Текст книги "Гриада (ил. Л.Смехова)"

Автор книги: Александр Колпаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Подождите в саду, – говорит он, – пока будет объявлено решение Кругов Многообразия.

– Итак, только через тридцать тысяч лет наше сообщение придёт на Землю, – грустно произнёс академик, когда мы снова вышли в сад. – А есть ли какая-нибудь надежда дождаться ответа? Абсолютно никакой. Разве только лечь в анабиоз на шестьдесят тысяч лет? У гриан, видимо, есть анабиозные устройства, подобные нашим, а скорее всего, более совершенные.

– Так они и положат пас в анабиоз! – с раздражением сказал я. – Чем ждать ответа, лучше попробовать вырваться в Космос и вернуться на Землю.

– На чём? – иронически усмехается Самойлов.

– Надо захватить грианский астролёт, – упрямо настаиваю я.

– А умеешь ли гы управлять кораблём, построенным, может быть, на совершенно иных принципах?…

Торопливые шаги, раздавшиеся позади, привлекли наше внимание. Нас догоняла слегка запыхавшаяся Виара. Она встревожена. Оказывается, у их женщин эмоции проявляются более живо, чем у мужчин.

Вопросительно смотрю на грианку. В руках она держит небольшие блестящие диски. Я тут же вспомнил: точно такой же диск был у неё на груди во время полёта над садом.

– Земляне должны знать… – торопливо заговорил её переводной аппарат. – Вначале опыты по обучению… Потом операция в Секторе Биопсихологии – это очень страшно! Я принесла вам диски…

Она быстро прикрепляет антигравитационные аппараты на грудь каждого из нас и показывает, как их включать.

Я нажимаю кнопку – и… взлетаю метров на тридцать вверх. Затем переворачиваюсь и повисаю в нелепой позе, широко раскинув руки.

Пётр Михайлович неудержимо хохочет. Виара испуганно переводит взгляд с него на меня.

– Поздравляю с удачным дебютом! – кричит он снизу. – Ты забыл включить регулятор равновесия! Передвинь чёрный рычажок!

После нескольких самых нелепых движений в воздухе неловко “приземляюсь”, вконец сконфуженный. Страх в глазах Виары сменился насмешливыми огоньками, но внешне она абсолютно спокойна и серьёзна. Грианку, как я успел заметить, почему-то особенно интересует моя личность. Иногда я ловлю на себе её внимательный, изучающий взгляд.

Мы почти забыли о её тревожных, но непонятных словах. Признаться, я даже не обратил на них особого внимания. Какой-то сектор психобиологии… Вероятно, Самойлов будет с радостью изучать психобиологию или любую другую “логию”. А я постараюсь посмотреть жизнь Гриады, разобраться в её непонятном общественном строе, поближе познакомиться с населением этой планеты.

Тревожный голос Виары прерывает мои мысли:

– Вы должны уходить отсюда… Бойтесь биопсихологов…

– Куда? И зачем? – удивляется Самойлов. – Я не вижу никаких причин волноваться. Да и как уйдёшь: на поверхности – адский зной, а мы к нему не приспособлены.

– Скоро начнётся Цикл Туманов и Бурь, зноя не будет. Летите на Большой Юго-Западный Остров Фиолетового океана.

– А что там? – спрашиваю я. – Другое государство?…

Грианка не отвечает, но её взгляд устремлён на фронтон Энергоцентра. Там на фоне густо-фиолетового неба резко выделяется скульптура загадочного существа. Она будит в душе неясное стремление, зовёт куда-то вдаль… Загадка скульптуры волнует меня всё больше.

– Кто здесь изображён? Это ваш предок? Или он оттуда, с Большого Юго-Западного Острова? – забрасываю я грианку вопросами.

Она колеблется, озирается вокруг:

– Нет, это не предок гриан… это…

Из-за поворота аллеи неожиданно появляется Югд с тремя здоровенными грианами. Они молча подходят к нам и знаками велят идти вперёд Я незаметно прячу в карман диск, полученный от грианки.

