Текст книги "Ненасытный заповедник"
Автор книги: Александр Лекомцев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
– А кто же мы тогда? – спросила Марина. – Мы, получается, какой-то планктон или навозные черви? Уму непостижимо!
– Проще сказать, мы для невидимых субстанций этих существ, – сделал предположение Иннокентий, – обычный корм. Не больше.
– Так оно и есть, – сказал Богдан. – А потом они рождаются и в нашей обители, и в других. Они становятся внешне похожими на обычных земных людей. Но остаются жуткими монстрами. Я предполагаю, что их уже много. Но, конечно, чуть поменьше, чем лягушек во Франции или Японии.
Потом Шуринов предположил, что они, получается, бессмертны. Их не духовные, а точнее сказать, незримые субстанции способны в случае необходимости путешествовать от одного тела к другому. Для них почти нет ничего невозможного. Убивают или выгоняют из человеческого тела его душу и становятся тем, кем не должны быть.
Многие из них, скорей всего, и не знают, что они совсем не те, за кого себя выдают. Приходит время, и тогда они начинают показывать свой нрав, уничтожая землян любыми способами. Им совсем не зазорно обобрать до нитки даже самого последнего нищего.
Но совсем не ново предположение, что в человеческом теле может существовать не только любоё животное, но даже и стихия: ураган, землетрясение, наводнение… Любое, самое коварное и, на первый взгляд, несбыточное желание запросто найдёт там приют. Ясно, что, конкретно эти существа, намерены не просто уничтожить человечество, а элементарно скормить их обитателям таких вот инкубаторов.
– Кстати, я в этом железнодорожном посёлке знаю почти всех предпринимателей-торгашей, – сказал Шуринов. – Во всяком случае, среди них не встречал карлика Трофима Петровича Лугашевича. Не сомневаюсь, что часть их них способны принять любой образ. Я говорю о тех, кто чётко знает, кто он такой и откуда.
– Получается, что это существо намеренно вывело нас с Мариной на умирающего бородатого парня, – сделал предположение Иннокентий. – Но зачем?
– Только с той целью, – пояснил Богдан, – чтобы вы привели с собой в ненасытную заповедную зону ещё человек тридцать. Ведь эти невидимые сущности, пока не принявшие образы людей, зверей или деревьев хотят кушать. Вероятно, человеческое мясо для них что-то, вроде, деликатеса или необходимого питания.
– Мне кажется, что с Лугашевичем мы встретимся ещё не один раз, – предположила Марина. – Наверное, он у них… очень важный чиновник.
– Наверное, так и есть, – сказал Иннокентий. – Но ты, Богдан, не рассказал, что стало с той несчастной девушкой.
– И ты ещё спрашиваешь? – Шуринов рассеяно посмотрел, куда-то, в сторону.– Как только я собрался взять несчастную девушку на руки, жестокие невидимки сожрали её у меня на глазах. Остались только кости. Их, конечно же, я не мог предъявить полиции… Взял на душу грех.
– Мы не только доведём вас до места, но и отправимся с вами… в экспедицию, – сказал Крагин. – Возможно, что кто-то из потерявшихся людей ещё остался жив.
– Во всяком случае, мы нормальные человеческие создания, – подержала мужа Марина, – мы обязаны знать, что происходит, в конце концов. Да и все люди должны находиться в курсе происходящих событий.
– В общем, пойду подбирать команду, – Богдан махнул рукой в сторону импровизированной стоянки. – Желающих будет не так много, но они… найдутся. Палатки оставим здесь. Лишний груз в дороге нам не нужен.
Он направился вниз, к небольшому бронзовому колоколу, висящему на верёвке, растянутой между двух осин. Ударил в него. Видно было, как люди не так торопливо, но собираются вокруг Шуринова. Крагины решили пока остаться здесь, на месте. Пусть Богдан выскажется, а потом и они спустятся вниз, к палаточному городку. А с теми, кто через час-полтора отправится в путь, они успеют познакомиться.
