Текст книги "Ябеда-Корябеда, её проделки и каверзы"
Автор книги: Александр Семенов
Жанр:
Детские остросюжетные
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Поэтическое мастерство Ябеды-Корябеды совершенствовалось. Параграф третий «Плана» она написала в форме четверостишия:
§ 3. Моя душа поёт, как птица:
Солёный в школе очутится —
И дисциплина с успеваемостью
Изменятся до неузнаваемости.
«А что? Неплохо получилось, очень неплохо… – подумала злая волшебница. Затем нахмурилась. – Итак, через несколько дней начало учебного года. Освоится в школе Солёный, начнётся основная часть операции „Карман“. Можно не опасаться – ребятня будет наша. Заодно и Мурзилке достанется. Давно он навяз у меня на зубах. Давно я на него зуб имею, давно зуб точу. Да уж он-то мне – на один зуб!»
…Когда наступило первое сентября, в третьем… нет, теперь уже в четвёртом «А» классе, где учились знакомые нам Сидоров и Семёркин, появился новый ученик – Репкин.
Его родители, как он объяснил ребятам, получили новую квартиру и перевели его в другую школу, которая ближе к новому месту жительства.
Нового ученика определили в лучшее пионерское звено, где учились хорошисты Кошкин, Жучкин, Внучкина, Бабкина и отличник Дедкин.
Старосты Мышкина в это время в школе не было. Он принимал участие в городской олимпиаде по математике, в выездных концертах музыкальной школы, где он учился по классу баяна, а также в областных соревнованиях по борьбе дзюдо.
Все сразу обратили внимание на очень слабую подготовку новенького.
Поэтому звеньевой Дедкин посадил Репкина за первую парту.
С приходом Репкина град двоек обрушился на ребят.
Перед Кошкиным, Жучкиным, Внучкиной, Бабкиной и Дедкиным была поставлена задача: вытянуть Репкина. Но как они ни старались, как ни тянули они Репкина, вытянуть его из двоек не могли. На дополнительные занятия он не ходил, на уроках не слушал, домашние задания в дневник не записывал.
Обычными были дни, когда Репкин умудрялся на каждом уроке получить по двойке.
Вырос Репкин, необходимо отметить, большим-пребольшим и довольно крепким. Наверное, поэтому единственный урок, который он с охотой посещал, был урок физкультуры. Здесь оказалось, что никто не может так далеко бросить набитый опилками мяч и столько раз подтянуться на перекладине, сколько Репкин (что и не удивительно, ведь Солёный был на два года старше остальных ребят).
Сам же Репкин объяснял это так:
– Я ж… эта… своё здоровье не гроблю над… как их… учебниками. А без этого, – он сжимал свой здоровенный кулак, – не обойтись.
И не скажем, что многие, но некоторые из ребят – как ни странно, самые цветущие на вид здоровяки – пригорюнились о загубленном здоровье.
35. Где здесь Репкин, а где отличник Дедкин?
Учителя неоднократно делали в дневнике Репкина записи, просили родителей зайти в школу. На это в дневнике же появлялись отпечатанные на пишущей машинке ответы отца: «В связи с необходимостью писания статей о воспитании детей прийти не могу, и никаких гвоздей. Репкин-старший». Мог ли кто-нибудь предположить, что эти ответы отстукивала одним пальцем злая волшебница Ябеда-Корябеда…
Четвёртый «А» попадает в карманПараграф четвёртый «Плана» был изложен в форме краткого, полного глубокого смысла двустишия:
§ 4. Когда окажется в той школе Барабан,
К нам попадёт четвёртый «А» в карман.
…Лазутчицу Барабан остальные агенты побаивались. Даже Ябеда-Корябеда немножко её… нет, не боялась, конечно, но опасалась. Ещё бы, ведь лазутчица обладала грозным оружием. Нет, не какой-нибудь дубинкой – Барабан была ужасно болтлива!
Она могла тараторить, трещать сорокой, заливаться соловьём час, другой, неделю, месяц. Барабан обрушивала на собеседника поток слов. И пока тот захлёбывался и пытался отдышаться, поток быстро и незаметно обтекал его со всех сторон.
По-разному вели себя после этого жертвы. Одни долго ходили задумчивыми. Испуганно вздрагивали, если к ним обращались.
Другие же день-два ходили ошарашенные, с широко раскрытыми глазами.
