Текст книги "Долгий путь домой"

Автор книги: Александр Машков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Глава 2

Никита.

Всю неделю я ходил радостный и гордый. Ещё бы! Меня выбрали на усыновление! Я даже видел своих будущих родителей, папу, маму. Был там ещё какой-то дед, но я его не разглядел: подумаешь, дед! Вот мама и папа, это да! Молодые, красивые, добрые. Своих детей у них почему-то не было, решили взять кого-нибудь из детского дома. Выбор пал на меня.

Думаете, незаслуженно? Ага, попробуйте целый год не хулиганить, не материться, не курить, хорошо учиться…

Это короткий список. На длинный надо издать книгу.

Представьте себе, вас бьют, сзади ранцем по голове, а вы смущённо просите прощенья: извините, сэр, я такой неловкий, оказался у вас на пути!

Или, на уроке физкультуры, когда упал на пол с перекладины, вместо крепкого слова, вы должны посмеяться над собой.

Особенно обидно, когда ставят намеренно заниженные отметки. В этом случае даже плакать нельзя: – Спасибо, мэм, что так высоко оценили мои знания! В следующий раз я выучу ещё лучше!

Ложиться спать надо было в 10, вставать в 6, ночью никуда не бегать, вечером сидеть в комнате самоподготовки.

Если бы ребята не поддержали меня, я или свихнулся бы, или плюнул на всё, и побежал с пацанами в город, где так много интересного.

Пока я учил географию и историю, пацаны подломили какой-то киоск и угощали всех сигаретами и конфетами. Хорошо, что я и раньше не курил, а конфетами меня снабжал мой друг Толик.

–Повезло тебе, Никита, – вздыхал Толик, – Конечно, ты вон какой красивый и умный, не то, что я.

Да, Толика природа явно обидела. Треугольное бледное лицо с вечно сонным выражением наводило на всех тоску. Просто так хотелось подойти и врезать…

Почему-то я пожалел его, стал с ним водиться. А если я с ним вожусь, значит, его трогать нельзя.

-Нашёл с кем возиться! – скрипели зубами мальчишки, и шли искать, кого можно подразнить или дружески надавать тумаков.

Вы не думайте, ребята у нас не злые, как раз наоборот, очень даже весёлые, просто здесь развлечений маловато, вот мы и придумываем всякие шутки над новичками. Кто шуток не понимает, тот пропал.

Был у нас один случай. Привезли к нам одного мальчика, видно, что из обеспеченной семьи, ухоженный такой. Нас попросили не трогать его, пусть, говорят, привыкнет хоть немного.

У нас даже вечером плакать разрешали. В первый день.

Нам же никто ничего не рассказывал, почему он к нам попал, не посчитали нужным.

Решил один мальчик, Дима Фалеев, пошутить, чтобы развеселить новичка.

Была у него такая машинка-трансформер, она едет нормально, потом налетает на какое-то препятствие, бьётся, и рассыпается на обломки, из неё выпадают люди.

Не знаю, кто подарил её Димке, у нас часто спонсоры бывают.

Вот Димка и послал машинку прямо под ноги новичку.

Когда машинка рассыпалась, мальчишка вскочил, глаза у него стали в пол-лица. Весь бледный, он ушёл в туалет, и больше оттуда не вышел.

Завхоз вынес.

Оказалось, у мальчика на глазах разбилась машина, и погибла вся семья.

Димка после этого разломал свою любимую игрушку, а мы решили сначала узнавать, какие шутки можно шутить.

Над Толиком можно было шутить по – разному, ему одинаково приятно. От любой шутки он садился, где стоял, и плакал. Как он попал в детдом, никто от него не добился. Даже мне Толик не сказал ни слова.

Толику я завещал все свои игрушки. Толик вздыхал, ходил за мной по пятам, и спрашивал, буду ли я к нему заходить в гости.

Я ответил, что до конца учебного года буду учиться вместе со всеми, и с Толиком сидеть за одной партой.

–Я бы ещё хотел к тебе в гости приходить, да не разрешат, наверно.

–Я и сам в первое время буду, как в гостях, – вздыхал я.

Толик сел возле меня, и, впервые, привалился к моему плечу: – Я буду скучать по тебе.

Наконец меня вызвали в кабинет директора. Там меня уже ждали мои новые мама и папа. Правда, в углу, на стуле, сидел ещё тот противный старик, который приезжал вместе с моими новыми родителями в прошлый раз, и всё отпускал язвительные шуточки в мой адрес.

