Текст книги "Не завтра, а всегда. Остросюжетный роман для юношества"

Автор книги: Александр Лекомцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Это правильно! – одобрил их рвение важный и добродушный чиновник. – Комсомольск – очень важный и нужный город. Кроме того, конечная точка Байкало-Амурской магистрали. А всё здесь наше, российское.

– Конечно, наше, – согласился Борис с большим начальником, – не американское, не китайское, не японское…

– Все верно, – сказал начальник. – Удивительные места! Дикий виноград растёт, лимонник, маньчжурский орех, тигры по той стороне реки гуляют, да и по этой тоже. Знаю! Никакой стихии, никаким… доброжелателям и, так сказать, партнёрам мы не пяди не отдадим своей земли. Молодцы! Прекрасно, что вы понимаете важность ответственного очень серьёзного момента!

Процессия направилась дальше, в сторону Мылкинской дамбы, а ребята опять сели на корточки и продолжили работу. Ветер усиливался, стремительно превращаясь в ураган.

Потом к ним подошёл знакомый лейтенант полиции Алексей Петрович и сказал, что не только отряд Игоря летучий, но и он сам… Сарматов тоже летучий. Начальство заставляет летать по всему городу и в профилактической работе с растущей преступностью опираться на общественность.

– Всякие уголовные элементы, да и мерзкие личности, ребята, пользуются тем, что в городе наводнение, – пояснил лейтенант. – Участились случаи ограбления, мародёрства. В городе одна странная дама, бизнесменка организует митинги и усиленно выдвигает свою кандидатуру в президенты. Борется за свободу демократии на американский лад у нас. Это у нас-то, на берегах Амура! Очуметь!

– Больные люди, – заметала Раиса Измайловская, – не ведают, что творят.

– Всё они ведают, – возразил полицейский. – Но здесь такой номер никак не пройдёт. Правда, есть такие граждане, которые, как с цепи сорвались. По супермаркетам и мелким магазинчикам ходят и рассказывают всем подряд, как здорово им жилось в Америке.

– Мы тоже таких встречали, – сообщил Борис. – У нас во дворе дома ходит какой-то старик, и расхваливает заграницу.

– Его никто не обижает, – заметила Тамара, – потому что он… старик.

– Это Фёдор Самойлович Кысынин, – пояснил Игорь. – Он психически больной. Говорят, что на почве телевизионной рекламы разум потерял. А ведь раньше был нормальным человеком, в «Амурметалле» штамповщиком трудился.

– Сейчас вы пока – дети, – убеждённо заметил лейтенант, – а лет через пять-шесть станете совсем взрослыми. Вам и предстоит делать Россию, по-настоящему, великой страной. Вы должны знать о том, что происходит вокруг нашей страны и внутри её. Не всё так просто и однозначно.

– Мы стараемся, – сказал Окунёв, – оставаться россиянами, а не похожими на кого-то и где-то там.

– Всё верно, – понимающе кивнул головой лейтенант полиции. – Вас некоторые ангажированные господа пытаются увлечь полной ерундой, несуществующими… ценностями на американский лад. Меньше слушайте «благожелателей», а больше думайте о своей стране, своих родных и близких. Если вы будете сильны, то и Россия станет такой же.

– Смешно русофобы смотрятся, – сказала Рая. – Они очень часто отвечают на вопросы, которые им никто и никогда не задавал. Ведь и никто их не останавливает, они портят настроение нормальным людям.

– Ничего не поделаешь. Демократия, но только какая-то она.. странноватая, ребята, – выразил своё мнение Сарматов. – А к провокаторам и неадекватным… гражданам у нас особых претензий нет. Пусть болтают, что попало. Чем больше бреда несут, тем сплочённей россияне, тем больше свою Родину любят. От противного получается. Но вот преступность у нас в стране пока ещё не изжита. Тут ничего не попишешь и не скажешь.

– Ситуация в городе изменится в лучшую сторону, Алексей Петрович, – подбодрила лейтенанта Анюта. – Вместе с грязной водой уйдёт всё подлое и пошлое.

– Вроде бы, и не так всё уж и плохо. Мы думали, что будет хуже. Ведь уже в начале августа вода на город шла, – пояснил полицейский. – Благо, что ещё пока никто не утонул. Впрочем, вру. Одна жертва уже имеется.

