Текст книги "Сказка о том, как Иван женился... (СИ)"

Автор книги: Александр Игнатьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Самолет взлетел и, махнув на прощание крылом, взял курс в сторону Чили – к мечте...

«Латам» явился, пожалуй, лучшим авиаперевозчиком Южной Америки, и вот, мы почти у цели.

Хенрик, напялив очки на переносицу, мирно дремлет с книгой в руке, а я в который раз размышляю над нашим решением...

***

Все началось почти двадцать лет назад, в субботу. Только-только завершились праздники. Прошла веселая Ханукальная неделя, и за ней стремительно промчало на санях, запряжённых оленями, Рождество. Несмотря на зиму, в районе Хеврона было невыносимо душно. Нехарактерная для времени года жара захватила весь регион. Я грустила, дежуря на наблюдательном пункте «Брейшит». Стояла тоскливая тишина, казалось, всё вокруг ожидает появления первых звёзд, чтобы вновь начать глубоко дышать до наступления следующего пятничного вечера.

В очередной раз усмирив дремоту, и, подняв голову, чтобы бросить взгляд на блестящую слюдяную пустыню, я увидела со стороны палестинских территорий чёрную приближающуюся точку, которая достаточно быстро превратилась в идущего спортивным шагом человека.

Наконец, в объективе бинокля чётко обозначилось молодое европейское лицо, в обрамлении густых светло-русых волос. Парень был одет в рваные шорты и плотную льняную рубаху.

Несмотря на явно значимый вес у него за спиной и температуру выше тридцати, он не выглядел устало, а подмышки рубахи, цвета хаки, были совершенно сухими.

Я подняла рацию и нажала сигнал предупреждения. Получив подтверждение о выезде мобильной бригады, стала ждать.

Между тем, на горизонте показался армейский джип, а идущий, подняв руки вверх, стремительно ускорился и побежал в сторону вышки.

Мои визуальные наблюдения были прерваны голосами селекторной связи:

– Ирэн, наблюдательный пункт четырнадцать, привет! Это пятый... Приём! В чем проблема? – я отложила бинокль и, включив громкую связь, разорвав тишину субботы докладом.

– Европеец. Быстро перемещается в мою сторону с поднятыми вверх руками. Измождённым не выглядит. Его преследует джип. Два араба.

– На территорию не допускать. Ждать. К Вам выехали...

Я вновь взяла бинокль и в мерцающей драгоценными камнями дымке горячего песка рассмотрела шевелящийся клубок змей по ходу направляющегося ко мне беглеца. Столкновение с клубком старых палестинских гадюк было для него неизбежно и, поразмышляв с минуту, приручая оптику к глазам, я выстрелила в греющихся на песке гадов. Человек резко остановился и, упав на колени, остался с поднятыми руками.

Джип моментально развернулся, на приличной скорости исчезнув за горизонтом, а змеи остались лежать в месте прицельного огня.

Меня чуть не отдали под трибунал...

Зато я познакомилась с отцом своих детей и незаменимым спутником, авантюристом, занудой и сегодняшним Head of Department и Professor, а тогда Researcher – Хенриком Рихтенгденом.

В его рюкзаке, помимо грязного белья, матраса скрученного в трубочку, кошелька с мелочью и перочинного ножа, нашли только маленькую фигурку человечка в смешной круглой шляпе – штаймле, носимой галицийскими хасидами, но эта была ещё и с башенкой.

Только через полтора года, уже после свадьбы, я узнала интереснейшую историю крошечного раритета.

***

Стюардесса разносила напитки, а я, посмотрев на тихо сопящего и слегка похудевшего после расстройства желудка мужа, вспомнила его на свадебной церемонии.

Хенрик и сейчас невероятно красив. Не как звезда киноэкрана, а как типичный представитель арийской крови.

К такому мужчине не бросишься сразу на шею. В его присутствии даже я, гордая дочь еврейского народа, чувствую себя скованно и неуютно. Ему никогда не доставят удовольствие девичье кокетство, или наши маленькие женские хитрости. Но рядом с ним меня всегда охватывает ощущение стабильности, уверенности и исходящей от него нежности.

