Текст книги "Долгий путь домой - 3"

Автор книги: Александр Машков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Глава 3 Жизнь в подземелье

Лучше бы я не вспоминал. Легче было бы. Я всегда был эгоистом, в детдоме другие или не выживают, или становятся садистами, которые по ночам тихо мучают тех, кто слабее, или по глупому упрямству, где-то незаметно пропадают. То, что я приручил Толика, было следствием обретённого мною уважения. Я так хочу, значит, так будет.

Здесь же, забыв, кто я есть, привязался к детям, которые в другое время были бы для меня пустым местом.

Может быть, случись другие обстоятельства, я бы тоже ими торговал.

Но случилось, что случилось. Теперь мною торговали. И эти дети, которых паковали в мешки, были частью меня. Я же говорю, что я эгоист.

Дед вовремя увидел, как изменилось моё лицо, быстро подошёл ко мне и крепко взял за руку. Я уже говорил, что у него железная хватка? Я еле сдержался, чтобы не вскрикнуть от боли. Это слегка отрезвило меня.

Дед отвёл меня в сторону и прошептал:

–Не делай глупостей, а то тоже окажешься в мешке!

–Но они! Но ты!

–Мне пришлось пойти с ними, потому что это был единственный шанс найти тебя.

–Ты хоть знаешь, что с ними будет?

–Отправят в спецприют. – Я с удивлением посмотрел на него: он что, ничего не знает?

–Их отправят в клинику по пересадке органов.

–Это местные легенды.

–На пустом месте ничего не бывает. Говорят, мясо не пропадает, его продают в шашлычные.

Дед слегка позеленел:

–Что ты несёшь! Эти ваши сказки не дают вам высунуть нос из подвалов, пугаете сами себя. Сейчас я тебя оформлю, как потерявшегося внука, и пойдём наверх.

Я разозлился: – Никуда я с тобой не пойду! Сам иди к своим людоедам. Моё место здесь! Пока не разберусь, что к чему.

–Хорошо, – пожал плечами дед, – Сейчас здесь вполне безопасно, тем более, что я с тобой.

–Вот со мной тебе ходить не стоит, распугаешь всех крысят.

–Кого?

–На кого вы охотились? На крыс. Только крыс не осталось почти, одни крысята. Я, кажется, придумал…

К нам подошёл бородатый охотник, бросил передо мной связку комбинезонов:

–Отнесёшь своему вожаку. До встречи, крысёныш! – и ушёл. Мне осталось скрипеть зубами. Что здесь происходит? Зачем этот фарс? Если договорились кого-то отдать на мясо, отведите и сдайте на заготпункт, зачем устраивать эту игру в поддавки?

То, что Стас решил сдать меня, я уже не сомневался. Когда я начал рассказывать сказки про лучшую жизнь, он понял, что я опасен, ко мне потянулись ребята, у них появилась надежда, что они проживут не лишний день, а целую длинную жизнь.

Я про себя усмехнулся: лучшая жизнь! Это где? В детдоме, что ли? Детей там не едят, верно. Из них делают зверят. И тем не мене, там есть надежда на лучшее будущее, здесь же будущее есть у Стаса, и таких, как он. Если его не зарежут Дикие.

Теперь я, крепко вцепившись в руку деда и закусив до крови губу, смотрел, как моих друзей грузят в лифт. Их аккуратно укладывали, чтобы не повредить, в картонные ящики с круглыми отверстиями в районе головы и отправляли наверх.

Надо будет запомнить эту комнату. Хотя, конечно, без электронного ключа сюда лифт не вызовешь.

Хмуро проводив взглядом охотников, я повернулся к деду:

–Неужели нельзя их спасти? Вон тот мальчик обещал каждый день подставлять свою спину под палку, лишь бы его взяли в семью!

–Не едят здесь никого! – не совсем уверенно сказал дед, – даже если и едят, я не поменяю тебя ни на кого, слишком долго я тебя искал.

–Тогда пойдём, я оставлю тебя у своего знакомого, а сам отнесу комбинезоны Стасу. Заодно проведаю там одного своего друга, – я взвалил на спину комбезы, и лёгкой походкой направился в сторону хижины деда Артёма.

–Не убегай! – окликнул меня дед, – я отстану и не найду тебя.

Я с досадой сбавил шаг, пришлось плестись целый час.

–Как же вы здесь охотитесь? – спросил я, – а если бы мы защищались и устраивали ловушки?

–Было бы интереснее, – согласился дед.