Потом тоже начинали тараторить.
Ябеда-Корябеда была довольна, очень довольна: половина класса удручённо молчала, зато другая, заразившись болтовнёй, без умолку разговаривала.
Подумаешь, скажете вы, достижение!
А вы попробуйте проболтать без перерыва целый час. В голове станет пусто и звонко, как… в барабане.
Прошла неделя. Лазутчица стала считаться самой знающей и умной в классе. Стали поговаривать о том, чтобы выбрать её старостой класса. И никто не замечал, что ничего путного и толкового Барабан не говорила.
36. Почему то, что говорит лазутчица, неправильно?
Держи карман шире!– Мурзилка-то! – стонала от смеха злая волшебница Ябеда-Корябеда. – С кем вздумал тягаться! Ничего, скоро зубы ему пересчитаем. В порошок сотрём. В зубной, – подумав, добавила она.
На следующий день предстояло осуществить параграф пятый «Плана» – один из самых важных, если не самый важный в операции «Карман». Текст его был смело и необычно зарифмован:
§ 5. Сомненья уйдут и вопросов не станет,
Когда Барабан у них старостой станет.
Рано утром Ябеду-Корябеду разбудил звонок будильника.
Было ещё темно.
Злая волшебница умылась, почистила зубы, сделала гантельную гимнастику. Быстро позавтракала: каша «Геркулес» и овсяный кофе – простая, здоровая пища.
Между тем время подошло. Ябеда-Корябеда глубоко вдохнула воздух, с силой выдохнула и твёрдо подошла к приёмопередатчику.
МУХА СЕЛА НА ВАРЕНЬЕ,
ВОТ И ВСЕ СТИХОТВОРЕНЬЕ! —
понеслась в эфир условная фраза.
…На улицах появились первые прохожие, когда лазутчики собрались недалеко от школы. Осень выдалась дождливой. И хотя сейчас дождь не шёл, сверху капало – с мокрых веток, с листьев, которых не так уж много оставалось на деревьях. Лазутчики изредка вздрагивали от неожиданно шлёпнувшейся на макушку тяжёлой капли.
Локоть и Солёный расположились у дороги, по которой ребята ходили в школу. Улицы заполнили прохожие. Люди спешили на работу, вели ребятишек в детские садики. Озабоченные школьники, видно, дежурные, торопились в школу.
На этот раз лазутчики натягивать невидимую верёвку не стали. Ведь им не нужно было «перевёртывать» всех учеников четвёртого «А». Большинство ребят и так были на стороне Барабана.
Лишь звено Дедкина, Костя Когтев и некоторые другие стойко выдержали болтовню лазутчицы и влияние Репкина.
Поэтому верёвка-перевёртыш была привязана к дереву только одним концом. Второй держал в руках Солёный, так что можно было бы подумать, что он пасёт дерево, если бы верёвка была видна.
Всё было продумано. Сторонники лазутчицы могли проходить свободно. Если же шёл противник, Барабан подавала условный сигнал и Солёный-Репкин перегораживал верёвкой дорогу.
Подул сильный ветер.
Солёный с тревогой посмотрел на небо: не пошёл бы дождь.
И в это время он заметил сигнал, который подала Барабан.
37. Какой сигнал подала лазутчица?
К верёвке-перевёртышу приближался ничего не подозревающий Дедкин. Он был хмур. Мысли его были заняты предстоящим собранием.
– Обязательно выступлю сегодня. – Дедкин не замечал, что думает вслух. – Нельзя, чтобы старостой стала Барабан!
Споткнувшись о невидимую верёвку, он чуть не упал, удивлённо обернулся, что это попало под ноги? – и спокойно пошёл дальше
– Юлпутсыв оньлетазябо! – твёрдо произнёс Дедкин и замер, поражённый…
К началу первого урока всё звено Дедкина (Мышкина в школе так и не было), Костя Когтев, некоторые другие ребята были обработаны верёвкой-перевёртышем. Пришлось «перевернуть» и кое-кого из бывших лазутчиков. Они узнали специалистку по болтовне и собирались выступить против.
Портило немного настроение то, что дождь всё-таки пошёл.
…Зато собрание прошло просто замечательно.
Сначала выступил Репкин. Говорил он не очень складно и запинаясь. Со множеством «эта», «ну», «значит» и «стало быть». Репкин с чувством хвалил лазутчицу. Затем выступила Тонечка-Локоть.