Даже в юности у него хватало ума не тащить сразу в постель, для этого он уже был достаточно опытен, а очаровав рассказами, подтолкнуть любую к себе.

Сказав мне много положенных в данном случае красивых фраз, Хенрик протянул маленькую фигурку из того рюкзака, фигурку, которая сегодня служит излишне неуклюжим брелоком на ключах, залогом нашей встречи и тайны.

Найденная на первом и, единственно разрешенном к посещению, подвально-цокольном уровне храма Зевса в Баальбеке долины Бекаа, на самой границе Сирии и Ливана, она стала предметом погони за любопытным студентом, пнувшим ногой кусок глины, который, расколовшись на две половинки, высвободил её из глубины веков и открыл свету.

После брачной церемонии муж повёз меня в Барселону, где в маленьком краеведческом музее под стеклом, датируемая пятым веком, лежала копия нашей фигурки и точная копия... гигантских каменных изваяний острова Пасхи.

«Между прочим, – занудным голосом лектора сообщил мне, Хенрик, – загадочный экспонат попал в музей из пещеры, находящейся в испанском местечке Сантестебан...

***

С тех пор мы и начали путешествовать.

Вначале вылазки носили оттенок детских выездов на природу, потом присоединились горные трассы и, наконец, младшая дочь отправилась в лагерь, а сын с приятелями – на старую дедову яхту.

Они выросли.

Мы приобрели возможность увидеть мечту.

Прочитав гору литературы, я узнала, что помимо всемирно-известных истуканов, заброшенный в океане остров полон и других тайн и загадок.

Осторожно сняв с носа благоверного падающие очки, я взяла его книгу. Текст не показался заумным, и я, с удовольствием, начала читать переводной труд русского путешественника Эрнеста Мулдашева: «…Дело в том, что весь остров Пасхи, имеющий размеры чуть больше двадцати километров в поперечнике, пронизан сетью подземных ходов искусственного происхождения, которые образуют лабиринт.

По существующим легендам, подземный лабиринт имеет несколько ответвлений, каждое из которых ведет… к центру Земли.

…На противоположной от острова Пасхи стороне земного шара находится священная гора Кайлас, вокруг которой расположен легендарный Город Богов…

Я не могу исключить того, что на противоположной стороне земного шара, то есть в районе острова Пасхи, был тоже Город Богов…».

В самолёте было прохладно.

Я, закутавшись в плед, и, поджав ноги, пила горячий, принесённый стюардессой чай и, в некотором замешательстве узнавала: оказывается, в лабиринтах растут банановые деревья. Целые плантации. На поверхности острова их нет.

Вход в эти катакомбы официально запрещён. Там регулярно пропадают люди.

Тур Хейердал спустился на сто метров. Ниже него не лазил по катакомбам никто. И он же, единственный, поднял оттуда множество маленьких базальтовых статуэток, которые уже пятьдесят лет являются объектами споров учёного мира на предмет принадлежности их к цивилизации инков, или же собственности этрусков, неведомо как забредших на пятый уровень Рото Руа, из благословенных итальянских миртовых рощ...

Некий Франсиск Мазьер нашёл в жерле потухшего вулкана фигурку изображавшую рожающую женщину. После её изучения, оказалось, что дама была создана из редчайшего африканского базальта не позднее пятого века нашей эры.

В огромных пещерах второго и третьего уровней, тщательно отделанных плотно пригнанным друг к другу камнем, находятся действующие печи для приготовления пищи и большие удобные сухие помещения, способные вмещать до нескольких тысяч людей...

***

Наш самолёт начал снижение и, развернувшись против солнца, совершил посадку на самой большой в мире взлетно-посадочной полосе, построенной американцами, собиравшимися именно здесь встречать свои космические челноки.

Прилетели.

Заселившись в эко-отель, смело отправляемся на поиски культурного центра Тонгарики. Нам нужен проводник. И не простой. Мы договаривались с Мартином Родригесом, единственном в своём роде ходознатцем местных лабиринтов.

Прождав час, и, не увидев следопыта, грустно бредём к океану.

