Текст книги "Осенние приключения."

Автор книги: Александр Машков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

–Смотря, какое расстояние она летит… ты что, хочешь меня застрелить?

–Что ты, Саша! – испугался Мишка, – наоборот, я теперь всегда боюсь за тебя после того случая. Покажи пулю?

Я вынула из-под майки пульку, оправленную в серебро и на серебряной же цепочке.

Мишка наклонился, больше заглядывая мне за пазуху.

–Да, – сказал он, нехотя отпуская пульку, – такая маленькая, а страшная.

–До свидания, Миша, – сказала я, протягивая ему руку. Вместо этого он чмокнул меня в щёку и убежал. Я не стала его догонять. Пусть резвиться. На следующих занятиях припомню, будет скамейку над головой держать. Вместе со всеми провинившимися. То, что таковые найдутся, нисколько не сомневаюсь, больно шустрый народ подобрался, и неутомимый. Мечта любого тренера.

На крыльце мы встретились с Сашей!

–Сашенька! Любовь моя! – меня подняли в воздух, и я оказалась в уютных руках, обняла любимого за шею и замурлыкала, устроив голову у него на плече.

Так он и донёс меня до квартиры, не отпуская с рук.

Несмотря на то, что я помылась в душевой кабинке, я приняла душ вместе с Сашей, не препятствуя ему любоваться моими прелестями.

–Чем ты недовольна, не понимаю, – сказал он, – смотри, какие прелестные получились грудки! Упругие, правильной формы, с маленькими сосочками…– он уже пробовал их на вкус.

–Теперь все стараются заглянуть мне за пазуху, слюну пускают, – сказала я, когда смогла говорить. – И медкомиссию уже не проведёшь.

–Ну и пусть, – заявил Саша, – заработаю денег, купим комиссию.

–Ах, Саша, как бы я хотела завтра съездить на пляж. С тобой.

–Не могу, милая, занятия.

–А вот у меня нет завтра занятий.

–Бери Зою с компанией, да поезжай.

–Мне тебя не хватает. Скучаю без тебя.

–Я тоже. Мне сегодня выговор сделали, что много мечтаю.

–Пойдём кушать, сегодня рыбный день у нас. Или будем ждать родителей?

–Их, пока дождёшься, с голоду помрёшь!

Саша отдал должное моим кулинарным изыскам, захлёбываясь и урча, как кот, он вылакал уху и съел два больших куска рыбы. Я смотрела на него и таяла от счастья.

Никогда раньше не понимала таких жён. Я и сейчас не понимаю.

После сытного ужина Саша прилёг отдохнуть, я же разыскала свои учебники, и начала грызть гранит науки. Пока не пришли родители. Я побежала их встречать, помогла отнести и разобрать покупки и сказала:

–Мама, мы с ребятами хотим налепить пельменей, можно тесто и фарш? Или мясо, мы сами накрутим.

–Папа даст тебе денег, купишь, что надо, иначе можешь не дождаться.

–Хорошо, мамочка! Я тут рыбки приготовила, мы с Сашей уже поели. Саша всегда голодный, не смог терпеть.

–Пусть отдыхает, – сказал папа, – ты посиди с нами, пожалуйста, скучаем без тебя.

–Хорошо, папочка! Мне как одеться? Как девочке?

–Ты в любом наряде хороша. Делай, как хочешь.

–Для кухни и этот подойдёт, – сказала мама, – вот только нас пригласили в гости, тогда надо будет одеться соответствующе. – Мама помолчала, оглядывая меня.

–Придётся с тобой сходить в магазин, ты уже становишься девушкой, а вся одежда у тебя детская.

–Что за гости такие, что понадобилось вечернее платье? – насторожилась я.

–Один человек… Саша, понимаешь, у них смертельно болен сын, твой ровесник. Ты же не откажешься помочь?

Я смотрела на маму Лену и думала. Да, мы можем помочь, не вопрос. Вопрос в другом: что будет дальше? Если меня привезут в детскую больницу для онкобольных?

Что я буду делать? Да и не только. Сколько их, маленьких страдальцев? Я представила их глаза, полные надежды, и мне стало плохо.

–Что с тобой, Сашенька?! – подхватил меня на руки папа, и тотчас нарисовался Саша, протирая глаза. Он привёл меня в порядок, подув в лицо и тоже поинтересовался моим странным недомоганием.

–Мама, – спросила я, – ты знаешь, сколько смертельно больных детей в городе?