Добрели до хижины деда Артёма. Когда-то это была или сторожка, или бюро пропусков, сейчас заваленный по самую крышу всяким мусором домик был не виден.

Разобрали проход до двери, проделали дыры наверху для вентиляции, вот и всё.

Откуда-то текла вода, где-то взято электричество. Какие-никакие удобства.

Когда меня сюда принесли, я совершенно не заботился такими вещами. Есть и есть.

–Ники! – воскликнула Марийка, когда мы вошли внутрь избушки.

Я смотрел на девочку, и не узнавал её. Неужели я сидел возле неё и таял от счастья?

Девчонка и девчонка.

Марийка недоверчиво ощупывала меня, не веря, что видит живым. Она подняла на меня чистые, радостные глаза, и я почувствовал себя скотиной: эта маленькая хрупкая девочка выхаживала меня, застывшего, водила в туалет, выносила за мной, а я сейчас, такой гордый, смотрю на неё свысока. Я почувствовал, что краснею. Когда я в последний раз краснел?

Марийка поняла это по – своему, и прижалась ко мне. Ничего не оставалось, как обнять её, опасливо поглядывая на деда, который покачал головой и сказал:

–Однако, ты времени не теряешь, первую красавицу себе…– начал он.

–Ники её стоит – перебил его дед Артём, – не смущай молодёжь. Они отошли к столу, сели друг напротив друга, и о чём – то заговорили.

Я же машинально гладил Марийку по голове, и вспоминал, как нам было хорошо вместе.

–Пусти, мне надо по хозяйству, – прошептала Марийка, и ушла. Только сейчас я огляделся. Мальчик с поломанными руками всё ещё лежал на кровати, ревниво поглядывая на меня, деды о чём-то беседовали. Я помялся, снова взвалил на спину комбинезоны и потащился в свой крысятник.

Выйдя из хижины, я перешёл на уже привычный бег, не забывая прослушивать и просматривать пространство вокруг себя.

Спасибо ребятам, где дружеской поддержкой, где палкой, научили меня бесшумно бегать и слушать.

Меня, конечно, заметили раньше и доложили Стасу, потому что он уже встречал меня.

–Почему вернулся? – хмуро спросил он меня.

–Комбинезоны передали для тебя.

–Положи их на полку. Что дальше будешь делать?

–Где Ярик?

–На кровати отдыхает. Я спросил…

–Подожди, дай подумать, – я обогнул Стаса и бегом двинулся к своему месту.

–Ярик! Ты проснулся?

–Лучше сказать, очнулся! – радостно улыбаясь, ответил Ярик. – Так болит голова, и двигаюсь с трудом.

Я сел рядом с ним на кровать и смотрел в его радостное лицо, думая, что теперь делать. С дедом я не успел поговорить. Вернуться? Своя голова ещё маленькая, у деда больше, пусть придумает, как отсюда выбираться.

Пока сидел, нас окружила малышня.

–Ники, расскажи, что ты видел! Почему тебя отпустили?

Я никогда не любил малышей. Всегда их сторонился, а Ники оказался общительным, даже посадил одну из них себе на колени. Я удивился сам себе, и мелькнула мысль, что будет тяжело с ними расставаться.

–Меня нашёл родной дед, – слегка лукавя, ответил я.

Вокруг все, кто радостно, кто разочарованно, загудели. Оглянувшись, я увидел, что нас окружили все, кто находился в спальне.

–Ты теперь уйдёшь? – спросили меня.

–Я ещё не знаю, можно ли уйти, – ответил я.

–Нас с собой возьмёшь? – спросила девочка у меня на коленях.

–Я же говорю, – ласково ответил я, – мне некуда идти.

–Пойдёшь сегодня в дозор? – спросил Стас.

–Мне надо сказать деду.

–Сбегаете с напарником. Иди поешь и ложись отдохнуть. Через два часа пойдёте.

Я тихонько пожал руку Яське и пошёл к столу.

Наевшись каши из чечевицы, или чумизы, снова пришёл к нашему с Яриком месту, и лёг, не раздеваясь, отдохнуть. Ярик смотрел на меня с нескрываемой радостью, и я подумал, что мысль сбежать отсюда в свой мир была какой-то дурацкой. Никуда я не убегу. Надо здесь разобраться. Когда ещё выпадет шанс оказаться в другом измерении?

Оказывается, я сильно устал. Не успев додумать мысль, я уже спал.

Не успел я выспаться, как меня кто-то толкнул. По укоренившейся привычке, я тут же перекатился на пол и вскочил.

