ним лежит. Но, подойдя ближе, увидели, что это человеческое тело. Один из щитовиков окликнул его, и тот парень мгновенно обернулся. Я успела рассмотреть его. Он был весь в пыли и ссадинах, лицо измазано свежей кровью. А ещё глаза – я никогда не видела таких глаз у человека. Налитые кровью… Источали какую-то дикую, первобытную ярость. Изо рта что-то вываливалось. Мы не сразу поняли, что он жрал того беднягу. Для меня это стало полной неожиданностью, на мгновение я даже остолбенела. Мне далеко не в первый раз доводилось видеть трупы, но такое… В общем, увидев нас, он тут же вскочил и с жутким криком бросился в нашу сторону. Парни передо мной сработали очень быстро, и тварь со всего разбега врезалась в их щиты. Он со всей силой бился лицом о прозрачный пластик, измазывая его кровью. Создавалось ощущение, будто он не понимает, что перед ним какая-то преграда. Он просто видел людей и любой ценой пытался до них добраться. Двое других копов, стоявших у меня за спиной, также быстро среагировали и подперли его щитами с боков, не давая вырваться.

– Что в этот момент делали вы?

– Пока парни его держали, я просунула ствол автомата под щитами и прострелила ему ногу. После скомандовала отойти, и тварь рухнула на землю.

– Он успокоился после полученного ранения?

– Вовсе нет. Продолжал истошно кричать и ползти в нашу сторону, пытаясь схватить кого-нибудь за ногу. Мы стали думать, что делать дальше. Капрал Холанд, который напросился со мной в патруль, предложил сковать психа пластиковыми стяжками и запереть в каком-нибудь помещении. Другие копы начали возражать, мол, это негуманно – оставлять связанного человека подыхать от голода. Даже затеяли между собой небольшой спор, пока эта тварь корчилась на земле и орала во всё горло.

– И что вы решили в итоге?

– Приказала всем отойти и прострелила ему голову. Он, наконец, заткнулся.

– Жёстко, сказал бы даже, жестоко. Вы не боялись ответственности за это?

– Абсолютно не боялась. Капитан Савин приказал нам использовать любую силу, если возникнет необходимость. По сути, он освободил меня от любой ответственности, я просто выполняла приказ вышестоящего командира. Остальные копы из моего патруля, конечно, были немного в шоке, но возмущаться никто не стал. На всякий случай мы договорились сообщить командиру, что я застрелила его сразу, как только он начал биться о щит. А то мало ли у шефа полиции Диаса возникнут негодования на счёт казни раненого безоружного человека.

– Что вы сделали с телами?

– Ничего. Сказали местным жителям накрыть их полиэтиленом и присыпать землёй, чтобы не воняли.

– Вот так просто?

– Ну да. А что нам, похороны устраивать? На базу возвращаться пешком целый час, вооруженные патрули на велосипедах не передвигались, а уже темнело. Напоследок мы немного пообщались с обитателями жилкомплекса. Они сказали, что парень, которого я застрелила – беженец из соседней провинции. Народ оттуда шёл непрерывным потоком, потому что ситуация там была ещё хуже, чем у нас. Сказали, что когда этот парень пришёл сюда, он уже чем-то болел. Его знобило, рвало, затем начались сильные судороги. Вскоре он вроде успокоился и притих, но, спустя некоторое время, внезапно вскочил и набросился на одного из местных. Впился ему в шею и вырвал кусок мяса. Судя по всему, он разорвал бедняге сонную артерию и начал тут же его поедать. Мы как раз оказались рядом, потому разбежавшиеся жители сразу позвали нас на помощь.

– Вы доложили об этом капитану Савину?

– Конечно. Собственно, после этого случая он и запретил кому-либо покидать базу без крайней необходимости. Патрулирование города отменили. Лишь мародёрские группы совершали вылазки, и то лишь в соседние с нами районы. Ну и, конечно, походы за водой никто не отменял, но теперь водоносов охраняли тщательней.

– Какова была обстановка на вашей базе? Как чувствовали и вели себя люди?

– Большинство сотрудников полиции вели себя как положено по уставу, держались достойно и старались не давать слабины. Если кто-то и позволял себе что-либо, выходящее за рамки, то капитан быстро ставил его или её на место. А вот со штатскими всё складывалось сложнее. Хоть это и были по большей части близкие родственники сотрудников полиции, к строгой дисциплине и субординации за пару недель приучить невозможно. Нельзя просто отдать приказ штатским, им приходится всё объяснять, убеждать, а зачастую и успокаивать. К тому же с каждым днём всё больше и больше людей впадало в депрессию. Поначалу из-за отсутствия привычных гаджетов и других развлечений. Но со временем они начали осознавать, что у них просто нет будущего. Особенно это отражалось на людях преклонного возраста или на тех, кто не завёл детей. Первые своё уже отжили, а у вторых не было весомого стимула хвататься за жизнь.