–Я знаю, – ответила мама Лена, – ты хочешь всем помочь, или никому? Поверь, никто не узнает о твоём участии в выздоровлении этого ребёнка, если ты не захочешь.

–Тогда причём тут вечернее платье? – спросила я, не слезая с больших папиных рук.

–Чтобы не привлекать внимания. Или ты хочешь прийти в белом халате?

–Мы с Сашей можем и так. Как друзья мальчика.

–Так не получится, надо будет сходить на бал.

–Когда?

–В воскресенье.

–Нас не будет, это уже решено. Если они хотят, чтобы их ребёнок выздоровел, надо начинать прямо сейчас. Обмен мы не отменим, если надо просто показать меня, сходите с Валерой.

–Они хотят убедиться, что ты это умеешь.

Я широко открыла глаза, и посмотрела на Сашу: – Ты что–нибудь понимаешь?

Саша пожал плечами, забрал меня у папы и понёс в комнату:

– Мы не напрашиваемся, – сказал он, оглянувшись, – больше нам такого не предлагать.

–Знакомые у мамы, конечно, хамы, но при чём тут родители? – спросила я Сашу, – ты не слишком груб с ними?

–Не давать же тебя в обиду!

–Откуда им о нас известно? Неужели мама?

Саша, не отпуская меня, сел на стул, прижав к себе.

–Успокойся. Я не дам тебя в обиду, если кому помогать, будем помогать вместе.

–Можно к вам? – вошёл папа. Помявшись, он сел на стул.

–Мама сильно расстроилась, не стала ничего кушать. Лежит и молчит.

–Чем мы можем помочь? Если показывать чудеса, увольте. Чтобы поставить Сашу на ноги, я чуть не уморила троих мужчин, двух мальчиков, и сама выглядела, как скелет.

Что вы от меня ещё хотите? Я не волшебница, как и Саша. Чтобы вылечить кого-то, надо поделиться своим здоровьем. Со мной недавно делились десятки людей. Это что? Чудо? Стремление помочь мне у ребят было огромным, они искренне сочувствовали мне. Вот и получилось. А вы хотите, чтобы я взмахнула волшебной палочкой, и всех исцелила? Вот твою печень я сейчас буду лечить!

–Ай! – вскрикнул папа, хватаясь за правый бок, – больно!

–Потерпи немного, больной, – присоединился ко мне Саша, – почки тоже надо починить!

–Как и всё остальное! – обездвижила я пытающегося удрать пациента.

Запустив процесс самоизлечения, Саша опять понёс меня на кухню. Запас сил у нас истощился.

–Вы не дети! – кричал нам вслед папа, – Вы монстры! Отпустите меня!

–За маму тоже надо будет взяться, – решил Саша, когда мы начали трапезу, – её согласия мы никогда не дождёмся.

–Умгум! – согласилась я, – отсюда достанем?

–Достанем, только ещё заправимся. Есть ещё что-нибудь?

–Я видела бекон…

–Вот, мама и папа, – когда мы закончили процесс запуска самоизлечения у мамы, – сказали мы, – достаточно вам доказательств? Если надо, пусть везут своего ребёнка сюда, будем с ним в футбол гонять потом.

–Как раз все и увидят…

–Все уже видели. Сядем в кружок на стадионе, и начнём его накачивать Тибетской медициной! – рассмеялась я. – Всем будет понятно, что лечит коллектив, а не один кудесник. К детям отношение особое, многие присоединятся.

–Саша дело говорит. Помнишь, папа, мы Сашу дома оставили, чуть живой, а когда приехали, она в футбол играла?

–Было дело. Так что, мать, слушайся своих детей. Они, хоть и монстры, своё дело знают.

–Вставай, мама, а не то всё съедим!

А я, прибежав в свою комнату, позвонила деду: – Деда Саша! Как у тебя завтра насчёт пляжа после обеда? Да, с ребятами, я сама за ними присмотрю, обещаю! Урра!

–Чему радуешься? Уговорила деда?

–Да, Сашенька! На западе сейчас, наверно, дожди. Кстати, – вспомнила я, – когда меня подстрелили, ты же не ходил на уроки?

–Теперь отрабатываю, – вздохнул Саша, – поцелуй там Зою от меня.

–С удовольствием, – промурлыкала я, удобно устроившись у него на коленях.

Мальчика привезли после уроков. Подъехал микроавтобус Hi Ace, приспособленный для перевозки инвалидов, мне позвонили, знали уже мой номер.

Мы с ребятами подошли, посмотрели.

Трое в чёрном и в тёмных очках, и один шофёр. Я хмыкнула: – Какой-то мажорик приехал!