Немного подумав, Сарматов рассказал школьникам о том, что произошло.

Несколько дней тому назад на трассе Хабаровск-Комсомольск утонул военный КамАЗ. Водитель не справился с управлением, спасти его не удалось. Молодой парень, младший сержант. С одной стороны, проявление мужества и отваги, но с другой – излишняя поспешность… Она ни к чему хорошему не приводит.

Это огорчает. Но радует другое. Добрые традиции продолжаются. Люди, в большинстве случаев, готовы идти на помощь друг другу. Многие живут, именно, любовью и уважением к ближнему своему и дальнему. И если кто-то «заботливый» им скажет, что большой рогожный куль, доверху набитый долларами, и есть великая морально-нравственная ценность для человека мыслящего, то его просто не поймут.

Никто не спорит: труд должен достойно оплачиваться, да и пенсии не могут быть ничтожными и условными. Но подрастает молодёжь, и она постарается поставить на место мироедов всех мастей и скоростей.

Истинные морально-нравственные ценности заключается, конечно же, не в страстном желании ежедневно питаться самыми разными фасфудами и безоговорочно верить красочным книжкам для подростков с омерзительным и содержанием, сотворённых полуграмотными… господами. Слава Богу, этому «культурному» беспределу наступает конец. Подрастающее поколения обязано видеть и оценивать «старания» иных, основательно… взрослых, но опрометчивых людей. Не просто ведь такие господа и дамы «стараются», а за самый жирный гамбургер.

А внимания заслуживают, хотя бы страницы славной истории города. Есть чему учиться и кому подражать. Например, В 1934 году из Хабаровска в Комсомольск, в декабре на лыжах шли военные строительные батальоны. Требовались рабочие руки, их не хватало. Во время этого тяжелого и опасного многокилометрового перехода никто даже не обморозился.

Солдаты останавливались в сёлах и даже давали там концерты. Вот в таких примерах и заключаются истинные ценности. Их, к примеру, никакой господин Тыков не сможет поставить под сомнение. Умственно и физически слабоват… Куда уж такому просветителю бороться с подавляющим большинством, да ещё и на денежные подачки смешных олигархов, которые уже и душой, и телом, и финансами там, в закордонном раю. Ну, никак они не вписываются ни в историю России, ни в её современные ценности.

Нынешний день на Мылкинской дамбе прошёл без приключений. Если не считать того, что у Раисы кто-то умудрился украсть рюкзак. Но там, кроме полдюжины бутербродов с бужениной и сыром, банки тушеного говяжьего мяса, пакетика с конфетами и литровой бутылки с напитком «Байкал», ничего не было. Да и рюкзак не новый, у Раи Измайловской в запасе таких имелось ещё два. Ничего, вроде, страшного не произошло, но, всё же, неприятно.

Но лейтенанту полиции Сарматову, всё-таки, девочки рассказали о случившимся. Да и не только об этом. Дело в том, что их куча песка находилась в стороне от других, и тут стояло несколько частных машин. Тамара, Рая и Анюта стали случайными свидетелями того, как в одной из них орудовали грабители, два бородатых хмурых мужика в штормовках бурого цвета.

Поблизости в этот момент никого из взрослых не находилось, поэтому Тамара позвонила по сотовому телефону лейтенанту Сарматову. Это не осталось не замеченным. Оба бандита увидели школьниц и всё поняли, сообразили. Мужик с большим красным шрамом на лбу красноречиво провёл большим пальцем по своей шее, давая школьницам понять, что ничего хорошего их не ждёт. Бандиты успели скрыться, прихватив с собой в большом брезентовом мешке кое-какие вещи семьи добровольцев, которые оставили свою «Тойоту Короллу» открытой, не на сигнализации.

Появившийся Алексей Петрович с двумя рядовыми полицейскими был озабочен. Он сразу же назвал клички бандитов – Тихий и Скворец, тот, что со шрамом.