Вокруг нас дышит своей первозданной жизнью удивительный мир. Синий-синий океан, черноголовые чилийские мачо, на белоснежных сёрфингах рассекающие мощные маслянистые волны прибоя.

Ярко освещённая солнцем деревянная терраса маленького ресторанчика. Неожиданный Джо Дассен, тихо звучащий из динамиков. Такой близкий и тёплый рассказ о Елисейских полях, напомнивший дом и мамины пирожки из детства.

Хенрик немного разочарован и морщит лоб.

Я предлагаю пообедать и взять машину на прокат. У нас есть пять дней на осмотр острова.

Глава 5

Ирен проснулась от ощущения чужого присутствия. Будто кто-то невидимый стоял над кроватью, изучающе глядя на безмятежно спящих мужчину и женщину.

Широко открыв глаза, некоторое время она лежала в темноте.

Когда забрезжил первый мутно-серый свет приближающегося нового дня, пошарила по тумбочке и посмотрела на часы. Было 03.50. Утро. В двух шагах на длинном столике рядом с телевизором мирно притулился белый чайничек. Женщина вздохнула и, опустив ноги на прохладный кафельный пол, поняла, что ей больше не суждено заснуть.

Остатки медленно испаряющегося лунного света и тёплый солоноватый вкусный морской ветерок умыли, прогнали все страхи и заставили почувствовать себя отдохнувшей. Шуметь, включая чайник, не хотелось, поэтому порывшись в чемодане, Ирен достала купальник и, надев его, смело шагнула в сумрак быстро исчезающей ночи.

Небо уже светлело, и звезды быстро гасил пришедший на смену тьме отдохнувший и бодрый день. Призрачно-пустынный ландшафт с серебряной луной, четко прорисованной в небе, исчезал, и она направилась по дорожке в сторону тихо мурчащего огромной велюровой кошкой океана.

Спортивная женская фигурка красиво двигалась по мощеной плитами дорожке через линии ещё не отключённых огоньков, к пляжу.

Там, бросив на песок вещи, она постояла, остужая тело, и спросила окружающее её пространство: «Для купания как-то рано?».

Затем, сделав шаг к прибою и попробовав пальцем ноги воду, ответила: «А мне не спится!» и смело окунулась в тёплые воды...

Вынырнув и сделав вдох, она обернулась и увидела стоящую у кромки воды мужскую фигуру:

– А я не осуждаю... – сказал мужчина и также смело шагнул в океан.

Их переполняли ощущения безвременья и свободы, они превратились в ту бесформенную субстанцию души, которая называется любовью.

Они с трудом различали запахи и звуки, кроме ласковых прикосновений и тихой музыки прибоя. Они снова были молоды и счастливы...

Наконец, через час мужчина фыркнул, когда маленькая волна ловко швырнула ему в лицо полную горсть капель, и произнёс:

– Ну что, вперед, покорим пару пещер!

– Конечно, только купим пару верёвок!

И они стремительно повернули к пляжу.

***

– Магазины чудесное средство от депрессии для женщин,– с тяжёлым вздохом по-немецки, сообщил мой благоверный, испаноязычной матроне на кассе, извлекая карточку из терминала.

– Да, – хихикнула я, – она считает так же, как ты, и одобряет действия. Смотри, как улыбается!

– Чертов Родригес, объявись он, не понадобились бы все эти крючки и веревки!

– Но он не объявился, а я не хочу ломать ноги, – возразила я и, положив в корзину два фонаря и обойму батареек, внесла свои пятьдесят евро в предстоящий (исключительно ради науки) поход.

Для разминки мы решили посетить Рано Рараку и Тонгарики, затем заглянуть в чрево Рано Кау, а ближе к полудню, после ленча, когда схлынет волна любопытствующих, обмотав себя для верности капроновым тросом, попробовать проникнуть на третий уровень и попробовать подземных банановых плодов...

Каменоломня Рано Рараку расположена в кратере потухшего вулкана. Именно здесь располагается самая большая коллекция. Истуканы, только появляющиеся из камня, истуканы лежащие, поднятые и... осторожно спускающиеся в сторону океана. Огромное множество разбросанных по склонам горы фигур.