Ребята с умными лицами покивали головами.

–Посмотреть можно? – спросила я.

–Отойди, девочка, нельзя тут.

–Нельзя, так нельзя, – согласились мы. Договорились пообедать и выходить, дед скоро обещал подъехать.

Покушав тем, что осталось, я надела свой неброский пляжный костюм, состоящий из шортиков и маечки, и подумала, успею ли сготовить что-нибудь до приезда Саши.

Родители выделили мне немного денег, чтобы можно что-либо купить. Моя фантазия начала истощаться по поводу разнообразия блюд. Купить, что ли пельменей, да отварить? Или вареников? Самой лепить долго, надо специально выбирать время.

Ленивых голубцов сделать?

С такими важными мыслями вышла я из дверей нашего дома.

Ребята уже ждали меня, сидя на перилах крыльца. Даже Зоя. Я улыбнулась ей и снова подошла к микрику.

–Почему не открываете двери? – хмуро спросила я.

–Что вы всё время лезете? – недовольно спросил меня один из охранников, – иди, играй, мальчик, не мешай.

В это время подъехал дед. Мы загрузили в багажник рюкзаки и снова подошли к микрику, уже все, кроме деда.

–Слышь, дядя, – обратилась я к охраннику, – нам время дорого. Давай пациента, или мы уедем.

В это время у него зазвонил телефон.

–Да! Нет, не пришла. Ходит тут детвора, смотрит… На, – с удивлением дал мне трубку господин.

–Слушаю! – сказала я.

–Это вы, Александра Ивановна?

–Да, это я.

–Что у вас происходит?

–Да стоит тут один, быкует.

–Дайте ему трубку.

Послушав, охранник сильно побледнел и вспотел.

–Да, слушаюсь!

–Что ж вы сразу не сказали? – спросил он у меня.

–Здрасте! – изумлённо сказала я, оборачиваясь к своим друзьям, – Я трижды подходила и спрашивала, где пациент!

С изумлением глядя на меня, человек в чёрном быстро распахнул задние двери, сделанные по стилю Step Wagon, и, опустив электрический пандус, вывез коляску с мальчиком моего возраста. Из чрева микроавтобуса пахнуло прохладой.

Мальчик выглядел… Когда я занималась с Сашей, выглядела лучше.

Одного взгляда мне хватило, чтобы признать лейкоз, белокровицу, отсутствие растока красных кровяных телец, эритроцитов, проще говоря.

Жизненные линии были тусклыми и перепутанными, будто кто-то или специально их запутал, или, кто-то неумелый, стараясь распутать, запутал их ещё больше.

Я ослабила несколько перетяжек, коснулась лба мальчика. Голова его была закрыта бежевой банданой. Одет он был в светлые шорты и футболку. Лицо было измождённое, но приятное, руки и ноги, как я и говорила, представляли из себя косточки. Я дунула мальчику в лицо, и он, вздохнув, открыл глаза.

Увидев меня, робко улыбнулся.

–Как тебя зовут? Меня – Саша.

–Данила. Даня, – еле слышно сказал мальчик.

–Ну что, Даня, поехали на море! – я легко взяла его на руки, – погрузите кресло в эту машину! – сказала я охранникам.

–Так нельзя! Мы с вами!

–Ладно, везите кресло за нами. На пляже заберём. И, это… на пляже чтобы ваших м… лиц я не видела.

–Нас уволят!

–Вас уволят, если я позвоню по этому номеру, – показала я телефон, – если будете вести себя хорошо, тоже позвоню. Согласны?

–Дайте, хоть помогу вам, он же тяжёлый!

–Не трогайте его, нельзя. Откройте лучше эту дверь.

Я посадила Даньку на заднее сиденье и села рядом. Остальные ребята быстро разобрали места.

–Зоя, сядь с другой стороны Даньки, Валя, рядом с Зоей, Миша впереди. Извини, дед, не предупредила, поехали на Горностай, там нам будет удобнее.

–Даня, как ты себя чувствуешь? – спросила я, когда мы тронулись.

–Хорошо! – прошептал Даня, улыбаясь, – Впервые ничего не болит.

–Будет ещё лучше, Данилка, ты только верь.

–Я, как увидел тебя, сразу поверил, – сказал Даня, – мне папа сказал, что ты девочка, а сначала подумал, что пацан!

–Правильно думал! Я девочка с душой мальчика! Удивлён?

–Нисколько, – прошептал Даня, – я вижу.