–Смотри-ка, не расслабился! – обрадовались ребята, окружившие меня. Это вернулись дозорные, которых только что сменили, мы должны были менять ребят из другого сектора.

–Почему я должен расслабляться? – удивился я, – ещё и дня не прошло!

–Ты, наверно, уже домашними пирожками во сне наслаждался, – сказал Пашка, рыжий и конопатый мальчишка.

–Я не успел заснуть, – ответил я. Кругом засмеялись: – мы еле разбудили тебя! Когда уходишь?

–Не знаю, я даже не успел переговорить с дедом, сюда побежал.

Вокруг стало тихо.

Ты вернулся? – удивились ребята, – ты дурак?

–Когда поговорю с дедом, будет ясно, дурак я, или нет, а сейчас дайте мне обуться, сойдите с ботинок.

Я обулся и снова сходил в столовую, где меня угостили настоящей ухой из рыбьих плавников. Девчата набрали обрезков недалеко от рыбного ресторана, причём ещё им заплатили, за то, что вынесли отходы.

Стас дал мне в напарники Олега, весёлого мальчишку, которого все любили и хотели ходить в дозор именно с ним. Он прекрасно ориентировался в нашем секторе и знал много тайных мест, где можно укрыться. Не знаю, отчего так расщедрился Стас.

Для начала мы пробежали дозорным маршрутом территорию, потом побежали к хижине деда Артёма.

Зашли мы вместе с Олегом, я увидел деда. Тот явно волновался, не находя себе места.

–Ты где пропадал? – накинулся он на меня.

–У тебя есть предложение? – спросил я. Дед подумал:

–Я снимаю жилью на окраине. Меня там уже ждут.

–Кто?

–Хозяйка. Мы договорились, что я не буду приходить поздно.

–Мы проводим тебя. Я пока останусь с ребятами.

–Никита. Неужели ты не соскучился?

–Конечно соскучился, но я сегодня в дозоре, не могу бросить и уйти.

–Почему тебя поставили в дозор?

–Согласился, – пожал я плечами, – меня здесь кормили, учили. Ещё неизвестно, куда нам с тобой деваться. Расскажи мне, что случилось, как мы оказались здесь и куда нам теперь идти? Назад ход есть?

Дед смотрел на меня и не узнавал. В последнее время я никогда не задавал ему подобных вопросов. Дед решал, я исполнял.

–Не знаю я хода назад, – сказал он, – но нам надо держаться вместе, я не могу бросить тебя здесь. В другой раз меня рядом может не оказаться.

–Я хочу, чтобы другого раза не было.

–И что ты сделаешь? – с интересом спросил дед.

–Не знаю. Я ещё ничего не знаю. Слушай, дед, ты можешь предложить охотникам более весёлое сафари? С риском, если не для жизни, то, хотя бы, для здоровья?

–Поясни.

–Не ходить в поход за овцами, а охотиться на крыс, или других мелких хищников, которые могут укусить, поцарапать. Вам интереснее, и нам шанс.

–Как бы вас не передавили всех.

–Зато всё по – честному. Мы не будем приходить к вам сами, как я сегодня.

–Боюсь, будет только хуже. Так ты не идёшь со мной?

–Извини, но сегодня не могу, – покачал я головой. У меня был такой мужественный вид… Внутри у меня всё вопило: бросай всё, вцепись в деда, и не отпускай его!

Честное слово, не знаю, как я удержался. Дед встретился со мной взглядом, и всё понял. Он не стал пользоваться моментом, только кивнул мне одобрительно.

Марийка из своего угла следила за нашим разговором, и, когда я решил остаться, облегчённо вздохнула, и не смогла сдержать улыбки.

Я же внутри себя был уверен, что я законченный идиот.

Отсюда на поверхность вёл короткий ход, по которому ходил дед Артём.

Прежде чем расстаться с дедом, я не выдержал и обнял его, крепко прижавшись к его камуфляжному костюму. Еле оторвался. поднял голову. Дед смотрел на меня любящим взглядом.

–Завтра приходи на это место, – сказал он, – тебе и правда нельзя в таком виде выходить в город. Я принесу тебе подходящую одежду. До завтра!

Дед ушёл в метель, а я долго стоял на месте и глотал слёзы, пока не справился с собой.

–Побежали, – сказал Олег, тактично не смотревший в мою сторону.

–Побежали, – хрипло ответил я, – всё-таки я действительно дурак.