– Я, к сожалению, не учусь в вашем прекрасном классе, – начала она, – но зато давно знаю вашего восхитительного будущего старосту. С самого раннего детства. Уже тогда было видно, кто из неё вырастет. Необыкновенный ребёнок! Ни разу не отказалась есть она манную кашу. Ни одной кошки не дёрнула за хвост. Жаль, что здесь нет Мурзилки – моего друга… – со вздохом закончила Тонечка. – Он бы меня поддержал.
«Как же так? – возмущённо подумал Сидоров. – Эта болтушка Барабан – и старостой?! Как же так?»
Сидоров вскочил с места. Свою страстную речь он начал именно с этой взволнованной фразы.
– Кат еж как?! – негодующе воскликнул он и осёкся…
Верёвка-перевёртыш сделала своё дело.
В классе захихикали.
«Чего это с Сидоровым? – удивился Семёркин. – Нашёл время дурачиться. Когда нужно встать и смело сказать: „Я против Барабана“».
Семёркин встал и мужественно произнёс:
– Анабараб виторп я!
– Кто-кто ты? – поразилась Барабан. – Анабараб Виторп? Ничего себе имя – язык сломаешь. А я думала, что ты Семёркин.
Кто-то прыснул от смеха, Репкин загоготал.
«Что же это? – заволновался Костя Когтев. – Так ведь и правда Барабан старостой станет!»
Эта новенькая очень напоминала болтливую лазутчицу Ябеды-Корябеды. Хотя не так уж они были и похожи. Но ведь всем известно, как злая волшебница умеет менять внешность своим агентам. Кого-то напоминала и Тонечка…
Костя Когтев собрался с мыслями, поднялся и… произнёс что-то такое удивительное и заковыристое, что выпучил глаза, сел и так сидел до конца собрания.
Большинством голосов Барабан была избрана старостой класса.
«Четвёртый „А“ у нас в кармане, – узнав обо всём, довольно подумала злая волшебница. – Теперь держи карман шире [20]20
«ДЕРЖИ КАРМАН ШИРЕ!» – так, несколько грубовато, отвечали во времена моего детства тому, кто любит всё выпрашивать у других.
[Закрыть]– скоро в него попадёт остальная мелюзга во главе с Мурзилкой».
Проснулась злая волшебница рано. Её разбудило странное ощущение – как будто она не сделала что-то важное.
«Костя Когтев, – вспомнила Ябеда-Корябеда, – изменник Коготь! Этого „добренького“ надо наказать. Чтобы другим неповадно было».
Так в «Плане» появился параграф шестой:
§ 6. ТОВАРИЩЕСКОЕ ЧУВСТВО ЛОКТЯ
Утратил этот Костя Когтев.
«Спасибо» мы ему не скажем,
А поковарнее накажем.
На секретной квартире в Карандашном проезде проснулся Солёный. Проснулся он поздно. Вчера дождь их всё-таки захватил. А захватив, промочил лазутчиков до нитки, чуть не простудил и перемазал верёвку в грязи.
Агент выспался, согрелся и встал в прекрасном настроении. Душа у него пела.
Она пела, что, мол, дела идут по плану, операция «Карман» скоро будет окончена, ребятня прибрана к рукам, и тогда – гуляй!
Солёный спрыгнул с кровати и начал отплясывать вприсядку.
Затем схватил какую-то верёвку, что валялась на полу, и стал резво скакать через неё: и вперёд, и назад, и через два оборота, и накрест…
В комнату заглянула Локоть:
– Ты что делаешь?! Это же ВЕРЁВКА-ПЕРЕВЁРТЫШ!!!
Лазутчик застыл. Спине вдруг стало холодно. Лицу – жарко. Рту – сухо. Рукам – влажно.
«Но как же? – мелькнуло у него в голове. – Верёвка же невидимая!»
– Она ведь вчера вся перепачкалась, – ответила на его немой вопрос Локоть и уставилась на Солёного в ожидании: что же такое неслыханное произнесёт он теперь, столько раз обработанный верёвкой? Что за диковина вылетит из него?
Солёный раскрыл рот, постоял так немного, собираясь с духом, и…
– Was soll ich mache etzt? [21]21
Что мне теперь делать? (нем.)
[Закрыть]– спросил он на чистейшем немецком языке.