Даже я удивился и коснулся его разума. Даня сразу заулыбался и мысленно потянулся ко мне, ласкаясь. Так бывает. Перед смертью. Но этому мальчику я не дам умереть.

Честно говоря, мне не нравилось, что придётся выхаживать сынка какого-то олигарха, но, видимо, перед страшной болезнью, да ещё перед смертью, все равны.

Даня был необыкновенно добр и смиренно приготовился отправиться в лучший мир.

Когда мы приехали, я снова взял его на руки и понёс на пляж, велев принести туда коляску.

–Ты кем хочешь стать? – спросила я Даньку.

–Я буду врачом, – уверенно прошептал он, – буду лечить таких, как я.

–Ты знаешь, сколько таких? – Даня кивнул: – У папы есть деньги, он открыл пансионат для онкобольных детей. Даёт благотворительные балы.

Я чуть не споткнулся. Так вот на какой бал приглашали нас! А я, дурак!..

–Какая у тебя мечта, Даня?

–Носить тебя на руках.

–Ты имеешь в виду, стать сильным, и носить своих девушек на руках?

–Нет, Саша, тебя. Сейчас ты меня носишь, потом я буду тебя носить.

–Меня носить нельзя! – засмеялась я, – меня на руках носит муж!

–У тебя есть муж? – удивился Даня.

–А что, не достойна? – деланно возмутилась я.

–Нет, что ты! – испугался Даня, – просто я расстроился.

–Вот, Даня, – я посадила мальчика на песок, и стала его раздевать, – сейчас будем купаться.

–Мне нельзя, мне врачи запретили!

–И много тебе помогли твои врачи? – Данилка промолчал. Я вытряхнула его из футболки, сняв заодно бандану, потом повалила его на спину, стянув шорты вместе с трусами. На теле и голове мальчика не было ни волоска. Видно, вытравили химией.

Я вздохнула, чувствуя горький привкус лекарств.

–Зоя, – позвала я подругу, – иди помогать.

–Ой! Он же голый!

–Как же его купать? Одетым? – Я сама быстро освободилась от одежды, оставив на бёдрах свои любимые полосочки, купленные ещё мамой Леной.

–Раздевайся, понесём бедного мальчика купаться!

Я легко подняла слабо трепыхающееся тело и вошла в воду.

–Пойми, Данилка, в море очень много энергии, тебе придаст силы, а то ты всё высосешь из меня!

Подошла Зоя, взяла мальчика с другой стороны за плечо.

–Даня, ты умеешь плавать? Нет? Обманываешь! Видишь, плывёшь!

Данилка засмеялся, легко, весело.

Зоя смотрела на это, уже не стесняясь, делала всё, что я говорила.

–Даня, сейчас сильно захочешь писать, писай, не стесняйся, это будут выходить яды. Не волнуйся, в море растворится. Зоя, позови парней, пусть подержат ноги.

Мальчишки подплыли, помогли держать Даньку, заодно отдавая ему часть своей энергии. Я же продолжала нудную работу по распутыванию клубка жизненных линий, одновременно касаясь его разума, передавая уверенность в излечении.

Конечно, восстановить деятельность костного мозга не просто, но главное, затормозить дегенеративные изменения, повернуть вспять необратимые явления, потом организм начнёт бороться сам. Организм всегда хочет жить.

Когда все замёрзли, я вынесла Даньку и поставила на ноги, слегка придерживая.

Он стоял, слегка покачиваясь, и, не веря, что стоит сам, улыбался.

Мы взяли полотенца, принесённые охранниками вместе с креслом, и тщательно растёрли мальчика. Потом усадили в кресло и велели загорать на солнышке.

–Если надоест сидеть, смотри, я рядом расстелила покрывало, ложись на него. Сможешь! – прервала я его протест, – и не стесняйся, ты больной, мы врачи.

После чего я с мальчишками затеяла шумную возню. Они нападали на меня, я швыряла их на песок. Показала несколько приёмов по отниманию холодного оружия.

Мишка оказался очень упорным учеником. Я поставила его против Вальки, и они долго выбивали друг у друга деревяшки, изображающие ножи. Как позже оказалось, я не зря поспешила с этими уроками.

Мы с Зоей легли рядом на покрывало. Зоя тоже избавилась от своего бюстика. На удивление парни не выказывали особого интереса к нам. Как в вырез майки слюни пускать, так сразу, а сейчас почти ноль внимания.

Зоя рассматривала мой амулет, а я – её милое лицо.

–Зоя, ты знаешь, Саша велел передать от него поцелуй.