Конечно же, Богдан не мог знать даже и малой доли того, что происходит там, за колючей проволокой. Поэтому Крагины видели практический смысл, чтобы во всём разобраться и оказать посильную и возможность тем, кто в ней нуждается.
На выручку тем, кто заблудился в разное время, на территории ныне, можно сказать, ненасытного заповедника решили отправиться около сорока человек, люди самых разных возрастов. Но детей и подростков среди них не было. Впрочем, и в палаточном лагере они не присутствовали. Совсем ни к чему подрастающее поколение тащить за собой, в кошмарную неизвестность. Хотелось бы, чтобы так происходило всюду и везде, но ведь не получается.
Так что, все остальные, верующие и неверующие в успех авантюрной экспедиции, остались ждать и надеяться, скорей всего, на чудо, на благополучный исход.
При встрече с жителями временного (возможно, на долгие годы и постоянного) палаточного городка Крагины были не многословны. Им, в принципе, и не довелось-то многое сказать. Ведь всё, что знали они, кратко и не совсем внятно сообщил собравшимся Шуринов. Он даже умышленно умолчал о парне и девушке, которые вышли из заповедника и почти мгновенно стали грудой обглоданных костей.
Ведь если бы Богдан об этом сказал, то если не все, то многие из находящихся в лагере бросились бы к человеческим останкам, в надежде на то, что это их родственники, близкие или знакомые. Произошло бы именно так, а не иначе потому, что подавляющее число людей – это максималисты, уверенные в своей неповторимости, великих способностях и возможностях.
В своей неукротимой эгоистичности люди считают, то они, на самом деле, цари природы, да и всего происходящего. Они не желают признавать того, что человечество – далеко не основное, а всего лишь, промежуточное звено между разного рода цивилизациями, мирами и категориями состояния. Не больше и не меньше.
Но Иннокентию и Марине пришлось сказать собравшимся, что чисто случайно они нашли потайной вход в неведомый и, скорей всего, опасный и жестокий мир. Во всяком случае, так им показалось, ведь они побывали там и ощутили кожей своей враждебность возникшего здесь заповедника. Да и природа в нём, пусть и пышная, неповторимая, но, явно, противоестественная.
Впрочем, все обители в Мироздании, в чём не может быть сомнения, разнообразны. Этот кусочек чужого и неведомого мира, прибывший сюда, на Землю, имеет полное право быть неповторимым, но только, любом случае, не агрессивным. Но только ведь его обитатели вели себя по отношению к землянам так, как считали нужным.
Участники экспедиции, крепкие мужчины и женщины, в возрасте примерно от двадцати до сорока лет, в основном, не считали себя новичками в самых разных походах и пеших экскурсиях. Но было здесь несколько человек и более старшего возраста, уверенные в своей физической силе, возможностях и желании преодолеть любой путь. Добрую половину из тех, кто, не раздумывая, отправился в неизвестность вместе с Крагиными и Шуриновым, можно было смело считать искателями и обожателями приключений, экстремалами и, в какой-то, степени авантюристами.
Спасатели, если так можно была назвать добровольцев, решивших переступить опасную черту, взяли с собой только самое необходимое: солидный запас продуктов питания, воды, тёплую одежду, несколько канистр с горючим, главным образом, с бензином… Всё в разумных и допустимых пределах. Они учли важное обстоятельство. Пусть им предстоит проникнуть на враждебную территорию, но там тепло, имеется достаточное количество воды и всегда имеется возможность добыть пищу.
На их группу, можно сказать, спасателей и поисковиков приходилось два пятизарядных карабина и столько же охотничьих ружей с солидным запасом патронов. Так что, кроме всего прочего, они имели возможность и защитить себя.
Все эти приготовления Иннокентий и Марина снимали на видеокамеры. Задавали кое-какие вопросы тем, кто потерял в загадочном пространстве родных и близких. Некоторые надеялись найти хотя бы останки жертв, с верой в то, что погибшие уже родились в добрых и светлых мирах, где всё если не слишком комфортно, то более или менее нормально. Так что, утверждение, что надежда умирает последней верно только отчасти.
