Текст книги "Розовый блейзер: нахальная меланхоличная история (СИ)"

Автор книги: Александр Кононенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Можно же было отучиться и потом мир посмотреть, – заметил я.

– Чушь! И сколько из твоих знакомых смогли так сделать?

– Ну-у…

– Вот, и я таких сразу тебе не назову. Может, у кого-то и получается, но у большинства появляются якоря, которые крепко держат их в бухте бытовухи. У меня был шанс не попасть в рутину. Уехать и быть кем угодно, а не человеком, который год в нашей хтони работает, чтобы раз в год из неё вырываться.

– И поэтому ты сбежала из дома? – догадался я.

– Да! Именно тогда я и ушла. Сначала было несладко. Мне даже пришлось чуть поголодать. Но потом я встретила одного из людей Котова. Мне предложили пониматься у них, и я согласилась. Честно говоря, думала, что это будет порно или что-нибудь ещё хуже, но, к счастью, это было нечто другое. Ну ты и сам знаешь. Не то чтобы я против порно – став порноактрисой, мне бы мир посмотреть было даже проще. Побывала бы в Будапеште, Калифорнии и много ещё где, но я оставляла этот вариант на крайний случай.

– Разумно, – усмехнулся я.

– Потом вместо того, чтобы самой сниматься, стала искать для них людей, готовых сыграть в постановочном снаффе.

– Типа меня?

– Нет, в основном это были неизвестные профессиональные актёры, готовые на всё, чтобы хоть где-нибудь засветиться.

– А меня зачем тогда позвала?

– Ты мне показался достаточно… жалким. Без обид. Просто ты реально вылитый потенциальный самоубийца. Вот я им и решила предложить взять тебя.

– Повезло мне, – ответил я с горькой улыбкой.

– Это мне с тобой повезло, стрелок херов, – с такой же досадой ухмыльнулась Амелия.

По этих слов мы встали и направились к выходу. По пути к дверям Эми всё же вставила сигарету в зубы. В ответ на недовольные возгласы персонала она показала два средних пальца и хлопнула дверью. После этого вряд ли мне стоит возвращаться сюда.

Лифт в моём доме был типичным для здания советской застройки – шумным и тесным. Тусклая лампочка мигала, механизмы неспешно тянули нас вверх. Амелия потянула руку к рюкзачку за спиной, зацепив меня своим острым локотком, и, повозившись, нашарила в нём маркер. Затем она нашла пустое место среди рекламы и корявых граффити на стенке лифта и начала выводить букву за буквой. Чтобы чёрную надпись можно было разглядеть, Эми приходилось со всей силы надавливать на маркер. Когда надпись была готова, Эми отодвинулась, чтобы я смог её рассмотреть. Рисунок был над панелью с кнопками и оказался кружочком рядом с цифрами.

– Девять и три четверти, – прочитал я вслух.

–Ага, ну типа…

– Я понял. Давай нажмём, вдруг лифт всё-таки увезёт нас из этой задницы, – сказал я и стал много раз быстро тыкать на кружочек, всё приговаривая «ну, давай же!»

– Прости, что прерываю, – сказала Амелия, сдерживая смех, – Кажется, наш этаж.

Я скинул куртку и рюкзак и рухнул на диван. Усталость чувствовалась каждой клеточкой тела. Декоративная подушка, которую я сунул под голову, показалась самой мягкой и приятной вещью на свете. Амелия, не удосужившись даже снять обувь, запрыгнула на мою кровать. Несколько минут мы так и пролежали в бессильном молчании. Сейчас я мог только наблюдать, как Эми покачивает ногами в кедах с жёлтыми шнурками, слушать её прерывистое дыхание. Дневной стресс отнял у нас все силы. Глаза сами собой закрывались, ещё миг и я бы провалился в сон, но Эми неожиданно бодрым голосом вдруг произнесла:

– Что ж, теперь так и будем жить!

– Не понял, – удивился я. Ещё не опомнившееся сознание туго воспринимало информацию.

– Чего тут непонятного? А где мне теперь жить? Я же говорила, что Котов меня с улицы подобрал, а теперь мне некуда идти из-за тебя, между прочим. Или предлагаешь мне искать картонную коробку, чтобы в ней ночевать?