Дескать, причесали, прилизали, не ребёнок, а конфетка. И взлохматил мне причёску. Целый час девчонки меня мучили с этой причёской, а он…

Я решил с дедом больше не разговаривать.

–Ну, что, все формальности улажены? – спросил папа директора.

–Да, подпишите.

–Папа, иди, подписать надо, – обратилась к деду моя новая мама.

Что? Он теперь ещё и дед мне?! И почему он подписывает бумаги?

–Ну вот, Никита, теперь ты мой внук! – радостно сказал старикашка, и засмеялся. Будем дружить?

–Будем… – прошептал я. Потерплю, подумал я, дед старый, мало ли что.

Мама сразу взяла меня за руку, и сказала, что не даст меня в обиду никаким дедам, на что дед снова рассмеялся, но как-то невесело.

Меня вывели на улицу и усадили в машину. За руль сел дед.

–Не журысь, хлопче, – громко сказал дед, и погнал машину по улице.

-Жить пока будешь в моей комнате, – сказал дед, – делать здесь можешь всё, что хочешь, только вещи всегда возвращай на свои места, не трогай вот этот нетбук, и уступай мне вот это место.

Вот этот компьютер твой, кроватка тоже твоя. Этот диван наш с тобой. Днём ты на нём будешь беситься, ночью я на нём буду спать. Ясно?

Я сильно кивнул.

–Пока привыкай, пойду на кухню, посмотрю, чем нас будут кормить.

Пока дед ходил, я осмотрел комнату, где теперь мне предстояло жить.

Комната была не сказать, что велика, но и не мала, с чистыми белёными стенами, окна со светлыми занавесками. Тишина и покой.

Я невольно сглотнул комок, застрявший в горле: соскучился по шуму и гаму, постоянно кто-то рядом сопит, ходит, кричит...

Чтобы рассеять дурацкую ностальгию по детдому, я сел за компьютер, пошевелил мышкой, постучал по клавишам, и сказал себе: – это твоё рабочее место, здесь ты будешь делать уроки, здесь тебя будут ругать, а дед, наверное, будет давать ремня.

После чего мне стало весело, я улыбнулся, посмотрел в окно.

Наша квартира (наша!) располагалась на пятом этаже девятиэтажки, за окном был виден дворик, в котором гуляли местные ребята.

«Надо бы познакомиться» – подумал я. Не привык я сидеть в одиночестве, сразу становилось скучно. Правда, за последний год стал немного привыкать. Тренировался так к семейной жизни. Выгонял всех, и сидел, представляя, что все ушли на работу, а я остался один, на хозяйстве.

Вот и дождался!

–Пошли, поедим, – позвал меня дед, – что-то осталось.

На кухне дед налил мне тарелку супу и картофельное пюре с котлетой.

Домашняя еда! Ел я с аппетитом, дед только крякал от удовольствия.

–Завтра я сварю тебе борщ, запеку курицу, а то не ожидал, что у тебя такой хороший аппетит, – сказал он, чему – то улыбаясь. Может, он не такой уж и вредный, подумал я, расправляясь со сладким чаем и хрустя сушками.

–Можно мне погулять? Надо с ребятами познакомиться.

–Иди, только не дерись. То есть, подраться можно, но тихо, чтобы синяков не было, а то скандалов не оберёшься. Переоденься, я положил в шкаф твои вещи, у тебя левое отделение, найдёшь?

–Попробую. Если не разберусь, позову.

Но разбираться было нечего, вот полка с трусами и майками, вот футболки с шортами, моя форма висела рядом с дедовскими... или дедовыми? пиджаками.

Я надел серую футболку и джинсовые шорты и вышел в прихожую.

–Возьми ключи, – сказал мне дед, может, мне придётся уйти.

Я поблагодарил, надел на шею тесёмку с ключами, и побежал на улицу, игнорируя лифт.

А на улице теплынь! Май уже вовсю прогрел воздух и землю, от которой поднималось ласковое тепло. На пригреве трава уже выросла, как летом.

Я прошёлся вдоль дома, на детской площадке сидели ребята. Были и моего возраста. Я прислонился к столбику детских качелей, бросая на ребят взгляды. Ребята не реагировали на моё появление: мало ли кто в гости приехал, у них свои заботы.

Мне надоело невнимание окружающих, и сказал:

–Я здесь теперь буду жить.