Скорей всего по вечной дороге из одной обители в другую духовная субстанция любого существа делает перспективные планы, по сути, бессмертными.
Вместе с Богданом решила отправиться в район запретной зоны его девушка, давняя знакомая, на которой он уже несколько лет собирался жениться. Но всё, как-то, ни у него, ни у неё не находилось для этого времени. Некогда заниматься обустройством семейной жизни, когда сегодня ты вместе со своей любимой девушкой отправляешься в безводную пустыню или на вершины заснеженных гор, а завтра в аквалангах исследуешь дно океана или занимаешься, образно сказать, покорением самых разных неведомых пещер.
Весёлая, общительная, высокорослая Оксана Горностаева понравилась Крагиным. Но не потому, что симпатичная, светловолосая и молодая. Она сразу же привлекла их внимание своей неуёмной энергией и добрым отношением к людям, да и ко всему окружающему.
Не трудно было обратить внимание на то, как она общалась со всем, что находилось в поле её зрения и внимания. Проще сказать, она любила жизнь, потому и с уважением относилась ко всему тому, что существует, не принося урона и ущерба всем остальным. Ничего ни скажешь, справедливо и правильно.
Кроме того, помимо рюкзака, у неё за плечами находился один их двух карабинов, которые имелись не в такой уж и малочисленной группе… спасателей. По словам Богдана, его Оксана прекрасно стреляла и имела лицензию на ношение оружия. Улыбнувшись, Горностаева скромничать и отрицать этого факта не стала.
Через несколько часов группа спасателей оказалась в неведомом мире, совершенно не похожем на земной. Сказочные звери, птицы, растения и другие обитатели не намеревались причинять вред людям. Да друг с другом прекрасно соседствовали, например, огромные бардовые трёхтелые удавы и восьминогие жёлтые зайцы. Неужели в таких замечательных местах человеку может грозить какая-то опасность? В головах у многих такое не укладывалось.
Было чему удивляться – деревьям с вибрирующими стволами с синей листвой, высоким травам с висящими на них крупными оранжевыми плодами, движущимся по земле, подобно морским волнам, мхам, лишайникам и грибам…
Кроме того, удивительным было и то, что здесь не загорались ни спички, ни зажигалки. Поэтому не могло идти даже речи о том, чтобы и с помощью жидкого горючего развести небольшой костёр. Вероятно, огонь был крайне опасен для окружающей среды. Смотритель странного места, явно, знал, что и к чему и… перестраховался.
– Просто никак не вериться в то, что наших родных и близких, – сказал седобородый и сухопарый старик Егизов, – здесь кто-то мог лишить жизни. Благодатные места. Здесь запросто можно снимать четыре урожая картошки в год.
– Я точно знаю, что места здесь опасны для жизни, Нестор Прокопьевич,– заметил Шуринов. – Буквально ко всем у меня большая просьба! Прислушивайтесь к моим советам! Не отходите далеко от основной группы! Не прикасайтесь, по-возможности, руками ни к чему! Не ешьте здешних фруктов, ягод и овощей, не пейте воду! Это опасно. У нас имеется с собой солидный запас продуктов питания.
– Да я думаю, что больше трёх-четырёх суток мы здесь не пробудем, – сказал молодой, низкорослый парень. – Найдём всех заблудившихся и вернёмся назад. В таком обилии съедобных растений и плодов каждый из них должен выжить. А дорогу к тайному выходу я запомнил! Да и метки свои, где надо, оставил. Да и трудно пройти мимо русла старой реки.
– Место запоминающееся, хоть и капитально заросло травой и деревьями, – согласился с ним Крагин. – Рядом с ним озеро и скалистая гора с водопадом. Самое главное – нам всем вернуться сюда без потерь. Да вон, вдалеке видны и сторожевые вышки.