– Об этом я как-то не подумал. Тогда добро пожаловать. Только у меня женских вещей для тебя нет.

– Не беспокойся, у меня самое нужное с собой, а с остальным потом разберёмся. Честно сказать, наличие у тебя женской одежды меня бы даже напугало. Кто знает, чем ты занимался до нашей встречи, и в каких канавах лежат твои бывшие.

– Эй!

– Да шучу я! Лучше давай думать, где нам деньги на долг Котову заработать. Умеешь что-нибудь? А образование у тебя есть?

– Диплом социолога. Всё ещё жду день, когда он мне пригодится. А работа… Перманентный поиск, скажем так.

– Честно говоря, я и не ожидала от тебя чего-то большего.

– Говоришь, как моя мать, – усмехнулся я. – А сама-то до встречи с Котовым как-нибудь зарабатывала?

– Между прочим, я с восемнадцати лет вместо потери времени на сомнительного образования вертелась как могла. Даже свои ношеные трусики всяким извращенцам продавала!

– Так этим сейчас и займёмся! Я тебе даже их носить помогу, сколько их нам продать нужно? Тысяч шесть? – съязвил я.

– Иди тогда заработай нам своим тупым сарказм, придурок! – Эми отвернулась от меня и замолчала, скрестив руки.

Мне не хотелось с ней дальше ссориться, поэтому попытался извиниться:

– Прости меня, – сказал я и попробовал нежно коснуться её плеча. Вышло это у меня достаточно неловко.

Амелия ничего не ответила. Она извлекла из бокового кармана рюкзачка беспроводные наушники, которые лишили меня всякой возможности продолжить диалог. Впрочем, в эту минуту я и так не мог найти подходящие слова.

Я лёг на спину и закрыл глаза.

Истошный женский вопль ударил по барабанным перепонкам. В смятении я открыл глаза. Несколько секунд понадобилось, чтобы начать понимать, что же происходит. Полумрак в комнате говорил о том, что я продремал до самого вечера. Амелии не было рядом. Я поднялся с дивана, чтобы найти невольно обретённую сожительницу.

Пройдя на звук по коридору, я обнаружил своего соседа Илью. Не известно, когда он вернулся домой, но сейчас Илья стоял перед распахнутой дверью в ванную комнату, защищая лицо руками. Из ванной в него, сопровождаемые ругательствами и криками, летело содержимое ванной полочки. Несколько брошенных полотенец повисли у него на плечах. Когда в него полетел очередной шампунь, он чуть не поскользнулся на кинутом в него ранее мыле, но удержался на ногах.

– Что здесь происходит? – спросил я Илью.

– А я откуда знаю?! Пришёл домой, решил в душ сгонять, а тут эта неадекватная тёлка! Кто это вообще?!

– Это… Это Эми. Закрой уже дверь, – сказал я и сам потянулся к дверной ручке. Боковым зрением я заметил мокрую Амелию, прикрывающую обнажённое тело душевой занавеской. Это не было специально, но от увиденного у меня чуть участилось сердцебиение.

Я вышел с Ильёй на кухню. Визги прекратились, но недовольный голос Амелии всё ещё доносился до нас.

– Блин, чувак, сказал бы, что девушку приведёшь или, не знаю, носок на ручку двери повесил, – сказал Илья, когда мы сели за стол.

– Она мне не девушка…

– А кто? Погоди… Ты, что ли, шлюху сюда решил привести пока меня нет? Ну конечно, как бы ты иначе такую тёлку подцепил! Ты это… Я не осуждаю, сам, бывает, в сауну заглядываю. Мне даже немного завидно: Я снимал пару раз, но там такие были, что без синьки не встанет, а это ничего такая.

– Да не проститутка это. Это… Всё сложно.

За разговором мы не заметили, что к нам на кухню вошла Амелия. Своё присутствие она обозначила гневным «кхм-кхм». Влажные волосы она собрала в хвостик на затылке, только один непослушный локон болтался у лба. Её небольшая грудь бугорками выступала под футболкой. Ручки упёрты в талию.

– Надо предупреждать, что снимаешь квартиру вместе с извращенцем, – пробурчала Эми.

– Слышь, Лёв, что эта шаболда себе позволяет? – возмутился Илья.