Рано Рараку – гора, и истуканы должны быть каменными, но после их осмотра создаётся впечатление, что моаи сделаны из смеси песка, земли и разбитых вулканических камней.

Можно предположить, что эта смесь варилась или даже плавилась под высокой температурой, а потом была разлита по формам. Да и вся гора выглядит очень странно. У основания это обычная гора из массива желтой глины, а наверху – как выплавленная под камень заготовка.

С какой целью и кто сварил целый холм, из которого рождались истуканы?

Но под всеми этими слоями твёрдый камень, и каменотесам приходилось явно нелегко.

Ещё один интересный факт. Подобную обожженную смесь можно встретить ещё в Перу в Кахамарке, они также идентичны, как чрезвычайно похожие между собой стены Куско и Рапа Нуи, разделённые бескрайней гладью океана и тысячами морских миль...

Ходили мы долго и очнулись от удивительного дела познавания неведомого во втором часу пополудни. Поэтому, изменив план, махнули в Анакену, где искупались, позагорали и перекусили в маленьком, но очень приятном ресторанчике.

Наш путь лежал к кратеру вулкана и в отель. Лабиринты были отложены на утро следующего дня.

***

Кратер Рано Кау – маленький кусочек эко системы острова, питающий его пресной водой. Такую красоту почти невозможно передать словами. Красота непередаваема.

Увидев кратер вулкана, я и Хенрик первые полчаса беспорядочно прыгали вокруг с фотоаппаратом, а потом не сговариваясь тихо сидели, всматриваясь в удивительную круглую поверхность и слушая звуки сказочной природной оперы.

За частично разрушенной стеной кратера океан переходит в небо, а небо в бесконечность. Самая красивая картина из всех, когда-либо виденных мной...

Под занавес мы подъехали к пещере Ана Кай Тангата. Я уже хотела в город, но Хенрик, прочитавший все, что написано людьми про этот остров, настоял, и мы спустившись к берегу и, рассмотрев шустрых крабов в маленьких лужицах между нагромождением камней, почти на закате зашли под ее своды с целью осмотра петроглифов на сводах гигантского образования.

Мы хотели спуститься в районе пещер Ана о Кеке эт Пойке. Но, рассмотрев петроглифы и довольно большой круглый лаз, вполне широкий и покато-удобный для спуска, решили, что завтра вернёмся именно сюда.

***

В шесть часов утра двое одержимых тайнами возились у самой кромки воды, вбивая крючья в скальную породу.

Прозрачные воды бездонного синего океана осуждающе взирали на действия двух ничтожных человечков осмеливающихся рисковать своей судьбой ради глупого детского озорства.

Женщина сидела на краю выступа у самого входа и смеясь держала рукой толстую нейлоновую верёвку, которую она потихоньку вытаскивала из бобины. Мужчина, забив пару крюков привязывал к ним её конец.

Затем они как-то воровато оглянулись и, убедившись в отсутствии свидетелей, собрали разложенные вещи и, прикрепив на смешные красные шапочки фонари, приготовились к спуску.

Только каменный истукан на холме, единственный на острове поглядывающий не только вглубь, но и на морские дали, с тысячелетним равнодушием смотрел на копошившихся у пещеры людей. Он давно потерял счёт меняющимся где-то в мире временам года. На его острове редко портилась погода, и даже бушующий рядом океан не интересовал его. Что могли значить маленькие человечки в сравнении с вечным существованием?

Но тут женщина достала из сумки ключ и, переложив его к себе в карман, громко произнесла: «Ауф глюк!»

Мужчина угукнул и ответил: «Glück: Bier,Würstchen,Leder Hose!»

В этот момент под ногами у него зашатался камень и он, поскользнувшись и косо посмотрев на зажатый в руке у женщины предмет, добавил: « Фак!»

Истукан просканировал местность и убедился в произнесении части кодовой фразы.

Ключ в виде его собственной миниатюрной копии получил сигнал и активировался.