Сарматов наставительно посоветовал завтра отряду Окунёва не приезжать сюда. Опасно. А если уж они решили помогать городу, то дамб в городе много. К примеру, та же Силинская, в районе улицы Пермской, да и перед посёлком Менделеева. Их, по сути, уже разрушила вода. Там можно всегда оказать помощь сотрудникам МЧС или военным курсантам. Но школьники заверили, Сарматова, что будут осторожны и, всё-таки, приедут на Мылкинскую дамбу. Да ведь и номер телефона Алексея Петровича теперь у каждого из них есть.

Полицейские отправились к частично разграбленной машине, возле которой уже ходил кругами озабоченный пятидесятилетний грузноватый хозяин. Ему только и оставалось чесать затылок. Жертва халатности. Ведь он даже плотно не прикрыл дверцу своей «Тойоты Кароллы».

Окунёв и его друзья решили сегодня поехать домой пораньше. Служебный автобус каждого добровольца довозил до ближайшей остановки, почти до его дома. Анюта Селихова уехала чуть пораньше, позвали в дорогу какие-то срочные дела. Мише Жарову тоже надо было пораньше появиться дома, срочно купить в аптеке лекарство для деда. Дело житейское, у Ильи Захаровича сердце начало давать сбои. Что поделаешь, возраст. Всю жизнь формовщиком трудился на домостроительном комбинате. Заниматься заливкой бетонных плит самых разных конструкций. Работа не их лёгких.

Что уж там говорить, средняя заработная плата рабочих и служащих в городе Юности гораздо ниже даже, чем даже в Хабаровске. А ведь Комсомольск-на-Амуре – город, который приравнен к районам Крайнего Севера. Об этих узаконенных странностях, конечно же, знают и дети, особенно, подростки. Их тоже всё это удивляет. Да ведь такие дела – давно уже не военная тайна.

Наверное, и по этой причин из многих городов российского Дальнего Востока происходит постоянный отток населения. Что же, моральные ценности – прекрасно, но только тогда, когда они подкрепляются нормальным материальным вознаграждением. Тут не о вкладах в Швейцарских банках приходится мечтать большинству горожан, а как бы… свести концы с концами. Не до жиру – быть бы живу.

Впрочем, может быть, тем господам и дамам, которые приедут сюда осваивать забытую Богом землю, повезёт больше. Подрастающее поколение должно знать и об этом. Конечно же, знают и тринадцатилетние и пятнадцатилетние граждане о том, что происходит. Ведь не в изоляции от мира сего и своих родителей живут. Они обязаны знать о том, что происходит. Давно назрела пора изменить жизнь к лучшему в отдалённых восточных местах России, которые столичные олигархи вдруг посчитали колонией и личной собственностью.

Игорь провожал Тамару и Бориса до их подъезда. Жили же в одном доме. Издали увидели, как Миша Жаров держит оборону против троих подростков. Отбивался он только правой рукой, потому что в левой держал большую хозяйственную сумку. В ней, вероятно, находились продукты, да и лекарство для деда. Надо было срочно помогать другу и однокласснику. Хоть Жаров был неплохим боксёром, но сумка мешала ему сделать пару хороших ударов.

– Вы, мальчики, будьте осторожны, – Тамара схватила Игоря и Бориса за руки. – Мало и что…

– Конечно, – ответил Борис. – Но должны же мы помочь Мише.

– Всё будет нормально, – успокоил её Игорь. – Это не тот контингент, которого следует опасаться. Ребята абсолютно не обучены кулачному бою. Видно, что Миша их просто щадит.

Игорь и Борис быстро подошли к дерущимся и просто двоих из забияк оттащили в сторону. Пришлось одному из хулиганов влепить затрещину, а второго посадить лёгким ударом на заднюю «точку».

Окунев принял самое правильное решение. Распорядился, чтобы налётчики оставались на месте. Да и никуда бы они не делись. Двоих он и Борис крепко держали за руки, а третьего правой рукой прижал к себе Жаров. Он тут же пояснил, что самодеятельные бандиты позарились на его сумку. А там, в пакетах, кроме лекарства для деда и продуктов, находится ещё и два десятка яиц. Но, вроде бы, он ни одного не разбил.

К ним подошла и Тамара, достала из кармана джинсовой куртки сотовый телефон:

– Вызову полицию. Пусть они разбираются с разбойниками.

– Зачем в полицию обращаться, девочка? – вяло запротестовал высокорослый, рыжеволосый юноша. – Мы же все дальневосточники, все свои.