–Ну и живи, – лениво ответил один из мальчишек.

–Вам разве не интересно, кто с вами рядом будет жить?

–А должно быть? – уже с интересом спросил мальчик.

Меня вопрос удивил, у нас в детдоме каждый новичок был интересен, сразу предлагали подраться, или рассказать какую-нибудь историю. Народ у нас был живой, весёлый. Да я уже говорил об этом. Подерутся, потом друзья не разлей вода.

–Что, и подраться не предложите?

–Зачем? ты здесь будешь жить, драться должен за нас, а не против нас.

В этом был здравый смысл, и я сказал:

–Меня Никита зовут. Сиверцев. Я теперь буду жить в пятьдесят пятой квартире.

–У Кондратьевых, что ли?

–Ну да... – мне почему-то стало немного стыдно, – а во что вы здесь обычно играете?

–Когда во что. Вечером обычно. Иногда в футбол на площадке, иногда в прятки, иногда с девчонками в кондовы. Меня Валерка зовут, это Димка, это Вовка. Знаешь что, пойдём на крышу? Оттуда такой вид на окрестности, мы сразу покажем тебе, где что находится. На нашем подъезде замок снят.

–Не погонят?

–Погонят, так погонят. Не бойся, бить не будут.

–Пошли, – пожал я плечами.

Мы вошли в подъезд, который был рядом с моим, и вызвали лифт.

Замка на люке действительно не было, мы поднялись по железной лесенке, откинули люк и выбрались на крышу. Вид отсюда, действительно, был захватывающий, я ещё никогда не забирался так высоко.

–Вон, смотри, наша школа. Ты здесь будешь учиться?

–Нет, закончу год в старой.

–Правильно, я бы тоже так сделал. Чего в конце года переходить.

–Вон, смотри, супермаркет. Ты туда один не ходи, пацаны пристают, мелочь трясут, а могут и не мелочь, могут и побить просто так. Здесь рядом есть магазинчик, там можно всё купить. Вон там, смотри, Амурский Залив. Туда мы купаться ходим.

–Одни?

–Да, соберёмся с пацанами, человек по пять, шесть. Если разрешат родители. В основном разрешают.

–Здорово! – вырвалось у меня, – нас вывозили на дачу, там мы купались...

–Что за дача? – спросил Димка.

– Э... – мне не хотелось говорить, что я детдомовский. Ребята были славные, будет жаль, если они отвернуться от меня.

–Я, знаете, как могу! – сказал я, вскакивая на ограждение крыши, – Могу пройти по всему периметру!

–Не балуйся, – испугался Валерка, – споткнёшься ещё.

–Чё тут спотыкаться, – пренебрежительно сказал я, – ровная дорожка.

По всему периметру я ходить не стал, дошёл до угла, и сел, свесив вниз ноги. Сижу, болтаю ногами, разглядываю людей, мелкими букашками ползающих внизу. Вон дед стоит, смотрит вверх. Лицо, почему-то, белое.

-Выбирай себе наказание, – сказал дед, когда мы пришли домой, – встанешь в угол, или дать ремня?

Напророчил, блин.

–Ремня, – тихо говорю я.

–Почему ремня? – удивился дед.

–Это быстро, а в углу позорно и долго.

–Ты мне скажи, какой чёрт тебя понёс на крышу? Зачем ты сидел на самом краю? Тебе надоело у нас жить? В первый же день?

Мне стало стыдно. Не перед дедом. Плевал я на него. За ремень будет ещё хвататься. Я представил бледное лицо мамы, и мне стало нехорошо. Кого она взяла на воспитание! Хулигана и самоубийцу.

–А и правда, дед, всыпь мне ремня! – решительно сказал я, ложась животом на диван и стягивая штаны.

Дед не сказал ни слова, разглядывая мои ягодицы. Что он там увидел?

Следы от прежних побоев? Так они давно зажили, и даже не чешутся.

Дед длинно вздохнул и разрешил мне встать.

–Хвастал, поди, перед ребятами, какой ты смелый? – хмуро спросил дед

–Нет, – сказал я, натягивая штаны, – чуть не сказал им, что я из детдома, отвлёк так внимание.

–Думаешь, не узнают?

–Сначала я хочу с ними подружиться. – Дед хмыкнул:

–Мальчишки хорошие, согласен с тобой. Только больше так не делай, договорились? Дай лапу.