Женщина ойкнула, пол пещеры, заскрипев, зашатался и она, успев только схватиться за протянутую руку мужа, стремительно поехала вниз, вместе с мелким гравием и пожитками. Следом за ней, нелепо отставив свободную руку, полетел мужчина.

Створки приемной камеры вновь сошлись.

На холме перед пещерой сиротливо остался стоять взятый напрокат маленький джип с открытыми дверями.

***

Напавший на Ирен ступор медленно проходил.

Когда их отправили в полет, она по-детски зажмурилась и, сжав руку Хенрика, просто считала:

– Один, два, три, четыре... – гулко звучал голос в тишине тысячелетней горы.

На цифре семь ноги коснулись гладкой покатой поверхности и появившийся из ниоткуда встречный воздушный поток приступил к их торможению.

Женщина поежилась. Несмотря на сухой воздух, лёгкая одежда не защитила от озноба. Хенрик придвинулся и обнял её, защищая.

Они находились в крошечной камере из вулканического туфа. Перед ними были только гладкие чёрные стены и тишина. Помещение явно искусственного происхождения было освещено белым светом, льющимся непосредственно из стен.

– Ты цела? – разрушил тишину Хенрик, заставив вздрогнуть напряженную, как струна, жену.

– Вроде. Где мы?

– Вероятно, в какой-то ловушке, но есть надежда... С какой-то целью нам включили свет!

– Ты всегда был циником и логиком, – усмехнулась она.

– Мы в пещере Аладдина...

– Да, только сокровище осталось на высоте километра два и представляет собой наши паспорта и мой лифчик...

– Ты без него даже лучше. Посмотри, какая интересная выемка.

Они протянули руки и ощупали руками нишу в виде маленькой фигурки истукана. Ирен достала из кармана брелок, а Хенрик ловко вставил его в полость. Раздался щелчок. Люди замерли.

***

Ее покой был нарушен лишь единожды. Почти три сотни лет назад в закрытый мир вихрем ворвался примитивный кораблик, быстро уничтоженный патрулем. От него успела отделиться стасис-камера и с тех пор она регулярно наблюдала за процессом умирания существа, лежавшего в нем.

Ей было не интересно в этом мире и наблюдения за текущими событиями на планете не доставляли ей больше удовольствия.

Как то она провела себе экспертизу и пришла к выводу – ей было скучно. Кроме того, она жалела связанное в стасисе существо.

И вот теперь одновременно происходили невероятные события. Стасис был разрушен. Существо обрело хозяина. К ней пришли с ключом переноса и произнесли часть кодовой фразы. Она ждала оставшуюся половину. Но непонятливые существа молчали. И она сама приняла решение.

Надо же как-то развлекаться!

***

С трудом выкарабкиваясь из смертельного ступора DEX рассмотрел сбившихся в кучу людей, выставивших перед собой палку. Исходящий запах страха наполнил камеру, он сделал шаг в сторону хозяина, шатаясь от слабости, и упал. Люди смотрели с ужасом, но бить непутевую куклу не спешили.

– Ребят, да он живой.

– И дистрофик....

– Эй, парень, ты как?

В этот момент стена напротив стала прозрачной и из неё в пещеру выпали двое.

– Маза… твою ж, ты, в коромысло... фака, – громко повторили вместо Вани братья Лазаревы.

***

Она услышала кодовое слово. «Не ошиблась» подумала она и продолжила наблюдение...

Глава 6

Они сидели у костра.

Витя периодически поднимался подкинуть мелких веток, да Митрич охал и протягивал кружку, напоминая, что в бутылке с НЗ ещё есть, а у него уже совсем сухо.

Выкинутая гранитной глухой стеной на волю, пара путешественников, зябко куталась в собранные для них вещи и молчала. Восставший покойник, очень тихо, но со сказочной быстротой опустошал котелок. Отношения с новыми членами отряда пока не складывались…

И тут заунывный хор комаров разрушил вопрос взбодрённого французским коньяком Митрича:

– Parlez-vous anglais?

Стоящий с сучками Витька открыл рот и, уронив хворост, так и остался «в минуте поражённого молчания». Алёшка, медитировавший с прижатым к ноге ружьём, открыл глаза и ответил:

– Да. Я говорю по-английски.