– Ничего себе земляк нашёлся! – возмутился Михаил, открывая сумку и проверяя, целы ли яйца. – Чуть мне все продукты не помял.

– Подожди, Тамара, пока с полицией, – остановил её брат. – Какие-то странные грабители. Что-то непонятное.

Она спрятала сотовый телефон в карман.

Без особого дружелюбия Игорь посмотрел на хулиганов, которым было лет по тринадцать-четырнадцать. Ясно, он ждал от них объяснений. Но аргументы у начинающих налётчиков были просты и наивны. Они, пострадавшие от наводнения, из ближайшего села. Остались без жилья, одежды, и даже школу в их районе частично затопило. Занятия там пока проводит нельзя.

Но объяснение их было настолько неубедительным, что могло вызвать только недоумение. В Комсомольске-на-Амуре, буквально, на всех столбах, образно говоря, висели объявления, куда можно и нужно обратиться за помощью всем гражданам, пострадавшим от наводнения. Там им обещали пищу, одежду и временное жилье.

Оказывается, всё это уже у молодых людей уже имелось. Их родители с малыми детьми были поселены в одном из общежитий. В городе, на первое время, срочно находились места для временного проживания, для таких неординарных случаев – гостиницы, дома отдыха, туристические базы, спортивные комплексы, дворцы культуры… даже отдельные зарезервированные квартиры.

– Но мы не хотим жить на всём готовом, зависеть от государства и от буржуев, которые людям, как бы, помогают, – пояснил коренастый, небольшого роста парень, по виду, нанаец или ульч. – Должны же мы сами… подсуетиться и что-то заработать.

– Вы и подсуетились, нажили себе неприятностей, – пояснил Окунёв,– совершили разбойное нападение.

– Мы только один раз, вот сейчас и попробовали,– пояснил третий, худощавый и низкорослый. – Не получилось. Ваш друг боксёром оказался. Это же ясно.

– Молодцы, сообразили, – сказал Михаил.– Но не учли, что сейчас в Комсомольске полиции и сотрудников ФСБ – море. Не только из Москвы. У нас ведь город пока ещё стратегического значения.

– Да мы знаем, – тихо проговорил рыжий и долговязый. – Сам не понял, что такое на нас накатило. Озлобление какое-то. Может быть, сговоримся. Неделю для вас рыбу ловить будем. Мы умеем.

– Вы ещё, оказывается, и браконьеры, – сказала Анюта.– Кету и горбушу ловите, а может, и калугу. Надо же!

– Какие ещё браконьеры! – возмутился долговязый. – У нас, у местных жителей, на отлов лососевых лицензии имеются. Всё по закону.

– Понятно, – сказал Михаил, – но сейчас всё пойдём ко мне, и побыстрей! Я и так много времен потерял.

– Что, решили нас, всё-таки, задержать? – спросил коренастый юноша-нанаец. – А мы зря надеялись.

– Чай пойдём ко мне пить, – улыбнулся Михаил. – Да покормим вас, как следует. Мы же – земляки.

Окунёв, наблюдая за тем, как Михаил и Завьяловы вместе с незадачливыми грабителями входят в подъезд. Что ж, может быть, Жаров и прав. Он сумел понять тех, кто недавно собрался его ограбить. Но он нашёл с ними контакт, значит, всё будет нормально.

Дома у Окунёва всё было, как обычно. Его приветливо встретила бабушка, через час появились и родители. Лика уже вдоволь наигралась, устала и уже спала. Игорь вошёл в свою комнату и сел за приготовление уроков.

Всё он сделал быстро и правильно. Заодно просмотрел предыдущее задание по географии. Ничего сложного. Хотел включить компьютер и войти в интернет, но передумал. Поздно уже. Открыл книгу о Комсомольска-на-Амуре. Иногда он читал и такие книги. Да что там говорить, потеряла молодёжь интерес к чтению. Интернет – владыка всему.

В старой книге, которую на короткое время взял в руки Игорь, в самом её начале рассказывалось о первых днях строительства Комсомольска-на-Амуре. Он прикрыл глаза и на мгновение представил, как на берег по трапу старой Пермской пристани выходят первые строители города. Они прибыли на суровый берег Амура из самых разных мест Советского Союза 10 мая 1932 года.