– Как ты сказал? Ты что меня типа шлюхой назвал?! – Амелия замахнулась на Илью, готовая броситься на него в попытке наградить пощёчиной. Когда Илья, переполненный возмущением, вскочил из-за стола. Эми на его фоне стала выглядеть как котёнок, шипящий на бульдога.

– Тихо всем! – Гаркнул я и встал между ними. Мой возглас получился скорее нервным, чем угрожающим, но у меня получилось отвлечь их от перепалки. – Возникло небольшое недопонимание: никто здесь не шлюха и не извращенец. Ребята, познакомитесь, Эми, это Илья. Илюха, это Амелия – моя подруга. Ты не против, если Эми поживёт здесь с нами некоторое время?

Илья смерил новую сожительницу долгим внимательным взглядом и сменил прищур на усмешку. Мой сосед не умел долго злиться. Переход от ядовитой злобы к безоговорочному веселью в его душе мог произойти буквально за секунду. Это в нём мне и нравилось. А иногда и немного пугало. Вот и сейчас он, забыв о только том, что только что с кем-то ссорился, дружелюбно протянул Эми руку. Пыл в глазах Амелии тоже немного убавился.

– А не рановато ли вам жить вместе, ребятки? – удивлённо спросил Илья.

– Так получилось, – сказала Эми.

– А, понял.

Что там понял Илья, я понятия не имел. Он чуть позже всё-таки попробовал заявить, что мы договаривались никого не подселять в своё крохотное жилище. В свою очередь, я намекнул на то, что он сам нарушил почти все установленные нами правила, и он сдался.

И так нам теперь предстояло пожить втроём, хоть наша квартирка была слишком тесной для подобного проживания. Впрочем, когда нависает реальная перспектива расправы за невыплаченный долг, житейский дискомфорт становится незначительной проблемой. Ведь даже маленькая квартира уютнее просторного багажника, везущего тебя в лес.

На следующий день меня разбудило хлопком металлической двери. Осмотревшись по сторонам, я обнаружил Эми, занимавшую мою кровать, и почувствовал, как спина болела после ночи на диване. Постель Ильи была уже пустой. Эми ворочалась и кряхтела, тоже разбуженная этим шумом.

Я накинул первые попавшиеся штаны и чистую футболку, затем отправился на кухню, чтобы сообразить что-нибудь на завтрак. Когда я засыпал остатки молотого кофе в кофеварку, на кухню пришла и Эми, одетая в мою белую майку, и села со мной рядом. Майка была уже сильно растянута и на низкорослой девчонке длиной походила скорее на платье. Впрочем, даже наспех причёсанная и в странной одежде Эми выглядела очаровательно.

Мы обменялись короткими «привет» и продолжили безмолвно смотреть, как кофе тонкой струйкой наполняет кофейник. Когда упала последняя капля, я встал, чтобы налить нам по кружке, но Эми жестом остановила меня, и сама принялась дальше готовить напитки. Насыпая сахар, она случайно выронила чайную ложку, и она со званом укатилась под стол. Эми согнулась за ней, задрав край майки. У неё под майкой оказались тонкие розовые трусики. Я отвёл взгляд и даже покраснел. Поднимаясь, Амелия заметила моё смятение, улыбнулась, но ничего по этому поводу не сказала, а лишь придвинула ко мне кружку. Возникла мысль, что она это сделала специально, чтобы смутить меня. Я попробовал взять себя в руки и отхлебнул кофе. Я усердно думал, как остроумно начать беседу, но Амелия сама начала разговор.

– Есть идеи, как разобраться с нашей проблемкой? – с печальной улыбкой спросила Эми.

– Пока идеи решительно отсутствуют, а у тебя?

– Тоже ноль, но есть знакомый, который может подсказать, что делать. Надо к нему сходить.

– Тоже бандит? – спросил я с усмешкой.

– Вовсе нет. Он скорее даже противник насилия. Или нет. Трудно сказать, что он точно исповедует, но к нему стоит наведаться. Как его имя не помню, но все называют его Август. Я с ним ещё до встречи с Котовым познакомилась.

– И что, он знает, как деньги достать?

– Не уверена, но, может, хотя бы он посоветует что-нибудь.