–Не всё так плохо, – утешил меня Олег, – завтра он зайдёт за тобой, сходишь к нему в гости, там и решишь, с кем ты.

Я даже запнулся:

–Что значит, с кем я? Я с вами!

–Но ты же хочешь наверх? Все хотят.

–Я почему-то не могу вас здесь бросить. Раньше даже не задумался бы, а сейчас что-то сломалось во мне. Может, когда дед Артём с Марийкой оттаивали моё тело, они отогрели и душу?

–Ты вспомнил, откуда ты?

–Да. Я был редким негодяем. Мне было на всех плевать.

–Здесь все такие, даже хуже. Ты единственный, к которому тянутся малыши, и не только малыши. Поэтому Стас так на тебя злится. Уходи завтра. Потом может быть поздно.

–Ты говоришь, что все негодяи. А ты, Ярик? Марийка? Марийка скольких выходила? И сейчас у неё больной.

–Это так, – согласился Олег, – но ты многим мальчишкам мешаешь, потому что ты нравишься Марийке.

–Я же не виноват, что нравлюсь ей.

–Не виноват. Но до тебя мы все были на равных.

–Хотите меня убить? И сделать Марийку счастливой?

–Убивать тебя никто не собирается. Сам можешь пропасть. Если ты уберёшься в свой сказочный мир, тогда Марийка не будет за тебя переживать, будет только радоваться, что у тебя всё хорошо.

Я молчал, внимательно вслушиваясь. Мне показалось, что кто-то следит за нами.

–Ты слышишь? – спросил я шёпотом, Олег кивнул:

–Разбежались!

Мы порскнули в разные стороны и потеряли друг друга из вида.

Я пробежал тёмными закоулками, миновал коридор с вонючей лужей, которая светилась в темноте и прибежал в круглую комнату, где должны были встретиться с Олегом. Олега не было. Я прислушался, и мне показалось, что слышу какой-то шум.

Побежал в ту сторону. Осторожно, постоянно оглядываясь, я приблизился тёмному проёму, откуда слышался шум, заглянул, и увидел лежащего на полу Олега.

Олег лежал на полу, связанный, лицо его было всё в крови.

Я не такой дурак, чтобы кидаться, очертя голову, на помощь Олегу. Ясно, что это приманка. Где-то сидит хищник, сверкая глазами. Точит, гад, когти…

Я вытащил свою заточку, взял её обратным хватом, как учил меня в детдоме Мамедов. Это когда я ловил избивших меня парней… Ладно, замнём.

Сейчас ситуация похуже. Главное, прикрыть тыл, чтобы не ударили в спину.

Долго так стоять нельзя, устанешь раньше противника. Слабое освещение пробивалось слева от меня, я заступил налево и дал своей тени закрыть проход…

Тут же мелькнула дубинка, которая целилась мне в голову, но, встретив пустоту, ударила в пол. По звуку я понял, что это был обрезок трубы.

Я метнулся в проход, и нанёс из-за угла удар своей заточкой. Кого– то задел. Послышался сдавленный стон и лёгкий шорох удаляющихся шагов.

Доверять тому, что враг бежал, у меня оснований не было, поэтому, взяв разбег, прыгнул прямо к Олегу, одновременно разворачиваясь в полёте.

В помещении никого не было. Ещё раз убедившись, что вокруг больше никого нет, я стал пилить своей заточкой верёвки на руках и ногах Олега. Освободив его от пут, я достал свою фляжку с водой, и брызнул Олегу в лицо. Тот открыл глаза, и что-то сказал ругательное. На незнакомом языке.

–Идти сможешь? – спросил я его.

–У меня нога, кажется, перебита. Коленка болит.

Пришлось взять его на закорки и тащить в крысятник. Кажется, это становится традицией, подумал я.

–Следи за дорогой, – с трудом проговорил я, – какой ты тяжёлый!

–Оставь меня здесь, сбегай за помощью.

–Какой бы сволочью я ни был, но раненого товарища никогда в беде не оставлял!

Это было правдой. Мы никогда не оставляли живых свидетелей. Не подумайте, что мы добивали раненых! Нет, просто, если ты не уверен в товарище, лучше сиди дома и никуда не ходи.

Так я и доволок Олега до нашей спальни. Там я свалил его на кровать и подозвал девчонок, чтобы осмотрели больного. Сам пошёл на кухню.

Там меня нашёл Стас. Он был в бешенстве:

–Ты почему бросил сектор без наблюдения? если там Дикий, он мог напасть на нас!