Я подал ему свою руку, которая утонула в его лапище. Я даже не ожидал, что старик настолько силён.

–Когда мама с папой придут? – спросил я.

–Соскучился уже?

–Да.

–Это хорошо. Может, и выйдет что из этой затеи. Да, у тебя завтра занятия в школе есть?

–Есть.

–Доставай свои учебники, да раскладывай здесь.

–У меня нет учебников, мы берём их в библиотеке, или в комнате самоподготовки.

–Как же ты будешь учиться? – я пожал плечами, – надо попросить взять с собой, или оставаться делать уроки.

–Тебя, наверно, и кормить уже не будут в столовой.

Я с удивлением посмотрел на деда: как можно меня не накормить? Сколько себя помню, не отказывали. Я так и сказал.

–Будут, так будут, на всякий случай дам тебе денег.

–Не откажусь! – согласился я, представляя, как будут завидовать пацаны. У меня уже появились карманные деньги!

–Завтра тебя подвезу... Ага, чуть не забыл. На вот тебе телефон, там забиты наши номера, звони, если что. Лучше мне, я пенсионер, более свободен.

Я взял в руки телефон. Это была первая моя личная вещь. До этого всё было общее, вплоть до трусов, которые после стирки мог надеть кто угодно.

Мой телефончик, и не какой-нибудь отстой, настоящий сенсорный, со многими возможностями. Я включил его и начал проверять. что можно с ним делать. Можно ещё скачать с компьютера игры...

–Ну, ты что, не слушаешь меня?

–Ты что-то сказал?

–Я говорю, скоро мама придёт, иди умойся, да руки – ноги помой, все в пыли, на крыше половину на себя собрал.

Ну и что, что я смыл с себя пыль? Мама всё равно загнала меня в ванну, и лично надраила всего меня жёсткой мочалкой. потом вытерла полотенцем и дала новое чистое бельё.

Я терпел. Ещё не то можно вытерпеть, когда к тебе прикасаются любимые руки мамы.

Потом был ужин. Я так наелся, что не было сил сидеть. Даже телевизор не захотел смотреть, тем более, что мама смотрела какой-то сериал, папа на кухне что-то своё, дед сразу ушёл в свою комнату.

Это семейная жизнь?

Я тоже прошёл в нашу с дедом комнату, сел за столик, включил компьютер, потом вспомнил, нашёл свой рюкзачок, достал свои тетрадки. Учебники остались в детдоме, но тетрадки – то были у каждого свои.

Я начал разбирать задачи, которые решали на уроке.

Дед что-то читал, сидя на диване возле журнального столика.

–Никита, – спросил он меня, – Ты читать любишь?

–Читать? – удивился я.

–Ну да, читать книжки. Видишь, сколько у меня книг, есть хорошие детские, Крапивина. Есть приключения, фантастика, фэнтези. В моём детстве этого всего не было, я бы в то время многое отдал, чтобы почитать что– нибудь из этого.

–Нет, читать мне не приходилось. Почти. У нас были другие занятия. Да и некогда было. Утром подъём, зарядка, умывальник, завтрак, школа, обед, школа, самоподготовка, ужин, немного свободного времени, отбой.

–Совсем не было свободного времени?

–А куда его девать. Нет, мы, конечно, развлекались, как могли, не сидели на месте, выбирались и в город, там развлечений больше.

–Что за развлечения?

–Ну... а ты снова за ремень не возьмёшься?

–Что, воровали?

Я сердито засопел: разве можно назвать воровством наши проказы?

Да и не главное это было. Главное, с местными подраться, потом помириться и снова подраться. Гоняли с ними в футбол вечером.

Правда, потом в детдоме, если поймают, могут хорошо всыпать. Ну, да мы привыкли. Кто не рискует, тому не дают ремня.

–Ты так ждал маму, посидел бы с ней.

–Мама смотрит какой-то скучный сериал, ей не до меня. Папа на кухне, тоже телевизор смотрит.

–А ещё говорили, будет у нас ребёнок, будем всей семьёй сидеть, разговаривать... Нет, разбитую чашку, не склеить, – непонятно добавил дед.

–Вообще-то и лучше, что обошлось без вечерних посиделок, скажи, Никита?

Я шумно вздохнул, но сказал:

–Меня сегодня мама искупала.

–Завидую тебе.

–И она очень вкусно готовит.

–Тебе понравилось?

–Да! – с вызовом говорю я.