После завтрака мы собрались и поехали искать Августа. Амелия не знала его номер, потому что у него его никогда и не было, а точный адрес она не помнила. Точно была известна только улица, где у него было что-то вроде работы.

Мы на трамвае добрались к месту, где, по воспоминаниям Эми, проживал Август. Эми рассказала, что всегда встречалась с ним в подвале одной из девятиэтажек. И мы стали ходить от здания к зданию, находив или закрытые двери, или грубости от дворников, которые принимали нас за искателей закладок, которые в последние годы стали встречаться особенно часто.

Когда мы пошли к очередному подвалу, Эми подпрыгнула и завизжала. Я подумал, что она увидела здоровенную крысу, но Эми радостно запищала, указывая пальцем:

– Вот! Это его подвал! Видишь, маркером змея нарисована, это, как его, уроборос! Он любитель такой фигни.

Мы зашли в подвал. Через узкий проход со старыми покрытыми множеством слоёв краски трубами мы попали в крохотную комнатку. Внутри было накурено и, вероятнее всего, не только табаком. Лампочка, покрытая сотнями следов от мух, свисала на проводе с потолка, потрескивая и едва испуская свет. На сыром бетонном полу располагался старый покрытый пятнами матрас. Человек в коричневой куртке не по размеру лежал на нём спиной к нам.

– Чёрт, он ведь там живой? – шёпотом спросил я у Эми.

– Чего надо?! – Август поднял голову. На его голове была чёрная шапка, из-под которой вырывались патлы немытых волос, и толстые очки в роговой оправе. Немытая шевелюра вырывалась у него из-под шапки. – Эми, ты, что ли?

– Привет, Август! Не помешали? – ответила Эми.

– Да разве я не найду времени для своей розовой радости, – голос Августа неприятно хрипел. – Уже не думал тебя когда-нибудь встретить. Чем старик может тебе помочь?

– Никакой ты не старик, Август! Мы просто хотим с тобой посоветоваться.

– Судя по тому, что ты снова вернулась в этот грязную берлогу, мои прошлые советам ты не особо следовала… Ладно уж, спрашивайте.

– Такое дело, – заговорил я. – Мы, как это сказать помягче, попали на крупную сумму. Нас убьют, если мы их не вернём. Эми подумала, что ты можешь подсказать, что делать.

Август ничего не отвечал. Я поймал себя на мысли, что мы просто зря тратим время. Что толкового может посоветовать нам накуренный бомж?

– Интересно… – наконец задумчиво сказал Август.

– Что? – ответил я без энтузиазма.

– Ты говоришь о том, что вас убьют со страхом, но при этом я не чувствую в тебе сожаления. Словно часть тебя желает умереть. Ты наверняка и убить себя как-нибудь пробовал?

– Я… э… – У меня пересохло во рту. Раскрывать душу перед бродягой совсем не было в моих планах.

– Так и думал. И как, получилось?

– Ты же видишь, что я стою тут живой, – небрежно ответил я.

– То есть ты уверен, что ты живой? А ты знал, что агонизирующий из-за недостатка кислорода мозг способен создавать крайне правдоподобные и невероятно долгие галлюцинации. Религиозные люди часто ошибочно принимают их за Рай. Но ведь тебя вряд ли можно назвать таким, поэтому мозг тебе и подсовывает вместо Рая и ангелов девочку из фантазий и неприятного вида старика, – Август нашарил возле матраса недокуренную самокрутку и вставил её в пожелтевшие зубы. – Так что живой ли ты… Я не могу сказать.

Август умолк, занятый похлопыванием по карманам в поисках спичек. Эми достала из кармана зажигалку и угостила его огнём. Август сделал глубокую затяжку, чуть задержал дыхание и выпустил струю плотного серого дыма. Затянулся ещё раз и продолжил:

– Впрочем, у меня, как и у любого постороннего человека, нет шанса увидеть другого человека живым. Ведь жизнь, по своей сути, это процесс постоянных изменений. Никто другой не может воспринять тебя в течение твоей трансформации. Тебя способны увидеть лишь в одной конкретной точке. Получается, что глаза других всегда видят нас как готовый продукт. Поймать процесс изменений им не под силу. Мы каждый раз умираем в чужом взгляде.