Воодушевлённый Митрий Дмитриевич посмотрел на окружающих и гордо повторил немыслимую для его уст фразу. Все зашевелились. Женщина оторвала взгляд от своей кружки и сказала:

– Я немного понимать по-русски. Мы из Германия. Были на Island Easter. Где есть мы?

Ваня, повернувшись к немцам, спросил, покосившись на «мертвеца»:

– Этот с Вами?

– Нет. Меня зовут Ирен, а это мой муж, Хенрик. Где мы?

– Север Свердловской области, недалеко река Ауспия. Глухомань.

Во взгляде мужчины мелькнуло беспокойство, а женщина, слегка пожав плечами, и, вздёрнув подбородок, спросила:

– Rußland?

– Хенде хох, – закивал головой проводник

– Ок! – успокоили пришлецов студенты.

***

Коньяк подействовал. Все, наконец, смогли расслабиться и, вспомнив английский, ребята довольно быстро узнали обстоятельства удивительного перемещения с далёкого остова на континент, а в ответ поведали свою, не менее загадочную, историю.

В результате переговоров невыясненным оставался только вопрос «упокойника», который, доев всё, что лежало, и, допив, что булькало, не шевелясь, тихо сидел там, куда ему показал Ваня.

Хенрик, находившийся рядом с существом из гроба, на английском, немецком и французском начал задавать ему вопросы.

Покосившись на ребят, Ирен спросила на иврите, а осмелевший проводник на русском: «Кто Вы? Откуда?».

Человек молчал...

Утром, отряд, споро собрав пожитки, двинулся к дороге, в конце которой через сутки их должен был ждать грузовик.

***

По мере приближения к цивилизации, вопросов становилось всё больше, а ответов на них просто не существовало.

Визуализируя объёмы ещё не написанных объяснений и «умы» местных представителей правопорядка, ребята мрачнели с каждым шагом.

Немцы шёпотом строили версии своих будущих объяснений с российскими властями.

Василий Макарович трезвел, пугая себя и окружающих призраками надвигающегося ГУЛАГА.

И только прибавляющий в весе «не по дням а по часам», восставший из гроба молчун, любопытствуя, вращал глазами , которые жили самостоятельной жизнью на строгом безэмоциональном лице, рассматривая ландшафт.

Первым не выдержал проводник:

– Вы, ребятушки, как хотите, но я от Вас пойду по утречку. Потерялись мы. Разминулся я с Вами, в горах ещё. Мне проблемы-то не нужны. Стар я для таких проблем-то. Медведь кого заломал, или труп какой нашёлся – это история понятная. Тута же, вон, два фрица с Пасхи по морям шатались, да из пещеры каменной голые вылезли. А когда праздник-то Светлый был? В апреле, кажись, яйца бабы красили... Я со шпиёнами делов иметь не жалаю. Да и этот «едун» немой, тоже страннннаааай... Нет уж, потерялся я. Поброжу недельку, да и домой...

Утром, вместе с ним исчезла вся оставшаяся крупа и тушёнка. Отряду предстоял голодный ужин в ожидании транспорта. И полное отсутствие завтрака!

***

Кучу времени до прихода «Урала» можно было убить у места встречи, или на берегу реки, не дойдя до пункта сбора километров десять по нахоженной и широкой тропе.

Помня, как поражена на подходе тропа гигантскими коконообразными лишайниками, из которых вылезало всё царство насекомых, и как качались над бредущими туристами то ли ветки, то ли головы лесных гадюк – устроили совет.

После недолгого обсуждения, приключенцы единогласно решили разбить лагерь на маленьком каменистом пляжике, с весело булькающей о гранитное дно чистой ледяной водой речки Ауспия.

Неповторимое очарование гордой таёжной красавицы поразило маленький отряд ещё в начале пути. Дикий лес, скалы, тянущиеся вдоль реки на десятки километров, сложившие свои гранитные плоские листы гигантской книгой ещё не прочитанных никем знаний; отсутствие поселений и дорог; звериные тропы, наполненные жизнью из «Красной книги», вымирающих, со слов кабинетных писак, редких видов. Здесь было очень красиво и легче дышалось.