Весёлые лица парней, не представляющих, какие трудности ждут их здесь, в суровых и почти не обжитых местах. Они с палуб пароходов «Колумб» и «Коминтерн» выходят на берег не пустые, а с грузами. Тяжёлые металлические детали машин, бочки с солёной рыбой, огромные тюки с одеждой и прочим. Да что там перечислять? Многое, что было.

Через пару месяцев сюда придёт и большая партия унитазов. Вероятно для того, чтобы установить их в землянках и палатках. Нет, это не головотяпство, а самое элементарное вредительство. Таким вот «ответственным» по снабжению комсомольских строек товарищам и подобным надо было квартироваться в местах не столь отдаленных? Только там. А ведь многие избежали такой доли и продолжали свою… активную деятельность.

Но всё даже в самый первый день высадки молодёжного десанта делалось быстро, слажено, организовано. На брандвахте «Клара Цеткин» сразу разместился штаб стройки.

Он закрыл книгу, разделся, погасил свет и лёг спать.

Первым уроком была история. Валентина Викторовна всегда начинала свои занятия оригинально: с какого-нибудь необычного изречения, пословицы, поговорки или поучительного случая. Вот и на сей раз она не изменила своему правилу. Сообщила, что вчера вечером зашла в небольшой магазин купить что-нибудь из продуктов питания.

Вроде бы, торговых точек в городе самых разных размеров великое множество, но в этом образовалась очередь. Не очень большая – человек семь, восемь. Вошла в магазин очень высокорослая брюнетка лет сорока, вычурно одетая, в длинной коричневой юбке, в сине-зелёной блузке, с высокой башней из чёрных волос на голове, да ещё на ногах у неё туфли на высоком каблуке.

Оглядев сквозь тёмные очки всех присутствующих, досадливо и с некоторым пренебрежением, дама громко объявила: «Я из Америки!». Поставив в известность продавцов, покупателей и заодно охранников, она, делая широкие шаги, встала впереди очереди. При этом грубо оттолкнула в сторону маленькую сухонькую старушку.

Никто из покупателей спорить и протестовать не стал. Промолчала и продавец, совсем молодая, но понимающая, что в споры с клиентами ей вступать не рекомендуется. Но не выдержал такого натиска пожилой охранник и сурово спросил женщину неадекватного поведения:

– Скажите, любезная госпожа, люди в очереди должны вам посочувствовать или порадоваться за вас по той причине, что вы явились сюда из Америки? Даже если вы надзиратель из Гуантанамо, вы, в данном случае, находитесь на территории России. А правом обслуживания вне очереди у нас пользуются инвалиды и участники Великой Отечественной войны.

– Замолчи, мерзкий старик! – прошипела она. – Я тебя поставлю на место!

– Но если вы инвалид и, к примеру, с серьёзным ранением в голову,– продолжил охранник,– то, конечно же, вы имеете полное право приобрести товар в нашем скромном магазинчике вне очереди.

Очередь дружно зааплодировала охраннику. Но дама, ещё раз повторив, что она из Америки заверила «старого пня», что он вылетит с работы и сегодня же. Прыть наглой дамы, которая, скорей всего, просто сбежала из местной психоневрологической больницы, потому, что завалился высокий забор, или… Впрочем, какая разница? Ей, всё же, указали на конец очереди. Впрочем, пять-шесть человек – не очередь.

Дама, оскорбив «гнусную русскую ватагу», гордо удалилась. Что это? Кто это?

– Да ведь и совсем неважно, откуда появилась в магазине неадекватная женщина, да и какой она национальности. Элегантная дама оказалась элементарно не воспитанным человеком или заведомо шла на ссору с людьми. Но у неё ничего не получилось, – сказала учитель истории Гоголева.– Главное ведь заключается в том, чтобы везде и всюду оставаться человеком, а не уличным хамом.

– Наверное, здесь такая вот у неё политика, – задумчиво произнёс Федя Боков. – Сейчас ведь демократия. У них она такая… вот.