– Но не будем забывать, что все мы сознательно отправились в дорогу. Каждый несёт ответственность за собственные решения. Здесь все люди взрослые и самостоятельные, – негромко сказала Марина. – Если будем держаться вместе, то не потеряемся.
– Главное понимать и любить друг друга, – улыбнулась Оксана, – и тогда любой, даже самый тяжёлый, путь мы легко преодолеем. Думаю, что стоит немного отдохнуть, слегка подкрепиться и начинать поиски.
Все так и поступили. Пока опасаться было нечего, и бежать прочь от невидимого врага не стоило. Самый настоящий рай, переброшенный сюда из неведомого мира. Получается, что от замены мест слагаемых даже в Мироздании сумма не меняется. Она, конечно, остаётся неизменной, но эти самые… слагаемые приносят в точки понимания и ощущения любого живого существа определённые обновления. Всегда ли они прекрасны?
А в том случае, если таких слагаемых бесконечное множество, то и сама сумма не имеет предела. Страшный вселенский парадокс, который не каждому дано осознать и, тем более, постигнуть. Потому мы и живём, ничего не помня о своих прошлых и будущих рождениях, смертях и жизнях. Высшие Силы дают почти каждому из нас возможность не сойти от мирозданческих истин и установок с ума.
Радовало Иннокентия и Марину то, что всё фактически запечатлённое ими моменты происходящего сохранились, даже восстановился и тот видеофрагмент, в котором чётко зафиксировалась жестокая смерть бородатого парня за пределами запретной зоны, записались его последние в земной жизни слова.
Получалось, что заповеднику, его пока не родившимся и даже несформировавшимся существам, его создателям и хранителям скрывать от землян было нечего. Вероятно, пришло, по их мнению, такое время, когда можно было во всеуслышание заявить о «великих» переменах на Земле. Они, по всей вероятности, не сомневались в своей скорой победе над человечеством.
Для того, чтобы сытно пообедать, спасатели нашли довольно удобную поляну. В принципе, для того, чтобы съесть по небольшой банке говяжьей тушёнки и запить его кофейным напитком или чаем, много времени не потребовалось.
Настроение почти у всех было приподнятым. Наверное, под влиянием необыкновенной живописной природы многие приобрели уверенность в том, что они найдут если не всех, то большинство заблудившихся людей и вернуться в палаточный лагерь, можно сказать, с победой.
Правда, каждый если не говорил вслух, то думал о своей личной беде. Любители острых ощущений и приключений, которых здесь было тоже немало, не оставались безучастными к чужим неприятностям и проблемам. Они внимательно слушали тех, кто много и долго говорил. Людей, столкнувшихся с бедами, несчастьями и, скорей всего, фактически с утратами понять было можно. Пожалуй, громче других выражал свои эмоции старик Егизов.
Он рассказывал всем тем, кто уже завершил короткую трапезу, как потерялся в этих местах его пятнадцатилетний внук Павлик. Пошёл с другом, в общем-то, не в такие уж глухие места, просто решил побродить по ближайшей тайге, кое-что сфотографировать, и потерялся.
– Его-то приятель Яшка вернулся домой живым и невредимым, – пояснял Егизов. – А вот наш Павлик остался в этих местах. Этот его дружок утверждает, что долго искал моего внука, но не нашёл. Наверное, так всё и было.
Дед сообщил, что все родственники сразу же бросились искать Пашу, но опоздали.
В считанные часы здесь по негласному указу, конечно же, президента была создана запретная зона. Одним словом, полицейских, военных и разного рода вооружённых парней сюда нагнали несколько тысяч, видимо – не видимо. Пройти уже тогда, почти год тому назад в этот район тайги было невозможно.
– Почти у каждого имеется своя страшная история, Нестор Прокопьевич, связанная с этими местами, – тяжело вздохнула женщина лет сорока с рябым лицом по фамилии Сомова. – Все живут надеждой. Она каждого из нас… греет. А вдруг…
– Никаких «вдруг»! – с уверенностью возразил Егизов. – Всё и у всех будет нормально, Яна Аркадьевна. Непременно найдём заблудившихся!