– Я, конечно, соскучилась по твоей заумной фигне, – вставила Эми. – Но мы всё же надеялись, что ты подскажешь, что нам с долгом делать.

– Если вы хотите узнать, у меня, как быстро заработать, то вы явно ошиблись… – Август глухо засмеялся, затем его смех перешёл в кашель.

– Так и знал, что мы не получим от него разумного совета, – сказал я разочарованно.

– Вместо этого я расскажу вам одну притчу. Когда-то давно астролог шёл по берегу реки. Он держал путь домой из города, где долгих пятнадцать лет изучал разные науки и искусство предсказания. Астролог увидел следы на песке. Он изучил эти следы и понял, что они принадлежат не человеку, а Владыке Вселенной Чакравартину. Астролог пошёл по следам, которые привели его в деревушку, где он встретил мужчину в старой поношенной одежде. Это был Будда Просветлённый. Астролог не мог поверить своим глазам, потому что увиденное им противоречило всем знаниям, которые он получил за много лет.

– Я вижу тебя, но всё, что я читал, говорит, что это невозможно, – обратился астролог к Будде. – Неужели все книги ошибаются, и их можно сжечь?

– Не нужно ничего сжигать, – ответил Будда. – Твои книги будут верны во всех случаях кроме моего. Я никогда не совершал одни и те же ошибки и не являюсь ни человеком, ни машиной, поэтому мои действия невозможно предсказать.

– И как это относится ко мне? – спросил я.

– Любая жизненная ситуация предполагает три сценария поведения: самоустранение, капитуляция перед судьбой и сопротивление, даже если шансы практически отсевают. Два из трёх вариантов являются ошибочными. Надеюсь, ты не ошибёшься, когда придётся выбирать.

Август сделал последнюю затяжку и вдавил остаток самокрутки во сырой пол подвала. Тлеющий край сигареты зашипел, и последним издыханием от него поднялся столбик дыма, перемешанного с паром. Отвернувшись от нас на своём лежбище, Август обозначил, что наша беседа ему наскучила.

И мы ушли.

Мы брели через дворы к трамвайной остановке. Амелия с лицом мрачнее тучи курила тонкую сигарету и еле переставляла ноги. Она явно ожидала от Августа чего-то полезнее пространных рассуждений. Я не был сильно расстроен. Впрочем, я ничего особенного и не ждал. Однако меня заинтересовала одна деталь. Почему странный бомж смог увидеть суицид в глазах, а друг-сосед нет? От этой мысли даже захотелось закурить.

Глава 11.

Через пару дней разочарование от встречи с Августом окончательно выветрилось. Амелия продолжала жить в нашей квартирке и, вопреки моим опасениям, мы втроём неплохо уживались. Чувство юмора, за которое я ценил Илью, пришлось Амелии также по душе, что даже вызывало во мне подобие ревности, которые я тут же отметал, как глупость, на которую не имел ни малейшего права. Стало очевидно, что присутствие Эми преобразило наше мужское логово, когда на обеденном столе вместо мусора из упаковок быстро завариваемой лапши и пустых банок энергетиков появилась ваза с фруктами. Собственно говоря, наличие хрустальной вазы среди нашей посуды у нас с Ильёй вызвало неподдельное удивление. Быт налаживался, а обстоятельства, свёдшие нас вместе, не давали о себе знать. До сегодняшнего дня.

Утро сразу не задалось: я проснулся оттого, что Эми резким движением распахнула шторы. Яркий зимний день ворвался в комнату и врезал лучом слепящего, но холодного солнца мне по лицу. Прищурив глаза, я посмотрел вокруг. Амелия мельтешила по комнате и мурлыкала себе под нос какую-то мелодию. Кроме неё в комнате никого не было. Илья всецело увлёкся «помощью» своему худощавому другу. Я опасался, что Илья снова на что-то подсел. Он уходил от ответа на вопрос, чем они с ним там занимаются. Однако по вечерам Илья возвращался домой трезвым, и было видно, что он действительно не принимает ничего запрещённого.

– Доброе утро, соня, – пропела Эми.

– Утро никогда не доброе, – хриплым голосом пробурчал я.

– Это ещё почему?

– Потому что каждый раз приходится смириться, что ты не умер во сне. Часто мне удаётся это сделать только после кружки кофе.