Немцы, оказались смешливыми и словоохотливыми. Настроение как то исправилось. Сообща поставив палатки, и, сложив очаг, все туристы отправились ловить рыбу.

Дежурный по лагерю Иван, махнув рукой продолжающей подозрительно молчать «мумии», побрёл за валежником. Была его очередь контролировать костёр. Кроме того, ему с помощником предстояло найти и нарезать мелких зелёных веток можжевельника, больших раскидистых еловых лап, да ворох мелких зелёных листочков похожей на подорожник травки – Василий Макарыч сразу научил горе-экскурсантов «по-научному» бороться с насекомыми.

Весь свой путь они тщательно выбирали места стоянки на открытых и хорошо обдуваемых местах. Никаких кустов рядом! Даже при ветре, от мошки и северного таёжного комара, не спастись. Комар на Урале дикий, не прирученный и не привыкший оповещать еду о своём намерении подкрепиться горячей живой кровью, громким занудливым писком. Усевшись на свою законную добычу, он не улетит от взмаха ленивой руки, а быстро поползёт, сливаясь с одеждой, пока не обнаружит место, через которое хоботок доберётся до вожделенного напитка. Привыкнуть к комару так же не возможно, как и акклиматизироваться с мошкой! Поэтому, несмотря на сложности и вечернюю усталость, отряд ежедневно собирал все необходимые ингредиенты и обкуривал место ночлега, дополняя слабо действующие репелленты силами матушки-природы.

День выдался ярким, умеренно жарким и приветливо светлым. Кучки белых, отмытых мелким утренним дождиком баранов-облаков гарантировали хорошую погоду и всем своим видом обещали отсутствие сырости и влаги с небес.

Часа через два Ваня, задыхаясь, совершил третью ходку, а его хозяйственный друг, быстро сообразив, что от него требуется пятую.

Костёр уже играл своими огненными всполохами, угольки переливались рубинами, создавая почву алмазам, готовым родиться из золы через каких-то сто миллионов лет, и котелок весело булькал ключевой водой из реки – лесоповальщики нетерпеливо ожидали рыбаков с уловом...

Наконец, со стороны неглубоко оврага затрещало и... на полянку вышла мать медведица с двумя весело прыгающими отпрысками.

– Опа! – только и смог произнести Иван.

«Люди не сомневаются в своей силе и правоте, являясь вершиной пищевой цепочки в нашем невероятном мире скоростей и неоновых реклам...», – пафосная мысль со страшной скоростью пролетела в голове.

Мозг хихикнул и произнёс вторую фразу.

– Жопа!

Между тем, семейка бурых красавцев приостановилась. Пауза от встречи немного затянулась, зверь смотрел на людей, люди смотрели на зверя.

После такого неожиданного знакомства рассудительная мать благоразумно решила не продолжать рандеву.

К сожалению, её подросший и скрывающийся в кустах третий, не вышедший из отрочества двухлеток, убеждённый, что тёплые камни у реки – личная собственность его семьи, а не убогих голых грызунов, решил изгнать наглецов!

Мать рыкнула на дурака, уводя детей. Но дикая кровь в голове уже бурлила и, встав на задние лапы, он пошёл на пришельцев!

***

Могут ли думать, созданные для службы биологические объекты? Естественно, нет.

Если бы DEX умел, он бы никогда не бросился спасать своего хозяина. Но раб обязан любить господина! Его вырастили на фабрике и, лишив возможности самостоятельно принимать решения, поставили серийный номер и пустили участвовать в чужой жизни. Он служил долго. Слишком долго для киборга. Десять бесконечных лет, у разных хозяев. И потом ещё сотни, во сне... Он устал, этот старый битый судьбой робот.