–Я пришёл, предупредил, организуй усиленное наблюдение, – спокойно ответил я, допив компот.

–Уходи. – Бросил Стас, повернулся и ушёл. У меня комок застрял в горле. Обидно. Даже Стаса мне не хотелось бросать. Стас уже завязан в этой страшной игре, без него дети не выживут. Придётся уйти, но надо сделать ещё одну попытку.

Я догнал Стаса.

–Погоди!

–Что тебе ещё? – с нескрываемой ненавистью глянул он на меня.

–Почему мы не защищаемся?

–Я же говорил: иначе потравят всех газами.

–Неправда.

–Почему неправда? Мне так и сказали.

–Сколько здесь живёт людей?

–Не знаю, но немало.

–Как – то у нас в спальне под полом сдохла крыса. Пришлось расселять ребят, и вскрывать пол, чтобы найти трупик. Представляешь, что будет, если здесь подохнет столько народу? Через систему вентиляции они отравят полгорода!

–Пришлют сюда санитаров, и очистят, – неуверенно возразил Стас. Я только хмыкнул в ответ. Это по нашим-то лабиринтам!

–Пошлют военных? – предположил Стас.

–С военными у тебя есть договор?

–Нет.

–Мы можем с ними делать, что хотим?

–Без договора мы можем делать, что хотим с любым, если это не азиат. Азия для азиатов. Слышал такое?

–Не помню, но навряд ли на такое дело отправят японцев. По словам деда, если я понял, кое – кого из крысят отправляют служить в армию.

Стас задумался, потом спросил:

–Где мы будем брать еду? Нас кормят по договору.

–И едят нас на выбор. – Стаса перекосило:

–Да сказки всё это, никто нас не ест. Ты правильно говоришь, забирают наших на службу, девчонок в какой-то бордель… не знаю, что это такое, наверно, что-то вроде службы. Может, женская армия?

Я с жалостью посмотрел на него, но ничего не сказал. Что объяснишь пацану, если он ещё ни разу… стоять! – одёрнул я себя, и покраснел, вспомнив своё неудавшееся поползновение.

–Стас, – продолжил я, – Уморить нас голодом, тоже не выход. Опять же вонять будем.

–Что тогда?

–Более выгодное соглашение. Хотят на нас охотиться, пусть охотятся на диких зверей, а не на стадо баранов! Им будет интереснее, а у нас появиться шанс, у нас будет право спасать раненых, убивать охотников. Поверь, никому наверху неинтересно, чтобы мы доросли до взрослых. Что тебе обещали? – вдруг спросил я.

–Не твоё дело.

–Ясно. Последним разделать, – Стас с яростью посмотрел на меня, и ушёл.

Я же пошёл к Ярику. Тот уже очухался, сидел на своей кровати, одетый и ждал, когда я закончу препираться со Стасом.

–Привет, Яська!

–Привет, Ники! – я наклонился, и мы обнялись. Потом я сел на свою кровать и сказал:

–Хотел предложить Стасу интересную игру, но он, мне кажется, не хочет связываться. Придётся мне уйти.

Ярик сразу загрустил и отвернулся:

–Ты бросишь нас?

Я посмотрел по сторонам. Снова вокруг собрались ребята.

«Мы в ответе за тех, кого приручили» – вспомнилась мне дурацкая фраза, и я разозлился: никого я не приручал! Я такой же пацан, как и они! Что я могу для них сделать? Сломать систему? Может, они думают, что, если я из другого мира, то я всемогущий волшебник? Единственно, что я могу, так это без раздумий сунуть заточку в спину врагу. Как сегодня, из-за угла.

Интересно, кто это был?

Мне на колени опять забралась девочка. Я вспомнил, как её звали: Люська. С трудом задавил неместную усмешку: Люси! Как собачку… Она и ластилась ко мне, как потерявшийся щенок.

Машинально прижав её к себе, чтобы не сваливалась с колен, сказал, что думал:

–Ребята, я же не добрый волшебник. Даже не злой. Я такой же, как все. Да, дед нашёл меня, но нам некуда идти, у нас нет выхода. Чтобы меня найти, ему пришлось пойти в охотники, ловить нас. Я сам видел, как моих друзей паковали в мешки, и куда-то отправляли… Простите меня, но я не знаю, что делать.

–Не притворяйся, и не раскисай! – тихо прикрикнул на меня Ярик. Подумай ещё. Посоветуйся с дедом. Мы хотим жить! – внезапно закончил он.

–Наверно, ты прав, – согласился я, – если уходить, надо было уходить сразу.