– Вашими устами да мёд бы пить, Нестор Прокопьевич, – тихо сказала Сомова. – Хорошо если всё случится, именно, так, как вы говорите.
– Мне чудится, что мой внук, где-то, совсем рядом, – сказал старик. – Я даже, как будто, вижу и слышу его. Теперь я не сомневаюсь, что найду его. В таких местах любой человек запросто выживет, да ни один год. А Павлик у меня самостоятельный и не теряется во время самых серьёзных опасностей.
С гордостью и с удовольствием старик Егизов вспомнил, как его внук встретился в тайге с самым настоящим медведем и не испугался. Отогнал косолапого разбойника от себя криками. Молодец! Что тут ещё скажешь.
Находящийся под впечатлением собственных рассказов, Егизов встал с земли на ноги и начал осматриваться вокруг. Он, на самом деле, уже приступил к поиску своего внука. Старик спокойно и уверенно прошёл мимо огромных чёрных птиц с квадратными телами, облокотился на ярко-красный и гладкий ствол дерева, напоминающий удлинённый треугольник.
Явно, что оттуда Нестор Прокопьевич решил просто позвать своего внука. Кто знает, может быть, и откликнется. А с ним на зычный голос деда обязательно придут ещё несколько потерявшихся в тайге человек. Если не всё, то ведь многое в жизни возможно.
Но он не успел поступить так, как задумал. Только издал приглушённый крик, похожий на рычание раненого зверя. Тело старика крепко сжали невидимые руки и начали разрывать на части. Челюсти загадочного, жуткого и незримого монстра стали стремительно пожирать плоть нечастного деда. Голова с мутными глазами Егизова, выражающими удивление, мгновенно превратилась в голый череп. Под ствол странного дерева с глухим звоном посыпались ослепительно белые кости старика.
От него не осталось даже одежды и того содержимого, что находилось в её карманах. Но рюкзак Егизова, как ни странно, со всем скарбом остался цел и невредим. Наверное, поклажу невидимые монстры считали отдельными существами или предметами.
От ужаса и неожиданности некоторые с криками вскочили с мест, резво встали на ноги. Но были и такие, которые, открыв рты, не сумели этого сделать. Все, кто имел при себе оружие, открыли прицельную стрельбу по стволу дерева. Нашлись и такие парни и девушки, из круга самых крутых, которые не выразили никаких эмоций. Понятно, искатели приключений и экстремалы всегда готовы к самым невероятным и непредвиденным событиям.
Нескольких человек, попытавшихся бежать подальше от опасного места, сломя голову, остановил не только жестами, но и окриком Шуринов. Он коротко и уверенно сказал, что безрассудно и опасно в такой ситуации паниковать и отрываться от коллектива. Озираясь по сторонам, несостоявшиеся беглецы с тяжёлыми вздохами сели на траву. Смирились со своей возможной жестокой участью.
С виду крепкий треугольный ствол не выдержал огромного количества пуль и ружейной картечи. Дерево заскрипело и упало на разноцветные травы, рассыпая по ней четырёхугольную сизую листву и квадратные фиолетовые плоды. Это стало причиной не только страха, но и общего удивление и недоумения.
Кора распавшегося на большие куски ствола оказалось толстым и относительно прочным картоном. Многие из спасателей, уже почти не обращая особого внимания на череп и кости старика Егизова, начали внимательно рассматривать и практически изучать всю окружающую их растительность. Внутри упавшего ствола, его плодов оказались обычные опилки или что-то, напоминающее их. Листья и трава – разноцветная бумага. А вода в падающей с горы реке и в озере – всего лишь, густой туман.