–Ты что?! Давай его сюда!

Я долго не могла передать ей Сашкин поцелуй, а потом даже приревновала: она же Сашкин поцелуй у меня забирает!

–А мой поцелуй тебя не интересует?!

–Очень даже интересует! – засмеялась Зоя, впиваясь мне в губы.

–Смотри, что делают! – закричали мальчишки, – Пока мы заняты!

Они бросили занятия и кинулись к нам. Мы с визгом бросились в море.

Данилка лежал на покрывале и смеялся. Потом он поднялся на четвереньки и пополз к нам. Мы приняли его на берегу и потащили в море, плавать.

Обратно он дошёл до покрывала почти сам.

Дед накрыл раскладной столик нехитрой снедью, а я махнула людям в чёрном.

Когда один из них приблизился, спросила у него, что они взяли с собой. Оказалось, взяли. Тогда я сказала, чтобы привели себя в пляжный вид и организовали ещё один столик.

Данька, с третьей попытки, залез на стульчик и неплохо подкрепился, к удивлению старшего охранника. Он сказал, что давно не видел, как Данька ест.

Солнышко припекало, я накрыла голову больного банданой, не разрешив надевать больше ничего, пусть солнышко лечит. Впрочем, глядя на наши с Зоей наряды, он не чувствовал себя голым.

Дед посматривал на нас с осуждением, но ни разу не упрекнул. Он сам так любил купаться. На наши с Зоей выходки он тоже давно махнул рукой. Если мы целуемся на глазах Саши и Вальки, то ему тем более плевать.

Я посмотрела на часы в мобильнике и мне стало плохо. Я не успевала накормить своего мужа.

Взглянув на Алексеича, старшего охраны, приняла решение.

–Алексеич! – крикнула я, – Если не поможешь, меня сегодня съедят!

–В чём дело?! – озабоченно подбежал Алексеич.

–Я не успеваю приготовить ужин, – чуть не плача, сказала я.

–Х… ерунда какая! – сказал Алексеич и, набрав номер, заказал ужин на восьмерых из ресторана к нам на дом.

–Саша, ты волшебница! – сказал он мне, объяснив, что Данилка всеобщий любимец, его любят даже сторожевые собаки, злющие твари. Я подумала, что не поеду к ним в гости, они разорвут меня.

–Алексеич, – попросила я, – Никому никогда не рассказывай об этом. Ты представляешь, какая у меня будет жизнь?

–Представляю, – заверил он меня, и не удержался: – классная у тебя грудь, правильно делаешь, прятать такое – преступление против человечества. А это что у тебя?

–Амулет. Достали из моего тела.

–И ты жива?

–Посмотри на спине, правая лопатка.

Алексеич долго рассматривал, гладил пальцем шрамик.

–Что ты там ищешь? Я же ведьма! – засмеялась я.

–Саша! – тихо, но уже в голос, позвал Данька, – Пошли ещё купаться?

Торопиться уже было некуда, и мы, поднимая тучи брызг, долго бесились на мелководье, бросая Даньку в воду. Он уже сам пытался плавать, но вынести на берег попросил меня.

–Саша, – шепнул он, – у меня есть друг. Очень близкий. Он умирает.

–Друг, или подруга?

–Девочка… – я вздохнула.

–Знаешь, Даня, ты собираешься стать врачом, значит, будешь лечить её сам. Сейчас я немного научу тебя видеть и понимать линии жизни, вот и будешь их править.

–Какая ты сильная, Саша.

–Ты что, не знаешь стихи про русскую женщину? которая коня на скаку остановит? что ей какой-то больной мальчишка?!

Больной мальчишка извернулся, и чмокнул меня в щёчку.

Мы обсохли, после чего Данька самостоятельно оделся, и поехали по домам. Данька клятвенно обещал приехать через день.

Данька не приехал…

Мы играли в футбол, когда что-то меня заставило бросить игру и пойти к телефону.

–Алексеич, где Данька?

–Он у своей пассии, в больнице, в палате.

У меня в животе образовался комок льда.

–Алексеич! – зашипел я, – Ты в своём уме? Что я тебе говорил?

–Да ладно тебе, он зашёл к ней своим ходом, чувствует себя замечательно…

–Алексеич! – срываясь на крик, заговорил я, – Пулей! Ты слышишь, пулей забирай обоих, и вези сюда! Если не довезёшь живыми, ляжешь рядом! Сразу на стадион! Я жду! Идиот! – говорил я уже в молчавшую трубку.