– Хорошо, тогда давай я сварю тебе кофе, а ты сделаешь то, что обещал.

– Что именно?

– Починишь замок на двери в ванной. Мне надоело бояться, что ко мне в душ кто-нибудь ворвётся, – с недовольством провозгласила Эми. Это обещание совершенно вылетело у меня из головы.

– Илья же обещал так больше не делать, – отводил я и потянулся в совершенном нежелании покидать диван, к которому спустя несколько ночей всё же смог привыкнуть.

– Всё равно нужно починить. Так что никаких отмазок! – сказала Эми без малейшего шанса на компромисс.

Замок на двери в ванную комнату не закрывался из-за пары открутившихся болтов. Ремонт замка был одним из тех минутных дел, которые из-за своей лёгкости откладываются на потом и не делаются никогда. Единственная сложность заключалась в отсутствии отвёртки. За ней мне пришлось отправиться в ближайший строительный магазин.

Идти было совсем недалеко, поэтому я вставил в уши наушники и отправился в путь. Когда я остановился у светофора, Джаред Лето добрался до припева. Загорелся зелёный. Я ступил одной ногой на дорогу, но тут кто-то схватил меня за куртку. Меня потянули назад.

– Стоять, кому сказал, – сквозь музыку в ушах донёсся до меня голос.

Мои глаза пробежались от ладони, крепко вцепившейся в моё плечо, вверх по руке к лысой голове. Мы встретились взглядами с водителем Котова. Недовольная гримаса исказила его лицо. Словам приходилось вырываться сквозь напряжённую челюсть, поэтому казалось, что он скорее рычит, чем говорит.

– Время идёт, пацан. Уже придумали, как будете возвращать долг? – проревел Шрек.

Мне было нечего сказать. Я заметил машину, из которой Шрек выскочил на меня: чёрный «Гелендваген» с открытой дверью стоял, занимая половину тротуара позади меня. Недовольные голоса прохожих проклинали образовавшееся препятствие, пока не замечали грозного хозяина авто. Далее все проходили мимо нас, стараясь не поднимать взгляд. Никто не хотел разделить мою судьбу.

– Ладно, мне некогда тут с тобой в молчанку играть, – он разжал руку. Хватка оставила боль в плече. – Кстати, на поиск бабок у вас осталось три недели, так что поторопитесь! Мне совсем не хочется, чтобы с вами что-то случилось, а то потом багажник долго отмывать, сам понимаешь, – сказал Шрек и расплылся в безобразной улыбке, а затем забрался обратно в машину и исчез за тёмной поверхностью тонированного стекла. Внедорожник развернулся на тротуаре и, свистя шинами, вырвался на дорогу, не обращая внимание на сигналы недоумевающих водителей. Две чёрных полосы жжёной резины отпечатались на плитке.

Забыв о том, куда ранее направлялся, я побежал домой.

Квартира была не заперта, и взбудораженный я залетел в комнату, с силой хлопнув дверью. Амелия, которая, как и обещала, готовила кофе на кухне, от неожиданного шума опрокинула кружку горячего напитка. Тёмная жидкость обожгла Эми руку и полилась со стола на пол. Амелия с обожжённым большим пальцем во рту, вооружённая ложечкой выскочила на нежданного гостя.

– Знаешь, кого я встретил?! – сказал я срывающимся голосом. – Шрека! Он следил за мной!

Эми, не обронив ни слова, вернулась к столу.

– Ага, а Русалочку и Колобка с гробоидами, случайно, не успел встретить? – разражено ответила Эми

– Я хотел сказать, что водителя Котова встретил, я его для себя Шреком прозвал. Он сказал, что у нас три недели на возврат долга осталось, угрожал мне. Стоп, а гробоиды это вообще кто?

– Была серия фильмов с гигантскими червями, там ещё…

– Я тебе о серьёзных вещах, а ты мне о фильмах собираешься трещать?! – перебил я Амелию.

– Думаешь, меня всё это не беспокоит? – взорвалась она. – Да я места себе не нахожу, думая, как вернуть долг. И чтобы не сойти тут вместе с вами с ума, даже начала драить ваш бомжатник. Ненавижу убираться!