– А у вас был такой стимул? Если, конечно, не брать в расчёт вашу работу.

– Конечно. Кроме меня никто не позаботился бы о моей дочери.

Эпоха Хаоса, день 15
Денис Савин

– Мы должны уходить, – с горечью в голосе сказал капитан Савин.

– В каком смысле уходить? Куда? – с недоумением спросил лейтенант Купер.

В комнате для совещаний повисла напряженная пауза. Все собравшиеся бойцы «Рубежа» молча уставились на командира, ожидая ответа.

– Мы должны уходить из города, причём, как можно скорее, – наконец ответил он.

– Ты предлагаешь покинуть базу? Покинуть Беркан? – не скрывая удивления, спросил старший сержант Ковач.

– Всё верно, Пит, именно это я и предлагаю, – хладнокровно ответил капитан. – Я понимаю, что многие из вас пока не осознали всей сути происходящего, но давайте смотреть фактам в лицо. Уже прошло более двух недель с момента блэкаута, но центральные власти до сих пор ничего не сделали для устранения последствий. Все доступные запасы провизии в городе закончились ещё на прошлой неделе. А наших запасов, даже при экономном использовании, хватит от силы дней на десять. Как сообщили разведчики, которых я отправлял за горный хребет, ситуация в соседних провинциях даже катастрофичней, чем здесь. Поток беженцев не прекращается уже две недели, каждый день через Фьярский туннель к нам прибывают десятки тысяч новых людей, которыми никто не занимается. Часть сразу идёт в Беркан, но большинство просто разбредается по долине. Только в одном Беркане от болезней и голода люди мрут уже тысячами ежедневно, а хоронить их негде, да и некому. От трупного смрада в некоторых районах города почти невозможно дышать, даже до нас ветер порой доносит его. Добавьте участившиеся случаи каннибализма, о чём рассказывал патруль сержанта Вэй… Ребята, всё очень плохо. Не знаю, как вы, но лично я с каждым днём всё больше и больше убеждаюсь в том, что никакой централизованной власти больше не существует. Не будет никакой помощи, теперь каждый сам за себя. Поэтому мы должны выжить и научиться как-то жить в новых условиях.

В помещении воцарилась гробовая тишина, никто из присутствующих даже не пытался возразить. И дело было не только в непререкаемом авторитете командира, но и в тех словах, которые они сейчас услышали. Капитан Савин добавил:

– Подумайте о своих семьях. Подумайте о своих детях. Готовы ли вы пожертвовать ими ради исполнения эфемерных идеалов старого общества, которого больше нет?

Многие из присутствующих опустили глаза. Стало очевидно, что слова капитана заставили их сильно задуматься.

– Но, сэр, мы же полиция! – внезапно выкрикнул капрал Хикс. – Мы ведь все давали клятву служить обществу и защищать простых людей в любых условиях. А вы предлагаете изменить присяге, которую мы давали перед обществом, и просто смыться?

Капрала Хикса зачислили в отряд в статусе рекрута всего пару месяцев назад. Самый молодой член «Рубежа» был на испытательном сроке и до этого момента Хикс всегда держал личное мнение при себе, поэтому для многих подобная дерзость стала большой неожиданностью.

Капрал Хикс продолжал:

– К тому же «Рубеж» подчиняется непосредственно полковнику Диасу, и без его приказа мы не имеем права…

– Заткнись, Хикс! – грубо перебила его Лиза Вэй. – Тебе легко об этом рассуждать, мальчик. У тебя нет ни жены, ни детей, и ты ни малейшего понятия не имеешь о том, что такое нести ответственность за чью-то жизнь. А у большинства присутствующих есть семьи, и для них на первом месте стоит жизнь их супругов и детей, а не твои сраные идеалы о добре и справедливости. Я не хочу, чтобы моя дочь сдохла от голода или болезни у меня на глазах. Не сомневаюсь, что любой отец или мать, как и я, пойдёт на всё ради спасения своего ребёнка.

Капрал Хикс открыл рот, но не смог ничего ответить. Речь Лизы словно бы вышибла из его головы все слова. Присутствующие молча переглядывались, пытаясь понять отношение коллег к позиции капитана Савина и сержанта Вэй. Почти все бойцы спецотряда были старше тридцати. Многие могли похвастаться богатым боевым и жизненным опытом. Большинство успели создать семьи, почти у каждого в полицейском городке жили дети. Понять Лизу и представить себя на её месте оказалось не трудно.