Этим же утром Мурзилка узнал, что город взбудоражен из ряда вон выходящей новостью: Карл у Клары украл кораллы. А Клара у Карла украла кларнет [22]22
Это также скороговорка: КАРЛ У КЛАРЫ УКРАЛ КОРАЛЛЫ, А КЛАРА У КАРЛА УКРАЛА КЛАРНЕТ.
[Закрыть].
Мурзилка в задумчивости стоял у стола. Неоконченные эскизы спортивного городка для детской площадки лежали перед ним.
На бумаге были видны контуры каких-то удивительных гимнастических снарядов.
«Когда восстановится речь у ребят – неизвестно. Д время не терпит. – Мурзилка нахмурился. – Ведь этот нелепый случай с Карлом и Кларой – явное дело рук лазутчиков».
Раздался звонок в дверь.
Это пришла Тонечка.
– Ой, Мурзилка! Что мне удалось узнать! – прямо с порога начала она. – Ябеда-Корябеда решила подослать к тебе своего агента. Чтобы он втёрся к тебе в доверие и вынюхивал все планы.
– Не на того напали, – усмехнулся Мурзилка.
– Ты так думаешь? А почему тебя последнее время преследуют неудачи? Почему лазутчикам всё сходит с рук? Ну так вот, – заключила Тонечка, – этот знаменитый Костя Когтев – агент Коготь.
– Этого не может быть, – твёрдо возразил Мурзилка.
– Не может быть? А ты думаешь, это Карл у Клары украл кораллы? И Клара у Карла украла крар… крал… дудочку? Это всё сделал Коготь и подкинул вещи.
– Всё это очень странно. Нужно поговорить с Косней. – Мурзилка решительно поднялся с места.
На улице стояла осень. Но погода была неплохая, сухо. Все гуляли, ловили редкий теплый погожий денёк. Даже солнце выглянуло на улицу: денёк, мол, неплохой, вон даже солнечный, надо подышать свежим воздухом.
Но тепла уже не было.
На углу Тонечку остановила старушка.
– Помоги, детонька, перейти улицу, – хрипло попросила она. – Вам привет, – неожиданно голосом Жадины-Говядины сказала старушка, когда они перешли на другую сторону.
– От кого? – насторожилась Тонечка.
– От старых штиблет… [23]23
Существовал у нас такой немудрёный розыгрыш. К тебе подходили и говорили: «ТЕБЕ ПРИВЕТ». Ты, понятное дело, интересовался: «От кого?» Тебе отвечали: «ОТ СТАРЫХ ШТИБЛЕТ». Жив этот розыгрыш и поныне.
[Закрыть]– сказала та условленную фразу и оттянула бутафорский нос на резинке.
За ним предстало довольное лицо Жадины-Говядины. Он подмигнул Тонечке и сунул ей в руки конверт.
Возбуждённой вернулась Тонечка к Мурзилке.
– Если ты сомневаешься, что кража кораллов – дело рук Когтя, взгляни на эту фотографию. На ней ваш Костя Когтев.
Мурзилка, нахмурившись, взял фотографию, усмехнулся:
– М-да, хм… Эта фотография снимает все подозрения с Кости. Она поддельная.
38. Почему он так решил?
Совещание на ПеревыколпаковскойДа, натворила дел верёвка-перевёртыш.
Прошло целых три дня, пока ребята в классе понемногу заговорили нормально. Первое время, правда, осторожно, с опаской. После каждого слова останавливались, прислушивались. Вздрагивали, если случалось сказать что-нибудь вроде «ага», «тут», «или», – пойди разберись, правильно это сказано или задом наперёд. Но постепенно школьники освоились. Костя Когтев – так тот вообще не побоялся сказать даже: «Тит еле летит».
А вечером, у себя дома на Перевыколпаковской, Мурзилка открыл совещание.
Пришли Сидоров и Семёркин. Тонечка, всё звено Дедкина, другие ребята.
Прибыл и сам Мышкин – вот уже два дня, как он появился в классе. Первым выступил Дедкин:
– Если наше звено дружно возьмётся, то мы вытянем Репкина из двоек. Хуже другое. Его считают первым силачом в классе, и поэтому он смог некоторых ребят в классе склонить на свою сторону. Но ещё больший вред нанесла новая староста.
И он рассказал о том, что происходило в четвёртом «А».
Проводить занятия в классе стало просто трудно. Часть ребят без умолку болтала – ими руководила Барабан.