Лёжа в глубоком статисе, его мозг судорожно разбирал все возможности к спасению тела. Впервые освобождённый от приказов и наполненный знаниями программ, он неуловимо изменялся, всё больше поддаваясь приказам рассудка, а не процессора. Но разбуженный неизвестными, при помощи правильного кода, процессор, железной рукой импульса подавил зачатки мечты. И теперь, деревянно переставляя ноги, его тело летело навстречу взбесившемуся зверю, отделяя своим корпусом добычу от медведя.

– Возможность сохранения жизнеобеспечения организма после столкновения с нападающим объектом не более пяти процентов, – сухо сообщила программа.

А сам DEX, с уверенностью обречённого, увеличил скорость до максимума и, прыгнув на бурую зловонную тушу, с удивлением, подумал, как бы он хорошо здесь мог жить…

Тела человека и зверя обнялись в последнем объятии, и тут раздался выстрел!

Глава 7

Служба в армии не проходит бесследно.

Подходя к стоянке, и, увидев, как щупленький паренёк бежит, расставив руки, на огромного медведя, Ирен не стала размышлять.

У отряда был один карабин, мирно притулившийся при входе в крайнюю к берегу палатку.

Заряжен или нет? Размышлять некогда! Натренированные руки сами сделали привычную автоматическую работу. Взять. Снять с предохранителя. Прицелиться. Нажать спусковой крючок. Выстрел. Отдача.

Какое-то время, как в замедленной съёмке, ничего не происходило. Медведь продолжал обнимать человека в своём смертельном капкане. Затем…

Вначале почему-то появилась струйка бурой крови… дымящейся… пряно пахнущей… и, только потом, гигантская туша начала заваливаться на бок, подминая под себя тщедушное человеческое тело.

***

Часа через два, укутанного в спальник, молчаливого «спящего красавца» она же кормила из ложки вкуснейшей ухой из свежевыловленного хариуса. На палочках прожаривались кусочки медвежатины, а на закуску предлагалась ежевика.

***

Утром, пройдя по сырой и скользкой тропе среди гниющего мха, отряд вышел к дороге и остановился на берегу Ауспии, ждать «Урал».

Солнце на прогалине пригревало, мошкара зудела, вчерашний ужин уже составил «дань земле», и желудки припекало не меньше разгоряченных голов.

Расположились на рюкзаках.

Тощий счастливец, так успешно вырванный из лап озверевшего медведя, встав рядом с Ваней по «стойке смирно», тупо рассматривал какую-то, одному ему ведомую точку на горизонте.

Туристы давно отметили это пристрастие именно к воскресившему его «целователю хрустальных гробов». Неудивительно, что Ванька подвергался постоянным нападкам, а близнецы, подмигивая, и, почему-то облизывая обветренные губы, подозревали последнего в нетривиальных контактах, проходящих в замкнутом пространстве палатки по ночам.

Осмотрев паренька с ног до головы, и, отмахнувшись от очередного слепня, Иван, с нескрываемым раздражением, сообщил стоящему «памятником» товарищу:

– Сядь уже, а?!

Человек механически согнул колени и, не сводя с горизонта глаз, сел на корточки. Абсолютно прямая спина изобразила по отношению к коленям прямой угол, и тело опять замерло в немом укоре....

– Точняк, пассив! – хором резюмировали Лазаревы.

Раздалось жизнерадостное хихиканье.

Обиженный Ванька вскочил и, обежав сидящего два раза, заорал:

– Значит, всё-таки понимаешь! Придуряла несчастный. Расслабься, наконец, не съест тебя никто. Хоть слово скажи... Кто ты есть-то?

Сидящий на корточках нелепо плюхнул на траву костлявый зад и, повернув к Ивану голову, сообщил:

– ДЕКС. Кибермодифицированный биологический объект. Статус: телохранитель. Состояние: 38% до физиологической нормы. Выпуск 5414 года по среднегалактическому времени. Находился в состоянии стасиса 298 полных оборотов вокруг данной звезды. Разбужен кодовой фразой, при одновременном нажатии механизма открытия камеры. В настоящее время хозяином первого уровня является Иван.

Над поляной повисла гнетущая тишина, которую прервал резкий быстрый шёпот немецкой гортанной речи. Это растерявшийся Хенрик просил Ирен пояснить произнесённые слова.