– В Трозу, – снова слышим мы знакомое слово.

Что же такое Гриада?

Много позже, когда все треволнения остались позади, Пётр Михайлович дал мне прочитать свои записки (вернее, прослушать их с магнитофона), которые он сделал в Информарии Познавателей. Я не мог удержаться, чтобы не перенести их в свой дневник. Академик начинал свои воспоминания описанием рокового для нас заседания Кругов Многообразия:

“Я полагал, что Круги Многообразия будут обсуждать вопрос о различии и сходстве грианской и земной цивилизаций, а также способы обмена достижениями науки, техники и культуры. Однако предметом обсуждения оказались мы с Виктором. Председательствовал Элц, которого я считаю сменным диктатором, избираемым, вероятно, какой-то могущественной группой людей, владеющих техническими знаниями. Он кого-то ожидал, так как то и дело бросал взгляды на входную арку. И действительно, через несколько минут в зале появились гриане в странных оранжево-синих одеяниях. Впереди – грианин со шрамом, учивший нас программированию. Вошедшие полукругом расселись перед нами. Я все время чувствовал испытующий взгляд человека со шрамом (я всё-таки называю их людьми ввиду близости по разуму к землянам). Виктор насторожённо осматривался по сторонам.

– Итак, земляне перед вами, – нарушил общее молчание Элц, обращаясь к оранжево-синим. – Что вы предлагаете с ними делать?

Человек со шрамом встал и, указывая на меня, сказал:

– Этот землянин подходит для исследований в Высшей Ступени Познания. Из микрофильмов мы узнали, что он учёный.

– Что дадут Познавателям ваши исследования над этим дикарём?

Буквально так переводилось на геовосточный язык соответствующее грианское слово, как это ни неприятно было сознавать.

– Мы подвергнем его биопросвечиванию, чтобы выяснить, как работает мозг. Специально разработанная программа изучения позволит биопсихологам разрешить давно интересующий гриан вопрос: сможет ли существо из другого мира, с иным развитием мозга, познать законы Великого Многообразия (так, как я узнал впоследствии, гриане называют природу). Эти опыты помогут Познавателям углубить методы Отражения Многообразия.

– Хорошо, – сказал Элц. – Этот землянин будет отдан в Высшую Ступень Познания. Ну, а другой?… – Он показал на Виктора.

Человек со шрамом мельком осмотрел моего штурмана:

– Этот землянин не подходит для Высшей Ступени Познания. У него примитивное мышление, которое не представляет для биопсихологов интереса…

Оскорблённый Виктор покраснел от возмущения и отвернулся. Я понял, что грианские учёные каким-то шестым чувством мгновенно определяли степень умственного развития человека. В зтэт момент встал грианин в жёлто-красном одеянии и сказал:

– Высоким землянином интересуется Сектор Усовершенствования Организма. Он обладает давно утраченными на Гриаде качествами: активной жизненной силой, высоким энергетическим уровнем. В древнейших слоях Информария сохранились записи о том, что подобными качествами обладали наши далёкие предки. Восстановить эти качества – цель нашего Сектора. Увлечение техникой и отрицание физического труда, которое появилось у наших предков сорок пять тысячелетий назад, приводит к ослаблению жизнедеятельности Познавателей.

– Ясно, – согласился Элц. – Высокий землянин передаётся в Сектор Усовершенствования.

Биопсихологи одобрительно загудели… Собственно говоря, пока не вижу в этом решении ничего угрожающего. Напротив! В их так называемой Высшей Ступени Познания я надеюсь собрать сведения об успехах грианского разума за истекшие тысячелетия. Не понимаю возмущения Виктора: нужно радоваться такой возможности, а он недоволен. Штурман порывисто встал и подошёл к трибуне, где сидит Элц. Старик, кажется, испугался и подал знак двум рослым служителям приблизиться к трибуне.