С последними словами Амелия швырнула в меня ложечку. Она отскочила от моей куртки и со звоном покатилась по полу в сторону входной двери.

Дверь, которую я так и не замкнул, отворилась, процарапав подмятой ложечкой тонкую полосу.

– Сорян, что прерываю, голубки, – поприветствовал нас вернувшийся домой Илья.

– Ой, пошёл ты, – скривив лицо, ответила Эми. Илья же послал ей ироничный воздушный поцелуй.

– А я, кажется, знаю, почему ты такая нервная, – сказал Илья после того, как скинул заляпанные чёрные кроссовки на аккуратно сложенную Амелией обувь. – Ты же тухнешь тут целыми сутками. Мне вот по пути рекламку дали. Может, сходите, воздухом подышите. И я тут спокойно без вашего ора отдохну, и вам полезно.

Илья протянул Амелии рекламную листовку из оранжевой глянцевой бумаги. Эми взяла её и уже собиралась скомкать, наверняка чтобы бросить её в Илюху, но вдруг застыла. Что-то в тексте рекламы привлекло её внимание.

– Смотри, – Эми протянула мне листовку.

– Что? Какое-то автошоу… Обычная листовка, предлагаешь пойти тоже раздавать? Вряд ли мы так много заработаем, – ответил я, держа листовку и не видя в ней ничего интересного.

– Да посмотри же внимательно! – повторила Эми.

Я начал читать с места, на которое она мне показала:

«На самой крупной автовыставке года будут представлена уникальная коллекция ретроавтомобилей. Впервые на выставке будет представлен редкий экземпляр «BMW 3.0 CSL». Этот пятидесятилетний зверь всё ещё может…»

Эми выхватила у меня из рук бумажку и спросила:

– Понял о чём я? – с огнём в глазах Эми смотрела на меня.

– На свидание меня зовёшь? – пошутил я, так и не поняв её энтузиазм.

– Не в этой жизни, придурок. Я придумала, как решить проблему с нашим долгом Котову – мы заплатим ему этой тачкой!

Я мог только усмехнуться от данного предложения.

– Ты не понимаешь: для Котова ретро BMW – настоящий фетиш. Ты же видел его гараж с тачкой Элвиса?

– Да, мне пришлось случайно через него пройти.

– Случайно? Меня он тоже типа случайно провёл через свой гараж, – он со всеми так делает, чтобы машиной похвастаться. Но я в отличие от тебя ещё и жила у него. Так что я смогла посмотреть его второй гараж, которым ему тоже хотелось похвастаться. Машины в нём, я уверена, были краденные, поэтому о его существовании мало кто знает. Гарантирую, что за машину с выставки он простит нам любой долг!

Идея казалась абсолютно безумной, но какая-то часть меня соглашалась с Эми. Раздобыть нужную сумму в срок было невозможно, а этот вариант мог решить все наши проблемы.

– Воу, ребят, кажется, вы меня совсем не так поняли, – Илья сначала принимал всё за шутку, но затем быстро понял, что мы настроены крайне серьёзно, и был совсем не рад, что принёс эту бумажку домой.

– Не верю, что говорю это, но я согласен, – сказал я.

– Просто на всякий случай спрошу, у тебя же остались патроны в пистолете? – с улыбкой заговорщика спросила Эми.

– Ещё четыре.

– Маловато, но лучше, чем ничего.

Когда разговор зашёл об оружии, Илья совсем побледнел. Он такое и представить не мог: его тихоня-друг с новой знакомой на его глазах обсуждали идею ограбления – это больше бы подходило для совместного просмотра боевика категории «B», чем для планов на выходные.

– Но мы не можем просто заявиться туда как посетители. Нужно придумать, как попасть туда, когда там никого не будет. Как думаешь, там много камер? – спросила Эми.

– Не то, нужно что-то другое…

Я взял листовку, чтобы найти внизу среди мелкого текста с бесполезной информацией о правообладателях и партнёрах организации адрес автовыставки. Мои глаза блуждали по практически нечитаемым буквам, пока не заметили то, что я чуть не упустил. Деталь, от вида которой я обрадовался, словно ребёнок, увидевший сахарную вату. В углу был логотип компании, организующих проведение этого шоу в нашем городе – большую букву «D». Такая же буква была на визитке Давида.