– Ничего съедобного! – заметила Крагина. – В таких условиях выжить просто невозможно. Я не сомневаюсь, что под нашими ногами не земля, а тоже опилки, вата или какая-нибудь полиэтиленовая труха. Ненастоящий, бутафорский мир с искусственными горами, реками, деревьями… Нелепость! Вот почему здесь невозможно зажечь даже спичку.
– Понятно, Марина, что мир бутафорский. Но смерти, кости и кровь в нём самые настоящие, – сказал её молодой муж. – Трудно понять, но стоит попробовать разобраться в этой белиберде.
– Наверное, я скоро устану любить весь мир, – Оксана сорвала с плеча карабин и выстрелила, почти не целясь, вверх. – Но я почти уверена в своих предположениях.
К её ногам упал крупный журавль с бардовыми перьями. Горностаева извлекла из кожаного чехла нож, висящий на поясе, и одним движением вспорола брюшину птицы. Внутри её оказалось то же самое – опилки или нечто, похожее на них.
На сей раз Богдан Шуринов решил коротко рассказать спасателям о том, что эти бутафорские джунгли и всё, находящееся в них, создано жестокими существами, которые только подобных себе считают людьми. А двуногие мыслящие земляне в данной ситуации служат только кормом для ещё не родившихся монстров.
Есть предположение, что чудовища, могут после момента абсолютной зрелости появиться на свет в любом виде. Скорей всего, основная часть из них даже не ведает о том, кто они, и совершают злые и жестокие поступки по заданной программе.
Но и после этих слов Шуринова абсолютное большинство спасателей окончательно не в состоянии были понять, что уже стали заложниками, скорей, жертвами жестоких, пока не ещё не родившихся существ. Очередное преувеличение. Небылица. Сказка. Фантастика. Мистика. Но ведь происходит вокруг то, что никак и нигде не может и не должно происходить. Но ведь явное отрицать невозможно и бесполезно. Да и не ожидается ответа на обычный, естественный вопрос. Каким образом парадокс начал превращаться в жуткую реальность?
Но на этом чудеса не прекратились. Дерево с треугольным стволом начало восстанавливаться, вместе со своими листьями и плодами, собираться в единое целое. Потом оно, как ни в чём не бывало, поднялось с бутафорской земли и стало точно таким же, как час тому назад. Да и на теле журавля, возможно, сотворённого из папье-маше и бумаги, на глазах у всех стали зарастать, а потом и вовсе исчезли смертельные раны. Он резко и восторженно взмыл в чистое лазурное небо.
Ничего не скажешь, людей наивных на планете немало. Но даже они вряд ли поверят бутафорскому раю, созданного из сладкой лжи и лилейного обмана.
Молодая симпатичная супружеская пара, мужчина и женщина, известные экстремалы Синьровы, которым не было ещё и тридцати лет, без колебаний объявили всем участникам экспедиции, что немедленно, без малейших промедлений возвращаются назад. Разумеется, продукты питания свои они оставляют тем, кто намерен идти дальше. Но куда и зачем идти? Что и кого искать среди дешёвых картонных и бумажных подделок? Если это рай, то не для людей, а для тех, кто себя таковыми считает.
Рисковать Наталья и Олег Синьровы умели. Они поставили множество немыслимых рекордов на земле, на воде, в глубинах океана, в небе… Понятно, что не предстоящих опасностей они страшились, а бессмысленности таких вот хождений в том месте, где все предопределено. Можно опуститься на дно самой глубокой пещеры, совершить опасный затяжной прыжок с парашютом, подняться без страховки на отвесную скалу… хотя бы, просто для того, чтобы пощекотать себе нервы и наполнить свой организм адреналином.
Но здесь-то полная бессмыслица, в существование которой не поверят даже те, кто превратил этот странный участок тайги в запретную зону. Они ведь, власть имущие, умеют только предполагать, но видеть дальше собственного носа не способны. Но их в данном случае можно понять. Огородили всё, что возможно, от нелепицы. Да и сами отгородились от существующих проблем, и этого, по их мнению, вполне, достаточно.