–Спасибо! – с усмешкой говорит дед, и я понимаю. что готовил он.

–Мне правда понравилось, -пробормотал я, – У нас в столовой совсем другим кормят.

–Теперь будешь по – другому питаться, лучше расти, рёбра не будет видно.

–Я считался в детдоме не из слабых.

–Молодец. Будешь здесь заниматься утренней зарядкой? Я по утрам разминаюсь. Ты говорил, у вас по утрам зарядка.

Я обречённо говорю: – Буду.

–Э, нет, утренней зарядкой надо заниматься с удовольствием, а не из-под палки. Тогда она будет на пользу.

–Я хочу немного отдохнуть, – жалобно сказал я.

–Отдыхай, согласился дед, – только немного. Безделье выматывает хуже тяжёлой работы. Ладно, занимайся уроками, я почитаю, ложусь я в десять, если хочешь посидеть подольше, у тебя есть ночник, мне он не помешает. Если хочешь послушать музыку, или поиграть на компьютере, в столе есть наушники. Пользуйся.

Дед уткнулся в свою книжку, я опять взял тетрадки, радуясь, что дед отстал от меня.

На другое утро меня разбудил тот же самый дед. Я без удовольствия наблюдал его немолодое лицо.

–Где мама?

–Мама с папой уже уехали на работу. Вставай, нам с тобой тоже надо ехать.

Дед был в трусах и майке, видно, после зарядки и душа.

–Кто-то хотел, чтобы я делал утреннюю зарядку, – сказал я в пространство.

–Кто-то хотел отдохнуть, – ответило мне пространство.

–Завтра разбуди пораньше, – попросил я, втайне надеясь застать маму.

–Попробую. Ты что на завтрак любишь есть?

–Я всё люблю, не перебираю.

–Хороший мальчик.

–Плохие остались в детдоме, – парировал я, убегая в ванную.

Дед накормил меня яичницей с колбасой, предложил на выбор чай, или кофе. Я выбрал кофе. Чёрный. Долго героически пытался выпить, пока дед не предложил разбавить его сливками и добавить сахар.

Сразу я понял, за что любят кофе.

Дед пил чёрный кофе с горьким шоколадом, и делал вид, что ему очень вкусно. Я не верил ему.

Потом он отвёз меня в детдом, и я побежал в свою группу. Оказывается, я ужасно соскучился по своим друзьям. И по Толику. Толик вообще был счастлив, и не отходил от меня целый день.

А вечером за мной заехала мама!

Она спросила, как я провёл день, и я ответил, что мне очень нравится так жить, ночевать дома, а учиться здесь, среди старых друзей.

–Вот молодец! – сказала мама, – если хочешь, оставайся на самоподготовку.

–Можно, я сегодня дома позанимаюсь? Я и учебники взял.

–Ладно, сегодня можно! – засмеялась мама.

–Я люблю тебя, мама! – прошептал я ей на ухо, обняв.

–Я тоже люблю тебя, сын, – серьёзно сказала мама.

Дома я сразу начал готовить уроки на завтра, чтобы отпросится погулять

Долго мучил задачу по физике, пока зашедший дед не объяснил, как это делается, после чего задачка оказалась пустяковой.

–Можно мне теперь погулять? – спросил я деда.

–Предупреди маму.

Я сказал маме, что отпросился у деда, и был милостиво отпущен на волю.

Во дворе я нашёл своих старых знакомых, с ними были несколько незнакомых мальчишек, в прошлый раз они были в школе.

Мы познакомились, и пошли на поляну играть в футбол.

Всё было хорошо, пока я не забил гол.

–Не было гола! – закричал Вадька, который играл против нас.

–Почему тогда мяч за воротами? – спросил я.

–От моей ноги закатился!

Надо сказать, что играли мы в одни ворота, поэтому Вадька и наглел:

–Он врёт! Он детдомовский, они все врут!

Я не хотел! Честно, рука сама ударила. Я хотел попасть в ухо, Но Вадька в последний момент попытался увернуться, и нарвался глазом на кулак.

Удар оказался смачным. Передо мной только мелькнули подошвы его кед.

Я кинулся ему помочь, потому что испугался, что, упав на спину, Вадька задохнётся, а ребята подумали, что я хочу его добить, и схватили за руки.

–Пустите, он может задохнуться! – закричал я, но Вадька уже поднимался с земли и грозил мне всяческими карами.