– Кажется, через забор перелазить не потребуется.

Глава 12.

Две пары глаз смотрят на потухший экран смартфона. На черной поверхности, как в зеркале, отражаются два застывших в ожидании лица. У молодого мужчины тёмные от постоянного напряжения зрения синяки под глазами и высокие острые скулы. Белокурая девушка нервно прикусила губу. Оба не моргают и, кажется, не дышат.

«Бжж». На вспыхнувшем экране всплыла надпись «У вас 1 непрочитанное сообщение». Эми вырвала телефон из моих рук и, изображая мужской грубый голос, вслух прочла:

– Привет, Лёва! Сегодня не могу. Давай встретимся завтра в 9:00 в той же кофейне.

– Отлично! Осталось лишь уговорить Давида устроить нас на эту долбанную автовыставку.

Чуть не проспав, мы с Эми шли на встречу с Давидом в кофейню. Живот урчал, считая, видимо, что я спешу, чтобы обрадовать его большим капучино, а не просить помощи в преступлении. Интересно, что обычно в таких случаях говорят? Эй, приятель, смотрел «Угнать за 60 секунд»? Не хочешь с нами попробовать успеть за 59?

Справа от меня шагала Эми. Несмотря на то что температура на улице этим утром была сильно ниже нуля, её джинсовая курточка со смайликом была наполовину расстёгнута. Она вышагивала, засунув руки в карманы куртки и жуя с открытым ртом жвачку, отчего у неё шёл пар изо рта. Удивительно, но сегодня на ней не было ни розовой футболки, ни розового ободка на волосах. Я прошёлся взглядом от головы до кед. Ничего розового.

– Что такое? – спросила Эми, заметив мой взгляд.

– Первый раз вижу тебя без розового в одежде, – усмехнулся я.

– Не думала, что парни способны заметить особенности женского наряда. Как правило, вас интересует только то, что под ним.

– Это правда. Просто из-за холода кровь ушла от места, которым мы обычно думаем к голове, вот я и обратил внимание.

– Шутник.

– Нет, правда, почему сегодня без розового?

– Уверен? – Эми демонстративно убрала волосы со лба. Розовый браслет украшал тонкое запястье. Я улыбнулся.

– Значит, всё-таки у тебя есть нездоровая фиксация на розовом цвете?

– Мне всё равно, что ты об этом думаешь, но розовый цвет приносит мне удачу. Не знаю, как попонятнее объяснить… Словно с ним меня оберегает сила радуги.

– В радуге нет розового.

– В твоей нет, а в моей есть! А у тебя разве нет своего талисмана? Штучки, которая приманивает удачи.

– Есть. Только она притягивает скорее неудачи и не знает, сколько в радуге цветов.

Ответом Эми послужили скорченная рожица и вытянутый язычок.

Оставшийся путь Эми со мной не разговаривала. К счастью, до жёлтого здания кофейни оставалось пройти всего несколько шагов.

Я уже протянул руку к ручке стеклянного входа в кофейню, но увидел, что Эми задержалась возле квадратика золотистой таблички на крашеном кирпиче стены кофейне. Её интересовал не подробно расписанный по дням график работы заведения, а отражение на отполированной поверхности металла.

– Подожди секундочку, не хочется оставить никудышное первое впечатление, – Эми рукой поправляла спутанные ветром волосы.

– А ты просто залей ему глаза перцовым баллончиком, как мне в первую встречу. Гарантирую, что так он точно ни одного недостатка в твоём внешнем виде не заметит, – сказал я и вошёл в дверь. Амелия впорхнула следом.

Тёплый свет ламп, весёлая саксофонная мелодия, доносившаяся из динамика над прилавком, вкусная композиция ароматов кофе и всевозможной выпечки. Кофейня словно не знала, что город за стенами во власти серой бесснежной зимы.

Давид, сидящий за столиком в углу, окликнул меня, чем вызвал недовольное бухтение у парня в очках, печатавшего что-то на ноутбуке за другим столиком. Интересно, сколько такой человек, купив лишь маленький стаканчик американо, сможет занимать место, пользуясь открытым Wi-Fi? Ставлю на десять часов. Или пятнадцать, если купит ещё и маленькую Пироженку.