– Ты не прав, Федя. Политика здесь не причём, – возразила Валентина Викторовна. – У русофобов нет никаких веских аргументов в политическом споре. Они стараются перекричать оппонента, оскорбить и унизить. Вот вам, ребята, и цветочки условной и сомнительной эрзац демократии. Ягодки впереди. Вы – дети великой страны, завтра только вам и никому больше исправлять наши ошибки. А их ведь совершено немало.

Кроме того, Валентина Викторовна ответила на каверзный вопрос Зинаиды Тыкнюк, какой город старше: Киев или Новгород.

Улыбнувшись, Гоголева сообщила, что Новгород немного старше, лет на пять. Но ведь первая столица Руси, вовсе и не Новгород, а Старая Ладога. Считается, что она основана в 753 году. Да и, скорей всего, до неё был на Руси и ещё какой-то главный город, и не один. Не зря же уже тогда жители соседних северных стран называли Россию Гардарикой, Страной Городов. Уже даже, исходя из этих фактов, история нашей страны никак не может начинаться с девятого века.

– Как-то запросто, ребята из истории России было вычеркнуто минимум пять с половиной тысяч лет, – сказала Гоголева.– Скорей всего, и гораздо больше. Археологические раскопки в селе Костёнки Воронежской области, да и не только там, но и в Сибири и у нас, на Дальнем Востоке показали и доказали, что история нашей Родины, по крайней мере, русичей и всех её цивилизованных народов может исчисляться десятками тысяч лет,

– Но это еще надо доказать, Валентина Викторовна, – с места выкрикнула Тыкнюк. – Я в интернете читала…

– Дорогая, Зина, всё, о чём я говорю, давно уже доказано. На пять рядов, – заметила Гоголева. – А я имела возможность в подлиннике читать некоторые русские летописи и держала в руках Новгородские берестяные грамоты. Они существовали задолго до того, как болгарские просветители привезли на Русскую Землю алфавит. Вот и думай, как же такое может быть.

Но дальше Валентина Викторовна развивать спор не стала. Сказала, что даже и не так важно сколькими тысячелетиями измеряется история того или иного государства. Главное – ценить и понимать историю родного Отечества, любить его и ценить, положительно влиять на формирование истинных ценностей сегодняшних событий.

При этом учитель истории заверила, что русичи, в число которых входили многие славянские племена на территории нынешней России, не могли в седьмом и восьмом веках жить на деревьях и не иметь своей письменности. Они проживали, в большинстве своём, в белокаменных городах и были, в основном, грамотны.

После этого Гоголева напомнила классу, что ведёт в школе не только предмет всеобщей истории, но и России. Значит, у неё есть возможность на уроке поговорить о героических страницах Комсомольска – на – Амуре. Она подчеркнула, что именно, сейчас это очень важно и своевременно. Ведь город в опасности. Без преувеличений.

Потом Валентина Викторовна рассказала о трудном о том, как и какой ценой строились судостроительный и авиационный заводы, железнодорожная ветка Комсомольск – Волочаевка, Байкало-Амурская магистраль… Тридцатые годы минувшего века буквально преобразовали таёжные места. Да ведь добровольцы были не только из числа приезжих, но и местных русских и нанайских сёл. Но и поток желающих поработать во славу советского народа, будущего форпоста СССР на Дальнем Востоке не уменьшался.

Да и заработки здесь были солидные. Стройка держалась не только на патриотическом настрое, но и на экономической заинтересованности энтузиастов первых пятилеток.

– Вот вы, Валентина Викторовна, о спасении города печётесь,– сказала грубоватая и угловатая Флора Серёгина, – а сами-то хоть один раз побывали на какой-нибудь дамбе?

– С середины августа я на Силинской дамбе работаю каждый день, – просто ответила Гоголева. – Люблю свой город и желаю ему только всего самого доброго и хорошего.

Понятно, что Серёгиной больше нечего было сказать.

Перед завершением урока Валентина Викторовна отметила тех, кто не пришёл на урок. В классе отсутствовало трое. В том числе, и крутой парень Максим Колоратин. Он часто делал для себя незапланированные выходные.

На Мылкинскую дамбу Миша Жаров приехал в приподнятом настроении. Он сообщил, что в их полку прибыло. Это те самые неудавшиеся налётчики, по причине некоторой своей невоспитанности. Скоро они здесь, на дамбе, появятся, по воде доберутся. Ребят на двух моторных лодках доставят сюда взрослые жители их села. Они тоже примут участие в укреплении дамбы.