Когда два телохранителя, с Алексеичем во главе, прибежали с ребятами на руках к нам на стадион, в них ещё теплилась жизнь, они даже были в сознании.

Зло глянув на доброго Алексеича, белого, как мел, мы с пацанами быстро образовали круг с больными ребятами внутри и начали свою «Тибетскую медицину». Девчонки присоединились, на роль проводника я поставила Алексеича, чтобы понимал, что наделал. Но тот был битый мужик, терпел, даже улыбался, видя, как розовеют восковые лица ребят.

–Данька! – позвала я, – Открой глаза!

Данилка опасливо приоткрыл один глаз.

–Ты зачем это сделал?

–Олюшка кончалась.

–Ты не мог меня позвать?

–Ты же отказалась…

–Дурень, – скрипнула я зубами, – не могу я всем помочь!

–Мне без Олюшки ничего не надо.

–Ты же мне признавался в любви!

–Да, признавался, но Олюшка…

–Только выздоровей, Данилище! Я сниму с тебя штанишки, и выпорю!

–От твоей руки, всё, что угодно! – заулыбался этот негодник.

–Алексеич теперь тебя будет водить на поводке. Если упустит, полысеет.

–Не надо, мы будем послушными.

Олюшка тоже открыла глаза. Она была чудо, как хороша. Только в платке. Тоже лысая.

Пришлось и с ней повозиться. Люди всё подходили.

Настроение мое падало. Скоро разнесётся весть, что здесь люди встают из гроба.

А что было делать? Другого способа не было. Скоро пришёл Саша. Вдвоём мы поставили парочку на ноги в буквальном смысле. Когда они уходили, Данилка спросил, когда меня ждать с ремнём.

–Когда ветром валить не будет.

–Алексеич, ты свидетель! – радостно сказал Данька. Оля скромно молчала, глядя своими глазищами.

Меня же Саша понёс домой на руках. Я была не настолько вымотана, но приятно сидеть на руках любимого, тем более, на глазах всего двора.

Мишка даже набрался наглости, шёл следом, предлагая помочь.

Вот так закончилось наше целительство. На бал сходит Валера. С Вовкой в теле Саши.

Интересно, что они будут делать? Устоит ли Валера?

Какая я была глупая! Зачем к сестре ревновала? Если бы не ревность, ничего между ними не произошло бы. А и произошло бы? Небеса бы не рухнули, и жизнь не кончилась! Любит то он только меня, Саша доказал это.

Так что, завтра мы отправляемся ко мне домой, без глупых сомнений!

Сказав сама себе такие слова, я представила их возню на кровати и на загривке сама собой поднялась дыбом шерсть. Ум умом, а сердце сердцем. Загрызть не загрызу, покусаю. А мы с Сашей? Так они не достигли ещё таких отношений, чтобы ревновать, у нас руки развязаны! – хмыкнула я.

Алексеич приехал вечером, позвонив по телефону, чтобы ждала внизу, в сквере.

Солнце уже закатилось, но было ещё светло, во дворе бегало много детворы.

Алексеич, молча, передал мне пакет, внутри которого, к моему удивлению, лежала бутылка «Хеннесси» и несколько плиток шоколада. Также двухлитровая бутылка «Кока-колы».

–Алексеич, это что? Подарок папе? От кого?

–От меня, тебе.

–Ты с ума сошёл, ребёнку коньяк дарить?

–Отдашь отцу. Тебе «кока-кола» и шоколад.

–Что я сделала, что ты решил меня отравить? – возмутилась я.

–Ну не умею я выбирать подарки! – развёл руками Алексеич.

–Странный ты человек, Алексеич!

–Кто у нас более странный, ещё надо посмотреть! Сколько тебе лет?

–«Так сколько лет тебе, дитя моё? Ах, много, сударь, много, уж тринадцать!» – пропела я и серьёзно спросила: – Ты что, Алексеич? Кто ж такие вопросы задаёт?

–Да ухватки у тебя, совсем не девичьи.

–А я не обычная девчонка, я томбой.

–Чего?

–Девочка с памятью мальчика.

–Похоже, – вздохнул Алексеич, – взрослого мальчика?

–Ты из кровавой гэбни? – задала я еврейский вопрос.

–Был когда-то.

–Теперь ты начальник охраны у олигарха, товарищ майор, так что…

–Николай Иванович честный человек! – возмутился Алексеич, – Попрошу без иронии!

–Все мы честные люди, – ответила я, – вот Данилка у него, хороший парень. Когда побываешь за гранью, поневоле начинаешь ценить жизнь, и свою, и чужую.