– Протестую против экспериментов над представителями разумного мира, равного вам по развитию! – гневно сказал астронавт. – Требую свободы передвижения по Гриаде! Свободы общения с любыми лицами! Или вы боитесь?… Конечно, боитесь! Вы не хотите, чтобы гриане узнали о жизни на Земле, узнали о принципах коммунистического человечества и стали им следовать?… Молчите?… Тогда верните нам “Уранию” и дайте гравитонного топлива! Мы возвратимся на родину!…

Элц слушал его речь с безжизненной усмешкой. А биопсихологи, окружив Виктора, наставляли на него различные аппараты и приборы, фиксировали телодвижения и жесты, выражение лица. Сразу видно, что это люди дела: не теряя времени, они уже приступили к изучению нового явления Великого Многообразия.

Выведенный из себя полным равнодушием Элца, Виктор резко повернулся и побежал к выходу. Но в этот момент его взяли под руки служители и потащили в боковую дверь. Виктор яростно упирался.

Вдруг у самого входа Виктор вырвался из рук служителей и выбежал на площадку, где стояли летательные аппараты гриан. Остолбеневших от изумления служителей подстегнул резкий возглас Югда, и они бросились догонять беглеца. Но было уже поздно: Виктор взлетел в воздух. Интересно, когда он научился управлять грианским “яйцом”? Вероятно, запомнил манипуляции гриан на пульте того аппарата, на котором нас привезли в Трозу в день прибытия на планету.

Но увы! Произошло примерно то же самое, что и с нашей “Уранией”. Виктор не успел отлететь и километра от Кругов Многообразия, как его аппарат резко затормозит в воз пухе, словно его схватила рука невидимого волшебника. Некоторое время аппарат висел над уступчатой башней, замыкающей группу зданий на краю “арены”, а затем очень плавно возвратился к входной арке.

Служители Кругов Многообразия втолкнули сопротивляющегося Виктора в кабину своеобразного лифта. Он махнул мне рукой и крикнул что-то. Из его слов я успел только расслышать: “Ждите… найду…”

Но я почему-то спокоен за его судьбу и уверен, что он не пропадёт при любых обстоятельствах.

Оранжево-синие, оставшиеся со мной, по-видимому, опасались, что я тоже попытаюсь бежать, и устроили настоящий живой коридор, по которому и сопровождали меня на площадку. А там погрузили в прозрачную кабину лифта, который мчал нас по бесконечным туннелям и переходам Сверху, снизу, с боков вихрем проносились этажи, залы, какие-то сооружения. В глазах рябило от чередования прозрачных и затемнённых стен. Наконец “лифт” остановился в круглой выемке стены. Я осмотрелся и увидел внизу огромный зал, где около причудливых аппаратов сосредоточенно работали гриане в оранжево-синих одеяниях Это были биопсихологи.

***

…Итак, третий день я нахожусь у биопсихологов. Как я и предполагал, ничего сверхъестественного или варварского: оранжево-синие оказались довольно корректными субъектами. Они предоставили мне возможность беспрепятственно работать в гигантском Информарии, где сконцентрированы миллиарды микрофильмов и “запоминающих” кристаллов. Ещё раз убеждаюсь, что пути развития науки разных обществ в главнейших чертах сходны. Это положение подтверждает и способ хранения грианами знаний, накопленных за тысячелетия. Информарии – память человечества – появились на Земле ещё за сто лет до нашего отлёта к центру Галактики. Тогда же была изобретена так называемая целлюлорная память. Что она собой представляла? Своеобразные кристаллы, группы единичных электромагнитных клеточек – целлюл. В них электромагнитными колебаниями записывались важнейшие достижения человеческих знаний, культуры, искусства. Электронные быстродействующие считывающие устройства развёртывали и воспроизводили на экранах эту запись в виде текста и цветных изображений, а динамики передавали звук. Таким образом можно было воспроизвести театральное представление, книгу, картину, музыкальное произведение.