Так почему же Синьровы должны идти на поводу кровавого блефа? Ведь они тоже, в какой-то степени, элита… среди экстремалов и почитателей опасных приключений. Но только реальных… Разве они, крутые во всех отношениях люди, способны в данном случае оживить то, что уже давно и явно мертво?
– Но вы вдвоём не выйдите отсюда, – предупредил их Богдан. – Нам необходимо держаться вместе. Это единственных выход спастись и оградить от бед и несчастий других. Погибнете, как большие и крутые кузнечики в маленькой луже.
– Если мы отсюда не выберемся, – засмеялся Олег, – тогда никто другой этого не сможет сделать. Я в этом уверен.
– Мы, Богдан, не в таких переделках бывали, – сказала Наталья. – Юмор твой не уместен. Но участвовать в том, что не реально, нам с Олегом не дано.
– Всё очень даже реально, – заметила Марина, – и ваша помощь могла бы всем нам пригодиться. Это факт.
– Мы можем всем вам только посоветовать следовать за нами, за пределы этого райского… ада, – порекомендовал Олег. – Идите следом небольшими группами, и всё будет нормально. Ничего не бойтесь. Пока у каждого из вас есть возможность вернуться назад.
– До тех пор, пока живу на свете, – заявила совсем юная чёрноглазая и темноволосая девушка Снежана, – я буду искать своего брата. Среди нас большинство таких, как я.
Её многие поняли и поддержали, одни – словами, другие – взглядами.
С почти опустошёнными рюкзаками Синьровы направились в сторону русла пересохшей реки и заросшей картонным и бумажным деревьями, кустами, травами. Они на прощание помахали руками всем тем, кто намеревался идти дальше, в бутафорскую неизвестность.
Но сделали они не больше десяти шагов. Мощные невидимые руки или лапы с хрустом и небывалой лёгкостью начали разрывать Синьровых на части. Откатившаяся в сторону голова Натальи пробормотала:
– Чертовщина какая-то!
За пару минут от Олега и Натальи остались только два голых черепа и кучка ослепительно белых костей, переломанных и обглоданных. Ни следов крови, ни одежды и ни рюкзаков. Всё сожрали не рождённые существа, которым предстояло стать людьми какой-то странной и жуткой формации. Неужели с этим безобразием невозможно бороться? Ясно, что сильные мира сего недооценивают опасности, нависшей над человечеством. Или они, всё же, в самое ближайшее время планируют что-либо предпринять?
Как и Егизов, молодые и уверенные в себе и своих возможностях муж и жена Синьгровы были съедены вместе с одежной, но их наполовину опустошённые рюкзаки остались в целости и сохранности со всем своим содержимым.
Послышались громкие стоны и даже причитания. За подобным явлениям нелегко наблюдать даже тем, у кого стальные нервы. У тех, кто намеревался вернуться назад, в палаточный лагерь, пропало всякое желание даже думать о такой возможности.
– В крайнем случае, – решительно сказал парень с дробовиком в руках, – если мы будем знать, что всем нам придёт конец, то подожжём этот прожорливый, людоедский заповедник. Мы заберём с собой всю здешнюю нечисть!
– Я не уверена, что весь этот картон, бумагу и опилки можно будет поджечь, Данил, – выразила сомнение Оксана Горностаева. – Здесь всё продумано.
– Даже если всё и сгорит дотла, – развил мысль своей подруги Богдан, – то почти сразу же и возродиться из пепла. В этом уже нет сомнения. Была такая мифическая птичка Феникс, которая сама себя регулярно сжигала, а потом возрождалась из пепла. Такое вот у неё было хобби.
– Как только здесь появится карлик Трофим Лугашевич, – сказал вооружённым людям Иннокентий, – стреляйте в него без промедления!
– Но почему же мы должны стрелять в этого человека? – удивился Данил. – Зачем?