– Некоторые из посёлка Менделеева свои моторные лодки и катера уже перегнали туда, где много народу и полиции, – пояснил Жаров. – У них сейчас мародёры грабят затопленные дома самым наглым образом. Полиция не успевает выслеживать и ловить преступников.

– Наверное, поэтому попытка наших новых знакомых отнять у тебя, Миша, рюкзак, – предположила Рая Измайловская, – своеобразное выражение протеста против несправедливости.

– Возможно, – согласился Михаил, – но больше они, таким странным образом, протестовать не будут. Я им за чаем всё разъяснил.

– С этим потопом тренировками, боксом заниматься некогда, – посетовал Олег Курдилёв. – Я понимаю, конечно. Мы должны бороться со стихией. Но спортом тоже заниматься надо.

– Я вчера видел нашего тренера Илью Захаровича Толстова, – сообщил Игорь. – Тренировки продолжаться только в конце октября. Все спортсмены так же, как и мы, школьники борются с наводнением. Все в разных местах.

– А где тренироваться будем, Игорь? – спросил Борис. – Там же, в детской спортивной школе олимпийского резерва? В первой?

– Нет! Илья Захарович сказал, что наша группа боксёров – почти взрослые люди, улыбнулся Окунев. – Занятия начнутся в спортивном клубе «Смена». Где и когда, я всем нашим сообщу. Не переживайте, впереди у нас интересные соревнования.

Разумеется, свою беседу они вели за работой. Погрузчики с большими плоскими ковшами подходили к их куче песка довольно часто. Удобные машины. Довозят груз до места и там же аккуратно его вываливают. А дальше уже дело техники. Ведь на дамбе трудятся эмчээсовцы и курсанты военных училищ. Они уже давно там освоились, не боятся ни воды, ни ветра.

Новые бойцы летучего отряда, если можно так выразиться, через час прибыли на двух лодках с мотором на дамбу. Доставили их сюда два молчаливых взрослых рыбака-нанайца. Они решили поработать на дамбе. А недавние юные «грабители» присоединились к компании Окунёва. Все трое в полном составе. Слово своё сдержали. Высокорослый и рыжеволосый Тимофей Придворов, коренастый и крепкий нанаец Иннокентий Сойгер и низкорослый и худощавый Семён Парин.

Немного задержались, помогали старшим. Мотались с временной стоянки лодок на Шестьдесят шестом квартале в свой посёлок Менделеева. Сняли с крыш двух кошек и собаку, отдали их на время в надёжные руки двоим рабочим леспромхоза.

– Всякие домушники и беспредельщики, – пояснил Семён Парин, – животных убивают палками и стальными прутьями. Просто так. Для интереса. Чужая боль и страдания для них в радость.

– А все они тоже на лодках, – сказал Тимофей Придворов, – не за своим добром на хороших плавучих средствах приплывают. Разве трудно ту же собаку или кролика просто выпустить на сухое место?

– У них на уме совсем другое, – подтвердил Иннокентий Сойгер. – Хотят красиво жить, ничего не делая. Такие сейчас есть. Мародёров хватает и среди чиновников. Пытаются стать богатыми за чужой счёт…

– Ты тоже пытался, Кеша, – заметила Анюта.– Но потом резко передумал.

– Наш поступок произошёл от отчаяния, Аня, – улыбнулся Сойгер.– Нервный срыв. Столько ведь вокруг несправедливости. Нервный срыв произошёл.

– Замечательно, что вы, ребята, остались хорошими и справедливыми, – сказала Раиса. – Меньше на белом свете будет зла.

Одним словом, сдружились новые знакомые быстро. Да ведь и не сложно, ведь все одного возраста.

Вскоре появился и полицейский Сарматов, сразу же познакомился с новыми бойцами летучего отряда Окунёва, вернул украденный рюкзак с одеждой Измайловской, но, как бы, оправдываясь, сообщил:

– Но продукты все твои съели, Рая. Малая ребятня промышляет. Не всё ещё у нас в городе и в стране благополучно. Да ещё это чёртово наводнение! Вода многое уничтожила. Некоторые дети едят даже хот-доги. Но всё скоро наладится.