Ребята смотрели на меня с пониманием и надеждой.

–Яська, пойдём со мной к деду.

–Я не смогу ещё бегать.

–Я и говорю: пойдём.

Ярик с трудом встал с кровати, неуверенно прошёлся вдоль коек и сказал, что можно попробовать, а то совсем разленится здесь.

Когда мы надели куртки и собрались уходить, появился Стас.

–Куда собрались?

–К деду обещал сходить, да и Ярика надо прогулять, засиделся он.

–Идите, – хмуро разрешил он, видимо, надеясь, что видит меня в последний раз.

Ярик, и правда, бежать ещё не смог, поэтому мы довольно долго добирались до хижины деда Артёма.

Войдя туда, я заметил некоторые изменения: безрукий сидел на табуретке в углу, баюкая свои переломы, а на кровати развалился Вадька. Я остолбенел:

–Ты чего здесь валяешься?! – громко спросил я, не обращая внимания на Марийку.

–Он ранен! – бросилась на защиту Вадьки Марийка.

–Куда он ранен? В задницу? – почему-то разозлился я.

–На него напал Дикий и порезал бок! – заявила Марийка, оттесняя меня от кровати.

Вадька с насмешкой смотрел за нашей перебранкой:

–Уже ревнуешь? Успокойся, она не твоя, да и никогда твоей не станет!

Я разозлился не на шутку:

Какую х… ты городишь, какая ревность?! Ты больного согнал с кровати! Вставай, или лежачего буду п…

–Закрой свой поганый рот! – сердито сказал Вадька, – смотри! – он расстегнул рубашку, и показал окровавленные бинты с левой стороны живота. Видишь? Еле ушёл!

–На меня тоже сегодня Дикий нападал, – согласился я, – Он схватил Олега, связал его, и ждал в засаде.

–Меня он пырнул из-за угла.

–А ты?

–Я сразу прыгнул в сторону, зажал бок и побежал сюда.

–Мне не нравится, что ты лежишь здесь с наглой рожей, а пацан с поломанными руками на табуретке, да ещё и кривится от боли. Ты его?..

–Да кто ты такой?! – взвился Вадька, – этот раздолбай сам виноват, что попался! Ему вообще не место среди крысят! Как и тебе! – злобно закончил он.

–Ну и дурачок. – протянул я, – вас обманывают, а вы, как бараны… – не закончил, и повернулся, чтобы идти, но наткнулся на Марийку.

Марийка на меня смотрела так, что мне стало стыдно за все сказанные нехорошие слова.

–Прости, Марийка, – прошептал я, взяв её руки в свои.

–Не надо ругаться, мальчики, – попросила она, – мы же договаривались, что будем всегда добры друг к другу. Нас есть, кому обижать, если ещё и мы перегрызёмся…

–Марийка, прости, – ещё раз попросил я, – я разозлился, потому что нельзя больного сгонять с кровати. Смотри, он еле сидит, – Серёжка, вспомнил я, как его зовут, был бледен, сидел, стиснув зубы.

–Вадик тоже ранен!

–Давай его перевяжем, посмотрю его рану. Я в своё время немало перевязал пацанов.

–Не надо, я только что наложила ему повязку.

Я оглянулся на Ярика, до этого безучастно слушавшего нашу ругань, и сказал:

–Что-то неладно в Датском королевстве.

Откуда я взял эту фразу? наверно, из школьной программы, нас заставляли читать по литературе.

–Чево? – спросил Ярик.

–Ники всё испортил, – объяснил Вадька, – до него было всё ладно.

До выхода мы с Яриком добрались быстро. Настроение моё совсем испортилось.

За дверью шумела метель, сквозь неё ярко блестела переливающаяся всеми цветами радуги реклама, светили окна многочисленных небоскрёбов, сплошным потоком двигались автомобили. Здесь жизнь била ключом. Никому не было дела до нас, которые жили наподобие крыс. Может, не знали, может, не хотели знать.

Я с содроганием вспомнил свой первый день здесь: как я ничего не понимал и не помнил. Холод, только холод, проникающий везде, негде согреться, отовсюду гонят.

Проклятый город! Я его ненавижу! Может, есть возможность вернуться в свой жаркий летний Владивосток?

Стало темно, и я увидел, что зашёл дед.

Выбравшись из укрытия, я шагнул ему навстречу.

–Никита. Внучек…

–Дед…

–Переодевайся, пойдём домой.

–Если бы домой, голым побежал бы по морозу!