– Его необходимо ликвидировать только уже потому, что, если он нормальный человек и, на самом деле, мелкий предприниматель, то здесь появиться не должен и не может, – пояснила Марина. – Уверена, что Трофим Петрович – один из самых главных негодяев, устроивших этот кошмар. Возможно, он действует в одиночку.
– Нет в станционном посёлке ни одного карлика и владельца магазинов с такой фамилией, – заверил всех Шуринов. – Эта двуногая гадость подлежит немедленному уничтожению!
– А ведь несколько часов тому назад я считала, что мир гораздо проще и добрее, задумчиво произнесла Оксана, снимая с плеча карабин. – Я, кажется, уже вижу господина Лугашевича.
Действительно, на полянку, покрытую цветистой креповой травой, вышел карлик, держащий в руках обломок бурого древесного корня.
«Прости меня, Господи, за рождённую ярость во мне! – подумала Оксана. – Не с кулаками должно быть добро, а с карабином в руках. Так надёжней и справедливей. Но добро ли это?».
Она мгновенно произвела по карлику сразу пять прицельных выстрелов. Да и все остальные стрелки чуть позже присоединились, открыли пальбу уже по лежащему телу маленького человечка. Ни совершена ли ими непростительная и жестокая ошибка? Возможно, Лугашевич не имеет никакого отношения к бутафорским джунглям и забрёл сюда чисто случайно в поисках материала для своих художественных поделок. Но он, почему-то, просто мёртв, и здешняя нечистая сила не обгладывает его костей.
Но то, что считалось убитым, мёртвым, начало быстро оживать. Раны на теле карлика не просто рубцевались, а бесследно исчезали. Даже на одежде не осталось следов от малокалиберных пуль и картечи. Он встал на ноги и стряхнул пыль с куртки.
– Вы меня просто удивляете, – обиженно сказал он. – Разве так встречают путников в тайге? Ай-ай-яй! Как не хорошо! До чего же вы не воспитаны, господа!
– Живучий бес! – изумился Иннокентий. – Мистика какая-то!
– Он, как и всё тут, тоже картонный, – предположила Марина. – Абсурдный и нелепый мир творит реальные убийства! Пожирает живьём невинных людей! Ты можешь нам объяснить, что происходит, чучело из картона.
– Я обо всём коротко, но обстоятельно вам доложу, – чтобы казаться чуть повыше ростом карлик Трофим взобрался на пригорок из папье-маше или прессованной стружки. – Но я не чучело, позвольте вам заметить, и не картонный, а самый натуральный.
Для того, чтобы никто больше не сомневался в правдивости его слов, он правой оторвал свою левую руку от собственного тела и поднял её над головой.
Зрелище было страшным и мерзким. Из зловещей раны на теле ручьём на землю стекала кровь, обильно капала из вырванной руки на голову и лицо господина Лугашевича. Карлик поднёс её к зубастому рту и стал с урчанием жевать мясо. От таких диких манипуляций у некоторых зрителей началась рвота.
Но вскоре Трифон Петрович остановился, сунул оголённую кость руки в зияющую рану, которая мгновенно вросла в тело. Через несколько секунд карлик стал таким, каким и был прежде. Исчезли даже мельчайшие следы крови.
Перед ним мгновенно из бутафорской земли выросла трибуна, на которую он тут же опёрся локтями. Оглядев лукавым взглядом взволнованных спасателей, он сказал:
– А теперь я, как и обещал, коротко, но внятно объясню, что и почему происходит с вами и вокруг вас. К этому следует отнестись с пониманием.
Никто не в состоянии был произнести ни слова. Карлик начал, как он и обещал, свою короткую речь. Что ж, вероятно, следовало его послушать. Возможно, он скажет что-нибудь путное, утешительное и окрыляющее. Может быть, не всё так и скверно, как кажется.
Особо не смущаясь, он сразу же начал с того, что все живые организмы неоднозначны и неоднородны. Одни – высшие, другие – низшие. Естественно то, первые должны не только повелевать над вторыми, но использовать их в качестве биологического материала или необходимой и дешёвой рабочей силы.