Так и на Гриаде, в колоссальном Информарии, точно в гигантских сотах, покоились миллиарды запоминающих кристаллов, каждый из которых вмещал в себе содержание нескольких тысяч толстых томов. Здесь были собраны неисчислимые сокровища знаний, накопленных грианами за миллион лет существования их цивилизации.

Глубокая тишина окружает меня. Но я знаю, что в этой тишине непрестанно идёт интенсивная работа Потоки электромагнитных сигналов беззвучно циркулируют по многочисленным каналам Информария, непрерывно, слой за слоем, укладываясь в “запоминающие” кристаллы. И передо мири развёртывается картина чужого мира, неповторимая в своей истории, во многом чуждая земным представлениям, но неожиданно знакомая вследствие общности естественно-исторического и социального развития разумных обществ во Вселенной.

Условия развития разумной жизни на Гриаде значительно усложнялись своеобразным астрономическим положением планеты и наличием вечного теплового излучения центра Галактики. Ось вращения Гриады почти параллельна плоскости орбиты, т.е. она вертится “лёжа на боку”, так же, как планета Уран нашей солнечной системы. Теперь я могу объяснить причину неимоверного, зноя, который царит сейчас за стенами этого чудо-города. Раз ось вращения Гриады лежит в плоскости орбиты, то это вызывает причудливую смену времён года и суток. Оказывается, общая продолжительность года на Гриаде равна девяноста двум земным годам. Из них двадцать три года подряд “день” и “ночь” аккуратно сменяют Друг друга, но “день” постепенно удлиняется Потом в северном полушарии наступает сплошной “день” и сплошное “лето”, которое длится Двадцать три года. Затем солнце начинает спиралями опускаться к горизонту, и снова на Двадцать три года возвращается нормальная смена “дня” и “ночи”, но “ночи” постепенно Удлиняются. После этого воцаряется сплошная “ночь” и долгая “зима”, которая длится тоже двадцать той года.

Мы попали в северное полушарие Гриады совершенно случайно. Нам просто повезло. Попади мы в южное полушарие, грианская цивилизация, пожалуй не была бы нами открыта. Центр Галактики не согревал своим излучением южное полушарие. Там сейчас свирепствует двадцатитрёхлетняя зима и непроглядная ночь. Я просмотрел десятки микрофильмов-ландшафтов южного полушария: невольный страх охватил меня, когда я увидел дикие нагромождения ледяных массивов и услышал невероятный по силе гул ураганов. Растительность причудливых форм судорожно жмётся здесь к “земле”. Минус семьдесят градусов – такова средняя температура зимы в нужном полушарии.

Ни одно живое существо не оставалось в южном полушарии во время почти четвертьвековой зимы. Только наблюдательные автоматические станции метеопрогнозов, “подземные” заводы и фабрики по переработке богатств недр, полностью автоматизированные и управляющиеся Электронным Мозгом из северного полушария Гриады, продолжают свою неустанную работу.

Я ещё раз повторяю: если бы мы случайно приземлились в южном полушарии, когда там господствовала зима, или в северном во время Цикла Туманов и Бурь, грианское общество вероятно, осталось бы не открытым землянами. Кстати, о Цикле Туманов и Бурь. Это климатическое явление наступает в северном полушарии периодически через каждые двадцать три года. Огромные холодные массы, надвигаясь яз южного полушария, скованного зимой, вызывают резкое нарушение атмосферных процессов. Ни соединённое тепловое излучение ядра Галактики и солнца в северном полушарии, ни искусственные солнца, подвешиваемые над Южной Триадой, – ничто не может смягчить холод ледяных пустынь! Тогда над Северной Триадой разражаются невиданные ливни; бушуют многомесячные бури и смерчи, всё заволакивается густым туманом. Гриане в этот период укрываются в своих городах-цирках под прозрачными крышами, в “подземных” городах и на дне Фиолетового океана. Цикл Туманов и Бурь продолжается двадцать лет, после чего наступает переходное состояние, когда в Северной Гриаде становится влажно и душно, как в парной бане. Наконец тепло светил подсушивает почву, и мало-помалу возвращается палящий зной.