–Ты побывал там?

–Давай не будем об этом.

–Понял, не дурак, дурак бы не понял. Я сам бывал на Кавказе, за что и списали.

–Ладно, Алексеич, я не настолько свободна, как кажется. Муж, свекровь, школа…

–Ты замужем?!

–Неофициально, сам понимаешь.

–А, это тот парень, что тебя домой на руках отнёс?!

-Ну да, только не надо распространяться. Это, для Данилки. Хотя, у него тоже уже есть та, ради которой он готов отдать жизнь.

–Да, уж, – невесело рассмеялся Алексеич, – как вы меня напугали.

–Мы напугали! Ты куда смотрел?

– Понял я, извини. До свидания, Саша, можно тебя так называть? – поднялся со скамейки охранник.

–Называй, это настоящее моё имя.

–Саша, прости за нескромный вопрос…

–Задавайте.

–Ты говоришь, что ты в душе мальчик. Как же ты… с мальчиком?

–Вы не поверите, Алексеич, но любовь и гормоны творят чудеса, я уже почти совсем девочка! Природа, как говорит мой папа, берёт своё, её не обманешь.

–И как оно, в женском теле?

–Есть свои прелести и недостатки, как и у всех. Я не жалуюсь! – пожала я плечами.

Мы попрощались за руку.

Пакет дома я отдал папе.

–Это откуда? – удивился он.

–Подарок от начальника охраны в благодарность тебе за дочку!

–Да ты что!

–Да, папочка, теперь тебе можно, печень здорова! – рассмеялась я, – Мама где?

–Мама на работе, – загрустил папа, – сложный случай, как всегда. Эх, выпить не с кем!

–Так давай ужинать! Выпьешь за наше с Сашей здоровье! И, папа, мы на выходные поменяемся, будь в курсе, хорошо? Пусть Валера сходит на благотворительный бал.

–Так, – сказала я уже сама себе, – обязательно надо предупредить Зою!

–Саша, – закричала я, врываясь в нашу комнату, – мы завтра отправляемся ко мне домой!

–Кто домой, а кто в гости к неизвестной тёте! – невесело засмеялся Саша, ловя меня на лету.

–Пошли на кухню, там папа нас ждёт.

На другой день у Саши был короткий день, до обеда.

Я же, со своей стороны, объяснила ребятам, что мы уезжаем на выходные, вместо нас будут наши близнецы. Ребята ничего не поняли, но пообещали вести себя тихо.

Когда в Краснослободске наступило шесть часов, мы поменялись разумами с нашими

партнёрами.

Я проснулась, когда ещё было темно, поискала Сашу и не нашла. Сначала удивилась, потом вспомнила где нахожусь. Потянулась и хихикнула, представив, как проснётся Саша, в совершенно незнакомой квартире, у ни разу не виденных людей.

Что-то я не спросила, во сколько Валера встаёт, что делает. Спать совсем не хотелось, я встала, сходила потихоньку в туалет, вспоминая, что где находится. Ага, прямо.

Не буду привлекать внимания! Пойду, помедитирую, интересно, во сколько и кто, здесь готовит завтрак? Юрик уже в школу ходит, наверно.

Я уселась на кровати и начала тренировать мышцы. Да, после последних приключений, Валера забросила тренировки, не нужно ей это.

Скоро на кухне кто-то зашевелился, зашкворчало что– то на сковороде.

Затем к моей двери кто-то подошёл и, постучав, сказал: – Валера, дочка, вставай, пора в школу.

Мама! – у меня от радости перехватило дыхание, хотелось вскочить, броситься к маме, но я решила слегка разыграть родных. Не спеша встала, поискала, во что одеться. В шкафу на плечиках висела школьная форма. Так, умыться надо. Опять ночная рубашка. Я сняла её, надела девчоночьи шортики и маечку и пошла умыться.

Из туалета вышел сонный Юрик, скользнул по мне взглядом, и ушёл к себе.

Как он вырос! Я почистила зубы, умылась и зашла на кухню.

–Доброе утро, мама! – сказала я.

–Доброе утро, дочка, – невесело ответила мама. Что-то с детьми? Я посмотрела на линии мамы, подправила, чтобы улучшить её самочувствие и села за стол.

Пришли папа и Юрик, который сел напротив меня. Я смотрела на него и не могла насмотреться, так соскучилась.

Юрик встретился со мной взглядом, и замер. Широкая улыбка появилась у него на лице. Он уткнулся взглядом в стол, но не смог скрыть своего радостного лица от мамы.