Я облегчённо вздохнул и опять решил пошутить:

–Держите меня семеро! – закричал я, вырываясь.

Я уже говорил, что шуток многие не понимают. Вадька убежал, ребята отпустили меня, потому что я не торопился ни на кого нападать, а только смеялся.

–Ты правда, из детдома? – спросил Димка.

–Что теперь скрывать, – с досадой сказал я, -интересно, откуда Вадька знает?

Я посмотрел на ребят: – Больше не будете со мной играть?

–Почему? – удивился Валерка, – ты нормальный пацан, и не трус, не то, что Вадька. Сейчас побежит маме жаловаться, мама твоей маме…

Я поёжился. Если вчера всё обошлось. благодаря деду, сегодня точно получу пи… извиняюсь, тумаков.

Мы ещё без энтузиазма погоняли мяч, потом разошлись по домам.

Я не стал открывать дверь своим ключом, нажал кнопку звонка.

Дверь открыла мама. Щёки у неё пылали:

–Явился! Я тебе что говорила, дрянь ты эдакая? Не драться во дворе! Хочешь вернуться в детдом?

Я ожидал порки, уже готовился лечь животом на стул, но такое! У меня перехватило дыхание и сами собой брызнули слёзы.

Я никогда не плакал, даже когда меня били четверо старших ребят, повалив на пол и пиная ногами. Оклемался потом и подловил поодиночке. После того случая уже не приставали. А здесь так обидно стало!

–Не плачь! – сказал папа, – Никто тебя не будет возвращать, ты всё правильно сделал: пацан должен защищать свою честь.

–Ты опять против меня?! – взвилась мама. – Всегда ты так! Разбирайтесь теперь сами! – и ушла, хлопнув дверью.

–Ну, герой, рассказывай, – обратился папа ко мне.

–Мы играли в футбол, – успокоившись, начал я рассказывать, – я забил гол, Вадька оспорил, я стал доказывать, а Вадька сказал, что я детдомовский, и всё вру, ну я и не выдержал. Хотел в ухо, а он подставил глаз.

–Интересно, откуда этот Вадик узнал, что ты детдомовский? – появился дед, -Мы вроде договаривались, что этот мальчик мой внук, если что.

Повисла тишина.

–Никита, иди к себе, постой в углу. По – моему ты заслужил сегодня.

Я попросил разрешения умыться, и пошёл в свой угол. Стоял и невольно слушал перебранку. Оказывается, мама своей подружке сказала, что собирается усыновить ребёнка. Ребёнок с ангельской внешностью оказался чудовищем.

–Замолчи! – сказал дед, – Это не чудовище, а ребёнок, и, между прочим, человек. Если тебя оскорбляют, надо отвечать, а не проглатывать, иначе заклюют, и не будут уважать. И он не собачонка: возьму, потом отдам.

Пусть немного успокоится, потом попросит у тебя прощения.

–Не нужно мне его прощения, – всхлипывала мама.

–Придёшь к нему вечером, расскажешь сказку… – сказал папа. Мама затихла. – А сейчас собирайся, сходим в ресторан.

–В ресторан? – спросила мама. –мне надеть нечего, мы так давно не были в ресторане.

–Найди что – ни будь, у меня два билета в «Стелс».

Дальше я уже не слушал, потому что зашёл дед, посмотрел, как я послушно стою в углу и сказал: – Можешь выходить, поиграй на компьютере, если хочешь.

–Почему ты меня не наказываешь? – окрысился я, – Хочешь быть добреньким? Вчера не дал ремня, сегодня из угла выпускаешь!

–Я думал, у меня внук ведёт себя правильно, всё понимает. Но если до тебя ещё не дошло, постой ещё.

–И постою, – шмыгнул я носом.

Дед замолчал, наверно, опять засел за свою книжку. Я стоял и сопел, всё больше убеждаясь, что я глупый упрямец. Мама правильно на мня накричала. Только приехал, начал свои правила устанавливать. Нет, чтобы пропустить мимо ушей замечание насчёт гола, да забить ещё… Потом ещё и ещё пропускать мимо ушей, потом вешать лапшу себе на уши.

Нет, чему нас хорошо научили в детдоме, так это умению отстаивать свои права. Если ты прав, докажи! Вадька тоже мог встать и врезать мне, пока меня держали ребята. Оба были бы с синяками, никто не в обиде.