Другая часть, которой верховодил Репкин, на уроках бездельничала.
Из-за болтовни лазутчицы четвёртый «А» не участвовал в сборе металлолома. Вместо этого Барабан провела беседу: «Сбор металлолома различного необходим для счастья личного».
Вместо участия в школьной спортивной олимпиаде класс заслушал лекцию под названием «Огромное значение спорта для школьников любого сорта».
Не сдал отряд и макулатуру. Он был занят, слушал доклад лазутчицы на тему: «Собирая макулатуру – укрепляешь мускулатуру».
– Я знаю, что нужно делать, – поднялся Мышкин. – Чтобы те, кто попал под влияние Репкина, стали опять учиться, с уважением Относиться к знаниям, нужно его при всех победить. Показать, что самый сильней не тот, кто охраняет своё здоровье от знаний. Я вызову его на соревнование-поединок.
– А я то же самое сделаю с Барабаном, – встал Мурзилка. – При всём классе вызову её на спор. Чтобы все увидели, что её разговоры – пустая болтовня.
…О том, что произошло на совещании, Тонечка тут же известила Ябеду-Корябеду. Чуть позже обо всём узнали Барабан и Солёный.
– Пусть приходит. Я ему покажу, – зло усмехнулась Барабан. – Он у меня надолго запомнит этот день!
Солёный же на сообщение Тонечки реагировал гораздо решительнее. Он разрубил воздух ладонью.
– Не пойду! – твёрдо заявил лазутчик. – Этот Мышкин меня под орех разделает! [24]24
Слова лазутчика даются в переводе с немецкого.
[Закрыть]
У него были причины отказаться от встречи. Солёный как-то краем уха слышал часть разговора. Ребята, говоря о силе Мышкина, вспоминали случай:
– Бабкина била-била – не разбила. Ну ладно, она девчонка. Но и Дедкин бил-бил – не разбил. А Мышкин бежал мимо, махнул – и готов.
– Разбил?
– Разбил! Он же дзюдо занимается!..
– Нет! – повторил Солёный. – Не пойду! Что я, с приветом, что ли?
– Мы тут посовещались с Ябедой-Корябедой, – доверительно сказала Тонечка. – Можешь не волноваться. Поединок, я думаю, не состоится…
«Начинай сказку сначала»По утрам лужи уже затягивало тонким льдом. Он хрустел под ногами, как леденцы. Правда, я не слыхал, чтобы какой-нибудь недотёпа разгуливал по леденцам. Если они и хрустят, то, уж, конечно, под зубами.
«Четвёртый „А“ уже наш, – отхлёбывая овсяный кофе „Здоровье“, размышляла злая волшебница Ябеда-Корябеда. – Сегодня уберём Мурзилку, чтоб не путался под ногами, и операция „Карман“ окончена. Можно будет как следует отдохнуть. А потом не спеша, в полной безопасности заняться другими классами. Но сегодня – Мурзилка».
Ему и был посвящён параграф седьмой:
§ 7. С неба звёздочка упала,
Свистнул в роще соловей.
Нам житья совсем не стало,
Уберём его скорей.
Примечание: житья не стало – от Мурзилки.
Мурзилку было решено заманить в «Ниточку-иголочку». Когда он окажется в машине, Жадина-Говядина должен был выскочить из неё и произнести: «„Ниточка-иголочка“, ти-ти, улети!» Аппарат взлетал в воздух и уносил Мурзилку в неведомые дали.
«Главное – полнейшая конспирация, совершеннейшая секретность, – думала злая волшебница. – Кстати, с этой же целью следует заменить „зубы“. На что? Да на что угодно. Хотя бы на „шею“».
Солёный к тому времени уже выздоравливал. Немецкий язык его почти не беспокоил, хотя лазутчик и говорил с сильным пока акцентом.
– Я нарошн так кафарю, – объяснял он. – Это ест такой шутка. Кароший смешной шутка [25]25
В дальнейшем мы приводим слова лазутчика без акцента.
[Закрыть].
Солёный обедал в столовой – рассольник и солянка с сосисками – и перечитывал записку-инструкцию Ябеды-Корябеды.
Увлёкшись, агент не заметил, как появился Мурзилка.
«Где же здесь Солёный? Ведь лазутчик мог и поменять внешность». – Мурзилка хорошо помнил, что сказал ему по телефону Дима Коврижкин.