–Что, Юрик? Что случилось?

–Случилось, мама! Саша приехала, – радостно выпалил он, не сумев сдержаться, и, опрокинув стул, кинулся вокруг стола ко мне на колени. Я подхватила его и зацеловала от радости его такую милую мордашку. Юрик не отворачивался, счастливо смеясь. Расцвели радостными улыбками лица родителей.

Папа, забыв про завтрак, отобрал меня у Юрика, взял на руки и царапал своей вечной щетиной. Мама обняла нас, счастливо смеясь. Юрик прыгал, довольный.

Когда все снова расселись за столом, напали на меня с расспросами.

–Я знаю лишь одно, – сказала я, – я ужасно по вас соскучилась!

Потом я ответила на все интересующие вопросы, и мы с Юриком пошли в школу.

Как я и ожидала, на улице шёл дождь. До школы нам пришлось ехать на автобусе, хорошо, хоть, без пересадок.

Саша ожидал нас в холле, сидя на скамеечке и нахохлившись.

–Вовчик! – позвала я, давясь от смеха. Саша не понял, что это его зовут.

–Сашенька! – позвала я громче. Вовчик обернулся, и лицо у него озарилось такой радостью, что я поразилась. Он вскочил и подбежал ко мне.

Сам Саша выше меня на голову, а в теле Вовки мы были одинакового роста.

Саша удивлённо посмотрел на меня.

–Смотри, Юрик. Это мой Саша, – смеясь, сказала я.

–Саша?!

–Да, Сашенька мой! – я поцеловала Вовчика в пухлые обиженные губы.

–Ну, вы тут общайтесь, я пойду к себе в класс, – сказал Юрик.

Я предварительно расспросила Валеру, где наш класс за какой партой они с Вовкой сидят. Так что, взяв Сашу за руку, повела его на учёбу. Не знаю, ходили они раньше так, но особого удивления никто не выказал.

Первым уроком была математика, наши рюкзаки были собраны, никаких сюрпризов быть не должно.

Вошла Антонина Павловна, и все встали. Я смотрела во все глаза. Моя любимая учительница! Я не видела её целое лето!

Антонина Павловна увидела моё счастливое лицо, но ничего не сказала.

Мы сели, я покрутила головой, и увидела Толика с Валей. Моё сердечко дрогнуло, я толкнула Сашу локтем: – Смотри, Толик!

–Ну и что?

–Тебя что– то беспокоит?

–Этот Вовка накопил кучу детских болезней!

–Валера, Вова, – что вы разговариваете на уроке? Валера, почему ты вертишься?

–Я так по вас соскучилась! – не выдержала я, вставая, и улыбаясь во весь рот: – Ребята!

–Саша?! – удивилась Антонина Павловна, и в классе установилась мёртвая тишина.

я оглянулась и встретилась с огромными глазами Толика.

Толик сорвался с места, кинулся ко мне, обнял, и заплакал, положив голову мне на плечо.

–Ну, Толик, успокойся. Здесь же Саша.

Но Толик только помотал головой, разбрызгивая слёзы и крепче меня обнимая.

–Я же говорил, – сказал Саша в образе Вовки.

Ребята встали с мест и окружили нас. Всем хотелось посмотреть на меня поближе, потрогать. Не всем верилось, что это я.

–А где Саша? – спрашивали меня.

–Рядом со мной сидит, – смеялась я, но мне не верили. Кроме Толика, но он не отпускал меня. Валя нахмурилась, я, смеясь, крикнула ей, что не уведу я его прелесть.

–Валя, ты же моя лучшая подруга, что ты хмуришься?! Вот, со мной Саша, не отпустит он меня! Не отпустишь, Саша?

–Если ты всегда будешь такое вытворять, – сказал Саша, – больше сюда не отпущу!

–Ребята, – переждав гвалт, призвала к тишине Антонина Павловна, – поздоровались, теперь продолжим урок. Толик, отпусти Сашу.

Толик опять помотал головой.

–Вова, уступи на время место Толику.

–Вот ещё! – заворчал Саша. – Жену уводят среди белого дня! – класс задрожал от хохота. Но всё же собрал свои вещички и перебрался к Вале:

–Будем вместе бедовать из-за изменщиков. Мы, всё-таки, друзья.

Толик меня отпустил, но урока для него уже не существовало, всем его вниманием завладела я. Мне даже было неудобно. Я, конечно, знала, что Толик в меня влюблён, но, чтобы настолько!