Или надо было вызвать его на дуэль? Как в кино. Только не на шпагах, не на пистолетах. а на обычный кулачный бой. Отказался, значит, трус, сиди и не возникай. Дед, наверно, много таких историй знает, книжку из рук не выпускает. Что он там читает? Любовные романы?

–Дед, я, кажется, знаю, в чём был неправ.

–И в чём твоя ошибка?

–Надо было вызвать его н дуэль.

–Смотри-ка! – удивился дед, – Какие слова знает! Конечно, если бы ты предложил ему разобраться по-честному, а не бить сразу в глаз, может быть всё было бы по-другому. Не стал бы он с тобой драться, стал бы издалека дразнить, что бы ты делал?

–Поймал бы, да поколотил! – сказал мой язык.

–Вот видишь. Мне кажется, ты поступил правильно, сразу расставил всё и всех на свои места. Как к тебе отнеслись ребята?

–Нормально, – пожал я плечами, – сказали, что я всё правильно сделал. А вообще, они все какие-то вялые. Толи дело у нас…

–Ты что, скучаешь по своей группе?

–Не успел ещё, бываю там, все мне рады. Меня вернут назад? – дрогнувшим голосом спросил я.

Дед помолчал, подошёл и положил свои тяжёлые руки мне на плечи:

–Никто тебя никому не отдаст, – тихо сказал он, – потому что я твой опекун.

Я недоумевающе оглянулся на деда: зачем я ему? У него есть взрослые дети, внуки, двоюродные внуки. Это у папы и мамы никого нет.

Дед ободряюще улыбнулся мне: – Ты уже подумал, что никому не нужен?

Помни, есть у тебя теперь родственники. Как надоест стоять, выйдешь.

–Мне уже надоело.

–Тем более, сейчас пойдём ужинать.

Ночью разразилась гроза. Не знаю, почему, но я боялся грозы. Ничего так не боялся, тем более, что моя кровать стояла недалеко от окна.

Вспыхивала молния, трещал оглушительный гром, а я дрожал под одеялом, и всхлипывал от ужаса.

–Что, Никитушка, разбудил тебя гром? – раздался спокойный голос деда, – иди сюда, вместе веселее.

Сначала мне показалось абсурдным его предложение, но после очередной вспышки я подскочил и прыгнул к деду.

Дед накрыл меня одеялом, я поместился у него в объятиях, как будто его продолжение, и сразу появилось ощущение защищённости, страхи

показались мне глупыми, сразу захотелось спать.

Дед поворошил носом мои волосы на затылке, зачем-то поцеловал меня в макушку, и я сразу провалился в сон.

Так и стали мы жить вчетвером. Мы с дедом, и папа с мамой. Иногда папа с мамой ссорились, но, мне казалось, несерьёзно, мы с дедом приходили и мирили их. Мама ревновала меня к деду: отобрал меня у неё.

Мы смеялись, потому что были, как одна семья.

Приближалось лето, становилось всё жарче и жарче, я уже бегал в трикотажных шортиках и футболке, подружился со всеми окрестными мальчишками и девчонками, которые обескуражили меня замечанием, что я, оказывается, очень симпатичный мальчик.

Я потом долго смотрел в зеркало, стараясь найти в себе красоту, но так ничего и не нашёл: обыкновенное круглое лицо, оттопыренные уши, карие глаза и пухлые губы. Пацан, как пацан. Я пожал плечами, и пошёл играть в шахматы с дедом.

С дедом я крепко подружился. Почему я решил, что он старый противный?

Нормальный дед, как сам про себя шутил, «мужчина в расцвете сил».

Мне казалось, что сильнее его нет никого, по утрам мы с ним занимались гимнастикой, и он подтягивался на турнике десять раз, отжимался от пола тридцать раз, и всё это легко, для разминки.

Мы часто стали гулять по городу. Оказывается, я совсем не знал город, дед рассказывал интересные истории, возил меня на пляж, где мы стали загорать раньше всех.

И вот тут пришёл конец моей истории.

Под одной из подпорных стенок в старой части города я увидел что-то красивое, переливающееся. Я подбежал, и увидел хрустальный шарик, почти шар. Заглянув внутрь, увидел интересную картину: лестницу в облака.

Мне стало интересно, до того реально было, будто в 3D кино.

–Дед! – крикнул я, – иди, посмотри, что я нашёл!

–Осторожно, Никита! – встревоженно крикнул дед, кинувшись ко мне.

Я оглянулся, и увидел, что подпорная стенка падает на меня.