– Что конкретно предлагаете, капитан? – наконец прервал тишину лейтенант Купер. – У вас есть конкретный план?

– Да, есть, – ответил Савин и достал из кармана блокнот. – Сейчас на базе живёт 1637 человек. Из них 52 бойца спецотряда «Рубеж», 536 прочих сотрудников полиции, 185 спасателей и 864 обычных штатских. В числе которых 136 детей и 119 человек возрастом от 70 лет. Недавно Сергей Калашников, которого многие из вас уже, наверное, знают, подал идею о неплохом месте, где можно основать новую базу. Это туристическая деревня природного парка «Горная стена». По словам Сергея, там должны храниться значительные запасы продовольствия. Кроме того, из-за расположения на горном плато там нет никаких проблем с доступом к чистой питьевой воде. Пустующих домов в деревне предостаточно, а людей там сейчас почти нет.

– Это всё, конечно, хорошо, но до той деревни топать больше ста километров, – скептически произнёс лейтенант Купер. – Я боюсь, далеко не все штатские смогут пройти такое расстояние пешком, тем более дети и старики.

– Большинство детей уже достаточно взрослые, чтобы идти пешком. Детей поменьше можно вести в магазинных тележках. В них же будем перевозить провиант и всё необходимое имущество.

– А что на счёт стариков? – спросил старший сержант Ковач.

Капитан Савин посмотрел однорукому снайперу прямо в глаза, на мгновение замялся, после чего, опустив взгляд, наконец, ответил:

– Боюсь, мы не сможем взять с собой людей старше семидесяти лет. С ними колонна будет двигаться слишком медленно, и мы не успеем достичь туристической деревни до того, как у нас кончится продовольствие.

– Что ты имеешь в виду? – возмущенно спросил Ковач. – Ты хочешь сказать, что я должен бросить свою мать подыхать здесь от голода?

– Нет, Питер, – ответил капитан Савин, после чего перевёл взгляд на всех присутствующих. – Я хочу сказать, что у каждого из вас есть выбор. Вы можете остаться здесь и наблюдать, как от голода медленно и мучительно умирают ваши близкие. Или можете пойти за мной и дать шанс на жизнь себе и своим детям… Выбор за вами.

Бойцы спецотряда молча смотрели на своего командира, шокированные хладнокровной аргументацией. Внезапно снова заговорил старший сержант Ковач.

– Тебе легко говорить, кэп. У тебя самого нет ни семьи, ни детей. Ты ставишь перед нами этот выбор, но сам от него полностью освобождён.

– Ты думаешь, мне намного легче от того, что здесь у меня никого нет? – буравя Ковача взглядом, отвечал капитан Савин. – Ты считаешь, что я совершенно не думаю о своих престарелых родителях, которые остались в России и которым я никак не могу помочь? Да, я не увижу их смерти, но я не смогу и попрощаться с ними. Вполне возможно, что они уже мертвы. А вот у тебя такая возможность есть. Поэтому решай, что для тебя важнее – жизнь твоих детей или преданность гуманистическим идеалам.

Старший сержант Ковач ничего не смог ответить, а лишь молча опустил глаза. Капитан Савин продолжил:

– Не стоит считать меня извергом. Вы прекрасно знаете, как я отношусь к каждому из вас. Я уже давно мог сесть на велосипед и укатить отсюда, но я не хочу бросать вас здесь… Если вы готовы отпустить родителей преклонного возраста и пойти за мной, то можете не волноваться, мучиться они не будут.

Капитан поставил на стол пузырёк с таблетками.

– Я взял это у наших медиков. Сильнейший яд, действует почти мгновенно и безболезненно. Даю слово, они просто уснут. Вашим родителям не обязательно знать, что это. Можете растворить таблетку в воде или выдать её за лекарство, решайте сами… Поверьте мне, это намного гуманней, чем медленная смерть от голода и жажды.

Капитан высыпал на стол таблетки, каждая из них была в отдельном герметичном пакетике.

– Я хочу, чтобы каждый, у кого есть престарелые родители, не способные дойти до новой базы, взял со стола нужное количество таблеток. У вас будет время подумать, использовать их по назначению или нет. Но до завтрашнего утра решение должно быть принято и сделаны все необходимые действия. А теперь подойдите и возьмите таблетки, это приказ.

Никто не сказал ни слова. К столу подошло семнадцать человек. Кто-то взял по одной таблетке, кто-то по две. Последним подошёл однорукий снайпер Ковач. Влажными от слёз глазами он взглянул на капитана, слегка кивнул и взял таблетку для своей матери.