–Где мы, там и наш дом.

–Дед, познакомься, это Ярик. Мой друг.

Дед посмотрел на смущённого Ярика и спросил: – И много у тебя друзей?

–Человек двадцать, может, меньше. Дед, они надеются на меня.

Дед оторопело посмотрел на меня: – Что ты им обещал?

Я пожал плечами: – Что я мог обещать? Когда был без памяти, рассказывал им сказки, как я думал. Они поверили мне, теперь я не могу их бросить. Или вместе выжить, или вместе погибнуть.

Дед был лишь на голову выше меня. Он присел на какой-то ящик и посмотрел мне в глаза: – Ты слишком добрым стал, внук. Или всегда был таким?

–Я?! Я тебя всегда обманывал, дед. Мама правду говорила: я чудовище. Всегда думал только о себе. К вам в семью пробрался обманом, потому что хотел пожить, как люди.

–Я не заметил в тебе чудовища.

–Дед… Я убийца.

–Не наговаривай на себя! – строго сказал мне дед.

–Чтобы выжить, нам приходилось делать многие вещи. То, что тебе кажется страшным, нам было забавным. Может, те трое и выжили, я не знаю, но я хотел их убить. Четвёртого я не достал. Я ни капельки не жалею об этом. Теперь решай, нужен ли тебе такой внук.

Дед долго смотрел мне в глаза, потом крепко прижал к себе, и сказал:

–Именно такой внук мне и нужен, который понимает, какой он на самом деле, не притворяется и не лицемерит.

Я задохнулся от счастья, и годами сдерживаемые слёзы полились из моих глаз.

–Я пойду? – неловко спросил Ярик, – прощай, Ники…

–Подожди, – всхлипнул я, – я с тобой.

–Ты не идёшь со мной? – удивился дед.

А я смотрел в радостные глаза Ярика и понимал, что не смогу уйти от ребят.

Правильно я сказал: или погибнем вместе, или спасёмся, на что надежды почти не было.

–Ты, конечно, рыцарь, Никита, но, боюсь моё старое сердце не выдержит ещё одной потери. Один раз я тебя уже похоронил, когда тебя засыпало, потом долго искал по подвалам. Теперь ты уходишь от меня добровольно.

–Дед, если бы был выход отсюда к нам, я первый бы бежал туда. Куда ты меня зовёшь? Наверх? Что мне там делать? Я ненавижу этот холодный город! Лучше подвалы.

–Как хочешь, – вздохнул дед. Он здорово обиделся, – Возьми вещи и… и прощай, – дрогнувшим голосом сказал мой железный дед.

Я напоследок обнял его и попросил заходить к деду Артёму и оставлять для меня записки.

–Я конечно, рад, что ты остался, – сказал Ярик, – но, на твоём месте, ушёл бы.

–Я тоже ушёл бы. Домой. Представь, уйду я с дедом сейчас, в пустой дом. Дед уходит на работу, на охоту за вами, а я сижу один дома. Нравится тебе такое?

По – моему здесь гораздо веселее!

–Так ты что, разыгрывал деда?

–Нет, деда я действительно люблю, – серьёзно ответил я.

Мы снова побежали трусцой к деду Артёму.

Там уже сидел Стас. Они не ожидали увидеть нас, надеялись, что хотя бы я исчезну.

–Ну и что тебе здесь надо? – недружелюбно спросил Стас.

–Если можно, я поживу у вас ещё немного.

–А если нельзя?

–Почему нельзя? Я не отказываюсь работать, ходить в дозор, сражаться, если нужно.

Давай найдём гнездо Диких?

–Зачем тебе это? Нашёл родственника, ступай к нему… внук охотника. Иди, помогай ему ловить малышей.

–Я буду охранять малышей, – терпеливо сказал я, – поэтому предлагаю охотиться на Диких.

–Охотиться на Диких! – захохотал Стас, – Ты серьёзно? Они тебя размажут тонким слоем по стенам! Ты знаешь, кто это?

–Знаю, – кивнул я, – Когда мы вырастем, тоже будем ими.

–Вот именно! – посерьёзнел Стас, – когда вырастем! Попробуй здесь вырасти!

Кто вырос, тот очень опытен, страшен и безжалостен. Мы со своими ножиками им на один зуб, они даже рады будут, что сами придём к ним.

–Тогда почему они не переловят нас всех?

–Договор. Мы подписываем договор с охотниками и Ловцами, и они защищают нас от Диких. Мы охраняем свои сектора, если замечаем посторонних, сообщаем охотникам, и они отстреливают Дикого. Из них тоже хорошие доноры получаются.