Климатические особенности чрезвычайно затруднили и усложнили развитие грианского общества… Экраны показывают мне, как на заре своего существования гриане стадами бродили по равнинам и джунглям северного полушария, в суровой борьбе добывая пищу. Их первобытное общество поразительно напоминает первобытно-общинный строй землян. В период Туманов и Бурь они забивались в норы. Вы, конечно, представляете себе, что значит прожить десять-двадцать лет в таких условиях? К концу цикла две трети первобытных гриан вымирали от болезней и недостатка пищи. Затем наступало благоприятное время года, и они снова размножались. Так в течение десятков тысячелетий продолжалась невероятно тяжёлая борьба гриан со страшными силами природы.

В южном полушарии гриане вообще не жили даже в летний период. Туда забредали лишь в более поздние эпохи отдельные группы мореплавателей-охотников, стремясь добыть диковинных животных – порождение южно-грианских природных условий.

Так же, как и на Земле, на определённой стадии развития началось своеобразное классовое расслоение первобытного общества гриан. Суша Гриады состояла из трёх огромных материков, из которых два находились в южном полушарии, между восьмидесятым и пятнадцатым градусами южной широты. Третий континент – Северный Центральный Материк – лежал в северном полушарии Вся остальная поверхность была занята Фиолетовым океаном, на необозримом пространстве которого разместились десятки архипелагов и тысячи отдельных островов. Расположение материков оказало известное влияние на развитие грианского общества. На Центральном Материке образовалось единое рабовладельческое государство. Рабство также являлось неизбежным этапом в развитии гриан. Только с помощью грубого физического принуждения можно было заставить первобытного грианина приобщиться к систематическому труду и за счёт труда раба дать возможность другим людям – рабовладельцам – заниматься науками, культурой, искусством. Но и здесь я увидел своеобразие. На многочисленных архипелагах и островах Фиолетового океана первобытнообщинный строй существовал вплоть до эпохи Хранителей Знаний, то есть до эпохи машинной техники, начавшейся восемьсот тысячелетий тому назад. Островные гриане были неисчерпаемым резервуаром для пополнения армии рабов, на костях которых постепенно вырастало здание цивилизации. Для того чтобы создать огромные крытые города – очаги устойчивого существования в период Туманов и Бурь, – погибли миллионы и миллионы островных рабов. Вся история Гриады на протяжении долгих тысячелетий – это непрекращающаяся классовая борьба, цепь грандиозных восстаний рабов. Восстания подавлялись со страшной жестокостью Хранителями Знаний – древнейшим господствующим классом, овладевшим знаниями благодаря труду рабов. В период Туманов и Бурь борьба утихала, и полуодичавшие толпы восставших разбредались по Центральному Материку, отчаявшись проникнуть в крытые города – к свету, теплу, жизни.

Дальше я обнаружил в Информарии странный “провал” в истории Гриады. В каких формах развивался на ней феодализм? Как произошёл переход к капитализму или его разновидности, каким образом развёртывалась борьба пролетариата за своё освобождение, за построение нового мира? Увы! На все эти вопросы Информарий ответить не мог. С гигантских стеллажей на меня смотрели лишь пустые обоймы, в которых некогда хранились, может быть, микрофильмы. Целая эпоха в истории грианского общества осталась неописанной. Не было ли тут злого умысла со стороны каких-то господствующих классов?…

Последующие слои микрофильмов и “запоминающих” кристаллов рассказали мне уже о том времени, когда грианское общество находилось на высочайшем уровне развития, когда был совершён переход от электричества к энергии мезовещества, к электронной технике и полной автоматизации производства. Потомки древних рабов непонятным образом попали в новейшее рабство. Они обслуживали заводы и фабрики, энергостанции и транспорт, обеспечивали всю многообразную жизнь Гриады. Но они не знали радостей духовной и культурной жизни, потому что культура, наука и искусство принадлежали Хранителям Знаний. Потомки рабов получали лишь немного технических навыков, необходимых для управления машинами. Эти навыки передавались из поколения в поколение.