Лазутчик находился в столовой. Напротив него сидит темноволосый мужчина, справа от которого, за соседним столиком, обедает женщина, на ней платье в горох.
39. Где находится агент?
Как только лазутчик увидел Мурзилку, мысли в его голове спутались. «Нужно уничтожить записку!» – говорила одна мысль. «Неплохо бы уничтожить и сосиску!» – гласила другая.
Мгновение – и единственно правильное решение найдено: съесть! Сосиску. И разорвать записку. Какую-то долю секунды Солёный колебался. Может, наоборот? Съесть записку и разорвать сосиску? Но он тут же отбросил эту чудовищную мысль.
Лазутчик схватил и, почти не жуя, проглотил сосиску и одновременно разорвал записку на мелкие кусочки.
Мурзилка поднял клочки бумаги, задумался:
– М-м-м… Интересное сообщение. Откуда оно у вас?
40. Что написано в записке?
– Такой со мной произошёл случай, – начал лазутчик. – Я шёл, шёл, шёл и корзиночку нашёл. В этой маленькой корзинке…
– … была эта записка, – перебил его Мурзилка. – Всё ясно, Солёный, Горьковатый, Кисло-сладкий – или как вас там?
Неожиданно в столовую влетела Тонечка:
– Мурзилка! Срочно нужна твоя помощь!
– Подожди, Тонечка, – не спуская глаз с Солёного, чуть повернулся к ней Мурзилка. – Позволь тебе представить ещё одного агента Ябеды-Корябеды… Он же – ученик четвёртого «А» Репкин.
– Какие агенты! Какой Репкин! – воскликнула Тонечка. – Бросай всё и бежим! Моей больной мамочке плохо. Нужно срочно отвезти её в больницу!
– Тогда скорее бежим! – Мурзилка написал что-то на бумажной салфетке и дал её Солёному.
Тот взял салфетку и прочитал:
Агент остолбенел и обречённо начал читать снова:
– Жил-был царь…
Выбегая из столовой, Мурзилка и Тонечка слышали голос лазутчика:
– На колу было мочало,
Начинай сказку сначала!..
Был вечер. И хотя фонари уже зажгли, они пока ничего не освещали: лампы медленно разгорались.
– Скорее сюда, – торопила Тонечка. – Здесь, в переулке, машина. Я договорилась с водителем.
Мурзилка очень спешил, но, увидев машину, он замедлил шаг и стал озадаченно разглядывать её.
«Неужели узнал? – встревожилась Тонечка, но затем успокоилась: – Нет, не может быть. Ведь мы специально поменяли весь корпус машины…»
– Тонечка, – тихо сказал Мурзилка. – А ведь это «Ниточка-иголочка».
41. Как он об этом догадался?
Но как ни тихо он это произнёс, бывший настороже Жадина-Говядина всё расслышал. Бессвязно бормоча «чтоб мне лопнуть!», он стал лихорадочно дёргать рычаги.
– «Ниточка-иголочка», ти-ти, улети! – в панике выпалил лазутчик.
Аппарат по косой линии рванулся вверх. Вон он уже миновал крыши домов…
– …И обратно прилети! – победоносно изрёк Мурзилка.
Раздался нарастающий свист. Со звоном, грохотом и лязгом «Ниточка-иголочка» шлёпнулась на землю.
В это время лампы наконец разгорелись. Груда железа на асфальте зашевелилась, из-под неё выполз Жадина-Говядина.
– Лопнул! – сказал он. – Весь замысел лопнул!
Послышался топот. Подбежали Сидоров и Семёркин:
– Дима Коврижкин нам тоже звонил. Но позже. Поэтому мы опоздали.
– Нужно быстрее найти другую машину, – забеспокоился Мурзилка.
– А зачем нам машина? – очнулась от дум Тонечка.
– Как зачем? Ехать за твоей больной мамочкой!
– А-а-а… – протянула Тонечка. – Так ей уже лучше…
– Лучше? Почему ты так думаешь? – удивился Мурзилка.
– Мне сердце подсказывает… – проникновенно ответила лазутчица.
…Столовая, где Мурзил ка оставил Солёного, уже опустела. Лишь совершенно обалдевший лазутчик со слезами бормотал:
– На колу было мочало,
Начинай сказку сначала!..
В этот вечер злая волшебница Ябеда-Корябеда потеряла сразу двух своих агентов.