–Ты хочешь сказать, что у нас нет выхода? Мы же люди! Нас нельзя есть!

–Может, у вас и нельзя, а здесь очень много стариков, которых любят дети. Старикам нужны молодые органы. Где их брать? Мы очень дёшево обходимся, а продают, наверно, очень дорого. Нас не выпустят. Ты прав, газом нас травить не будут, но охотиться можно по – разному. Можно усыплять, можно убивать. Ты что выберешь?

–Пока не знаю.

–Ты уже давно здесь, и до сих пор не знаешь. Тебе повезло, так пользуйся, иди и живи. Оставь нас в покое.

–Где Серёжа?

–Отправили к нам, там тоже есть, кому за ним ухаживать.

–Так мы пойдём? – Стас пожал плечами:

–Идите.

Когда мы вернулись в свою спальню, я сразу нашёл Серёжку.

–Как ты?

–Руки болят, – поморщился Серёжка.

–Что случилось?

–Вадька пришёл, кровь с него льётся, уйди, говорит, дай лечь. А я никак, опереться не могу, вожусь, ну, он меня и скинул на пол. Только не думай, я не жалуюсь!

Я глубоко вдохнул и выдохнул воздух сквозь стиснутые зубы. Что они взбесились? Не хочу я захватывать здесь власть! Пусть сами возятся в этом дерьме. Я хочу лишь узнать, нет ли выхода из тупика. Но... Стой, Ники, если они так меня испугались, значит, какой-то выход есть? Только я его не знаю? Лучший выход для меня – смыться в свой мир, можно было бы забрать всех. Пусть детский дом, но не это унылое прозябание. Выбраться сегодня в город, что ли? С кем? Ярик слаб, Олег лежит, Сергей с перебитыми руками. Вадька какой-то непонятный.

Я поднялся и подошёл к Олегу. Правая нога у него была в лубках, на меня не смотрел.

–Расскажешь? – спросил я его. Олег отрицательно покачал головой.

«Песец» – подумал я, – «Какой-то заговор молчания» Оставался Ярик.

–Ники, расскажи сказку! – как только я присел на свою кровать и хотел поговорить с Яриком, меня тут же окружила малышня.

–А вы мне расскажете? – вдруг спросил я.

–У нас одна сказка, и она нам уже надоела,– поморщилась девочка лет восьми, Таня.

–Я не слышал. Расскажите.

–Ладно, слушай. Когда-то давно, кто говорит, что сто лет назад, кто раньше, было здесь место, где встречались ребята и девчата от десяти до четырнадцати лет. У них была на опушке леса своя площадка, на ней сцена с занавеской. Ребята выступали с номерами, читали стихи, показывали клоунады, разыгрывали сценки. На скамейки садились взрослые, откуда-то приходили. Дети были без родителей, и взрослые смотрели на выступления, ничего не говорили, молча, исчезали. А утром у кого-нибудь из детей появлялся шарик с картинкой внутри. Ребёнок смотрел на картинку, и радовался, а потом ему открывалась дверь, и он уходил. Наверно, к тому, кто дарил...

Теперь попадаются шарики, но очень редко. Кто нашёл такой шарик, может встретить маму, или папу.

–Кто-нибудь видел такой шарик? – хрипло спросил я.

–Нет, это же сказка, – ответила Танюшка, прижимаясь ко мне.

А я видел, подумал я. Только почему я оказался в таком неуютном месте? Куда этот шарик мог деться? Я помню, на меня упала подпорная стенка. А потом?

А потом я оказался в какой-то норе, долго полз по ней, пока не вывалился в этот морозный город.

С помощью шарика можно ходить между мирами? Бред какой-то. Но я-то прошёл!

–Ники! Ну, Ники! – трясли меня, – ты обещал сказку!

–Какую вам сказку? Давайте, расскажу вам о рыбаке и рыбке? Жили, были старик и старуха возле самого синего моря...

Когда я закончил сказку, повисла неуютная тишина.

–Ты хочешь сказать, что надо сидеть и не рыпаться? – спросил меня рыжий Пашка.

Я удивился: – Вообще-то это сказка про тех, кто жадничает.

–Вот и я о том же, дескать, от добра добра не ищут.

–Плохая сказка? Какую хотите?

–Расскажи, как ты жил в семье.

–Это, наверно, нельзя.

–Почему?

–Потому что даже для меня это кажется сказкой.