Потомки Хранителей Знаний учли богатейшую историю непрерывной борьбы прошлых веков. Новейшие рабы были обеспечены необходимыми благами жизни. Они имели всё… кроме радостей творчества и познания, кроме радостей настоящей жизни разумных существ. Они были несчастнее всех тех, кто в прошлые века эксплуатировался у нас на Земле: они не знали путей к лучшей жизни. Я и сейчас поражаюсь, как искусно добились Познаватели расцвета науки и техники, закрыв широким массам дорогу в науку, к познанию путей своего освобождения.

На той ступени развития Гриады, которую застали мы в век освобождения энергии мезовещества, в век электроники и телевидения, я вообще не представлял себе, как могли бы эти несчастные придатки к электронным автоматам подняться на вершины современного, невероятно разветвившегося знания. В каком-то пункте своей истории потомки древних рабов, так героически сражавшихся в прошлом, допустили крупную ошибку. Несомненно, в их истории был момент, когда можно было разбить Познавателей и сделать знания достоянием всех. Они упустили этот момент и теперь расплачиваются за свою ошибку…

Ещё несколько дней оранжево-синие позволили мне заниматься в Информарии, окружив целым лесом каких-то регистрирующих приборов.

Уголком глаза я вижу, как на экранах аппаратов бегут кривые линии и всплёскиваются пики. Странно сознавать, что эти кривые – отображение мыслительных процессов, протекающих в моём мозгу.

…Микрофильмы и целлюлы рассказали мне о высоком уровне промышленного производства на Гриаде. По бескрайним красно-оранжевым равнинам юго-восточной части Центрального Материка раскинулись колоссальные комбинаты, производящие пищевые продукты из… воздуха. Каждый такой комбинат – это целый город, состоящий из пластмассовых зданий всевозможных форм. Атмосферный воздух с ураганной скоростью засасывается в радиационные камеры. Здесь невидимые, но верные работники – радиоактивные излучения – производят ускоренный фотосинтез: волшебное действие, когда из кислорода воздуха и углекислого газа получаются сотни углеводородов. Ну, а затем обычная химическая обработка, дающая десятки тысяч различных продуктов и материалов. И нигде я не заметил ни одной живой души. Всё производство автоматизировано.

…Человек со шрамом (ранение он получил, как я узнал позже, во время опасного опыта с новыми излучениями) показал мне ещё много диковинок. Не могу умолчать о планетоскопе. Это гигантский аппарат, установленный в семидесятиэтажном здании восьмого сектора Кругов Многообразия. Когда сверхмощный поток излучений насквозь “просветил” шар планеты, я не мои сдержать восторг: внутреннее строение Гриады было как на ладони, вплоть до мельчайших деталей. Как и следовало ожидать, ядро планеты диаметром в три тысячи километров состояло из тяжёлых элементов, находящихся в особом пластическом состоянии под давлением в миллиарды атмосфер, при температуре в семь тысяч градусов. Шаг за шагом я, как на выставке, рассматривал глубинные слои планетной коры, залежи ископаемых, движение подземных вод и расплавленной магмы, вековые перемещения материков. Этот получасовой “сеанс” дал мне больше, чем десятилетия напряжённого изучения внутреннего строения Земли, которое я в своё время предпринял в связи с разработкой новой теории тяготения.

…Однако вскоре мне пришлось прервать увлекательный процесс познания чужой цивилизации Обстоятельства снова ввергли нас водоворот повседневной жизни”.